0.353.022.М29 Терра, Императорский Дворец
Никсос расслабленно сидел в своей комнате для отдохновений, в этот раз попивая пиво под просмотр сериала. Эх, таких сейчас не снимают. Его голова просто кладезь знаний, в том числе и абсолютно непрактичных. У него, как говаривал один сыщик, в голове чердак, куда он сносит всякое барахло. Вот только в отличие от гипотетического среднестатистического человека у нас был бог с идеальной памятью, где даже мысли ходили строем, что уж говорить про структурирование памяти.
-…У него есть меч, власть над жизнью и смертью.
— Если всем правят люди с мечами, зачем мы притворяемся, что власть принадлежит королям?
…
— Властью обладает тот, кто убеждает в ней остальных.
Отличный сериал. Как же хорошо, что с современными технологиями можно выгрузить образы, сюжет, и с помощью ИИ обработать всё так, чтобы было именно как там. Нужно же как-то развлекаться. А то тут в этом времени особо развлечений нет, а то, что уже удалось ввести, ещё не получило должного развития и масштаба. Разумеется, что на каких-то развитых мирах была своя индустрия, но, будем честными, там большая часть картин либо будет непонятна зрителю, что не рос в этой среде, либо оголтелая агитка, которую вообще стоило бы запретить.
Так что Никсос, как Император, самодержец и изрядный самодур своей начальственной рукой повелел адаптировать сюжеты фильмов и сериалов, и сделать красиво. Этим делом как раз занялась Эрда, как человек, который была знакома с оригиналами и вообще, она консорт, пусть работает на благо государства. И, пока Никсос забавляется с ИИ, уже готовят живые проекты. Народонаселения в Империуме много, найти актёров подходящей внешности не слишком уж большая задача (скорее, как из огромного количества вариантов выбрать лучший). Так что за это направление он мог не бояться.
Но не стоить думать, что Император только и делает, что отдыхает. Вернее, сейчас он отдыхает, но не потому что он делает это постоянно! До этого он уже целых полгода вместе с Малкадором разрабатывал законодательство. То, чем они пользовались до этого, было, скорее, времянкой, затычкой на первое время. Сейчас же они полноценно прописали каждый пункт, подчас споря до срыва голоса (у Малкадора, Никсос таким не страдал). Ну и, разумеется, огромную помощь им оказывал Прометей, который уже давно переквалифицировался из обычной искусственной личности в личные адъютанты Императора. Ну и, используя его вычислительные мощности и доступ к многим секретным документам, были разработаны лучшие из возможных законов.
А ещё вместе с законами была разработана, так сказать, “земельная реформа”, призванная упорядочить иерархию и формализовать административное деление Империума. Тогда же планируется официальное создание Сената Империума, уведомления на планеты уже были высланы, и они уже должны будут выбрать делегатов.
Но это только для первого заседания. В дальнейшем в Сенате будут предоставляться не интересы отдельных планет, а кластеров планет. В первом приближении система выглядит так:
-20 сегментумов (вспоминая проблемы с бюрократией в оригинальном Империуме это был вполне очевидный ход — уменьшить размер административных единиц путём увеличения количества этих самых единиц), крупнейших регионов галактики, включающие тысячи секторов.
— Сектор — основная единица макроуправления, включает в себя тысячи кластеров.
— Кластер — локальная группа миров, обычно связанные друг с другом экономически, логистически, культурно и исторически.
— Ну и собственно сами миры.
Но это пока предварительный вариант, могут ещё возникнуть изменения к моменту рассмотрения. Разумеется, что поначалу этот Имперский Сенат будет выполнять больше декоративную функцию, показывая, что у планет есть свой голос. Но только поначалу, пока не будет выстроена нормальная структура. Дальше уже у них появятся настоящие законодательные полномочия.
Никсос, а до него и Неот, давно думал над тем, как создать работоспособную справедливую систему. И всё всегда упирается в свободу. Как говорили на древней Терре, твоя свобода заканчивается там, где начинается свобода другого человека. Невозможно дать людям полную свободу, в таком случае всё быстро сводится к анархии, вседозволенности, произволу, а там вновь начинается диктатура сильного над слабым. Но и полностью закрутить гайки нельзя, в этом случае люди становятся лишь бездушными винтиками в механизме, теряют волю. А часть не приемлют такого образа жизни и устраивают бучи.
