Глава 17: Игра боли и страсти Рейнира вздохнула, осматривая свой гардероб. Завтра ей предстоял ужин с отцом и Алисент. Она рассчитывала, что мачеха поможет усадить Артура за стол, но сначала нужно было решить, что надеть, чтобы привлечь внимание северянина.
Артур уже видел все её платья, даже самые новые. Это заставило Рейниру задуматься: слишком давно она обновляла гардероб и ещё дольше не ловила жадного взгляда своего «волка». Надо было что-то менять. Она подумала, что можно позвать торговцев из Эссоса, которые недавно прибыли в столицу, и купить у них лучший шёлк и атлас, чтобы доверить это дело своим швеям. Однако для завтрашнего ужина с Алисент и её дамами нужно было выбрать что-то менее откровенное, хотя цвета Дома она точно собиралась сохранить.
Выглянув в окно, она проверила время. До ужина ещё оставалось достаточно, и, пока Артур предпочитал проводить вечер в одиночестве, Рейнира решила взять с полки книгу и устроиться на диване. По крайней мере, таков был её план, пока в дверь не постучали.— Рейнира? Нам нужно поговорить.
Голос был резкий, твёрдый и до боли знакомый. Ей даже не нужно было видеть, кто это. Это мог быть только Артур, и он был явно недоволен.
Она открыла дверь и встретила его холодный взгляд. Он стоял напряжённый, с каменным лицом. Ей было тяжело видеть его таким — сердитым, разочарованным. Это заставляло её думать, что всё, что она сделала с момента их знакомства, было бессмысленным. Но она постаралась сохранить спокойствие:— Приятно тебя видеть, Артур. Может, прогулка по саду развеет твои сомнения?
— Я бы не отказался, — он немного расслабился. — Но нам нужно поговорить наедине. Если ты не против, пойдём в мой солярий.
— Хорошо.
Дорога к Башне Десницы выдалась напряжённой. Артур всегда избегал пустых разговоров, и ей самой было не по себе. Она не знала, о чём говорить. Северянин был человеком скрытным, а Рейнира не хотела обсуждать на людях всё, что происходило между ней, братьями, сёстрами и Алисент за последние дни.
Когда они дошли до его солярия, Рейнира оставила сира Кристона за дверью, заметив его обеспокоенный взгляд, и закрыла дверь. Артур подошёл к столу, облокотился на него и скрестил руки на груди.— Итак… — она попыталась казаться спокойной. — О чём ты хотел поговорить?
— О твоих ухаживаниях, — ответил он резко. — Или, если точнее, об их отсутствии. Ты ведь специально ничего не делала, да? Не смей говорить, что забыла. Я уверен, что знаю, почему ты так поступила. Так чего ты добиваешься?
Внешне она оставалась хладнокровной, но внутри бурлило раздражение. Она должна была действовать раньше. Больше времени проводить с Артуром, а не тонуть в политике. Она глубоко вдохнула. Он не уйдёт. И не уйдёт от неё.
— Если ты знаешь ответ, зачем тогда спрашиваешь?
На его лице появилось замешательство. Это было почти комично. Почти. Он закатил глаза и тяжело вздохнул.
— Ну, это определённо выигрывает, — пробормотал Артур себе под нос.
Рейнира рассмеялась, услышав это.— Что это вообще значит?
Он лишь отмахнулся.— Не обращай внимания. Но раз уж тебе это не сойдёт с рук, давай сосредоточимся.
У неё перехватило дыхание, а глаза расширились от ужаса.— Что ты имеешь в виду? — почти закричала она. — Что ты наделал?!
— Ничего, — спокойно ответил он. — И я не собираюсь ничего делать. Но сегодня утром ко мне обратился Ларис, второй сынМастера над Законами. Он… как бы заставил меня понять, что ты специально не возобновила свои ухаживания.
Слова Артура обрушились на неё, словно удар молнии. Мысли смешались в хаосе. Она поклялась себе, что отомстит хромому человеку за то, что он разрушил её планы. Но сейчас главной задачей было выкрутиться из этой ситуации.
— Теперь тебе нужно кое-что понять, — продолжил Артур, глядя прямо в её сверкающие от ярости фиолетовые глаза. — Если он это понял, то поймут и другие. Отказ выходить замуж вызовет гнев Двора. Те, кто верит в тебя как в наследницу, начнут сомневаться, а враги воспользуются этим, распространяя слухи по всему Королевству. Нам нужно действовать быстро. Не только убить этот скандал в зародыше, но и повернуть его в свою пользу.
