• Boosty Shared
• НекроХРЫЧ

• T

• не опуская взгляда
• гарри поттер
• fan-fiction

Вызов к директору не стал неожиданностью. Честно говоря, Гарри ждал приглашения раньше. В конце концов, не каждого студента авроры прессовали уже в третий раз.

Вот только беседа с Дамблдором вызвала… разочарование. И обиду. Хогвартс позиционировался как суверенная территория, но что сделал директор для студентов, которые попали под давление силовиков? Ничего.

Пространные намеки на нежелательность обострения отношений с действующей властью. Несколько вопросов об учебе и отношениях с одноклассниками, подоплеки которых Гарри не понял. Предложение обращаться, если понадобится помощь. Нет уж, спасибо. Сам справится.

Уже в который раз появились мысли плюнуть на все и перевестись в Дурмстранг. Может, база там по сравнению со здешней и слабее, превосходя только боевым уклоном, но…

Нет. Было бы все там так хорошо, Малфой и прочие богатенькие учились бы там, а не в Хогвартсе. Америку Гарри даже не рассматривал — ему хватило мнения Гектора и более предметных рассказов Виктории. Образовательная программа, в которой пик боевки — станнер на пятом году обучения из пяти? Нет, интеграция в обычный мир — это хорошо, но не за счет же почти двухкратного сокращения часов по магическим дисциплинам!

Был еще Бобатон, но там сложная политическая ситуация. Да и с тварями сильно проще — магии для людей учились и вейлы, и дриады, и ебучие кровососы, и прочие «близкие к человеческим расы». Даже если отбросить слабую школу трансфигурации и рун, Гарри просто разок сорвется и не распнет нелюдей, а перережет их к херам.

Колдовстворец? Вполне неплохая школа, взявшая лучшее от французов, немцев, осман и азиатов. Правда, Арчер оценивал школу русских как слишком поверхностную. Да и о русских Харальд не лучшего мнения, равно как и они об англичанах. Там своячениство и коррупция, конечно, поплоше, чем здесь, но клановость куда сильнее. Нет. На улицах — разгул откровенного бандитизма, где мразь из тюрем каким-то образом сумела подавить и ассимилировать государственный аппарат.

Японская академия Махоукоторо? Или Махоурукото? Короче, как-то так. Радикально другая школа. Духи и шаманизм, печати и долгие сложные заклятия, странная артефакторика и чуть ли не поклонение своим мечам — безусловно, интересно, но… Японцы — фашисты кратно хуже англосаксов. Нет, Гарри ничуть не обелял предков, да и к немецкому фашизму относился крайне неодобрительно, но японцы переплюнули их вместе взятых.

Нет. На те острова Гарри обязательно заглянет и, возможно, пройдет курс обучения в их академии… после окончания Хогвартса и профильных европейских академий, после возможного личного ученичества и вообще, лет через двадцать, когда он познает европейскую школу на достойном уровне.

Говорят, еще в Китае есть очень хорошая магическая школа, не связанная с кланами. Вот только о ней сложно даже найти достоверную информацию, и сомнительно, что попасть туда будет легче. Особенно британцу. Особенно Поттеру.

Южную Америку и Африку Гарри даже не рассматривал. По сути, их школа являлась кривой копией европейской с примесью традиционного вудуизма в Южной Америке и шаманизма в Африке. И, судя по тому, что именно европейцы колонизировали их, а не наоборот, превосходство очевидно. Хотя и интересно, но больше для общего развития.

— Редукто!

И яркий белый луч, прилетевший… слева. Тело рывком отклонилось назад само по себе, пока Гарри недоумевал.

Редуктус, блять? Какого…

По нему пришелся удар сразу пяти невербальных чар и мощного ритуального Пробоя Защиты. Дефенсер замерцал, и если бы нападавшим хватило ума сделать задержку правильно, а не упустить целые полторы секунды — снесли бы Поттера вмиг.

Следующий каскад чар приняли на себя бумажные амулеты, и здесь они выдерживали по одному, а то и по два удара, дав время стабилизировать Дефенсер и развернуть собственные щиты. Одновременно мальчик сканировал пространство.

Враги были под невидимостью и хорошей маскировкой аур, но Поттер очень быстро выловил их по специфическому мерцанию дезиллюминационных чар в момент атаки, отдаленно напоминавшему пылевые зайчики. Симуляции Книги определенно решают.

Новый каскад чар бесславно развеялся о первый слой щитов. Уточнив положение, Поттер немедленно ответил по тому, кто бил слабее всего:

— Пиро.

Раз они били по нему вполне летальными чарами, ответку также получат соответствующую. Пирус выгодно отличался от большинства чар тем, что у него очень высокий верхний предел накачки энергией. Довольно низкая скорость огненной струи на расстоянии в восемь с половиной шагов не играла роли. Не против мага уровня шестикурсника Хогвартса.

