РиксКот_Глава_12__Психанул_и_сорвался..docx
РиксКот_Глава_12__Психанул_и_сорвался..fb2
Появление в Большом зале разом, плотной колонной и в полным составом всех представителей факультета Хельги сопровождалось недоверчивой растерянностью у наличествующей в помещении публики. Слишком оригинально и специфично выглядело со стороны наша походная формация. Поэтому естественно, что мы мгновенно оказались под фокусированным и прицельным обстрелом взглядов всех, кто присутствовал на обеде. Шум посуды, столовых приборов и разговоры как по щелчку рубильника моментально стихли. Даже среди заядлых любителей чтения когтевранцев, которые с трудом совмещают тягу к нужде непрерывно поглощать новые знания с трапезой и прочими естественными потребностями, не нашлось такого, кто бы не обратил на нас внимание, отложив свои текущие дела в сторону. Народ терялся в домыслах и не понимал как ему реагировать на странное состояние барсуков. Вроде бы ничего недопустимого и предосудительного не совершалось, но тревожности от нашего поведения меньше у зрителей не становилось.
Мазнув вскользь периферическим зрением по преподавательскому столу я испытал неподдельное облегчение. Совсем уж не успокоился, но опаски изрядно поубавилось. Мадам Спраут, Минерва и Альбус отсутствовали на местах. И это не могло не радовать. Находящийся сейчас в зале педагогический состав, конечно, тоже вызывал у меня долю некоторой озабоченности и минимального волнения, но они, хотя бы, не из числа тех, кто бросит всё и незамедлительно кинется разбираться в подозрительных телодвижениях барсуков. Совать свой нос и влезать в дела чужих подопечных тут не в чести. Есть чёткая и негласная субординация, которой неукоснительно следуют учителя и деканы. Если вопрос напрямую не затрагивал образовательного процесса, не касается соблюдения норм и правил приличий, не подпадает в сферу соблюдения учеником надлежащего внешнего облика, то никто к студентам не полезет. А так как мы не нарушали общественного порядка, выглядели опрятно и по форме, то и отвлекать нас от приёма пищи значит незачем. Единственные же, кто мог бы вмешаться и проявить любопытство о нашей несвойственной обыденной манере поведения, в Большом зале отсутствовали.
— Фух… Повезло… — Лили не сдержалась, выразив вслух посетившее её облегчение. Понять жёнушку можно. Я-то, естественно, натаскивал мелкую на стрессоустойчивость, и с нервишками дела у девочки получше чем у многих. Прохождение через горнило ежедневных тренировок до полного физического, магического и ментального истощения закалило рыжика. Но тем не менее и как бы то ни было, а она всё равно оставалось ребёнком без личного опыта участия в решении по-настоящему серьёзных дилемм.
— Рано расслабляться. И прошу, не пялься на учителей.
Немножко утрирую, но одернуть следовало. Так-то Лили всего дважды и не дольше чем по паре секунд разглядывал пустующие места принадлежащие директору, его заму и нашему декану.
— Роуз, у тебя есть почтовая птица?
Обратился к невесте, параллельно ухаживая за девочкой и помогая шотландке сформировать предпочтительную порцию, подкладывая в её тарелку к стейку овощной салат.
— Есть. Тебе нужно отправить письмо?
Маклауд, в отличии от жёнушки, держалась безукоризненно. В точности придерживалась указаний, которые я выдал перед выходом из гостиной факультета.
— Не прямо сейчас, но вечером мне скорее всего придётся воспользоваться услугами твоего почтальона.
Хотя исходя из регистрируемого и сделанных на основе полученных данных выводов рассчитывать на подобное развитие событий не приходится. Надежда на то, что всё завершиться без пролития крови, была ничтожна. Флинты не воспользуется предоставленным им шансом уладить наши разногласия мирным путём.
