— Тебе следует передохнуть, — сказал Стрендж, делая шаг в сторону.
Мы кружили напротив друг друга посреди тренировочной площадки Камар-Таджа. Было пусто. Высоко в небе светли Полная Луна, и я чувствовал себя прекрасно несмотря на общую усталость. Вытерев пот тыльной стороной ладони, я кивнул.
— Пожалуй, немного отдыха не помешает, — мои руки еле двигались, и я потерял значительную часть концентрации. — Объясни мне, как устроена работа заклинаний.
— Хм… как ты должно быть знаешь, заклинания делится на три основных этапа. Первый, Жесты и сами Заклинания — сначала следует четкая последовательность между чередой сложных заклинаний, после чего несколько изящных жестов, и открывается меж пространственная связь.
Стрендж сводит руки в несложных жестах, вытягивает пальцы, и между его руками возникает золотистая вспышка. В воздухе сформировалась круглая пентаграмма.
— Это осязаемая голограмма, состоящая из религиозных и магических символов. Это магия на основе света, которую мастера мистических искусств практикуют в Камар-Тадже. Также известная как Дао-Мандалос. Она способна излучать не только свет, но и тепло, и является очень универсальной магией. При желании ты можешь её как щит, или для создания чего-то большего, — Стрендж вытянул два пальца правой руки в сторону, и Дао-Мандалос растянулся в искрящуюся линию энергии, которая приняла форму хлыста.
— А это… — я указал рукой на хлыст.
— Клык Элдриха. Очень удобная штука, между прочим, — сказал Стрендж, бросая хлыст в сторону стола, и цепляя им кружку с чаем. Она подлетела в воздух и аккуратно притянулась хлыстом. Хлыст истлел в воздухе, а Стрендж спокойно отпил чашку чая, и насмешило поднял на меня взгляд, — знаю, грубовато, но согласись, эффект забавный.
— Я думал чай прольется.
— Все зависит от степени контроля. Помнишь, я говорил тебе, что реальность для нас, магов, не ограничивается основными пятью чувствами. Также как и законы физики, увы, не всегда для нас преграда. Оставь логику. Это такой же механизм, как и вера, — нужна для того, чтобы человек смог объяснить себе почему в небе бьет гром. Раньше мы верили, что гром бьет, потому что так велел бог. Потом мы начали искать во всем происки бога или злых сил, и почти пришли к правде, — Стрендж аккуратно поставил чашку на стол, бросив на меня задумчивый взгляд, — но потом мы решили заключить себя в рабство логики и науки.
— Хочешь сказать, логики и наука в двадцать первом веке — это лишь новый взгляд на нашу реальность?
— Верно. До рождения Христа люди верили в древних богов, чтобы объяснить себе работу вселенной. После рождения Христа они пришли к Единому Богу и начали верить в то, что за всем стоит Его воля. После того как общество окружило себя механизмами и научилось думать, — Стрендж насмешливо покачал головой, — мы пришли к логике и науке, которая объясняет нам каждый наш шаг в этой жизни, вот только мы до сих пор не способны объяснить все даже с её помощью. Но правда в том, что наука и логика — это далеко не предел, а лишь этап нашего развития. Мы способны на куда большее, чем можем себе представить.
— А во что веришь ты, Стрендж?
— Просто Стивен, — сказал он, поднимая руку со скривившимся лицом, — теперь мы с тобой не только коллеги, но и люди с одной судьбой, Джейкоб.
— Стивен, — сказал я, — что ты думаешь?
— Сложно сказать. Я знавал много мудрых людей, которые искали ответы на глубокие вопросы многие годы, но так ничего и не добились. Мой предыдущий наставник… Древняя, пришла к совершенно неожиданному выводу только в самом конце своей жизни, хотя я еще не видел человека мудрее чем она, — он печально улыбнулся и похлопал меня по плечу, — пожалуй, на сегодня точно все. Наша следующая встреча состоится только после того, как ты отдохнешь и наберешься сил. Тебе нужно начать привыкать к новому миру, а не просиживать со мной сутки за изучением магии. Конечно, мне лестно, что ты так ценишь мое общество, Джейкоб, но боюсь, у меня есть неотложные дела как у Защитника Оплота.
Стрендж шагнул вперед и развернулся.
— Ах да… забыл спросить, тебе приходила весточка от Национального управления по репродуктивному здоровью?
Я медленно покачал головой, не понимая, о чем речь. Воспоминания в моей голове тут же ожили, и перед глазами возникла стеклянная башня с вывеской НУРЗ.
— Нет. Предыдущий владелец тела был для них мало интересен из-за проблем со здоровьем. Почему ты спрашиваешь?
— Вскоре сам поймешь. Пусть это будет небольшой сюрприз. И да, — он поднял палец, — когда все завертится и закружится, не связывайся со Мстителями. Они не такие пушистые, как можно подумать.
* * *
После разговора со Стренджем я вышел из Санктум-Санкторум и сошел с лестницы. Улицы обдувал теплый ветер, и солнце частично скрывалось за облаками. Проезжали мимо машины, и на улице было довольно людно.
Я достал из заднего кармана карточку, которую покрутил в пальцах.
«НУРЗ — организация, которая отвечает за контроль мужского здоровья в рамках программы по повышению рождаемости США», — именно о ней говорил Стрендж, именно эта организация была указана в дополнительном условии о полученной мною премии на работе.
НУРЗ полностью обеспечивал меня и поддерживал в любых общественных отраслях. У меня даже складывалось ощущение, что любой мужчина был под их полным контролем.
Пластиковая карта НУРЗ была обязательным условием для любого мужчины. Без неё он не мог получить ни специальные выплаты, ни все остальные льготы, ни медицинскую помощь. Получали её при рождении, она была виртуальной или пластиковой. Срок годности моей — пять лет, и через два года она заканчивалась.
