Она вздрогнула только тогда, когда ее киска задрожала от последнего толчка. Все, чего она хотела, и все, что ей было обещано, пришло в этот момент, с открытым ртом, из которого текли слюни, а сиськи метались туда-сюда, — это быть наполненной и выращенной этим доминирующим молодым человеком. Ее глаза закатились назад, и она почувствовала, как еще один оргазм нахлынул на нее, а белая, липкая и горячая жидкость хлынула в ее пизду, окрашивая ее внутренности, и если бы не печать, которую он наложил на себя, она бы родила тройню от того количества, которое он в нее влил.
Ее тело болело и дрожало, ее киска была заполнена и переполнена спермой, а ее горло болело от всех ее развратных криков. Единственным движением, кроме учащенного дыхания, было легкое покачивание ее волос, да и то потому, что Наруто использовал эти светлые локоны, чтобы вымыть свой член.
Глядя на потерявшую сознание, дрожащую, но все еще текущую женщину, Наруто Узумаки улыбнулся, надел брюки и футболку, взлетел на вершину Белого Дерева и сел там в тишине. Аромат деревьев, запах воды, бьющейся о берег, звуки мелких животных вдалеке. Все это было уничтожено… конечно же, его собственными руками. Ошибка, которую он вскоре исправит. Он предпринял все необходимые шаги. Все части были на месте. Теперь ему оставалось только ждать.
Осталось всего 48 часов.
Он так долго ждал этого. Сотни лет усилий, боли, одиночества, смирения с тем, что ему придется сделать, пока наконец он не достиг нулевого момента. Чтобы сознание вернулось в прошлое, чтобы сварить его душу и укрепить его решимость, чтобы вернуть чакру, которой он заплатил за возвращение сюда. Все жизни, которые он отнял, и еще больше жизней, которые ему придется отнять, чтобы все стало на свои места.
Он нашел там шутку.
Находясь в одиночестве так долго, он размышлял о том, что же такое «правильно»? Были ли это кратковременные периоды без войн, но все же конфликты происходили так, как предпочитала Коноха? Был ли это путь Мудреца, который привел к миру через сотрудничество, только для того, чтобы этот цикл начался снова? Или это была воля Индры, который стремился к власти, чтобы держать все в узде? Или цель Ōцуцуки — стать Богами такого масштаба, что сколько бы деревьев они ни съели, сколько бы планет ни растратили, сколько бы плодов ни съели, они не смогли бы насытиться?
«Они все ошибаются, Наруто» -сказал он себе. «Ты знаешь это. Где есть свет, там есть и тьма. Если бы ты не изменился, если бы не взял это дерево себе, ты бы принес этот так называемый «мир» на землю. Тогда бы за тобой пришли Ōцуцуки, когда твоя бдительность была бы ослаблена. Или, может быть, Саске не согласился бы с тобой после того, как ты победил Кагую. Это было необходимо. Если ты плохой парень, то так тому и быть. Кроме того, ты делаешь то, что хочешь. Все остальное — лишь побочный продукт. Фу, я говорю как Данзо». Он похлопал себя по щекам, прогоняя мысли о неуверенности в себе, когда почувствовал, что кто-то добрался до верхушки дерева.
— Ты вернулся? — Амено была в бежевых шортах и кремово-белой майке, открывавшей приличное для его высот декольте, но, честно говоря, он больше сосредоточился на ее бедрах. Он снова хлопнул в ладоши и сел в молитве. — Что ты делаешь?
— Я восхваляю Господа.
— Ты молишься? Кому?
— Я молюсь Богу Плодородия. Или Богине плодородия. Я не знаю. Что бы там ни было, оно создало тебя и бедра, — Амено вздохнула, ущипнув себя за переносицу. — Эй, эй, не ненавидь извращенца, ненавидь извращенца.
— Я постараюсь. Хотя, мне нравится внимание, которое ты им уделяешь, — Она медленно подняла ноги, прежде чем скрестить их и сесть рядом с ним. Маленькая дразнилка для члена. — Ну, как прошел твой визит?
— Они вышли. Вместе с другими гражданскими, которые не хотят попасть под перекрестный огонь. Что касается «патриотов», что ж, думаю, я дам им смерть, которой они жаждут, — Наруто смотрел на луну и размышлял. Каждый раз, когда он смотрел на маленький спутник, его охватывало чувство ярости, ужаса и меланхолии. В конце концов, это был спусковой крючок, который привел к началу конца. Не говоря уже о том, что теперь здесь располагалась одна из самых важных баз.