Над слизеренцами воцарилась хмурая и гнетущая подавленность. В основной своей массе змеи сочувствовали горю Флинту, яро негодуя по поводу произошедшего утром «отвратительного» инцидента. Отчасти ситуация в их рядах такова из-за корпоративной этики. Будучи с засранными головами идеологической пропагандой о превосходстве и недосягаемости чистокровных они в миг вспыхнули неистовым возмущением, ведь я посмел покуситься на святое! В их прямолинейной и не способной к гибкости логике подобное происшествие попросту не укладывалось. Я своей агрессивной реакцией пошатнул их стройную картину мира, когда навредил «неприкасаемому». Проступок какого-то первоклашки, да ещё из стана смирных барсуков, набравшегося смелости презреть традиционные устои и поднять руку на наследника уважаемого рода из плеяды священных двадцати восьми фамилий Альбиона по их мнению оставлять без ответа нельзя.
Я не удивлён лицемерию их подхода к оценке ситуации. У англичан, как и у представителей любой другой общности или социального института, невзирая на особенности внутреннего культурного колорита, каким бы он справедливым не являлся в рамках собственной спецификации, структуры и внутренней организации, если речь заходит о споре или распри с кем-то со стороны, тем, кто не принадлежит к их коллективу, то на объективность и честное, непредвзятое правосудие можно не рассчитывать. Также было и здесь. Согласно их парадигме я априори виновен. И нынче аколиты дома Салазара с предвкушением ожидали ответных кар, которые неумолимо поразят род РиксКот. Хотя, к чести некоторого меньшинства из их стана, отнюдь не все змейки фонили соответствующих спектром эмоций. Не обошлось без редких искорок глумливого и злорадного в эмпатии, но в адрес Флинта. Кое-кто наоборот радовался случившемуся, испытывая неподдельное счастье от зрелища и без того уродливой рожи побитого Роберта.
Мой апперкот, коим я сломал челюсть и заткнул наследника Флинта, сопровождался вложением не только физической силы, но и незначительным выбросом персонализированной магии. А так как я больше не принадлежу к людскому роду, то травмы, которые наношу с применением собственной и неструктурированной магической энергии, относятся к нечеловеческим и сопоставимы с теми, которые можно получить от монстров наивысшей степени опасности. И в связи с данным обстоятельством, которое с наскока и посредством разрешённых действующим законодательством методами никак не разрешить, у мадам Помфри не получилось избавить Роберта от неприглядных шрамов украсивших харю скорбного умом альтернативно-одаренного идиота. Но результатом своих трудов я любовался не долго.
Пользуясь куцыми и весьма отрывочными знаниями в искусстве оперирования энергиями чувственной сферы, а также частично интуитивным походом, я создал размытую эмоциональную линзу-уловитель, выступившую усилителем сигнала и способствующую лучшему пониманию отдельных сигнатур в имеющейся какофонии переживаний транслируемой змейками. В общем, мистическая конструкция должна мне помочь вычленить и найти источник генерации интересующих меня мозговых волн. Без замысловатых ухищрений и средств поддержки эмпатического восприятия посредством использования вспомогательного инструментала, мне, к сожалению, было не суждено выявить и доподлинно установить личности тех, для кого недавнее позорное происшествие с участием меня и Флинта стало усладой. Увы, но иных способов, которые давали доступ к сенсорной идентификации, в моём арсенале не наблюдалось. В легилименции-то я не мастак. С трудом оперирую психической энергией вне собственного ментального поля. С одной стороны это не очень хорошо. Не могу незаметно контактировать и вступать в аккуратное взаимодействие с чуждым разумом без риска его уничтожения. Если оппонент хоть немного сведущ в окклюменции, он незамедлительно обнаружит попытку проникновения и считывания. Больно моя сила отличима от человеческого диапазона, отчего не заметить её практически невозможно. Зато благодаря данной особенности мои личные ментальные щиты при прочих равных и в сравнении с другими магами крепче обычных. Впрочем даже не имей я проблем с ментальными манипуляциями, всё равно бы не сумел воспользоваться легилименцией. Среди студентов слизерина лишь единицы не обладали артефактной защитой, а обойти её по-быстрому задачка для мага уровня превосходящего мастерский в соответствующей дисциплине. Я же, при всех имеющихся талантах, далёк от звания магистра в артефакторике или магии разума. Поэтому вынужден полагаться на жиденькую эмпатию.