Я покупал еду, услуги, и оплачивал свою квартиру одной картой. Все мои транзакции и движения отслеживались с помощью джи-пи-с и программ, внедренных в мой телефон марки НУРЗ. Белый, гладкий, и сделан по последним технологиям. Даже ходовые компании как Эйпл были вынуждены сотрудничать с ними и предоставлять мужчинам только лучшее оборудование. Качество предоставляемых телефонов и остальных услуг зависело от категории здоровья мужчины от А до Е.
Когда я подошел к своему ящику и открыл его, в нём лежало письмо, в котором было написан моя категория. Ниже приписка, объясняющее значение категории.
Общее описание:
Категория С: Низкий класс.
Низкое качество спермы, наличие хронических заболеваний, которые могут влиять на фертильность.
Льготы: Низкие ежемесячные выплаты, обязательное обследование каждые шесть месяцев, доступ к поддерживающим программам, направленный на улучшение здоровья и тд. Подробную информацию можно найти на нашем сайте NURZ.gov (формат правительственного сайта).
Содержание письма НУРЗ:
«Вас приветствует Национальное управление по репродуктивному здоровью (НУРЗ), которое отвечает за контроль здоровья мужчин в рамках программы по повышению рождаемости в США.
Мы уведомляем вас о следующем:
Вы находитесь в списке людей, обязанных регулярно проходить обследование репродуктивного здоровья, так как качество вашей спермы было отмечено как ниже среднего.
Согласно новым нормативам, все мужчины, зарегистрированные в нашей программе, обязаны проходить обследование не реже раза в год. Вам будет отправлено приглашение на следующее обследование, которое должно состояться 27.04.2025. При желании, вы можете прийти раньше, заранее связавшись с нашим менеджером по предоставленному вам номеру телефона.
Мы понимаем, что вы недавно выписались из больницы после инцидента. Пожалуйста, сообщите нам о любых изменениях в вашем здоровье или медикаментозном лечении, так как это может повлиять на ваше участие в программе (категорию и класс вашего здоровья).
Мы напоминаем вам, что оперативное прохождения обследования — это не только обязательство перед государством, но и ваша помощь в восстановлении демографической ситуации в стране.
Если у вас возникнут вопросы или вам понадобится дополнительная информация, пожалуйста, свяжитесь с нашим офисом по номеру (555) 123-4567 или посетите наш сайт NURZ.gov (формат правительственного сайта).
С уважением, Доктор Мирай Като.
Главный специалист по репродуктивному здоровью.
Национальное управление по репродуктивному здоровью»
Низкое качество спермы у мужчин — это одна из причин низкой рождаемости населения. Я был бракованным материалом.
Низкий класс моего здоровья являлся причиной того, что все это время Джейкоба Вуда не особо беспокоило Правительство. Женщины не ходили за мной коридорами, и это объясняло, их реакцию, когда я расплачивался карточкой у касс. Они не сторонились меня, но некоторые теряли интерес.
Я годился только как материал для исследований, чтобы помочь таким же как я вернуть обществу здоровых мужчин или поддерживать здоровье уже здоровых новыми препаратами или технологиями. Так НУРЗ боролись с низкой рождаемостью мужчин и старались сохранить их эффективность до самой смерти.
Вот только одного они не учли, — как Стрендж и говорил, одной наукой все не решить. Джейкоб Вуд, которого они знали, уже давно перестал быть больным человеком и переродился в абсолютно новое существо. Магия не только наделяла меня сверхъестественными способностями, но позволяла излечить то, что наука не смогла бы исправить, вероятно, и через десятки лет.
— Так вот о чем говорил Стрендж, — подумал я, сложив письмо в задний карман джинсов, и побрел лифту.
* * *
25.04.25.
Тысяча Америка авеню, Нью-Йорк. Манхэттен.
Главный офис Национального управление по репродуктивному здоровью.
Манхэттен — крупнейший из четырех административных округов Нью-Йорка, расположенный на одноименном острове реки Гудзон. Центр деловой и культурной жизнедеятельности. Место, где сосредоточены самые большие небоскребы, офисы транснациональных корпораций и крупнейших американских банков. Здесь жило более одного миллиона человек. Все улицы и авеню шли параллельно и перпендикулярно друг другу. Исключение — Бродвей, пересекавший район по диагонали. Кварталы и улицы были пронумерованы по возрастающей с юга на север, поэтому заблудиться здесь практически невозможно.
Район разделен на три основные части — Дантаун, Мидтаун, и Аптаун. С Дантауна начинали изучение Манхэттена туристы, а я же бродил здесь в сам по себе и постепенно знакомился с новыми миром своими глазами, а не только через воспоминания Джейкоба Вуда.
Бродвей, протянувшийся через весь Манхэттен, — это невероятное количество магазинов, ресторанов, театров, мюзик-холлов и всего остального. Главная улица района — пятое авеню. К западу от неё раскинулся огромный Центральный парк, вдоль которого я шел, чтобы оказаться здесь, у офиса НУРЗ. Удивительно, но Центральный парк было просто необъятно огромен. Он занимал площадь триста пятьдесят гектар и находился в центре острова Манхэттен. На протяжении всего пути я любовался его видом и даже сделал пару зарисовок в блокноте, который держал в сумке. Это помогало мне расслабиться и лучше визуализировать магию по совету Стренджа. Так вот, Центральный парк сохранял в себе все, природный натурализм с минимальными элементами городской инфраструктуры, но все это почти полностью — искусственная планировка.
— Разве это не настоящая магия? — воодушевленно сказала туристка сбоку от меня.
Отразив заинтересовавшие меня детали Центрального парка по-отдельности на белом листе блокнота, я отложил его в сумку.
— Ваш рисунок… он великолепен, — сказала женщина с доброй улыбкой. Она носила большую белую шляпу, закрывающую её от солнца, и черные, защитные очки.
Рисование — это был мой первый навык, который я смог перетянуть из своей прошлой жизни под средством магии. На это меня подтолкнул совет Стренджа и вдохновение, которое я получил, проживая жизнь в Нью-Йорке.
Ещё с тех пор, как я оказался в новом мире, я стал догадываться, что моя память как Учиха Итачи — ключ к понимаю моим способностей, как мага использующего Арканум Эксо.
