Глава 10: Достоин ли человек трона?
Визерис проснулся раньше, чем ожидал, и обнаружил, что его жена уже готовится к новому дню. Оба были удивлены столь ранним визитом.
— Иди! — крикнул он, укрывшись, чувствуя себя неловко.
Обычно, когда в комнату входил Отто Хайтауэр, это было торжественное событие. Но сегодня все было иначе. Король заметил, как его десница вошел в комнату нерешительным шагом, его поведение было тревожным.
— Что случилось? — спросил Визерис, сразу обеспокоенный странным поведением своего тестя.
— Прошу прощения за столь ранний визит, Ваша Светлость. У меня есть… неприятные новости. Я подумал, что будет лучше сообщить их осторожно, пока не созван совет.
— Морской Змей? — Визерис с раздражением ожидал, что речь пойдет о человеке, который не прекращал проявлять неуважение к нему, несмотря на отказ Великого совета.
— Боюсь, что это касается принцессы, мой король.
Теперь Визерис почувствовал, как по спине пробежал холодок. Он готов был узнать, что случилось с его дочерью, но эта новость ему не радовала.
— Ей причинили вред?
Отто медленно покачал головой, и Визерис с облегчением выдохнул, но напряжение не исчезло.
— Нелегко говорить отцу о подвигах его дочери. Я подумывал промолчать, но…
Визерис не хотел слушать этих мягких слов. Он уже боялся возможных действий Рейниры и того, какие последствия они могут вызвать.
— Что она сделала?
— Принцессу заметили вчера вечером… за стенами замка… в доме удовольствий.
— Нет… — Визерис знал, что его худшие опасения начинают сбываться.
— И что с того? — осмелился он спросить, пытаясь сдержать эмоции.
— Она закрутила роман со своим дядей.
— Нет!
— Они вели себя неподобающим образом для девушки… принцессы.
— НЕТ!
— Какое поведение?
— Деймона и Рейниру видели вместе… в недрах притона. Совокупление.
Визерис сдерживал ярость, изо всех сил пытаясь не разрушить все в своей комнате. Это был кошмар, ставший явью. Непоправимо. Это был Конец.
Визерис пытался отрицать происходящее, отмахивался от этой новости, как от ничтожного слуха, но сердце не обманывало его. Он знал своего брата и дочь лучше, чем кто-либо другой.
— Это ложь, — выдохнул он с фальшивым весельем. — Тебе солгали, Отто.
— Я бы хотел, чтобы это было правдой, Ваша Светлость, — ответил Рука, поворачивая нож в кровоточащем сердце короля.
— Кто несет ответственность за эти сплетни? — прорычал Визерис, едва сдерживая гнев. — Немедленно приведите ко мне этого сплетника, и я выколю ему глаза.
— Как ваша десница, я обязан поддерживать надежные источники информации, — сказал Отто успокаивающим тоном. — И этот источник, пока что, ни разу не подводил меня. Несколько слуг признались, что видели принцессу… пробирающуюся через ворота из Королевской Гавани, замаскированную под пажа в час совы.
Это была последняя капля. Визерис понял, что его дочь погубила себя и свои претензии. Он чувствовал, как щемит его сердце, а болезнь снова раздирает его плоть, пожирая его слабость.
Король Семи Королевств не мог допустить этого. Он не позволит своему единственному наследнику уничтожить его дочери и трон!
Он яростно посмотрел на свою руку.
— Ты настолько болен амбициями, что хочешь, чтобы моя дочь была под присмотром? — прошипел он. — Шпионил за ней? Ждешь момента, чтобы разрушить ее репутацию?
Отто опустил голову.
— Боюсь, есть еще кое-что… Ваша Светлость.
— Есть еще?! — Визерис почувствовал, как его ноги подкашиваются, а сердце забилось быстрее. Все происходило так стремительно, что он не мог осознать, как ситуация могла так быстро выйти из-под контроля.
— Когда Час Волка подошел к концу, принцессу видели выбегающей из покоев Артура Старка, хотя никто не видел, как она туда входила. Она побежала прямо в свою комнату… плача всю дорогу. Мои отчеты говорят, что когда она покидала дом удовольствий, ее сопровождал мужчина, одетый в темную одежду, возможно, это был советник принцессы.
— Хорошо! Надеюсь, лорд Артур наказал ее как следует за ее поведение.
Отто замер, на его лице появилась гримаса, словно его следующие слова причинили ему боль.
— Ваша Светлость, боюсь, многие не так это истолкуют… Принцесса — прекрасная молодая женщина, а ее советник — северянин. Лорды и леди уже сплетничают о них…
— Довольно! — приказал Визерис, положив конец этой пытке. — Довольно… Это все грязная ложь!