«Тссс… Чё то я совсем зажрался!» — Дал себе воображаемый подзатыльник.
Пенять на слабость эмпатии — это великое кощунство и чёрная неблагодарность с моей стороны! Учитывая ту прорву талантов и личных даров, коими я обладаю, жаловаться на ограниченность какого бы то из этих подарков судьбы попросту несправедливо.
«Ладно… Проехали-забыли.»
Расшифровывая и анализирую мешанину эмоций змеек, определился с теми, кто не поддерживал общего настроения зелёного факультета.
«О как! Интересненько выходит…»
Андромеда и Нарцисса Блэк, Сайлус Сельвин, Виктория Фоули и Сьюзен Бёрк.
Пятёрка притаившихся отступников не разделяющих общего вайба слизеренцев установлена, и что любопытно, все они выходцы из семей священных двадцати восьми. И хоть наследников среди них ни одного нет, ценности полученных сведений это не преуменьшает.
А тем временем, покуда я вычислял ренегатов, хаффы наконец-таки пришли в себя. Их целесообразные движения растеряли механическую педантичность и приобрели естественную живость. Сознание ребят пришло в согласие и устаканилось, справившись с титаническими подвижками глубинных матричных констант произошедших из-за моего вмешательства.
— Ну что, наелись? — Обратился к первачкам Тэд и получив в ответ подтверждающие кивки, префект постановил:
— Тогда марш за мной. Провожу до кабинета ЗОТИ. До начала урока осталось меньше пятнадцати минут, а нам ещё подниматься на четвертый этаж. А мне, так-то, ещё нужно до своей аудитории добираться. Кстати, малышня, не забывайте прилагать усилия по запоминанию маршрута. Не рассчитывайте на то, что я постоянно буду Вас сопровождать. Ещё неделя, и всё. Потом сами.
И на этой оптимистичной ноте мои однокурсники начали покидать насиженные места, собираясь выдвинуться навстречу новым знаниям. К слову, барсуки по возвращению себе адекватного восприятия, с недоумением озирались на учеников других факультетов. Им было невдомёк отчего их всех разглядывали.
— Лорд РиксКот, я… — преступая через неловкость вновь заговорил Тэд, но в этот раз обращаясь персонально ко мне. — В общем, извините. Был неправ!
Прилюдно и на всеобщее обозрение попросил у меня прощение староста в присутствии всего факультета. Переосмысление совершённой глупости прошло штатно. Он признал серьезность оплошности и допущенного косяка. Но что ещё более важно, нашёл в себе смелость покаяться при свидетелях, и ни где-нибудь в уединении и сглазу на глаз, а при скоплении народа в Большом Зале. Храбро и благородно, ничего не скажешь. Значит я не ошибся в парне и был прав в своих суждениях касательно личностных качеств Тонкса. Приятно.
— Извинения приняты. Главное впредь будь умнее и осмотрительнее. Имей ввиду. Не все такие же великодушные, как я.
Поддерживать реноме беспристрастного, справедливого и понимающего не трудно, когда выказываешь своё благородство по отношению к порядочному разумному.
* * *
Наш первый учебный день, который субъективно показался мне протяженностью дольше месяца, был оставлен позади.
Совсем не так я себе представлял начало школьных будней. Больно много всего случилось, причём такого, чего бы я даже при самых смелых фантазиях негативной палитры себе вообразить не смог бы.
