15. Рекламные образа

Вита меня как порадовала, так и огорчила. Порадовала тем, что в рекламный троян не вляпалась, обрубив плетению каналы подключения на взлёте. Огорчила, впрочем, тем же самым — и не позанудствуешь, со страшным педагогизмом не понудишь.

Прочитала всё, запустила аналитические модули, проверила-перепроверила.

— А клиент не врал? — уточнила она.

— Насколько я могу судить — нет, — ответил я.

— Всё, что приходит в голову — корпорация, работающая против Медицины Кизерса, — протянула девчонка. — Судя по секретности, уровню и объёму подрывной деятельности. Но бред же!

— Бред, — согласился я. — Хотя не невозможно. И СБ Шлода, кстати говоря, если бы и не выявила вредителей, то отразила факт самого их наличия. Провернуть столь масштабные диверсии без следов, — потыкал я в раздел технических сбоев, — фактически невозможно.

— Тогда…

— Не знаю, — ответил я на недоговоренное. — Есть вероятность, что гадости происходят из-за воздействия энергии Вселенной.

— Проклятье? — усмехнулась, но не слишком уверенно, Вита.

И да, местное мифотворчество было с проклятиями знакомо. “Мстительных духов” — не знало. что и неудивительно. Мстительного духа оперативно ушатает амёбища. А вот проклятья в устном и сетевом творчестве упоминались. Правда, не достоверно, а мифологически: типа городские легенды. Хотя и основанные на вполне объективных фактах.

— Буду смотреть, разбираться, — пожал плечами я.

И заодно, раз уж у нас появилась связь на вольтовании, прикрутил связной видеоканал. Понятно, что эфирных воздействия Вита не увидит, да и оперирование “энергией вселенной”, без технических устройств, местной Антинаучной Картиной Мира полагалось невозможным. Но общение с людьми, данные… Да просто пусть посмотрит — девчонке интересно, я вижу.

После чего просто полазил по разным ресурсам, собрал статистику по клиникам, в плане среза общественного мнения. Довольно нелицеприятные отзывы соседствовали с нормальными, особой популярностью клиника вроде бы и не пользовалась. Но, при этом, судя по количеству негатива, народ туда щемится весьма бодро. Чтоб в последствии обосрать… Ну, человеки такие, они могут, признал я.

Позанимались с Витой и нужным и интересным. А на следующее утро намылился на “охоту за проклей”. В клинике на среднем, пограничном с нижним уровем меня встретил застроенный со страшной силой персонал. Заверивший меня поголовно, что готов содействовать вот прям вообще во всём. Во всех смыслах и позах (это, прости меня правила приличия, цитата дословно!).

Впрочем, потребности в услугах подобного толка я не испытывал, так что провёл блиц-опрос с полиграфом. Убедился в том, что какие бы служащие зловредные пильюлькины не были, но в конкретном, свежеоткрытом заведении они не гадили и никого не умучивали. А, главное — никаких проклятий на место не было.

Конечно, можно строить теории, что мы в эфире. Строить предположения, что окружение из эфира. Что, мол, прокля сработала, а теперь её не и найдёшь. Но фигня это: есть материя станции, нормальная, обычная материя. В месте локализации этой материи есть кристаллизованный эфир. Он кристаллизованный не ради красоты, кстати. Это способ упорядочить эфирные проявления, придать топологии, в месте локализации кристаллизации, свойства законов материи. Ну и защитить материю станции от дикого эфира вовне, естественно. То есть: в кристаллах, образно говоря, прописаны правила существования станции, правила нормального материального мира. Безусловно — не в полной мере и объёме прописаны. Потому что, если бы Уд (ну, видимо этот неведомый персонаж сотворил станцию) прописал ВООБЩЕ все законы, то тут была бы не станция, а зарождалась полноценная материальная вселенная.

Но, даже в рамках прописанного, да и в рамках природы эфира, проклятье есть эмоционально окрашенный эфир, упорядоченный в конкретизированное, в определённых рамках, воздействие. И никак это воздействие “безэмоциональным” и невыявляемым не может быть. Как и не может стать законом топологии станции — для этого нужно, чтобы кристаллы именно переписывал кто-то, сопоставимый уровнем с их создателем.