— Я бы хотел, чтобы это было так, Ваша Светлость.
Король взглянул на Отто с яростью, как будто пытался сжечь его взглядом.
— Ты считаешь себя хитрым человеком. Твои замыслы очевидны. Ты так сильно хочешь, чтобы твоя кровь оказалась на Железном Троне, что готов уничтожить мою?
— Ваша Светлость, я понимаю ваш скептицизм, но я настоятельно рекомендую вам допросить принца Деймона, а также верного защитника принцессы, сира Кристона Коула. Они могут помочь вам понять, что произошло…
— Я сказал, убирайся! — взревел Визерис. — Оставь меня… немедленно…
Отто почтительно поклонился.
— Ваша Светлость, — сказал он, прежде чем покинуть комнату.
Когда дверь закрылась, Визерис рухнул на стул, опустошенный. Алисента медленно подошла, чтобы проверить его состояние. Но король тут же вскочил, открыл дверь и схватил плащ первого попавшегося королевского гвардейца.
— Замените сира Кристона и приведите его ко мне, мне нужно с ним поговорить. И немедленно найдите моего брата!
Королевский гвардеец поклонился и поспешил исполнять приказ.
Тем временем, Визерис вернулся в свои покои и начал готовиться к очень долгому дню.
* * *
Сир Кристон прибыл быстрее, чем ожидал Визерис, и его жена все еще помогала ему с волосами, когда было объявлено о присутствии штормового землянина. Но король был не в настроении думать о своем внешнем виде. Он был обеспокоен только одной вещью — правдой о своей дочери. Визерис не мог позволить себе ничего другого.
— Сир Кристон, — сказал он, как только вошел в комнату, — сегодня утром мне рассказали несколько тревожных историй о моей дочери. Моя дочь выходила из своей комнаты, сир?
Рыцарь стоял прямо, его беспокойство было очевидно. Алисента почувствовала, что он что-то скрывает.
— Ваша светлость, я не видел, как она ушла, — ответил Коул честно. — Если бы я знал, я бы последовал за ней, но… но я видел, как она вернулась.
Визерис взглянул на него с недоверием, и его лицо исказилось от ярости.
— Почему меня об этом не проинформировали?
— Я хотел сообщить лорду-командующему, но… но она приказала мне этого не делать. Она сказала, что нет необходимости предупреждать кого-либо для… для…
— За что? — рявкнул Визерис.
Сир Кристон глубоко вздохнул.
— Для глупой девчонки с разбитым сердцем… она плакала, Ваша светлость.
Алисента почувствовала, как ее сердце разрывается, и лишь слабая усмешка появилась на лице Визериса.
— Есть ли что-нибудь еще, сир? Что-нибудь, что вы могли бы мне рассказать?
Коул колебался, но затем продолжил:
— Ваша светлость… это может быть не что иное, как… Во время экскурсии принцессы я заметил…
— Что? Что ты заметил? — перебил его король.
— Принцесса и лорд Артур… они обменялись множеством взглядов. Чем больше времени они проводили вместе, тем интенсивнее становились эти взгляды. Принцесса… она смотрела на лорда Артура с любовью, но… лорд Артур… Когда он смотрел на нее… все, что я когда-либо видел, было похотью.
Визерис нахмурился, а Алисента ахнула.
— Что вы пытаетесь сказать, сир? — спросила она.
Сир Кристон сделал еще один глубокий вдох.
— Я полагаю, что лорд Артур мог воспользоваться чувствами принцессы к нему, но… Я могу только предполагать, Ваша светлость, у меня нет других доказательств, кроме слез принцессы.
Король был потрясен. Он пытался успокоиться, зная, что не может позволить себе потерять самообладание перед своей Королевской гвардией. В отличие от Отто, сир Кристон ничего не выигрывал от раскрытия этой информации. Его единственной заботой была безопасность Рейниры. Но у Визериса было чувство, что все это было не случайно. Он знал молодых людей и их похоть, потому что сам когда-то был таким. И, несмотря на слухи, он всегда чувствовал, что Артур Старк может попытаться соединиться с его дочерью.
— Понятно, — сказал Визерис, сдерживая свой гнев. — Спасибо за проницательность, сир Кристон. Вы можете уйти и помочь своим братьям привести принца Деймона в тронный зал.
Штормлендер поклонился и ушел, не произнеся ни слова. Визерис стиснул зубы и зашипел от гнева.
— Муж, — сказала Алисента, положив руку ему на плечо. — Пожалуйста, успокойтесь. Это были всего лишь теории, ничего еще не доказано. Давайте спросим Рейниру, что случилось. Она легко может опровергнуть или подтвердить все, что вы слышали.
