9. Укрощение бороды

Засел я за разбор воздействий, выявленных Архивом. И, параллельно, приглядывал за девчонкой… как её там, Виолета? А, нет, Витела, вспомнил я, подтянув с кучи барахла листок контракта. Колхозник прописал долг, и даже подсунул контракт девице на подпись.

Вроде и неприятно, но в данном, конкретном случае, в социуме станции — проявление заботы и расположения. Что, в очередной раз подтверждает, что я достаточно высокопоставлен, силён, независим и полезен, чтобы мафиозо не опасаться.

Прада, мой поступок лишил меня возможных помогальщиков из бандитов. Ну да и чёрт с ними — обойдусь. В плане “лазеек” — ничего не скажут, это и из визуального осмотра понятно. В плане магии — самому надо смотреть. Ну а уязвимость через людей — не те в колхозе связи и уровень, чтобы контролировать людей из Башни Врат. Судя по воротам, Башню покидают только высокопоставленные специалисты, типа планктончика. А за таких Рапуса и его команду быстро и без разговоров вывернут наизнанку.

Так что на нижних ярусах — только магический осмотр. Для чего мне бандюги нахрен не сдались.

Девчонка же, тем временем, рухнула в кресло для посетителей. Поджала ноги, посидела, порыдала. Точно плакса-вакса, определил я. Причины понятны, но рыдает же бесконечно!

Но, вроде, успокоилась. Стала бродить по мастерской, разглядывая станки и приборы. Ничего не трогала, даже руки за спиной сложила. Ну и умница, хоть и рёва-корова. А у меня доклад Архива.

И выходило, что эфирного наблюдения за мной не велось: ну, это я в целом и сам понимал, почувствовал бы. Но вот направленные микрофоны и камеры были. Чисто пассивная, но высокотехничная слежка, которую Архив смог выявить по колебаниям информации в кристаллическом эфире, направленное внимание. Ну и локализовать исключительно за счёт моего мотыляния. У наблюдателей просто не было вариантов, когда я заложил круг вокруг Башни: либо приблизиться, либо потерять меня из виду на ощутимый срок.

Что хорошо: я могу магичить, и это не зафиксируют. Что неважно — проблема с разговорами. Но это прекрасно решается: прибор, как и всё на станции на эфире, но работает не с эфиром, а с колебаниями. Так что прямо тут, не отходя от компа, я очень немузыкально и хрипло напел матерный посыл всяким не в своё дело лезущим, слова не понимающим и своего слово не держащим. Вышло замечательно: одновременно пискляво, басовито, хрипло. И ОЧЕНЬ фальшиво, я старался. Записал эту арию, замедлил раза в полтора, обработал. И стал возиться с зачарованием, работая напрямую эфиром, даймоном. Но используя наработки станции и знания Брамака. Выходило, прямо скажем, на заглядение. Если бы ещё не сучья, практически нестерпимая душевная боль при колдовстве — вообще бы всё замечательно было.

И обзавёлся весьма и весьма дельной фигулиной: артефактиком, на эфирных слёзках создающим вокруг меня упорядоченные колебания в трёхметровой сфере. Для человеческого слуха — просто тишина. А вот для технического подслушивателя — протии-и-ивное, зану-у-удное, га-а-адкое завывание, с посылом нахер и прочие места. Куда всяких излишне любопытных посылают.

Сделал я браслетик на руку, полюбовался, потянулся… И уставился взглядом в розовую, выпучившую на меня синие глазищи физиономию на пороге.

— Давно стоишь? — лениво уточнил я.

— Пару минут, уважаемый господин Брамак. Я не хотела вам мешать.

— Ну и хорошо, что не хотела, — одобрил я, поднимаясь. — Э-э-э… — немного завис я, а потом до меня дошло и я заржал.

Дело в том, что когда я поднялся из-за терминала, Витела пискнула, из розовой стала натурально бордовой, закрыла ладонями глаза. Впрочем, любопытный глаз сквозь растопыренные пальцы поблескивал.

Дело всё в чисто Беловодской привычке: одежды улучшенные люди не использовали. С учётом продуманного и отточенного организма, кожного покрова и кожных желёз — одежда просто была вредна. Носились только биодоспехи, слой насыщенной эфирной плоти. Как мне кажется — рабочий инженерный скафандр биоцивилизации, разработанный ещё до краха этой самой цивилизации. Но скафандр или доспех — это совершенно отдельный момент. И, в своё время намучившись с непроизвольными реакциями, я перестал обращать на всеобщую наготу внимание. Ну и сам привык ходить без одежды: и вправду удобно.

