— Он сказал, что после этого собирается посетить Райкаге, и когда он закончит, Кумо будет лежать в пепле, как и другие большие три деревни, — он сделал паузу. — Я не знаю, насколько он силен, и есть ли у него секретное оружие, способное разрушать деревни, но он будет здесь, что он бы вам не говорил.
— Допустим, мы тебе поверили. Допустим, Наруто жив, как ты говоришь, — вздохнул Шикамару. Следующая мысль была действительно беспокойной. — Зачем ему уничтожать деревни? Зачем ему уничтожать Коноху? Это тот самый парень, для которого вся причина существования заключалась в том, чтобы стать Хокаге. Ты хоть понимаешь, насколько глупо ты звучишь?
— Что есть, то есть, — не успели слова покинуть его рот, как появился главный мучитель Конохи с мрачным выражением на страшном лице.
— Леди Хокаге. У меня есть кое-что срочное.
— Это может подождать, Ибики.
— Боюсь, что нет, — затем садист произнес слова, которые никто в комнате не хотел слышать, — Кумогакуре уничтожена. Наши шпионы сообщили… что бог красной молнии спустился с небес, чтобы стереть с лица земли.
— Красной, — сказал Саске, как будто это решало все их проблемы. — Я забыл упомянуть. У Наруто теперь красные волосы.
С тех пор прошло несколько часов, и теперь, когда уже смеркалось, Шикамару был в Якинику Кью вместе с командами 8, Гай и 10, поедая соленый говяжий язык. Он ничего не скрывал от них. Да и как он мог? Смерть товарища сблизила их всех, а теперь тот же товарищ, очевидно, пришел за ними всеми.
— Шикамару, — Чоджи сегодня ел не так, как обычно, — может, все действительно так, как ты сказал.
— Да. Кроме того, почему кто-то должен доверять словам Орочимару? — Ино поддержала его самую оптимистичную мысль. Как и остальные. Хината Хъюга же просто встала, извинилась и ушла.
— Я бы предпочел, чтобы ты этого не делал, — Неджи, единственный другой джонин в их возрастной группе, произнес слова, которые хотел сказать. — Ей понадобится гораздо больше времени, чем любому из нас.
— Она хорошо восприняла новость. Я имею в виду, она была спокойна по этому поводу, — Тентен покрутил острый конец куная на столе. За это придется отвечать. — Тем не менее, я не могу ее винить. Ну и бомбу ты на нас сбросил, Шикамару.
— Наруто был самым юным спутником, — Ли добавил свои два цента, а также свою фирменную фразу. — Трудно поверить, что он мог сделать что-то подобное. Совсем.
— Да!— Утверждение Кибы было самым громким, но было и отрицание. — Этот идиот никогда, никогда не сделал бы ничего подобного. Это же Наруто. Если бы это был кто-то другой, я бы поверил. А теперь я говорю глупость, которую говорил он. Черт возьми, но ты ведь понял мою мысль, да?
— Да, но есть только один способ узнать это, — jн посмотрел на единственного человека, который еще не высказался по поводу всего этого, конечно, он был самым тихим среди них, но Абураме имел больше доступа к заключенным, чем любой из них. Шикамару одолжил у Шино маленького жучка после прибытия Орочимару и Саске, сегодня он выпустил его на волю, когда тот прошел через вентиляцию и оказался рядом с пленниками. Он не был уверен, что оно еще не вернулось. Затем юноша в капюшоне поднял указательный палец, пристально глядя на маленькое насекомое, удобно устроившееся на нем. Ино, как обычно, издала 2фууу2, — yу, Шино, сейчас как никогда подходящее время, чтобы сообщить нам об этом.
— Они не лгали. По крайней мере, их слова говорят именно об этом. Орочимару обеспокоен, — вот это была новость для него. — О Наруто.
— Вы, ребята, действительно не верите в это, не так ли? Ино хлопнула руками по столу. — Они все выдумали. Саске убил его. Мы все это знаем.
Он мог понять, почему Яманака была более возмущена этим, чем другие, она и Сакура. Последняя до сих пор не найдена, и Шикамару очень не нравилось, как складываются все кусочки. Не успел он продолжить, как появился джонин и попросил его и Неджи присутствовать в башне Хокаге. Выскочив из ресторана, двое молодых людей предстали перед Хокаге, Жабьим Мудрецом, старейшинами, главами кланов, его отцом — командиром джонинов, главным капитаном АНБУ и, как ни странно, Орочимару с завязанными печатями руками и пальцами.