Рейнира нахмурилась.— И как ты собираешься это сделать?
— Мы используем твои ухаживания как повод для организации турнира. Турнир привлечёт половину Королевства. Все рыцари, лорды и наследники будут бороться за твою руку. Те, кто слишком стар или не может сражаться, отпадут сами собой. Конечно, председательствовать будешь ты, а не твой отец.
С каждым его словом лицо Рейниры всё сильнее искажалось от ужаса. Она начала дышать быстрее, чем могла контролировать.
Артур заметил её состояние, и его сердце наполнилось сожалением. Ему казалось, что он тащит её в Септ насильно, чтобы выдать замуж за богатого южанина.
«В идеале, за Лейнора Велариона», — подумал он, пытаясь взять себя в руки.
Но он не хотел этого. Не хотел заставлять её, не хотел делать её несчастной. Она была ему другом. Она любила его. И он не мог игнорировать это. Он хотел обнять её, утешить, но остановил себя. Он не мог быть для неё опорой и одновременно рушить её жизнь.
— Тебе не обязательно выходить замуж за победителя, — сказал он мягким тоном, словно эти слова могли её успокоить. — Но твой будущий муж должен быть одним из претендентов. И нет, я не буду одним из них.
Сердце Рейниры разлетелось на осколки. Слёзы текли по её щекам, а руки сжались в кулаки так сильно, что ногти впились в ладони. Когда она опустила голову, Артур заметил, как кровь капает на пол. Не раздумывая, он двинулся к ней, чтобы помочь, но она ударила его, прежде чем он успел дотянуться.
Он отступил назад, но она продолжила наступать, снова и снова ударяя его. Кровь с её рук оставляла следы на его лице. Наконец, он поймал её руку, чтобы остановить очередной удар, и притянул её к себе.
Он молчал, просто смотрел в её глаза, полные слёз. Его собственный взгляд отражал лишь сожаление и боль.
Рейнира попыталась вырваться, но, когда поняла, что не может, подняла другую руку. Артур поймал её и на этот раз. Она продолжала сопротивляться, пока не заметила, сколько её крови осталось на его лице. Тогда её гнев угас. Вздохнув, она отчаянно опустила голову ему на грудь.
— Почему? — прошептала она. — Почему, Артур?
Он не знал, что ответить. Единственное, что крутилось у него в голове, это её долг. Но он не мог сказать этого вслух.
И это было бы ложью, потому что он всё равно не женился бы на ней, даже если бы она отказалась от своих притязаний и решила прожить остаток жизни с ним на Севере. Он не любил её и не мог дать ей того, чего она так сильно желала.
Артур Старк не имел для неё ни слова, ни идеи, ничего. Даже его забота и внимание, хотя и искренние, казались пустыми.
Он молча достал из кармана шелковый платок и начал вытирать её руки от крови, в которой они были запачканы. Рейнира не пыталась остановить его — у неё не осталось сил.
Он чувствовал, что обязан объясниться, не мог оставить её в таком состоянии. Она никогда не сможет двигаться вперёд, если будет продолжать оглядываться назад. Но ему было тяжело. Тяжело из-за неё, из-за себя, из-за того, что они сделали друг с другом. Из-за того, что Юг сделал с ним. Из-за того, что прошлое тянуло их обоих в пропасть.
— Последняя женщина, которую я любил… — прошептал он. В его сознании возникло лицо Раши, её пристальный взгляд.
Он замолчал. Не мог продолжить. Его сердце вновь наполнилось болью, рана открылась и кровоточила.
Рейнира перестала плакать, когда услышала его слова. Она подняла голову, её брови нахмурились, а в глазах зажглось любопытство и едва уловимая надежда. Надежда на что? Артур не знал, но она всё равно была.
Они стояли молча, их лица разделяли всего несколько дюймов.
Рейнира увидела, как слеза скатилась по лицу её волка, оставив след на пятне крови, что она сама нарисовала на его щеке. Она машинально вытерла её, не отрывая взгляда.
Мгновения тишины превратились в вечность. И Артур вдруг осознал, насколько уязвимым может сделать его Рейнира. Или, может быть, призрак Раши, что жил в его памяти, грыз его изнутри. Возможно, всё это вместе. Он недооценил, насколько близко к нему подошла эта девушка. Слишком близко.