— Ты действительно ненавидишь Коноху? — спросил Амено, и это действительно был вопрос на века. — Судя по тому, что ты мне рассказал, я не вижу причин ненавидеть деревню. Выглядит немного раздражительно, не так ли? .
— Ты получишь пропуск на это замечание, потому что ты симпатичный, — она показала ему большой палец вверх. Возможно, ей было слишком комфортно рядом с ним. Но это была хорошая смена темпа.
— Что касается ненависти к Конохе. Хм… Как бы это сказать? Я ненавидела многих людей. ОЧЕНЬ МНОГИХ. Конечно, в конце концов, я вырос из этого, или, скорее, подавил это, потому что вы знаете, что они, наконец, открыли глаза. Я не ненавижу Коноху, я ненавижу то, что она олицетворяет. Это скрытая деревня. То, что должно было стать маяком для сотрудничества между враждующими кланами, чтобы остановить широкомасштабные сражения, вместо этого превратилось в союзы милитаризованных наций, стремящихся нанести удар друг по другу.
Да, игра изменилась, но это все еще была игра. Только теперь вместо одного клана вы выступаете против целой федерации кланов. И Хаширама Сенджу, этот глупец, пошел вперед и стал охотиться на Биджу. Он не имел права, НИКАКОГО ПРАВА, захватывать их, а потом продавать. Я знаю, в конце концов, деревни пришли бы за ними, но это не меняет того факта, что он добровольно пошел за ними. О чем он думал? 'Вот возьмите этого гигантского чакра-зверя, с помощью которого вы сможете уничтожать деревни. Убедитесь, что вы не навредите друг другу, — идиот. Подумать только, я когда-то был им.
— Ты был им?
— Я рассказывал тебе о сыновьях Мудрецов и о том, как они перевоплощались? — она кивнула. — Ну, я помню все из их жизни. Все. И позволь мне сказать тебе, если Учиха были высокомерными придурками, то Сенджу были самодовольными. И их коррупция была другого рода. И не только в крови. Мемы, Амено. Мемы. ДНК их душ передается через идеалы.
— Как? Можешь привести пример? — и с этим он раскрыл правду о своей родословной. Сказать, что она была шокирована, значит не сказать ничего. — Я не знаю, быть ли мне потрясенной или отвращенной. Они сделали все это только для того, чтобы…
— Ага. И хотя Мадара все еще хуже со своим маленьким планом «Я хочу стать Богом», они тоже не совсем святые. Воля Огня во многом раздула пламя, охватившее все народы. И единственный способ исправить это — избавиться от него. От всего. Повсюду, — Наруто провел руками по своим рыжим локонам и схватил ее за талию, спрыгнув на землю дворца, пока они шли к Камере Морфинга.
— Единственный путь — вперед, и я не боюсь перемен. Дорога, по которой мы все идем, была предопределена для всех нас. Через цикл ненависти. Цикл судьбы. Пока не появился я. Цена за свободу высока, но поверь мне, она того стоит. Свобода. Истинная свобода. Незапятнанная проклятой кровью этих мерзких, жалких Ōцуцуки.
— Ты очень зол, не так ли?
— Абсолютно в ярости.
— Как ты держишь все это в себе?
— Секс, — Он положил руку на ее заднюю часть, поглаживая ее, заставляя ее слегка вздрогнуть, прежде чем она успокоилась от его прикосновений. — Много секса.
— Как твои девушки в гареме?
— У них слишком много свободного времени.
— Так я твоя фаворитка? — спросила она немного нахально. Он просто рассмеялся. Как будто он дал ей понять, кто лучшая девушка.
— Кто знает, но я могу сказать тебе следующее. То, что ты сейчас увидишь, будет замечательно, — и с этими словами он открыл дверь в комнату, где находилась камера Морфа. Порог распахнулся и открыл тьму. Промозглая, бесконечная тьма. — После тебя.
— Я не уверена насчет этого…, — ее прерывание сменилось криком, когда он втолкнул ее в дверь и последовал за ней. Падая вниз, Амено все еще кричала. Это продолжалось еще около минуты, пока она не посмотрела на него, нахмурившись. — Ты сделал это специально.
