• Post Mort

• гнев
• игра престолов
• забытый род

---

252 г. от З.Э. Лис.

Ират Рексарион.

Чтобы добраться до Лиса на этом чертовом корыте, нам понадобилось четыре дня. Не так много, как могло бы показаться, но и не мало, как хотелось бы.

Тем не менее, за это время я успел в какой-то мере составить наши дальнейшие планы. Но самое главное: я определился с промежуточной целью. Пришло время нам обзавестись собственной армией. Армией, которую я поведу за собой, чтобы отобрать у Таргариенов все, чем они так дорожат. Поступить с ними так, как они и другие дома Валирии поступили с нами. Я жаждал отмщения, и для этого недостаточно было одной лишь моей силы.

— Прибываем в Лис! — крикнул капитан корабля, ненадолго отвлекая меня от собственных мыслей.

И правда, вдали, за бортом, уже виднелся порт моего родного города.

Невольно усмехнулся собственным мыслям. Когда-то я называл Лис городом порока и греха, где можно купить как тело, так и душу человека. Я ненавидел этот город, и вот, сейчас, называю его родным. Забавно, как со временем меняется отношение к вещам. Наверное, это называется жизненный опыт. И хоть я все еще мало где побывал в этом мире, но я более чем уверен, что найдется город более порочный, чем Лис.

Наблюдая за тем, как матросы суетятся на палубе, я вернулся к своим размышлениям. Взгляд мой блуждал от матросов к вещам, которые лежали неподалеку, и наткнулся на сундучок, в котором было скрыто яйцо дракона. От его вида я досадливо поморщился. Будь у меня дракон, необходимость в большой армии отпала бы сама собой. Жаль, что это лишь напрасные надежды.

«Или не напрасные», — убеждал я сам себя, — «может на руинах Валирии есть ответы на вопрос о том, как вернуть дракона к жизни».

Верно, дом моих предков был той самой последней надеждой. И хоть внутренне я понимал, насколько эфемерна эта надежда, мне хотелось в нее верить. По крайней мере, это объяснило бы все усиливающееся чувство зова.

Постепенно сквозь шум волн и крики матросов начали пробиваться звуки города. Но это было столь отдаленно, что простой человек мог бы и ничего не услышать. Раздавшийся у меня за спиной скрип досок заставил обернуться, чтобы увидеть весь свой отряд в сборе.

— Что дальше, командир? — спросил Росс, взяв на себя главенство над остальными.

Я внимательно посмотрел на с интересом ожидающих указаний товарищей.

— Все довольно просто и сложно одновременно, — сказал я, облокотившись о бортик. — Первым делом нам нужно будет найти постоялый двор, где мы сможем разместиться.

Бойцы чуть ли не кивали каждому моему слову, выражая согласие и безоговорочное подчинение.

— Это было из числа «простого», — улыбнувшись их реакции, проговорил я. — Теперь перейдем к сложному. Нам нужно будет разделиться.

— Что? Зачем?

Сразу посыпались вопросы со стороны бывших наемников. Даже Росс не смог промолчать. Один только Магок радовал меня смирением, молча ожидая пояснений.

— Если заткнетесь, то я смогу наконец-то все объяснить, — недовольно сказал я, одаривая их всех мрачным, не обещающим ничего хорошего взглядом.

Эффект оказался практически моментальным. Бойцы сразу же умолкли. По-моему, даже матросы стали вести себя немного тише, чтобы не попасть под раздачу.

— Спасибо, — саркастически произнес я и продолжил. — Так вот, нам нужно будет разделиться. Одни останутся на постоялом дворе и будут сторожить наши вещи, включая добытое добро. Другие в это время займутся поисками корабля, что сможет отвезти нас в залив Работорговцев. Пока все понятно?

К счастью, идиотов в отряде не было, и все поняли смысл сказанных слов.

— Теперь Джон, — переключился я на нашего калеку.

Он удивленно посмотрел на меня, не понимая, что мне от него нужно.

