— Студенческие Магические Игры? — переспросил я глянув на сидящую рядом Злату. — Это ещё что такое?
— Как что? — удивилась девушка. — Ты не слышал про Игры? Это же…
— Это, Невский, традиционные соревнования, проводимые между студентами магических академий по всей империи с целью развития отношений в учебных коллективах, закрепления добытых во время обучения навыков и демонстрации личностных морально-волевых качеств студентов, — повысил голос Хаецкий, выступающий перед аудиторией.
Чёрт, и как только он меня услышал аж оттуда? Я же специально устроился в самом конце зала чтобы быть подальше от него. Стася и Злата расположились по бокам от меня, кстати — причём первая периодически бросала предельно недружелюбные взгляды на вторую, явно не испытывая радости от того что со мной начала водиться новая подруга.
— Не, ну это понятно, — решил отозваться я. — Но причём здесь мы? Мы ж типа первокурсники — первокурсникам не предписано участвовать в подобных мероприятиях, разве нет?
В устав академии я краем глаза пару раз заглядывал чтобы быть готовым как раз к таким вот ситуациям.
После моих слов в зале поднялась волна одобрительных реплик — ребята поддержали моё возражение, тоже не совсем понимая с чего это Хаецкий решил с самого утра вместо нормальных занятий начать грузить нас этими Играми.
— Не предписано, верно, — кивнул он. — Но и напрямую не запрещено. Догадываетесь к чему я веду?
— Ребята, он нас записал на эти Игры! — воскликнула Стася, привстав со своего места. — Родионыч снова всех подставил — долой препода! Давайте со мной — до-лой, до-лой, до-лой!
Увы, к Стасиному явному удивлению поддерживать её порыв никто особо не спешил.
— Да сядь, ты, дура, не позорься! — рыкнул я, дёргая сестрицу-тупицу за руку.
Она обвела аудиторию злобным взглядом, словно бы говоря всем присутствующим «вы ещё пожалеете, что меня не поддержали» и только после этого соизволила вернуться на место.
— Так, ну с позволения госпожи Невской я возьму слово обратно, — хмыкнул Хаецкий, покачав головой. — Вынужден кстати отдать ей должное — так-то она права.
— Вы нас подставили, Владислав Родионович? — искренне удивился Смирнов.
— Что? Нет конечно, напротив — я вас… кхм, скажем так профессионально замотивировал, вот, — усмехнулся препод.
— Бля-а-а-а… — протянул я, обхватывая голову руками. — Он реально собирается заставить нас участвовать в этих своих Играх.
Чёрт, я вообще-то уже морально подготовился принимать участие в Кубке Матернума, когда бы он там не планировался к проведению, но ни в каких левых рандомных студенческих соревнованиях участвовать желанием что-то не горю. Не хватало ещё на эту фигню время тратить — сколько заказов можно было бы вместо этого выполнить и сколько лёгких денег поднять.
— Именно, Невский, именно, — твою мать, да как он меня слышит с такого расстояния?! — Но заставлять всё-таки я никого не планирую — принимать участие в Играх от лица нашего скромного факультета будут только добровольцы.
— Фух, от сердца отлегло, — шумно выдохнул Кораблёв, расслабившись и смахнув со лба воображаемый пот. — Значит можно расслабиться и не запариваться насчёт этой фигни, ребята.
— Конечно можно, — улыбнулся в ответ Хаецкий. — Если что выход там.
— Не понял, — нахмурился Кораблёв, резко напрягаясь обратно.
— Говорю что у нас на факультете всё исключительно на добровольных началах — и участие в мероприятиях, и спарринги… и забор документов с последующим разрывом отношений с Академией, если вы понимаете о чём я.
Вот ведь гад, а? Прямо говорит, что никакой демократии на этом курсе не будет — только диктатура, только хардкор.
— Это произвол, — не слишком уверенно тявкнул кто-то с задних рядов.
— Вы нарушаете наши права, — добавил кто-то не намного более уверенно.
— В каком месте? — усмехнулся Хаецкий и сделал резкое движение рукой в сторону выхода из аудитории. Двустворчатые двери распахнулись с громким хлопком. — Говорю же — всё исключительно на добровольных началах. Кому что не нравится — дверь вон там, мимо не пройдёте.
— Блин, ну так бы сразу, — пробормотала Стася вскакивая с места. — Пока, лохи!
