Королевская Гавань, 286 Э.З.
“Ведение очень долгой игры для большинства наблюдателей неотличимо от реальной жизни человека. Используй это в своих интересах — учись играть. Если не можешь правдоподобно, то хотя бы достаточно долго”
Эквитес Лисандер Асимахос.
Капитан нашел им хороший дом в западной части города.
Поскольку ветра по большей части были западными, их новое расположение избавило от удушающего зловония города.
На верхнем этаже расположились спальня, кабинет, служивший также картотекой, и роскошно оформленная комната для аудиенций, рассчитанная на прием потенциальных деловых партнеров.
Еще три комнаты в настоящее время пустовали, но применение им уже нашлось: минимум один кабинет и спальня, необходимы для клерка, который в будущем станет помогать Лисандеру и следить за быстро развивающимся бизнесом. Ему нужно найти человека, разбирающегося в цифрах и бизнесе, и который не испортит работу и не украдёт слишком много. Или, хотя бы, не будет делать это слишком явно. Все бухгалтеры воруют. Разница между хорошим и плохим бухгалтером заключается в том, сколько они воруют и насколько незаметно это делают. Хороший бухгалтер знает, что если красть понемногу каждый месяц, то это по итогу даст гораздо больше, чем если украсть огромную сумму один раз и бежать.
Вошел молодой парень, нервно засуетился и наконец положил на стол стопку документов.
— Отчеты, которые вы просили, Эквитес. — Тихо произнес он.
Да, Лисандер уже нашел нужного человека.
— Спасибо, Томаш. — С улыбкой сказал Эквит, взял свой бокал с вином и сделал маленький глоток, а затем продолжил. — Выполни упражнения с числами. Когда закончишь, мы присоединимся к капитану за ужином. После этого можешь отправляться домой.
Отдав приказ, он жестом указал на деревянный планшет, покрытый воском, и документы в углу, где находилось рабочее место его молодого протеже.
— Да, Эквитес. — Послушно пробормотал мальчик.
Он умел считать, но ему не хватало честолюбия, необходимого для того, чтобы стать хорошим логофетом. Это ещё может измениться, — в конце концов, мальчику всего 11 лет, — но пока что Лисандер сомневался, что он станет кем-то большим, чем клерк, помогающий им. Он был третьим сыном изготовителя пергаментов и папирусов и, похоже, очень хотел научиться ремеслу, на которое, как он надеялся, сможет содержать себя и семью. Согласно обычной политике Кайсара, ему хорошо платили, — как для молодого подмастерья, разумеется, — тем самым, не нарушая важное жизненное правило: никогда не давай своим слугам повода держать на тебя обиду. Врагов у тебя и так предостаточно.
Кстати, о врагах: похоже, что командир городской стражи золотых плащей, некто Янос Слинт, снова настаивал на встрече. Лисандер вздохнул, пролистал несколько записок и писем, а затем взялся за перо, дабы написать короткий ответ.
Достопочтенному командиру Золотых плащей, Яносу Слинту, от Логофета его императорского высочества Кайсара Леонида из дома Ториас, эквита Лисандера Асимахоса.
“Мы получили вашу просьбу о встрече, и для нас она — большая честь. Мы просим лишь немного времени, чтобы подготовить новую резиденцию к приему столь важного гостя, и хотели бы передать сердечное приглашение на ужин через две недели. Если такая договоренность устроит Вас, мы будем рады принять Вас.
С глубоким уважением.
Эквитес Лисандер Асимахос”
Он прогладил пергамент, положил немного сургуча и прижал печатью Кайсара, на которой были изображены два орла спина к спине с когтями, вытянутыми вправо и влево. Завтра он отправит послание с Томашем. А пока вернулся к более важным делам.
Судя из отчётов, в опиумном притоне всё шло хорошо — уже набралось приличное количество постоянных клиентов. Которые были гарантированы, ибо речь об опиуме. Подача дорогих предметов роскоши, изысканного вина и медовухи, услуги высококлассных "развлекателей", в основном женщин, но также некоторых молодых мужчин и, конечно, опиума, приносили неплохую прибыль. Похоже, что это заведение стало популярным среди дворян, совершающих грандиозные туры или посещающих иностранных купцов. Он сделал пометку попросить двух несостоявшихся братьев-мейстеров производить больше опиума, но потом зачеркнул слово и написал вместо него "маковое молочко".
