• Nytare & Liziel

• трансформеры

Завершение Главы 9. В приложенных файлах сам кусочек и вся глава целиком.

MS_09-3.docx

Глава 9_вся.docx

═════════════════════════════════════════════════════

— Всегда хотела покататься на такой… модели. — хохотнула я.

А ее… водитель останется подремать и отдохнуть во время нашего отсутствия. Всё равно голограмма у него дубовая и показывать ее на глазах людей вблизи не стоит. Слишком деревянный мужик. Еще в дороге проканает, но потом… что-то надо будет делать с его аватаром, а то ж его с собой рядом держать опасно.

Мысли переключились на унылого автоботского врача, тащащегося за нами. Что с ним делать? Куда девать и как пристроить к делу? Потому как вечно с нами он кататься не будет, да и мешать потом начнет. Что-то надо решать. Убивать его вроде как жалко. Ничего плохого лично мне он не сделал. Правда, ничего хорошего — тоже. Ретчет пока не шибко общительный, предпочитает хмуро отмалчиваться, информацию не выдает, про Прайма тоже молчит. Отпустить его? Глупо. Или людям сольет про нас инфу, или своим расскажет. Автоботы, вроде как выжили, но где они залегли — не знаю. Скорее всего, где-то в пустыне, тем более, они тут обширные. Вон, куда ни глянь — сплошная пустыня, а некоторые зоны той же Аризоны мертвее Марса.

Я тихо фыркнула под нос. То же мне, партизаны в лесах… Встречусь на базе с Искажающим Небеса и попрошу его отыскать этих тихушников. Если кто и способен их найти, так это сикер. Вот пусть найдет. А там — посмотрим, что буду с ними делать. В любом случае, оставлять их без присмотра — вообще не вариант. Они могут любую дичь выкинуть со своей детской непосредственностью. Тут уж я не знаю, это на них так истощение повлияло, откатывая мозги в маразм, или они с самого начала такие.

Посмотрим по обстоятельствам.

Улыбнувшись, я подставила лицо под теплые солнечные лучи, проходящие сквозь боковое стекло. День — прекрасный! Зачем отравлять его невеселыми мыслями? Для этого будет другое время и другие дни.

Мегатрон сбросил скорость и неспешно катил по трассе в потоке мимо небольших одноэтажных частных домиков. У некоторых были свои лужайки с кустиками и деревьями, кто-то даже мог похвастаться небольшим бассейном, чья вода поблескивала сочной лазурью, ну а у кого-то на участке был только гравий или жухлая трава. Но все домики — аккуратные, чистенькие, ухоженные, даже если они небогатые. Откровенного хламовника на участках я не видела. Никаких нагромождений хозяйственных халуп, гор стащенного барахла и прочего. Возможно, именно вдоль самой трассы нет таких участков, но их можно найти дальше, однако город выглядел опрятным, пусть и теряющимся в пустыне. Американцы сами по себе в таких городках стараются поддерживать чистоту и порядок, и чем городишко мельче, тем суровее там порядки, доходя, порой, до пика маразма. Видела я пару таких мест… Так там что в той тюряге, только видимых стен нет. Тогда мне пришлось оттуда сбежать со всей скоростью и так быстро, как получилось. Были прецеденты насильственного обращения к Богу и к своей культуре.

Воспоминания о тех городках полоснули неприязненным холодком, но я привычно выкинула их из головы, хотя по-настоящему никогда не забывала: нельзя такое забывать, если хочется никогда более впредь в подобное не вляпаться. А мне очень не хотелось! Пару раз крупно обжегшись, я была предельно осторожна последние годы, избегая людей и странных поселений. Зато я оказалась в центре идеологической войны кибертронцев! Прямо главный приз для обеих фракций и для всего Галактического Содружества. Даже не знаю, для кого я более лакомый кусочек, потому как если трансформеры хотя просто поставят на пьедестал, то вот белковые виды…

А то я не помню, как Куб спереть пытались!

Яркое воспоминание всплыло само собой: экспедиционный корпус, приближающийся к планете и вылетевший на перехват единственный сикер, встретивший первый из их кораблей где-то в какой-то туманности. Крупный военный корабль и одинокий сикер, многократно меньший по размеру. Домой вернулся тот самый алокрылый сикер, получив лишь несколько некритичных повреждений внешней цветастой брони. Самый наглядный пример разницы в классе между кибертронцами и белковыми видами. Один-единственный сикер, уничтоживший крупный линейный корабль без каких-либо сложностей. Ведь они же готовились! Знали, против кого выступили, но… то ли что-то недоглядели, что ли недооценили противника, то ли этот сикер оказался куда сильнее, чем предполагалось.