Да и Отмороженный дома тряпками не злоупотреблял, просто сейчас для меня раздеться дома и одется выходя или встречая какого-нибудь гостя — совершенно естественный, автоматический процесс. И вот, попёрся я в плетельную, на ходу раздеваясь. И разделся догола, ну и даже не обратил на это внимания. При том что в социуме станции нагота не была однозначным табу, но, в отличие от Беловодья имела однозначную связь с половым сексом.

И вот сейчас девчонка стоит, подглядывает сквозь пальцы за деталями моего организма — табу нет, но определённые “приличные ограничения” на обнажёнку существуют. Не говоря о том, что хоть она сама и намекала на ударный труд дыхательными и пихательными, судя по психоэмоциональному состоянию, сама к этому не рвётся. Даже страх в некоторой мере есть. Как я подозреваю — из за неудачного “первого раза”, потому что на вторые и прочие у неё и времени толком не было.

Ну, в общем, смешно получилась, доржал я, слегка поиграл мышцой — она была, а что мне, стесняться что ли? Распушил бороду, подкрутил ус, ну и наконец спросил:

— Хотела-то чего?

— А-а-а… простите…

— Прощаю, — ответил добрый я.

— Я хотела узнать, а… — замялась она, но тут её живот издал пояснительное гудение.

— Голодная? — уточнил я, а то мало ли, может она знатная чревовещатильница или ещё что-такое.

Девчонка на это кивнула смущённо, руки от физиономии убрала.

— А почему вы?..

— Мой дом, мои правила. Хожу, как мне удобно. Мне удобно — голым, — честно ответил я. — Ладно, сейчас достану еду, поднимайся, — озвучил я, пройдя мимо девчонки и поднимаясь наверх.

Извлёк из шкафа пожрать… И не заржал только чудом! Поднялась, блин… Голая! Руками грудь и пах прикрывает, красная…

— Ты чего разделась? — хрюкнул я.

— Вы сказали — правила, — краснела девчонка.

— Ой всё, — просто махнул рукой я, плюхаясь за стол. — Питайся.

Присела, стала жевать. А я ел и разглядывал — что я, дурак на девчонку не попыриться? И такая… Ну вообще — испортили меня беловодки, сам себе признался я. При некоторой “нечеловечности” за счёт биомодификаций, каждая беловодка даст этой девчонке бо-о-ольшую фору в плане внешности. Тут и сиськи, пусть приближаются к третьему размеру, но слегка обвислые. И попа с жирком. И ноги коротковаты, а в промежности пусть не заросли, но волосы растут…

На этом я себя остановил — ну несправедлив я к девчонке. Вполне симпатичная, да и стесняется смешно. Правда, испорченность меня проявлялась и в эмпатии — она не хотела. И феромоном не фонила. Так что и у меня никакого особого желания не было.

Ну а внешность, как и было замечено — очень неплохая, но уже явная “дурнушка” в на мой взгляд. Так что допитались, я встал, девчонка дёрнулась.

— Мы займёмся сексом? — рубанула она.

— Хочешь — можно, — пробасил я. — Не хочешь — не займёмся. Хочешь? — на что она дёрнула головой отрицательно, но тут же закрыла ладонями рот, испуганно на меня лупая глазами. — Значит, не займёмся. Пойдём, — поманил я её за собой, отвёл в жилую гостиную с диванчиком, указал на него. — Твоё место. Инфотерминал, — тыкнул я в соответствующее приспособление. — Связь с людьми ограничена, доступ к инфоресурсам есть. Хочешь — фильмы смотри, хочешь — учись. Я — работать, — завершил я, потопав на второй ярус.

Занятно всё это, как в эротической комедии Мира Мороза. Или лубках с надписями Земного Края. Ну да и чёрт с ним. Мне надо ошиваться рядом, а желательно в округе Башни Врат. Не облетать по широкой дуге, а быть минимум в сотне метров. А это не так просто сделать, не привлекая ненужного внимания башенных. И наблюдателей от Шлода — от визуального наблюдения скрыться можно, но это вызовет совершенно нездоровую суету. Не говоря о том, что скрыть, ЧТО я делаю — осуществимо. Но мне надо скрыть, ГДЕ — а это уже сложности, пусть теоретически преодолимые, но нахер не нужные.