То есть, допустим: мне не хватает чувствительности и умений понять “Как” работает прокля. Это маловероятно, но возможно. Но не почувствовать само её наличие — антинаучная фантастика. Я, извиняюсь, даймон. И природа моя такова, что именно эмоционально насыщенный эфир я скорее не могу не почуствовать, даже если бы захотел.

А я проклю в месте локализации лечильни не чувствую. Соответственно: её тут и нет. Но, предположим, работает мерцающее вольтование: принцип подобия срабатывает в какой-то конкретный момент. Да те же уборщики в один и тот же промежуток времени, но в разных клиниках, заходят в сортир, например. И, в этот момент, для прокли все четыре здания — один объект. А когда они не одновременно в сортире — обьекты разные. Много таких факторов может быть, с уборщиками — чисто умозрительное построение, так что надо проверять.

И направился я в другие клиники, проверять.

Через полдня мотания между заведениями шестиглазого глиста я был точно и однозначно уверен:

Проклятыми местами клиники не являются, как не прокляты и их сотрудники. Эфирного воздействия “на неудачу”, даже не окрашенного эмоционально, а, скажем, холодно-логичного, обычного заклинания — нет. И даже сотрудники, не всегда самые хорошие люди, но не последние сволочи и не женьки-потрошители.

В общем, в рамках всего известного, ведётся подрывная деятельность против клиник Кизерса. Вопрос “с хрена ли СБ Шлода ни хрена не выявила” — оставим пока за кадром. Есть варианты, от непрофессионализма, до самого напрашивающегося варианта. Вита его, например сразу подумала, но она не корпорат. Такой вариант, если и не самоубийство корпорации, то ОЧЕНЬ весомый удар по репутации. На неё, извиняюсь, работать при таких раскладах будут мало, хреново, ну и с очент большой такой “оглядкой”.

Так что: надо мне искать “кто” и “как”. Причём с “кто” — довольно просто, по крайней мере, на первый взгляд Первые подозреваемые — конкуренты клиники, причём именно четвёртой, после открытия которой и началась вся эта свистопляска.

Мыслил я эти мудрые мысли расположившись на диванчике для посетителей этой самой четвёртой клиники. Вернулся после беготни, когда установил что спонтанных проклятий любого типа и вида нет.

— Конкуренты? — проницательно поинтересовалась Вита, наблюдая как я копошусь в наручном терминале.

— Угу, — подтвердил я. — Надо начинать с того, кому выгодно. Даже если не они, то могут что-то знать или подозревать.

— А Служба Безопасности Шолда не заметила.

— Да, слабо верится. Но не невозможно.

— И как?

— Так называемый “эксцесс исполнителя”. Положим, есть надёжный и проверенный специалист. Но у него… голова заболела. Или ещё что и он просто не проверил. Соврал, забыл — напился, например. Тоже вполне возможный фактор, дурманящие вещества.

— Но так работающая Служба Безопасности…

— Это очень плохо для корпорации. Но, при этом, возможен такой расклад: нашего пьяницу-наркомана или лентяя уже нашли. Но — после вынесения заключения на основании недостоверных данных, предоставленных им. И исправлять СБ ничего не будет. Этот эпизод засекретят, скорее всего не оставят даже в отчётах.

— Видимость идеальной работы, а наш заказчик — расходный материал.

— В общем — “да”. Это не факт, что всё именно так, Вита, — уточнил я. — Просто вполне возможный вариант.

— Учту и запомню.

— Вот и умница.

Ну а параллельно с построением моделей “возможного и вероятного” я шерстил конкурентов. Сначала, как понятно, тех кому глист помешал новой клиникой, но ими не ограничиваясь. Тот же конкурент на верхнем ярусе мог готовиться и копить зло, приурочив начало диверсионной деятельности к открытию нового филиала.

И, как минимум, злонравную злокозненность и сволочизм трёх конкурирующих шестиглазику контор я установил. Ни у одной из этих сволочуг на сетевом ресурсе не было надписи крупными буквами: “Это мы злогеи и гадим Медицине Кизерса. Мву-ха-ха-ха!”

