Наруто против Гаары
++++
Блондин стоял перед своим низкорослым противником со скучающим, но задумчивым выражением лица. Вопреки радостным возгласам, которые раздавались при его появлении, присутствие Гаары вызвало на арене гробовую тишину, настолько, что Наруто мог слышать удары сердца своего неуравновешенного соперника.
— Мать вопиет о твоей крови, — угрожающе шипел Гаара, широко раскрытые зеленые глаза смотрели на блондина в кимоно с маньячной ухмылкой.
— Какое освежающее требование, — нахально ответил Наруто, бросив взгляд на свою разъяренную мать с наглой ухмылкой. — Большинство матерей просто хотят мой член.
При этих словах на стадионе выступил пот, заставив нескольких женщин с покрасневшими щеками отвести взгляд от глаз своих мужей. Хитоми и некоторые другие были единственным исключением, поскольку милфы никогда не пытались скрыть, что они сражены наповал, и без проблем опустились на колени, чтобы жадно заглотить его член.
Не то чтобы кто-то заподозрил их в измене, ведь все они были женщинами высокородными и влиятельными в деревне.
На ложе Каге Кушина чуть не раздавила подлокотники своего кресла, так как дымилась, как тихо бушующий вулкан. Как посмел этот ленивый ублюдок трахать женщину за ее спиной, в то время как она сидела на заднице и пыталась контролировать поток соков своей киски?
То, что она разрешила ему наслаждаться свободой, не означает, что он должен трахать и других шлюх!
Знающая и довольная улыбка на лице Хитоми сказала все, что нужно было сказать. Ее трахнули, просто и ясно. Она должна иметь эту улыбку на своем лице! Более того, те многочисленные порции спермы, которые, несомненно, плескались в теле шлюхи, должны были бурлить в ее утробе!
«Я проучу тебя за это, ты, ублюдок изменщик!» — прорычала в своем сознании милфа, глядя на своего самодовольного отпрыска с яростью, пылающей в ее фиолетовых глазах. Она всерьез подумывала о том, чтобы нарисовать печать, которая заставит его яйца перестать вырабатывать сперму, когда он будет с другими женщинами.
Внизу Наруто внутренне ухмыльнулся, прекрасно понимая, что сейчас происходит в голове у его матери. Скорее всего, она пыталась придумать, как подвергнуть его сексуальным пыткам и навсегда запретить ему заниматься сексом с другими женщинами.
Иногда она была так предсказуема.
«Ты можешь прекратить пытаться трахать свою маму?» — прорычал Курама из своего сознания. — «Вы двое и так достаточно трахаетесь»
«Ну, что ты знаешь? Этот ленивый засранец наконец-то хочет перемен», — ответил Наруто, дернув бровью, и снова обратил свое внимание на коротко стриженого Джинчурики. «Серьезно, Курама, ты не вовремя!»
«Ну извини меня, что я не хочу видеть, какие тревожные мысли роятся в твоем черепе относительно твоей матери».
«Ты видел эту милфу?» — лениво возразил блондин. — «Если подумать, лучше бы ты не видел эту милфу, или я превращу твою жизнь в ад внутри этой печати».
На огромном лбу чакрового зверя пульсировал сильный тик, пока он пытался не дать волю своему нраву. «Ты ведь понимаешь, что она была моим Джинчурики почти 20 лет? Это значит, что я был вынужден смотреть, как эта рыжая садистка приходит к печати и пробует на мне новые техники КАЖДЫЙ ЧЕРТОВ ДЕНЬ!»
На самом деле он пытался сказать, что наблюдал за рыжей почти 20 лет, но он слишком хорошо знал этого ленивого мальчишку. Если бы он услышал что-нибудь о «наблюдении», связанное с «его матерью» в одном предложении, он бы взбесился.
Пусть он был самым могучим из хвостатых зверей, но даже он не хотел злить загадочную, но садистски безжалостную рыжую… особенно когда речь шла о его матери.
«…»
«Ты понимаешь, что это значит?»
Наруто смущенно моргнул. «Моя мама потрясающая?»
«Нет, она чертова ДЕМОНЕССА, ТЫ, блядь, дебил!»