— Да, командир? — неуверенно сказал он.

— Все вышеперечисленное тебя не касается, — пояснил я.

— Чт… Почему? — еще больше удивился товарищ, — Это потому что я…

Не договорив, он махнул культей и сказался в этот момент весьма и весьма обиженным. Остальные же не выглядели удивленными, скорее понимающими. Магок даже ободряюще похлопал Джона по плечу.

— Да нет же, идиоты, — еле сдержался я, чтобы не хлопнуть себя по лицу. — Это не потому, что он калека… Хотя ладно, отчасти все же из-за этого. Но! Это неважно. Для тебя будет работенка, поэтому ты отправишься со мной.

— Эм, зачем? — все еще не до конца понимая свою роль, спросил Джон.

— Неважно, — отмахнулся я, расслабленно перегнувшись через борт и вглядываясь в воду. — Узнаешь по факту.

Продолжить наш импровизированный совет не дали матросы, что начали бегать и поднимать парус. Тяжелая ткань податливо откликнулась на ловкие и быстрые действия, и судно сразу же замедлило свой ход, приближаясь к причалу. Похоже, пора было покинуть этот гостеприимный кораблик.

Схватив свои вещи и вернув за спину уже привычный баул, я, не дожидаясь, пока подадут трап, спрыгнул на причал, стоило нам только подойти достаточно близко. Затем потихоньку направился прочь из порта, по пути кинув золотую монету стражнику, что выполнял функцию таможни. Тот удивился такой щедрости, но, завидев за моей спиной груз, понятливо кивнул, не став досматривать и молча убрав монету в закрома своей формы.

Пока я разбирался с таможней, уже подоспели и мои подчиненные, за которых также пришлось раскошелиться. Только после этого разорительного, но важного действа мы дружной компанией двинулись в сторону гостиничного района.

Возглавляя нашу компанию, я слышал тихие переговаривания за спиной. Судя по голосам, между собой спорили Берик и Роб. Не особо вслушиваясь в их разговор, я продолжал свой путь, пока один из них все же не выдержал.

— Постой, командир, — догоняя меня, затараторил Роб. — Постой.

— Чего тебе? — недовольно задал я вопрос, косо глянув на него.

Бывший наемник поначалу слегка замялся, пока наконец-то не взял себя в руки.

— Мы тут обсудили твой план, — начал он отвечать. — В общем… Только не говори, что мы прибыли в Лис, и не сходим в бордель?

Я посмотрел на него так, словно хотел убедиться: он сейчас серьезно спрашивает или шутит.

— Тебе было мало борделей в Тироше? — задал я встречный вопрос, заранее понимая, какой ответ услышу.

— Лис — это другое, командир, — замахав руками, встрял Берик. — Ты не понимаешь.

Теперь взгляда в стиле «ты идиот?» удостоился уже Берик. Чтобы я чего-то не понимал в городе, в котором я вырос. Это просто нелепо.

Тем не менее, я ничего не сказал и посмотрел на остальных. Все они с ожиданием и какой-то толикой мольбы смотрели в ответ. Похоже, что мне не оставили выбора.

— Ладно, — вздохнув, произнес я. — У вас есть сутки. Делайте, что хотите.

На лицах подчиненных заискрилась неподдельная радость.

— Но сначала гостиница! — вернул я их с небес на землю, не желая прослыть мягким и податливым командиром.

Какое-то время мы шли молча, пока за спиной вновь не начались перешептывания.

— Чего еще? — не выдержал я, и спросил, не дожидаясь момента, пока они на что-то решатся.

— Ты ведь с нами, командир? — Роб задал вопрос, который был понятен только контексте прошлой темы.

Понимая, что они не отстанут, пока я не соглашусь, тяжело вздохнул. Выбор без выбора.

---

Бордель. Как много воспоминаний и боли в этом неприличном, мерзком слове. Не могу винить парней, что они затащили меня сюда. Они не знают, что меня связывает с такого рода заведениями. Унижение и пренебрежение. Тщательно скрываемая боль в глазах матери, сменившаяся мертвецкой пустотой. Мое первое убийство и дальнейшая эйфория от свободы, которая ударила мне в голову.

