• Boosty Shared
• НекроХРЫЧ

• T

• не опуская взгляда
• гарри поттер
• fan-fiction

Дафна сосредоточилась на процессе. Руки порхали над столом с ингредиентами, глаза не отрывались от медленно кипящего котелка, в котором вязко бурлило нечто грязно-коричневое, вязкое с запахом болота.

Мысленно отсчитав необходимое время, девочка бросила в котелок несколько ягод клещевины и принялась помешивать, одновременно добавляя в зелье ману.

Вязкость быстро уходила, а зелье обесцвечивалось, теряло запах и прекращало кипеть. Когда зелье стало прозрачным настолько, что с трудом различалась его поверхность, Дафна добавила корень мандрагоры. Усилием воли девочка удержала себя на месте, когда зелье начало бурлить и поднялось из котла потоком синих брызг. Миг спустя в котел упало все до последней капли.

— Ты делаешь успехи.

Гринграсс приложила усилие, чтобы не вздрогнуть. Второе усилие потребовалось, чтобы удержать вбитые в подкорку рефлексы и не поприветствовать гостя, как положено.

Ни в коем случае нельзя отрываться от приготовления зелья. Особенно сейчас, когда предстояло добавить рог взрывопотама. Гостю-то ничего не будет, а вот ее, снявшую всю защиту, придется соскребать с потолка.

Грязно-серый порошок медленно сыпался в зелье, снова меняя его цвет и консистенцию. Синий цвет плавно перетекал светло-голубой, почти прозрачный, а консистенция быстро густела, превращаясь в нечто наподобие жидкого стекла.

Собственно, это и было Жидкое Стекло. Создатель зелья не заморачивался с названием, ляпнув то, что видел. Функция была одна: защита от агрессивных алхимических веществ. Этим зельем пропитывались поверхности в лаборатории и покрывалась одежда, после чего использовалось зелье-закрепитель. И как всякая разработка с единственной функцией, Жидкое Стекло дало весьма солидные результаты.

Правда, не стоило путать закрепитель для твердых поверхностей и для одежды. Можно неприятно удивиться, обнаружив, что халат не уступает по гибкости стальной кирасе, а столы превратились в плотное желе. С «не путать» была проблема: оба закрепителя выглядели, пахли и реагировали на самые распространенные индикаторы совершенно одинаково. Даже рецептура их отличалась лишь небольшими нюансами, такими как температура огня, состав сплава котла, а также пол и возраст нунду, добровольно отдавшей свои когти.

Выбираться из испорченного халата девочке не понравилось. Совсем. Как и краснеть в ответ на вопрос, чем она думала, обрабатывая халат прямо на себе.

Дафна постепенно снизила огонь, сопровождая этим постепенным снижением концентрации маны.

Наконец, все закончилось. Девочка выдохнула и повернулась к гостю. То был представительный пятидесятилетний на вид мужчина с седыми волосами, породистым живым лицом и бесстрастными бледно-голубыми глазами. Жиль Рене де Авиньон, герцог Провансский и ее родной дед.

— Герцог, — Дафна присела в реверансе, особенно остро ощущая растрепанные волосы, прожженный в нескольких местах фартук и копоть на лице.

— Ну-ну, — голос мужчины звучал добродушно, но Гринграсс не обманывалась. — Я же говорил: можешь называть меня дедушкой, когда мы наедине. И оставь этот официоз. В конце концов, мы — одна семья, не так ли?

— Да, — девочка поднялась.

За прошедшие недели под кровом деда Дафна так и не определилась с его отношением к себе. Вроде бы все было… удивительно хорошо. Вышколенные слуги воспринимали ее как наследницу, другого слова не подобрать. Герцог относился хорошо, тратил бесценное время на беседы с ней и лично присутствовал во время визитов целителей. И, конечно, не упустил из внимания ее обучение.

— Хорошо, — герцог подошел к котлу и склонился над ним. — Очень хорошо. Уровень крепкого Адепта. У тебя есть способности, и их нужно заточить.

Дафна вскинула голову. Уровень… Адепта? У нее? Хотя, Жидкое Стекло и есть зелье уровня Адепта… если оно правильно изготовлено. То, что у нее с виду все получилось, еще не значило, что зелье действительно работало, а если и работало — было достаточно чистым от посторонних примесей.

— Приведи себя в порядок, — выпрямился герцог. — Жду тебя в моем кабинете через час.

Дафна крутанулась перед зеркалом и благосклонно кивнула.

— Прекрасная работа, Мари.

Горничная ярко и солнечно улыбнулась, расцветая от такой небольшой похвалы.

— Все ради вас, госпожа. Вас проводить?

— Не нужно.

Горничная была сквибом. Вообще, почти вся прислуга замка состояла из сквибов и слабых волшебников. Выросшей в Британии Дафне было сложно понять, зачем нанимать такое количество слуг-людей, когда есть домовые эльфы. Впрочем, если герцог мог себе такое позволить — какая разница?

Дафна постучала в дверь.

— Входи, — голос сильно приглушенный, но различимый. Девочка вошла.