А, значит, нужно мне какое-то дело. Заказ или ещё что, подобное. В окрестностях Башни, причём желательно — на нескольких ярусах. Довольно сложно было бы… Если бы не память планктончика. Он жил на нижних горизонтах верхнего яруса, в жилом блоке примерно таких же межмировых купцов и соответствующей шелупони.

Так вот, было у него и его коллег по межмировому планктонизму традиция перекусывать в забегаловке. Ну такой, полубар-полуресторан. И полузакусочная, как это ни парадоксально с математической точки зрения.

Так вот, облетая башню, я у двух ворот из трёх видел знакомую по воспоминаниям планктона вывеску над небольшими домишками. Видимо, этакий аналог сетевого ресторанчика. Владелец которой то ли родич, то ли оказывает интимные услуги повышенной эксклюзивности какой-то шишке из Мировой Башни или Башни Врат.

Впрочем, причина эксклюзивного положения жрален мне до Пущи, даже не Болотной. Важно то, что гипотетически есть возможность заняться какой-нибудь ремонтно-починятельской хренью. Теоретически, можно и просто пожрать, но тут недостаток — упорно жрать в забегаловках на разных ярусах, при этом будучи плетельщиком и фоня эфиром (каким — хер поймут, но сам факт манифистации я не скрою) в сторону Башни…

Так можно и на предупредительный в голову нарваться, без шуток.

А значит, надо мне сделать так, чтобы у этих ресторанчиков произошёл некий технический баг. Причём желательно у всех вдоль Башни: мало ли, в какой-то не тот Мир вщемились. И чтоб обратились ко мне…

Кажется — нереально. Но на самом деле даже для “среднего” плетельщика — не большая проблема. А я — хороший плетельщик. Не говоря о том что даймон, что выводит возможности на невозможный уровень.

Правда в одну забегаловку мне зайти надо. Причём сделать это естественно, для перекуса. И — работать, со страшной силой.

Тут крылся ещё один, довольно занятный станционный выверт: вычислительные и автономные условно-разумные устройства и прочее подобное было ОЧЕНЬ ограничено. Причём причин, как во многом тут, две. Первая — опасность эфирных когитаторов. Тот же Архив — не может существовать без оператора. Оператор создаёт свой Архив, каждый оператор — свой. И “обрести сознание” и прочее подобное созданные на основе Магии Баз Данных инструмент-интерфейс не может физически.

А вот с местной интеграцией эфира мыслящая машина… Даже мне страшновато, потому что пугалки про “серую слизь”, “Кибердайн Системз”, ну и прочее подобное, с добавлением эфира перестают быть пугалками.

При этом, возможно делать гораздо больше и лучше жёстко запрограммированные вычислители. Нельзя мыслящих дроидов — так можно клепать автоматонов, нацеленных на конкретную и ограниченную цель. Много что можно, на основе имеющихся технологиях, не говоря о извлечённом из Миров: одухотворённый механизм — чем не вариант? Но станция работает на благо глав корпораций. А им всё это не надо, как понятно.

Ну так вот: у меня мысленно-интуитивная интеграция с Архивом, это раз. Далее, мои модные и стильные защитные очёчи имеют потенциал к зачарованию. Выводить текстовые данные через Архив на них — милое дело. Можно через интуитивное понимание, но не слишком привычно и удобно: мне придётся плести информационные потоки, а делать это, не видя, что делаешь, части меня, которая Брамак — банально неудобно и непривычно. Так что надо, начал я накладывать заклятия на очки. И только успел наложить заклинание, протестировать не надевая — стук.

— Да блин, вот неугомонные! — буркнул я, накидывая комбез и топая вниз.

Посетитель был один, артефактов повышенной злостности не имел. Так что высунул я бородатую хмурую морду за порог. И немного удивился: на пороге стояла фифа. Именно фифа, слов других нет. Явно резаная-перерезанная — кукольное лицо, осиная талия, стенобитные сисяндры, вздутая и вздёрнутая попа. В общем — “красотка”, хотя до “красоток” Мира Мороза не дотягивающая — там были натуральные ксеносы. Заслуживающие исключительно сожжения огнём своими блинообразными рыбьими губищами, барабанно натянутой кожей с вечно выкаченными глазищами. Ну и прочими атрибутами своей “красоты”.

Но хоть и не была она ужасающей, но фальшивой до безумия. И подчёркнуто деловой комбез был фальшивкой — декольта была такой, что топик держался на оттопыреных сосках, частично их открывая. Разрезы на бёдрах (и на заднице, как я узнал вскоре) — в общем, не деловая одежда, пусть и разукрашеная, а спёртая из секс-магаза аксессуарина.