Сначала я думал, что после Слияния миров моя память пропадет, так как связь с прошлым миром была разорвана, но до сих пор я не потерял ни единого воспоминания о жизни Учиха Итачи.
Если я не потерял память из прошлого мира, — значит мое Астральное тело, или душа, была до сих пор связана с прошлым миром. Но при этом мои способности к бою, использованию чакры, и даже навыки рисования были утеряны, будто я перестал быть Учиха Итачи, а полноценно стал Джейкобом Вудом.
Но вот дилемма, я до сих пор чувствовал то невероятное присутствие как во время Слияния миров. Только сейчас оно было еле ощутимым и каким-то далеким, словно нечто наблюдало за мной откуда-то сверху.
Руководясь этой мыслью, я начал подозревать, что моя связь с Арканум Эксо не была разорвана с окончанием Слияния миров. Или точнее, отпечатки прошлого мира сохранилась в моем Астральном теле.
А значит и ответы приходилось искать в себе.
Я опасался, что могу применить не сдержаться и применить Арканум Эго не так и погубить себя. Стрендж был занят, а я не мог сидеть сложа руки. Мне пришлось действовать несмотря на возможные риски.
Я начал тренировки с малого. Используя медитацию, я старался вытащить из своего астрального тела тот навык, который был присущ Учиха Итачи и мог легко передаться Джейкобу Вуду. Мне требовалось что-то очень маленькое и безобидное. Этим стало рисование. Я аккуратно и постепенно углублял себя в магию, доверяясь лишь чутью и строго заученным символам. Я коснулся своего астрального тела, чтобы с помощью него рисовать.
Я притронулся к запретной грани Арканум Эго.
Я пытался двигать руками как марионеткой используя только разум. Осторожно, словно еле касаясь пролетающих на ветру лепестков сакуры. Точно, как это сделал бы прошлый я. Так, как я делал это во время Слияния миров, когда мои губы извергли Огненный шар и поразили Охотника за душами.
И вот к чему я пришел; мои руки рисовали точно также, как и раньше. Четко, плавно и ровно как я того хотел, рождая на свет живописные портеры. В прошлом на это мне понадобилось более десятка лет, а теперь я рисовал также легко, как во сне.
Результат нельзя было назвать полным обучением и уж тем более перепрограммированием своего тела. Лишая свое тело магии, я терял возможность рисовать как Учиха Итачи.
Я переносил записанные навыки в астральном теле и отражал их на Джейкобе Вуде, но все это был лишь тонкий эффект магии. Не постоянный и потоковый, а значит терял всякую силу, стоило прервать подачу магии. Уверенный, что где-то пылилось заклинание, навсегда переносившее навык из прошлой жизни на новое тело, мне пришлось смириться с тем, что я обрел. Цена за получение постоянного навыка рисования Джейкобом Вудом станет вечная энергия моей души, с применением Арканум Эго. Я бы перенес часть своей души в новое тело, но лишил бы бессмертную душу Учиха Итачи части себя. Цена была несопоставима.
Я остановился на отражении навыка, закрыв глаза на всякое применение Арканум Эго. Теперь я рисовал не телом, но разумом, и делал это так же, словно находился в родном теле. Этого мне было предостаточно.
Стрендж оказался прав, — рисование действительно помогало магам развивать свои способности. Но вряд ли он догадывался, что я смогу применить его совет таким необычным образом.
Вопрос оставался лишь в том, смогу ли я отразить на теле Джейкоба Вуда что-то большее, чем просто умение рисовать, — или это будет моим переделом? Самое главное не перейти черту Арканум Эго. Каждый раз взаимодействуя с астральным телом я испытывал смешанные чувств. Я совмещал Арканум Эго и Арканум Эксо, руководствуясь лишь своим хладнокровием и заученными в древней библиотеке текстами. Четко и плавно следуя каждому указанию, безошибочно и терпеливо выверяя каждый символ. Точность и правильность моих заклинаний улучшал развитый навык каллиграфии, доставшийся мне из прошлой жизни, что стало приятно неожиданностью. Но взамен мне приходилось больше концентрироваться, соединяя старый навык с телом Джейкоба.
Я не мог остановиться ни в процессе, ни после него. Даже лёжа ночью в кровати я на бледный потолок, на котором колыхались мрачные тени веток деревьев. На их фоне дул прохладный ночной ветер. Из сочленения теней мне чудились причудливые образы рун и геометрических фигур, являющими частями мистических дисциплин. Вот они, Альгиз (защита) обрамленный квадратом, принимающий форму щита, внутри него треугольник с изгибающимся навершие — символ огня и света, для призыва источника света, формирующего цикл заклинания. За ним следовал «Феху» — яркое и полное жизни клеймо «Богатства», наполняющее заклинание ещё большей силой, если он способен был её удержать. В довершении я накладывал «Пайдо» знак путешествия, который усиливал потоки между мирами и укреплял заклинание.
Лёжа с широко раскрытыми глазами и подчиняясь безумному потоку вдохновения, я не мог сомкнуть глаза, рассматривая золотые символы вокруг своих пальцев. Мной вело нечто большее, чем просто озарение — я был поглощен тайным искусством целиком и полностью и не мог ему сопротивляться.
Меня не покидала одна навязчивая мысль: что, если я смогу при помощи одной энергии переместить в наш мир другую или у меня получится трансформировать магию в чакру?
Я ещё не видел ничего подобного. В книгах и пергаментах Камар-Таджа не было подобных заклинаний, а если были, то наверняка относилось к запретному разделу.
Я намеревался выяснять правду. Но для начала я пообещал Стренджу исполнить его просьбу — прочувствовать жизнь обычного человека в Новом мире. Я также ждал, когда Верховный Чародей наконец освободится и мы сможем обсудить новые идеи.
В конечном счете моя размеренная жизнь привела меня сюда, — в главный офис НУРЗ.
Это здание находилось в оживленном районе Манхэттена. Офис занимал несколько этажей современного стеклянного небоскреба. Тёмно-голубого и переливающегося светом. Он выделялся среди других зданий современным дизайном, зелеными террасами и вертикальными садами. Удобное расположение в центре города делало его доступным и создавало образ открытости для каждого, кто был заинтересован в вопросах своего оздоровления.
