Хотел написать часть 3 к главе 111, но увлёкся, и получилась полноценна глава. Как-то так.
Собрано 24к, осталось 176к и три дня — всем огромная благодарность за поддержку и, разумеется, приятного чтения!)
Ночное дежурство в Мунго выдалось тяжелым.
Помимо того пациента, которого начал вести Сметвик, проклятого и поломанного магией, в котором всё со всем перемешалось, в отделении были и другие, норовившие скоропостижнуться, стоило только хоть на секунду от них отвернуться.
Да, работа с острыми пациентами в стационаре сложнее, чем в приёмном, в смотровых и прочее, но при этом интереснее. Однако этот факт ничуть не мешает уставать морально и немного физически.
Подготовив все документы на пациентов в конце смены, мы сдали на ресепшен пару бумаг и вернулись в ординаторскую. Сметвик приготовил какую-то свою комбинацию кофе из разных его сортов, которые лежат, как и многие подобные мелочи в шкафах зоны отдыха, угостил меня чашечкой и с кряхтением, должным показать его немалый возраст, присел в удобное кресле, наслаждаясь ароматом. Я же просто стоял, опершись о стол, держа в руках блюдце и чашечку.
— Синабон? — Сметвик призвал один из шкафчика-холодильника, глядя на меня с вопросом.
— Не хочется, — мотнул я головой и сделал первый глоток обжигающего терпкого напитка. — Хм, занятная комбинация аромата и вкуса.
— Семь лет подбирал. Правда, дороговато. Но это если брать в лавке волшебников. А вот если знать парочку эксклюзивных магазинов в Лондон, а платить фунтами — вообще не деньги.
Сметвик так же сделал глоток, наслаждаясь больше ароматом. Да, я тоже мог различить очень много нюансов, необычных, казалось, несочетаемых, но они складывались в один единый шлейф, будоражащий мозг.
— Интересно, где вы берёте фунты? — полюбопытствовал я после пары секунд молчания и тишины. — Помнится, чистокровные имею жесткие ограничения на обратный размен. Если он им вообще доступен — запамятовал.
— Схема проста, как молоток, — Сметвик сделал очередной глоток. — М-м-м, прелесть… Заводишь знакомых-сквибов, осведомлённых о магмире и порой нуждающихся в галлеонах, но работающих и живущих в обычном мире, и меняешь по курсу.
— В обычном мире… — задумался я. — Как будто у них много возможностей в магическом.
— Это да, печально… Но это правильно, как ни крути. Тут в любом случае нужно уметь колдовать, причём постоянно. Они ведь даже каминной сетью не воспользуются. А сколько всяких мелочей мы, волшебники, делаем магией, даже не замечая?
Пришлось вновь задуматься, и я пришёл к неутешительному выводу — даже я колдую просто постоянно, разные мелочи, пылинки там сбить или ещё что, а если начать считать эти действия, добавлять более серьёзные или же использование тех или иных удобств, получается… очень внушительная цифра.
— Вот и основная причина, — Сметвик заметил окончание мыслительного процесса. — Потому о сквибах обычно не говорят. А последнее время… Да тем более и многие сотни лет назад, это нежелание их упоминать стало неприязнью к ним. Ведь вот родился такой ребёнок, и тут бац! Не волшебник. И в семье оставлять — просто якорь, который ещё и сам будет страдать от невозможности творить магию, но и кровь родная, не порядок избавляться.
— Хотите сказать, — я задумчиво покрутил чашечку на блюдце, поудобнее опершись о стол, на котором кроме вазы с бисквитами и не было ничего, — ненависть к необходимости избавиться от своей же крови переросла в ненависть к причине это необходимости, к самому сквибу?
— А кто теперь разберёт? — пожал плечами Сметвик. — Но вот что мне кажется важным — зря волшебники не изучают и не пытаются интегрироваться в мир магглов. Ну или хотя бы не стараются понять актуальные темы в этом мире, возможности и прочее. Так бы раз, и знали, как чётко и выгодно пристроить своего ребёнка в мире магглов.
Мы одновременно сделали по глотку кофе, но я кое-что заметил.
— М-да, — буркнул я, глядя на чашечку в руках. — На них чары сломались. Остывает…
— А у меня всё хорошо, — нагло усмехнулся он, мол, завидуй, молодёж.
— Пф, — с таким вот фырком я одной волей и магией, без движений, подогрел кофе вновь до той самой температуры, когда вроде бы и сильно горячо, но вот именно так самое то.
— Позёр.
В ординаторскую ввалился настолько уставший, измотанный молодой волшебник в лаймовой мантии, что я даже мимолётом подумал, что начался зомби апокалипсис.
— Всем привет, — тухло проговорил он, быстро, но пошатываясь, да с опущенными плечами прошествовав к шкафчикам.
Прошло тридцать секунд, и он появился вновь, сменив только мантию, а в руках перехватив лямку буквально у самых ручек, тащил прямоугольную сумку.
— Всем пока…
Вышел, закрыл дверь. Тишина.
— И что это было? — не удержался я.
— Один из дуэта закодычных бракоделов, — улыбнулся Сметвик. — Получил сегодня ночное за перепутанный инвентарь в экстренной хирургии, и его отправили к Тики.
— В менталку? Явно зелёного юнца? — не мог я не удивиться. — Его куратор явно хочет, чтобы парень стал не сотрудником, а пациентом.
— Ну, не всё так плохо, там работают и молодые, но в основном девушки — они более способны на заботу, понимание и снисхождение к пострадавшим от ментальных болезней и проклятий. М-да… Там нужен особый склад ума.
— Да как и любое другое отдельное направление, — пожал я плечами, допив остатки кофе в чашечке. — Меня, вот, приёмка с их нелепой до истерики банальщиной способна свести в могилу.
— Ха-ха-ха, — рассмеялся Сметвик, даже его пузико подёргивалось вместе со всей мантией, от чего он даже пролил капельку кофе. — Вот же…
Но продолжал улыбаться, убрав неуместное пятнышко на лаймовой мантии, поведя над ним рукой.
— …фиолетовые сопли не ждут!
— Не сыпьте соль на рану.
— Ну ничего, — покивал сам себе Сметвик. — Вот восстановят Азкабан, и будет тебе радость.
— Да там я уже всех вылечил. Нужно что-то новое.
— Ты ещё скажи, Нурмерганд.
— А что? — ехидно улыбнулся я, протягивая чашечку Сметвику, намекая на добавку. — Вдруг бедному Гриндевальду нужна помощь?
Сметвик, наливая в мою чашечку кофе, посмотрел на меня с сомнением, пусть и наигранным.
