• Boosty Shared
• Сорес

• T

• сорес
• герцог ворон

Силада, 21 день месяца Лунной матери, 970 год Седьмого Дракона.

Два дня спустя.

Одна из многочисленных келий, главный храм, Святопламя, бывшее герцогство Волка, Священная Империя Грифона.

— Следующий. — Сказал я, устало вздыхая и провожая взглядом очередное бессознательное тело. Слабоват оказался, бедняга…

— М-милорд. — Поклонилась мне женщина средних лет, заикаясь и теребя края серого домотканого платья.

— Здравствуйте, леди. — Ответил я, слегка прикрыв глаза и едва заметно наклонив голову. Жест для благородного недопустимый, особенно в сторону простолюдинов, но сейчас на это мало кто обратил бы внимание. Слишком сильно происходящее за этими стенами било по неподготовленным умам. — Проходите, садитесь.

— … — А так женщина, до этого нервничавшая и опасливо косящаяся на мои ладони, залилась легким румянцем, хоть немного расслабившись.

— Прошу вас, леди, не дергайтесь. — Попросил я и один из моих оруженосцев застегнул ремни на ногах и запястьях, крепко приковав горожанку к крепкому деревянному стулу.

— Это… больно, ваша светлость? — Спросила она у меня, едва сдерживая слезы в уже ставшими водянистыми глазах.

— Очень. — Не стал я врать и, не желая продлевать агонию неизвестности, положил ладонь ей на лицо. В ответ ее глаза закрылись, тело расслабилось, а в усталом вдохе, вырвавшемся из ее уст слышалось полное принятие и понимание происходящего.

«Бл***, от такого только сложнее» — Подумал я и, легким усилием воли сконцентрировал Карающий Свет в пятерне, посылая его в тело женщины.

— Ум-м-м-м-м… — Стоит отдать той должное. Либо она была очень верующей, либо обладала хорошей устойчивостью к боли. Иначе я не могу объяснить, как она смогла с практически спокойным лицом перенести воздействие Карающего Света, которое смело можно сравнить с кастрюлей кипятка, вылитой на лицо.

«Терпи дорогая… Еще немного…» — Думал я, чувствуя как моя энергия мгновенно проноситься по голове, груди и сердцу, а затем возвращается обратно, почти не потеряв в силе. Сама процедура заняла от силы 2-3 секунды, вот только для меня они растягивались на часы. Чай садистом я не был и мучить простых людей, оказавшихся не в то месте и не в то время, мне не хотелось.

— Все. — Сказал я, наконец отдернув ладонь и обратившись к оруженосцу с приказом. — Развяжи ее.

— Фу-у-у-ух… — Горожанка тем временем начала приходить в себя, едва слышно постанывая, сжимая кровоточащие ладони, которые она проткнула собственными ногтями. По ее коже стекали крупные капли пота, а веки дрожали. Какой-нибудь извращенец мог бы посчитать это эротичным, однако у меня такой вид вызывал лишь усталость и легкое раздражение.

Ведь только за сегодняшний день я успел проверить несколько сотен горожан.

Штурм Святопламени прошел успешно.

Как и говорил Игорь, осада была проведена по всем правилам военного искусства, а отсутствие ангелов, мой неожиданный прорыв и Печать Света еще сильнее ослабили силы обороняющихся. Настолько, что к Хранилищу мои люди подошли всего через два часа после начала осады, треть из которых было потрачено на попытки сориентироваться в огромных залах и подземельях храмового комплекса.

В процессе штурма с моей стороныбыло окончательно потеряно почти две сотни воинов, из которых большая часть хоть и была простыми ополченцами, но были среди них и рыцари и священники, испепеленные Алариком с помощью Божественной кары. Нельзя забывать, что для воскрешения нужна хотя бы частичка тела погибшего, а посреди битвы никто не мог себе позволить собирать прах. Тут бы самому выжить…

«Совсем я зажрался… Таким потерям радоваться нужно, а не грустить» — Подумал я, усмехнувшись, параллельно наблюдая за тем, как женщину, аккуратно, чтобы не оскорбить ее честь, уводят из кельи, куда вскоре должны были завести нового прихожанина.