И связь была быстро прервана, оставив разъяренного Хвостатого Зверя кричать в своей печати и бросать в него ругательства, которые Наруто блаженно игнорировал. Этому зажатому засранцу нужно было немного расслабиться. Может, ему стоит наколдовать какую-нибудь горячую лисичку, с которой этот ублюдок переспит?
Ложе Каге
— Лорд Казекаге, позвольте мне заранее извиниться за то, что мой сын отхлещет Гаару по заднице, — начала Кушина самодовольным тоном, приковав к фигуре своего сына фиолетовый, похотливый и голодный взгляд. Совсем скоро блондин красавец окажется под ее телом, и она выжмет все до капли из его массивных яиц.
На лице Казекаге появилось тревожное выражение, когда он посмотрел на арену внизу… или, скорее, замаскированный Орочимару смотрел на битву с предчувствием ужаса. Если бы это чудовище сразилось с Гаарой прямо сейчас, у Джинчурики Песка не было бы ни единого шанса выжить!
Успех его планов зависел от того, как Гаара высвободит зверя внутри себя, а с Наруто в качестве противника, рыжий коротышка не успеет сделать и шага, как будет убит демоном Узумаки.
Он видел, как напряглись его так называемые союзники, особенно Баки, который сам сражался с мальчиком и знал, насколько тот опасен. Песок, хотя и был все еще зол на Лист, знал, когда его превосходят. Потребовалось немало усилий, чтобы убедить Казекаге выйти из своей деревни, а затем убить его, чтобы надеть его кожу.
После этого убедить деревню Песка под видом их лидера с какой-то миссией и местью было проще простого. Но все эти усилия могут пойти прахом, если Наруто удастся победить Гаару до того, как он успеет превратиться в Однохвостого.
Пока Орочимару был занят посылкой дискретных сигналов своим телохранителям и союзникам, Минато едва заметно кивнул жене, понимая, что время дипломатии и такта прошло.
— Начинайте!
Песок полился из тыквы Гаары, как будто он жил своей собственной жизнью, и Узумаки лениво поднял бровь. На лице коротышки появилась маньячная ухмылка, когда он посмотрел на своего противника.
И тут…
«Гендзюцу? Так это и есть их план?» — Наруто оглядел арену и приподнял бровь от удовольствия, увидев огромное гендзюцу, усыпляющее всех. Белые перья гипнотическим дождем сыпались на стадион, убаюкивая почти всех, чтобы хищники могли сделать свои шаги.
Но гендзюцу такого уровня было недостойно того, чтобы его развеивали с помощью знака освобождения. Оно было жалким, а те, кто попадал под его действие, были еще более жалкими.
Он чувствовал и видел, как различные жизненные силы перемещаются по округе, как будто что-то ищут или, скорее, с тревогой ждут, пока что-то произойдет, прежде чем хлынуть в деревню.
На его губах плясала мрачная ухмылка.
Пора было приводить свои планы в действие.
Ложе Каге
— Что означает это безобразие, Казекаге? — спокойным голосом спросил Минато, ничуть не обеспокоенный тем, что замаскированный саннин держит его под прицелом кунаев, в то время как Кушина и Мей с легким весельем наблюдали за происходящим со своих мест.
Да, они даже не потрудились встать, когда он напал.
— Можешь назвать это враждебным захватом, — зловеще усмехнулся замаскированный Орочимару, поглаживая шею Хокаге кончиком своего куная. Признаться, его немного раздражало то, что сестры Узумаки отнеслись к его нападению безразлично.
— Я знал, что ты пал ниц, но никогда не думал, что ты осмелишься напасть на свою бывшую деревню, — спокойно объявил Минато, устремив свой харизматичный взгляд на любопытного саннина. — Орочимару.
Если Змеиный саннин и был удивлен, то ему не дали времени показать это, потому что удар сзади по голове отбросил его в сторону, и светловолосого Хокаге больше не было рядом с ним, он стоял вдалеке от него со скучающим выражением лица.
— Вот это было неожиданно, — весело констатировал Орочимару, потирая нижнюю челюсть с маньячной улыбкой. — Ты стал сильным с тех пор, как я видел тебя в последний раз.
— Ты даже не представляешь насколько.
От леденящей душу манеры, в которой он произнес эти слова, Орочимару даже задрожал. В тоне молодого Хокаге было столько ненависти и злобы, что даже саннин был удивлен, когда он шагнул вперед и сбросил с себя одеяние Каге.