— Отправлю тебя к Тики. Он и тебя вылечит, и Геллерта вылечит. Всех вылечит.
Мы хотели поговорить ещё немного перед тем, как переодеться и покинуть Мунго, окончательно поставив точку в сегодняшней ночной смене, как в окно ординаторской что-то с шелестом стукнулось. Это не могло не привлечь наш интерес, и мы оба подошли посмотреть на причину столь неординарного события ранним утром.
За окном, в которое можно было видеть огни просыпающегося Лондона, на широком подоконнике, задрав лапки кверху лежала сова.
— Что за нелепость, — покачал головой Сметвик и открыл окно. — Вставай, камиказэ, таран не удался, судно на плаву.
Сова приоткрыла один глаз, взглянула на нас, увидела в руках Сметвика совиную печеньку — и откуда взял, не понятно — и тут же подпрыгнула, перескочила через раму и оказалась на подоконнике уже в ординаторской.
— Кому?
Сова взглянула на меня, но стоило мне протянуть руку, она отпрыгнула ближе к Сметвику, пристально глядя на печеньку в его руке.
— Вымогатель, — молчать сил не было.
Сова издала что-то типо презрительного "пф", мазнув по мне взглядом. В общем, письмо она отдала лишь после того, как в её клюве оказалась печенька.
При получении, маленький конверт тут же увеличился в размере, словно там листы а-четыре. Внутри оказались магические бланки, словно для договора, но на самом деле это клятвы от гильдии целителей — Сметвик показал, как проверить подлинность магией.
Прочитав всё, подписал — там было именно то, о чём говорил Сметвик. Не причинять умышленного вреда пациенту, и не разглашать медицинские данные сторонним людям, не являющимися целителями, участвующими в лечении пациента, а значит подверженными той же клятве. И ничего другого, двойного дна и прочее.
Сова ждала всё это время, уже управившись с печенькой. Запаковав обратно пергаменты в конверт и запечатав надломанный сургуч, вернул его сове. Пока подносил конверт к её лапке, тот уменьшился до крохотного размера, сова протянула лапку с сумочкой, куда я и вложил конверт, и тут же выпорхнула в окно, скрываясь в засвеченном огнями города небе, на котором лишь смутно-смутно, неуловимо, тонкой полоской начинал сереть горизонт.
— Засиделись, — подметил Сметвик, тоже заметив полоску серости, а ведь это ещё пасмурно. — Так и до восьми утра можно просидеть.
— Нет уж, ещё не хватало пропускать завтрак в Хогвартсе.
— А я предлагал синнабон. В любом случае, поздравляю, — он протянул мне руку, которую я не мдля пожал. — Теперь ты полностью официальный подмастерье-целитель. Будешь учиться на мастера?
— Разумеется. Но предлагаю подписать договора позже — это не пять минут.
— Верно. Тогда, переодеваемся.
Быстро сменив гардероб на подобающее по нашему мнению, мы покинули ординаторскую. На лестнице на первый этаж мы поздоровались с нашими сменщиками, а в холле уже попрощались с волшебницами за стойкой и друг с другом — Сметвик уходит камином, а я скользну от парадного входа прмо в Хогвартс.
Выйдя на Кривую Аллею я вновь убедился, что в столь ранний час и при нынешних социальных настроениях здесь делать решительно нечего, потому уверенным шагом прошёл в узкий проулок между домов и скользнул по грани в холл Хогвартса.
Пусто, но время комендантского часа давно прошло, и освещение работало на полную — всё-таки, пусть и утро, но на улице ещё темно.
Припоминая яркую ненависть Филча к тем, кто не чистит обувь и одежду от грязи, растаскивая её по каждому углу замка, взял палочку для вида и привёл себя в порядок, хотя в этом не было ровным счётом никакой необходимости. Пара мгновений, и вот я уверенным шагом двигаюсь в сторону Большого Зала, где вскоре уже должен начаться завтрак.
Вскоре, но не сейчас, а день воскресный, и спешить никто явно не собирался, так что коридоры были пусты, а звук моих шагов гулким эхом проносился по ним. Если добавить к этому то, что одет я был в тёмный костюм аврора — ну не хотелось от него избавляться — и в чёрную распахнутую мантию в стиле пальто, развевающуюся в стиле Снейпа, с капюшоном, к которому привык, то можно было бы посочувствовать стороннему наблюдателю, особенно впечатлительному — такой образ в пасмурное воскреснее утро так и кричал о непритностях. По крайней мере мне так казалось в своих мыслях.
Дойдя до раскрытых дверей Большого Зала, сразу зашёл внутрь. Один профессор в наличии — Флитвик сидел за столом преподавателей и с энтузиазмом что-то буквально черкал в повисшем перед ним пергаменте.
Два ученик — Пэнси и Дафна за столом факультета. Они явно не выспались. Пэнси с туманным взглядом, с трудом удерживая веки раскрытыми, пыталась скользить взглядом по пергаменту в своих руках, то поднося его чуть ближе, то чуть дальше, или же двигая головой. Дафна была бодрее, занимаясь тем же самым, но усталость была очевидна. Меня они не заметили, а сам я размышлял о том, подойти к ним, или нет.
— К Мордреду… — выдохнула Пэнси, и совсем не аристократично решила пристроить голову на столе, подложив под неё руки.
— Крепись, — выдохнула Дафна и протянула подруге флакончик, очевидно, с бодрящим.
— Нет уж. Чтобы потом ещё часа три-четыре не спать? Я всё. Меня не трогать, при пожаре выносить первой.
Довольно споро я подошёл к девушкам, скинул капюшон и поздоровался.
— Доброе утро.
— Утро добрым не бывает, — буркнула Пэнси, секунду подумала, приоткрыла один глаз, всматриваясь в меня, второй, после чего выхватила зелье Дафны и тут же выпила. — Ух, бодрит!
— Привет, — улыбнулась Дафна устало, но явно в куда меньшей степени. — Присядешь?
— А другие против не будут, когда придут? — несмотря на слова, я присел рядом.
— Как будто тебе не всё-равно.
— Абсолютно. Чем занимаетесь? Хотя вернее спросить, чем занимались?
— Она, — Пэнси указала пальцем на Дафну, — деспот. Беги, Гектор, беги! Пока она не показала тебе себя во всей красе.
— А мне нравится, — улыбнулся я. — Когда дело доходит до проектов и прочих исследований, саморазвития, мы похожи.
— Значит, — Пэнси задумалась, держа пергамент в руках, оглядела стопку рядом с собой, рядом с Дафной, и кивнула, — бежать нужно мне.