— Звуковая Волна? — позвала я.

Льдистый голос связиста дисептиконов разнесся из моего кармана, транслируемый Нокием:

— Звуковая Волна на связи.

— Подскажи мне, когда произошла попытка нападения на Кибертрон белковой расы Галактического Содружества?

От такого вопроса на той стороны разлилась недоуменная тишина, да и сам Даррен повернул голову с отчетливым непониманием на лице.

— Тогда еще один сикер с красными крыльями и белым корпусом прибил крупный корабль их экспедиционного корпуса на подлете к Кибертрону. — тихо, с долей нараставшей неуверенности добавила я.

Тяжелая тишина была мне ответом.

— Вы об этом… не знаете? — тихо уточнила я.

— В моих базах данных нет прецедента нападения белкового вида на Кибертрон. — ровно ответил Звуковая Волна.

Глянула на Даррена и отчетливо поняла: на его памяти такого тоже не было. Тогда с каких же времен этот образ? Кто тот сикер, перебивший в одиночку чужой флот?

— Ладно… — память отзывалась неохотно, но образ того сикеры был достаточно яркий, чтобы пробуждать воспоминания. — А когда тот же сикер, только других обводов и с другой моделью альт-формы, уничтожил разведывательный корабль в какой-то там туманности? Он тогда вернулся с некритичными повреждениями и ремонтировал его, кстати, тот придурок, что тащится за нами. Ретчет.

В ответ — всё то же недоумение и тишина.

— Мне об этом неизвестно.

Ровный ответ связиста меня не особо порадовал отсутствием информации, но и, одновременно, породил множество вопросов.

— Мег, а ты что скажешь?

— Мне о подобном неизвестно. — так же ровно ответил низкий бас.

— А о Кибертронской Империи, которая в то время правила территорией? — уточнила я.

— Империи я не застал.

Вот засада-то, а…

— Но ты о ней слышал?

— Информация о подобном… сомнительная и спорна. — с некоторой заминкой ответил Мегатрон. — Я застал только режим Сената Праймов.

Вот оно как…

— Ладно. — я хлопнула ладонями по бедрам. — У нас есть Ретчет! Который лечил того сикера в те полные жизни времена. Он должен знать. И он мне об этом расскажет…

Мне плевать, что там делается в голове у праймовского врача, но он мне расскажет всё, что меня интересует. Добровольно или по пути Касси, но он мне даст ту информацию, которая мне нужна! Потому как это — важно! Прошлое — важно! Больше, чем настоящее! Потому что в нем, в этом странном прошлом, все ответы.

— Знаешь, Даррен, а давай-ка выбирай стоянку и пошли задавать неудобные вопросы этому долгоживущему врачу. — мое настроение стремительно катилось куда-то в злой азарт, и даже у меня есть жертва, которой никто не поможет. — Он очень древний… Очень много чего знает… только молчит. Полагаю, Оптимусу Прайму он тоже о многом умолчал.

Рокот мотора чуть изменился: Мегатрон прибавил скорость, насколько допустимо в городской черте. Я же глазела в окно, вот только видела я не одноэтажные аккуратные домики, не рыжие холмы и не Землю. Перед глазами разматывались совсем иные события… и на совсем другой планете.

Кибертрон.

Центр и ось моих видений. Роскошный, богатый, живой, искореженный войной, разграбленный и истощенный, подвергающиеся десяткам нападений и стонущий под междоусобными войнами. Планеты с одним именем, сливающиеся единым потоком в собирательный, но разный образ. Мир, миры, измерения и реальности… И везде в центре внимания одни и те же личности… только разные. Различные не только во внешнем виде, но и в самом цвете их ярких искр. Настолько схожие, подобно близнецам, но и так различающиеся… С разной судьбой. С подобной судьбой, различной лишь в мелочах. Они выглядят похоже и… полностью отличаются друг от друга. Они как зеркала, отражения, порожденные различиями в истории. Не в каждом измерении они есть. Есть их прообразы, собратья, но не они сами.

Так о котором из миров были те образы? Из этого измерения? Или из другого? О котором сикере тот образ? Тот, в котором Ретчет ремонтировал того летуна, вежливо и уважительно называю командующим.