Что-то определенно отличалось в Минато, с которым он столкнулся. Молодой Намикадзе, которого он знал до предательства, был силен и харизматичен, но никогда не был ТАК силен. Простого удара сзади было достаточно, чтобы вывихнуть ему челюсть.
Для такого подвига требовалась недюжинная сила… сила, которой обладал его чудовищный сын.
«Подождите … Она…?» — вопросительный взгляд саннина, направленный на Кушину, был вознагражден озорной улыбкой, подтвердившей подозрения предателя. — «Конечно, она бы его тренировала!»
Теперь это имело смысл. Кушина Узумаки была единственным воином, достаточно сильным и умелым в нынешнюю эпоху, чтобы менее чем за год успешно обучить самых больших неудачников истории выдающимся воинам. Минато и раньше был смышленым мальчиком и очень сильным воином.
Тренировки с Кушиной, должно быть, превратили его в монстра.
Но… у него было еще несколько тузов в рукавах.
— Давайте прекратим терять время и приступим к веселью, а?
Схватка с двумя Каге и одной чудовищной наследницей Узумаки обычно воспринимается как билет в ад, особенно когда двое из твоих противников — Узумаки. Один из них мог оказаться абсолютно трудным, но все трое были бы самоубийством, даже для него.
Но у него были средства, чтобы расправиться с ними раз и навсегда.
— Призыв: Нечестивое Воскрешение!
Минато и сестры Узумаки наблюдали, как Орочимару выполняет одно из запрещенных дзюцу Второго Хокаге, презренное дзюцу оживления. Из земли прямо перед Орочимару появился набор из трех гробов, на передней поверхности которых были написаны цифры от 1 до 3.
— Первый…
Глаза Минато и Кушины расширились, когда они увидели, что из гроба, словно зомби, вышел первый Хокаге. Возможно, он и был зомби, поскольку шел, как марионетка, у которой сильно ослабли нити.
— Второй…
К брату присоединился сереброволосый 2-й Хокаге Листа, создатель этого дзюцу.
— Третий…
И наконец, лицо, которое Минато и Кушина никогда не думали увидеть снова… по крайней мере, не в этой жизни. Третья и последняя фигура была зомбированной формой не кого иного, как недавно умершего Хокаге Листа, Хирузена Сарутоби.
Человек, который отдал свою жизнь, чтобы помочь Минато остановить Девятихвостого достаточно долго, чтобы он смог запечатать его.
— Орочимару! — сердито прорычал Минато, в гневе топая ногами и глядя на три сокровища деревни Листа, которые использовались как марионетки для безумца. — Ты перешел грань дозволенного этим трюком!
— О нет, я только начинаю, — весело ответил Орочимару, усмехаясь, словно только что услышал одну из самых забавных шуток. — Это только начало. Боюсь, моя жажда мести не будет утолена простым уничтожением тебя.
— Хватит пытаться его образумить, Минато, — коротко заявила Кушина, вставая со стула и с ухмылкой подходя к мужу. — Оставь первого и второго мне, я умираю от желания сразиться с кем-нибудь, достойным моего времени. Ты можешь взять старую обезьяну.
— А я возьму Орочимару, — коротко согласилась Мей, стоя рядом с сестрой и разглядывая зомбированных Каге и саннина.
У Минато не было причин сомневаться в своей жене. Она была сильна, с этим фактом не поспоришь. Но сражаться с двумя сильнейшими Хокаге было непросто даже для нее. Однако если кто и был достаточно силен, чтобы справиться с ними, так это Наруто или Кушина.
— Хорошо, но будь осторожна.
— Осторожность преувеличена, — Кушина захихикала, выплеснув свою чудовищную чакру, и от внезапного взрыва черепичная крыша здания разлетелась на мелкие кусочки. — Давайте, братья Сенджу, покажите мне, на что вы способны.
Ей нужно было покончить с этим как можно скорее. Был извращенец, которого она должна была вывести на чистую воду. Она ни за что не позволит этому ублюдку разгуливать на свободе и трахать шлюху за шлюхой, пока она не получит ни капли его семени Узумаки.
Насколько она знала, он мог трахать какую-нибудь шлюху из Песка или Звука за ее спиной. Она не понаслышке знала, каким обаятельным и соблазнительным может быть ее сын.