Против ожиданий, герцог ожидал ее в кресле у камина. На столике перед ним был готов чайный сервиз и пара вазочек со сладостями.

— Присаживайся. Чаю?

— Благодарю.

Чай был великолепен. Дафна любила хороший чай и сладкое. О последнем знали только ее «подруги».

Отдав должное напитку и десерту, дед заговорил:

— Что ты знаешь об Ордене Тамплиеров?

— Немного, — девочка отставила чашку на блюдце. — Орден рыцарей Христа, основанный после первого Крестового Похода, в тысяча сто девятнадцатом году. Спустя девять лет получили официальное признание. Заняли сильные позиции в Святой Земле, сделали внушительное состояние на перевозках добычи в Европу. Имели колоссальное влияние на политику Франции и в особенности Европы. Упразднен папой Климентом Пятым в тысяча триста двенадцатом году. Гонения продолжались еще два года, после чего Орден Тамплиеров был… то есть, считался окончательно уничтоженным. Есть непроверенные слухи о деятельности Ордена вплоть до Эпохи Возрождения.

Герцог кивал, время от времени делая глотки. Когда девочка закончила, он поставил чашку на блюдце.

— Ты знаешь не больше того, что преподается в официальной истории Британии. Орден Тамплиеров был основан девятью воинами-магами из старых и знатных семей. Я назову тебе их имена. Гуго де Пейн. Годфруа де Сент-Омер. Анри де Авиньон. Гийом де Ла Кур. Карлос де Ла Серда. Густав фон Шварцвальд. Джованни де Борджиа. Вильгельм Блэк. Ольгерд Поттер. Они не были наследниками, не были главами семей. Это были вторые, третьи и четвертые сыновья, коим нужно было чем-то заняться. И они выбрали служение Церкви. Как ты знаешь, позиции Церкви в те времена были сильны даже среди нас, магов, и дело веры не считалось чем-то зазорным

Дафна сделала маленький глоток, превращаясь в слух. Чутье подсказывало: сейчас будет сказано нечто крайне важное и интересное. Причем настолько важное, что герцог скажет об этом всего один раз.

Очень уж громкие фамилии прозвучали из уст деда. Если первые две фамилии давно прервались, оставив немалый след в истории, то оставшиеся семь и по сей день творили всякое разное. По крайней мере, до событий семидесятых.

— Ты ведь знаешь о причинах Крестовых Походов. Я имею ввиду истинные причины.

Дафна медленно мотнула головой, стыдясь того, что не интересовалась историей.

— Конечно же, деньги, — подтвердил ее догадку дед. — Все войны и конфликты всех времен и народов упираются в ресурсы. Конечно же, некую роль играла идеология, жажда славы и прочее. Касательно Поттера источники гласят, что он пошел туда ради того, чтобы лить кровь. Как и его добрый друг Блэк. В этом они полностью сходились с Борджиа. Я уверен, что у Поттера были другие важные интересы. В конце концов, там их древнейшие корни. По результатам первого Крестового Похода наши семьи разбогатели, приобрели славу, почет и могущество. К нам присоединились многие другие, и в считанные годы Орден вырос настолько, что был признан Папой Римским. Настолько, что Церковь предпочла дружить с ними, нежели управлять. Пока что на этом закончим.

Как всегда — на самом интересном месте. Но эта оговорка “к нам”. Оговорка — или прямой намек деда на существование Ордена и по сей день? Любопытно.

Чаепитие продолжилось. Голос деда грянул внезапно, когда Дафна только надкусила пастилу.

— Ты остаешься в Хогвартсе.

Остается в Хогвартсе? Разве вообще поднимался вопрос о ее переводе?

— Дедушка…

Герцог глядел в сторону, о чем-то размышляя. И Гринграсс была уверена, что его мысли напрямую связаны с судьбой Дафны.

— Ты удивлена, — кивнул мужчина. — Понимаю. Я хотел перевести тебя на обучение в Бобатон.

В Бобатон? Не то чтобы девочка была против… ей, честно говоря, было все равно. Чем Хогвартс хуже Бобатона? Эфемерной опасностью для нее со стороны Поттера, которая на проверку оказалась даже ниже, чем козни однокурсниц. Чем Хогвартс для нее лучше Бобатона? Ровным счетом ничем. Дафна не замахивалась на особые успехи в магии, у ее существования иная задача.

— Ты, наверное, задаешься вопросом: зачем тебя переводить, — дед подошел к котлу и склонился над ним. — Хороший результат, Дафна. Работа ученическая, но вполне пригодная. Скажи: что ты думаешь о переводе в Бобатон?

Во время разговоров с дедом в такой домашней атмосфере на Давну то и дело накатывало чувство диссонанса. С ней так спокойно и дружелюбно общался человек, в чьей власти было уничтожить семью Гринграсс по мимолетной прихоти, а вопрос перевода между школами решить по мановению пальца. Это было… непривычно.

— Мне все равно, — честно ответила девочка. Пастила впечатлила, и сейчас ее куда больше интересовали правильные рахат-лукум и халва.