Истина, как это обычно и бывает, где-то посередине. Империя не может строиться только на воле одного существа, пусть даже это существо он сам, он не вездесущ и не всезнающ, да и дел слишком много, чтобы всё делать самому. Империя должна строиться на системе сдержек и противовесов. Система должна быть гибкой, способной к развитию, росту, обучению новому, да даже сопротивлению. В пределах допустимого, разумеется.
Поэтому Императору требуются рычаги влияния. Он не мог отдать всю власть другим, стать марионеткой Сената, но и превращать всё в декорацию и фарс он тоже не хочет. В целом его цель — выстроить самоподдерживающуюся систему, в которой он будет исполнять скорее функции арбитра, чем правителя. Но предлагаемые им законы должны исполняться, а не игнорироваться. Вмешательство в работу всех сфер жизни возможно, даже давление допустимо, если ставится вопрос о выживании Человечества и Империума. Причём на первое место ставится именно люди, а не государство.
Но в остальном люди должны сами решать возникающие вопросы. Сами должны управлять собой. Вновь наступать на те же грабли. Адаптироваться. Исправлять ошибки. Создавать новое. Именно такая система ему нужна. Он остаётся, как символ, как нечто, являющееся цементом государства, скрепляющее его, но не как диктатор. Суть не в полном контроле, а в возможности вмешиваться в нужный момент. И способности отойти в сторону, когда человечество будет готово идти дальше уже самостоятельно, без его контроля свыше.
Если кто-то скажет, что человечество не меняется, что оно остаётся таким же, как и всегда — жестоким, эгоистичным, то Никсос плюнет вам в лицо. Люди развиваются. История гоминид насчитывает всего пару миллионов лет, а история человека разумного — и вовсе не более ста тысяч лет. Человечество — молодой вид, они не идут ни в какое сравнение с эльдарами и некронами, не говоря уж о Древних. И любой вид эволюционирует. Это неизбежно. Даже эльдары, искусственная раса, созданная теми самыми Древними, которая, казалось бы, абсолютно не изменилась за миллионы лет существования — изменились.
В общем, людям ещё есть куда расти и куда меняться. И именно он постарается помочь человечеству пережить этот переход. Ведь если не он — то кто? Всю историю человечества к власти приходили самые разные люди — тираны, диктаторы, популисты. Но подавляющее большинство из них преследовали личные цели, не считаясь с другими. Он же наоборот. Ведёт человечество вперёд не ради каких-то своих целей. Он делает это, чтобы человечество жило и процветало. Вся его работа направлена именно на это. И пока разумные расы не смогут жить вместе и сосуществовать мирно — его миссия не будет окончена.
0.360.022.М29 Солнечная система, Марс, база Флота
Марс, ставший главной базой Флота в пределах Солнечной системы, преобразился до неузнаваемости. В преддверии величайшего вторжения за всю историю Империума, его орбиту заполнили корабли — тысячи, десятки тысяч. Экспедиционные флоты двенадцати легионов прибыли в полном составе. Имперский флот растянулся вокруг планеты кольцом из гигантских линкоров, эскортников и тяжёлых крейсеров. Однако куда заметнее были не боевые суда, а транспортные.
Грузовые караваны тянулись в чёрной бездне, словно космические реки. Десятки тысяч транспортников, готовых вместить всё, что требовалось для масштабного наступления: солдат, бронетехнику, артиллерию, припасы, летающие крепости и мобильные госпитали.
На борту собрались восемьсот тысяч космодесантников из двенадцати легионов. Сто пятьдесят миллионов солдат Имперской Армии — обученные, закалённые, укомплектованные броней и машинами поддержки. С ними шли и два Титанических легиона, каждый из которых включал по сотне боевых машин — новых, обновлённых, почти не имеющих ничего общего с древними колоссами прежних эпох.
В основе новых титанов лежали переплетения человеческой инженерии и некронских технологий. Нерулеху, вопреки скепсису, удалось создать гибриды, не только стабильные, но и превосходящие прежние образцы в мощности, устойчивости и автономии.
Это были колоссальные силы. Такие армии прежде никто не собирал. По крайней мере, никто из живых. Лишь один разум некогда осмелился собрать нечто подобное — если не по масштабу, то по амбициям. Тогда всё закончилось катастрофой, и даже Неот предпочитал не вспоминать о том своём эксперименте, не оправдавшим возложенных на него надежд.