Щиты распались. Вскрик был коротким, но отчаянным — пламя выжгло воздух в легких и превратило нападавшего в катающийся по полу факел.

От такого зрелища дрогнул еще один нападавший. Щиты по краям ослабели от потери концентрации, что Гарри не преминул использовать:

— Секо.

Невидимое лезвие отхватило ему стопы. Этот выл… выла протяжно, со смесью ужаса, отчаяния и мольбы о помощи. Невидимость исчезла, показав слизеринскую форму. Разметались слегка завитые русые волосы. Слизеринка ползла прочь, заливая пол кровью, пока четверо оставшихся пытались вскрыть оборону Поттера куда более яростным напором.

Когда пространство вокруг тебя дрожит и искажается от вспышек и ударов, самое сложное — сохранять самообладание. Еще сложнее держаться, когда слетает один из слоев защиты. До безумия хотелось спрятаться, не принимать удар, но такая паника убивала вернее вражеских чар.

В бою важно уметь не только уходить от атак, но и принимать их на защиту. Важно уметь терять щиты и обновлять их в нужный момент, дабы не оказаться ошеломленным в случае их полного уничтожения или не оказаться с просаженными щитами в самый неудобный момент. Как говорил лорд Уорспайт: если ты не владеешь собой — ты не владеешь ситуацией, а значит, ею владеет противник. Любая ошибка на руку противнику… если тот достаточно опытен и коварен для того, чтобы их использовать.

Сейчас Гарри имел возможность наблюдать обратный пример. Превозмогая инстинкты, он сохранял самообладание и позволял Дефенсеру делать свою работу. Его враги разъярились и стремились его убить. Они допускали ошибку за ошибкой, постоянно друг другу мешали и даже переругивались! Стыдно, товарищи.

Будь это бой насмерть, все закончилось бы примерно через три секунды после отрубания ног неудачнице еще пятью трупами. Сейчас Харальд сдерживался. Уметь не нанести удар не менее важно, чем нанести его правильно и вовремя. Это тренировало самообладание. На ничуть не менее важное умение уклоняться и бестрепетно ликвидировать он поработает в Книге.

Бой превратился в спокойную методичную работу. Редкие огрызания беспалочковыми оглушающими скрывали сотворение комплексного Пробоя Защиты — его попытка слепить сразу несколько типов разрушителей щитов в полуритуал-полумистерию, которая разрядится разом и превратил нападавших в легкую добычу для телекинеза.

Сосредоточенность на работе и окружении позволили ему заметить то самое колебание эфирного фона. Аккурат за спиной.

Затылок моментально обледенел, спина покрылась потом, колени предательски задрожали. Теперь, вблизи, Харальд очень хорошо прочувствовал присутствие монстра, убившего студента.

Нападавшие прекратили атаку, раздался испуганный вскрик — и четверо рухнули статуями с характерным звуком.

— Попался…

Разворот. Комплексный Пробой Защиты ударил по… гигантской змее. С весьма, мать ее, характерной короной из рожек на башке…

— Наглый червяк! — разъярился василиск совершенно охуевающего размера, а Гарри узнал, что змеи умеют разговаривать и орать шипением.

А еще умением убивать взглядом, крайне мощным ядом и уязвимостью к магии чуть ниже, чем у драконов. И, конечно же, все прекрасные «особенности» василисков усиливались с возрастом. Этому, судя по размеру… дохрена и чуть-чуть. Имел, так сказать, шансы быть тем самым василиском Салазара Слизерина.

Спустя полторы секунды, выпуская серию Конъюнктивусов, Поттер мысленно удивлялся: почему он до сих пор жив? Не надо даже смотреть — с расстояния в двадцать футов василиск такого размера просто ткнет башкой — и один маленький Харальд Поттер превратится в кровавое пятнышко. Несколько тонн веса в крайне прочной чешуе и совершенно жуткой плотностью энергии не удержит даже Дефенсер.

Конъюнктивусы били по самому уязвимому у любого существа — по глазам. Гарри не очень хотелось встречаться взглядом с тварью, кратно опаснее Горгон, и мальчик решал вопрос радикально. Ну и потому, что бросать взрывное в пасть — это получить аналог близко взорвавшейся осколочной гранаты с пропитанными смертельным ядом осколками, а достаточно убойных рубящих чар в арсенале не было. Плотность энергии в пасти оказалась если не такой же, то ненамного ниже.

Так что единственный шанс — это заставить тварь отступить, поразив глаза. С драконами такая тактика неплохо работала. С рядом оговорок, конечно.

С василиском тоже сработало. Относительно: умная тварь шустро вращала головой, делая попадание в не очень крупные глаза затруднительным делом. Гарри бил так быстро, как только мог, и в конце концов попал в левый глаз.

— Будь ты проклят! — шипением взревела змея так, что задрожали стены, и метнулась прочь.

Многотонная туша промелькнула и стремительно исчезла за поворотом коридора, а Поттер вдруг осознал, что его не держат ноги. Мальчик сполз по стене и, пытаясь взять себя в руки, пропустил появление авроров.