Пришлось срываться с места вслед за ней и в прыжке сбивать дуру с ног, рухнув с ней в обнимку куда-то между креслами.
— Какого хрена?! — прорычал я, навалившись на Стасю сверху. — Куда это ты собралась, дорогая?
— Да чё ты рыпаешься, всё нормально, — отозвалась она не особо сопротивляясь — кажется кто-то не прочь сегодня побывать снизу. — Я просто за шавермой сгонять хотела — тебе взять?
— Ребята, вы в порядке? — вдруг возник над нашими головами Смирнов, перегнувшись через стол. — Помощь нужна?
— Чего? А, нет, старик, спасибо, всё нормально, — отмахнулся я, поднимаясь и отрывая от пола дурочку. — Мы просто поскользнулись, ничего серьёзного.
— Что ж, похоже желающих покинуть наш дружный коллектив не наблюдается, — как ни в чём не бывало произнёс Хаецкий, жёстко заигнорив выходку Стаси. — Отлично, я в вас не сомневался, ребята.
Ага, не наблюдается желающих — просто все присутствующие малость прифигели от случившегося и отвлеклись на нас со Стасей, на несколько секунд забыв про открытую дверь. А Хаецкий её тем временем под шумок закрыл обратно, вот ведь жук.
— Итак, имеем значит следующий расклад! — хлопнул он в ладоши явно довольный собой. — Впервые за… чёрт его знает сколько лет в Студенческих Магических Играх Первой столичной академии будут принимать участие студенты первого курса — ребята, в связи с этим сегодня вместо занятий предлагаю переместиться на младшую арену для так сказать формирования костяка нашей будущей команды.
На самом деле пораскинув мозгами можно было догадаться о причинах такого поступка Хаецкого.
Ничего странного в нём на самом деле не было, скорее даже наоборот — всё крайне логично и стройно. Что я имею в виду? Ну вот смотрите — Кубок Матернума последний раз проводился больше тридцати лет назад как раз до Второй Магической, потому сегодня в свободном доступе инфу о том как там тогда всё было устроено хрен найдёшь.
Но при этом логично, что это наверняка должен быть турнир беспрецедентного масштаба и кого попало туда вряд-ли пускали даже в качестве зрителя — про участие я вообще молчу. Значит чтобы заслужить право выступать на Кубке нужно как-то здорово отличиться, доказать свою силу, нехило выпендриться и вот это вот всё — а где лучше всего выпендриваться как не на другом турнире, пусть и куда менее масштабном, верно?
Короче имею в виду что эти Студенческие Игры не что иное как подготовительный этап, победа в котором скорее всего и откроет команде триумфаторов дорогу на Кубок. Ну по крайней мере по моему это крайне логично — иначе зачем бы Хаецкий нас вообще на это дело подписывал, верно?
По итогу весь день мы как он и говорил занимались подготовкой к соревнованиями — причём если при слове «подготовка» вы сразу представляете себе какие-то продуманные сложные тренировки и работу на результат то подумайте ещё раз. Хаецкий не из тех, кто будет запариваться всякими мелочами, поэтому под его началом тренировки выглядели как… как сраный хаос, вот как.
Не успела наша группа переодеться, разойдясь по раздевалкам младшей арены как он уже принялся чуть ли не силком вытаскивать нас наружу, выталкивать на арену и требовать результатов. Честно говоря у меня чем дальше тем больше вопросов возникает к тем, кто стоит за всей этой авантюрой с участием принцессы и Кубка — неужели им больше некого было отправить для подготовки команды? Хаецкий правда оказался лучшей кандидатурой из имеющихся, серьёзно?
У этого мужика же ни намёка на педагогическую жилку. Он тянет скорее на какого-то вкрай заманавшегося военного инструктора из учебки, которого желторотые новобранцы так достали что он решил забить на них большой и толстый и вместо нормальной подготовки предпочёл заставлять их трепыхаться и дёргаться самостоятельно, развлекая его своими жалкими потугами.
По крайней мере наблюдал он за нами с таким видом что я бы не удивился, достань он в следующий миг ведро с попкорном и начни ржать в полный голос со своих невезучих студентов.
— Давайте, ребята, активнее, — развалившись на раскладном пляжном стуле (откуда он его только здесь взял?) подначивал нас Хаецкий. — Побольше энтузиазма, работайте живее. Филиппов, не прячься за девчонками, выходи вперёд — Смирнов, давай к нему в пару, покажи короночку.