— Уже поздно, дорогуша, — Дафна хищно улыбнулась подруге — такую улыбку я давно уже не видел в её исполнении. — Ты погрязла по горло.
— Да-а, — протянула Пэнси. — Не такого я себе желала…
Она потрясла стопкой пергаментов и вернула их на стол. Зелье окончательно подействовало, девушка пришла в чувство и вернулась к работе — я мельком взглянул и удивился, потому что пусть она и расписывала чары, их формулы и прочее, но задача была встроить их в рунные вязи, причём явно каким-то хитрым методом и с не очень понятной целью.
— Отвечать на твой вопрос, — Дафна оторвалась от целеустремлённого разглядывания своих выкладок на пергаменте, — мы пока не будем, это наш проект. Личный.
— Понимаю.
— А что у тебя нового?
Решив не сотрясать попусту воздух, я просто показал кольцо подмастерья с двумя камушками. Девушки удивились, обдумали, обрадовались, поздравили меня искренне, пусть и скромно.
— Ну всё, Флитвик, — тихим шепотом говорила Пэнси, явно набираясь решимости, — я по-любому пойду к тебе в ученики.
— А я всё слышу, мисс Паркинсон, — заявил профессор, продолжая с энтузиазмом и довольством что-то чёркать на пергаменте, порой размашисто. — И это не факт.
— Тц… — Пэнси выразила притворное недовольство. — Время покажет.
— К чему такое упорство? — уточнил я.
— Вы подмастерья, а я что? Мимо проходила? Вот уж нет, — и тут же начала активно работать над своим пергаментом.
— Вот так вот, — улыбнулась мне Дафна и тоже продолжила работу. — Совсем мы её сломали.
— Я же не гриффиндорка. Это они при виде старательного и упорного ученика лишь фыркают и бегут куда глаза глядят. У меня есть амбиции. А ваши успехи заставляют чувствовать себя недостаточно эффективной. Да я даже от Гектора спрятаться не могу, а ведь меня могут засечь единицы в замке, и то лишь среди преподавателей. Непорядок…
Флитвик закончил со своим пергаментом, сложил в стопку к остальным, и те тут же исчезли в облачке серого дымка с разноцветными искрами.
— Мисс Паркинсон, — он обратился к Пэнси.
Пусть профессор и сидел за столом преподавателей, а стол слизеринцев был на приличном от него расстоянии, его голос был прекрасно нам слышен, хотя говорил он явно не громко — такова особенность чар вокруг их стола, хорошая магия.
— Вам прекрасно известны мои требования, — продолжал он, убедившись, что Пэнси смотрит на него и внимает, — и в отличие от остальных преподавателей я не бегу от личных учеников, как от Адского Пламени. Но я не собираюсь тратить остатки своей жизни на тех, кто не хочет или не сможет стать мастером в кратчайшие сроки. Я уже не молод для таких переживаний.
— Я поняла. Неделя — и вы передумаете.
— Надеюсь на это, — улыбнулся профессор и, достав из ниоткуда палочку, идеальным жестом наколдовал Темпус. — Ну и где все?
Словно дожидаясь сигнала, в Зал начали заходить ученики. Сначала парочка воронов постарше, гриффиндорцы помладше, и так по нарастающей, пока ровно за пять пару минут до начала завтрака, ровно в момент появления пока пустых тарелок и приборов на всех столах, одним потоком не зашли слизеринцы и хаффлпаффцы.
Все спешно, но размеренно занимали свои места за столами. Спешили или же нехотя плелись остатки алознамённого факультета в перемешку с воронами. Немного необычно, что подавляющее большинство учеников решили присоединиться к воскресному завтраку вовремя, а не появиться тут в любое из отведённых в воскресный день время в размере двух часов.
Тот факт, что я присутствовал за столом Слизерина вызвал лёгкое удивление змеек, но они восприняли это довольно ровно. Единицы даже пылали недовольством, сбившись с шага, но последовали общему примеру и не отсвечивали. Неужели негласное правило о запрете поднятия разного рода бунтов за столом факультета столь сильно вбилось в их сознание?
Рядом со мной буквально приземлился, иначе не скажешь, Малфой, растёгивая своё традиционный чёрный пиджак, а напротив нас сели Кребб с Гойлом и Забини. Миллисента села рядом с Пэнси, а Пайк — вот уж кто превратился в настощего призрака слизеринца после гибели Нотта — пропал где-то среди первокурсников. И что он там забыл.
— Утро, — кивнул мне Драко.
— И тебе не хворать. Парни, — кивнул я остальным и получил тот же кивок в ответ.
— А я? — Миллисента раскладывала столовые приборы в удобной для неё позиции и последовательности, аккуратно, пусть и не по этикету.
— И тебе доброе утро, Милли.
— Вот, — кивнула она, — Манеры — лицо джентльмена. К слову, доброе утро, коллеги. Дафна, Пэнси.
— А? — Пэнси, как и Дафна, складывали свои пергаменты и убирали их в сумки. — Да. Всем недоброго утра.
Пока мы обменивались дежурными любезностями, почти все преподаватели занли свои места, и лишь Снейп опаздывал на завтрак. Был бы это будний день, его можно было бы попрекнуть в нарушении собственноручно установленных правил. И схлопотать отработки за чрезмерную веру в собственное бессмертие, разумеется.
Миг, и столы были заполнены разнообразными ароматными блюдами разных форм, видов и методов приготовления, но обязательная личная порция овсянки была неизбежным злом, с которым приходилось мириться ради прочих лакомств. Радовало одно — в воскресенье порции этого великолепного блюда были малы и существовали скорее ради галочке в списке обзательных мероприятий.
— Драко, — я, как все, начал формировать свою порцию, разнообразя рацион и не стесняясь в количестве. — Никто ничего не сказал о моём присутствии.
— Удачи им, — гулко хмыкнул Гойл, улыбаясь.
— Эт точно, — с похожей улыбкой хохотнул Кребб. — Потом ходи, оглядывайся.
Блэйз взглянул с еле видимой улыбкой на Кребба.
— Ну да, — тихо заговорил он, пока руки сами разделывали на порции жареные колбаски. — Об осторожности заговорил тот, кто на втором курсе съел от жадности пирожные с пола в коридоре. И оказался в чулане без одежды под зельем сновидений.
— Ну ты чего, — надулся Кребб, — Давнее дело, договорились же, что забыли… А ты че ржешь, — он пихнул локтем Гойла. — Сам такой же, рядом лежал.
Драко дождался окончания их реплик и решил ответить.