Винокурня постепенно выходила на полную мощность.
Бренди из прекрасного вина и ципуро из остатков виноделия, — которые местные простолюдины использовали в качестве удобрения, так что было очень грязным… то есть дешёвым, — и простые крепкие спиртные напитки из ржи для промывания ран и продажи более бедным слоям пролетария. Разумеется, он послал одну из первых бутылок прекрасного бренди, — не такого уж прекрасного, поскольку оно не прошло выдержку в виду отсутствия дубовых бочек, — королю в качестве подарка. Насколько Лисандер понял, Роберту бренди пришлось по вкусу, поскольку незамедлительно последовал заказ на огромное количество бутылок, вместе с более чем достаточной платой за них.
Что пьёт король, то пьют и дворяне.
Прибыль била рекорды.
Он выкупил несколько трактиров, дабы превратить их в заведения, где подавали то, что производила винокурня, и сумел приобрести права на налоговое хозяйство винного двора в южных землях Короны, чтобы производить собственное сырье.
Если есть возможность, то всегда контролируй весь процесс производства или любого иного бизнеса — так у тебя будет прибыль от всех этапов, а также, ты сможешь обеспечить высокое качество продукции и лишить вероятных конкурентов шанса перекупить твои поставки.
Впрочем, дело ещё не закончено. Нужно отправиться туда, поговорить с крепостными и создать схему раздельного земледелия, при которой они будут усердно трудиться как для своей, так и для его прибыли. В основном, конечно, для его. Но всё же, и для их собственной. Если есть возможность, следи за тем, чтобы люди, с которыми ты так или иначе работаешь, выигрывали тогда, когда ты выигрываешь. Это сделает их преданными, трудолюбивыми. Они сами будут желать тебе победы во всех начинаниях и всячески помогать, ведь тоже будут от этого выигрывать.
У него была еще тысяча мелких проектов, но Томаш закончил с цифрами. Он исправил несколько из них, но всё равно похвалил парня. С каждым днем у него получалось всё лучше и лучше, и скоро он будет разбираться в тисмарийской бухгалтерии с двойной записью.
Они спустились по лестнице в покои капитана, дабы поужинать. Солдата они застали на кухне, внимательно следя за тем, как один из его новобранцев помешивает тушеное мясо.
— Живот — очаг человека. Еда — дрова. Армия марширует за счёт пламени, что дают дрова, новобранец Грегсон. Все кондотьеры на службе Кайсара должны знать, как приготовить хорошую еду, или же они рано или поздно истощают, начнут болеть, умрут.
Андрейос читал лекцию одному из новобранцев, у которого алела щека от грубой пощечины, полученной от всё того же капитана за то, что парень осмелился заикнуться о "женских" обязанностях. Задавать вопросы капитану без очень, очень веских причин, или уж тем более спорить с ним — плохая идея.
— Теперь еще немного соли, размешай и принеси миски. — Новобранец кивнул и сделал то, что велено, держа в уме, что за любой отказ последует наказание. Чем больше непослушания, тем жёстче наказания.
Оплата в виде серебряного Оленя в неделю вдруг показалась чуть менее щедрой, чем раньше.
Всюду работали новобранцы, выполняя привычную работу кондотьеров Кайсара. Стирка, чистка огромной круглой ванны, нагревание воды для мытья рук и лиц перед ужином.
— Армия, которая следит за чистотой — держит лагерную лихорадку подальше. Хотите ли вы, чтобы ваш последний вздох, был вздохом ветерана со шрамами, окруженного внуками, жаждущими ваших рассказов о славе? Или это был вздох бледного трупа и без штанов, покрытого поносом? Или хрипящего и дрожащего под полотном палатки? — Риторически спросил он, и новобранцы как один ответили:
— Первое, капитан!
Капитан оскалился в улыбке, которую не смогли испортить даже жуткие шрамы, и стукнул по столу так, что зазвенели только что поставленные фаянсовые миски.
— Отлично! А теперь идите есть тушеную баранину с чесноком и капустой!