* * *

Алан Мур чувствовал себя… растерянным. Впрочем, свои эмоции он прятал глубоко внутри, стараясь как можно беспристрастнее анализировать происходящее.

Вчера произошло массовое нападение. Группа радикально настроенных фанатов Наследника Слизерина по какой-то причине напали на Поттера. Вшестером. Сначала была драка, в ходе которой Поттер вывел из строя двоих — одного как следует подпалил, второй отрубил обе ноги.

Затем появилось то чудовище. Результат — пятеро слизеринцев окаменели, обгоревший уже был без сознания и не мог свидетельствовать. Поттер уцелел и, судя по данным анализа его палочки, выпустил около полусотни ослепляющих чар.

Не высококлассные боевые амулеты, изъятые при задержании. Не разрушительные мистерии, которые ему без сомнений известны. Простые ослепляющие чары. Почему? Это — первый неудобный вопрос.

Второй неудобный вопрос: как Поттер защитился от окаменения? Можно предположить, что существо парализовало взглядом. Это частично отвечало на первый вопрос, но — чары ослепления? Имея в арсенале Секус, способный отрубить перерубить лодыжки через два слоя артефактных щитов, Конъюктивус — не лучший выбор.

Да и появление существа — прямо позади Поттера. Между появлением эфирного следа и окаменением слизеринцев прошло меньше одной десятой доли секунды. Промежуток между началом атаки Поттера довольно изощренным Пробоем Защиты (готовился снести щиты сразу всем противникам) и первым Конъюнктивусом — четверть секунды. При этом неизвестное проклятие или способность напрочь проигнорировала защитные артефакты. То есть, существо минимум дважды могло окаменить Харальда прежде, чем тот среагировал. Но не окаменило.

Почему не окаменило? Почему не атаковало, пока Поттер швырял ослепляющие? Почему просто ушло после попадания?

Ответить Мур мог разве что на третий вопрос: существо не хотело сталкиваться со звездой авроров. Либо Поттеру удалось попасть и отогнать его.

Первый вариант отвратителен: существо разумно. И в таком случае оно наверняка имело приказ не нападать на Поттера. Второй вариант маловероятен, ведь будь существо не способным просчитывать наперед и оценивать врагов, оно окаменило бы и Поттера. Да и сомнительно это. Слишком быстро оно двигалось — успело бы и мальчика прикончить или окаменить, и ускользнуть.

Но самым отвратительным было не это. Кто-то выключил артефакты-детекторы, настроенные на эфирный след существа, и они по-прежнему имеют “крайне полезное ничего” вместо исчерпывающих данных. Невыразимцы все сделали незаметно и аккуратно. По их словам, разобраться с детекторами мог только тот, кто их создал. А создал их Поттер. Да, прототип, но принцип действия известен, а значит — известно, что искать.

Напрашивался неутешительный вывод. Некий Наследник Слизерина — это Харальд Поттер. Какой мотив был у его стычки с обожателями? Простой: такого, как Харальд, подобные крикуны привели бы в бешенство. Мог ли он назначить встречу и спустить на них существо? Очень даже мог, учитывая, как он юлил на допросах.

Зачем вообще Поттер прибег к помощи существа, если по расшифровке эфирных следов и данных палочек прекрасно справлялся со всеми шестью? Очень просто: послание. Будучи оскорбленным поведением и действиями этой группы слизеринцев, Поттер отключил артефакты и выпустил существо, чтобы оставить всем послание в виде шести окаменевших подражателей. Похоже, что слизеринцы его раскрыли и атаковали.

Если бы на выключенных артефактах остались следы Поттера, Мур бы сразу заподозрил умелую подставу. А так — количество и качество улик вполне укладывались в поведение Поттера.

И если бы не стукачи, умудрившиеся подать весточку в Министерство, Мур бы сам доложил и упирал на то, что подозреваемого нужно держать здесь для контроля существа.

Все решили за него. Приказ был однозначен: заключить под стражу Харальда Поттера в условиях следственного изолятора Азкабана. Мальчика перевели туда сегодня утром, даже не допрашивая. Мур ничего не мог сделать — о переводе Поттера он через полчаса после завершения процедуры оформления.

Теперь по Хогвартсу разгуливает неуловимое и опасное существо, вероятно, со способность накладывать окаменение взглядом с игнорированием большинства известных щитов. Тот, кто его мог бы контролировать, арестован. И реакция у существа оценивалась как… никакая.

Судя по всему, две предыдущие жертвы — следствие потери контроля. Видимо, Поттер не полностью контролировал своего ручного монстра. Сначала убитая девочка, оцененная как случайный свидетель. Затем — однокурсник Поттера, что также подходило под версию о случайном свидетеле.