Точно сволочи и злогеи, поставил я веский диагноз. И выявил местонахождение этих контор: надо будет для начала эти богадельни навестить, да и их информационную начинку заплести. Точнее — подпустить трояна. Вероятность, что данные будут — невелика. Но сделать надо.

Облетел, заплёт в терминалах клиник учинил — это были не станционные СБшники, так что к завтрему данные на моём терминале будут.

И уже вечером направился к той самой четвёртой клинике — бросить взгляд напоследок. И, не менее напоследок, наткнулся на не слишком адекватного, психующего клиента, требующего странного и хамящего на тонкие намёки что это “странно”.

Не бухого и не под веществами, просто в довольно истеричном состоянии. И желал этот тип действительно странного: не нормальной и естественной смены пола, или ещё чего-то такого. А внесения когнитивно-гормональных изменений в его не симпатичную персону и тельце. Симпатичнее это его никак не сделало бы — этот дундук хотел стать “частично животным”, по сути.

Сотрудники ему тонко намекали, что подобные увечащие операции они не проводят, и вообще это “фу”. Ну а потенциальный клиент истерил, ручками помахивал, ножками притопывал и вообще вёл себя нехорошо. Вот я тебя и потрясу на информацию, мысленно потёр лапки я, хватая неадеквата за ухо и выворачивая эту деталь. Довольно удобная привычка от Беловодья, хотя беловодским ухам от такого гораздо больнее. Но и тут ничего, любовался я страдающей мордой неадеквата, крепящейся к вывернутому уху.

Персонал на это зрелище взирал с физиономиями индифферентными, но глазками посверкивали и в эмоциональном фоне проявляли умеренное ликование. Видно, достал этот странножеланец их хуже горькой редьки.

— Отпустите! — наконец обрёл дар речи вывернутый, до этого стенавший и страдавший нечленораздельно.

— Не отпущу, — аргументированно ответил я.

— Я буду жаловаться на эту мерзкую клинику! — верещал потерпевший.

— А я не её сотрудник, — ласково улыбнулся я. — Я — посетитель и потенциальный пациент. Которому ты нанёс жуткую душевную травму, — изобразил я жуткую душевную травму, не отпуская, впрочем, уха, — своим присутствием, поведением и требованиями. Так что всё в рамках самообороны, — деловито заключил я, вытягивая источник информации из клиники за ухо.

И стал, помахивая перед ним выдвинутыми когтищщами, рассуждать на тему оттяпать мне, в качестве моральной компенсации ухо, оба, а то и крепление для ухов, чтоб не нарушать целостность композиции.

Желающий странного потел, бледнел, повякивал, пытаясь качать права. Но после нескольких царапин и демонстрации ранга скис. Высказался в стиле “не убивайте засранца, дяденька, отпустите позязузя!” и был на информацию раскручен.

Выходила, с его не слишком добровольных слов, довольно любопытная картина. Итак, на станции были извращуги. В прямом смысле слова, а не люди с невинным желанием пиписькой в разное потыкаться-быть потыканными или что-то такое. То есть мой допрашиваемый был в “клубе” поклонников зверья, в плане подхода проблем и ряда когнитивных моментов. Мол, у человеков всё по-дурацки и неправильно, а у всяких животин — замечательно. Некоторую правоту, кстати, нельзя не признать, но именно “некоторую”. А уж сам подход, в виде лоботомии (не так, конечно, но близко к тому) — вообще бредовый.

И всякие подобного типа клубы по интересам существовали. Но, что довольно иронично, не были сетевыми. Всякие излишне странные желания социумом осуждались, вплоть до проблем с делами и службой, например. Так что происходила инверсия понятий: анонимность и секретность перебралась из сетевой жизни в реальную, ну да не суть.

Суть вот в чём — мой допрашиваемый придурок в своём клубе неоднократно слышал информацию, что в клинике моего заказчика ему с его бредовым пожеланием помогут. И, подозреваю, подобные разговоры велись в прочих подобных “клубах”.