Голубые глаза блеснули… недовольно. Дафна подобралась, но недовольство не касалось ее лично. Что будет дальше? А дальше лицо герцога скривилось в отвращении.

— Элизабетта, — имя единственной живой дочери было произнесено равнодушно. — Глупое дитя. Испортила такой бриллиант…

Дафна склонила голову. Дедушка так старался, чтобы она поправилась… но усилия целителей были тщетны. Слишком много времени прошло. Слишком запущенный случай. Слишком велика ментальная сила. Впрочем, в ней еще теплилась надежда.

— Как ее здоровье? — голос девочки не дрогнул. Состояние матери вызывало у Дафны исключительно академический интерес.

Леди Элизабетта Гринграсс возненавидела Харальда Поттера всем сердцем, в своих истериках обвиняя в том, что именно лорд Поттер виновен в том, что с ней произошло. Горько и обидно: у мамы всегда было так. Бернард облажался, а виновен весь мир, кроме ее первенца. Только теперь брат не детскую шалость устроил, а поставил дом Гринграсс на грань уничтожения. За это леди Гринграсс принялась мстить, буквально забрасывая Харальда Поттера самыми отвратительными проклятиями. Какие только способы она ни применяла! Ведьмовство, вуду, призыв духов, некромантия, высшая малефика и даже проклятия светлой магии — все было тщетно. Даже магия крови и вольтование пошли в ход, но без наличия в распоряжении крови и частиц Харальда они теряли заметную часть силы. И не вышли бы вовсе, не буть Элизабетта мастером ритуалистики.

Это только то, о чем знала Дафна. И всякий раз импульс убийственной магии рассеивался, не достигая цели. Защита Хогвартса и Поттер-мэнора успешно справились с задачей. Неизвестно, какая сила защищала последнего члена семьи Поттер. Совершенно точно не только замок и мэнор, а травмы Харальда, наблюдаемые в конце года, имели совсем другую природу — тренировки с семейным обучающим артефактом.

— Твоя мать очнулась, — ответил герцог совершенно ровно, но Дафне вдруг показалось, что дедушка был бы совсем не против обратного.

Одиннадцать дней назад леди Гринграсс смогла подловить Харальда Поттера вне его дома. Исчерпав возможности опосредованных проклятий и чар, Элизабетта решила атаковать напрямую. Согласно отчету от аналитиков герцога, разрушительный импульс был такой силы, что мог пробить защиту хорошо укрепленного мэнора и разрушить его до основания.

Этот удар не просто не расселялся, не просто был возвращен — чья-то воля усилила его и обрушила на леди Гринграсс с довольно-таки устрашающей точностью. Этого хватило не только для того, чтобы пробить защитные заклятия вокруг Гринграсс-мэнора, но и полностью разрушить восточное крыло. Не прими мэнор удар на себя, от леди Гринграсс не осталось бы и пыли. Элизабетте и так крупно повезло, что ей досталось только остаточные эманации… и тяжелые физические травмы, полученные при обрушении перекрытий.

Даже после всего того, что она пережила, что-то глубоко внутри Дафны Гринграсс сопротивлялось смерти той, что произвела ее на свет, но душой девочка была совсем не против.

— Как ты оценишь ее действия? — глаза деда остро блеснули.

— Как откровенную глупость, — ровно ответила Дафна. — Никакой подготовки. Никакой предварительной разведки. Она просто долбилась лбом о каменную стену, даже не потрудившись поискать в ней дверь или хотя бы трещину.

Неужели одна из реликвий семьи Поттер, овеянный легендами Дефенсер, способен на такое? Верилось с трудом. Дефенсер создан для защиты от прямых магических воздействий, и Дафна очень сомневалась, что неповоротливые и колоссально мощные стационарные щиты можно вложить в артефакт. Вообще, согласно магической науке это попросту невозможно. Даже для Поттеров.

Определенно, здесь нечто другое. Неужели та самая пресловутая жертва Лили Поттер, о которой твердил Дамблдор? Но, если это так, магглокровка защитила сына не силой любви, а чернейшей магией, пожертвовав свою душу и суть.

— Она — твоя мать.

Это ударило неожиданно больно.

— Она произвела меня на свет, — тихий ответ. — Этим ее заслуги исчерпаны.

— Как бы мне ни хотелось говорить такое о единственной живой дочери, но я с тобой согласен, — дед глядел куда-то далеко. — Элизабетта при всех своих талантах прыгнула выше головы и поплатилась за это.

Девочка знала, что у деда было трое детей. Сын, наследник, и две дочери. Элизабетта была младшей. Знала Дафна и при каких обстоятельствах погибли старшие дети и единственная жена герцога Провансского. Испанцы свое получили, но легче от этого не стало.

— Итак, лорд Харальд Поттер, — размеренно произнес дед. — Что ты можешь о нем сказать? В трех словах, Дафна, как я тебя учил.