М-да. В очередной раз убеждаюсь в ветхости и зыбкости выстраиваемых планов. Полностью полагаться на рисуемые в голове схемы должные привести к намеченной цели частенько затея абсурдная и разочаровывающая. Дурные случайности и гадкие совпадения в реальности происходят гораздо чаще логичных закономерностей.
Ещё от вчерашнего отойти не успел. Не до конца примирился с мыслью о прибавлении в семье. Разум до сих пор терзало «предвкушение» неизбежного знакомства с родичами невесты, от которого при всём желании не увильнуть. Старшее поколение Маклаудов не будет затягивать неотвратимое и со дня на день организует свидание с суженным Роуз. Короче, убеждён, что мне не отвертеться от чести быть представленным отцу и деду мелкой проказницы. Но будто этого было мало, следом и без раскачки конфликт с Флинтом и последующая непростая беседа с директором.
Развалившись морской звездой на постели, сквозь закрытые веки глядел в убаюкивающую тьму пустоты. Мысли ворочались с натугой и крайне неохотно. Сказывалось пережитое напряжение, вылившееся в моральное переутомление. В физическом-то плане я был в полном порядке. За исключением психологической подавленности мои прочие параметры находились в замечательной кондиции. Только без здоровой психики и её согласованности с телесным, о спокойствии можно забыть.
И всё-таки удивительно устроена бытие разумного в моменте.
Доставшаяся в наследство память выдающихся личностей упрощало процесс осмысления происходящих с моим участием событий, пропуская их через призму восприятия Виктора и Александра, но по факту это не облегчала задачу в переваривания текущих переживаний связанных с пережитыми испытаниями. Сколько бы я не храбрился и как бы не старался быть непрошибаемым, но от неминуемого стресса защищаться не получалось.
Девочки, видя в каком я был морально расхристанном состоянии, ко мне не лезли и не отвлекали, дозволив порефлексировать.
Время неумолимо подкрадывалось к ужину и вскоре нам предстояло покинуть апартаменты, дабы вновь наведаться в Большой зал, вот только покидать уютную тишину желанием совершенно не горел. Моё сознание теребила соблазнительная, местами крамольная мыслишка плюнуть на условности и сунуться на кухню, где нам бы удалось поесть без бдительного пригляда, но поступи я подобным образом и это неизбежно приведёт к потери очков репутации. Отсутствие нашего трио на ужине вне всяких сомнений окружающие воспримут за проявление слабости. Однако не только по этой причине я терялся в нерешительности и колебался. Имелся более значимый аргумент.
Так-то у меня с аппетитом проблем по умолчанию не наблюдалось, а вот у моих девушек, как мне недавно поведали, с этим имелась небольшая загвоздка. Кушать в окружении большого количества незнакомого народа им неприятно, но ещё меньше их привлекала участь принимать пищу в присутствии домовых эльфов. В общем, хочешь не хочешь, но от посещения Большого зала нам не уклониться. Иными альтернативами не располагал.
Не сказать, чтобы Лили прямо-таки на дух не переносила магических созданий, но и восторгов от их присутствия рядом с собой жёнушка не испытывала. Брезгливость с щепоткой жалости, и только. С Роуз же всё ещё более печальней. Она выросла в доме, где всем хозяйством заведует брауни. Данный вид самобытной для территории Британии нечисти ныне находился на грани исчезновения, перейдя в статус реликтовых и уникальных.