— Шикамару Нара, Неджи Хъюга, — Хокаге обратилась к ним, и вид у нее был презрительный. Ему бы не хотелось быть тем, кто разозлил ее сегодня. — Вы должны сопроводить Орочимару в раскрытое место в пяти кликах от нас, вместе с вами будут шесть заключенных, приговоренных к смерти. Шикамару Нара, я недавно узнал, что ты можешь манипулировать людьми, заставляя их двигать конечностями без того, чтобы ты имитировал их действия. Это правда?
— Да, госпожа Хокаге. Хотя процесс этот, — он сдержал желание сказать это, — хлопотный. Он работает только тогда, когда они полностью неподвижны.
— Неджи поможет убедиться, что они не двигаются. Ты заставишь одного из пленников сделать набор ручных печатей, которые тебе скажет предатель.
— Это хорошо, леди Цунаде, но если вы не возражаете, я спрошу, — спросил он со всей законной властью, которой был наделен, — что мы будем делать, куда бы мы ни направлялись?
— Призрак из твоей жизни возвращается, Шикамару-кун, — ему не нравилось, как ласково обращался к нему саннин-изгой. — Будет справедливо, если мы вернем других призраков для борьбы с ним, — Шикамару ненавидел свою жизнь. Все это было так раздражающе хлопотно.
Посмотрите, как они бродят вокруг. Он уставился на суетящихся вокруг людей. Посмотрите, как беззаботно они наслаждаются всем этим. Три из оставшихся четырех Великих Деревень были стерты с лица земли за последние семь дней, а Коноха все еще была чертовски нормальной. Более умные жители благоразумно покидали деревню, оправдываясь страхом, беспокойством и суевериями. Большое количество Метсу пробивалось через ряды гражданских, чтобы вытащить оттуда действительно невинных.
Те же самые люди, которые ненавидели и сторонились его за то, что он существует. Те же, кто ненавидел Джинчурики во всех других деревнях. Он позаботился о том, чтобы дать им шанс на спасение. С другой стороны, те, кто решил быть патриотичными засранцами и умереть за свою деревню, были сами виноваты. Зачем ему пытаться дать им шанс на жизнь, если они лишились его?
Кроме них. Они были упрямы, глупы и твердолобы. Как и он сам. Именно поэтому он решил сам вывести их из уравнения. Он был в долгу перед ними. Открыв раздвижные двери, Наруто Узумаки шагнул внутрь скромного магазинчика, и знакомый запах бульона, свинины, специй и… захлестнул его.
— Ну, молодой человек, вы собираетесь просто съесть запах или присесть? Наруто рассмеялся под своей нынешней маскировкой, выглядя как невзрачный кареглазый подросток.
— Простите, я на мгновение заблудился.
— Наша еда имеет такую тенденцию. Меню там, на стойке. Дайте мне знать, когда сделаете выбор.
— У меня уже есть один на примете. Очень большую миску особого мисо, которое у вас есть, — и старик посмотрел на него некоторое время, прежде чем кивнуть. Через некоторое время в дверь вошла Аяме, и он был очень рад снова увидеть ее. Он помахал ей рукой и кивнул. Она ответила на приветствие. Множество фантомов заполнили сиденья, пока он ждал свой рамен. Время от времени они менялись, за исключением одного. Светловолосый мальчик, начиная с шестилетнего возраста, становился все старше, сидя на одном конкретном табурете и поглощая миску за миской рамена. Его комфортная еда. Потребляя радость двумя палочками за раз.
— Ты в порядке? — спросила Аяме, проследив за его взглядом до конкретного места. — Если тебе так нравятся наши места, подожди, пока не попробуешь наш рамен.
— Лучший в мире, я уверена, — Он поднял руки в защиту. — Я не язвлю. Я серьезно. Один мой знакомый сказал мне, что в «Ичираку» лучший рамен в Стране Огня. Да и вообще в любой стране.
— Правда? — Аяме скрестила руки, пытаясь рассмотреть его. — Я тебя уже где-то видела?
— Мир тесен. Я уверен, что ты видела меня пару тысяч раз в деревне.
Вскоре старик Теучи вернулся, и с ним была чаша, наполненная счастьем, которое вся сила в мире не могла ему дать. Он даже не пытался скрыть, что у него слюнки текут; он избегал Ичираку большую часть каждого времени, когда приходил в деревню за докладом к Метсу или просто прогуливался, когда у него было свободное время, зная, что какая-то часть этого будет дергать его за сердце и разгадывать что-то, что шло вразрез с его целями, но на сегодня он это получит. В конце концов, сегодня был последний рабочий день Ичираку в Деревне, Скрытой в Листве.
Он поблагодарил старика за еду и… охренел. Его игра в поедание рамена была на высоте, и сколько бы он ни готовил, или другие девушки, ни одна из них не сравнится с превосходным раменом, приготовленным руками бога лапши Теучи. И он закончил. Выпустив отрыжку и оправдываясь за свои действия. Вместо смеха или недоумения на лицах отца и дочери появилось странное выражение. Воспоминания. Ностальгия.