Наш? Или чужой?

Потерев виски, снимая ноющую боль, я тихо попросила Коффа сделать мне кофе. Тот даже не ворчнул из-за спины, наоборот, тихонько застрекотал, и вскоре по салону разнесся божественный аромат латтэ, а кружка плавно всплыла подле руки, цепко удерживаемая ловкими сегментными пальчиками.

— Спасибо. — я улыбнулась, глядя в мелкие алые глазенки.

Тофф радостно проскрипел и вновь нырнул в зону отдыха, затихарившись в природной альт-форме. Все равно боится обнаружения. Даже сейчас…

Тягач начал сбрасывать скорость, готовясь выходить на кольцевой разворот, видимый на карте города по нашему маршруту. Рядом на карте пульсировала пометка стоянки: развернемся и закатим туда. Хорошо… Как раз успею допить кофе и можно начинать общаться с автоботом.

На стоянке было практически пусто, так что Даррен спокойно занял свободное место вдоль забора с дальней стороны стоянки. Все же, три прицепа — это три прицепа, и машина места занимает немеряно. Помимо нас на стоянке уже были припарковано десятка два тягачей, в основном одноприцепных. Некоторые водители были на месте, возясь подле своих машин. Кто-то вышел на нас поглазеть, кто-то лишь разок глянул и вернулся к работе, кто-то просто бездельничал, посасывая газировку и глазея на коллегу, мостящего своего монстра у забора, а кто-то курил и трепался со знакомыми. Все как везде…

Когда мы остановились, наши два пикапа заняли место рядом с нами. Сперва затормозил Трелл, а следом за ним — красный Ретчет, безупречно соблюдая указанную дистанцию и встав как по миллиметровой линеечке. Даррен привычно уже заглушил двигатель, поставил на ручник тягач, потом пошел растормаживать прицепы. Отработанные действия, понятные и привычные глазеющим мужикам, без который водитель длинномера вызовет ненужные вопросы и сомнения, которых возникнуть не должно. Вся наша мелочь в прицепах затаилась, прикрытая иллюзией пустоты, хотя я знаю, что Нокий им всем уже сообщил о цели остановки, месте стоянки и о состоянии дел в округе. Он всегда старается держать своих в курсе дел. Так меньше риска получить ненужную накладку из-за случайного огреха или ненужного любопытства непоседливых микроконов. Будь остановка где-то в поле, они бы наверняка попытались бы выбраться, но в городской черте… о нет. Тут они будут сидеть тихо: датчики энергона были даже тут. Вон, висит на столбе над трассой в полукилометре от нас.

Пока Даррен возился с машиной, я успела помыть свою бессменную щербатую кружку, вытащить многострадальные ботинки и хоть как-то привести себя в максимально возможный благовоспитанный вид. Блокиратор вновь украсил мою руку вместе с кучей фенечек и прочего добра.

— Нокий. — я постучала пальцем по карману. — Перебирайся на блокиратор.

В кармане тут же зашевелились, тонкие пальчики ловко расстегнули пуговицу, а потом такие хрупкие на вид лапки требовательно протянулись вперед: этот карманный захребетник желал, чтобы его подсадили.

— Был бы ты живым, я бы сказала, что такими темпами от лени ты разжиреешь и превратишься в упругий шарик.

Моя укоризна пропала втуне, а Нокий, чуть слышно поскрипывая, перебрался мне на ладонь. Я почесала пальцем сегментное брюшко и меня тут же заранее простили. Любит он, когда его чешут.

— Наушники сделай. — попросила я.

Нокий трансформировался в довольно крупный устаревшей модели налапник, милостиво дозволяя себя вставить в сделанный для него карман. Через пару секунд на длинном замызганном некогда белом шнуре вниз свесились такие же устаревшие наушники-вкладыши.

— Спасибо.

Кармашек довольно заурчал и затих. Теперь до возвращения обратно в салон Мегатрона Нокий не издаст ни звука никак, кроме как музыкой или сигналом вызова в наушники. Но даже звонками он не злоупотребляет: Могильщики отслеживают сотовую связь и могут заметить звонок при отсутствии входящего вызова. Такие мелочи малыш учитывал всегда и ни разу на моей памяти не спалился на такой ерунде, как недосмотр.