Истинные домовики не наделены способностью мгновенной телепортации, как их конкуренты из иного мира, чью расу волшебники прошлого сумели поработить. Брауни не так силён в телекинезе, как «эльфы». Зато он выигрывает во всём, что касается обустройства комфортабельного быта тем, с кем делит кров. Там, где обитает исконный домовой не заводятся волшебные паразиты, а вампирам и оборотням двери закрыты. О прочих вредителях, вроде обыкновенных грызунов и насекомых, также можно позабыть. И это только то, что на поверхности. В жилищах, что пребывают под защитой брауни, без всяких преднамеренных потуг со стороны волшебников продукты и прочие органические ингредиенты не портятся, а само строение не подвержено коррозии и разрушение временем. В общем, преимуществ от такого партнёрства изрядно, но и без некоторых минусов, естественно, не обошлось. Брауни тварюшка с характером, частенько дюже сварливая, не стесняющаяся высказывать соседям собственное мнение, а ещё она безгранично ревнивая и очень злопамятная. Ощути эта нечисть на постояльцах дома запах постороннего существа-симбионта схожего с ним по спецификации и функционалу, и о мирном сожительстве можно позабыть. Вот в этом-то и заключалась проблема Роуз. Если она не хочет напрочь и навсегда испортить взаимоотношения с домовым духом усадьбы Маклауд, ей ни в коем случае нельзя контактировать с «эльфами». А окажись она в замкнутом помещении с большим скоплением местной обслуги, где всё пропитано их эманациями, то это обернётся в неразрешимую проблему с домовым.
— Просыпайся, Рем. Настало время ужина.
Присев на постель и запустив руку в мою буйную шевелюру, нежно проворковала Лилс. Ласковые действия жёнушки по моему аккуратному выпроваживанию из дрёмы ощутимо сгладили удручающее настроение, существенно посодействовав его улучшению. Меланхолия прекратила довлеть, а оптимизма прибавилось.
— Угу… — Окинув взглядом Лили и Роуз, вспомнил о том, что не достойно мужчины переживать по пустяком и допускать ухудшения своего самочувствия из-за мелочных поводов. Когда существуют те, о ком я обязан заботиться, душевная слабость недопустима. — Раз Вы готовы к выходу, то выдвигаемся на ужин.
Текучим и плавным движением спрыгнув с кровати, я проявив инициатив, самостоятельно, не дожидаясь активности от девушек, притянул их с себе, вовлекая в объятья.
«Тссс…»
В восприятии обращённого ко внутренним процессам и беспрерывно, на постоянке мониторющего состояние энергетических показателей ощутил возникновение мелкого раздражителя. Что-то с требовательным намерением обратить на себя внимание щекотало мои сенсорные органы чувств.
«Гривна?»
Выявив источник беспокойства, призвал из печати хранения альвов регалию магистра боя полученную в новгородской гильдии. Со дня обретения цепи я её на себе ещё не носил. Не видел в этом потребности и смысла. Демонстрировать кому бы то ни было свой особенный и внушительный статус я не собирался, так как в этом отсутствовала необходимость.
Удерживая в руке массивное и по-суровому лаконичное в своей сдержанной изысканности произведение ювелирное искусства, отметил видимые визуальные перемены произошедшие с ним. Одна из множества рун, коими был испещрён артефакт, призывно светилась красным и издавала треск.
Просканировав артефакт пришёл к пониманию причины его необъяснимого поведения. Продравшись сквозь нагромождение барьерных и скрывающих функций, коими он был наделён, я распознал опцию ответственную за иллюминации и звуковой сигнал. Оказывается в гривну встроено устройство дальней связи и сейчас какой-то неизвестный пытался выйти со мной на контакт. Хотя почему неизвестный? Ясно же, что кроме как главе гильдии больше некому.
«Ну не балбес ли я?»
Столько дней таскаюсь с цепью, а до сих пор не выкроил в своем плотном графике время и не удосужился разобраться во всей подноготной занятной «побрякушки». Мне-то от гильдийцев лишь одно было нужно. Получить звание и таким образом обрести абсолютную юридическую автономность.
— Красавицы, тут со мной поговорить хотя. В общем, я на недолгий срок буду вне зоны доступа. — Сообщил девочкам, дабы те не переживали по поводу моего отстранённого состояния, в которое впаду при подключении к линии ментального сообщения, вступая в диалог с абонентом по ту сторону соединения.
Выйдя из спальни и оказавшись в гостиной наших апартаментов, я усевшись в кресло и надев на себя цепь магистра боя устремил ментальный щуп к мистическому переговорному устройству.