— Если она влюблена в Артура Старка, она, возможно, способна лгать ради него, несмотря на то, что он сделал. Мне придется самой выяснить правду о том, что произошло.
— Мой король, пожалуйста, — умоляла Алисента. — Позвольте мне поговорить с ней. Я знаю, что она не станет мне лгать. И если это действительно так серьезно, как подозревает сир Кристон… то я предам ее доверие и доложу вам.
Визерис посмотрел на свою жену, не зная, что делать. Его дочь могла быть в самом жалком состоянии, в котором она когда-либо была. Потеря лучшего друга может ее прикончить.
Однако у него не было времени обдумывать это, потому что лорд-командующий Королевской гвардии постучал в дверь.
— Ваша светлость, принца Деймона ведут в тронный зал, пока мы говорим. Он выглядит так, будто был в глубоком запое.
Огонь в глазах Визериса вернулся мгновенно. Он закончил одеваться и вышел из комнаты, не сказав больше ни слова жене. Алисента лишь посмотрела на дверь с сожалением.
* * *
Пол тронного зала был холодным под телом принца Деймона, лежащего на животе. Он был настолько пьян от вина и стыда, что едва мог подняться.
— Дочь моя, — раздался голос брата, пока тяжелые шаги приближались к распростертому телу. — Ты даже отрицать это будешь?
— Мне нужно понять обвинение, прежде чем пытаться их опровергнуть, — проворчал Деймон, не поднимая головы.
— Ты осквернил её! — взревел Визерис, пнув брата в ребра. Деймон застонал от боли. — Тебя видели с ней в борделе в Блошином конце!
— Какая разница, брат? — с ленивой насмешкой ответил Деймон. — В наши годы мы обошли едва ли не все бордели на Шелковой улице.
— Мы были юношами! А она — девушка… твоя племянница! — с яростью выплюнул Визерис.
— Рейнира — взрослая женщина. Лучше, если её первый опыт будет со мной, чем с каким-нибудь случайным человеком, — спокойно сказал Деймон, будто отмахиваясь от гнева брата и позора племянницы. — Могло быть хуже, брат. Это мог бы быть её любимый пес.
Визерис покраснел от ярости. Он схватил брата за воротник и прорычал:
— Ты её погубил! Теперь какой лорд согласится взять её в жены?
— Кого волнует, что думают лорды? — парировал Деймон, отбросив насмешливый тон. — Ты — дракон. Твоё слово — закон.
Король ударил его с такой силой, что рука отозвалась болью. Но ухмылка Деймона осталась неизменной.
— Я защищал тебя всю жизнь. Но твоё сердце ещё чернее, чем я думал, — сказал Визерис, сдерживая слёзы. Он не хотел давать брату такого удовольствия. — Я должен лишить её наследства, как сделал это с тобой.
— Отдай её мне в жёны, — внезапно предложил Деймон, его голос наполнился жадным желанием.
Визерис замер, осознавая, что только что услышал.
— Когда я предложил тебе корону, ты сказал, что могу просить всё, что захочу. Я хочу Рейниру. Я приму её такой, какая она есть, и женюсь на ней по традициям нашего дома.
— Ты уже женат, — напомнил Визерис, изумлённый наглостью брата.
— Это не помешало Эйгону Завоевателю взять вторую жену, — невозмутимо заметил Деймон.
— Ты не Завоеватель, — отрезал король, обнажив кинжал. — Ты — чума, посланная уничтожить меня.
Но Деймон будто не слышал его слов.
— Дай мне Рейниру, и я верну Дому Дракона его величие.
И в этот миг заговор Деймона стал ясен Визерису.
— Конечно, — прошептал король, сжав рукоять кинжала. — Ты жаждешь не её… Ты хочешь мой трон.
Он хотел перерезать брату горло, но не смог. Убийство родича запятнало бы его имя навсегда и подтвердило слухи о Рейнире.
Он отпустил Деймона.
— Возвращайся в Долину, к своей жене, — приказал король, повернувшись спиной. — Постарайся сохранить хотя бы крупицы своей чести. Или не старайся. Мне всё равно. Лишь бы ты исчез с моих глаз.
— Как пожелаешь, брат, — усмехнулся Деймон, явно не озабоченный ни словами, ни гневом Визериса. Это наказание не причиняло ему боли.
Или, быть может, он давно разучился чувствовать боль.
* * *
Рейнира спала плохо. Когда она проснулась, сил подняться не было. Подушка под её головой ещё была мокрой от слёз, а сердце, разбитое накануне, всё ещё кровоточило.