Водительская дверь распахнулась, являя нам улыбающегося Даррена. Он чуть щурился от яркого солнечного света, падающего на красивое лицо, прикрывая правый глаз. Удивительно-естественное поведение… Не зная, что передо мной голограмма, я бы обманулась…

— Готова? — спросил мягкий чуть хрипловатый баритон.

— Да.

— Идем. — он обаятельно улыбнулся.

Я улыбнулась в ответ, подхватила свой затасканный джинсовый рюкзак и спрыгнула на асфальт парковки. Хлопнула водительская дверь, из-за мощной морды тягача вышел его «водитель», убирая в карман ключи.

— Прокатимся по городу. — произнес Даррен, подходя. — Здесь есть неплохие пабы и несколько магазинчиков со всем нужным барахлом. — он приобнял меня за плечи, коснулся второй рукой шляпы, приветствуя мужика, высунувшегося из припаркованной по соседству машины.

Водила ему улыбнулся, козырнул в ответ и махнул рукой, мол, заглядывай под вечер, поболтаем. Водители сюда стекаются на ночевку, чтобы вкусно пожрать в кафешках, отдохнуть при длительном рейсе и потрепаться с коллегами. Вдруг какие новости есть? Самые критичные передают по рации, но лучше не пренебрегать беседами с другими водителями, особенно, приехавшими из других штатов.

— Было бы неплохо. — я приветственно помахала рукой лыбящемуся водителю. — Берем с собой… Айвери и погнали. А Рэтч пусть отдохнет.

Даррен согласно кивнул, улыбаясь настолько безмятежно, что мне на какое-то совсем крохотное мгновение стало жаль несчастного автобота. Но это мгновение быстро прошло: мне еще из него информацию добывать, а жалость… она всегда мешает.

Трелл уже вышел из машины и с любопытством глазел по сторонам, широко распахнув яркие голубые глаза. Наивное почти подростковое лицо с отчетливым отпечатком будущей холеной красоты сияло искренним счастьем и полным довольством жизнью по-настоящему счастливого человека. Незнакомые водители, глядя на парня, сами непроизвольно улыбались и приветствовали его кивками: сопровождение для длинномера — это нормальное явление. Машина впереди, машина сзади, в салоне — навигатор и водитель. Нормальная команда родственников или друзей, зарабатывающая на одном тягаче.

Даррен подошел к красному обиженке, похлопал ладонью по крыше пикапа, привлекая внимание автобота.

— Слушай, Рэтч, мы тут встанем на какое-то время, смотаемся за покупками. — он обаятельно улыбнулся мрачному мятому мужику. — Пока стоим, сходи поспи в тягаче, а… Выглядишь устало. А мы пока возьмем твой пикап и скатаем к торговому центру. Прибарахлимся немного, еды купим и вернемся до темноты. Как раз отдохнуть успеешь.

В тишине огромной стоянки разговоры довольно хорошо слышны, несмотря на шум трассы, что вынуждало вести нормальные беседы и думать, что говорим. А то я не знаю, как любят погреть уши водилы. Кто от скуки, кто от природной тяги к сплетням, а кто из желания найти себе свежие уши на поболтать и поделиться байками, который у каждого дальнобойщика немеряно. А уж когда приезжает компания, тем более с молодняком, решившая встать на ночевку… Ну тут не познакомиться и не потрындеть за жизнь — грешно. Потому и к автоботу Даррен обращался как к старому знаковому и другу.

Но как Ретчет скрипел… Как он мрачно на нас смотрел хмурой голограммой, но мы были непреклонны, и вот водитель тяжело выбрался из салона машины, передал ключи беловолосому красавчику и потопал к роскошному черному тягачу, в недрах которого и скрылся. Все правильно… Молодняк свалил, а старший в группе остался на месте и пошел спать, пока другие гоняют за припасами, жратвой и ради развлечения.

— Рэтчет, насколько хорошо ты знаешь историю Кибертрона? — задала я вопрос, когда мы выехали снова на трасу и пошли на кольцевой разворот, ведущий обратно в город.

Ответил автобот не сразу, и голос у него был мрачен, как рожа Могильщика:

— Зачем ты спрашиваешь, человек?

— Затем, что я хочу получить от тебя ответы. — легко ответила я, с удобством окапываясь в мягком пассажирском сидении. — Ну так насколько хорошо ты знаешь историю своего мира и народа?