Краткая дезориентация и моя астральная проекция сознания переносится в независимую энергетическую лакуну воплощающую иллюзорное просторное помещение без изысков и нагромождение деталей, но втрое превосходящее размером Большой зал.
— Ну здравствуй, отрок…
Позади меня раздался басистый и громогласный голос, а обернувшись увидел ожидаемого собеседника.
— И Вам долгих лет, уважаемый.
С почтением ответствовал Добрыне Никитичу.
Внушительный мужик был одет по-домашнему «просто» и в славянском антураже. Белоснежная рубаха-косоворотка из холстины тончайшей льняной пряжи была украшена затейливой вышивкой пролегающей по вороту, краям рукавов и подолу, и подпоясана княжеским поясом. Орнаменты, выполненные в красных и синих цветах, имели обережное и сакральное значение. Рисунки отнюдь не бестолковые, а с вполне утилитарной функцией. Ромбы символизировали солнце, виноград — плодородие, а неувядающие барвинки — жизнь. На ногах же у богатыря были зелёные порты заправленные в сафьяновые алые сапоги. В общем, выглядел он типично и сообразно облику стереотипного былинного молодца.
— Ну давай, бедовый, рассказывай. Что за лихо с тобой стряслось? И не тянись ты так, словно какой-то неслух провинившийся и пойманный врасплох батькой. Давай, присаживайся. Разговором нам предстоит обстоятельный.
Легко ему говорить «не тянись». Тут, в ментальной среде и иллюзорной области состоящей из информационных полей, он свою мощь не утаивал и она раскрывалась во всей своей пугающей, подавляющей красе, от которой у меня волосы на загривке ходуном зашлись. Здесь для моего восприятия реальности не существовало преград и помех, отчего близкое присутствия персонажа колоссальных и грандиозных энергетических масштабов вызывало во мне подспудную и иррациональную робость.
— Я, если честно, не совсем понимаю о чём Вы, достопочтенный. Вроде бы ничего такого, что стоило бы Вашего внимания, со мной не приключилось.
— Не скромничай, малец. Знамо мне, что ты, смутьян, и дня в школе не проведя уже кого-то там из ваших местных взбаламутил. До меня докатилась весточка, что не позднее часа тому назад в скандинавскую гильдию наёмников поступил заказ на твоё убийство.
Н-да… Несмотря на откровенную и опрометчивую глупость принятого Лорд Флинтом решения, он весьма оперативно среагировал и взялся за дело.
— Вот оно как… Говоря на чистоту и откровенно, то я не думала, что всё зайдёт так далеко. На другой исход надеялся.
Хотя кого я обманываю? После того, как покалечил наследника Флинта, ни на какое иное развитие рассчитывать не приходилось.
— Не юли, поганец. За твоей головой будет охотиться отряд лучших в Европе ликвидаторов. И то, что ты в Хогвартсе, тебя не убережёт. Профессионалов, взявших за заказ на твоё устранение, дутый авторитет Альбуса не остановит.
Не уж то на испуг хочет взять? Да и его манера речи сильно выбешивала.
— А можно поподробнее? Кто конкретно эти разумные? Каков состав команды? В чём сильны? В каких областях магического искусства специализируется?
Зачистил я погребая дядьку-бородоча под ворохом вопросов, а сам же судорожно соображал о мотивах архимага, побудивших его влезть в это дело.
— Угомонись, балбес! — Заткнул мой фонтан Добрыня, вперившись тяжёлым взглядом. — Я не за этим с тобой связался… Командир команды ликвидаторов, что завтра отправиться в Англию, сынишка моего ученика.
— Хм… Понятно. Так бы и сказали сразу. Не обо мне печётесь, а за судьбу родича своего подопечного переживаете. Но от меня-то чего хотите? Прикажете не сопротивляться и свесить лапки?