Лишь теперь, после его отказа, она осознала, как сильно хотела его. Его — и никого другого. Она вспомнила, как ощущала себя в его объятиях, как находила в них покой и безопасность, как отчаянно мечтала быть рядом. Но теперь мысль о новой встрече с ним внушала ей ужас. Как она сможет смотреть в его холодные, серые глаза?
Она беззвучно проклинала Деймона, уткнувшись лицом в подушку. Её память упорно возвращала прикосновения его рук, и это воспоминание вызывало в ней такое отвращение к самой себе, что ей захотелось немедленно очиститься. Когда служанки принесли горячую воду, она погрузилась в ванну, нещадно растирая кожу до такой степени, что почти поранилась. Её ненависть к самой себе была настолько сильной, что она подумала о самом крайнем. Но, вспомнив Артура, заставила себя остановиться. Если бы она совершила что-то глупое, он бы обязательно отругал её, а этого она не могла вынести.
Измученная, Рейнира подумывала вернуться в постель и провести весь день в болезни, но её планы разрушил настойчивый стук в дверь. Она вздохнула и спросила:
— Что случилось?
— Королева требует аудиенции, принцесса, — раздался голос.
Рейнира нахмурилась. Это был не голос сира Кристона, и, кроме того, Алисента не заходила в её покои уже много лет.
— Пригласи её, — сказала она, решив, что небольшое отвлечение не помешает.
Когда Алисента вошла, её лицо сразу выдало, что разговор будет серьёзным. Настолько серьёзным, что Рейнира почувствовала себя ещё хуже. Подруга выглядела даже более расстроенной, чем она сама. Принцесса вздохнула, вспомнив слова Артура прошлой ночью: вероятно, весь Королевский Город уже знал, что произошло.
— Я знаю, что ты собираешься сказать, — прервала она Алисенту, прежде чем та успела заговорить. — И нет, я не спала с Деймоном.
На лице королевы отразилось некоторое облегчение, но её взгляд оставался холодным и строгим. Впервые Рейнира почувствовала себя неловко и запугано в её присутствии.
— Ты выглядишь ужасно, — заметила Алисента с жалостью. — Ты плакала всю ночь?
Рейнира отвернулась, испытывая стыд.
— Рейнира, — мягко, но настойчиво сказала королева, — пожалуйста, расскажи мне, что произошло вчера вечером. С Деймоном и… Артуром.
Принцесса нахмурилась, удивлённая:
— Причём здесь Артур?
— В Час Волка тебя видели выбегающей из его комнаты, — продолжила Алисента. — По словам слуг и стражи, ты была в слезах.
Только сейчас Рейнира осознала, как неосмотрительно она вела себя. Она позволила эмоциям взять верх, забыв об осторожности. Если бы она осталась одна, то наверняка дала бы себе пощёчину за свою глупость.
— Что ты хочешь узнать?
— Всё, — выдохнула Алисента. — Пожалуйста, Рейнира, расскажи мне всё. Слишком много слухов уже разлетелось, я хочу услышать правду.
Рейнира не понимала, почему мачеха так торопилась узнать правду. Но она догадывалась, что слухи и сплетни достигли нового уровня, особенно после того, как её видели в публичном доме.
— Очень хорошо, — вздохнула принцесса. — Но обещай мне, что никому об этом не расскажешь.
Алисента прикусила губу, наблюдая, как Рейнира направилась к кровати и села на неё. Королева последовала её примеру, решив поддержать принцессу.
— Обещаю, — солгала она.
И Рейнира рассказала всё. Всё, кроме упоминания о тайных ходах Мейегора. Она описала, как сбежала из Красного замка, как гуляла по улицам с Деймоном, как он привёл её в бордель и попытался воспользоваться ею. Как она отказала ему, прежде чем он зашёл слишком далеко. Как он оставил её полуголой посреди оргии, а Артур нашёл её и отвёл обратно в замок. Как он отругал её за то, что она позволила дяде манипулировать ею. И как она, плача в его объятиях, попыталась поцеловать его. Как он отверг её, и какими словами он выразил свой отказ.
Она не заметила, как начала плакать, пока не закончила рассказ. А когда поняла это, бросилась в объятия Алисенты, рыдая у неё на плече.
Королева глубоко вздохнула, стараясь оставаться спокойной. Она верила Рейнире. История была слишком подробной, а эмоции — слишком искренними, чтобы это могло быть ложью. Её сердце согрелось от мысли, что Рейнира сохранила свою честь. Но теперь Алисента боялась её реакции, когда она узнает, что произошло этим утром.