— Тебя проще и безопаснее проигнорировать, — с ухмылкой он подцепил кусочек яишницы и отправил по назначению.
Взглянув на его порцию, ухмыльнулся.
— Неудивительно, что тебя так… мало.
— Не люблю плотный завтрак. Он мне весь день портит. А вот ты, — он оценил взглядом мою порцию, больше похожую на мясное ассорти с добавкой остального в малых количествах, — составляешь серьёзную угрозу аппетитам Буллстроуд.
— Да будет вам известно, — Милли говорила не глядя на Драко, размеренно и плавно подготавливая к употреблению свою порцию, не уступающую моей в размерах, но разительно иную по составу, — что домовики Хогвартса следят за тем, кто и где сидит, и корректируют состав подачи соответственно. Ни у кого не убудет.
— Минутка бесполеной информации, — кивнул Драко.
Дафна и Пэнси молча е=приступили к еде, как и остальные. Незначительные редкие разговоры и фразочки звучали за столом тихо, размеренно, все ели аккуратно, но без фанатизма. Да и спешить было некуда.
Краем глаза поглядывая на Дафну и Пэнси я не мог не заметить, что разумом они были явно не здесь, поглощённые собственными размышлениями, так что в разговорах-переговорах они не участвовали вообще, лишь работая столовыми приборами. Это заметил не только я, но достаточно хорошо с нами общались пожалуй лишь Драко и Милли. Если учитывать только девушек — у них там свой женский клуб свободного посещения, и сами девушки с разных курсов разбросаны кто где. Правда, Астория являлась этаким центром маленькой компании девушек с младших курсов.
— Хм, — Малфой быстро расправился со своей невеликой порцией и с размышлением смотрел на небольшие десертные пирожные. — А почему Паркинсон такая молчаливая?
— Как я понял, всю ночь работала над проектом, и прекращать не собирается.
— Необычно. Зачастую её невозможно переслушать.
— Я всё слышу.
— А у вас, — решил сменить я тему, — довольно своеобразно за столом. Но не скучно, как кажется со стороны.
— В гостиной порой ещё веселее, — ухмыльнулся Драко, подавшись соблазну угоститься сладеньким и взявший две маленькие пирожные. — Там иногда такие бучи, бунты и конфликты бывают, что стоишь в уголке и восхищаешься тому, что вне гостиной мы ещё не поубивали друг друга.
— Ага, знаю.
Некоторые вокруг, кто слушал, удивились, но спрашивать не стали.
— Ну разумеется. А что вчера вечером было знаешь?
— Разумеется. Конфликт интересов, мнение семей а не самих учеников, глупая потасовка и вот, четыре друга уже не друзья.
— Я и не сомневался, — кивнул Драко, а слушатели ещё больше удивились. — После упавшей с потолка записки я вообще ничему не удивляюсь.
— Понятно. И не спросишь, почему я тут? — моя порция еды почти подошла к концу, а я испытал чувство насыщения чуть раньше, чем обычно — похоже, организм постепенно перестаёт активно развиваться.
— Очевидно, ты пришёл раньше всех, не считая Гринграсс и Паркинсон, и просто решил присоединиться к ним. Не одному же сидеть?
— А ведь и не поспоришь.
Почти все вокруг покончили с едой, но расходиться не спешили, как и большинство учеников с других факультетов — там они просто стали активнее, сбиваясь в кучки и планируя день. Пэнси вернула свой разум в этот бренный мир и, во время традиционного наслаждения десертами и соками, не смогла удержать язык за зубами.
— Гектор, либо ты им скажешь, либо я.
— Хм? — Драко с интересом взглянул на меня, а потом привстал, осматривая свой факультет и стол воронов. — Вроде все Гектороненавистники и злопыхатели здесь, живы.
— Дело в другом.
— Не живы их родственники?
— Хватит издеваться над… не знаю над чем, — прервал я этот театр одного актёра. — Я подмастерье-целитель.
— А-а-а, — протянул Драко, спокойно садясь на место в облегчённо выдохнув. — Всего-то…
— Всего-то? — Пэнси громким шепотом возмутилась.
— Если бы в этом подобии школы профессора-мастера поактивнее брали учеников, он бы наверняка был подмастерьем далеко не по одной-двум дисциплинам. К нашему чистокровному прискорбию и позору.
— Может быть, — я обратился к Драко, — тебе стоит попробовать себя в каком-то направлении?
— Отец меня обрадовал, — подразумевалось явно обратное, — что если я не найду себе мастера до конца года, то меня заставят досканально изучать ведение дел семьи, и способам заработать в частности. Но то, что есть в Хогвартсе, мне не интересно.
— Попробуй себя в дуэлинге. Или боёвке, — пожал я плечами. — После воспитательных мероприятий у тебя обострилось чутьё, реакция, мыслишь быстро и резко.
Малфой задумался, вздрогнул, сбледнул с лица, но потом задумался ещё раз.
Так и закончился бы мой воскресный завтрак, если бы время корреспонденции — нынче совы припозднились, может быть, у них тоже воскресенье?
Их было мало, особого птичьего представления не вышло, но среди прочих и мне досталось послание. Перехватив его магией в воздухе, проверил на наличие сюрпризов, а не обнаружив ничего, вскрыл конверт. Флёр отправила список доступных земель под мои требования с кратким описанием. Это нужно будет обдумать.
Когда спустя час с небольшим многие ученики покинули Большой Зал — не все хотят просиживать здесь штаны вне зависимости от того, насколько интересная, весёлая или познавательная компания может собраться за столами факультетов, ведь и личные дела есть у всех. Было одно исключение массового характера — все семи и пятикурсники до единого отправились в библиотеку, даже гриффиндорцы, славящиеся своим лёгким пренебрежением к учёбе.
Дафна с Пэнси вновь достали свои материалы и приступили к работе. Мне даже стало обопытно, чем они таким важным занимаются, а судя по упорству и отсутствию особого удовольствия, это именно нечто важное, а не особо интересное.
— Не буду мешать, если что, — я встал из-за стола, — я в вызываемой гостиной на восьмом.
Пэнси просто согласно угукнула, а Дафна перевела на меня взгляд, улыбнулась, и кивнула.
Встав из-за стола я отправился на восьмой этаж, к Выручай-Комнате. Создав там ту самую гостиную, что создаёт обычно Дафна, я расположился на диване и решил проверить пару расчётных рунических схем для нанесения на материал во время трансфигурации. Процесс шёл со скрипом, и я даже невольно начал склоняться к мысли, что зачаровывать материалы из которых планируется создавать дом я буду методом молота и гномьего безумия.