Когда мне надо, я могу быть очень прилипчивой, а мои мелкие поганцы научили быть задолбышком, потому как иногда без длительного мозгоклюйства нужного от них не получить.

— Я хорошо знаю историю. — после еще одной довольно длинной паузы ответил автобот.

— Прекрасно! — я радостно хлопнула в ладоши со всем непосредственностью, которая у меня осталась. — А можешь мне рассказать кое-что?

На этот раз мне ответили быстрее:

— Спрашивай, человек.

Невежливая ты скотина, Рэтчет… Я же к тебе по имени… А ты меня как зверька называешь по видовой принадлежности. Ну и ладно!

Все это время я колебалась, что стоит знать автоботу, а что надо утаить. Личность Даррена Сильва должна остаться для него тайной до последнего, но что же касается меня… тут вопрос спорный. Шансы равновелики. Но пока я в его глазах всего лишь человек, мне не получить от него вообще ничего. Ни толковых ответов, ни работы, ни послушания, ни, тем более, лояльности. А он мне нужен! Настолько? Сейчас узнаю.

Мне много надо у него узнать, но первый вопрос я задала на каком-то озарении:

— Кто тот сикер, которого ты назвал «командующий» по его возвращении на Кибертрон? Или «коммандор», я не разобрала толком.Ты ему еще залечивал мелкую травму на руке…

Пикап под нами на краткое мгновение вильнул, но Даррен с тихим предупреждающим матом выровнял машину.

— Мы едем по трассе. — рыкнул он.

Рэтчет промолчал на эту грубость, а я смотрела, как судорожно полыхнула его искра, и улыбалась. О да! Он это помнит! Иначе не было бы такой реакции!

— Ты понял, о ком я говорю. — вкрадчиво произнесла я. — Ты знаешь его… Помнишь, когда это было. Кто это, Рэтчет?

Автобот молчал, прикидываясь машиной.

Не. Так дело не пойдет!

— Говори, Рэтчет! — по моей руке растекались глифы древнейшей письменности, а голос менялся на более глубокий. — Мне! Нужны! Ответы!

Между пальцами промелькнула яркая голубая искра, обжегшая автобота колкой вспышкой. Знаю, он увидел. Ощутил. Прочувствовал. Вон как полыхает его искра! Вон как трепещет разум.

— Кто ты? — тихий глухой голос раздался как-то прибито и растерянно.

Автобот вышел на контакт. Пусть и с пинка. Увидел главное. Хорошо.

— А ты не узнаешь? — вкрадчиво спросила я, покачивая кистью. — Что, незнаком узорчик на моей коже? Или забыл, на чем ты его недавно видел?

Ничего он не забыл! Вон как мечется его душа, словно его только что пнули в солнечное сплетение и теперь добивают ногами по всей его идеологии и мировоззрению.

— Это невозможно!

— Я это уже слышала. — я фыркнула. — Ты поверил, что я позволю себя вот так просто уничтожить? Влив в того, кого звала весь свой путь с планеты, с которой меня выкинули как хлам? — глянув на невозмутимого напарника, я тихо сказала: — Даррен, сдай к обочине, а то у нашего… транспорта скоро колеса откажут. Нехорошо будет устроить ДТП посреди трасы.

Мегатрон хмыкнул, но начал перестраиваться, сдавая к удобному дорожному карману у мелкой забегаловки. А Рэтчет шокировано молчал, предпочитая не говорить ерунды. Но вот мы затормозили на парковке, и я продолжила допрос:

— Так что это был, Рэтчет?

— Ты не знаешь?

— Если увижу — узнаю. Но в том состоянии я не воспринимаю имена. — я откинулась на кресло, лениво катая энергетический сгусток по ладони. Спокойствие Мегатрона давало понять, что это еще блокируется устройством на моей руке и присутствием лидера. — Имя!

На этот раз врач не стал заставлять меня так долго ждать:

— Старскрим.

Имя прозвучало с каким-то скрытым садизмом в голосе. Старскрим… Звездный Крик. Тот самый сикер, погибший после войны в Чикаго…

Проклятье!

Даррен молчал, лишь фиолетовые глаза опасно сузились, да крылья носа трепетали от ярости.

— Когда это было?

От названной девятизначной цифры мне поплохело, Нокий в кармашке на предплечье в шоке скрипнул, а у Даррена широко распахнулись глаза.

— Кто еще об этом помнит? — мой голос стал глухим и злым.