Внутри царила строгая, но уютная атмосфера. Посетителей встречал просторный светлый холл, причудливо переливающегося морскими бликами и тонам. Высокие потолки были оформлены в белых тонах, с зелеными растениями, придающих помещению живость и свежесть.
За ресепшеном стояли молодые девушки с дружелюбной улыбкой и аккуратной прической. На них была синяя форма, символизирующая принадлежность к организации здоровья. Они приветливо встречали посетителей по талоном. Их профессиональность и внимательность создавали атмосферу доверия и спокойствия.
Большинство посетителей были мужчинами в сопровождении одной или нескольких женщин или молодых девушек. Когда я зашел внутрь, я внезапно обнаружил себя в центре внимания и старался не привлекать взгляды.
Я подошел к одному из четырех стендов, которые стояли по бокам. На нём мелькали картинки с краткой информацией о различных программах здоровья с фотографиями ослепительно улыбавшихся мужчин.
Я нажал на экран и тут же столкнулся с выбором пола. Я нажал мужчина, потом мне предложили выбрать категорию своего здоровья. Я спокойно нажал С, и взял талон.
Со стороны раздался разочарованный вздох, и взгляды большинства женщин оставили меня. Я спокойно остановился у ресепшена и протянул свой талон, когда настала моя очередь.
— Джейкоб Вуд… класс здоровья С… — девушка неловко улыбнулась и виновато глянула на меня исподлобья. В обществе, где здоровый мужчина ценился выше всего, к подобным мне испытывали жалость. — Подождите немного, доктор Картрайт спустится за вами в холл.
— Спасибо.
Доктор Картрайт занимала должность Ведущего специалиста по мужскому репродуктивному здоровью и биопсихосоциальной адаптации. Она много работала с Джейкобом и помогала ему в любых вопросах. Всячески поддерживала его в попытках восстановить здоровье и даже стала той, благодаря кому он получил значок полиции. Хотя, по правде говоря, это стало возможно только потому, что сложилось два факта, Картрайт спала с Джейкобом, и Джейкоб был недостаточно хорош чтобы дорожить им даже в условиях нехватки мужчин. Если бы один из этих фактов не сложился, — ничего бы не вышло. Даже мужчины категории С все ещё высоко ценились в женском обществе.
Правда сейчас в офисе НУРЗ находились только элитные слои общества. Лучшие женщины платили крупные гонорары для встречи с высококлассными мужчинами, и не растрачивались на низкий сорт. Только если дело не касалось чего-то вроде обычного секса.
Когда Картрайт вышла из лифта, воспоминания о наших встречах в прошлом помелькали перед моими глазами четкими картинками. Первая встреча, теплое рукопожатие, небольшие аккуратные губы в красной помаде, от которых у Джейкоба шла кругом голова, и густые вьющиеся волосы цвета пшеницы. У Лии Картрайт было худое телосложение, невысокий рост, который она компенсировала средними каблуками. На плечах идеально лежал белый халат, который опускался до красивых икр. Ноги были оголены и прикрывались колготками. На небольшом курносом носу лежали круглые очки; голубые, большие глаза светились доброжелательностью.
— Добрый день, мистер Вуд. Я рада вас видеть. Прошу, пройдемте за мной.
Когда мы зашли в кабинет, я сел напротив Лии на стул, и мы начали разговор. Учитывая тот факт, что Стрендж изменил часть воспоминаний о моей личности, я мог не бояться, что Лия Картрайт или кто-то другой заметит изменения в поем поведении. Для неё наш разговор проходил так, словно мы знакомы годы. Я же, вспоминая прошлое общение Джейкоба и Лии, испытывал легкое дежавю. Все-таки даже оригинальному владельцу было бы сложно вспомнить все детали общения с доктором Картрайт.
— Вы должны помнить, что состояние вашего здоровья определяет не только ваш социальный статус, но и финансовое положение. Ваша работа ставит под не только вашу реабилитацию, но и жизнь. Боюсь, мне будет сложно убедить Правительство в том, чтобы оставить вас на должности полицейского. Скорей всего после вашей проверки придется отказаться от этой опасной работы и вернуться к более безопасному труду. Я выпишу вам рекомендации по улучшению здоровья и повышению класса. Туда будет входить изменение образа жизни, физические упражнения и диета.
— Ты можешь говорить со мной неофициально, Лия, — сказал я.
— Я бы правда хотела помочь тебе, Джейкоб, но это предел. Я предупреждала, что так будет. Даже если ты получил работу в полиции, тебе не дадут надолго задержаться там. Это слишком опасно. Я волнуюсь за тебя.
Я прикрыл глаза и сложил ногу на ногу, кисти сомкнулись в замок. Рядом с Лией Джейкоб всегда чувствовал себя спокойно.
— Есть ли вариант оставить все как есть?
— Боюсь, в твоем положении это невозможно, Джей.
— И все же, — настоял я, сохраняя спокойствие.
— Я думаю… — она задумалась, — это маловероятно, но все зависит от твоего положения. Особое положение или может полная потеря репродуктивной способности. Ты же понимаешь, что это невозможно.
Я раскрыл глаза и заглянул прямо в лицо Лии Картрайт, которая казалась удивленной.
— Джей? Ты же не думаешь…
— Я хочу, чтобы ты помогла мне. Как ты делала это обычно.
— Конечно, Джей. Я всегда готова помочь тебе что бы это не было, — неуверенно улыбнулась она.
— И ещё я хочу, чтобы ты сохранила все в секрете.
* * *
Несколько дней спустя. Лия Картрайт сидела в своем кабинете за столом и лениво поглощала кофе, когда заметила на своем столе конверт с анализами Джейкоба Вуда, которого она курировала чуть ли не все время сколько работала. За это время она успела привязаться к нему и желала ему только добра. Она жалела его, потому что в её глазах он был прекрасным парнем, которому сильно не повезло с судьбой.