Но почему во втором случае именно окаменение? Конфундус — и проблема решена. И это при том, что Поттер не снимал свою мантию, а значит, Хокинс не мог его засечь. Или мальчик влез в тайник? Но и тогда Конфундус решил бы проблему. Мур не сомневался: сил и навыков у Поттера хватило бы.

Вместе с тем вполне возможно, что Харальд попросту проводил время с существом, пытаясь взять его под контроль. Учитывая вероятный возраст и принадлежность, вряд ли химера или ручной монстр Салазара Слизерина с охотой подчинился бы мальчишке.

Пока что Алан предполагал, что нападения прекратятся. Раз существо, умея проходить сквозь стены и тысячу лет ни на кого не нападало, то скорее всего просто уберется обратно в свое логово.

А что, если Поттера все-таки подставили? Такой вариант также нельзя исключать. Как и личной заинтересованности в его невиновности, что влияло на суждения Мура.

Лучше вообще об этом не думать, отбросить искаженные собственными целями ощущения и сосредоточиться на сухих фактах. Факты эти против Харальда, но, опять же, их недостаточно, чтобы однозначно обвинить мальчика.

Будь воля Алана, он установил бы за мальчиком самую пристальную слежку, подключив ресурсы Отдела Тайн. Для ограничения свободы в Хогвартсе есть более чем приличный карцер.

Азкабан для ребенка — это за гранью добра и зла. Казалось бы, следственный изолятор — что там могло быть опасного? Верхний уровень тюрьмы. Но если на нижнем уровне обходы дементоров по регламенту каждые восемь часов, то по следственному изолятору перемещение узников происходит в присутствии пары авроров и дементора, а обязательный обход один раз на ночь. То есть, под присутствие этих тварей можно попасть и два, и двадцать два раза в сутки.

Но приказ министра есть приказ министра. Им оставалось взять под козырек и исполнять. Другое дело, что сейчас Фадж крепко облажался в страхе за кресло. Если вина Харальда Поттера будет полностью доказана… его можно и нужно судить, но нельзя лишать свободы. Единственный, да еще и несовершеннолетний член древнейшей и благороднейшей фамилии. За него семьи и кланы разорвут министра на части. Простой мотив: сегодня Поттер, а завтра — они. Улики нужны адамантовые… а таковых нет и не предвидится.

Вот только есть один нюанс. Следствие может вестись сколько угодно. И держать его в изоляторе при наличии формального повода можно хоть до Второго Пришествия. Учитывая, что коалиция Малфоя все еще сохраняла серьезнейшее влияние, несмотря на парочку звучных оплеух от семьи Поттер, Алан Мур начал всерьез прорабатывать возможность побега из Британии.

* * *

Азкабан. Харальд столько всего про него слышал и был довольно-таки заинтересован сюда попасть. Правда, не связанный в бублик и не на правах заключенного.

Ну, что сказать. Желаниям свойственно сбываться.

Магическая тюрьма располагалась, как нетрудно догадаться, в отдельном домене. Точной перехода служил причал на одном из островков в северном море. Даже назвать это островком язык не поворачивался — так, омываемая всеми волнами базальтовая скала.

Сначала он ощутил тюрьму в эфире. Если Хогвартс был вихрем энергий, ярких и сильных, то Азкабан — словно черная прореха в реальности медленно поглощавшая в себя все сущее. Холод, промораживающий не плоть, а душу. Эхо мучений тысяч загубленных душ. Аура страха и отчаяния, распространяемая летающими черными тварями.

Да. Дементоры совершенно точно не принадлежали этому миру.

На фоне ощущений в эфире трехгранная башня-крепость, возвышающаяся над морем на добрую сотню ярдов, не особенно впечатляла. Ну, была у кого-то мания гигантизма — ничего особенного.

Куда более впечатляющей оказалась защита. После ласковой встречи с аврорами Гарри был не в том состоянии, чтобы подробно оценить ее, но мощь впечатляла, подавляла и устрашала одновременно.

— Нравится? — сильный пинок отозвался острой болью — сопровождавший его ублюдок-садист нарочно бил по сломанным ребрам.

Да. Мальчик совершенно не удивился, что он «оказал сопротивление при задержании». Недоноски в красных мантиях неплохо отвели душу на нем. От «бобби» они отличались тем, что вместо дубинок у них были палочки.

Конечно, никаких действительно опасных чар ему не досталось, но Гарри довелось пережить несколько исключительно паскудных часов вульгарного садизма. Не было ни ломки, ни допроса, ни какой-то мести. Пытки ради пыток. Эти животные хотели, чтобы он кричал.

И добились своего.

Нет, после его подлечили… так, чтобы не умер. И опасные чары на нем не использовали тоже сугубо из любви к садизму. Тот, кто стоял за палачами, наверняка рассчитывал его сломать. Не сразу, но принудить к сотрудничеству.

Харальд уже видел несколько вариантов. Например, переломать кости и швырнуть на жесткий лежак. И поставить перед выбором: ты делаешь, что нужно, и получаешь порцию обезболивающего зелья. А если будешь совсем хорошим мальчиком — расщедрятся на «Костерост». Плохие мальчики страдают. Плохих мальчиков можно накачать зельями усиления боли, наложить парочку крайне неприятных проклятий и так далее.