Да, мне было известно, что в средневековье на Земле, во время осад атакующие теряли в разы больше обороняющихся. Но нельзя забывать — Асхан это не Земля. Здесь военное искусство было иным и развивалось благодаря веками противостояния демонам, настоящим чудовищам, против которых бесполезны поддавки, полумеры и любые переговоры, а Империя была апофеозом этой жестокой и беспощадной эволюции. Годы не прекращающихся войн, века направленной селекции самых могущественных родов, отлаженная система обучения и набора армии, помощь ангелов и заклинание Воскрешения , дарованное Магией Света, сделало мою страну настоящей машиной, способной годами сражаться, почти не ослабевая, на что были неспособны ни одна раса Асхана. Кроме ангелов, но они особый случай.

В общем, потери были, хоть и не особо чувствительные, в отличие от защитников. Из четырех тысяч человек, обороняющих Святопламя, погибло порядка восьми сотен человек. Да, мы позволили Аларику и его заместителю, бывших единственными в крепости владевшими Воскрешением , вернуть часть своих людей, в том числе шестерых ангелов, погибших при обороне Хранилища, однако на тот момент они были истощены после битвы, от чего смогли вернуть с того света лишь пару десятков паладинов и священников.

«Хоть что-то» — Подумал я, наблюдая как в келью заходит женщина, держа за руку маленькую девочку, примерно шести-восьми лет. — «Вот зараза…»

Вид такого едва не заставил меня скривиться. Ведь в воспоминаниях были свежи сцены того, что я нашел в одном из залов, находившихся близко к Хранилищу.

Способ, как демоны умудрились так близко подобраться к святая святых Святопламени.

А точнее, трупы.

Почти сотню детских трупов, среди которых оказались еще две молодые женщины, облаченные в одежды храмовых послушниц. Их кожа была варварски снята, кровь испарилась, внутренние органы выброшены наружу, кости белыми осколками торчали наружу, а сами тела выложены по граням печати, при взгляде на которую меня чуть не вывернуло.

В ней не было ничего прекрасного и симметричного. Не было ничего, что я привык видеть в благородных сигилах магии Света. Лишь ленивые мазки, фальшивая симметрия и полное пренебрежение структурой рисунка. Такова была истинная Магия Хаоса, а не та подделка которой так любят баловаться маги.

Небрежная, кровавая и противоестественная. Одним своим видом вызывающая инстинктивное отвращение. Не знаю скольких сил мне стоило не спалить увиденное в Карающем Свете, а дождаться пока Игорь притащит туда за волосы закованного в цепи Аларика, чтобы я своими руками мог ткнуть его в несуществующих демонопоклоников.

Епископа проняло. Так проняло, что он сначала поседел, а затем чуть не вывернул себе руки, стремясь выбраться из кандалов и спалить все в священном пламени. Слава Эльрату мне кое-как удалось его успокоить (несколькими хорошими пощёчинами, в процессе выбыв несколько зубов) и спросить — откуда эти дети?

Ответ чуть не заставил придушить его на месте.

И послушницы, и дети были из храмовых приютов, в большом количестве находящихся в Святопламени. Чтоб вы понимали глубину задницы, в которой мы оказались — даже выжившие ангелы, находившиеся в тот момент в зале и следившие, чтобы никто кроме меня, Игоря и Аларика не увидел произошедшего, громко и отчетливо выматерились, позабыв про легендарную ангельскую непоколебимость.

Причина такого была проста: сиротские дома, откуда были погибшие дети, были кузницами кадров Церкви, откуда та набирала 60% своих будущих монахов и послушников. Такие детишки, зачастую выживавшие на улице, а затем спасенные и обогретые священниками, были прекрасными заготовками под будущих священников, ведь вырастая среди любви, заботы, взаимопомощи (да, звучит приторно, но правда) и веры в Эльрата, они становились идеальными верующими, полностью отдающимися делу Изначального Дракона Света.