Она дала принцессе выплакаться, а затем осторожно произнесла:
— Рейнира, — прошептала она, — Артура арестовали сегодня утром.
Принцесса резко выпрямилась, её глаза широко раскрылись.
— Что? — еле выговорила она, не в силах осмыслить услышанное. — За что? Какое преступление?
— Попытка изнасилования…
Рейнира замерла, ошеломлённая. Она чувствовала себя так, будто её только что ударили по лицу.
Это было последнее, в чём она могла заподозрить Артура.
— На ком? — выдохнула она, сбитая с толку.
Алисента опустила взгляд и не сразу ответила:
— На тебе.
Сначала Рейнира подумала, что это кошмар. Иного объяснения происходящему просто не было. Как люди могли поверить в такую отвратительную ложь?
Когда смысл услышанного дошёл до неё, в её груди вспыхнул гнев, словно дракон внутри неё пробудился и заревел.
— Кто осмелился произнести эту мерзкую ложь?! — закричала она.
— Рейнира! Пожалуйста, успокойся!
— Кто?!
— Твой отец…
Больше ничего не требовалось. Услышав это, принцесса вскочила с кровати и выбежала из комнаты быстрее, чем когда-либо в своей жизни. Она, возможно, слышала, как мачеха окликнула её, но это было неважно. В её голове была только одна цель. Что бы ни задумал её отец, он выслушает её немедленно, иначе последствия будут плачевными.
Сначала она направилась в его покои, но не нашла его там. Затем догадалась, что потеряла слишком много времени, предаваясь жалости к себе, и что, вероятно, уже началось заседание Малого совета.
И она бросилась туда, её ярость подпитывала каждое её движение. Её тело горело, словно в нём разгорелся огонь дракона.
Когда она наконец добралась до двери зала Малого совета, ей преградили путь двое Королевских гвардейцев. Они подняли руки, пытаясь остановить ее, но это не сработало. Рейнира проигнорировала их протесты и попыталась протиснуться в дверь, но белые плащи тут же схватили ее за плечи.
— Мне жаль, принцесса, но вы не можете прерывать заседание Малого совета, — твердо произнес сир Гаррольд.
— Ты в этом уверен? — холодно бросила она.
Она глубоко вдохнула и, собрав всю свою ярость, закричала так громко, что гвардейцы, никогда не видевшие ее в таком состоянии, лишь ошеломленно смотрели:
— Королю лучше выйти из своего убежища, прежде чем я начну бегать по всем коридорам Красного замка! И я буду кричать на каждом углу, что он всего лишь грязный маленький лжец…!
Ей не пришлось повторять. Дверь резко открылась, и на пороге появился Визерис. Его лицо было искажено гневом, но в глазах дочери сверкала решимость, которая делала его ярость ничтожной.
— Вижу, теперь я привлекла ваше внимание, — с вызовом усмехнулась она.
Не дав ей возможности продолжить, король грубо схватил ее за запястье и буквально втолкнул в зал.
— Мои лорды, — обратился он, не отрывая взгляда от дочери. — Мы продолжим заседание позже. Сейчас мне нужно поговорить с Рейнирой.
Члены Малого совета безмолвно поднялись со своих мест и начали покидать зал. Рейнира проводила взглядом Отто Хайтауэра, чье лицо сияло самодовольной улыбкой. Она сжала кулаки, борясь с желанием влепить ему пощечину.
Когда двери закрылись и они остались наедине, в воздухе повисло напряжение. Их взгляды встретились, словно столкнулись два пламени.
— Какое безумие овладело тобой? — первым нарушил тишину Визерис.
— Какое безумие овладело мной?! — завизжала она в ответ. — Ты посадил невиновного человека за преступление, которого никогда не было! Что ты себе позволил?!
Визерис был ошеломлен. Его дочь никогда не говорила с ним таким тоном. Никогда. Возможно, сир Кристон был прав: ее сердце захватил этот северянин.
С трудом подавив гнев, он сделал глубокий вдох.
— Прекрати кричать, Рейнира. Я объясню, почему твой друг вынужден расплачиваться за твои ошибки.
Она застыла, не веря своим ушам.
— Почему? — ее голос дрожал.
Почувствовав, что теперь контролирует ситуацию, Визерис выпрямился и заговорил тверже:
— Ты выставила себя напоказ. С Деймоном. В борделе.
— Я не спала с ним! Он обманул меня! — резко возразила она.
— Это не имеет значения, — прервал ее Визерис, повысив голос. — Последствия твоего поступка уже наступили. Ты опозорила себя, и мне пришлось найти способ защитить тебя и твое будущее.
— Тогда почему Артур страдает вместо меня? — воскликнула она.
