• Boosty Shared
• Rorshas

• T

• victoria сruenta

Опять я малость припозднился, виной тому небольшой, и не как не связанный с творчеством, форс мажор. В общем, пришлось мне малость побегать, потому Глава и задержалась. А раз так, то не буду вас томить ещё больше.

Без лишних слов, и как и всегда — на ваш суд.

* * *

Уже в который раз за день он посещал этот треклятый балкон, с края которого открывался превосходный вид на всю южную часть Римаха. Вид, который уже дня три как не менялся, но от чего-то его всё равно тянуло сюда. Какое-то алогичное желание вновь и вновь заставляло убеждаться, что всё готово, что все защитные рубежи растравлены и постоянно контролируются, что подступы заминированы, что ровные ряды баррикад в гавани до сих пор стоят, что снующие тут и там патрули выполняют свою задачу, что, маячившие едва заметными точками у самого горизонта, корабли держат вахту и не собираются пока подавать сигнал S.O.S., что…

— Вы, кажется, чем-то серьёзно обеспокоены, Капитан Гудд. — прозвучавший, как гром среди ясного неба, голос из-за спины заставил дозорного резко обернуться и непроизвольно запустить начало трансформации своего Дьявольского Плода, из-за чего поверхность тела офицера начала раздуваться, невольно принимая шарообразную форму. Лишь секундой позже он понял, кто именно стоит перед ним, что моментально ухудшило ситуацию на порядок. Так опозориться, да ещё и перед непосредственным командиром операции, пусть и формально равным по званию, это просто…

— Капитан? — мягкий, чуть отдающий металлическим эхом, из-за частичной аугментации, баритон Свейна звучал, обеспокоено. По крайней мере едва уловимо изменившийся тембр голоса и лёгкий наклон головы давал Веру основания так думать. Впрочем, с одинаковой вероятностью тот мог прямо сейчас размышлять об очередном дополнении плана обороны Базы, о составе их вооружения, о своей карьере или, чёрт бы его побрал, миниатюрных фарфоровых статуэтках, что, как он сам слышал, были крайне популярны в Вест Блю в качестве сувениров. И да, Гудд не сомневался ни секунды, что о подобной ерунде Свейн размышлял бы с точно таким же непричастным, каменно-спокойным лицом, как и о вопросах стратегической безопасности целого острова.

За всё то непродолжительное время, что им довелось работать вместе, самым ярким проявлением эмоций со стороны "Палача из Саут Блю", было то выступление на первом Собрании Офицеров, когда он, одним лишь взглядом, не проронив ни слова, заставил всех дозорных в комнате, без исключения, признать своё главенство. Даже Логия и та спасовала, хотя поначалу Гудд ставил именно на молодого "Охотника" из Ист Блю. Прогадал, но нельзя сказать что он пожалел об этом.

При всей своей показной холодной непричастности, именно его коллега по званию внёс наибольший вклад в планирование и развитие обороноспособности Римаха. Этот остров-крепость и так был тем ещё крепким орешком, но по ту сторону баррикад на них двигалось настоящее "Бедствие" в человеческом обличье. И если уж встречать это ненастье, то во все оружии, по крайней мере такого мнения придерживался их командир, и разрази его гром, если Гудд не был готов подписаться под каждым словом.

Для начала Свейн поставил под ружьё всех ополченцев, которых, на самом дел, не было. Пусть город при Базе был насквозь армейским — в нём проживали семьи и родственники тех дозорных, которые проходили здесь службу, но по факту все они числились как гражданские, а значит должны были уже давно эвакуироваться. Вот только попробуй объяснить ветеранам, потомственным военным и просто молодым да горячим парням, что им придётся бросить собственный дом на поругание пиратам. Хех, задачка, без преувеличения, та ещё. Нет, совсем уж мальцы, женщины, особенно те что были в положении, да седые старики, конечно, отплыли прочь, но вот оставшиеся… Они готовились защищать свой дом до последней капли крови: баррикадировали дома и улицы, заколачивали окна, точили старые, доставшиеся по наследству, сабли и вилы, снаряжали проржавевшие насквозь ружья и пистоли… В общем, готовились как могли.