В общем, в клинику, на основании широко распространяемой в закрытых сообществах извращуг информации, щемится поток этих извращуг. Ну и в силу извращужности — желают они странного. В принципе, многих из них и вправду лечить надо, что клиника пытается делать… Получая выхлоп в виде возмущённого и недовольного “клиента”. Истинную причину недовольный извращуга не озвучивает, но репутацию клиникам Кизерса портит.

Потряс я придурка на тему конкретного источника информации, получил от него уникальный по полезности и информативности ответ: “все знают”. И направляющим пинком направил в сторону светлого будущего.

В общем, выходило, что это именно организация, причём серьёзного уровня. Всякие извращенческие клубы — не корпорации конечно, или что-то такое. Но столь широкая и масштабная дезинформационная деятельность в разноплановых закрытых учреждениях — это и время, и деньги, и возможности.

И кто из конкурентов глиста такой на него обиженный? А, главное, кто исполнитель? Тут ведь не только “поток извращуг”, тут и диверсии техногенного характера, частые и высокопрофессиональные.

Ну, впрочем, остаётся только ждать информации от заплётов. Совершенно не факт, кстати, что помогут — но тогда работа будет погеморойнее, чем до сих пор. Надо будет отлавливать и допрашивать владельцев клиник-конкурентов. Причём, не оставляя следов, да чтоб они ещё этого не помнили.

Теоретически возможно, а вот практически — куча тонкостей и геморроя. Как медицинского, так и технического характера.

Так что, помимо обсуждения с Витой узнанного и разбора её выводов, занимался я и планированием операции-допроса.

Впрочем — не понадобилось. Заплёты на следующее утро принесли более чем достаточную информацию. То есть, как понятно, опять же самым сволочным образом “это мы злогеи, мву-ха-ха!” не было. Но общий бухгалтерский отчёт одной из клиник точно и однозначно указывал: в одном временном окне с “непрухой” клиник Кизерса финансовые потоки были перераспределены. Куда и как — информации, конечно, не было, но сам факт давал почти стопроцентную гарантию.

А именно, если раньше не менее половины выручки направлялось в развитие клиники, то с часа “Ч” — менее десяти процентов. Некоторый отток поциэнтов с открытием конкурента наблюдался, но был в пределах двадцати процентов, да и выправился через некоторое время.

И вот, появилась у плетельщика плоти, владельца и работника клиники-центра имплантации на нижнем уровне станции, статья расходов. Может он, конечно, с горя всё пропивает, но что-то мне ни черта в такое не верится.

И скрывать свой визит надо, прикидывал я. А вот последствия его — скорее всего, нет. В общем, навещу я плетельщика плоти Горна Колуса тайно. Вот после встречи с ним особо скрываться не буду, а буду ему крутить ухи или яйцы, в зависимости от того, что сподручнее будет. И многократно спрашивать у него разные неудобные вопросы.

В том маловероятном случае, если дядька не при делах, а копит ну я не знаю, на чесалку для спины последней модели — вежливо извиняюсь. Вырублю и сотру Архивом свой визит из памяти.

Но этот случай крайне маловероятен, прямо скажем. А для проникновения у меня, в общем-то, всё готово: к визиту в Башню Миров я неплохо подготовился. А то, что заготовки показали частичную уязвимость с Башней — не значит, что они проявятся в заштатной медклинике.

Так что день спокойно провёл дома, вечер — уже традиционно вымотал Виту до состояния засыпания. И направился в ночи глухой на дело.

Клиника Горна располагалась в благополучных районах среднего яруса. Была довольно большой: по площади в разы делала все четыре клиники моего нанимателя, как и по количеству персонала. Правда специализировалась больше не на медицине (хотя и ей занималась, конечно), а на имплантологии. Что, кстати, озвученный мной Вите вариант “раздолбая из СБ” делает весьма и весьма вероятным. Ну не конкуренты Горн и Крезис друг другу, точнее конкуренты в достаточно узком и не критичном сегменте. Я гораздо больше подозревал “Косметологию Руншеля”, которой открытие отделения глиста реально, несмотря на глистовые неприятности, порезала клиентуру на треть.