Поэтому не было ничего удивительного, что Церковь очень строго следила за тем, кого назначать наставниками в сиротские приюты. Всех, кто изъявлял желание посвятить себя заботе о детях, проводили через несколько кругов проверок, в том числе и инквизиторских.

Раз Дэва смогла не просто стать одной из наставниц в одном из приютов, а дослужиться до настоятельницы, отвечающей сразу за несколько таких (как выяснилось позже тела принадлежали воспитанникам трех приютов, управляющая которыми "бесследно" исчезла), то в Церкви что-то сдохло. Что-то настолько крупное и важное, что гниль должна была капать с самой верхушки.

Ничего удивительно, что первым же моим приказом, после очищения зала с помощью Святого слова, дабы наверняка, был срочный арест всех горожан и разведение их по разным уголкам замка, предварительно крепко связав. Нужно было изолировать оставшихся культистов друг от друга, чтобы не дать им даже шанса выкинуть какую-нибудь гадость.

После этого на ковер были вызваны все войсковые инквизиторы, которым как на духу было рассказано о произошедшем. Люди, которые всю жизнь посвятили искоренению скверны и даже во время гражданской войны умудрившиеся сохранить нейтралитет, от таких новостей сильно ох… кхм, удивились.

Культисты. В Церкви. В Святопламени.

Это была не просто пощечина всем служителям Эльрата, но и конкретно им, раз умудрились пропустить такое.

В тот день был срочно отослан доклад в замок Святой Розы, штаб-квартиру Инквизиции, с подробным описанием произошедшего и копией печати, нарисованной ангелами на освященной бумаге, а сами инквизиторы были распределены по маленьким кельям, где начали с помощью Карающего Света проверять всех захваченных священников и горожан на ересь.

Я тоже, быстро передал управление армией и городом на Игоря, заперся в одном из святилищ, включившись в проверку населения.

Сначала меня пытались отговорить, мотивируя моим положением и обязанностями, но стоило одному из приведенных ко мне купцов начать оборачиваться пещерным владыкой, призвав в руки стрижающий клинок… Казалось бы конец, кровавая баня, однако он даже зарычать не успел. Я убил его одной рукой, раздавив не успевший трансформироваться череп. Все разговоры о недопустимости моего участия в проверках сразу стихли.

На самом деле у моего поступка было несколько причин. Первая, самая очевидная, — моя личная сила. Именно ко мне приводили самых "вероятных" демонопоклоников, к которым относились богатые купцы, городские чиновники и высокопоставленные священники, а также их семьи, подчиненные и близкие друзья, с кем те чаще всего контактировали, дабы случае нахождения демона я мог его быстро упокоить. Например, та женщина, которая достойно перенесла проверку, была личной служанкой одного из купцов, который на вчерашней проверке буквально сгорел.

Карающий Свет жесток. Невероятно жесток, от чего его обладатели зачастую не могли нормально проповедовать и исцелять. Ведь он обжигает каждого, кто хоть немного запачкался в грехе, а идеальных людей, как известно, не существует.

По этой причине такая проверка на демоничество была невероятно болезненна, но ее практически невозможно обмануть. Ведь поклонение демонам и продажа им собственной души — величайший грех, который Свет не прощает.

Следовательно все культисты, попадающие ко мне, мгновенно вспыхивали, как пропитанная маслом ткань, а демоны теряли человеческий облик, возвращаясь в свою истинную форму.

«Только за сегодня уже было два инкуба и один пещерник» — Думал я, наблюдая как мать уговаривает свою дочь сесть на страшный деревянный стул, напротив страшного и злого дяди. Конечно она так меня не называла, но мне было прекрасно известно, как я сейчас выгляжу. Черные мешки под глазами, трехдневная щетина, недовольное выражение лица… — «Будь я на месте этой девочки, то сам бы испугался»

Вторая причина это скорость. Как бы странно это не казалось, но проверка это далеко не легкая процедура. Мало того, что человек обязан хорошо владеть карающим аспектом божественного Света, так он еще и должен правильно его дозировать. Подаст слишком мало — демон вытерпит и не покажется, слишком много — спалит человеку глаза и кожу, навсегда оставив того слепым. Не зря простые люди называют такой Свет слепящим.