Здоровяк пожал плечами и подошёл к Филиппову, который вскинул руки в попытке защититься. Смирнов шагнул вперёд и жахнул по нему волной энергии, которая отбросила парня на несколько метров прочь — спасибо сдерживающим заклинаниям младшей арены, а то без них Филиппов тормознул бы только достигнув стен амфитеатра.
— Эй, А и Б! — довольно кивнул Хаецкий тут же переключил внимание на группу студентов, которых разбил на две команды и заставил перетягивать канат. — Живее давайте, не забывайте что я разрешил вам использовать дар.
Само собой при таких условиях перетягивание каната быстро превратилось в какое-то месиво, сверкающее магическими вспышками и разноцветными искрами. В противоположном конце арены тем временем другая пачка бедолаг играла в выбивного — само собой с применением дара. Наверняка получать в живот мячом, разогнанным с помощью магии это ещё то удовольствие — хорошо что мы со Стасей ни к одной из этих групп не спешили присоединяться.
Напротив, мы старались перемещаться по арене, не задерживаясь надолго на одном месте чтобы Хаецкий не успевал сконцентрировать на нас внимание — не хватало ещё плясать тут как дурак, страдая фигнёй и развлекая этого безумца. Чёрт, если бы не потенциальный контакт с Вороновой и возможность поучаствовать в Кубке Матернума я бы давно свалил с этого факультета. Если бы пришлось то и вовсе бросил академию — нафиг мне такое счастье не надо на ровном месте.
К слову мы со Стасей были не одни такие умные — компанию нам составляли Злата и как ни странно Киреева. Молодая малефик тоже не особо горела желанием плясать под дудку Хаецкого, не смотри что они сюда вместе припёрлись.
— Слушай, может ты хоть мне объяснишь чего твой дружок добивается? — шепнул я на ухо Маше, опасаясь как бы Хаецкий меня и сейчас не услышал.
— Он мне не дружок, — отозвалась красноглазая.
— Ага, хорошо, понял, не дружок так не дружок. Добивается то он чего? Ты же сама должна понимать что это не похоже на нормальные тренировки — скорее выглядит как…
— Как банка с насекомыми, да? — вдруг усмехнулась Стася.
— В смысле? — уставилась на неё Злата.
— Ну, я когда-то читала что в Зедании когда-то так выводили опасных насекомых типа всяких ядовитых пауков, скорпионов и так далее — закидывали их пачкой в банку, они там хуярились и потом того кто выжил и замочил всех остальных… блин, не помню что с ним делали…
— И к чему ты это рассказала? — по прежнему не догоняла Злата.
— Эй, Маш, — нахмурился я, уставившись на Кирееву. — А ты случайно не в курсе, из скольки участников состояли команды на последнем Кубке?
— Семь человек — это стандарт магических соревнований, древняя традиция если угодно, — отозвалась малефик, глянув на меня заинтересованно. — А что такое? С чего спрашиваешь?
Я не ответил, окинув взглядом арену и творящийся на ней хаос с противостоящими друг другу студентами.
Твою мать, да ну нет, не может такого быть — наверняка я себя просто накручиваю после слов Стаси. Какая к чёрту банка с насекомыми? Это никакие не насекомые, это… обычные ребята из по большей части обычных семей, дети мелких служащих, заводских работяг, отставных военных и прочих незначительных людей, которые к тому же ещё и места здесь получили с подачи ИСБ, которая и контролирует всю эту операцию.
— Что такое? — не унималась Киреева, кажется сообразив по выражению моего лица что я начал о чём-то догадываться. — О чём задумался, Саша?
— Да так, ни о чём, — я постарался придать лицу максимально пофигистичное выражение чтобы не вызывать у неё ещё больших подозрений. — Эй, осторожно — Хаецкий сюда пялит! Быстро сваливаем!
Банка с насекомыми, значит? Семь человек в команде Кубка, да? Чёрт, если мои догадки верны то мне вся эта затея нравится всё меньше и меньше.
— Это не шутка, чёрт побери, — Анастасия Котова неверяще уставилась на утверждённый список команд грядущих Студенческих Игр. — Виктор, это не шутка — эти плебеи с экспериментального факультета действительно будут участвовать в Играх.