— Альфа Трион. — ровно ответил Рэтчет.

— Который Прайм? — автоматически вырвалось у меня.

Автобот как-то устало поправился:

— Альфа Прайм. Последний из Двенадцати Праймов.

Было у меня ощущение, что он не последний. Есть кто-то еще, но кто — вспомнить навскидку я не смогла, а цветастый пестрый образ мощной фигуры пока не оформлялся в нормальную картинку. О том Прайме я подумаю потом, когда мы продолжим путь в Аризону.

Проклятье! Сколько всего вскрыли ответы врача!

— И больше никто не выжил с тех времен? Помимо этого сикера?

— Его Триада. — кольнул меня автобот. — Искажающий Небеса и Громовержец так же знают.

— Варпа я спрошу, когда мы с ним встретимся. — проворчала я. — Оптимус, полагаю, обо всем этом не знает. Так?

— Он родился незадолго до восстания Мегатрона. — ответил врач. — Он не знает того времени.

— Истории он тоже не знает?

— Это легенды. — глухой голос Рэтчета был едва слышен, и впервые он не назвал меня «человеком», но и не назвал «Искрой».

— Но для тебя это — прошлое. Твое прошлое. Неужели кибертронцы забыли о своей истории?

На это Рэтчет ничего не ответил, предпочтя грустно и уныло отмолчаться. Но мне не нужен был ответ на этот вопрос. Причина забвения и без того понятна.

— Даррен, поехали дальше. Нам надо многое успеть сделать и к темноте вернуться на стоянку.

Беловолосый красавец согласно склонил голову, вновь завел мрачный пикап и выкатил на дорогу, ловко встраиваясь в жидкий поток. А врач молчал, жуя новость обо мне. С моей руки давно исчезли последние следы мое новой сути, но что это меняет?

— Скажи мне… — глухой голос прошелестел в салоне. — Кто ты?

— Разве ты еще не понял? — столь же тихо спросила я.

— Я хочу услышать.

Рэтчет открывался несколько иначе, чем раньше. Выживший с древних времен. Сохранивший память носитель настоящей истории мира, о которой он всё это время молчит, не споря со своими временными, сменяющими один другой правителями. Молчаливый врач, лишь изредка дающий советы очередному Прайму. Молодому, горячему и… бестолковому.

Стало ли мне его жаль? Да. Потому что он помнит Золотую Эпоху и никогда не забудет потерянного величия собственного народа. Наверное, именно поэтому он мне задал этот вопрос.

— Дисептикон назвал меня Искра. — спокойно сообщила я, не уточняя, о котором именно дисептиконе идет речь.

Наверное, Рэтчет подумал о Варпе… и не стал задавать никаких дополнительных вопросов, как и не усомнился в вердикте не менее древнего сородича.

— Ты говорила, что дисептикон тебя спас. — вновь заговорил Рэтчет.

— Говорила. — согласно склонила я голову. — Когда на нас напали Могильщики, вычислив по энергоновому следу. — приподняв руку, я постучала по обмотанному фенечками блокировщику. — Думаешь, я просто так ношу это устройство? От меня слишком сильный идет фон. Но появился он не сразу, как далеко не сразу я стала тем, чем сейчас являюсь.

Он не мог не зацепиться за мои оговорки. Закономерный вопрос раздался практически сразу:

— Когда это произошло?

— Полагаю, во время боя Оптимуса и Мегатрона. — честно ответила я. — Тогда меня окатило кровью лидера дисептиконов, а потом, через какое-то время я начала… меняться. Пока впервые не оживила трансформера. Это был Нокий. Мой телефон. Первый из тех, кому я дала жизнь.

Нокий на это проскрипел что-то нелицеприятное относительно автоботов и их отсутствующих мозгов, но в общем-то похвалив, что из-за их тупости появилась я. Маленький поганец…

— Видимо, Великая Искра решила, что быть бессловесным беззащитным кубиком ей опасно. — в голос сам собой протек ядовитый сарказм. — И перенесла свою суть в меня. В человека. Изменяя мое тело, но прогибаясь под мой разум и личность, ведь у Оллспарка не было личности. Теперь есть я.

— Ты считаешь себя Всеискрой? — проворчал автобот.