Самый сложный урок в ее жизни: исчерпывающая характеристика человека тремя прилагательными. И Дафна… растерялась. Как охарактеризовать Поттера? Какие определения не просто подойдут к нему? Как вычленить из них всего лишь три?

Дед не торопил, временами прихлебывая чай и щуря глаза.

Сильный. Наблюдательный. Бесстрашный. Жестокий. Решительный. Умный. Хитрый. Усидчивый. Безжалостный. Слишком много слов. Нужно что-то обобщенное и исчерпывающее одновременно.

— Он… — Гринграсс облизнула пересохшие губы. — Опасный.

Да. это словно хорошо его описывало. И черты характера, и силу, и решительность. и интеллект. В особенности — как Поттер все это использовал.

— Хорошо, — кивнул герцог. — Еще?

На этот раз Гринграсс думала недолго: определение само всплыло в голове.

— Взрослый.

Снова одобрительный кивок. Приободрившись, девочка задумалась над третьим определением… и неожиданно оказалась в тупике. Какое еще слово могло быть равнозначным первым двум, не попадать под них смысл и описывать Поттера?

— Трудно? — приоткрыл глаза дед с понимающей улыбкой. Дафна кивнула:

— Я справлюсь.

Как еще его описать? Какую еще характеристику дать, не пересекаясь с первыми двумя? На ум приходило только одно.

— Он… высокомерный.

Герцог отлевитировал чашку на блюдце и внимательно посмотрел на девочку:

— Ты уверена?

Кивок вышел дерганным. Та небольшая уверенность была напрочь уничтожена этим вопросом.

— Опасный — очень хорошо, — начал комментировать дед. — Его ум, хитрость, сила, наблюдательность и, что важнее всего — решительность. Эти качества делают лорда Харальда Поттера опасным. Более опасным, чем вся твоя семья вместе взятая. Даже если в нем и есть жалость, в чем я не сомневаюсь, он легко заглушает ее голос ради результата. Уже сейчас лорд Поттер не по зубам многим напыщенным пошам. Он очень молод, но при этом взрослый. Это значит, что мальчик думает в первую очередь о деле, просчитывает последствия и принимает свои ошибки как урок. Полезная черта, не находишь?

Дафна согласно кивнула.

— Теперь — высокомерный, — герцог усмехнулся. — Как ты считаешь: я высокомерен?

Дед провел параллели между собой и Поттером? Интересно.

— Нет, — Дафна ответила, что думала. — Вы знаете себе цену.

— Вот, — новая усмешка. — Я знаю себе цену. Разница между высокомерным человеком и тем, кто знает себе цену, в способностях. Как и я, лорд Поттер полностью подтверждает свое отношение к окружающим способностями. По крайней мере, пока. В таком юном возрасте, не имея до Хогвартса никакой подготовки, он уже артефактор уровня крепкого Ученика по самой низкой планке. Искусный телекинетик. Обладатель превосходящей силы по праву рождения, один из самых знатных не только в Британии, но и в Европе. Один из лучших учеников, причем он — первый во всех практических дисциплинах, кроме зельеварения.

Даже в зельеварении успехи Поттера весьма существенны. Дафна видела это, видели и учителя. Второй в практике после ее самой, а начинал чуть ли не последним.

— Да, он неотесан, груб и совершенно лишен изящества, но это дело поправимое, — продолжал герцог. — Уверен: как только лорд Поттер поставит перед собой такую цель, он ее достигнет. Так какое определение будет верным?

— Целеустремленный? — предположила Дафна.

— О, да, целеустремленности юного Поттера в его годы мне очень недоставало, — в голосе деда прозвучали уважение и легкая ностальгия. — Помню, как я противился отцу и дядям, когда они чуть ли не затрещинами пытались заставить меня отойти от развлечений. Мозги мне вправили только к тринадцати. А лорд Поттер справился сам. В столь юном возрасте своей волей он мотивировал себя развиваться. Но — это не верно. Точнее, есть еще одна характеристика, которая гораздо глубже и опаснее.

— Какая?

— Бескомпромиссный, — веско ответил дед. — По твоим воспоминаниям и донесениям шпионов я полагаю, что лорд Поттер обладает этой крайне неприятной и опасной чертой. И, знаешь, что хуже всего? Он способен затаиться и выжидать.

— Но… если так… — Дафна невольно поежилась от догадки. Ей не хотелось ее озвучивать, но озвучил дед:

— Семья Гринграсс обречена. Как только он обретет достаточную личную силу… даже раньше, как только ваш пример исчерпает себя в глазах общественности — лорд Харальд Поттер полностью уничтожит семью Гринграсс.

— И все же, я не согласна, — покачала головой девочка. — Я не считаю его бескомпромиссным.

— Тогда будем надеяться, чтобы эта его черта либо не проявилась вовсе, либо исчезла по мере взросления, — подвел итог дед. — В противном случае… полгода назад я бы сказал, что мне не хочется уничтожать потенциального Архимага. Теперь я не уверен в том, что даже у меня что-то получится напрямую. Его охраняют лучше, чем предполагалось, а сам Поттер не только не мешает охранникам, но всячески им помогает и не высовывается.