Спустя час я почувствовал лёгкий зов от амулета Дафны, а походил он скорее на пожелание, типа, было бы неплохо, окажись ты здесь, а то мало ли. Как-то так. Но не экстренный сигнал для немедленного силового вмешательства или столь же экстренной эвакуции. Однако, отсутствие экстренности не является повод для промедлений, так что я просто скользнул на сигнал.
Обычный коридор Хогвартса, кажется, первый этаж между Большим Залом и лестницами. Я оказался прямо на пути Слагхорна и Дафны, куда-то шедших.
— Мерлинова Борода! — Слагхорн прижал руку к сердцу и выдохнул облегчённо, чуть наклонившись вперёд. — Право слово, мистер Грейнджер, не нужно так внезапно появляться перед людьми. Я далеко не молод для столь резких событий.
— Прошу прощения, профессор. Что-то случилось?
— Вообще, вас пошла искать Помона, — заговорил он. — Но раз уж мне повезло встретить ещё и вас, то… Директор вызывал вас двоих.
— Надеюсь, не секрет, с какой целью?
— Отнюдь. С вами хотят поговорить важные волшебники. Но не переживайте, это проверенные и надёжные волшебники, но, как и положено, я, как декан, сопровожу вас и буду присутствовать, — уверенно и важно заявил он.
Взглянув Дафне в глаза я воспользовался трюком Снейпа и вежливо постучался в защиту, если можно сравнить это действие со столь не поддающейся сравнению вещи, как окклюменция. Дафна сразу передала не особо чёткие образы, мол: "Дамблдор, секрет, возможно те самые, Обливиейт, есть сомнения, сказала Пэнси, потяни время".
— Что же, профессор, пройдёмте к директору. Вот только стоит ли вам так спешить? Вы ведь уже не двадцатилетний юноша, чтобы стремглав выполнять любую прихоть молодого директора, — улыбнулся я, подходя ближе и вставая рядом с ним, под его непонимающим взглядом.
— Вдруг, — продолжил я, — суставы подведут, и вы не сможете больше так резво покидать теплицы мадам Спраут? А вы ведь большой любитель подрезать особо редкие и дорогие растения без её разрешения. Разумеется, сугубо для научного интереса. И тогда она узнает… Уверен, это подорвало бы финансовый успех ваших экспериментов.
Улыбаемся и машем. Слагхорн был удивлён, потом удивился ещё больше, осознал, нахмурился.
— Вы полагаете, что там всё не так просто?
— Есть причины.
— Что же, тогда… — он просветлел лицом, — вы в самом деле правы, мистер Грейнджер. Не молод я, ой не молод, Мерлин мне в свидетели.
И мы пошли так медленно, насколько это только возможно — ещё медленне уже было бы просто красться.
— А вам, вы знаете, — усмехнулся профессор, — пошли бы зелёные цвета. Правда, вам стоит добавить больше… тонкости в словах.
— Сочту за похвалу, профессор.
И мы действительно шли долго. Уверен, Снэйп уже весь извёлся от столь длительного ожидания. Ну а мы спокойно обсуждали зелья, различные ингредиенты, Слагхорн похвалил нас за понимание материала, книги по которым он выдал нам. Да, мы освоили их не полностью, совсем нет, но то, что поняли, вызвало восхищение профессора. Возможно наигранное. Но он, в какой-то мере, такой же энтузиаст и фанат своей дисциплины, как и Флитвик, так что вполне мог радоваться любым успехам учеников.
Рано или поздно, но мы пришли в кабинет директора.
Незименный, мрачный, но сейчас занавески были раскрыты, так что света от огромных витражных окон хватало в полной мере для освещения всего, каждой детали помещения. Снейп сидел за своим столом. Напротив него, в креслах, сидели Грюм и Шеклболт. Чаем никто не угощал.
— А вы не спешили, — тихо сказал Снейп, скрывая недовольство.
— Я уже не молод, Северус, — улыбнулс Слагхорн, подходя к столу и вставая чуть в стороне, поправив свой коричневый толстый пиджак, — и бегать по лестницам уже не в моих силах.
— Хм… — Грюм выдал свой классический хмык.
— Господа, — я выступил вперёд, вежливо улыбаясь лишь губами, — чем обязаны?
Дафна стояла рядом, но чуть за мной.
— А то ты не догадываешься? Мы здесь чтобы решить проблему с одной тайной, которую кое-кто узнал.
Снейп удивлённо выгнул бровь, услышав слова Грюма. Похоже, его в известность не ставили, что довольно неплохо.
— Вы же понимаете, что озвученная вашей группой идея — прямая угроза мне и близким мне людям. Это крайне опрометчиво.
— Я-то это понимаю, — хмыкнул Грюм, — а вот некоторые неугомонные нет.
— Я лишь следую протоколу, — пробасил Шеклболт.
— А остальная часть идиотов следует прихотям? — Грюм резко повернулся к нему.
— В любом случае, это опрометчиво, — я продемонстрировал кольцо.
— Хм… — Грюм взглянул на кольцо и улыбнулся, — я и не сомневался в тебе, парень, молодец. Не зря я пришёл, а то бы сейчас началось.
Снейп устало потёр переносицу и откинулся на спинку кресла.
— Если мне немедленно, коротко и ясно не объяснят, что случилось, видит Мерлин, — он посмотрел на гостей, на нас, на Слагхорна, который аж икнул, — то вы все велетите отсюда как снитжет из гнезда.
— В себя поверил? — хмыкнул Грюм, но делать ничего не стал, товарищи всё-таки, а вот пикировки у них, кажется, допустимы.
— Директор не только ответственность, но и возможность. Итак.
— Декан знает? — спросил я всех взрослых здесь.
— Да, — одновременно сказали Грюм и Снейп.
— И ничего-то я не знаю, — заотрицал Слагхорн на всякий случай, — нет-нет, Мерлин упаси мне что-то знать. Какой… — он промокнул спотевший лоб платком, — интригующий поворот событий.
А ведь присмотревшись вижу, что играет, но делает это грамотно — играет то, что испытывает на самом деле, пусть совсем глубоко в душе. Хитро, на самом деле, ведь обман в игре более очевиден, чем при таком вот подходе.
— Коротко, — заговорил я, — Дафна узнала о том, что Дамблдор жив. Инициативная группа в лице альтернативно одарённых членов вашей агит-бригады "Ветерок" решили стереть ей память. Не получилось. Продолжение мы видим сейчас, директор.
— Сделать что? — Снейп натурально удивился. — Если вы пришли с этим, то…
— Это было тогда, сейчас же… — грюм не успел договорить.