— Господин Брамак? — захлопала на меня фифа ресничищами такой величины, что я на всякий поплотнее ухватился за дверь.

— Ну? — проявил я небывалую вежливость.

— Мне вас порекомендовали… Я недавно вступила во владение… Может, впустите меня? — поиграла ресничками и аж облизнулась фифа.

— Может, — хмуро ответил я. — Род услуг? Имплантацией, особенно косметического толка, сейчас не занимаюсь.

— Прекрасно, мне это и не нужно, — захлопала она своими ресничищами.

Потому что, лядь, всё что можно, уже сделано! — чуть не рявкнул я. Но удержался, вопросительно приподняв бровь.

— Мне нужно проверить партнёра по торговле…

— Данные! — рявкнул я, на что девица захлопала буркалами удивлённо, ну и пальцами с когтями, которых бы не стеснялся и Леший, по терминалу на руке.

— Данные по партнёру будут. Три сотни кредов, полчаса работы, — отрезал я через минуту.

— Согласна. И может мы договоримся? — определила телодвижениями фифа “как”, наградив меня временной импотенцией.

— Всяко бывает, — буркнул я.

И впустил фифу. Можно было бы и послать, но хотелось проверить — не подсыльная ли она. Мне она как источник дезинформации может пригодится. Ну и резко менять привычки Брамака, в заметных мелочах, я находил неправильным. Он не всегда выходил (и надо не бегать как дурак к дверям, сделал я зарубку в памяти), но выйдя — всегда называл цену. А полчаса — ерунда, сделаю.

Поднялся в плетельную, плюхнулся за терминал, внутренне ухмыльнувшись розовому ушку в окружении пары золотых локонов. Аккуратно греющего себя, высовываясь с верхнего лестничного пролёта. Ну и пусть слушает, не страшно.

И стал бегло знакомится с данными — моя посетительница скоропостижно овдовела на днях. Вдовушка, понимаешь, прожив в супружестве счастливых шесть дней. А супруг… трёхсотлетний владелец сети магазинчиков. И его отпрыск в совладельцах, который и оказался “партнёром”.

При этом, заинтересовался я, фифа супружника не убивала. Разве что затрахала до смерти дедушку. Правда, её предыдущее место службы в медицинской клинике намекает на “демпинговые потрахушки в свете имеющейся информации”. Впрочем — хер бы с ней. Чей-то, только не мой.

Проверил копошения сынули: сынуля с неба звёзд не хватал, причём не только по причине отсутствия неба и звёзд на станции. Ну и не копошился в адрес фифы никак — ему, судя по коллекциям виртуальной порнухи, доходов с текущих трёх магазинчиков хватало.

— Этого не может быть! — замотала головой и заколыхала сисяндрами фифа так, что чуть не потеряла топик.

— Может.

— Вы уверены, господин Брамак?

— Хотите меня оскорбить? — приподнял я бровь.

— Совсем нет, что вы… Что ж, благодарю вас. А насчёт оплаты…

И тут по лестнице зашлёпали босые пятки. А в арке входа показалась голая Витела. Причём я хрюкал в бороду: если, общаясь со мной, она прикрывалась и сидела стараясь прикрыться, то сейчас прям подбоченилась. Очень неестественно смерила фифу взглядом, выпятила сиськи и пах — умудрилась, блин.

— Господин Брамак, я… — деловито обратилась она ко мне.

— Хрю… — вырвалось из меня. — Иди, Витела, потом поговорим. У меня… хрю!.. Клиент.

— А вы не простудились?

— Нет.

— Понятно, — выдала с совершенно омерзительно перекошенной мордой фифа, гневно отсчитывая деньги. — Сразу должна была понять, что урод с светящимися линзами — может быть только извращенцем! Малолетка, наглая, заросшая, вонючая наверное…

— Да нет, довольно приятно пахнущая, — честно откомментировал я. — Да, если ты не заткнёшься и не выметешься из моего дома — я тебя выкину, — интимно понизил я голос, обратившись к фифе.

Фифа фыркнула, вскочила и выперлась. Молча. Умная фифа, оценил я. А девчонка, растеряв свой пыл, полуприкрывшись, стояла в сторонке.

— Чего тебе? — хмыкнул я.

— А можно мне воспользоваться ванной, господин Брамак.