Но все это дела давно минувших дней. Я понимал, что необходимо отпустить воспоминания. Отпустить их груз, но не в коем случае не забывать. И жить дальше, не взирая ни на что.

Все эти мысли проскакивали на краю сознания, пока меня раздевали в четыре руки посреди комнаты. Комнаты, что была до боли похожа на ту, где жили мы с мамой. Огромное ложе, на котором можно поместиться и десятерым. Большое количество окон, что впускали очень много солнечного света. Балдахины, создающие загадочную атмосферу. Стол и кувшины вина с вазой фруктов на нем. И конечно же подушки, которых было настолько много, что комната была буквально ими завалена. Не зря же бордели называют также и домом подушек.

Две прекрасные дивы с молочно-белой кожей, медленно снимающие с меня рубаху, старались каждый раз прижаться ко мне как можно сильнее. Чем меньше на мне оставалось одежды, тем грациознее становились их движения, а прикосновения все смелее. Сначала робкое прикосновение к обнаженной груди тонкими пальчиками, затем настойчивые касания, которые сменились царапанием, что только больше меня заводило.

Руки девушек опускались все ниже и ниже, периодически смело касаясь моего паха сквозь штаны. Я никак им не мешал, лишь с интересом следил за их дальнейшими действиями.

Вот одна из девушек плавно скользнула мне за спину, чтобы прижаться ко мне своей обнаженной грудью. В это время вторая девушка добралась до подвязок на моих штанах. Присев и развязав шнурки своими элегантными пальчиками, она начала медленно стягивать с меня последний элемент одежды. Медленные движения сменились резким рывком, за раз спуская мои брюки до конца. Мне оставалось только перешагнуть через них и остаться полностью обнаженным.

Девушка, обнимающая меня со спины, протянула свои шаловливые ручки к выскочившему на свободу члену. Легко касаясь возбужденной плоти, она сжала его в руке. В этот момент сидящая передо мной красотка также подключилась к действию. И вновь синхронные движения в четыре руки. Мягкие поглаживания всей поверхности органа, от головки до самого основания, едва ли не вызывали у меня блаженный стон. В какой-то момент я почувствовал горячее дыхание девушки, сидящей у моих ног. Вторая обхватила член крепче, направила его в лицо своей напарницы.

В голове промелькнула мысль: «Вот оно». Девушка приблизилась еще, и я, задержав дыхание, стал ждать. Чтобы в следующий момент с досадой и каким-то животным рыком застонать. Все закончилось дразнящим касанием головки языком, после чего она изящно встала на ноги, прижимаясь ко мне всем телом. На какое-то время я оказался прижат между двумя обнаженными девушками. Их горячее дыхание обжигало мне кожу на шее, переходя в нежные прикосновения губ. Когда уже я хотел поднять руку, чтобы обхватить стоящую передо мной девушку, она ловко сделала пару шагов назад и дразняще улыбнулась. К ней подошла вторая девушка, что все это время была позади меня, и, нежно проведя рукой вдоль обнаженного тела «подруги», схватила ту за грудь и впилась поцелуем в ее губы.

Не знаю, сколько длилось это представление, но я не собирался им мешать, превратившись в безмолвного наблюдателя. И зрелище, надо заметить, было более чем завораживающим. Две прекрасные дивы, похожие как две капли воды, слились в страстном поцелуе.

«И откуда только парни нашли близняшек», — промелькнула на краю сознания мысль, пока я продолжал наслаждаться представлением.

Две точеные фигурки с плоскими животами переплелись между собой. Две пары дерзко вздернутых небольших грудей терлись друг об друга, пока их хозяйки блуждали руками по своим обнаженным телам, периодически с силой сжимая подтянутые попки. Казалось, что они и вовсе забыли обо мне, но это было не так.