Пламе в камине резко разгорелось, став зелёным.
— Ты же заблокировал… — тут же пробасил Шеклболт вскакивая и выхватывая палочку.
Грюм бодро оказался на ногах и занёс посох для удара, Снейп вскочил, Слагхорн рыбкой нырнул за шкаф, полностью спрятавшись от возможного удара, а я просто поднял руку, выставив максимальный комплекс защитных слоёв Протего всех возможных форм и назначений. Дафна успела активировать контур из трёх рун, формируя своё поле защиты и стоя вплотную ко мне.
Камин буквально взорвался. Без лишней пыли и осколков, словно развалился в зелёном пламени. Доля секунды, и вот из пламени вышел высокий блондин в чёрном деловом костюме — пиджак распахнут, верхние пуговицы белой рубашки тоже. Поверх была чёрная мантия, надетая наспех, в руках ополовиненная бутылка огневиски.
— Ну чё, доходяги… ик… — сказал он, и тут же получил серию заклинаний от Снейпа и Шеклболта.
Но, просто отмахнулся от лучей и сгустков, вторым взмахом лишая палочек Шеклболта и Снейпа, попутно отправляя их в стену, закрепляя и парализуя в виде распятия. Его волна магического воздействия была очень сильна, и не без труда удержал её защитой, как и Грюм.
— Не доросли, сопляки, палочками трясти… ик…
Теперь у меня хватило времени его разглядеть, а Грюм, к слову, ничего не делал, лишь стоял, опершись о посох и наблюдал.
В общем, помимо одежды я уловил теперь и внешность. Лет тридцать с виду. Светлые, почти белые волосы были пострижены коротко, но с намёком на стиль и пробор, а сзади тонкая прядь перехвачена в хвостик на затылке. Моё внимание только сейчас привлёк белый накинутый на шею шарфик с чёрным символом Бездны на краях.
— Вылазь, Слагги, ик… — хмыкнул он, — я вижу твои пятки.
Из-за икоты и бутылки огневиски в руках он казался пьяным, но было очевидно, что икота просто совпадение, а сам волшебник трезв. По крайней мере пока. Слагхорн высунулся из-за шкафа и вновь отёр платочком вспотевший лоб.
— А ты себе не изменяешь, Мерлинова Борода, — Слагхорн вышел из-за шкафа. — Всё так же врываешься, как говорили, с ноги, тряся бутылкой огневиски.
— А ты постарел, и что? Ну и кто из вас, бедолаги, ик… — он оглядел всех взрослых, — решил на свою беду стереть память моей внучке?
Сказать, что я был шокирован — ничего не сказать. Хотя, вру — этого слова было бы достаточно. Сняв защиту, привлёк внимание волшебника, как и Дафна. Она шагнул к нам, перешагнув пару камней от камина. Дафна стояла наполовину за мной, так что на пути этого волшебника оказалось вполне очевидное препятствие.
— Подержи и отойди, — он протянул мне бутылку с огневиски, — дедушке нужно познакомиться с выдающейся внучкой.
— Если вы — дедушка, то я Мерлин Всемогущий.
— Хм… — он внимательно смотрел на меня, а Слагхорн и ухмыляющийся Грюм за развитием событий.
Может Грюм и не проявлял агрессии и не предпринимал действий, но я ощущал, как он был готов взорваться магией в любую секунду. Думается мне, что этот волшебник ощущал это ничуть не хуже.
— …Ты, должно быть, Грейнджер? Эмбер говорила о тебе.
— Эмбер?
— Хорошим магам полагается поздороваться как следует, — ухмыльнулся он и начал резко фонить магией, быстро повышая уровень силы по экспоненте.
Разумеется, такой вызов я не имел права игнорировать, да и Дафну прикрыть стоит, так что подал поток нейтрала, тьмы и смерти, не став демонстрировать шторм.
Дафление двух магических аур нарастали с такой силой, что всякий мусор и осколки начали подниматься от пола, книги шелестеть, шкафы щёлкать, глобус крутиться, стены трещать и покрываться трещинами. Свет становился мрачнее, мир серел в оттенках. Даже с Эмбер я не показывал настолько приближенный к моему максимуму результат.
А Грюм, маньяк несчастный, стоит окружённый своей плотной и полностью подконтрольной ему магией, и буквально скалится. Стоит отметить, что новоявленный волшебник не давил на Дафну и Слагхорна.
— Решил доделать старое дело, — проскрипел Грюм, — и всё-таки разрушить этот кабинет?
Давление прекратилось, магия успокоилась, я поступил так же. Волшебник взглянул на Грюма с лёгким удивлением, и лишь потом пришло узнавание.
— Ты же совсем фаршем был, как мне известно, — удивился волшебник. — А сейчас лишь без ноги да без глаза. Весь здоровый, целый, энергетика так и пышет. Даже на человека похож.
— Потом предадимся воспоминаниям. Давно хотел сказать — хорошо, что ты вовремя почувствовал, что тогда в стране запахло жареным и уехал. Не хотел бы я с тобой сражаться.
— М-да… Дело далйкого прошлого.
— Кхм, — привлёк я всеобщее внимание к своей персоне. — Это правда тот, кем представляется?
Грюм кивнул, а Дафна положила мне руку на плечо.
— Это он, — она даже чуть улыбнулась. — Я видела колдофото их компании в альбоме у Пэнси, как и многие другие. Вот только…
— Что же, предлагаю по-нормальному, а то я, услышав такие новости, — он как-то хмыкнул, но виноватым не чувствовал себя ни на кнат, — немного вспылил. Асманд Гринграсс, сын непутёвого отца, и отец не менее непутёвого сына.
Он чуть поклонился, театрально отставив полупустую бутылку в сторону.
— А вы, — он выпрямился, — в принципе, и так известно мне кто.
— Дафна Гринграсс, — выдала положенный книксен девушка, а ведь делала она нечто подобное… никогда на моей памяти, предпочитая короткие поклоны или кивки. — И я солидарна с вами, дорогой дедушка, в непутёвости моего дражайшего отца.
— О, чудесно, — улыбнулся Асманд, трепать кому-то нервы до зубовного скрежета жертвы намного интересней вдвоём.
— Боюсь, в этом деле, — Дафна улыбнулась коварно и хищно, попутно переместив свою руку на сгиб моего локтя, — место второго пилота навсегда занято.
— Гектор Эрих Грейнджер, сэр, — кивнул я.
— Хм… Значит, треплешь нервы моему сыночку?
— Он сам виноват, сэр.