По этой причине ее могли проводить только инквизиторы, специально обученные такому, или те, у кого контроль над Светом превосходил служителей Церкви в разы, позволяя игнорировать годы подготовки. Я относился к последним.

Как уже говорилось сама процедура занимала у меня всего несколько секунд, что позволяло за час принимать почти две сотни горожан, в то время как другие священники могли осилить всего 100 и быстро уставали, не способные вернуть весь Свет обратно.

Третья причина была достаточно особенной.

— Не волнуйся. — Сказал я девочке, которую наконец усадили на стул, и мягко погладил кудрявым волосам цвета гречишного меда, а затем напрягшись и выдав немного теплого, лечащего Света, что учитывая мой характер и природные данные было тем еще испытанием. Но на лице ребенка возникла мимолетная улыбка, а это стоило любых затраченных усилий. — Сейчас я лишь проверю, что ты не заразилась гадким проклятием и отпущу с мамой.

— Эт-то не больно… — Спросила она, сначала сжав коленки, а затем, бросив взгляд на бледную мать, добавила. — Милорд?

— Не буду тебе врать. Очень больно. Но ты взрослая девочка. Ты все сможешь? — Ответил я, попытавшись вымучить из себя самую радушную свою улыбку. Получалось с трудом, но слава Эльрату ребенку этого хватило.

— Да. — Ответила она, подобравшись и задорно кивнув. — Я смогу.

— Тогда начнем. — Сказал я и, бросив взгляд на маму девочки, на лице которой отчетливо выделялся белесый след от пяти пальцев, обхватил ладонью голову ребенка. — Потерпи, хорошо…

И выпустил наружу Карающий Свет.

— А-а-а-а-а!!!

Третья причина заключалась в милосердии.

Как уже говорилось, другие инквизиторы не обладали моим контролем, от чего времени на проверку у них уходило больше. Не намного. Всего 9-10 секунд, против моих 3. Казалось бы, мелочь, вот только даже этого человеку было достаточно, чтобы пройти через настоящий ад. И если взрослые более-менее могли это выдержать, а вот дети…

— Молодец. — Произнес я, наконец убрав ладонь и мягко опер обмякшее тельце на спинку стула. — Ты выдержала. Можете уносить ее.

— Благодарю, милорд. — Ответила ее мать, сначала поклонившись, а затем забрав бессознательное тело дочери. При этом от меня не скрылось, что за благодарностью в ее глазах были отчетливы видны нотки страха и ненависти.

«Ничего удивительного» — Подумал я, прикрыв глаза и опустив голову. — «Все-таки на ее глазах я мучил ее чадо. Любой родитель бы так отреагировал»

Однако мне самому от этого понимания было не лучше.

Важно уточнить: дети были гораздо сильнее подверженны манипуляциям демонов, ведь не понимали с ЧЕМ связываются и насколько на самом деле ценна душа.

Ведь этот мир не компьютерная игра и ородья Ургаша не брезгают никакими методами. А что может быть проще, чем отнять конфетку у ребенка или заставить вам ее отдать, наобещав в будущем конфетные горы? Особенно если вы умеете менять внешность и обладаете веками опыта обмана и подстав.

Да, детская душа не настолько ценна как у взрослого, успевшего развиться и раскачать ее, однако количество побеждает качество. Во время Вторжений, когда границы стёрты и тварям Шио не нужно больше скрываться, многие из них начинают массовою охоту за детскими душами. Поэтому мне нельзя было проявлять слабость и позволить малышне избежать проверки.

И раз я сам их обрек на такую боль, то должен ее максимально уменьшить.

Даже если мне предстоит своими глазами увидеть плач сотен, если не тысяч детей, а в особо запущенных случаях, когда мана Хаоса полностью пропитает их тела, безболезненно оборвать их жизнь.