— Он — бдительный, — вдруг осенило Дафну. — Вот третье слово.

Герцог быстро поднял голову. Девочке показалось, что в его глазах мелькнула гордость.

— Да. Бдительный — хорошее слово. Уместное. Более уместное, чем “бескомпромиссный” и “целеустремленный”, которые хорошо относятся к характеристике “опасный”.

Немного помолчав, герцог сменил тему.

— Твои родители могут думать, что им угодно, — в голосе деда прозвучало пренебрежение. — Могут даже попытаться отомстить. Они обречены, как и твой брат. Не обольщайся: Бернард доживет до выпуска только потому, что Поттер не станет убивать студента Хогвартса. И то если твоему брату хватит ума удержаться в школе.

— Выживание семьи Гринграсс целиком и полностью зависит от тебя, Дафна.

— От меня? Но я же…

— Бастард? — дед странно усмехнулся. — Что ты знаешь о своем дяде Экторе?

Дядя Эктор?

— Ты впервые слышишь это имя, — кивнул герцог. — Что ж, я не удивлен. У Абрахама, твоего отчима, был старший брат. Это означало, что Абрахаму не было суждено подняться выше слуги брата. Твоего отчима это не устроило. Любовь Эктора к младшему брату сыграла злую шутку, и он исчез. Официально — был убит врагами семьи, и следы вели… как думаешь, к кому?

— Флимонт Поттер?

— Совершенно верно. Следы вели к нему. Тела Эктора так и не нашли. Точнее, нашли, но экспертиза была сфабрикована. Вместо него похоронили какого-то бедолагу-бастарда твоего деда по отцовской линии. Лорд Гринграсс после этого скоропостижно скончался от “драконьей оспы”.

— Вы имеете в виду отца Абрахама?

Утвердительный кивок и странный, даже веселый прищур.

— Но… я… как такое может быть?

Дед жестко усмехнулся:

— Очень просто. Твой отец все эти годы был жив. Флимонт Поттер оказался не просто не виновен в этом преступлении — он спас твоего отца, выходил, воспитал и сделал своей левой рукой. Твой отец — полноправный лорд Эктор Гринграсс, более известный как Гектор Скай. Левая рука нынешнего лорда Поттер. Захватить жену своего брата, леди Гринграсс, изнасиловать ее, заделать ей бастарда, в котором течет кровь прямой ветви семьи Гринграсс, и сделать все так, что даже я узнал лишь совсем недавно — я восхищен. Таким наследником я бы гордился.

— То есть… — Дафна невольно вздрогнула.

— Как только твоя семья будет уничтожена, Гектор Скай назовет свое имя, подтвердит права на титул лорда Гринграсса — с поддержкой семьи Поттер и моей это будет нетрудно — и назовет тебя законной дочерью. Ты станешь наследницей двух семей — семьи Гринграсс и семьи де Авиньон. Но до этого тебе нужно дожить, Дафна. И не просто дожить, а исполнить мою волю.

Дед поднялся с кресла. Дафна тоже встала, чуть склоняя голову.

— У меня для тебя поручение, Дафна. Установи с лордом Харальдом Поттером как можно более прочные связи.

Как можно более прочные связи?

— Вы имеете ввиду… стать его девушкой?

— Девушкой. Любовницей. Наложницей. Бизнес-партнером. Ассистентом. По отдельности или все вместе — не важно. Важно, чтобы ты пользовалась доверием и была ценна для него.

Дафна склонила голову еще ниже и осторожно спросила:

— У вас есть планы на лорда Поттера?

— Ступай, — дед повернулся к ней спиной, дав понять, что аудиенция окончена.

Девочка поклонилась и покинула его кабинет, размышляя о предстоящей задаче: сблизиться с Поттером. Да — стать его наложницей и ассистентом было бы идеально. Но как это сделать? Конкуренция обещала быть жесточайшей даже без учета репутации, знатности и растущего состояния — только из-за силы.

Начать следовало с малого: приблизиться к Харальду, завести общие темы для разговора… и изучать окружение, заручаясь поддержкой его друзей и убирая с дороги конкуренток. Но действовать нужно аккуратно, втайне ото всех.

И самым сложным препятствием был Альбус Дамблдор. Директор Хогвартса весьма благосклонен к Поттеру и внимательно за ним наблюдал. После того глупого покушения, обернувшегося катастрофой для семьи Гринграсс, Дамблдор наверняка обратил на Харальда самое пристальное внимание.

Если Дафна хотела войти в его окружение, ей придется заслужить одобрение директора. Девочка не сомневалась, что ни она, ни сам Поттер никак не воспротивятся воле Архимага. Хотя, кто знает Харальда? Сейчас — нет, а чуть позже?

В любом случае, следовало составить план. И подумать, как связаны Орден Тамплиеров и анти-британская коалиция.