Редкое ухудшение здоровья, да ещё и с ухудшением спермы, — в их обществе было не частым явлением. Да, мужчины рождались редко, но не это. Из-за своей болезни Вудс стал чуть ли не изгоем, и коллеги Лии смеялись над ним, предлагая ей использовать бедного парня в качестве секс-игрушки. В их профессии это было частое дело. Но Лия хоть и не показывала своего недовольства, категорически отказывалась от мысли использовать Джейкоба как бездушную куклу в своих руках.
Да, ей это ничего не стоило, но кем бы она тогда была? Мерзкой сукой, которых ненавидела сама? Она стала доктором только потому, что её отец однажды погиб по их ошибке, и потому что он до конца верил докторам, даже когда умирал с улыбкой на устах.
Лия поклялась себе, что никогда не оставит пациента в беде, даже если его положение будет неисправимо смертельным.
Но случай с Джейкобом… это было как проклятие, от которого нельзя было просто отмахнуться.
Тяжело выдыхая, Лия склонилась над конвертом в ожидании чуда. Она брала его уже не раз, и не только в случае с Джейкобом, и результат никогда не менялся. Это было невозможно. Она знала это ещё со времен работы здесь. Были редкие случаи, когда мужчине становилось лучше, — но на её памяти — никогда.
Мужчины А класс были и вовсе так редки, что о них мечтали даже самые богатенькие дамочки Нью-Йорка. Не говоря уже о Картрайт, которая курировала только С и хуже категории, мечтая хотя бы раз увидеть в своем кабинете В.
Она устало выпила остатки кофе и отложила кофейный стаканчик на дальний угол стола. Сглотнула и открыла конверт, внимательно проходя глазками по написанным результатам. Её ноги начали дрожать, из пальцев выпал листок с результатами.
Джейкоб Вуд… Категория здоровья, «Изменено с С на А».
— Ха-ха… это же невозможно… — прошептала дрожащим голосом Картрайт, и на её губах непроизвольно возникла глупая улыбочка.
Сняв рабочую форму работницы после трудовой смены в НУРЗ, Ирис оценила свои успехи в последних тренировках, которые посещала в зале боевых единоборств. Она была довольна своим прогрессом, и тело, и упругая задница выглядели на все сто. Она прилагала много усилий даже не ради красоты, а чтобы стать сильнее и развить выносливость для обучения в Камар-Тадже. Ведь бои магов не всегда ограничивались одними заклинаниями, но и требовали боевой сноровки.
После душа Ирис облачилась в тёмно-синюю мантию с золотыми узорами. Завязала волосы в хвост и вышла из тускло освещаемой комнаты в зал, погасив свечу взмахом пальца.
Выйдя в зал храма, Ирис направилась вдоль стены и замерла у окна, в которых блеснули искрящиеся зеленые глаза на фоне тёмных, длинных волос. Её внимание привлек столб в саду, на котором еле виднелся углубляющийся в колонну след. Обычно подобные недочеты быстро исправлял Верховный чародей или мастера, но из-за невнимательности кое-что упустили.
Раздавался шепот в конце коридора. Неофиты косились в её сторону и старались не подавать виду, что обсуждают её возвращение. Они её не любили, и они их тоже, потому что они были бесталанными и ленивыми. И не понимали её. Она даже не хотела их слушать, но пара любопытных слухов дошли и до её ушей, заставив замереть на месте. Ирис встала у стены и стала прислушиваться. Всего пару недель назад в Камар-Тадже произошло ужасное нападение неизвестных существ, связанных со Слиянием миров. Услышав это, она поджала губы в недовольстве, ведь это был идеальный шанс испытать свои силы и доказать мастерам что она способна на большее. О подробностях трагичного событиях никто не распространялся, поскольку обычно неофиты не влезали в дела старших по званию, и уж тем более не могли спрашивать обо всем подряд Верховных чародеев.
Неофиты говорили в залах. О бойне, жертвах и новом ученике, который помог Верховному Волшебнику спасти их. И хотя Ирис не пользовалась особой популярностью среди других магов из-за своей гордыни, она была благодарна за то, что кроме изучения магии скучающим ученикам больше обсудить было нечего.
Ирис тихо шагнула в сторону неофитов, и они, глядя на неё замолчали. Зато за поворотом раздавались оживленные звуки тренировок. Ирис вышла на тренировочное поле Камар-Таджа, залитое утренним солнцем. Деревья в саду мерно покачивались на ветру. Неофиты стояли на площади с большими узорчатыми плитами. Синхронные шаги нескольких десятков учеников разгоняли пыль, и вызывали восхищение.
Не желая торопиться, Ирис медленно прошла вперед и замерла у ступенек.
Доктора Стивен Стренджа стоял у дерева и спокойно наблюдал за утренней тренировкой. При виде него Ирис улыбнулась, и краем глаза заметила за строем синхронных неофитов незнакомца. На ступеньках храма сидел молодой мужчина с бледными лицом, задумчивыми глазами и остро очерченными большими губами. Он излучал таинственную ауру отчуждения от внешнего мира и до странного напоминал её саму. Парень что-то увлеченно записывал в блокнот, но жесты его были спокойными и плавными, а веки расслабленно опущены. Если бы не блеск в его глазах и неутомимость, с которой он продолжал делать заметки, Ирис бы не заподозрила как важно для него был важен сам процесс.
— О, Ирис, ты как раз вовремя, — улыбчиво сказал Стрендж, отвлекаясь от разговора с неофитом.
— Доктор Стрендж.
— Пройди сюда. Нина, прошу, оставьте нас. И так, ты наконец-то вернулась. Как успехи на новой работе?
— Все прекрасно, — улыбнулась Ирис. Работа в НУРЗ для неё была примерно также важна, как и её практика магических умений. Потому что в первом случае, что во втором случае, — она чувствовала себя особенной. Частью высшего общества, к которому стремилась чуть ли не с рождения.
— Медсестра в НУРЗ — пока что невысокая должность, но многие женщины отдали бы все чтобы оказаться на твоем месте.