— В этом-то я не сомневаюсь. И… Хорошо трепешь?
— Полагаю, он меня ненавидит, сэр, но сделать ничего не может.
— Хм… прям до зубовного скрежета?
Дафна хмыкнула, и не смогла промолчать.
— И до скрежета, и до запоя, и до отчаяния, и до трёпки от мамы и сестры, и до смирения, и снова до отчаяния.
— Чтож… — задумался Асманд, покачивая перед нами полупустой бутылкой, держа её за горлышко и посматривая задумчиво наверх.
— … Мы с тобой точно поладим, — улыбнулся он открыто и похлопал меня свободной рукой по плечу. — Можешь даже не называть меня "мистер Гринграсс".
— И не собирался, — так же открыто улыбнулся я, вызвав лёгкое непонимание. — Это словосочетание вызывает у меня потаённое желание сделать какую-нибудь гадость.
— О-о-о, — протянул Асманд, — мы точно подружимся. Можно просто Асманд. За знакомство.
И он резко сделал глоток из горла, тут же протягивая мне бутылку.
— Я не пью.
— Я тоже — сильным волшебникам нельзя. Это личный сорт — вообще не пьянит, а всё остальное есть.
— И похмелье?
— Мой косяк, — пожал он плечами.
Ну, делать нечего, перехватив бутылку, я сделал глоток, тут же на ходу анализируя состав при помощи энергии жизни — мог полностью оценить всё. Алкоголя и вправду нет. Нет снижение критики мышления, затуманивания разума и прочих факторов — точно не вредит нервной системе и не бьёт по внутренним органам. А лёгкая расслабленность, поднятие настроение и прочие простые и понятные плюсы есть.
— Ого, — удивился я, возвращая бутылку, — да Бодроперцовое затуманит разум сильнее.
Грюм, всё это время напряжённый и готовый к любому развороту событий, не сводивший искуственный глаз с нас, пристукнул посохом о пол, от чего тот пошёл трещинами — слишком уж хорошо мы поздоровались с Асмандом.
— Вот и конец пришёл стране, — прохрипел Грюм с явной усмешкой в голосе. — Эти двое познакомились…
— А, извините, господа, — Слагхорн подался вперёд немного жестикулируя руками. — Для начала, Асманд, не стоит называть меня Слагги — видит Мерлин, спор уже истёк за сроком давности. Да и старше я тебя на поколение — прояви уважение.
— Ладно, уговорил, старый друг. Не до конца же жизни припоминать.
— Вот и чудненько, — улыбнулся Слагхорн, хлопнув себя по пузу. — И я, конечно, безмерно рад вашему общему знакомству друг с другом, но…
Слагхорн обвёл всё вокруг недвусмысленным взглядом, не обойдя стороны и распятых на стене, парализованных Снейпа и Шеклболта, которые всё это время пребывали в сознании, всё видели и слышали, но сделать ничего не могли. Неужели у Снейпа нет контрмер?
— … повеселились и будет, молодёж. Вы же не против восстановить всё?
— А это сразу, как узнаю о том, кто такой умный решил потереть память моей внучке, — Асманд продолжаль улыбаться открыто, но взгляд изменился.
— Да не сверкай глазищами, — ответил Грюм. — Никто. Они стали свидетелями того, что знать не надо, и та фраза была спонтанной и необдуманной от кретинов. Гектор же посмотрел на нас, как на идиотов, взял Дафну и просто скользнул прочь. Сейчас мы пришли с контрактом о молчании, но ты…
Грюм качнул посохом в сторону Асманда.
— Не дал ничего сказать, феерически появившись, как всегда.
— Смотрите мне, — погрозил Асманд бутылкой, продолжая отыгрывать свой образ, чертовски близкий к настоящему, истиному, но каким-то образом неуловимо от него отличающийся. — Я же и разозлиться могу.
— И что? О тебе уже лет… больше тридцати, ни духу. Достиг чего, кроме убойной дури и мощи?
— Глава Бездны, — пожал плечами Асманд. — Магистр Боевой магии, полный магистр Исцеления.
— Вот и правильно, сразу в гору дело пошло, как уехал, да? — кивнул Грюм, пристукнув посохом. — Нечего абсурдным талантам делать в этой стране, пока этот проклятый мордредов бардак не закончится. А ведь вы и стояли у его истоков, согласен? Но Слагхорн прав. Будь любезен, разрушитель ты проклятый, восстанови всё, и сними этих двоих. Я не так давно исцелился и пока ещё не вспомнил, как это, когда ничего не болит, и видит Мерлин! Сейчас я начну ругаться матом!
Грюм опять пристукнул посохом.
Мы с Дафной, да и Слагхорн тоже, по большей части как статисты в этом театре нелепости и странностей, но особо-то и сказать нечего.
Асманд махнул рукой, словно отбился от медленной мухи, и весь сор, камни, пыль, раскиданные вещи, бумаги и прочее, начали летать вокруг, восстанавливаться, как и все повреждения, а Снейп и Шеклболт плавно отлипли от стены и были перемещены на кресла и стулья.
— От вас, Грейнджер, — Снейп сурово смотрел на меня, — одни проблемы. Вот куда вы умудрились залезть на этот раз, чтобы привлечь аж боевой состав этой, как вы сказали? Агит-бригады "Ветерок"? Мне нравится.
Снейп перестал буравить нас взглядом, а Асманд тихо отошёл в сторону и, пристроившись в кресле, продолжил свои трезвые возлияния, как бы странно это ни звучало.
— А вы чем думали? — теперь он воззрился на Шелболта, предельно невозмутимого, словно голем. — Стереть память близкому человеку будущего целителя…
— Уже подмастерья, сэр, — я показал кольцо.
— Поздравляю, — без тени эмоций кивнул мне Снейп и вернулся взглядом к темнокожему волшебнику. — Тем более. Или вы забыли, что она — крестница единственного мастера-целителя первого ранга на все острова?
— Будь полегче со словами, Снейп, — пробасил Шеклболт.
— И что это за секрет такой.
— Наверное, — усмехался Асманд, развалившись в кресле, но вдруг прервался, и наколдовал кресла для нас с Дафной и для Слагхорна, — раз уж всё равно все здесь остаются, — пояснил он, — Наверное о том, что занудный бородач жив.
Шеклболт повернулся к Асманду, строго глядя.
— Побольше вежливости, когда говоришь о нём.
— А то что?
— Арест за незаконное проникновение в Хогвартс, нападение на аврора, директора и декана Слизерина.