Даже у него арсенал для потенциальных пыток довольно устрашающий. Одно Проклятие Растущей Боли чего стоило. Харальд испытал его на себе. Вкупе с физическими травмами эта штука эпизодами была похлеще Круциатуса…

— Не надейся, что тебя отсюда вытащат, — аврор довольно скалился. — Таким ублюдкам, как ты, здесь самое место.

Поттер твердо знал одно: что бы ни произошло и как бы ни произошло, он выйдет отсюда. И вымостит себе дорогу костями ублюдочных садистов.

Вот они причалили. Что-то подхватило его и швырнуло на камни. Боль была адской, но какое-то мерзкое пойло, все еще не вышедшее из крови, не давало потерять сознание — только корчиться и надеяться, что он не обделался… в который раз.

— Чего разлегся? — хлестнул другой голос — незнакомый. — Встал и пошел, мразь!

И пинок в живот, выбивший те капли воздуха, что мальчик сумел вдохнуть. Кажется, ему что-то еще кричали — Гарри не знал. Он ослеп и оглох, замерзал насмерть и разрывался на части.

«Ты — мой!» — хохотала безумная тварь Волдеморт, порождая воспоминания о худшем из всего — полном, абсолютном бессилии. — «Ты — мой, Гарри!»

Кошмарные видения обрушились на сознание, затягивая все глубже в пучину тьмы… пока внезапная белая вспышка не прорезала мрак.

— …тронум! Встать!

Источники страха и отчаяния — дементоры — нехотя отодвинулись.

— Тьфу, — сплюнули на него, — еще и силы тратить, чтобы это дерьмецо тут не сдохло.

Да уж. Ласковый прием…

— Чего разлегся? Мне что, для вашей светлости весь день Патронус удерживать? Пять секунд, чтобы встать!

Подняться удалось с трудом. На фоне вспышек боли в ребрах голова почти не беспокоила, но как минимум сотрясение он заработал.

— Пошел! — сильный толчок от садиста-сопровождающего между лопаток едва не опрокинул его на спину.

Ублюдки хорошо его подготовили. Будь у Поттера хоть немного энергии, этот толчок стал бы последним, что сделала рука аврора.

Нет. Поттер просто утопил бы сукина сына в море.

Авроры его подгоняли. Дементоры давили аурой, высасывающей жалкие крохи магии и вынуждавшей тратить все ментальные силы, чтобы не погрузиться в пучину кошмаров. Перед глазами все плыло, а у входа в тюремный блок между лопаток прилетел Конфундус, превративший остаток пути в невнятную мешашину образов, запахов и звуков.

Исчезло даже чувство времени. Вот он взбирался по ступенькам, а вот его уже швырнули на холодный каменный пол. Боль от удара немного прояснила сознание, и Харальд сумел расслышать сквозь противный писк в ушах:

— А вот и ваши новые апартаменты, лорд Поттер! Устраивайтесь поудобнее, вы здесь надолго.

Громыхнула тяжелая дверь. От тихого тяжелого шелеста Гарри живо представил, как от двери к стене (или наоборот) протянулись толстые металлические штыри по отменно смазанным пазам.

Несколько минут… или несколько часов он приходил в себя, пытаясь собрать мозги в кучу.

Темно. Холодно. Страшно. Очень больно.

Скрипя зубами, мальчик перевернулся на менее пострадавший правый бок. Кажется… дементоры.

Подспудный ужас набирал силу, собираясь в мешанину фантасмагорических видений и жутких звуков. Гарри тихо застонал, обхватив голову и собираясь с силами. Раньше он думал, что ментальная сила способна вытеснить воздействие тварей, подобных дементорам. На практике ему удалось только не окунуться в кошмарное беспамятство, пока пара стражей Азкабана насыщалась его жизненной силой сквозь дверь.

Поттер не знал, когда они ушли. Наведенный ужас не отпускал его, превратившись в вереницу кошмарных сновидений. Кажется, он кричал во сне.

Утром его разбудили ударом шоковых чар и посредственной издевкой:

— Как спалось, ваша светлость?

Больно. Тело жутко затекло. Побои не давали даже глубоко вдохнуть. Во рту — пустыня. До смерти хотелось пить. сквозь щелочки между заплывшими веками бил невыносимо яркий свет, слегка заслоненный чьим-то силуэтом.

— Проснись и пой! — пропел все тот же голос. — Давай, малыш, с добрым утром… Гарри, подъем… да вставай ты, блять!

Скрипя зубами, мальчик перевернулся на бок и попробовал встать. Естественно, у него не получилось. Новая порция шоковых чар заставила крепко стиснуть зубы, чтобы не радовать ублюдка стоном боли, но неожиданно разогнала кровь по мышцам.