* * *

Молодой мужчина в костюме в викторианском стиле развалился на кожаном диванчике. Темно-серые глаза направлены в сторону двух обнаженных юных красавиц, но их обладатель вовсе не любовался взрывными движениями двух тел. Громкая ритмичная музыка, чрезвычайно раздражавшая обладателя хорошего вкуса, также проходила мимо ушей.

Мужчина размышлял, изредка прикладываясь к стакану с виски и оглаживая короткую черную бороду. Бизнес с военными не заладился. Упрямые флотские никак не желали упрощать ему жизнь. Да и с живым товаром стало похуже. После того, как маги устранили тот приют в трущобах, детей к ним попадало на треть меньше.

Не будь Джейсон убит тем магом, Аластором Моуди, Утер уже давно казнил бы наглеца. Сменивший его Квентин защитил себя уже тем, что спас обезглавленную стаю Джейсона от полного уничтожения. И все из-за мальчишки Поттера, невесть как оказавшегося в том приюте.

Хорошо знакомые шаги отвлекли его от размышлений. Карл не имел права тревожить своего хозяина без веской причины. Будучи дисциплинированным и вышколенным, юноша никогда не позволил бы себе такого.

— Говори, — разомкнул уста мужчина.

— Авроры.

Аллистер Спиннет все это время исправно делал свою работу. Неужели маг отрастил яйца и решил начать войну? Нет, глупо. Этот, нахлебавшись во время последнего восстания местного Темного Лорда, отлично понимал, что худой мир всяко лучше доброй войны. Понимал Спиннет и то, что их хваленая власть не оправилась. Магам нужно хотя бы одно поколение, чтобы восстановиться, так что дело не в Спиннете. Но в чем?

Старый вампир прислушался к чувствам. Он чувствовал молодняк. Совсем еще дети, самоуверенные и наглые, авроры даже не потрудились скрыть ни аур, ни факта аппарации.

Приманка? Вряд ли. На магов не похоже — слишком остра у них ситуация с рождаемостью, слишком силен кадровый голод после игр этого мальчишки, возомнившего себя богом.

Кроме того, мужчина не чувствовал никаких следов скрывшихся магов. Двухвековой опыт, немалое личное могущество и острые глаза его детей не обнаружили ничего.

— Приготовиться, — велел мужчина, поднимаясь с кресла. — Принеси мою шпагу. И вели Саре пропустить их.

Карл кивнул и растворился в тени, чтобы секунду спустя левая рука сжала простые потертые ножны. Как он соскучился по клинку в своей руке. Как приятно снова расправить плечи и вдохнуть полной грудью, более не сдерживаясь. Как не хочется, чтобы его сыновья и дочери пострадали от этой схватки. Если аврорские щенки здесь не одни, то сокрывшийся от его взора маг исключительно силен и искусен. Магистр, не меньше.

Или, быть может, сам Альбус Дамблдор почтил его визитом?

Вряд ли. Престарелый Архимаг с годами сдал. Он не только не поставит под угрозу детей, но и не станет жертвовать молодежью. Да и повода нет. Старые договоренности в силе. Его дети осторожны и не трогают маленьких магов. Тот же Поттер — форс-мажор, да и не пострадал сопляк.

Кроме того, желай светлый с ним расправиться, пришел бы один и точно не стал бы скрываться. Архимагу это попросту не нужно. И если министерских псов Утер мог одолеть (по крайней мере, серьезно потрепать), то против Дамблдора был бессилен.

Дверь вылетела, выбитая ударом ноги.

— Всем оставаться на местах! — молодой мужской голос. — Не сопротивляйтесь, иначе применим силу!

Среди подростков-людей, посетивших клуб, тут же воцарилась паника. Алекс и Эмма сработали правильно, ловко направив толпу к черному ходу. Подростки-маги, также не гнушавшиеся оторваться, припустили как бы не быстрее остальных.

Мужчина окинул взглядом молодых авроров. Шестеро. Даже не потрудились перекрыть служебный вход и выход на крышу. Такое чувство, будто они шли на притон вампиров-малолеток. Новообращенные, особенно не посвященные, обладали дурной привычкой бросаться на все, что движется. Они бы не побежали.

Прочитав поверхностные мысли, Утер кивнул сам себе и выпрямился. Все стало на свои места. Похоже, Спиннет не предал его. Но свою работу он сделал отвратительно. Тот, кто устроил этот балаган, тоже поплатится за это. Попозже. Сначала нужно прибрать этот бардак.

Пальцы неохотно отпустили ножны. Так хотелось дать клинку вкусить крови, но марать его о таких слабаков? Нет.

— Добро пожаловать в «Лотос», — мужчина сделал шаг вперед — и только теперь на него нацелились две палочки. Кончики угрожающе засветились красным. — Чаю? Кофе? Или вы уже не на службе и желаете чего покрепче?

Авроры несколько опешили. Такой реакции они не ожидали. Их командир соображает как-то медленно. Четыре секунды, а он все еще недоумевает.

Цирк. И этот цирк начинает раздражать. Возможно, это чья-то хитрая стратегия. Мужчина коснулся волей своей тени. Нет. Никто больше не пересек периметр. Даже Архимаг не сможет незаметно шагнуть сквозь его тень.