Она кивнула. Доктор Стрендж нисколько не привирал: для любой женщины работать в государственной компании большая удача, ведь это не только высокий статус, но и частый контакт с мужчинами, которых в обществе сильно мало. Спроси любую молоденькую девушку куда она хотела бы попасть — и все бы ответили в НУРЗ.
— Я очень старалась. Ваши наставления во многом помогли мне, Верховный Чародей.
— Просто Стивен, — седовласый мужчина снисходительно поднял ладонь, намекая на их достаточную близость для теплых разговоров на «ты», — скажи, как ты себя чувствуешь спустя пару недель отдыха от магии?
— Я не отдыхала, Стивен. Я постоянно тренировалась. Я только выпустилась из университета и не могу ослабить хватку, — уверенно улыбнулась она.
Конкуренция была слишком высока. Куда не плюнь, хорошая женщина должна уметь все; готовить, зарабатывать, следить за собой, иметь высокий статус. Иначе её просто не заметят. Ирис много трудилась ради того, чтобы приблизиться к возможностям современных мужчин, которые могли ничего не делать. И благодаря своим успехам она могла сейчас спокойно говорить самим Верховным магом.
— Ты лучшая ученица мастера Грем. Она хорошо воспитала тебя, — с таинственным блеском в глазах кивнул Стрендж, — однако я хочу попросить тебя об одолжении.
— Я буду рада помочь вам, мастер, — с энтузиазмом кивнула Ирис, обрадованная вниманием Высшего Волшебника.
— Отлично, но сначала я хочу, чтобы ты немного размялась.
Девушка сосредоточенно кивнула, мельком глянув на Стренджа. Он обернулся к парню, который сидел на ступеньках, и направился в его сторону.
— Мастер…
— Что я тебе говорил?
— Простите, я хотела спросить, а кто тот парень?
— А… это, — задумался он, — это наш новый ученик. Очень талантливый. Не волнуйся, скоро я вас познакомлю.
Ирис вновь кивнула и встала в ряды учеников. Началась совместная тренировка в окружении неофитов, пришедших, как и она обучаться магии. Много знакомых лиц, и ещё больше тех, кого она не знала, — не многие задерживались, не многие выдерживали тренировку, не осознавали важность.
Путь каждого ученика, как и у Лиры, начинался по-разному. Кто-то приходил сюда с целью стать лучше себя самого и быстро разочаровывался в длительности обучения; кто-то приходил забыться и очистить себя и приходил к единению, не взирая на годы медитаций и практик только чтобы излечить израненную душу; кому-то просто некуда было податься, и они находили свой новый дом и семью среди подобных себе, — одиноких, непонятых и особенных. Камар-Тадж принимал в себя каждого без исключения, но далеко не каждому судьба уготовала тропу к тайному обществу магов.
Ирис стала магом по стечению неудачных обстоятельств, когда сильно повредила связки. Доктор сказал ей, что она потеряла возможность спокойно заниматься спортом и высказал свои соболезнования. Для неё же это означал конец. Ни один мужчина не посмотрел бы на неё.
Ирис впала в отчаяние. В попытках выгнать из души бесконечные грусть и тоску, она пришла к мосту и замерла у ограждения, всматриваясь в блестящую в ночи луну. Всего один шаг отделял её от глупости, или от того, чтобы встретить там Доктора Стренджа. Неожиданный голос испугал её в ночи, девушка дрогнула и обернулась на мужчину с сединой, на лице которого царило беспокойство и неожиданное понимание. Он стоял, оперившись на ограждение и вдыхал прохладный зимний воздух. У него было странное синее одеяние с красным плащом, который, казалось, был вырван из какого-то театра драматургов. Заметив девушку, он с наигранным удивлением выгнул бровь и старался быть мягким, хотя обычно именно мужчины нуждались в эмоциональной поддержке.
Он сказал ей, что никакая травма не повод для отчаяния, и у «таких как они всегда будет второй шанс».
Теперь она оказалась здесь и уже как полтора года упорно обучалась магии. По утрам вставала ровно в семь, четко следовала расписанию, и развивала себя как духовно, так и физически. Вскоре она добилась больших успехов и получила работа в НУРЗ. И несмотря на то, что многие из неофитов предпочитали уединение и спокойные тренировки, Ирис ощущала себя среди них как дома.
— Приступить к спаррингам, — сказала мастер Грем, высокая и худая женщина за пятьдесят, чей взгляд мрачно проходился по ученикам. Она всегда замечала каждую неправильную делать в движениях неофитов и сразу предупреждала их об этом. Под её пристальным надзором даже муха не пролетала. — Движения плавней, не торопитесь…
Когда отработка приемов закончилась, неофиты встали в спарринг с партнерами. Ирис вызвалась одной из первых и с вывозом приняла бой. Бои проходили в несколько рядов, одновременно. Ирис теснила оппонента магическими клинками, сотканными из света. После нескольких недель одних лишь медитаций её руки утратили былую уверенность, но стойкий ум позволял удерживаться и напирать в атаке. Каждый её удар больно жалил противницу и отбрасывал назад. В окружении десятков учеников они кружили; срывались с пальцев магические узоры. Раздавались светлые вспышки.
Это походило на один большой танец в Обширном зале. Все светилось, тела оживленно двигались, они чувствовали себя способными. Утренний воздух приятно освежал вспотевшее от труда тело.
Дисциплина и постоянные тренировки были залогом успеха любого мага. Но ключевую роль играл личный талант мага, который не был способен перепрыгнуть ни один чародей.
Их учили, что возможности магов ограничивались лишь их возможностью и собственной фантазией. Но правда такова, что сама магия была безгранична. Её секреты распространялись по безграничной вселенной задолго до рождения человечества. Трудно было представить её пределы, их попросту не существовало. Как бы человек не старался превзойти все тайны вселенной или полностью понять их — это было бессмысленно. Магия была намного старее и больше их самих. Все что они могли — подчиниться ей и использовать её силу на благо себе, иногда даже до дрожи в пальцах осознавая, как опасна она может быть.