Сорвался. Отринув благоразумие и осторожность дерзнул рубануть правду-матку. Мой своевольный норов, отрицающий любое давление извне, сподвиг и подтолкнул к безрассудству. Перечить архимагу поступок не самый умный, но и терпеть подобное, снисходительно-покровительское обращение по отношению к себе мне претило. Пренебрежительность Добрыни терпеть не собирался.
Первородная ярость загнанного в угол дикого зверя, накрутив на лапу остатки здравомыслия, собиралась дать бой возомнившему о себе невесть что богатырю.
— Уймись, шальной! Ишь чего вздумал… Мал ты ещё, чтоб свой роток на меня разевать…
«Ну, сучара!»
Баста! Окончательно слетаю с резьбы.
Опустошая под ноль личные энергетические резервы и впервые воспользовавшись статусом Лорда, обращаясь за помощью к родовой магии, я на пределе позволительного потянул на себя силу из родового источника и апеллирую к мистическим дарам, которыми владел по праву крови и завоеванию, призываю астральную мощь духов из свиты, дабы тут же ринуться в самоубийственную атаку.
Весь ресурс, что имел в своем распоряжении, каждую кроху сил, которой располагал, вложил в многомерный удар по информационной проекции архимага. Бил сразу по всем известным фронтам и аспекта бытия до которых смог дотянуться. В общем от всей широты своей души влупил по Добрыне. Микс энергий разящих обещанием мучительной смерти и окончательного забвения, безумием развоплощения и деструкцией, без соблюдения хоть как-то прогнозируемой систематики и стройных вразумительных конструкций, обнаженной концепцией разрушения впились в фигуру оппонента.
Необузданная и первобытная кровожадность Багиры поддерживаемая бешенством хранителя Дона.
Беспредельная, кипящая и всепожирающая мощь древнейшего духа магмы способного в одиночку изменить до неузнаваемости облик планеты, спалив всё живое до тла и превратив поверхность Земли в преисподнюю.
Небывалое ураганное бедствие свыше двенадцати балов по шкале Бофорта устремившееся вслед за полетом Гром-Птицы!
Всесокрушающая океаническая волна в десятки раз превосходящая самое ужасающее цунами в истории человечества, на гребне которой восседала Великая Черепаха.
Генерируемая Барсуком дрожь и тряска, готовые и способные раздробить в пыль и щебень несколько Эверестов.
Сплетясь и взаимопроникая друг в друга союзные силы в едином таранном натиске обрушились на моего противника. Вгрызаясь в метрику отражающую суть былинного исполина из летописных сказаний мой аннигилирующий удар, соединивший в себе противоположные, антагонистические и разнящиеся во многом концепции нанёс непоправимый урон.
Матёрый и великий воин, не ожидающий нападения от какой-то «букашки», был застигнут врасплох.
В метафорическом объёме виртуального пространства информационной лакуны раздался душераздирающий вой. До самого сокровенного проняло зазевавшегося ублюдка. Проекцию Добрыни начало рвать на клочки и плавить подобно воску. Муки и страдания, что он испытывал сейчас, отражались на рукотворном измерении дестабилизирующей рябью, грозящей схлопнуть миниатюрный ментальный домен.
— ПРОШУ, ХВАТИТ… — С надрывом и из последних сил выкрикнул архимаг прося пощады.
Впрочем этого и не требовалось. Свои резервы я уже исчерпал и продолжать поддерживать напор был не в состоянии. Нечем мне больше бить Добрыню. Весь боезапас израсходован. Но об этом я ему, естественно, сообщать не собирался.
— Так уж быть, живи. — «Великодушно» разрешил архимагу. — Надеюсь одного раза было достаточно для твоего вразумления. Впредь я не потерплю чванливость и высокомерие. Уяснил?
Фигура Добрыни постепенно обретала целостность, при этом теряя былую яркость и детализацию, и в довершении процесса, когда мужик встал с колен и утвердился на ногах, он стал похож на расплывчатый мираж.
— Уяснил. Такого больше не повториться.