Все, даже самое прекрасное, когда-нибудь кончается. Закончилось и это шоу. Две девушки, две сестры, словно нехотя оторвались друг от друга. Только тяжелое возбужденное дыхание да тонкая ниточка слюны между ними красноречиво намекали на прерванное дело. Близняшки посмотрели на меня. Глаза их блестели от застилающей их поволоки возбуждения и дикого животного желания. Они синхронно шагнули к ложу, чтобы прилечь на него и поманить меня с себе.

Дальнейшие события я отмечал лишь краем сознания, полностью отдавшись своим животным инстинктам. Вся нежность и магия улетучились, не оставив после себя и следа, чтобы обернуться безудержной страстью, подпитываемой чем-то диким внутри нас.

Вот я залезаю к ним на кровать, чтобы пристроиться между ног одной из близняшек, и начинаю двигаться. Медленные и аккуратные движения сменяются быстрыми и грубыми, но не переходящими грань дозволенного. Я фактически вколачивал бедную девушку в кровать под аккомпанемент ее стонов, переходящих в крик. Ее близняшка все это время наблюдала за нами со стороны с желанием оказаться на месте сестры и нетерпеливо поглаживала себя. Это только больше распаляло меня и заставляло двигаться еще быстрее, доводя тем самым партнершу до оргазма.

Выйдя из девушки и оставив ее приходить в себя, я переключился на ее близняшку. Слезая с кровати, я за ногу подтянул ее к себе и перевернул на живот. Она только и успела удивленно взвизгнуть, как я уже был в ней и сходу начал вколачиваться так, словно от этого зависела моя жизнь. Этой красотке не досталось ни капли нежности, но она, похоже, и не была против такого расклада.

Вскоре вторая девушка, все это время обессилено наблюдавшая со стороны, пришла в себя и подползла к нам, чтобы впиться поцелуем в губы своей сестры.

«Ночка обещает быть долгой», — зло усмехнувшись, подумал я, продолжая двигаться и наблюдать за разворачивающимся шоу.

Ночь действительно оказалась долгой и бессонной. Редкие перерывы, во время которых я прикладывался к вину и фруктам в то время, как близняшки старательно ублажали или же дразнили меня, сменялись очередными безудержными скачками. Наши потные тела переплетались между собой. Позы сменялись одна за другой, равно как и места.

Самым запоминающимся моментом стало то, когда я разложил одну из сестер на столе, а вторая кормила нас фруктами в процессе соития. Решивший проведать меня Роб, который также развлекался в этом борделе, бесцеремонно ворвался в комнату в самый неподходящий момент, чтобы быть посланным нахрен и снесенным волной силы, что я обрушил на него.

Но, как уже было сказано, все хорошее когда-нибудь заканчивается. Вот и ночь подходила к концу, поэтому, в последний раз излившись в одну из близняшек, я оставил обессиленных девушек лежать на кровати. Лучи рассветного солнца, проникающие в раскрытые окна, красиво подчеркивали очертания двух обнаженных тел, лежащих на смятых простынях. Это было столь вызывающе и соблазнительно, что пришлось сдерживаться, чтобы не загонять девушек.

Взяв себя в руки, я начал тихонько собираться, ища свои вещи по всей комнате и параллельно смачивая пересохшее горло вином, совершенно не чувствуя при этом опьянения. Наконец, закрепив на поясе ремень с ножнами, я бросил последний взгляд на близняшек и улыбнулся. Оказывается, одна из них все это время наблюдала за мной, поглаживая бедра уснувшей сестры. Встретившись со мной глазами, она послала мне воздушный поцелуй и прошептала одними губами: «Спасибо». И добавила: «Возвращайся еще».

Я только кивнул ей в ответ, понимая, что вряд ли вернусь в этот город в ближайшие годы. Уже покидая бордель, я сделал в сознании отметку, чтобы кто-нибудь проследил за безопасностью этих сестричек.

— Не удивлюсь, если после такой ночки я стану отцом, — пробормотал я, отчаянно зевая.