— Что с ней случилось? — вдруг спросила она. Конечно, спросила. Почему бы и нет?
Она хотела получить ответ. Хотела понять, чего не было у неё, что было у той женщины.
Артур пролил ещё несколько слёз, прежде чем ответить:
— Её изнасиловали и съели одичалые, — его голос стал жёстким, как валирийская сталь.
Лицо Рейниры побледнело, глаза расширились от ужаса.
Он всё ещё помнил. Каждую деталь того дня. Как он выслеживал банду одичалых два дня. Как нашёл их, когда они ели её ноги. Как его охватила ярость, и он убил их всех одного за другим. Как нашёл её — без конечностей, но живую. Как она умоляла его убить её. Как он обнял её, пронзил её сердце своим кинжалом. Как он сжёг её тело и смотрел, как её лицо исчезает в огне.
Все эти ужасающие воспоминания вырывались из него, пока он рассказывал Рейнире. Его глаза, обычно холодные и твёрдые, были пустыми и безжизненными.
Сердце Рейниры обливалось кровью. Она была потрясена услышанным, ужаснулась судьбе Раши и жестокости мира. Но больше всего её поразила уязвимость Артура. Она никогда не видела его таким — сломленным, хрупким.
Она ощутила укол глубочайшего сожаления, глядя на это избитое, печальное лицо. Теперь всё изменилось. Теперь утешение нужно было ему. Она забыла о своих претензиях, о турнире. Сейчас для неё существовал только он.
— Рейнира, — прошептал он, глядя вниз. — Я не могу любить тебя. Просто не могу. Так что, пожалуйста, перестань пытаться проникнуть в моё сердце. Это принесёт только беды — тебе, мне, Королевству. Перестань тратить себя, пытаясь завоевать то, что давно умерло. Пожалуйста…
— Артур… — прошептала она, подняв руки, чтобы обхватить его лицо.
Но он этого не заметил.
— То, что ты хочешь от меня, умерло вместе с Рашей, — сказал он, и последняя слеза скатилась по её пальцам. — Я ничего не могу тебе дать. Так что, пожалуйста…
— Артур Старк… — прошептала она громче, чтобы привлечь его внимание. Когда его глаза поднялись, они встретились с её взглядом.
— Пожалуйста, — снова прошептала она. — Хотя бы на одно мгновение будь живым. Со мной.
Их губы встретились. В этот момент весь мир исчез. Всё, кроме Рейниры Таргариен и Артура Старка. Все тревоги, боль и тяжесть прошлого растаяли в этом поцелуе. Рейнира чувствовала, как её сердце горит, а душа наполняется восторгом. Она положила руки на его голову, прижимая его ближе.
Этот момент затмил всё, что она когда-либо испытывала. Даже её первый полёт на Сираксе казался ничтожным в сравнении с тем, что она чувствовала сейчас.
Поцелуи, которыми она обменивалась с Деймоном в том злополучном борделе, не могли сравниться с этим.
«Я должна была подарить тебе свой первый поцелуй», — думала Рейнира с горечью, прижимаясь грудью к его широкой груди и вдыхая его запах. «Я буду твоей, я отдам тебе всё — всё, что у меня есть, всё, чем я являюсь. Я буду твоей. Твоей в браке, твоей в постели. Твои дети станут моими детьми. Я буду твоей… Так что будь моим! Будь моим! БУДЬ МОИМ!» Она чувствовала, как пламя желания обжигало её изнутри, как страсть, которую она давно подавляла, вырывалась наружу, превращаясь в нечто неуправляемое. Ее губы горели, ее руки дрожали, а ее сердце колотилось в такт с его, будто крича: «Не отпускай!» Но он оторвался от нее, прервав их связь, словно ледяной ветер налетел на её пылающее сердце.
— Стой, — сказал он, его голос вновь стал жестким и холодным, как северный лёд.
Её глаза вспыхнули от гнева, а губы задрожали от разочарования.
— Ты опять начнешь свою песню о чести, политике и долге? — прошипела она, с трудом сдерживая слёзы. Её голос был насыщен болью, смешанной с яростью. — Сколько ещё ты будешь прятаться за этими жалкими оправданиями?! Ты действительно считаешь, что мир рухнет, если мы будем вместе?!
Артур качал головой, глядя на нее взглядом, полным внутренней борьбы. Она видела, как его губы сжались в тонкую линию, словно он пытался подавить боль, которая терзала его душу.