Понимая их физическую неспособность выжать людей из их же домов, Гудд целиком и полностью поддерживал идею Свейна выдать тем вооружение и амуницию из списанных запасов, что бесполезной грудой ржавела на складах после прошедшей недавно модернизации. Выдали бы и новые винтовки, на самом деле, да вот только никто из старичков да молодняка обращаться с ними не умел, а вот старые и хорошо знакомые каждому ружья пришлись как нельзя кстати. Так что теперь, помимо двух тысяч гарнизона и полутра тысяч новоприбывших, у них имелся резерв в виде ещё девяти сотен бойцов. Не Бог весть что, но всяко лучше, чем вообще ничего.

Вторая идея молодого Капитана нашла уже в разы меньше отклика в душе Гудда. Тот с чего-то был абсолютно уверен, что Пираты Джека атакуют их именно с наиболее укреплённой, южной части острова, где располагалась гавань, и куда выводилась большая часть артиллерии. И вроде бы оно и логично, но оставлять все остальные направления вообще без прикрытия, обнажая тылы для удара в спину… Понятно, что высадить десант туда будет не просто, но ведь и невозможного в этом ничего нет! Однако Свейн сказал своё слово, и все усилия были брошены именно на укрепление южного направления. Активно расставлялись кордоны, возводились баррикады, крыши домов укрепляли, делая из них огневые точки, многие подступы минировали и опоясывали забором из колючей проволоки, стремясь тем самым ограничить возможность манёвра живой силы противника.

Возможно против кого-другого такая тактика была бы менее эффективна, но Пираты Звери славились своим индивидуализмом. Зачастую в каждой "команде" был один, максимум два по-настоящему опасных и сильных бойца, все остальные же играли роль многочисленного, до зубов вооружённого пушечного мяса, активно набираемого из всех морей.

В этом плане "Засуха" Джек не сильно выделялся на общем фоне, разве что комплектовать свой экипаж предпочитал преимущественно соотечественниками из Норт Блю, проживавшими в наиболее отсталой его части, где до сих пор активно применялся родоплеменной строй и многочисленные варварские обычаи и, как поговаривают, даже человеческие жертвоприношения. Впрочем, несмотря на свою отсталость, эти дикари, закалённые холодными ветрами родного моря, были сильны, обучены сражаться и, что особенно важно, бросались в бой без жалости и страха, как к врагу, так и к себе, что в сумме делало из них крайне опасных противников на поле боя.

Перебирая в уме детали плана, словно бы стараясь успокоить колотящееся в груди сердце уже ставшим привычным за эти дни ритуалом, Вер понял, что неуютное молчание слишком уж затянулось, и требовалось срочно хоть что-нибудь ответить:

— Ваши люди. Вы уверены, что они справятся с поставленной задачей? — и только произнеся задуманное вслух, он понял, какой бред вообще сморозил. Идиот! Какой же он идиот! Последние мозги себе отбил! Ну кто вообще так начинает разговор, да ещё и с непосредственным…

— Могу понять ваши опасения, мистер Вер. — вместо ожидаемой… тут измученный многими часами работы разум Капитана дал сбой, отказываясь представлять, что именно он ожидал услышать от Свейна, в ответ на недвусмысленный укор в адрес его людей, но там точно было что-то нехорошее. — Это первые полевые испытания проекта "Цербер", так что обнадёжить вас я могу разве что сославшись на статистику предварительных тестов, что демонстрируют крайней высокие показатели надёжности и боевого потенциала.

— Я не это имел в виду, то есть… Простите меня, я прекрасно понимаю, на что вам пришлось пойти, чтобы заставить Научный Отдел предоставить вам эти наработки для полевого испытания. Вы ведь сами трудились над этим проектом, и придя сюда, по факту, поставили месяцы, если не годы, работы на кон, и всё это ради того, чтобы увеличить наши шансы на победу. Я не вправе как-либо вас за это упрекать, напротив, должен в ноги кланяться и…

— Обойдёмся без подобных крайностей. Вы сильно переоцениваете жадность наших учёных, при этом совершенно не берёте во внимание их желание увидеть наглядные результаты собственных трудов. Мне не составило большого труда убедить Научный Отдел предоставить образцы для участия в операции. Собственно, я сам курирую это проект, так что по факту ничьё разрешение мне и не требовалось.