— Дисептиконы так считают. — поправила я его. — Искажающий Небеса так считает. Он в этом уверен. А я начинаю вспоминать то, чего я-человек знать не могу. Вроде того алокрылого сикера, который служил Кибертрону. Или я помню, как меня выкинули с умирающей планеты в космос. С МОЕЙ планеты! — прорычала я. — А мне пришлось орать на весь этот космос и звать того единственного, кто был готов умереть ради Кибертрона… и ради меня. Знаешь, о ком я говорю? Помнишь его?

Рэтчет помнит. Знает… Но какого же усилия ему потребовалось, чтобы процедить одно-единственное имя:

— Мегатрон…

— Именно. — я улыбнулась, но улыбка быстро угасла. — Я родилась заново в момент его смерти. В его крови, во всплеске распадающего Куба, уходящего из рук человека, отказавшегося от того Дара, который я приняла. Из-за вас, автоботов, я — девушка по имени Нана перестала быть человеком и потеряла свою жизнь. Из-за ваших действий. Из-за вашей тупости и упертости. Из-за того, что вы не позволили Кубу попасть в те руки, в которые он желал попасть.

— Но Мегатрон…

— Рэтчет! — колкие искры разлетелись по торпеде, сбив возмущенный голос судорогой. — Мне плевать на ваши идеологические трения и непонимания, когда ключевая планета нашей вселенной гибнет на глазах! — голос менялся, наливаясь какой-то потусторонней гулкостью и глубиной, а в теле разливалась предательская легкость, которую мне пока удавалось удерживать в допустимых пределах. — Развалится Кибертрон, и эта реальность рассыплется вместе с ним.

Придушенный хрип отрезанного от управления собственным телом и запертого в альт-форме автобота немного отрезвил, но возвращать ему управление пикапом я пока не собиралась. Не заслужил.

— Есть еще один Прайм. — ровно произнесла я. — Тот, кто ходит по реальностям. Ты знаешь, о ком я говорю.

Рэтчет знал.

— Говорить ты можешь, я разрешаю. — милостиво произнесла я, успокаиваясь и приводя в порядок нервы, снова зашалившие, когда дело дошло о разговоре про несчастный Кибертрон. — Ты же знаешь, о ком я говорю?

Я этого не знала. Совсем. Зато знал он. А мне надо только имя.

— Вектор Прайм…

— Умница. — я умильно улыбнулась. — Помнишь. Вот и я о нем знаю… Правда, пока еще плохо могу вспомнить, каков он: восприятие тогда было иным. Но сияние Его искры я хорошо знаю.

Тут я автоботу сильно приврала, потому как та световая каша, что мелькнувшим образом пронеслась по резко разболевшейся голове, пока для меня была как силовая засветка. Но я не спешу. Немного еще раскачаюсь, стану сильнее и смогу понять. Вспомнить и увидеть. А потом и призвать.

Он мне нужен. Вектор Прайм.

Против него не вякнет ни один автобот. Потому как это первородный Прайм. Против него не пойдет тот же Оптимус. По той же причине. А еще Вектор поразительно силен и… может ходить по реальностям!

Но Вектор — это когда-нибудь потом, когда я окончательно сольюсь с сущностью Оллспарка и мы станем единым существом. До того момента его лучше не тревожить. Мало ли что в его голове не так сверкнет при виде меня?

Нахохлившись, я мрачно зыркнула на приборную панель автобота. Сложные они. Праведные… избирательно. Вроде как за Добро, но я никогда не забуду слова Оптимуса, когда он призывал Сэма поместить Куб ему в грудину, чтобы уничтожить Всеискру.

Уничтожить!

Только для того, чтобы Куб не достался Мегатрону!

Это перечеркивало всё. Всю его праведность. Всю тягу делать правильные дела и заступаться за людей. Всё его… паладинство. Желание убить то, что дает жизнь всему его народу, перечеркнуло все его поступки.

А, на минуточку, теперь этим кубиком являюсь Я! И это меня он может захотеть убить в следующий раз!

Злобно булькнув, я поджала губы. Я хочу жить! А после того, как я окончательно и осознанно приняла накатывающие изменения, перестав цепляться за человеческую сущность и согласившись со своей новой сутью, у меня в голове отчетливо защелкал какой-то внутренний таймер. Как запоняющаяся шкала, при достижении каждой последующей отметки которой я меняюсь все сильнее.

Возможно, мои мозги так интерпретировали график моего развития? Не знаю. Но страхов во мне не было, как и подозрений, что моя личность и моё Я может рассыпаться и угаснуть. Что-то в глубине души шептало, что этого не произойдет, потому как этому нечто нужно именно мое Я. Моя душа. Я сама. Это, бесспорно, успокаивало.