Новобранцы на удивление радостно воскликнули и быстро уселись на скамьи, причем капитан занял одну короткую, а эквитес — другую, в то время как сами будущие кандотьеры и Грегсон с трудом дотащил большой котел до стола.
Королевская Гавань, 287 Э.З.
“Если твой враг кричит о чести, о том, чтобы ты сражался с ним, как настоящий мужчина, или о твоей мнимой трусости — продолжай делать то, что делаешь. Кричит же враг потому, что ты побеждаешь. Враги не любят проигрывать. И не любят приспосабливаться. Не любят учиться"
Капитан Алексиос Андрейос.
Дом был бывшей мастерской по ремонту карет с повозками, и большие пространства на нижнем этаже под арочными каменными и кирпичными крышами хорошо подходили капитану и его новобранцам.
Сад на заднем дворе также был весьма кстати для серьезных упражнений, таких как обустройство лагеря после двух или трех полных дней без сна. Одна из двух кузниц была переоборудована под кухню, а другая служила для ремонта снаряжения.
Дюжина или около того новобранцев была в основном молодыми людьми из простонародья. Он пояснил, что эта должность хорошо оплачивается, но также требует выдержки и терпимости к очень, очень тяжелым тренировкам и еще более суровой дисциплине. Ему уже пришлось уволить двух человек, которые вели себя неподобающе и не прекращали безобразничать даже после хорошей порки, а то и двух. Еще один оказался беглым преступником. Он не возражал против приема преступников, но, как обычно, конфисковал большую часть зарплаты насильника и выплатил ее в качестве возмещения ущерба жертве и ее семье.
Тренировки проходили хорошо, и после продолжительной сессии обратного перетягивания каната, где они разделились на две команды, сделали две стены из щитов и попытались прорваться или перемахнуть через другую сторону, они приняли общую ванну, — баню, — рассказали друг другу истории, хорошо поели, а затем пришло время недельной зарплаты.
Конец же венчал мужской вечер и заслуженный день отдыха.
Прошло чуть больше шести недель с тех пор, как он и эквитес оказались в этом месте, и он уже вполне освоился. Эквитес сидел за простым столом со сложенными стопками монет и отдавал каждому мужчине полагающееся вознаграждение, когда наступал его черёд.
Новобранцы, за исключением двух караульных, ушли развлекаться или проведать родителей, — капитан не набирал женатых мужчин, если была такая возможность, — а сам Андрейос тем временем сел за стол с кожаными ремнями и мешком стальных пластин. Ему предстояло сделать новый кирасу для одного из парней, который всё ещё рос, и довольно сильно прибавил в обхвате груди от физических тренировок и большого количества пищи с бобами, горохом и мясом — то что нужно для солдата.
— Кто-то хочет видеть вас, капитан. — Произнес один из караульных, вынуждая Андрейоса оторваться от деликатной работы.
— Пусть войдет. — Ответил он. Охранник кивнул.
Обычно кто-то пытался выйти через него на Эквитеса. Как правило, с деловыми предложениями, просьбами о займах или благотворительностью. Иногда кто-то что-то продавал или хотел, чтобы уже капитан разобрался с преступлением или отомстил. Обычно он отвечал отказом.
Вошедший молодой человек был выше его самого и почти такой же широкий. Он отпустил длинные волосы, чтобы скрыть обезображивающие шрамы, ожоги. Выглядел парень хорошо упитанным, — редко кто из низшего класса вырастает настолько большим, поскольку мяса и молока меньше, а частые болезни и недоедание тормозят рост, — и сильным.
— По какому делу? — Спросил он, оставив всякую видимость вежливости и заботы.
— Я слышал, ты избил моего брата. Разбил ему лицо камешками.
— И теперь ты здесь, чтобы отомстить?
К сожалению, такое случалось. Нечасто. Семьи, как правило, прекращали подобное после потери двух или трех сыновей.
— Нет.
— Тогда почему ты здесь?
Капитан уставился на молодого человека — или, скорее, юношу, — а тот уставился на него в ответ. Терпение Андрейоса начало истощаться. Да, странная ситуация. Два немногословных человека плохо сочетались, когда нужно быстро обговорить и закончить дело.
— Я слышал, вы набираете новобранцев.
Капитан кивнул. Это уже интересно.
— Да. Как думаешь, сможешь пройти мои тесты?