— Ну, — первым нарушил молчание Теучи, — ты точно любишь рамен.
— Обожаю. Если я осмелюсь говорить от их имени, рамен — это пища богов, — и с этими словами Теучи подошел к нему ближе и посмотрел на него долгим, пристальным взглядом. Аяме тоже смотрела на него. — Что-то случилось, старик?
— Я знал только одного человека, который ел рамен, как ты, и он говорил то же самое. Так что скажи мне, кто ты, или, да поможет мне Бог, если ты здесь, чтобы поглумиться над памятью того, кого я любил, ты не будешь ничего есть некоторое время, — Честно говоря, он был тронут. Этот никто в глазах всего мира, этот обычный повар рамена в центре Конохи, не связанный ни с каким кланом или властью в гражданских кругах, все же имел сердце больше, чем многие люди могли когда-либо претендовать. Его глаза заслезились, и он закрыл дверь, когда появился массив печатей и нож в руке старика.
— Кто ты? Что тебе нужно?
— Я думаю, ты знаешь, кто я, и что я хочу — это Наруто Узумаки, — он щелкнул пальцами, и его внешность изменилась. Его истинная сущность была со светлыми волосами. Они еще не были готовы к красному цвету. Это могло быть слишком сложно. Это заставило мужчину и его дочь уставиться на него целую минуту, прежде чем они бросились к нему, крепко обняв его, а Наруто просто стоял и принимал их объятия.
— Я думал, мы потеряли тебя, мальчик!
— Где, черт возьми, ты был?!
Среди множества других вопросов, брошенных на него. Единственными эмоциями, которые он испытывал от них, были облегчение, радость… любовь. Семейная любовь, которую он никогда не получал, или думал, что не получал, а они получали. Какаши, Сакура, Саске — все выразили шок, когда увидели его возвращение, а также сожаление, недоверие и страх. Из всех людей в мире, Наруто мог честно поставить свою жизнь на карту, утверждая, что эти двое заботились о нем больше всех. Они приняли его раньше всех и никогда не относились к нему плохо.
Они обращались с ребенком так, как обычно обращаются с ребенком, и за это он защищал их всю жизнь; все дети его Метсу в деревне стали постоянными покупателями в магазине, и им не нужна была еда, чтобы выжить, но они хотели быть уверенными, что Великий Повар останется в процветающем бизнесе. Это их слова, а не его.
После долгих уговоров, пролитых слез с их стороны, любовного удара по голове половником, как это традиционно делала Аяме, он получил то, что хотел. Миску рамена, наполненную всеми видами рамена, которые только можно представить человеческому разуму, и он доел ее. Теперь наступила самая трудная часть.
— Мне нужно, чтобы вы двое покинули деревню, — он сказал это так прямо, как только мог.
— Почему? Это наш дом, — Аяме ответила первой. — Даже если бы мы хотели, мы не можем уйти.
— Наруто, — начал Теучи, — с сегодняшнего вечера будет комендантский час. Зачем-то перемещаем гражданских в безопасные зоны.
— В Коноху собираются вторгнуться, — Наруто выпил свой стакан воды, пока они переваривали шок. — И они никак не смогут противостоять силам.
— Мы должны сказать Хокаге.
— Боюсь, она ничего не сможет с этим сделать, — Печати на двери деактивировались, его внешность снова сменилась на маскировочную, и в магазин вошли двое мужчин. — Эти люди проводят вас из деревни. Они останутся с вами на оставшуюся часть пути до Страны Волн. Я слышал, что это прекрасное место для жизни. Не беспокойся о своих делах, старик. Я оставил тебе достаточно денег, чтобы начать бизнес в шесть раз больше. О тебе позаботятся.
— Зачем ты это делаешь? — спросил Теучи, и Аяме посмотрела на него в поисках того же ответа. — Что происходит?
— Слушайте внимательно вы оба, — и его глаза изменились на глаза Вечного Мангекё. — Вы двое должны уйти. Сейчас же.
— Хорошо, — Наруто сел на стойку и потёр лицо. Он чувствовал себя мудаком; он мог бы просто использовать гендзюцу с самого начала, но он хотел поговорить с ними. С ним. А не с каким-то коричневоволосым придурком. Видимо, мне нужно было немного разобраться. Что ж, пора пойти и дать себе пощечину. И под этим он подразумевал пощечину себе сиськами по лицу. К счастью, он знал, где их найти. Исчезнув из магазина и вновь появившись в своей старой квартире в своем истинном облике, Наруто Узумаки хлопнул в ладоши, и целые писания засверкали в квартире, прежде чем исчезнуть.