— Камера Морфинга существует в карманном измерении. Время здесь течет по-другому. Дай ему еще несколько секунд, и тогда ты будешь…, — Наруто упал на землю, как и Амено. Оба не пострадали, так как земля смягчила их удар, двигаясь как желе, пока они оба снова не встали на ноги. — Там, прежде чем ты это узнаешь.
— Земля… поглотила нас?
— Верно.
— Как ты это сделал?
— Разве ты не хочешь знать? А теперь пойдем. Давай я покажу тебе самое интересное во всем этом, — он протянул ей руку, и она взяла ее. Амено с любопытством оглядывал широкий, просторный коридор, которому, казалось, не было конца. Тысячи Метсу сновали туда-сюда, а перед ними сидел гораздо более крупный вариант того, кого Нагато называла Королем Ада. Другая существенная разница заключалась в том, что он выглядел гораздо более — голым, — Исчезла палитра белых, черных и золотых цветов, все покрывал серый блеск, а во рту Короля постоянно светилась зеленая энергия. — Узрите.
— Гигантская голова.
— Не просто гигантская голова. Это гигантская голова. Ты знаешь, что она делает?
— Что именно?
— Отличный вопрос, — Наруто хлопнул в ладоши, когда природная энергия, хранившаяся в его теле, попала в одну из его ладоней. Затем он сконцентрировал чакру на одном пальце, а затем разрезал ладонь, и на нее упала растущая зеленая капля. Жидкость быстро затвердела и превратилась в зелено-белое семя размером с яйцо. — Это искусственное семя, созданное из природных энергий, которые я постоянно поглощаю. А этот ребенок отправится вон в ту штуку, — Он запустил его, и светящийся вихрь зеленой энергии стал намного ярче, а затем яркость охватила всю комнату, покрыв все блестящим нездоровым оттенком.
А затем она померкла, пока из зеленого центра не появилась маленькая белая рука, бледная как смерть; та же самая зеленая жидкость, что и раньше, покрывала все ее тело, и маленький ребенок, похожий на Метсу, пополз к нему. — Иди сюда, малыш, — Он подхватил очаровательную кроху, когда она произнесла свои первые слова.
— Отец.
— Они так быстро растут, — передавая малыша, он жестом пригласил подойти пятьдесят и одного Метсу. — Он будет быстро расти.
— Не хочешь ли ты назвать его сейчас, отец? — спросил его Метсу №57912, более известный как Муйо.
— Хм…, — он задумался, пока не повернулся к Амено. — Есть какие-нибудь идеи?
— Я не уверена, — она хмыкнула, как и он, прежде чем стало очевидно, что у нее есть что-то на уме. — Как насчет… Цукки?
— Цукки?
— Да. Он бледный как луна, — Амено указал на него, и новорожденный Метсу поднял большой палец вверх.
— Тогда Цукки. А теперь, что касается вас, дети, идите в дом. Вы знаете, что будет дальше, — Припев — Да, отец, — и все пятьдесят человек вошли в зеленое ядро, а Наруто начал выполнять ручные печати. — Я могу говорить, пока делаю это.
— Что ты делаешь? — выпалил Амено. — Я думал, что камера Морфинга предназначена только для создания Метсу.
— Ну, это только одна из ее функций. Это причина, по которой родились мои Гончие.
— Значит, ты можешь изменять их форму с помощью этого, — Амено выглядел очарованным.
— И их природу. Наблюдай, — зеленое ядро снова засветилось, и из него вышли пять фигур. Пять Метсу. Больше, чем раньше, сильнее, быстрее, и каждый из них покрыт краской разных цветов, в то время как все они были черными от пальцев ног до бедер. У красного в руках искрился огонь. У синего вокруг него плавала лента воды. У желтого из спины вырывались искры электричества. Коричневый держал в руке блестящий черный камень. Зеленый испускал успокаивающий ветерок.
— Познакомьтесь: Эн, Суй, Рай, Цучи и Казе. Элементаль Метсу.
Амено вместо ответа огляделся. Он улыбнулся, когда ее глаза заплясали по всем Метсу в камере, и она быстро все поняла.
— Вы собираетесь выпустить их на Коноху?
— Это будет первая волна. И не все они будут только для Конохи. Мое видение намного превосходит видение Листа.
— Значит, все закончится через два дня.
— О, Амено, — он стоял позади нее, притягивая ее к себе, его подбородок лежал на ее макушке, а его руки лежали на ее груди и обнаженной груди. — Не говори так мрачно. В конце концов, все концы — это всего лишь новые начала.