Молодой человек пожал плечами.
— Не попробуешь — не узнаешь.
Андрейос улыбнулся ухмылкой, которую его шрамы превратили в кровожадную гримасу. Юноша встретил взгляд, не дрогнул. Однако, она всё же заставила его почувствовать в равной степени страх и волнение перед тем, что может произойти. Ходили слухи. Многочисленные слухи. Парень понятия не имел, какие из них были правдивы.
— Имя?
— Сандор Клиган. — Сандор продолжая держать на себе тяжелый взгляд более взрослого воина.
— Очень хорошо, аспирант Клиган. — Капитан положил стальные пластины на стол и поднялся. — Мы начинаем немедленно.
Человек с фамилией обычно был либо лордом, либо членом его семьи. Этот Сандор Клиган, очевидно, являлся братом сира Грегора Клигана, Горы. Если не врёт, конечно. А лорды, как уже выяснил капитан, обычно не очень хорошо относятся к тому, что их не учат дуэльному мастерству, и требуют беспрекословного выполнения приказов. Он уже отсеял одного или двух таких, пытавшихся стать новобранцами.
Юноша кивнул.
— Прежде всего, мы подстрижем тебя. У кондотьеров Кайсара не должно быть длинных волос или бороды, которые можно схватить в бою. Такая глупая мелочь может привести к смерти. Это недопустимо.
Первое требование, Сандора явно не обрадовало, но, он всё же кивнул и послушно сел на стул, подчиняясь жесту капитана, который этот стул, собственно, и поставил. Достав острые ножницы, Андрейос быстро обрезал волосы молодого человека.
— Ты отрастил их, чтобы скрыть шрамы?
— Да.
— Почему?
Стрижка подходила к концу.
— Они уродливые. — Сандор пожал плечами. Капитан обошел его и жестом потребовал встать. Затем он провел двумя пальцами по своим шрамам на лице.
— Носи свои шрамы с гордостью, аспирант Клиган. Кто-то пытался убить или сломить. Ты мертв? Ты сломлен?
— Жив. На счёт второго — не уверен. — Плечи юноши опустились.
— Ты боишься и подчиняешься тому, кто сделал это с тобой?
— Я ненавижу его. — В темных глазах аспиранта Клигана вспыхнуло такое же чёрное пламя, полное злобы.
— Хорошо. Значит, ты не сломлен. Пусть твоя ненависть пылает, черпай в ней силу. Встань прямо, во весь рост, и гордись своими шрамами. Повторю вопрос: сломлен ли ты, аспирант Клиган? — Вопрос он повторил зычным, громким голосом.
— Нет! — Ответил юноша, выпрямив спину и расправив плечи.
— Для тебя “Нет, капитан!”, аспирант! — Прорычал он.
— Нет, капитан! — Ответил Сандор, так же громко.
— Быстро схватываешь. Хорошо. Сейчас мы найдем тебе снаряжение, а потом немного пробежимся. — Очередная хищная улыбка вылезла на лицо Андрейоса. Юноша не был уверен, что всему виной шрамы мужчины. Скорее всего, тот и правда задумал что-то недоброе.
Капитан взял факел, зажег его в еще тлеющей кузнице и поднес к их лицам, пока они шли к тяжелой двери хранилища. Когда факел приблизился к аспиранту Клигану, тот вздрогнул. Андрейос мазнул взглядом по юноше, остановился и снова приблизил факел. Аспирант снова вздрогнул.
— Ты боишься огня, аспирант Клиган?
Парень стиснул зубы, но ничего не ответил. Тогда он снова приблизил факел, и Аспирант снова вздрогнул.
— Страх живет в каждом из нас. — Произнес капитан мрачным тоном и открыл дверь, толкнув юношу перед собой. — Дисциплина побеждает страх, но ей сначала нужно научиться. Мы это исправим. Сейчас же.
За ними закрылась тяжелая дверь, отсекая путь к побегу.
На втором этаже здания работал эквитес Лисандер Асимахос, — писал очередное письмо, — когда каменные стены всего здания содрогнулись, а снизу послышался приглушенный грохот, словно кто-то пытался протаранить дверь. Он слегка закатил глаза, вздохнул и вернулся к работе.
«Андрейос и его методы…»