Об этих сомнениях я не говорила никому. Никогда. Ни при каких обстоятельствах, хотя моя мелочь это прекрасно знала. Трелл просто догадался сам, остальные — тоже. Кто раньше, кто позже. Я боялась тогда потерять себя, но чем больше я боялась, тем сильнее шатались мозги. Сейчас же… я смирилась и приняла. И мне стало легче. Страх пропал. Тот страх, что разрушал меня, хотя всё, что я хочу находилось на его оборотной стороне.

Свобода. Сила. Возможности. Долголетие. Знания. Возможность Творить. Выход в космос и во вселенную. Интересная жизнь, полная событий и действий.

Всё это находится на оборотной стороне страха.

Когда я это осознала, страх исчез, потому как не рискнув, не доверившись той могущественной сущности, что обратила на меня внимание, я не смогу получить всё то, чего желаю. Но первое, что я сделаю, это восстановлю планету, которая стала осью моих снов, видений и, кажется, всей моей жизни. Кибертрон.

Но для того, чтобы это сделать, мне надо каким-то образом на эту планету попасть. Не мечтами и образами в голове, а вполне физически. Для этого мне нужен корабль и те, кто меня туда отвезут, поддержать в моем начинании, защитят от желающий помешать или присвоить себе. Мне нужны те, на кого я смогу опереться. А пока единственные из кибертронцев, кто подходит под мои запросы, это Мегатрон и Искажающий Небеса.

Дисептиконы.

* * *

Два сикера вышли из прыжка на орбите яркой голубой планеты. Привычное краткое сканирование, чернокрылый пересчитал каждый спутник на ее орбите, пометил мусор, щедро рассыпанный по космосу, обнаружил некрупную и хрупкую станцию, просветил ее, отметив всех ее обитателей. Мгновения привычной процедуры, которую ему давно не приходилось делать, наслаждением пронеслись по разуму древнего дальнего разведчика, напоминая о времени, когда это было неотъемлемой частью их жизни и судьбы, разделенной на троих. Мимолетная грусть привычно подняла защитную пелену колкой бесшабашной злости на всех вокруг, но холодный разум сотриадника прохладной укоризной вернул трезвость мышления. Как и раньше. Как всегда. Как и должно…

Искажающий Небеса перенес их чуть ближе к планете и вновь запустил сканирование. Не поверхностное, как раньше. Полноценное, когда проверяется всё, что можно узнать с орбиты. Вновь в разуме засияли пересчитанные объекты на орбите от сородича на спутнике до последней заклепки, отлетевшей от хлипких человечьих структур. Сканирование спустилось до уровня атмосферы, выдавая ее состав, поведение, атмосферные течения и процессы, проходящие в ее толще. Дальше. Глубже. Ближе к поверхности. Разум древнего существа пересчитал каждый самолет в атмосфере, каждую вспышку энергии… разделив их на те, которым здесь быть следует от тех, которым тут не место.

Короткий информационный пакет передал результаты сканирования ослабленному напарнику с указанием обнаружения знакомой сигнатуры, которой не должно было быть на этой планеты. Мгновенный отклик, согласие, черное крыло вновь накрыло голубое, унося двоих сикеров в новый варп. Дальше. Ближе к полюсу. Над ледяной пустыней. Туда, где сияла неуместная здесь сигнатура чужого корабля.

Новое сканирование как колкая игла вспорола пространство легчайшим касанием, не подняв тревоги тех, кого обнаружили там, где их быть не должно. Сигнатура двигателей и ядра. Серийный номер, принудительно снятый с бортовой системы, откликнувшейся на прошитый еще при производстве протокол. Данные с корабля потекли полноводной рекой, подчиняясь приказу, подписанному очень старыми полномочиями. Прошивки систем бортовых компьютеров не менялись миллионами лет, просто копировались по старым образцам, что сейчас играло против хозяина корабля.

— «Локдаун?» — изумился Скайварп, сверив данные со своей базой.

— «Что он здесь делает?» — растерянный голос Громовержца вкрался в разум.

— «Узнаем.» — с поднимающимся азартом ответил чернокрылый. — «Мы вернемся. Позже. Лидер должен знать.»

Два сикера исчезли в фиолетовой дымке варпа, так и оставшись необнаруженными.