— Вы в порядке, милорд? — Заметил мое состояние оруженосец, лишь недавно сменивший прошлого, но уже выглядевший белее мела.

«Еще час и придется менять» — Подумал я, подняв взгляд и рассмотрев его, а затем ответив. — Все нормально. Я здоров. Зови следующего.

— Хорошо. — Кивнул парень и, высунув голову наружу, кивнул стоявшим на страже гвардейцам. Уже через несколько секунд в келью вошел отец, державший на руках маленького сына, максимум трех лет от роду, смотрящего на меня веселыми, полными интереса и любознательности глазами.

«Ненавижу эту войну. Ненавижу демонов. Ненавижу идиотов, это допустивших» — Подумал я и, не меняясь в лице, пригласив отца с сыном на кресло.

Через несколько минут у моих ног лежали два трупа, один из которых был испепелен дотла, а второму я раздавил голову. Это оказались очередные культисты, коих я за следующие несколько дней работы обнаружил больше сотни.

И половина из них были дети.

Повторюсь — ненавижу демонов.

* * *

Мальда, 25 день месяца Лунной матери, 970 год Седьмого Дракона.

Четыре дня спустя.

Центральная площадь, Святопламя, бывшее герцогство Волка, Священная Империя Грифона.

— … За невероятную безответственность, повлекшую за собой возникновение крупного демонического культа на территории вверенных ему владений. За убийство подданных Священной Империи Грифона. За восстание против законного правителя, принца Андраса, и нарушение нейтралитета Церкви Святого Дракона. За нанесение оскорбления герцогу Ворону и всем его подданным и вассалам, епископ Аларик, глава епархии Святопламени, приговаривается к смерти! — Возвестил герольд, закончив читать долгую вступительную речь перед огромной толпой, состоящей из горожан, наконец-то прошедших все проверки и отпущенных домой, и моих солдат, стоявших по краям и следящих, чтобы не возникло беспорядков.

— Так ему и надо!

— Урод!

— Епископ Аларик!

— Как же так…

— Ваше Святейшество…

— Не надо!

— Сжечь его!

Люди кричали, выплескивая все накопленные за эти дни эмоции. Кто-то поддерживал обвинение, считая главным козлом отпущения священника, другие, знавшие его годами и помнившие, как во время осады он не спал, постоянно воодушевляя гарнизон и горожан, считали обвинение слишком жестоким.

«Правда, наверняка, находиться где-то посередине» — Думал я, медленно поднимаясь на помост.

Звяк…

Звяк…

Звяк…

И чем выше я поднимался, тем тише становилась толпа. Мои солдаты умолкали из-за вбитых в них дисциплины и уважения к моей персоне, а горожане из страха. Всеобъемлющего страха, который окутал Святопламя с момента, как город был взят.

Люди боялись меня. Считали монстром, первым прорвавшим оборону города, в процессе убив и ранив сотни солдат, а также ослабив магию всех местных жрецов. Да, отчасти это было правдой, но эти слухи зарождались среди не самого лояльного населения, которое и так меня не любило из-за проверок.

Итог закономерен: "первым" превратилось "в одиночку", "ранив" куда-то испарились, оставив только убив, "сотни" возросли до "тысяч", а "ослабил" сменилось на "полностью заблокировал". И с каждым таким изменением страх все сильнее рос, пока не превратился в ужас.

Первобытный ужас, перед неконтролируемой угрозой.

«Теперь я для них настоящий гнев Эльрата, сошедший на грешную землю дабы покарать их» — С легким весельем подумал я, продолжая путь, сохраняя полный покер-фейс. Не только для сохранения собственного авторитета, но и из остатков уважения к Аларику, который не связанный стоял на коленях и смиренно ждал свой участи.

— Ты готов ? — Спросил я его на подходе, невербально наложив на нас двоих Связь, позволив пообщаться тет-а-тет напоследок.

— Не тяни, Ворон . — Ответил он, посмотрев на меня самым краем глаза. — Нельзя заставлять Эльрата ждать.