Взгляд скользнул по аврорам. Сущие дети. Четверо — молодняк, едва-едва закончивший академию. Три девчонки и мальчишка. От мальчишки исходит мощная магическая сила, и эта девчонка с розовыми волосами непроста, раз прикрылась не дрянными аврорскими амулетами, а чем-то семейным со знакомым темным оттенком. Чувствуют себя неуверенно — это явно их первое дело. Двое — их кураторы, тоже мало что значат. Авроры-свежачки, самоуверенности им не занимать, но гонор из них выбить не успели. Двигаются медленно и неуклюже, дышат неровно, сердца колотятся.

— Не желаете? Простите, но компанию вы только что успешно разогнали, так что больше предложить ничего не могу.

У девчонки — слева от розововолосой — сдали нервы.

— Ступефай!

Мужчина перевел взгляд на медленно летящий алый сгусток энергии. Неплохие чары — мощно, точно. Но оглушающее против вампира? Таким приемом даже новообращенного дурачка не пронять.

Хозяин клуба легонько дунул. Сгусток сменил направление и ускорился вдвое. А девчонка даже не среагировала.

Зато отреагировала розововолосая. Быстрый взмах и алый луч ударил в стену, отскочив от небольшого невидимого щита.

— Какого черта? — один из старших наконец-то сообразил, что к чему.

И до него, похоже, только сейчас дошло, что против шестерых авроров стоит только один вампир.

Дети выполнили приказ в точности. Разогнали всех, кого могли затронуть их разборки, и сами держатся на почтительном удалении. Излишние жертвы вредны для бизнеса. Особенно если жертвы — детишки-маги. А убийство авроров вредит бизнесу более чем серьезно.

— Не двигайся! — напарник командира выхватил откуда-то боевой скипетр. Пространственный карман? Неплохо, неплохо.

Вампир сделал движение ладонью. От тени в углу отделилось черное щупальце и метнулось к жезлу. Аврор среагировал быстро и окружил себя защитой… если бы это можно было назвать защитой. Банальнейший Протегус даже не задержал тень, и мальчишка оказался разоружен.

— Даю вам возможность уйти отсюда своими ногами, — в голосе вампира не было больше ни гостеприимства, ни намека на тепло.

Розововолосая заметно побледнела. В глазах отразилась паника. Она поняла, что здесь происходило.

— Сержант… — пискнула девчонка.

— Не сейчас, Тонкс, — буркнул старший. — Ты. Прекрати это немедленно.

Какая неслыханная дерзость!

Мужчина прекратил контролировать внешность. Челюсть изменилась, позволяя рту широко распахнуться и использовать удлинившиеся и заострившиеся зубы. Ногти на пальцах выросли и утолщились, превратившись в небольшие, но внушительные когти. Тени поднялись в углах, откликнувшись на его эмоции, которые тут же были приглушены.

Вампир даже не думал терять контроль. Он лишь немного отпустил свою сущность. Показал деткам, с кем они вздумали потягаться.

И детки его глубоко разочаровали, атаковав ворохом бесполезных заклинаний.

Тени выстрелили со всех сторон, рассеивая магию и обрушиваясь на авроров. Несколько коротких, придушенных вскриков — сразу трое детишек попались в страшные объятия теней, дробящие кости и суставы.

Розововолосая девчонка бросилась в сторону, ее черты немного расплылись, а волосы начали менять цвет. Тело окружила невидимое обычному глазу, но ясно различимое вампиру марево Аурного Щита, который вполне неплохо справился с тенями. А двое авроров — командир и его напарник — продемонстрировали неожиданную прыть, не только уклонившись, но и атаковав.

Вампир поднял руку. Луч взрывного заклятия угодил в раскрытую ладонь. Пальцы сомкнулись — и чары беспомощно рассеялись. Два теневых щупальца поднялись прямо из тени меткого аврора, обвились вокруг ног. Хруст, громкий вопль боли — и в грудь выпучившего глаза парня с скрученными в бублик ногами ударило еще одно щупальце, ломая ребра и выбивая дух.

— Люмос Солем! — выкрикнул оставшийся на ногах аврор. Яркая вспышка больно резанула по глазам и разогнала тени.

Догадливый маленький наглец. Хорошие чары — таких достаточно, чтобы выжечь глаза новообращенным. Даже он не сможет четко видеть еще несколько секунд.

На этом успехи аврора кончились. Вампир использовал собственную тень, одним жестким ударом ломая ребра и вбивая аврора в стену.

— Как говорят русские, незваный гость хуже татарина, — вампир подошел к барной стойке и налил себе виски. Тени заклубились, окутав авроров со всех сторон. — Пришло время наказать вас за дерзость.

Стонущие, поломанные тела в порванных мантиях и лишенные сил, сравнительно бодро ползли к выходу. Все пятеро.