— Всё равно, бросать толком не обкатанную разработку сразу в пекло — огромный риск. В случае неудачи, проект наверняка прикроют.

В ответ на это высказывание Свейн лишь безразлично пожал плечами.

— Я проектировал этот бронекостюм для ведения войны, мистер Вер, и если он не способен выполнить возложенные на него задачи, значит он концептуально бесполезен, а его дальнейшее производство не имеет никакого смысла.

— Кхм, я вас понял, сэр.

— Мы, кажется, перешли на ты?

— Да… прости. Привычка.

— Чтож, у каждого они свои. Однако тебе действительно стоит перестать себя так изводить. Мы сделали всё что в наших силах, использовали все доступные ресурсы и резервы, подключили всех имеющихся специалистов для успешного отражения атаки на Римах. Всё что теперь осталось — поддерживать должный уровень дисциплины и работоспособности возведённых рубежей обороны. Чрезмерное нервное напряжение и паранойя в данном случае лишь навредят делу.

— Я всё это понимаю, но просто не могу сидеть сложа руки. Буквально не могу. Сразу начинает бить нервный тик, голова раскалывается, из-за чего даже сон не толком не идёт. Это бесконечное ожидание атаки… порой мне кажется, что лучше бы эти ублюдки напали прямо сейчас, чем так мучаться в ожидании неминуемого.

— Беспокойство о вверенных тебе людях и территории — это нормально. Странно было бы, не испытывай ты по этому поводу вообще ничего. Просто попытайся рассмотреть ситуацию под иным углом. Воспринимай это затишье, как наше преимущество, а не досадную обузу. Сразу полегчает.

— Легко сказать. — Гудд старался, чтобы эта его реплика прозвучала нейтрально, но получалось скорее озлоблено. На фоне спокойного Свейна его собственные переживания смотрелись мелочно, почти смешно, выставляя Капитана истеричным дураком, в первую очередь в своих же глазах, от чего на душе последнего становилось только хуже. Да ещё и этот совет…

— Как минимум, это время даёт мистеру Ли и его бойцам чуть больше возможностей свыкнуться с новым обмундированием, что важно в предстоящем нам бою. Безусловно, с комплектами снаряжения они ознакомились ещё во время нашего плавания сюда, но практика не идёт ни в какое сравнение с условно-теоретическими занятиями. — проигнорировав его непочтительный тон, как ни в чём не бывало продолжил "Палач". — Второй, не менее важный момент и наше явное преимущество, заключается в том, что пока Римах пребывает в тиши, Адмирал Кизару может более свободно действовать на других направлениях, тем самым значительно снижая градус напряжения на фронте в целом. Думаю, с моей стороны не будет слишком самоуверенно заявить, что каждая минута мира и спокойствий здесь, равняется жизни одного солдата Морского Дозора, спасённая своевременным вмешательством из вне. Так что, на вашем месте, я бы надеялся, что таких минут в нашем распоряжении будет как можно больше, и ценил бы их куда как выше, даже самых звучных артиллерийских канонад и яростных криков рвущихся в атаку бойцов.

Явно посчитав, что разговор на этом исчерпан, Свейн сухо кивнул ему и направился прочь, также неслышно, как и появился. А Гудд остался стоять на всё том же треклятом балконе, шатаясь от душащего его стыда… и подкашивающихся от облегчения ног.

* * *

Три дня спустя. Открытое море близ побережья острова Римах. Корабль Дозора.

* * *

Изначально идея использовать свободные суда Флота, неспособные оказать существенной поддержки в случае прорыва неприятель на остров, как дополнительные средства разведки пришла в голову Капитану Смокеру, после чего предложенный им план был одобрен уже командующим Свейном, но с небольшой доработкой, что сейчас невинно жевала положенные специально для неё листья салата близ грот-мачты.

Отходя примерно на километр от берега, небольшой отряд, с минимально необходимой численностью для управления подобного рода судном, имел по итогу беспрепятственный обзор ещё на два километра, что позволяло предупредить расквартировавшиеся на острове силы почти за два часа до того, как непосредственная угроза покажется близ берегов Римаха.