— Так уверен, что попадешь на его суд ? — Спросил я, подойдя поближе и встав за спиной. Глашатай еще что-то сказал и махнул рукой, после чего на помост начали заносить огромный дубовый стол.

— Обязательно . — Дал ответ он, едва заметно кивнув. — Может я был отвратительным слугой, но своими глазами увидеть врата в Его царство думаю мне позволят. Хоть какая-то награда для такого разочарования, как я.

— Самокритично . — Заметил я, отвернувшись и подойдя к столу, где были разложены многочисленные клинки и топоры, начиная Мечом правосудия, специальным клинком созданным, чтобы обезглавливать знатных и высокопоставленных преступников, заканчивая обыкновенным колуном для колки дров.

Что они здесь делали? Все ради прощения. Дело в том, что выбор орудия казни показывал, насколько палач и пострадавший в одном лице прощал преступника. Обезглавливание Мечом Правосудия означало отпущение совершенных грехов и то, что подсудимый предстанет перед судом Эльрата чистым и незапачканным.

Колун же, с его тупым лезвием, означал ненависть. Ненависть настолько сильную, что потерпевший готов раздробить преступнику позвоночник, трахею и часть мышц, оставив после долго и мучительно умирать от удушья. Ведь колун не рубил, а дробил.

«И что же мне выбрать?» — Задался я, медленно приходясь рядом со столом под немигающим взглядом толпы. — «Даже не знаю…»

— Как сам хочешь умереть ? — Решил спросить я у Аларика, ведь на сам ритуал мне было глубоко наплевать. Он практиковался только в герцогстве Волка и я решил его использовать только их уважения к местным жителям. Может после этого будут считать меня не просто монстром, а чтящим законы и традиции монстром. — Топор или меч ?

— Без разницы . — Ответил епископ, пожав плечами. — Способ смерти ничего не меняет. Чем бы меня не убили, люди навсегда запомнят меня бездарностью, чуть не допустившей демонов к святая святых Святопламени. Это ничем не смыть.

— Все из-за того, что решил поучаствовать в этой глупой гражданской войне. – Заметил я, пробуя на остроту лежащий посередине топор. Заточка были идеальной. Настолько, что им можно было бриться. Но по закону Империи благородных могли казнить только мечами, настоящим благородным оружием. Поэтому использовав этот топор против Аларика я бы сделал так, чтобы он не страдал, но его честь, как и имя семьи будет на долгие годы покрыто позором.

Вот такие тонкости у, казалось бы, обычной имперской казни.

— Скажи честно — зачем ? — Продолжил я расспросы, параллельно изучая заточку на каждом клинке. — От Дугала мне прекрасно известно, что тебя никогда не прельщала власть, к которой так стремиться Южная фракция. Изначально ты шел в церковь, чтобы помочь миру зарастить раны после прошлой войны. Что же изменилось, Аларик?

Повисла тишина. Как на площади, так и по Связи.

— Это не твое дело, Ворон . — После долгой паузы ответил епископ, еще сильнее опустив голову и начал активней молиться, от чего его волосы, поседевшие после увиденного в том зале, полностью скрыли лицо.

Однако прежде чем он успел это сделать я заметил в уголках его глаз эмоцию. Очень знакомую эмоцию.

Неужели?..

«Вспомни… Он ведь даже в каноне вел себя странно» — Подумал я, прокручивая все, что мне было известно о священнике. — «Служил не Империи, а в первую очередь Изабел. Всегда напирал не на сами приказы, а то кем они были отданы. Да и его реакция на раскрытие Биары… Легендарный "Священный разврат"… Да не может быть…»

— Ты влюбился в Изабель ? — Буркнул я скорее наугад, чем будучи в чем-то полноценно уверенным, но по вздрогнувшей фигуре и начавшим трястись ладоням становилось понятно.

Я попал в яблочко.