— Ты не понимаешь, Рейнира, — сказал он, его голос был низким и полным горечи. Он провел пальцем между ними, как будто это движение могло разделить их. — Твои ухаживания возобновятся, турнир состоится, хотим мы этого или нет. И это… это просто невозможно. Нас не может быть.
Рейнира покачала головой, её губы изогнулись в слабой, грустной улыбке. Она подошла ближе, положила руку на его щёку, её пальцы мягко скользнули по его коже.
— Ты дурак, Артур Старк, — прошептала она, её голос был полон нежности и силы одновременно. Её взгляд поймал его, удержал, заколдовал. — Это есть. Это было. И это будет, даже если смерть станет между нами. Ничто не сможет остановить то, что мы с тобой начали.
Глаза Артура расширились, его губы чуть приоткрылись, но слова застряли у него в горле. Рейнира развернулась и пошла к двери, её шаги были лёгкими, но каждый из них звучал в его ушах как удар колокола. Перед тем как открыть дверь, она обернулась, её фиолетовые глаза вновь встретились с его серыми.
— Я люблю тебя, Артур, — сказала она, её голос был едва слышным, но каждый слог резонировал в его сердце. Он замер, не успев ответить, а она уже исчезла за дверью, оставив его одного в комнате, полном замешательства и боли.
Артур стоял, словно парализованный, его мысли кружились в хаосе.
«Что я делаю?» — думал он. «Что я могу сделать?» Его сердце билось неровно, словно его разрывали на части. Он закрыл лицо рукой, пытаясь подавить пламя эмоций, которые поднимались в нём.
«Она станет моей погибелью», — пробормотал он, глядя на потолок. «Я не могу остаться здесь. Я не могу бросить Крегана и Север. Я не могу жениться на ней. Я не смогу поддержать её притязания. Но как же я могу её отвергнуть?» Он вспомнил её поцелуй, её тепло, её страсть. Он вспомнил, как его сердце, давно замёрзшее, вновь начало биться в её объятиях. Она была драконом, который поглощал всё, что попадалось на его пути. Она была пламенем, способным сжечь его дотла. И он знал, что не сможет остановить её.
Она проникла в его душу, сломала все барьеры, которые он выстраивал годами. Как он мог бороться с этим? Как он мог отвергнуть её, когда его сердце уже стало её добычей? Он чувствовал, что тонет, и единственным спасением была она.
— Моя голова окажется на пике, — пробормотал он, отпивая вино из бурдюка. — Блядь… Я Старк из Винтерфелла. Я не могу… Я не могу позволить ей так со мной справиться. Она больше никогда не сможет так со мной справиться. Или мы оба будем обречены…
Он подумал об этом проклятом железном стуле, на который отказался сесть во время петиций. Эта отвратительная вещь, которая должна была быть её правом по рождению и всем, что ей нужно, всем, что нужно Северу. Почему она не могла исполнить свой долг, как любая другая леди?
— Потому что её нет, — подумал он так, словно это была самая очевидная вещь в мире. — Она не какая-то кукла, которую можно притащить в септу. Она чертова принцесса Таргариенов, которая отказывается быть проданной как скот. И всё же, из всех могущественных лордов, за которых она могла бы выйти замуж, чтобы укрепить свои права, она хочет меня… Как она могла влюбиться в меня?
Он вспомнил её слёзы после её маленькой выходки с Деймоном. Вспомнил, о чём она умоляла.
— Пожалуйста, не предавай меня. Ты мой единственный друг.
— И как ты ожидаешь, что я сделаю это сейчас? — проворчал он. — Если я полюблю тебя в ответ, я предам всё, ради чего мы работали, и стану главной опасностью для твоих претензий. Если я не полюблю тебя в ответ, ты воспримешь это как предательство. А если я вернусь на Север, я предам доверие, которое оказал мне мой дядя. У меня нет выхода из этой грёбаной передряги.
— Ты дурак, Артур Старк. Это есть, это будет продолжаться, и это будет продолжаться даже после того, как смерть разлучит нас.
— Ты чертова ведьма, — усмехнулся он, вспомнив её слова. А потом она сказала ему, что любит его. И Артур поверил ей. Он хотел любить её в ответ, но…
— Любовь — это смерть долга… — прошептал он себе под нос.