Но вот там — тишь да гладь, тоже филиал думают открыть, захватывая рынки.

А бюджетная имплантологическая клиника на нижнем ярусе — похоже, гадит. Блин, Горн этот, вообще-то, сам клиентов кромсает! У него персонал не имеет должной квалификации (в смысле лицензий и официального образования), то есть большую часть деятельности, де юре, ведёт сам плетельщик плоти девятого ранга Горн. Да и де факто, скорее всего, скальпелем фигурально машет. И вот — гадит. Ладно, разберёмся, прервал я мыслеблудие, залетая в закуток рядом с клиникой.

Наложил на себя невидимость, воспарил над поверхностью, да и проскользнул в двери за очередным клиентом немаленького четырёхэтажного комплекса.

И стал мотаться по нему в поисках этого самого Горна. Последний место обитания обозначал как ту же клинику, так что вероятность найти его злостную рожу была довольно высока.

В комплексе валялись всякие поциенты, что было связано с довольно низкоуровневым оборудованием. Если у Кизерса любая операция вообще не предполагала послеоперационного периода (да и у меня тоже: имплантация мафиозного колхозника технически была завершена через пару минут после установки последнего импланта, остальное — “программная” а не биолого-техническая часть), то тут использовались автохирурги, но не на телекинезе и темпоральной заморозке, а на скальпелях и когерентном излучении. Соответственно, кромсаемые поциенты проходили как предоперационную подготовку, так и послеоперационную реабилитацию на всяческих койкоместах.

Предоперационные были зелены и нервны, послеоперационные — перебинтованы и бледны, но на подъёме, в стиле “отмучились”. И наблюдал я несколько операций медицинско-косметического и имплантологического толка. Довольно толково сделанных, оценил я, с учётом отсутствия у персонала образования и дешёвых автохирургов.

И долетел я до кабинета этого самого Горна. Где, самым хамским образом, никакого Горна не наблюдалось. Секретутка была, причём настолько перекорёженная косметологическими операциями под “куклу Барби”, что понять её изначальную внешность, да даже пол и возраст, не представлялось возможным. Пакость какая, осудил я бабушку-трансформера, возвращаясь к операционным.

И, внимательно изучив информационные плетения в операционной, в разгаре разделки пациента, обнаружил канал видеосвязи: очевидно, Горн наблюдал за своими рукосуями, проводящими операцию.

Направился по нему и просочился в ещё одну операционную, где проводилась имплантация по настоящему сложная и высококвалифицированная: установка мозглячьего “Нейрона”. Ну и занимался этим, очевидно, сам Горн.

Мешать процедуре я не стал — и так плетельщик отвлекался на пяток голоокон-трансляций операций подчинённых. Прирежет ещё оперируемого ненароком, неловко выйдет. Но разглядывал плетельщика с интересом, сначала — с удивлением, а потом и пониманием.

Итак, Горн был этакой “грудой плоти”. Бугрящиеся мышыцы, несколько имплантированных манипуляторов (для тонкой работы, но выглядящих брутально и бессердечно). Я удивился такому видку плетельщика, чуть было не захрюкал мысленно. А потом до меня дошло: реклама. Старая добрая реклама “сапожника в шикарных сапогах”. И секретутка — может, вполне нормальная девчонка, без извращений со вкусом, как и сам Горн. Но ихним пойциентам-клиентам надо показать “товар лицом”. Тот товар, который эти пойциенты и хотят получить, соответственно, Горн выглядит как стероидное чмо, потому что боевые импланты и всякая брутальщина востребована. А его секретарша — как бабушка-трансформер, по совместительству подрабатывающая в соседнем борделе.

И, кстати, Кизерис, глиста шестиглазая, может, не столь экстравагантен, как выглядит, дошло до меня. Он — тоже реклама ходячая. Но клиентура его классом повыше, знаниями поширше. И, соответственно, шестиглазая глистообразность, в его случае, как демонстрация возможностей плетельщика плоти выходит более чем оправданна.