В одном из залов для собраний собрались тринадцать человек. Они сидели за прямоугольным столом. Во главе стола восседал Хорус, а остальные примархи сидели по обе стороны от него. Разумеется, что Белла сидела справа, а Русс слева, как самые приближённые к Архистратигу и самые опытные воины. Помимо них в комнате также были Ангрон, Сангвиний, Феррус Манус, Джагатай Хан, Лев Эль'Джонсон, Конрад Кёрз, Корвус Коракс, Мортарион, Вулкан и Морвек Вараст. Именно их легионы будут участвовать в операции. Все они отозвали примерно семьдесят процентов своих легионов, остальные продолжат дело ведения Реконкисты.
— Спасибо, что отозвались, — начал Хорус, пробежавшись глазами по своим братьям, — как вы должны знать, мы собираемся очистить логово греха и порока под названием Комморра. Отец считает эту задачу приоритетной, и я склонен с ним согласиться. Комморра — это гнойник, который рано или поздно прорвётся. А потому нужно решить вопрос сейчас, пока угроза не стала масштабней. Как выразился отец — “паровозы нужно давить, пока они чайники”.
— Легко сказать — очистить, — хмыкнул Русс, сложив руки на груди, — у нас тут самая большая и подготовленная армия со времён Бритвы, и уж наш флот не потеряется в варпе, потому как мы его не используем. Проблема в том, что мы до сих пор не знаем о Комморре практически ничего, не считая её примерного местоположения в Паутине.
— Там уже действует агент — целый контр-адмирал Эйланнур,— ответил Лев, — он уже больше полугода находится там под видом капитана, а его команда проводит картографирование, и мы ожидаем отчёт в ближайшее время.
— Тогда чего мы тут собрались? — возмутился недовольный Вараст, — у нас что, иных дел нет? Получили бы данные и уже бы строили какие-нибудь планы. А сейчас в чём смысл собираться?
— Мы здесь затем, чтобы заранее согласовать приоритеты и понять, кто чем займётся, когда получим отчёт, — спокойно ответил Хорус, не сводя взгляда с Морвека, — после начала операции времени на споры у нас не будет. Комморра — не пограничная планета с очевидным планом на блюдечке.
— Ага, не будет, — пробормотал Кёрз, глядя в стол, — а потом кто-нибудь решит забрать всю славу себе. И рванёт вперёд, не дожидаясь остальных. Тогда и начнётся резня.
— Если кто-то это и сделает, то он рискует возглавить два списка — список потерь и список идиотов, — отозвался Феррус Манус, резко повернувшись к нему, — у нас тут нет места для гордыни, только долг. Без согласованности там никому не выжить.
— Ну, я надеюсь, среди нас самоубийц нет, — заметил Хорус, обведя каждого из примархов взглядом, — и вообще, Кёрз, если ты что-то видел, какое-то видение касательно операции — самое время выкладывать.
Кёрз не ответил.
— Вы все так говорите, будто мы впервые с подобным сталкиваемся, — фыркнул Ангрон, не отрываясь от проекционной карты на стене, — Мы и не с таким сталкивались. И каждый раз враг ползает у нас под ногами. Делов-то на двадцать минут — вошли и вышли.
— Даже когда мы войдём, не факт, что получится выйти, — заметил Корвус Коракс. Он сидел в тени, как будто нарочно выбрал самое затемнённое место в зале, — это не мир, Ангрон. Это Паутина. Место между реальностью и имматериумом. Там не может быть “делов на двадцать минут”.
— Потому и нужен чёткий план наступления и график, — вступила Беллара, её голос прозвучал как стальной клинок, — также проблемой может стать связь. У нас есть ретрансляторы, нужно будет их ставить повсюду.
— Беллара права, — поддержал Хорус, — Мы не можем позволить себе потеряться в Комморре. Это не просто штурм обычной планеты. Мы столкнёмся с вещами, которые разум не может осознать, не то, что понять.
Стоило Хорусу закончить говорить, как раздался лёгкий звон — стол активировался. По центру спроецировалась голограмма сложной структуры: полупрозрачная сеть, с жёлтыми метками узлов и светящимися маршрутами. Поверх неё всплыли строки текста и координаты.