Виктор Котов кивнул, сидя за столом в комнате клуба фехтования, президентом которого в этом году стала его сестра после выпуска своего предшественника. Сейчас занятия ещё были в самом разгаре и в комнате кроме них никого не наблюдалось — сами Котовы периодически отдыхали здесь когда у них имелись окна между парами.
Комната была удобно и богато обставлена как и все помещения в Первой столичной, располагая всем необходимым для комфортного отдыха участников клуба. По идее Виктору, который таковым участником не являлся делать здесь было нечего но порой сложно было отказать себе и не забуриться сюда чисто по блату, пользуясь положением сестры. Тем более что он пока был в академии тотальным новичком и ещё не успел обзавестись тут ни друзьями ни врагами — Стёпа Яров и Саша Невский не в счёт, положение этих двоих Виктор для себя ещё как следует не обдумал.
Пока что он решил всё больше выжидать, наблюдать и планировать свои действия — после того короткого знакомства в кафетерии он понял, что Невский вовсе не простой очередняра, которого легко получится подавить, сломить и подчинить своей воле. О нет, один раз встретившись взглядами с ним Котов понял, что имеет дело с очень непростым человеком, справиться с которым нахрапом не получится и придётся искать иной, более тонкий подход.
Например макнуть его в грязь лицом перед всей академией на таком крупном мероприятии как Студенческие Игры, ага.
— Так это же здорово, — усмехнулся Виктор, подмигнув сестре. — Не понимаю что тебя там расстраивает.
— Как это что? — надула щёки Анастасия — такое выражение лица она позволяла себе делать только при близких родственниках. — Это же настоящее непотребство — сперва эти плебеи унижают меня, плюнув на моё имя и положение, тычут меня в грязь лицом при всей академии, потешаются и смеют говорить мне в лицо оскорбления а теперь ещё и вот это? Серьёзно? Какие-то никчёмные безымянные выскочки, непонятно как вообще проникшие в нашу академию будут участвовать в Играх наравне с достойными сыновьями и дочерьми благородных семей империи? Это уже само по себе унижение всех наших традиций, всех наших ценностей, это…
— Это законно, — прервал её Виктор. — Всё, больше ничего не важно. Сама знаешь какие сейчас времена — имперским законам плевать, кто ты и из какой семьи. Они такие же студенты академии как и мы с тобой — никто не вправе запретить им участвовать в Играх.
Анастасия злобно выпустила воздух сквозь плотно сжатые зубы.
— Бред какой-то, — прошипела она. — Этого нельзя так оставлять. Я немедленно поговорю с отцом — пусть повлияет на администрацию академии, пусть поднимет свои связи, скооперируется с другими достойными людьми, которых тоже не устраивает подобное положение вещей…
— Ага — и его за это тут же с говном смешают активисты, правозащитники и прочие черти, — усмехнулся Виктор. — Соблазнительная перспектива, конечно, но я бы предпочёл чтобы нечто подобное постигло его не с твоей подачи.
Чем больше он общался с сестрой после того как не виделся с ней лично почти несколько лет тем сильнее убеждался, что все эти годы отец времени зря не терял, промывая Насте мозги со всей возможной тщательностью. Когда была жива мать Виктор не мог и помыслить о подобных речах из уст сестры, а теперь вот, пожалуйста — более рьяной сторонницы аристократического превосходства надо было ещё поискать.
— Брат, ты вообще на чьей стороне? — нахмурилась Анастасия, сверля Виктора недовольным взглядом.
— В первую очередь на своей собственной, — серьёзно отозвался Виктор. — Тебе советую придерживаться аналогичной стороны если не хочешь проблем с законом и общественностью.
— Чем ты вообще занимался эти несколько лет? Головой точно сильно не бился? То что ты ушёл из семьи, забив на род, на меня и на отца это ещё ладно — но неужели ты забил на собственное происхождение? На собственное право первенства, доставшееся тебе от рождения?
— Брось, это довольно непостоянная вещь, — хмыкнул Виктор. — Наши права в первую очередь определяет закон — и в этом вопросе он не на твоей стороне, сестрёнка. Но это даже к лучшему — ты можешь просто сесть и спокойно выслушать что я хочу сказать?
Анастасия вздохнула но всё-таки молча села напротив брата, изящно изогнув спину и аккуратно сложив руки перед собой как истинная аристократка. Выражение лица при этом правда сохраняла всё такое же недовольное.
— Хорошо, брат, так и быть — излагай свои измышления, — кивнула она сдержанно.