— Да.

— А взять…

— Да. Бери что хочешь. И… при гостях одевайся. И ходить голой не обязательно.

— Но вы же, — указала девчонка на то, что я непроизвольно скинул комбинезон.

— При гостях и клиентах — точно надо, — на что девчонка кивнула и ушлёпала наверх.

Точно комедия, проржался я. И решил вообще никаких действий в адрес Вителы не предпринимать — мне банально стало интересно, а во что вся эта ситуация выльется при моём неучастии. Благо несмотря на всё окружающее, фифа мне дала хороший заряд “нестоина” — противная она, всё-таки.

В общем, занялся я подготовкой к своему “поход в забегаловку”. Наплёл плетений-заготовок, что, в сущности, и было работой плетельщика-взломщика. Хотя степень участия в процессе “переплетения” оператора было, как понятно, повыше степени зарубщиков Мира Мороза.

Закончил, да и попёрся спать, предварительно повесив несколько простейших заклинаний-наблюдателей. Просто… да паранойю я, но так мне спокойнее. Сон на станции — сон и тела, и души. Ну и хоть я девчонку проверил и перепроверил. Несмотря на эротическую комедию сегодняшнего дня. Несмотря на много что — мне неспокойно.

И завалился в койку. Стал засыпать, и тут плетение доносит тихие всхлипы. Блин, рыдает. Вот точно, рёва-корова и плакса-вакса, в одной девчонке.

Тем временем, сигналка показала, что пятки топают по полу в сторону моей спальни. Ну и притворился я спящим, а сам подготовил лёгкое электрическое заклинание — парализует агрессоршу, если я перед этим благодушно обманывался.

— Господин Брамак! — послышался голос девчонки с порога, на что я слегка повернулся, продолжая лежать с закрытыми глазами. — Господин Брамак, вы спите?! — уже громче озвучила она.

— Уже — нет, — ответил я.

Потому что так — не покушаются. Она меня реально будит.

— Чего хотела?

— Простите, господин Брамак… Я не могу заснуть. Можно я лягу с вами?

Ну ипануться, раскрыл глаза я, уставившись на девицу. Краснющая, причём и стесняется, и зарёванная. И… опять хрюкнул — побрилась, модница такая, хотя поросли-то у неё особой и не было. Видно, мой депилятор свистнула… хотя я сам разрешил, да и не пользовался им почти.

— Может снотворного? — нейтрально поинтересовался я.

— Мне просто страшно одной…

— Ну, ложись, — хмыкнул я.

Легла. Начала елозить. Придвинулась. В эмоциях — буря, но секса особо не хочет. Видимо, действительно у девчонки от сегодняшнего немного крышу сорвало. Что, в общем-то, неудивительно, дошло до меня. Не всем быть Отмороженными.

А у девицы, тем временем, в эмоциональной сфере разгоралась… Обида! Она придвинулась ко мне вплотную, потёрлась попкой! И при этом — не хотела особо, но обида натуральная!

— Я совсем страшная? — всхлипнула она. — Как эта…

— Ты — красивая девчонка, — честно ответил я.

— А… — зажмурившись протянула она руку к детали, убедившись в её небоеспособности. — Вы нездоровы? Ой! — последнее ой было на мгновенно эрегированый член, ударивший по отдёрнутым рукам.

Ну вообще ипануться, усмехнулся я в бороду. Она боится, натурально, страхом пронзило. Но нарывается… Хотя тут и инстинкты — привязать через секс, пусть даже это почти никогда не работатет. И уязвлённое самолюбие. Много что, да и денёк у девчонки и вправду выдался огого.

Вот только сексом мы заниматься не будем, решил я. Не сегодня уж точно. Посмотрел на бухнувшуюся на спину, закрывшую глаза, раздвинув ноги и прикусив губы девчноку. Сгрёб, пискнувшую, в охапку. Приобнял и слегка прижал к себе, успокоив член.

— Захочешь — будем, я же сказал, — озвучил я. — А сегодня отдохни.

— Хорошо. Вы добрый, господин Брамак. А можно? — легонько коснулась она бороды, став после кивка её поглаживать и почёсывать подбородок.

Довольно приятно, отметил я, а через пару минут она просто заснула. Нет, это точно эротико-романтичная комедия, веско заключил я. Приобнял тёплое тело покрепче и стал засыпать, параноить в такой ситуации — это превращать эротическую комедию в сюрреалистический психоделический гротеск.