— Потому что, чтобы скрыть твой скандал, нужно было отвлечь внимание на что-то более серьезное. Так сохраняется твоя честь, и твои шансы на достойный брак остаются нетронутыми.
Его слова обрушились на нее, как удар. Рейнира не могла поверить, что ее отец намеренно подставил невиновного.
После слов Визериса повисла тяжелая тишина. Рейнира смотрела на отца, будто видела его впервые. Ее губы дрожали, а глаза наполнялись слезами недоверия.
— Ты его подставил, — наконец выдохнула она. — Все это… Эту ложь… Ты сделал это нарочно?
— Да, я сделал это, — спокойно ответил Визерис, опустив взгляд. — Это был единственный способ защитить тебя от последствий. После того как Деймон признался в своем "преступлении", слух распространился мгновенно. Мне пришлось скрыть историю твоей авантюры, пока она не зашла слишком далеко.
— Он солгал! — прошипела Рейнира, но в ее голосе уже звучало отчаяние.
— Деймон всегда лжет, — холодно бросил Визерис, посмотрев ей прямо в глаза. — Но сейчас это не имеет значения.
— Ты мне не веришь, — осознала она с горечью. — Ты веришь ему, а не мне.
— Не важно, во что я верю, — спокойно, но жестко ответил король. — Это был единственный способ сохранить твое наследство. Джейхейрис лишил бы тебя прав на трон за такой скандал.
— Джейхейрис кастрировал бы Деймона, если бы хоть на миг подумал, что он позорит меня! — воскликнула она, горя от гнева. — Он бы никогда не осудил невиновного ради лжи другого! Я всё еще дева! Приведи Великого Мейстера, если сомневаешься, и он подтвердит это!
Визерис медленно покачал головой.
— Никто не поверит Великому Мейстеру, — ответил он. — Они подумают, что я приказал ему солгать.
— Но ты бы это сделал! — настаивала Рейнира. — И тогда бы понял, насколько ты глуп и несправедлив!
— Это ничего не изменит, — устало вздохнул Визерис. — Слухи уже разлетелись по всему королевству.
— Тогда оправдай его, — тихо попросила она.
— Я не буду.
— Почему нет?!
— Потому что это означало бы признать, что я солгал. Признать, что я скрыл твой скандал с Деймоном. Я мог бы сказать, что меня дезинформировали, но это уничтожит твои шансы на трон. Ты этого хочешь? Стать позором для всех? Единственные мужчины, кто узнают правду и захотят жениться на тебе, — это Деймон и Артур. Один хочет получить власть через тебя, а другой вовсе не желает быть твоим мужем.
Её сердце сжалось, словно его сдавила невидимая рука.
— Ты бы разрушил свою жизнь ради мужчины, который тебя не любит? — спросил он, глядя ей прямо в глаза.
— Заткнись, — прошептала она. — Просто оставь меня в покое.
— Я не убью его и не сделаю его калекой. Ты попросишь о его пощаде на суде, и его отправят на Стену.
— Нет! — отчаянно выкрикнула Рейнира. — Я не предам его! Никогда!
— Ты это сделаешь, — твердо произнес Визерис. — Это единственный способ сохранить его жизнь. Если ты откажешься, я буду вынужден применить закон буквально.
Он говорил спокойно, но внутри его раздирала боль. Ему было невыносимо видеть страдания дочери, но она должна была понять. Она должна была научиться играть в Игру престолов. В противном случае она погубит не только себя, но и всё, что они пытались защитить.
— Я не буду! — крикнула она.
— Ты будешь, — ответил он, не мигая.
Она задержала дыхание, и на миг показалось, что её взгляд способен убить.
— Надеюсь, призрак матери задушит тебя во сне!
Слова сорвались с её уст прежде, чем она успела обдумать их. Лишь страшный взгляд отца остановил её и заставил осознать то, что было сказано. Поняв ужас своей речи, она расширила глаза от ужаса и, не выдержав, выбежала из зала Совета. Отец остался сидеть, рухнув в кресло, с глазами, наполненными новыми слезами. Его рука поднялась к лбу, где холодный металл обручального кольца его покойной жены коснулся кожи.
— Прости… — прошептал он едва слышно. — Прости меня.
Ему отчаянно нужно было вино. Да, вино могло бы заглушить боль, стереть горечь утраты и потушить пожирающее его чувство вины. Пусть хотя бы на время, оно помогло бы забыть, что он сделал. И кем он стал.