Шестая — розововолосая — вцепилась в его запястье, уже не пытаясь разжать хватку на своей шейке. Юная, темпераментная и нахальная, она выждала момент и атаковала в спину. какой-то довольно серьезой модификацией Секуса. Получилось у нее неплохо — тень не удержала невидимые лезвия, нанеся ему полдюжины неглубоких, тут же сомкнувшихся порезов.

Это заставило обратить на нее внимание. Уже лет пятьдесят никому не удавалось пустить ему кровь. Ну, ладно, последние четверть века Утер не участвовал в чем-то, похожем на сражение.

Девчонке даже удалось отбить несколько слабых атак, применив специфический и эффективный Щит Теней. Размышляя, где она могла разучить такое заклятие, Утер Начал действовать всерьез. И даже так девчонка отбивалась! Ожог на скуле — след от Огненного Копья — заживал довольно-таки неохотно.

Сдержать руку и не раздавить ей шею потребовало усилий. Это очень сложно — двигаться на скорости втрое выше скорости звука и на такой скорости хватать мягкую податливую плоть так, чтобы не превратить ее в кисель.

Девчонка это хорошо понимала, но… вот дрянь! Почти достала его по яйцам. Обреченность — и нежелание сдаваться. Похвально, хоть и глупо.

Вампир с интересом рассматривал ее. Давно он такого не видел. Признаться, последний встреченный им метаморф — тоже с кровью Блэков — оставил на груди шрам.

— Ты — метаморф, дитя?

— Д-да… — в глазах — страх, обреченность. Никакого животного ужаса, никакой паники. Лишь осознание поражения. Горькое, болезненное.

Не отчаялась. И даже злилась. На себя. На слабаков-товарищей. В основном, конечно, на себя. И против него ничего не имела. Как-то очень… взросло. Очень по-блэковски.

— Как тебя зовут?

— Н-нимфадора… Тонкс.

Тонкс, Тонкс… точно. Дочь Андромеды. А последний мужчина-Блэк гниет в Азкабане. Печально наблюдать за закатом могущественного семейства, даже с учетом того, что к магам вампир не питал теплых чувств. Блэки всегда были сильными и честными врагами. С ними приятно вести бизнес, но еще приятнее сражаться. Не то что Поттеры. Тоже, кстати, почти вымерли — и их вампиру совсем не жаль. Разве что немного жаль, что не удалось поквитаться с Флимонтом за смерть Рэйчел. Ну, ничего — пока его кровь жива, можно и поквитаться.

Впрочем, ходят слухи, что сопляк-Поттер кое-чего стоил. Пережил покушение в стенах Хогвартса, способное выбить мага уровня магистра, поверг семейство Гринграсс и при этом удержал себя от физической расправы. Правда, все это больше заслуга его вассалов, но даже так сопляк впечатляет. Не сорвался, не закатил истерику, требуя немедленного линчевания Абрахама и его женушки, не самоутверждался за счет Дианы или как там их дочь звали, с которой он на одном курсе учился…

Дерзкий живучий щенок обещал вырасти в преотвратнейшую псину. И хуже всего то, что уже сейчас сил ему не занимать. К сожалению, пока мальчишка не допустит ошибку, он неприкосновенен. Особенно сейчас, когда притащил своих вассалов.

— И что мне с тобой делать?

Розововолосая не сопротивлялась. И не атаковала его вместе с остальными. И вообще, поступила мудрее всех — решила сбежать.

Интересно, можно ли обратить метаморфа? Провести такой эксперимент ему еще не довелось. Если да — это будет прекрасная дочь. Силы мага, вампира и метаморфа сделают ее сокрушительно могущественной.

Есть, правда, два нюанса. Дар метаморфа сродни оборотничеству, только куда лучше. А оборотней обращать не получалось. Второй нюанс — кровь Блэков. Конечно, той крови в ней половина, она не введена в род по всем правилам и явно пренебрегает ритуалами магов, но даже половины столь древней и сильной крови хватит, чтобы испортить процесс.

И получится хорошо если труп.

Он как-то обратил бастарда Поттеров. Незадолго до начала войны с Гриндевальдом. Бастард сошел с ума, но обрел мощь и яростную жажду крови. Двух детей покалечил прежде, чем удалось его убить. С тех пор Утер, конечно, стал сильнее и опытнее, но все равно дельце предстояло непростое. Введенные в род маги с такой кровью чаще умирали, реже не поддавались обращению, а иногда и вовсе обретали новые способности, не имеющие с вампиризмом ничего общего.

Попробовать обратить? Или не разбрасываться столь ценным заложником? Те же Поттеры близки с Блэками, и вассалы могут напомнить сопляку о важности их традиций. Плюс для Аврората дар метаморфа — штука крайне выгодная. Продать девчонку можно очень и очень дорого.

Но если она обернется… о, его новая дочь будет прекрасна. И чутье подсказывает, что эта девочка не умрет и не сойдет с ума.

— Ч-что со мной будет? — подала голос Нимфадора.

— Карл, отведи нашу гостью в ее комнату, — мужчина поставил ее на ноги. — Добро пожаловать в «Лотос», мисс Тонкс. Надеюсь, вы не станете творить глупости.

Следующая глава