Ну а пока я рассуждал, Горн в мозги оперируемого нужное напихал, ненужное выкинул, черепушку на место пришпандорил. Вздохнул, да и попёрся в свой кабинет, руками водить, отдыхать. Или секретутку жарить — тоже возможно, но я ему таких возможностей давать не собирался. Просочился за ним в кабинет, перехватил контроль над управлением оборудованием, заблокировал окна-двери. И снял маскировку, поигрывая когтищами и ласково улыбаясь.

— Приве-е-ет! — вежливо поздоровался я.

— Ты кто такой?! Что тебе надо?! — закопошился качок-оболтус, посылая сигналы в эфирную сеть.

Убедился в их бессмысленности, дёрнулся было к столу — видимо, там находились какие-то стреляла-убивала самообороны. Наткнулся на услужливо подставленные когти, продемонстрировав высокий класс своей тушки — не нанизался, а просто слегка поцарапался, что было довольно непросто. Вздохнул, прищурился на меня и раздельно повторил:

— Что вам от меня надо?

Ну, хорошо себя держит, оценил я.

— Клиника Кизерса. Кому ты платишь за диверсии у него. И, главное, какого хера это тебе надо? — искренне поинтересовался я.

— Вот знал же, что не стоит связываться! — в сердцах буркнул детинушка. — Хотя, а что было делать? — риторически спросил он. — Если я откажусь отвечать… — начал было он, посмотрел на мою добрую рожу, пребывающую на воздусях, полирующую когти. — Понятно. Убьёте?

— Зависит от рассказа, его правдивости, — обстоятельно ответил я. — На данном этапе планов убивать, калечить, вымогать — не имею. Но вместо ответов я выслушиваю вопросы, так что эти планы начинают появляться.

— Слушайте, — вздохнул Горн.

И рассказал мне такую историю: за пару дней до открытия кизеровского филиала к нему обращается тип, техническим уровнем схожий со мной. И начинает вешать Горну лапшу на уши, рекламного толку, что мол если Горн не воспользуется услугами типовой конторы по устранению конкурентов — будет горнову бизнесу кирдык, а Горну плохо и голодно.

Самое смешное — не рэкет. От Горна требовался именно контракт на услуги, с рядом нетипичных моментов. И да, деньги, но судя по результативности работы — смешные. Хотя последнее время клиника приносила владельцу только на еду, всё остальное шло “решальщикам проблем”, исправно поставляющим отчёты по гадству, которые Горн уничтожал, не читая.

То есть, дядьку используют как обоснуй. Деньги с него тянут — реальные гроши, по сравнению с тратами на диверсионную деятельность против Кизерса. Но вот повод для этой высококлассной диверсионной деятельности деятелям, похоже, критичен. И это снимает все вопросы, на тему “кто”. Остаётся вопрос “зачем” и что мне делать. Хотя… Ну, как минимум, не бежать к заказчику со своими выводами, до поры. А задать несколько вопросов одной наглой морде напрямую.

— Понятно, — прервал я поток уже излишних деталей от Горна. — Кизерс о том, что ты был источником финансов, из-за которых у него неприятности — узнает, — озвучил я. — Так что прекращай этим деятелям платить, добрый совет, — улыбнулся я. — Думаю, они сами свою деятельность прекратят. Но ты будешь в моём отчёте для него причиной. Так что думай, как себя вести, о чём договариваться.

Дядька восторга от моих слов не испытал. Но и в истерике биться, сучить ручками и ножками не стал тоже: последнее время он работал “на еду”. И ситуация ему самому не слишком нравилась, это было заметно.

Так что помахал я на прощание Горну когтями, да и вышел в окно, воспарив. В процессе воспарения призадумался, да и понял, что смысла тянуть никакого. А оборудован я на текущий момент более чем сносно.

Так что полетел я в направлении Башни Шлода. А по пути решил связаться удалённо:

Запрос от Плетельщика Брамака заместителю главы Службы Безопасности Аперсу Шлоду о необходимости скорейшей встречи.

Направил я это послание в адрес СБ-шного терминала корпорации. И не слишком удивился, получив через пару минут лаконичный ответ, со всеми соответствующими пометками и рыгалиями:

Жду.