* * *
Артур слушал и видел всё, что нужно, чтобы понять, почему оказался в этой отвратительной камере. Его не кормили и не поили. Сжав сухую нижнюю губу, он старался не давать инфекции от удара Рейниры распространиться. Королевская гвардия заперла Тень в его комнате, но в тот момент, когда Артура бросили в камеру, существо вселилось в него, заставив покинуть комнату через тайный проход. Затем Тень отвела его лучшего друга в лес короля, где тот был в безопасности и не страдал от голода.
Старк злился на короля за то, что тот сделал с ним, но не мог не уважать его решение. Визерис пожертвовал чужаком, чтобы защитить свою дочь от её брата. Если бы Артур оказался на его месте, он, вероятно, поступил бы так же.
Попытка Рейниры защитить его изначально казалась ему забавной.
Он едва сдерживал смех, слыша, как она кричала и угрожала своему отцу в коридорах Красного замка. Однако Артуру пришлось сохранить спокойствие, иначе его союзника-крысу быстро обнаружили бы и убили.
Он тяжело вздохнул — его положение было безнадёжным. Ему следовало ударить Деймона Таргариена, как только тот коснулся Рейниры. Нет, он должен был вмешаться ещё раньше — когда Разбойный Принц выставил её волосы всем на обозрение. Но его гордость, желание проверить решимость Рейниры и, возможно, ревность привели к тому, что он оказался здесь.
Размышляя над словами Визериса, Артур вынужден был признать, что тот был прав: Принцесса не должна была разрушать свою жизнь ради человека, который её не любил. Это того не стоило, каким бы сильным ни было её чувство.
Он испытывал вину. Слова, сказанные им Рейнире, были несправедливы. Истина заключалась в том, что он хотел защитить себя — от неё.
Страсть, разгоравшаяся между ними, желание, которое вспыхивало каждый раз, когда он смотрел в её фиолетовые глаза, беспокоили и пугали его.
Артур знал: он мог по-настоящему влюбиться в неё, но не хотел этого. Такая любовь принесла бы лишь страдания. Любить женщину, которую долг не позволит ему иметь, — что может быть хуже?
Будущее его не тревожило. У Артура был план, как выбраться из камеры и покинуть этот богом забытый город. Он вернётся на Север и постарается жить дальше, надеясь, что Рейнира справится без него. Он искренне этого желал.
А если план провалится… что ж, в загробной жизни его ждала Раша. Она, вероятно, встретила бы его с упрёками и насмешками над его глупой смертью.
Он скучал по ней, по своей дикой возлюбленной из Скагоси. Она сделала его мужчиной, научила быть настоящим северянином. Она была его первой и, возможно, единственной любовью.
Может быть, смерть не такая уж плохая участь.
Дверь камеры распахнулась, и в мрачное помещение Старка вошла фигура в капюшоне с факелом в руке. Артур лишь приподнял бровь, демонстрируя абсолютное спокойствие.
— Чем обязан такой чести, принц Деймон? — его голос был пропитан язвительной учтивостью.
Разбойный принц на мгновение нахмурился, разочарованный тем, как быстро его узнали, но не позволил этому испортить себе настроение.
— Я давно хотел поговорить с вами наедине, — признался он, оглядывая камеру, словно оценивая её. — Правда, в своих мечтах я представлял себе более изысканную обстановку.
— Просто говори, что хотел, ладно? У меня нет желания слушать твои пространные речи, — бросил Артур с холодной насмешкой.
Деймон фыркнул.
— Конечно, ведь ты явно занятой человек, — ядовито заметил он, прикрепляя факел к стене и разворачиваясь к собеседнику.
Несмотря на то, что Артур был выше принца на два дюйма и, вероятно, ещё подрастёт, это не смутило Деймона. Однако его испепеляющий взгляд не произвёл на северянина никакого впечатления.
— Ваши Мандерли оставили неизгладимое впечатление на Ступенях, — начал принц холодным, почти обвиняющим тоном. — Эти варвары заблокировали пути отступления Триархии после того, как я убил Кормильца Крабов. Они потопили почти весь их флот, даже не уведомив ни меня, ни лорда Корлиса. Так что, если уж ты настаиваешь на прямоте, Старк, скажи мне: как вы провернули такую своевременную атаку и что рассчитывали получить?
Артур усмехнулся.
— Я уверен, твой брат заранее сообщил тебе об их прибытии. Я же ожидал, что ты рискнёшь всем ради победы, лишь бы не дать брату вмешаться и унизить тебя своей помощью. Поэтому я попросил лорда Мандерли плыть быстрее, притворившись, будто приготовления займут больше времени. К счастью, он мне поверил.
Деймон сжал кулаки от гнева и схватил Артура за воротник, но северянин тут же оттолкнул его мощным ударом.