«Бл***» — Аж выругался я про себя, чуть не согнув пополам удерживаемый в этот момент меч. — «Да какого хрена?! Чем она их всех привлекает? А? Николас, Раилаг, Аларик… Если окажется, что Метатрон и Годрик следуют за ней из романтических чувств, то при следующей встрече я проверю ее на наличие демоничества… По моему так очаровывать мужиков только суккубы умеют, и то, далеко не все»

— Серьезно? Ты впутал Церковь в войну, повел брата против брата, игнорировал демоническую угрозу ради… Изабель ? — Спрашивал я, встав перед ним и, наконец, перестав удерживать лицо, на котором проявился весь шок осознания от произошедшего.

— Да . — Ответил Аларик, подняв голову и посмотрев мне прямо в глаза. Больше не было былой сломленности. Была лишь Вера в правильность своих поступков и готовность их повторить. — Все так, Ворон. Можешь презирать меня. Называть безумцем. Отсутпником. Но все это было сделано ради леди Изабель и ее счастья.

— … Ты же понимаешь, что ее сердце принадлежит Николасу ? — После небольшой паузы, необходимой, дабы прийти в себя, растерянно спросил я. Образ фанатика-Аларика в моей голове трещал, сменяясь на более… понимаемый и человечный. — У тебя не было никаких шансов.

— Я и не собирался . — Ответил он, слегка усмехнувшись. — Для меня главное, чтобы она была счастлива. Пусть не со мной, но это не важно. Главное, что я мог бы любоваться ей со стороны, помогая и изредка давая советы. Даже простой дружбы мне было бы достаточно…

Я смотрел на него и с ужасом понимал — он говорил чистую правду. Об этом говорило все: его мана, мимика, даже пульсирующий внутри свет.

Больше всего на свете Аларик хотел чтобы Изабель была счастлива. В оригинале этим видимо воспользовалась Биара, извратив его и сделав своей верной собачкой, но сейчас я смотрел на стоявшего на коленях священника и меня раздирали противоречивые чувства.

«Столько глупостей… Столько боли… Столько жизней… И все ради какой-то любви» — Думал я, сжимая кулаки и пытаясь понять собственные ощущения. С одной стороны хотелось разозлиться на этого идиота, который своими эгоистичными действиями принес мне столько проблем…

А с другой…

«Будь на месте Изабель Айрис» — От этой мысли меня словно молнией ударили. Нет, с моими знаниями и возможностями я бы поступил иначе. Попытался найти выход. Однако если поставить себя на место Аларика…

«Черт… Вот черт…» — Думал я, в ярости сжимая кулаки, а затем поднял взгляд прямо на полуденное Солнце, в силуэте которого мне привиделась довольная драконья морда. — «Вот почему он не терял силы… Ты же и любовь считаешь добродетелью, Эльрат…»

— В Шио все это. — Сказал я резко выдохнув и положил руку на голову не ожидавшего такого священника. Мгновение и в другой руке появляется Верность, а в Аларика хлынул настоящий поток чистейшего Света, не несущего в себе никакой концепции или силы. Чистая сила Эльрата, многократно усиленная копьем.

— … — Сам священник сначала сам не понял, что происходит. Однако взглянув на свои ладони, начавшие стремительно покрываться тонкими трещинами, из которых начал бить Свет, он мягко улыбнулся и, опять встретившись со мной взглядами, произнес всего одно слово:

— Спасибо.

Мгновение и его тело испаряется, превратившись в поток светящихся частиц, на дикой скорости закрутившийся над площадью, а потом, подхваченный задувшим с востока ветром, прошел через опешивших горожан, улетел в сторону заходящего Солнца.

— Не за что. — Ответил я, помахав чуть подрагивающей ладонью. — Удачи тебе в следующей жизни, влюбчивый дурак.

Так и закончилась жизнь Аларика, епископа Святопламени, героя войны Серого Альянса, несостоявшегося кардинала Красной Церкви и просто человека, подверженного своим добродетелям и порокам.

Его ждал суд Эльрата, а затем новая жизнь на просторах Асхана.

Вот и очередная глава. Надеюсь вам понравилось. Завтра с утра сяду за Колдуна и если останется время, то напишу еще один кусочек Ворона.

Но обещать, как всегда, ничего не буду. Чтобы не накаркать.