— А вот как раз прибыли данные от контр-адмирала, — сообщил Хорус, чуть нахмурились, — прямо сейчас он передаёт их через зашифрованный канал.
Проекция выросла, и по ней стали перемещаться разноцветные маркеры: зоны активности, патрульные маршруты, предполагаемые источники энергии, в том числе неизвестной природы.
— Три основных сектора, каждый связан с остальными через стабильные переходы, — проговорила Беллара, сверяя карту с уже имеющимися расчётами, — Центральный — командный, здесь расположены дворцы архонтов, арены и главный псайкерский узел. Левый фланг промышленный — лаборатории, рынки, порты и поту подобная инфраструктура. Правый же полон мерзости и гнили — тюрьмы, аукционы, кормовые резервуары.
— Три направления для удара, — кивнул Джагатай Хан, поглаживая бороду, — сосредотачиваться на одном нереальная глупость. Они закроют остальные сразу, а нам потом придётся долго выкуривать их. Но если ударить одновременно…
— Стоит начать с сектора лабораторий, — тихо сказал Мортарион, — Там они создают. И там — убивают. Их научные ужасы могут оказаться опасней их воинов.
— Ты уверен? — поднял бровь Хорус, продолжая хмуриться всё сильнее.
— Там и центры клонирования, — кивнул Мортарион, — Они выращивают там солдат, а гемонкулы творят своих тварей. Чем дольше мы ждём, тем больше тварей появится на поле боя. Нужно уничтожить саму возможность их производства.
— Мы ещё обсудим последовательность, — ответил Хорус, — но логика здравая.
— Вот здесь, — указал Русс на проекцию, — два крупных стабильных входа, а третий — нестабилен, но он ближе к центру. Использовать его опасно, но он может дать нам преимущество в скорости.
— А если он схлопнется за нами? — спросил Феррус.
— Тогда погибнут лишь те, кто войдёт первым, — пожал плечами Русс, — Но если удар пройдёт, то мы послужим отличным отвлечением внимания, а остальные войдут через основные каналы. Это вопрос риска и решимости. Кто у нас в семье самый отбитый?
— Предлагаешь пустить Волков первыми? — хмуро уточнил Ангрон.
— Разумеется, — с оскалом отрезал Русс, — Я своих не держу на цепи. Пусть Комморра первой увидит настоящую ярость.
— Я бы тоже хотел войти следом, — проворчал Вараст, — но мы должны синхронизироваться. Уверен, что с первых секунд план пойдет не по плану. А потому наш порядок должен быть точным.
— Значит пойдёте в атаку первыми, — пообещал Хорус, — Итак. Мы получили то, чего так ждали. У нас есть схема. Есть разведка территории.
Следующий этап — составление плана. Я хочу, чтобы каждый из вас сейчас подумал и представил предложения по участию своего легиона. Варианты. Особенности. Риски.
— А эльдары? — спросил Сангвиний, — Они ведь участвуют?
— Да. Оба наших искусственных мира готовы предоставить поддержку, — кивнул Хорус, — мы впишем их в стратегию, но сильно на них надеяться не стоит — их всего будет до двухсот тысяч, не больше, и их не стоит ставить в горячие точки, если, конечно, мы не хотим их всех потерять. А мы, разумеется, не хотим.
— Главное — чтобы они не предали, — мрачно отозвался Кёрз.
— Если предадут, то мы это заметим, — фыркнул Ангрон, — и уничтожим.
— Не недооценивай наших союзников, — мягко сказал Вулкан, — так-то они по сути не обязаны это делать, воевать против своих сородичей, Император разрешил им. Это добровольцы, которые решили получить гражданство. И их было гораздо больше, миллионы, причём истово верующих в Императора, но их решили всё же развернуть — эльдаров в Империуме мало, они пригодятся в других местах.
Хорус поднялся со своего места.
— Итак. У нас есть схемы Комморры. Теперь нам нужен полноценный план. И придумать мы его должны прямо сейчас, прямо чувствую всей своей сутью, что началась гонка со временем, и чем скорее мы начнём вторжение, тем лучше. Жопой чую — дерьмецо близко, и нам надо не обосраться, и поспешить.
Обсуждение плана примархами началось.