— Есть такая фраза — нет тела, нет дела. Смекаешь? — Асманд отсалютовал бутылкой. — А ваш орден жареной курицы вообще незаконная организация — текущее правительство мне вообще орден Мерлина выдадут за ваше уничтожение.
— Причастность нужно доказать.
— Кто победил — того и правда, — пожал плечами Асманд. — В общем так, с вами вообще не весело…
Он встал с кресла и подошёл к нам с Дафной, так что мы тоже встали.
— …вам я отправлю приглашение, хм, в дом Гринграсс. Поиздеваемся над нашей общей жертвой — и где я промахнулся с воспитанием? — да познакомимся как следует. Вам…
Он подошёл к Слагхорну и вудил изниоткуда массивную шкатулку, вручая даже с уважением.
— …я приготовил презент и хотел занести через пару дней, после визита к друзьям. Там всё, как вы любите.
— В самом деле? — обрадовался Слагхорн и принял шкатулку. — Вижу, не забыл своего наставника. Это очень приятно. Надеюсь, там нет никаких неожиданностей?
— Что вы, всё, как вы любите — сугубо в научных целях. А вы…
Теперь он посмотрел на остальных.
— Зарубите себе на носу, эти двое под покровительством Бездны и меня лично. Если вы решите что-то сделать первыми… я даже не знаю достаточно красочного эпитета, чтобы описать последствия.
Он подошёл к камину я повёл рукой, но ничего не произошло.
— Тц, рухляд, — Асманд легонько пнул его ногой, и тот развалился. — Мрак, ненавижу Англию.
И попросту скользнул на наш с Эмбер манер, только в сером всполохе дыма.
Оглядев ситуацию вокруг, послушав секундное молчание, я решил, что пора отсюда валить, пока не прилетели какие-нибудь санкции, репрессии и прочие меры воздействия.
— Господа, — громко заявил я, беря Дафну за руку, — Этот абсурд меня доканал. Я покидаю корабль.
И тоже скользнул прочь туда, где нервно ходила кругами Пэнси — на восьмой этаж. Мы появились бесшумно и внезапно за спиной Пэнси в момент, когда она хотела развернуться на новых заход.
— Мордреда мне в предки! — воскликнула она, чуть отскочив. — Ну нельзя же так!
Она быстро оказалась рядом с нами, ощупывая плечи и руки Дафны, словно Обливиэйт калечит тело, а не разум.
— Всё в порядке? Нормально? Как прошло? Всё помнишь? Ничего не болит?
— Успокойся, — Дафна дошла до того, что потрепала Пэнси по голове, от чего девушка чуть было не отскочила, как сердитая кошка. — Всё отлично. Внезапно всё решилось довольно радикально. Хотя, как потом выяснилось, и без этого решения проблем не было бы.
— Вот и отлично, — выдохнула Пэнси.
— А меня не спросишь, хороли всё со мной?
— Тебе-то что сделается, — девушка натурально фыркнула, вздёрнув носик, но бегло осмотрела и меня. — И так видно, что с тобой всё отлично. А кто всё решил? А то я сразу связалась с дедушкой. Ну…
Она немного смутилась.
— …почти сразу. Он не отвечал минут пятнадцать. То же мне, способ быстрой связи.
— Пойдём, расскажу.
Мы были недалеко от Выручай-Комнаты, так что Дафна создала в ней нашу уютную гостиную, смежную с большим рабочим пространством дл меня, и мы зашли внутрь, рассаживась на диване и кресле вокруг столика.
Подав немало нейтральной энергии в ментальный посыл, я попросил домовика, имя которого было первым попавшимся в памяти, организовать нам перекус и разные напитки. Буквально через миг тут появились два домовика с большими подносами, заполненными снедью, напитками и стаканами, поставили их на столик и, словно оглушённые и при этом под наркотическим кайфом, они пошли прочь пошатывась, и лишь через пяток метров додумались просто аппарировать.
— Перестарался, — повинился я вслух. — Угощайтесь…
— Что это были за домовики-алкаши? — Пэнси была крайне удивлена, но тряхнула головой, возвращая мысли в интересное ей русло. — Так, рассказывайте. Единственное, что я делала — написала дедушке. У вас?
— Я только позвала Гектора на всякий случай. Кого ещё-то? Крёстный наверняка спит, и уж точно не лицом на блокноте с чарами.
— Я хотел разрулить всё сам, и в случае чего это даже получилось бы, но вмешался случай.
— Довольно странный случай, — Дафна улыбнулась, явно вспомнив появление Асманда. — Что бы вот так кто-то появлялся…
— Это было неожиданно, честное слово, — кивнул я с улыбкой. — Я даже не знаю, как к нему относиться. Вроде бы и нормально, и одновременно с этим странно, и с позиции силы, и вообще без рамок приличия. Знаешь…
Задумавшись на миг и глядя на Дафну, я и сам не заметил, как налил себе стакан терпкого и кислого вишнёвого сока.
— Он чем-то напомнил близнецов Уизли. Только если бы они были одним человеком. Один фактор испортил его появление.
— Дай угадаю — икота, — Дафна улыбнулась шире.
— Да. Это было фиаско.
Пэнси махнула руками, мол: "Я здесь!".
— Вы о ком вообще? Ну нельзя же быть такими жестокими!
Мы с Дафной повернулись к девушке одновременно, да и заговорили тоже.
— О дедушке Дафны.
— О моём дедушке.
— О! Ого! А как? То есть… А он есть?
— Какой содержательный вопрос.
В итоге мы полчаса в деталях рассказывали о произошедшем, не указывая, разумеется, саму суть секрета, что привёл к этой ситуации, как и личности волшебников. В общем, Пэнси была довольно новой информацией. Однако запас бодрости приобретённый ею благодаря зельям быстро подошёл к концу, и её потянуло в сон. Дафна тоже держалась из последних сил, да и мне бы сон не повредил.
— Могу всех перенести, — предложил я, но девушки отмахнулись, пытаясь сообразить, где и как поспать.
В итоге пришлось немного переделать гостиную, перестроив мебель на манер оной в общих комнатах — и балдахины, и личные закутки. Переодеваться никто толком не стал, кроме меня. Девушки скинули лишнее уже в своих закутках, и быстро десантировались в свои кровати. А вот мне пришлось переодеться — костюм по типу аврорского не является удобным для сна.
По взгляду Дафны до того, как она задёрнула балдахин, я понимал, что ей бы хотелось не одной спать, но при Пэнси так наглеть просто было неприлично.
Вот так и отрубились напрочь, стоило коснуться головой подушки. Странное утро не менее странного дня. Я бы сказал, глупого до абсурда.