У каждого из них индивидуальное развитие, разный старт, разная судьба. Ирис покосилась на наблюдавшего за тренировкой Стренджа — его талант на фоне остальных учеников казался несправедливостью, совершенно иной уровень. Как Ирис возвышалась над обычными учениками, так же и Верховный Чародей возвышался над всеми ними, недостижимо высоко несмотря на то, что он был мужчиной. И все им восхищались. Он спас её и указал новый путь. Ирис довольствовалась и тем, что находилась в тени такого Великого человека как он.
Повалив девушку азиатской внешности на пол, Ирис победила поединок и протянула руку. Но оппонент хмыкнула и отказалась от помощи, встав самостоятельно. Ирис выдохнула. Зависть и отчужденность некоторых учеников усложняла ей жизнь из-за разницы в талантах. Как бы Камар-Тадж не старался искоренить духовную слабость и укрепить душевную стойкость, — в их рядах хватало подобных людей.
— Позвольте вас познакомить. Это наш… недавно переведенный ученик, — сказал Стрендж, — можешь встать и подойти к нам, Джейкоб?
Ирис обратила внимание на молчаливого парня в стороне. У него было спокойное лицо, тёмные волосы, и иссини голубые глаза, в которых, казалось, крылось что-то недоброе несмотря на безобидный вид. Таких загадочных людей Ирис не встречала ни разу.
Пальцы Джейкоба в первые за все время оторвались от записей черновика. Он прикрыл глаза, с некой расслабленностью вставая на ноги. Руки плавно, и почти незаметно скрыли все принадлежности в кармане. И невесомо, словно призрак, он остановился напротив Лиры. Его голубые глаза с ледяным спокойствием изучали Лиру, но лицо не выражало никаких эмоций. Но казалось, будто он смотрел сквозь неё и уже все понял, какая она, и даже что было у неё на душе. Она раскрыло было губы, но незнакомец опередил её.
— Джейкоб, — назвал он свое имя, протянув длинные, бледные пальцы, его жесты были плавными и каким-то больно правильным, она даже смутилась и покрылась легкой дрожью, — я рад встрече.
— Я тоже, — сглотнула Ирис.
«Это вообще нормально, что он вызывает у меня такую реакцию?», — терялась неофит.
— Я хочу, чтобы вы провели тренировочный спарринг. Ты самый талантливый неофит, Джейкобу будет полезно научиться у тебя парочке трюков.
Ирис неуверенно кивнула. Предложение Верховного волшебника оспаривать было невежливо, несмотря на её личные сомнения. Перед ней стоял худой, бледный парень, на вид совсем неопасный. Казалось, она сломает его легким толчком. В мире, где женщины, были физически сильней, парням редко доводилось по-настоящему сражаться.
Её сомнения укреплялись.
— И да… Ирис, пожалуйста, не поддавайся ему, — добавил Стрендж.
Ирис удивленно моргнула: её мысли оказались как на ладони. Она мельком глянула на Джейкоба, чтобы убедиться в том, как он отреагировал, и он был спокоен. Вот только её тело горело от неприятного неудобства. Только что она дала ему понять, что недооценивает его.
— Как далеко он продвинулся? — спросила Ирис, стараясь сгладить атмосферу чтобы случайно не обидеть парня.
— Совсем новичок, только недавно выучил пару заклинаний.
Ирис потеряла дар речи.
Ирис сложила руки в магических печатях и приняла боевую стойку, удерживая в ладонях два светящихся золотом диска. Ни в её отточенных движениях, ни в мыслях не было сомнения. При желании она могла бы отделать Джейкоба голыми руками, столько она тренировалась в боевых искусствах помимо магии. Обычно парни, видя её телосложение и подготовки нервничали, но Джейкоб оставался спокоен как удав.
Джейкоб меланхолично сложил пальцы в жестах, и воздал руки вверх. Вокруг его длинных пальцев забегали тонкие золотистые символы, в которых Ирис видела уверенное свечение Дао-Мандалос. Символы создавали круги, которые внезапно уменьшились и приняли форму, которую ей не доводилось видеть раньше.
— Что это такое…? Это необычный Дао-Мандалос, — прошептала Ирис.
Когда символы на пальцах Джейкоба сформировались, он спокойно опустил руки вниз, оставив их у живота в расслабленности. Одна кисть накрывала другую, и он поднял на Лиру голубые, переливающиеся синевой глаза. Так и застыл в недвижимости.
Лире сложно было смотреть ему в глаза несмотря на их разницу. Все из-за сформированных заклинаний, которые тот использовал с минимальной подготовкой. Это разрушило все её надежды и уверенность.
«Не может быть», — обычно маги достигали такого уровня далеко не сразу.
Ирис бросилась на Джейкоба в быстрой атаке. Её светящийся Мандалос в правой руке принял форму лезвия, которое она занесла над головой парня. Пальцы Джейкоба поднялись вверх, и вместе с этим Мандалос вокруг его пальцев засветились. Ирис внезапно оторвалась от земли. В глазах все перевернулось, она моргнула, увидев Джейкоба вверх ногами. Он толкнул её в грудь, и она отлетела назад, моргнула вновь, видя собственное тело со спины.
«Как так…», — Ирис парила, и время замедлилось. Джейкоб до сих пор держал руку у её груди и двигался крайне медленно. Волшебница сразу поняла, что её астральное тело покинуло оболочку.
Это было поражение.
Когда Ирис вернулась в тело, она зависла в воздухе до соприкосновения лица с плитками. Она плавно развернулась и медленно села на пол. Раздались хлопки за спиной. Это был Доктор Стрендж, который спас её от унизительного падения носом в пол, и теперь подбадривал в проигрышной битве, пока она изнывала от досады.
Перед её глазами показалась бледная, протянутая рука Джейкоба. Из-за его отстранённого взгляда ей казалось, будто ему все-равно на эту победу. И тем более на неё. И она вспыхнула ещё сильнее прежнего, только от собственной злости и унижения.
Хмыкнув, Ирис встала самостоятельно и замерла, не в силах понять, что ей теперь делать.
— Прекрасный спарринг, — сказал Стрендж.
— Только если вы хотели унизить меня, — процедила Ирис.