Он поставил бурдюк и сел за стол. Ему нужно было поговорить с королём об ухаживаниях Рейниры и турнире, который за этим последует. Он должен быть тем, кто расскажет Визерису, иначе король заподозрит, что между его дочерью и его десницей что-то происходит. Если Рейнира разозлится на него за это — пусть так и будет. Он сделал свой выбор. И он не мог выбрать её, чего бы она ни желала. Это было к лучшему. Это был его долг перед семьёй и страной. Ему нужно было выкинуть её из головы любыми необходимыми средствами.
— Раша… — подумал он о своей первой любви. — Что бы ты сейчас обо мне подумала?
Он не знал, что из его окна вылетела птица.
(-)(-)(-)
Проходя по коридорам Красного замка, Рейнира старалась как можно лучше вспомнить всё, что она чувствовала, когда поцеловала Артура.
Всё в этом моменте было идеально, лучше, чем в её самых смелых мечтах, всё, кроме того, как он закончился.
Но его губы, его запах, его руки, его грудь — они испепелили её разум и тело, уничтожив ужас, который она испытала, когда он рассказал ей об этом чертовом турнире.
Рейнира знала, что не сможет остановить это, и не могла ожидать, что Артур будет в этом за неё. Она была так близко, но он всё ещё сопротивлялся ей. Он не собирался так легко сдаваться, и он собирался попытаться убежать от неё. Но она не собиралась позволить этому случиться. Она хотела его, его и никого другого. Не какого-то высокомерного южного лорда, не наследника какого-либо замка и уж точно не её кузена, кусающего подушки. Она хотела своего волка, она получит своего волка, и мощь Семи Королевств сама по себе не остановит её, в этом она поклялась. Боль, которую он разделил с ней, ничего не сделала, только подлила масла в её огонь. Она не позволит ему утопать в отчаянии из-за воспоминаний об утраченной любви. Она будет здесь для него, она сохранит ему жизнь, она будет рядом с ним на каждом шагу… если только он согласится быть её… Не было ничего, чего она хотела бы больше.
— Принцесса, с вами всё в порядке?
Её мысли прервал обеспокоенный голос сира Кристона, а её мысли были сосредоточены исключительно на моменте, который она разделила с Артуром, она забыла о нём.
— Я в порядке, сир Кристон, — сказала она, заметив искру в глазах Штормовика, которую она хотела видеть у своего северянина. — У нас с Десницей были… разногласия.
Она почувствовала уколы в руках и поняла, что раны, которые она сама себе нанесла, не зажили. Она вздохнула, увидев все эти красные следы от своих ногтей. Но сэр Кристон встревожился при виде её крови.
— Принцесса! Он…?!
— Успокойся, сир, — сказала она раздражённым тоном. — Я сделала это сама, я была очень зла.
Она разжала и сжала кулаки у него на глазах, чтобы он понял, что эти раны действительно были нанесены её собственными ногтями, а не рукой Старка. Он вздохнул с облегчением.
— Вам следует увидеть великого мейстера, принцесса, — сказал он.
— Я позову его позже, как только мы доберёмся до моих покоев. А сейчас мне нужно отдохнуть. У меня была… насыщенная встреча.
Видимо, сир Кристон неправильно понял её слова, потому что нахмурился от гнева и отвращения — отвратительных эмоций, которые, скорее всего, были направлены на Артура.
— Принцесса, — говорил он тихим голосом, вероятно, боясь быть услышанным. — Если я могу что-то сделать…
— Если бы только вы могли, мой добрый сир, — сказала она своему верному защитнику с улыбкой, продолжая свой путь. — Если бы только вы…
Внезапно её посетила идея. Глаза её расширились от осознания, дыхание перехватило, и она замерла на полсекунды.
— На самом деле… — сказала она, повернувшись к нему лицом, и его взгляд был полон надежды. — Возможно, ты мог бы что-то сделать… Но тебе придётся бороться сильнее, чем когда-либо прежде.
Сир Кристон утешающе положил руку ей на плечо.
— Принцесса, я твой верный меч, твой личный королевский гвардеец и твой друг. Какого бы врага ты ни хотела победить, я нанесу последний удар, если ты прикажешь мне.
Рейнира улыбнулась воодушевляющей улыбкой, услышав эти слова. Её план был идеален — идеальный ответ на это чертово ухаживание.
— Благодарю вас за вашу преданность, сир Кристон, — искренне сказала она. — Видите ли, скоро в мою честь будет проведён турнир…
(-)(-)(-)(-)[Хех пока кто-то думает Рейнира действует]