— Давай, давай, я знаю, что ты крепче этого дерьма, — презрительно бросил некто. — Пить хочешь?

Хотел ли он пить? Да он умирал от жажды! Вот только нельзя им дать увидеть еще одну свою слабость. Воды он не получит… пока его не сломают.

— Отвечай, когда с тобой разговаривают! — новый удар шоковых чар. Инстинктивная мобилизация резервов внезапно ослабила их.

Гарри удивился. У него есть силы? Точнее, уже нет, но… они восстановились? Браслеты-негаторы не позволили бы ему выпустить энергию вовне, а атмосфера, особенно дементоры, истощили его в ноль. Любопытно…

— Не слышу ответа, — в голосе неприкрытая угроза.

— Ты что-то сказал?, — прохрипел мальчик, опираясь на жесткую шконку и с трудом утверждаясь на подгибающихся ногах. — Извини, не говорю по-собачьи.

Теперь он более-менее четко видел искривившееся усталое лицо, полное злобной радости от осознания своей власти. Услышав ответ, лицо перекосилось и немедленно перевернуло стакан.

Гарри с трудом заставил себя не смотреть на чистую воду, расплескавшуюся по полу. Дышать чертовски больно. Стоять тоже. Даже думать. У него все-таки сотрясение. Хорошо, хоть не наблевал ночью. Вот была бы умора — Мальчик-Который-Выжил умер, захлебнувшись в собственной блевотине!

— Я сказал, что следующую неделю свою баланду ты будешь с пола слизывать, — прошипел недомаг, поднимая палочку.

— Хуле ты там копаешься? — рявкнули из коридора. — Тащи сопляка в допросную!

— Слышал? Пошел!

Его схватили за плечо и выволокли из камеры, швырнув в стену. Напарник садиста смотрел абсолютно равнодушно.

Игнорируя тычки, мальчик старался дышать настолько размеренно, насколько получалось.

Покой — ложь, есть только страсть.

Страсть. Его страсть сейчас — гнев на грани ярости. Именно обращение к этому гневу позволяло понемногу, по чуть-чуть разгонять энергию в тонких телах.

В страстях я черпаю силу.

Чакры отзывались неохотно, но все-таки немного раскрывались, наполняя тело маной и праной. Приходилось волей ограничивать процесс, не допуская ни малейшего выплескивания энергии вовне.

Сквозь силу я познаю могущество.

Все, что не убивает — делает сильнее. Хвала Господу за то, что свел его этим летом с желчным и крайне требовательным французом по имени Арман Дюпре! Да, работе напрямую с аурой они не успели уделить время, но Дюпре как-то заметил, что принцип плетения одинаков для всего. Сейчас Гарри пытался закручивать энергию внутри астрального тела, не позволяя ей просачиваться в ауру — как делал это во время практики телекинеза, закручивая предметы по осям.

Могущество дарует мне победу.

Пока что его победа в том, что сопровождающие этого не заметили, а редкие встреченные дементоры не проявляли интереса, в то время как их аура подавляла намного меньше.

Победа разорвет мои оковы.

На этот раз его оковы отнюдь не эфемерны. Браслеты-негаторы не позволяли пропускать энергию сквозь тонкие тела рук, а от использования магии другими способами надежно предохраняли дементоры и камни камеры. Для большинства этого хватило бы… и ему хватило бы, помаринуй его в камере хотя бы пару-тройку дней.

Лишь сила освободит меня.

Палачи и садисты сами порушили свою сраную игру, выпустив его. Здесь ничто не поглощало его сил, кроме дементоров. Здесь он мог немного передохнуть. Шесть минут дороги — странно, что не под Конфундусом — позволили накопить достаточно сил для работы энергиями внутри организма.

Если допрос затянется — чем черт не шутит, может, у него получится хоть немного подлечить себя?

— Встать. Лицом к стене.

Поттер подчинился, краем глаза наблюдая, как аврор гремел ключами. Никаких мистерий или паролей, только решетка, отделявшая тюремный блок от другого, и ключ-артефакт, который довольно глубоко считывал пользователя и только потом разблокировал запорные механизмы.

Так и подмывало поинтересоваться: “Как рука?”, но Гарри прикусил язык. На рожон он не полезет. Не потому, что боялся. Любая лишняя травма — это трата сил и риск. Рисковать сейчас нельзя.

— Пошел.

Его втолкнули в классическую допросную: темная комната, над столом лампа с абажуром, едва освещавшая два стула. На одном из стульев уже сидел “бобби”, второй — с цепями — явно для него.

Поттера грубо усадили на стул, цепи защелкнулись, обдавая астральное тело опустошающим холодом, что в один миг порушил надежды восстановиться во время допроса.

Хладное железо в одно мгновение выпило собранные крохи сил.

— Оставьте нас, — раздалось от силуэта.

Двое авроров молча покинули комнату. Хлопнула дверь, оградив темное помещение от остального мира.