— Вовсе нет.
— Тогда как это понимать? Этот мужчина смог сократить базовое заклинание до минимума жестов. Обычно на это способны только мастера или Верховные чародеи.
— Совсем недавно Джейкоб смог одолеть каждого ученика в тренировочном бою, — улыбнулся Стрендж.
— Всех? — неверяще переспросила Ирис.
«То-есть мужчина одолел всех женщин?!», — шокировано хлопала глазами Ирис, переведя взгляд на темноволосого парня с расслаблено опущенными веками. Он стоял подобно древнегреческой статуи, и практически не двигался.
— Я благодарен тебе за спарринг, — сказал Джейкоб.
— Это немыслимо. Он точно неофит? Или вы решили проверить меня, Верховный Волшебник?
— Нет, что ты. Я бы обязательно предупредил тебя, хотя понимаю твое удивление. Джейкоб обладает незаурядным талантом, и мы только начали исследовать его возможности, — задумчиво провел рукой по бороде Стрендж. Все его недомолвки намекали Лире о том, что с парнем напротив неё было связана какая-то тайна.
— Если позволите, я считаю, что наш спарринг был абсолютно бессмысленным.
— Не бессмысленным. Я хочу, чтобы ты помогла Джейкобу практиковать магию и дальше.
* * *
Ирис сбросила мантию с тела и шумно выдохнула, мысленно отгоняя навязчивые мысли о неприятном поражении.
— Он тоже тебя отделал, — усмехнулся знакомый голос.
— Тебе следовало постучаться, Талан, — сказала девушка азиатской внешности. Талант была старше Ирис и дольше находилась в Камар-Тадже. Таких как она называли Отрешенными, потому что они посвятили всего себя познанию себя и магии. Их не интересовали ни материальные блага, ни плотские отношения, — они были теми, кто лишил себя отношений с мужчинами. И гордились этим. Хотя Ирис подозревала, что каждой из таких как Талан просто хотелось убедить себя в этом. Ирис не раз замечала, что как Талан и её подружки вдохновленно обсуждали Верховного Чародея, образовав чуть ли не тайное ложе, которое поклонялось ему.
Теперь Талан нашла повод обсудить новенького. Она одни из немногих кто общался с Лирой и не был скован гордостью.
На слова Ирис Талан молча улыбнулась и прошла вперед, чем всегда бесила Мадериан.
— О чем вы разговаривали с Мастером Стренджем?
— О наших тренировках.
— Ясно. В Камар-Тадже недавно произошло невероятное событие.
Речь заходила о Слиянии миров. Ирис заинтересовано повернулась, видя улыбку Талан. Ей вновь стало не по себе в её обществе.
— Меня здесь не было, ты знаешь.
— Да, но я хочу рассказать тебе что произошло. На Землю попала какая-то странная сила из далекого измерения. Мы все опасаемся её, но Верховный Чародей сказал, что все позади. Сейчас мы готовимся к возможным последствиям и учимся быть сильнее себя настоящих.
— И я полностью с вами, но помимо магии меня ожидает личная жизнь. Я не такая, как вы, я хочу чувствовать себя полноценно живущей.
Талан не увидела упрека и продолжала улыбаться.
— То как ты живешь целиком и полностью зависит от тебя самой. Ты можешь быть свободой и сейчас, оставив все свои предрассудки…
— Хватит. Мне не интересны твои фанатичные речи, Талан. Настоящая жизнь — это там, за пределами храма, куда твои глаза давно уже не смотрят, — указала Ирис, — скажи, тебе действительно нравится прожигать свою молодость в этих древних стенах? Ты бы ещё могла…
— Могла или нет, решать тоже мне.
Ирис вздохнула от твердолобости своей подруги. Она аккуратно сложила мантию и закрыла сумку. Сложила руки в магических символах и нарисовала рукой круг. Перед ней заискрился воздух, вырисовывая портал, и она увидела в нём свою комнату в Нью-Йорке. Тёмную, небольшую, но лучше у неё не было.
Ирис указала пальцем в портал.
— Посмотри, чего я добилась, работая сама. Квартира, пусть и небольшая, работа. И я только начала. Мне ещё далеко до тридцати, и я этому несказанно рада. Когда ты однажды откроешь свои глаза в постели, ты обнаружишь, что прожила всю свою жизнь в погоне за магией, которая тебе никогда не будет доступна полностью. И даже она не спасет тебя от старости. А я буду иметь и скромную магию, и личную жизнь, и любимого мужчину, находясь в хорошем гареме.
— Это твоя цель?
— Моя цель больше этого, но рассказать о ней будет проявлением гордыни. Такой же, как и у тебя, в попытках догнать недосягаемый талант Верховного Чародея.
Талан улыбчиво покачала головой.
— Раз ты так говоришь, гордыни в тебе не меньше, чем во мне.
— Как и в каждом из нас, но я хотя бы её признаю.
— Ты достаточно умна, чтобы понять, что обычным людям… нет, женщинам, никогда не добиться хорошего положения в обществе без привилегий. Ты знаешь это лучше меня, и все же отрицаешь единственный способ стать исключительной.
— Исключительной? Ха, а ты не теряешь попытки убедить себя в несбыточных мечтах. Да, может быть, мы чем-то похоже, но моя мечта куда меньше твоей, Талант. Что касается того парня… Джейкоб, достиг того, чего не могла я на протяжении почти двух лет. И ты на протяжении трех. Дело даже не в таланте, а в его решимости. Я видела его глаза, в них нет сомнений, и они пусты, словно ему нечего терять. Я даже не представляю, что он сделал, чтобы достичь подобного состояния. Он не похож на нас, он словно прибыл из другого мира. И честно говоря, у маня от него мурашки по коже. Среди нас троих он наверняка достигнет невероятных высот в магии, но даже он не проживает всю свою жизнь в стенах храма. И я не собираюсь гнаться за несбыточным… всего, чего я хочу, можно достигнуть при должном старании.
— Магия не имеет границ, Ирис.
— Но человек — да, — бросила напоследок она, и шагнула в портал.