— Убери свою чёртову руку, напыщенная южная тварь, — прорычал Артур, его глаза вспыхнули жёлтым светом.
Принц вскинул бровь, его рука медленно скользнула к рукояти кинжала.
— Интересно, — проговорил он. — Я, пожалуй, не ошибся, предполагая, что ты всего лишь собака.
Артур оскалился в ответ:
— Я больше волк, чем ты когда-либо был драконом, бескрылый ящер.
— И ты гордишься этим? — насмешливо спросил Деймон.
— Ещё бы, — спокойно ответил Артур.
Принц скрестил руки, пристально разглядывая собеседника.
— Чего ты надеялся добиться, разбив отступающие силы Триархии? История запомнит, что это я убил Крабоеда.
— Мне плевать на Кормильца Крабов, — равнодушно пожал плечами Артур. — Мы просто сделали так, чтобы Триархия не вернулась. Пока ты и лорд Корлис наслаждались своей славой, мои соотечественники остались на островах, охраняя их до прибытия Ланнистеров и Редвинов.
Деймон прищурился.
— И зачем вам это?
— Чтобы контролировать морские пути и обложить налогом корабли Триархии. А за нашу помощь нам предоставят стеклянный сад из мирийского стекла.
— Сад? — переспросил Деймон, недоверчиво усмехнувшись. — Ты затеял всё это ради какого-то сада?
— Стеклянный сад — это теплица, где урожай растёт даже зимой, — спокойно пояснил Артур. — Ещё один такой сад обеспечит Север едой в самые суровые времена. Для нас он дороже любой славы и золота.
Принц-вор нахмурился, переваривая услышанное, а затем расхохотался.
— Ты поднял весь этот переполох ради того, чтобы выращивать овощи? — удивленно покачал он головой. — Север, должно быть, ещё более заброшен, чем я думал.
— Мне плевать, что ты думаешь, — спокойно ответил Артур, игнорируя насмешки. — В моих глазах твоя слава и гордость не стоят даже гнилого пряника.
На лице Деймона появилась довольная улыбка.
— Жаль, что Визерис решил подставить тебя за мои поступки, — сказал он неожиданно искренне. — Признаюсь, мне нравится твоя прямолинейность и отношение. Ты забавный. Может быть, однажды я навещу тебя на Стене.
— Я не окажусь на Стене, — уверенно ответил Артур, его голос звучал твёрдо.
Деймон посмотрел на него с лёгкой насмешливой жалостью.
— Не надейся избежать наказания поединком. Показания Рейниры будут слишком убедительными. Мой брат призовёт семерых, и никто не встанет на твою сторону.
— Рейнира не станет свидетельствовать против меня, — твёрдо заявил Артур. Однако в его голосе слышалась грусть.
Деймон чуть не рассмеялся, но его удержал какой-то внутренний инстинкт.
— Бедный мальчик, ты будешь жестоко разочарован.
— Я не буду, — отрезал Старк.
Разбойный принц закатил глаза.
— Полагаю, узнаем завтра, — сказал он, беря факел и направляясь к выходу.
— И последнее, — прозвучал голос Артура.
Деймон обернулся и получил сокрушительный удар в лицо.
Старк был почти девятнадцатилетним юношей: высоким, сильным и закалённым. Удар сломал нос принцу и отбросил его к двери.
— Это тебе за то, что ты сделал с Рейнирой, ублюдок-сестричка, — выплюнул северянин, его жёлтые глаза пылали гневом.
Деймон, шатаясь, поднялся и обнажил кинжал. Однако Артур лишь хищно улыбнулся в ответ.
— Тебя, должно быть, расстраивает, — насмешливо сказал Деймон, — что я её трахнул.
— Ты лжёшь, — холодно возразил Старк. — Я был там. Она оттолкнула тебя прежде, чем ты успел добраться до её тела.
Таргариен нахмурился, но вскоре его улыбка вернулась.
— Ты только что совершил ужасную ошибку, Старк, — произнёс он с мрачным удовлетворением. — Надеюсь, ты достаточно глуп, чтобы потребовать суда поединком.
— Именно это я и собираюсь сделать, придурок.
Теперь Деймон улыбнулся плотоядно, убирая кинжал в ножны.
— Очень хорошо. Увидимся завтра.
— Спи спокойно, Таргариен. И пусть мейстер осмотрит твой нос, прежде чем он останется кривым. Хотя нет, так даже лучше.
Принц усмехнулся и вышел из камеры, оставив Артура одного в темноте.
Деймон направился в свои покои, где начал готовить Темную Сестру. Уже завтра это лезвие должно было встретиться с плотью северянина.