— Доброго времени суток, лорд Харальд Поттер, — нейтральным голосом заговорил следователь. -

— Доброго, сэр, — так же нейтрально ответил мальчик.

— Вы знаете, зачем вы здесь?

— Нет.

— Вы обвиняетесь в убийстве, покушении на убийство и массовом покушении на убийство, в терроризме, экстремизме, сопротивлению при аресте…

Список обвинений затянулся минуты на полторы, во время которых Поттер тщетно пытался собрать хоть немного маны. Максимум, чего он достиг — удерживать немного маны с полсекунды прежде, чем хладное железо опустошало его. Уже кое-что.

— Вам есть, что сказать? — подытожил обвинения следователь.

— Вы выдвинули мне впечатляющий список, — медленно произнес мальчик. — Теперь будьте так любезны, сэр, предоставьте решение Визенгамота о моем содержании в Азкабане на время следствия.

— Данное решение будет предоставлено вашему адвокату в установленном порядке вместе с остальными материалами дела. Или вы желаете защищать себя сами, лорд Поттер?

Предоставят. Без сомнений. Вопрос только, когда Арчера или Викторию сюда допустят. Гарри достаточно понимал логику ублюдков-бюрократов, чтобы не надеяться на быстрое избавление от проблем. Его и в Азкабан определили наверняка только для того, чтобы Уолтер не добрался слишком быстро.

— В таком случае я не понимаю: где мой адвокат?

— Ваш адвокат будет вам назначен очередным заседанием Визенгамота, после чего в установленном законом порядке ему будет предоставлен доступ к вам.

И учитывая, что это — режимный объект, доступ третьих лиц на него наверняка только с санкции того же Визенгамота или вовсе самого Министра. Если нужна санкция начальника соответствующего подразделения, который без сомнения куплен Малфоем с потрохами, тянуть с визитом будут очень долго.

— Пока что мы с вами побеседуем. Или, быть может, вы желаете вернуться в камеру?

— Не раньше, чем получу квалифицированную медицинскую помощь, — закинул удочку Харальд.

— Вас что-то беспокоит? — внимательный взгляд. — В таком случае обратитесь к охране. Вас осмотрит тюремный целитель. Впрочем, как по мне, вы совершенно здоровы.

Харальд не дал чувствам отразиться на лице и на всякий случай прикрыл глаза. На секунду, не более. Жаль, он не видел лица и не мог считать сигнатуру ауры. Ну, ничего. Каждый получит по заслугам.

— Вы устали? — “проявил участие” дознаватель. — Быть может, закончим нашу беседу? Если у вас не осталось пожеланий.

Убейся об стену.

— Плохо сплю на новом месте, сэр. Кажется, вы хотели задать мне несколько вопросов. Отвечу, чем смогу.

Все те же полсекунды, но собрать энергии получалось немного больше. Тоже прогресс.

— Вы признаете себя виновным по одному или нескольким обвинениям?

— Я не признаю себя виновным по всем озвученными вами обвинениям.

— Вы готовы рассказать, какое существо использовали для нападений?

— О каких нападениях вы говорите, сэр?

— О ваших нападениях на студентов Хогвартса.

— Я непричастен к данным нападениям.

— И тем не менее, вас поймали на месте преступления.

— На меня напали.

— И вы решили призвать существо, чтобы расправиться с ними.

— Я не имею отношения ни к упомянутому вами существу, ни к его нападениям на студентов.

— Вы передали декану образец детектора. Исходя из рапорта интенданта Уотсон, я пришел к выводу, что вы считали часть эфирного следа на месте нападения на мистера Хокинса без применения специальных средств. Вы сделали это нарочно?

— Я считал след по своей воле.

— Чтобы сделать себе алиби, не так ли? Я имею ввиду, что вы явились поздно и зафиксировали только часть следа.

— Вы ошибаетесь. Я явился после того, как некое существо оставило место преступления, и считал то, что осталось. Хогвартс — энергонасыщенная зона, в связи с чем сохранность эфирных следов…

— Хватит отпираться, — перебил следователь. — Это были вы. Дайте признательные показания, и мы закончим.

— Я не давал вам показаний.

— Прямо сейчас вы даете ложные показания.

— Никаких показаний без адвоката быть не может, сэр. Поэтому я не давал и не дам вам показаний по данному делу, пока здесь не окажется мой адвокат. Любые ваши записи, сделанные без присутствия адвоката и не заверенные моей подписью, являются недействительными.

— Даже если информация о существе спасет ваших друзей? Расскажите о нем, лорд Поттер. Облегчите душу.

— В Хогвартсе действуют штаты авроров и невыразимцев, а также преподаватели, среди которых три Архимага. Уверен, они справятся без помощи второкурсника.

— Хорошо. Теперь оставьте подпись здесь, — перед Гарри лег лист пергамента, заполненный аккуратным убористым почерком, — и мы на сегодня закончим.