Этот этап операции был крайне важен, собственно, потому на его исполнение и послали исключительно опытных матросов, что, едва увидев на горизонте армаду тёмных парусов с черепом и костями, тут же дали отмашку остальным суднам, лишь десятком секунд позже сообщив данные на сушу.

Последовавшая вслед за этим эвакуация прошла спокойно, без спешки и паники. Небольшие парусные судёнышки, конфискованные у местных рыбаков на время обороны острова, не слишком то подходили для крепления на место спасательных шлюпок, которые и вовсе пришлось сгрузить в порту. Однако были куда вместительнее и что важнее — настолько же быстроходнее, а сложности… Чтож, ребятам из плотнической бригады и не с такими трудностями приходилось иметь дело, так что с матом, канатами и Божьей помощью эти жизненно необходимые средства скорой эвакуации временно приобщили к конструкции корабля, лишь для того чтобы сейчас, воспользовавшись ими, небольшая группа солдат могла успешно добраться до суши, оставив свой небольшой подарок мирно дрейфовать в открытом море.

* * *

Часом позже. "Захваченный" Корабль Дозора.

* * *

Звереватого вида гигант, поистине исполинского роста, на фоне которого, снующие у его ног взрослые мужчины, казались просто годовалыми детьми, не таясь взошёл на борт брошенного судна, под протестующий скрип палубных досок, пытаясь понять, что именно дозорные удумали на этот раз.

То что перед ним не начинённый взрывчаткой брандер, он проверил сразу, просто послав пару человек обшарить трюмы корабля с верху до низу. Те ничего не нашли, точнее, почти ничего.

Вертя в руках крохотную, на фоне его могучей лапы, Ден Ден Муши, что всё это время издавала знакомый звук входящего звонка, Джек ни как не мог взять в толк, для чего весь этот фарс? Переговоры? Хм, нет, эти правительственные шавки не настолько тупы, чтобы предлагать ему разойтись миром. Но что тогда вообще остаётся? … Чтож, сейчас и узнаем.

Подцепив пальцем трубку, один из Трёх "Бедствий", не скрывая охватившего его раздражения, пополам с быстро надоедающим любопытством, прорычал в моментально ожившее ракообразное*, чьё выражение морды неуловимо переменилось:

— Кто ты такой?

— Капитан Морского Дозора Джерико Свейн. — голос на другом конце, словно в противовес буквально источающему животную ярость и силу Джеку, был холоден и спокоен. — "Засуха" Джек, я полагаю.

— Зачем это?

— Есть предложение. Обоюдовыгодное.

Собравшаяся позади своего капитана разномастная орда радостно взревела. Из толпы моментально послышались свист, насмешки и улюлюканье, что, впрочем, мигом оборвались, стоило только гигантскому рыбо-человеку обвести ту тяжёлым взглядом.

— Хочешь вымолить себе жизнь?

— Скорее, не имею никакого желания марать руки о кого-то столь жалко, как ты, Джек. — теперь тишина на корабле стояла гробовая, убийцы, отборнейшие головорезы всех мастей, замерли соляными столбами, казалось, даже забыв как дышать. А голос на том конце продолжал. — Право-слово, придя в Новый Мир, я ожидал, что мне удастся сразиться с кем-то по-настоящему известным, кем-то прославленным, чьё имя хоть что-то значит. И представь моё разочарование, когда я выяснил, что мне достался ты, Джек. Жалкое ничтожество, только и способное, что резать мирное население, да разорять захолустные деревеньки. Слабак, называемый одним из "Бедствий", не иначе как из жалости, а если приглядеться — недостойный даже ходить с ними под одним флагом. Ты — главное посмешище этого моря, Джек, и я делаю тебе большое одолжение, позволяя просто взять, развернуться и уплыть восвояси, трусливо поджав хвост. Воспользуйся им, пока ещё можешь.

— Я тебя прикончу. — громоподобный голос великана, казалось, не дрогнул даже после всего-то вала оскорблений и неприкрытых насмешек, что вывалились на него, как из рога изобилия, но все вопросы о невероятном спокойствии и выдержке пирата мигом отпадали, стоило только посмотреть в его налитые кровью, обещающе все муки мира, безумные глаза. — Я оторву тебе ноги, размозжу руки, вырву хребет и прибью его на нос своего корабля, а остатки выкину в гальюн, чтобы моя команда день изо дня срала прямо на твою гниющую плоть, пока даже твои кости не пропитаются дерьмом и мочой.

— Звучит достаточно многообещающе. Но, в таком случае, тебе ещё надо приплыть ко мне. Чтож, раз этого ты хочешь, то вот он я, прямо перед тобой, Джек. Достанет тебе смелости взять курс на Римах и не сворачивать с него, до самого конца? Или же все твои грозные слова, просто пустой трёп жалкого слабака, неспособного сделать ничего без протекции свыше?

— Тебе не жить, червь. — могильной плитой упали на говорившего последние слова "Бедствия", а вместе с ними оборвалась и жизнь крохотной улитки, раздавленной в вязкое месиво сомкнувшимся кулаком гиганта.

Оставив дымящиеся обломки брошенного корабля позади, Джек сам встал за штурвал своего флагмана, задавая курс всей идущей флотилии, пока прочие рулевые судорожно держались за шпаги, следуя за ним след в след, боясь даже шелохнуться, чтобы нечаянно не отклониться от заданного капитаном курса даже на дюйм. Ибо участь, что постигла бы такого неудачника, трудно было бы себе вообразить даже в самом страшном кошмаре.

* * *

Остров Римах. То-же время.

* * *

— Как видите, Капитан, наш враг действительно намерен атаковать в лоб. — передав сопящую Ден Ден Муши на руки стоящему рядом матросу, я повернулся к явно сильно ошарашенному произошедшей здесь и сейчас беседой Гудду.

— Вы… вы… — осипшим голосом пробормотал офицер, что в отличии от прочих ещё не успел проследовать на свой боевой пост, а потому стал невольным свидетелем прошедшего только что разговора. — Вы же просто спровоцировали его!!! Раздраконили и пригласили прямо сюда!!!

— Так и есть. — повернувшись в строну гавани, я начал всматриваться в лазурную даль с помощью модернизированного протеза, что, впрочем, нисколько не мешало мне вести беседу. — Простейшие знания элементарной психологии, плюс небольшой предварительный анализ противника. "Повелитель Зверей" выстроил вокруг себя весьма примитивную систему, где во главе угла стоит сила каждого отдельного подчинённого. На неё же опираются его офицеры, когда командуют вверенным им отребьем. Иначе говоря, весь авторитет "Трёх Бедствий" держится исключительно на страхе и личном могуществе. Я поставил оба этих фактора под сомнение, причём сделал это весьма дерзко и публично, по сути оспорив право Джека повелевать его же людьми, поставив под вопрос как его силу, так и положение. Теперь у него не осталось иного выбора, кроме как разделаться со мной максимально демонстративно и жестоко. При этом отклонись он от заданного мною курса хоть на градус, заведи хоть малейший разговор об ударе в спину, его сожрут собственные же головорезы, приняв весьма дельный тактический манёвр, за проявление слабости и желание уйти от прямо брошенного вызова. Так что можно с уверенностью заявить, что "Засуха" Джек стал заложником собственного мышления и варварских традиций, что, согласитесь, нам весьма на руку.

— И вы… знали об этом заранее? — не веря собственным ушам, прошептал Гудд, косясь на спокойного, как скала, Свейна, то ли как на гения, то ли как на безумца.

— Демон кроется в деталях, Капитан. Догадки появились у меня ещё на стадии анализа заведённого на Джека дела. Вся эта излишняя жесткость, показные расправы и отчаянное желание самоутвердиться за чужой счёт, не могли взяться из ниоткуда. При условии, что "Засуха" вполне официально является слабейшим из "Бедствий", картина складывается сама собой. Уязвлённая гордость, помноженная на заниженную самооценку и крайне агрессивную внешнюю среду — всё это едва ли могло сделать из него уравновешенного рыбо-человека. А даже если я ошибся, нам не составило бы большого труда быстро передислоцировать силы на другие участки обороны, при этом, плотным огнём заставив пиратов стянуть большую часть флота именно в нужное нам направление.

— Но вы всё равно сильно рисковали, разве нет!?

— Нисколько, Капитан. Просчитанный риск — не риск.

P.S.

И да, я знаю, что улитки — брюхоногие, но не знает Джек)