Поттер потянулся к листу, чтобы ознакомиться, но ему всунули в пальцы перо и неожиданно наклонили руку к пергаменту.

Быстрый бросок отшвырнул перо прежде, чем хоть капелька чернил коснулась бумаги.

— Лорд Поттер, подпишите, — любые намеки на дружелюбие исчезли из голоса следователя. Некто сжал руку так, что затрещали кости.

Гарри не требовалось читать, чтобы понимать, что именно написал следователь.

— Нет.

— Это совсем не сложно. Я вам помогу.

Перо снова втиснули в руку.

— Давайте, под мою диктовку. “С моих слов записано верно”, ваша подпись и расшифровка — титул, инициалы и фамилия.

Как ему удалось вывернуться из хватки, Гарри не знал. Крик боли и ярости, когда острое перо воткнулось куда-то в бедро схватившего его ублюдка, стал наградой.

— Простите, сэр, я такой неловкий, — не сдержался Поттер.

— Мелкий кусок говна!

От удара по лицу наотмашь в голове зазвенело, и Гарри не понял, как свалился со стула. Понял только, что его будут очень больно бить.

Так и случилось. Лупили крепко и с явным знанием дела. Все, что он сумел — прикрыть голову и живот.

— Не сломайте ему правую руку, — прозвучал брезгливый голос дознавателя.

От мощного удара по голове из глаз полетели звезды, а в голове вспыхнула мысль: “Добро пожаловать в Азкабан”.

* * *

Волдеморт был доволен. Все прошло хорошо, но не без огрехов. Первое: авроры отреагировали втрое быстрее планируемого, что вызывало беспокойство. Второе: Поттер оказался слюнтяем и никого не убил. Третье: василиск в ярости после нескольких Конъюнктивусов в глаза. Любопытно, что Поттеру удалось проклясть химеру самого Салазара Слизерина. Тварь чуть все не испортила, но приказ Темного Лорда пересилил, и василиску пришлось убраться прочь.

Работа по подставе проведена хорошо. Даже излишне ретивый Мур — и тот поверил. Люциус со своей стороны быстро организовал доставку в Азкабан, минуя министерство, и обрушился на вассалов Поттера.

Теперь наступил второй этап плана. Что бы там ни думал старый магглолюбец, связь между Темным Лордом и Гарри Поттером все еще крепка даже без частицы Волдеморта, что в его удивлению оказалась в шраме в ту злополучную ночь. Да, мальчишка неплохо закрывался окклюменцией, но Азкабан быстро размягчит его защиту.

Волдеморт прислушался к себе и ухмыльнулся. Уже размягчил. Прямо сейчас Поттера усердно избивали руками и ногами, как какие-то магглы, буквально фонтанируя энтузиазмом и почти что похотью.

Молодец, Люциус. Общение с недалекими садистами пойдет на пользу плану Темного Лорда. О. мальчишка потерял сознание. Пора его… навестить.

— Га-а-а-р-р-ри… — протянул Темный Лорд, легко проецируя себя во тьму подсознания Поттера и перенося его во внутренний мир. — Вот мы и встретились снова.

Скрюченный, прикрывшийся руками Поттер встрепенулся и поднялся. На лице отразился скепсис:

— Серьезно? И это — мой самый большой страх? Мне казалось, дементоры могут лучше.

— Это и есть твой самый большой страх, — оскалился Темный Лорд. — Ты больше всего на свете боишься утратить контроль над самим собой. И я — один из тех, кто на это способен.

— Даже если и так, ты всего лишь иллюзия, — Поттер сел на воздух, сгустившийся под ним в кресло. Может, окклюменция у него и пошла трещинами, но самообладание осталось. Похвально.

— А что, если я тебе не кажусь? — Волдеморт подошел к нему ближе и также сел в кресло в нескольких шагах.

— Насрать, — просто и откровенно ответил Харальд, чьи глаза засветились силой. — Я один раз тебя вышвырнул. Да, не без помощи, но ты был заякорен во мне по самое “не могу”, и я все равно взял тебя за яйца. Теперь якоря нет, и мне вряд ли понадобится чья-либо помощь.

— Тебе — и не понадобится помощь? Ты в Азкабане, Гарри. Обвинение твое надуманное, но Люциус Малфой очень быстро сделает его формально достоверным и позаботится об уликах. Ты никогда отсюда не выйдешь. И ты сам это знаешь.

— Выйду, — твердый, злой ответ и ярость в глазах. — Выйду, Том.

Зубы сжались до скрипа. Да как он смел называть его именем этого… маггла?

— И меня никто не остановит, — голос Поттера наполнил все вокруг, внутренний мир пошел рябью. — Ни ты, ни Малфой, ни Азкабан и все его дементоры.

Ответить Волдеморт не успел — темная рябь довольно грубо вышвырнула его обратно в дневник. С другой стороны, он и не стремился удержаться.

Ледяной хохот эхом разнесся по пустынным коридорам Хогвартса образца 43-го года.

Следующая глава