Не опуская взгляда. Часть 2. Глава 17
Возвращаясь с очередной тренировки, Гарри мученическим усилием воли сдерживал зевоту и слипающиеся веки. Желудок то и дело сжимался неприятными спазмами. За этот день мальчик прожил двое суток. Без сна, с легкими перекусами между тремя основными приемами пищи. И предыдущие четыре учебных дня были точно такие же…
Откровенно говоря, он ждал в Хогвартсе отдыха после летних дел. Дождался. Как же. С первого дня учеба навалилась на него удушающим мокрым одеялом. Казалось бы, добавили всего одну пару в день, но это — плюс двенадцать академических часов в неделю. Казалось бы, не особенно много, но и совсем немало.
Поменялось не только количество, но и качество. Гарри не знал, как у остальных, но в их группу, в которой собрали лучших в успеваемости студентов, преподаватели вцепились мертвой хваткой. Домашних заданий стало гораздо больше. Спрос — куда жестче. Требования к практической части откровенно выбивали из колеи.
Всю первую неделю их трясли повторением пройденного материала с разной степенью жестокости. Особо отличились, как ни странно, профессора Флитвик и МакГонагалл, устроив всем второкурсникам маленький персональный ад. Даже Гермиона согласилась, что происходящее хуже занятий с Арманом Дюпре.
Самым демократичным оказался новый преподаватель зелий Гораций Слагхорн. Полный и улыбчивый пожилой маг неопределенного возраста с не очень-то приятным пронзительным, оценивающим взглядом, бывший ранее деканом Слизерина, устроил их группе довольно щадящий блиц-опрос и дал сварить Зелье Забывчивости. Профессор Слагхорн оценивал их уровень. Судя по почти незаметным изменениям в мимике и интонациях, оценка, прямо скажем, неудовлетворительная.
Маленький бизнес, о котором мальчик благополучно забыл, также требовал внимания. Первокурсникам нужна помощь в акклиматизации. Ему жизненно необходимы, поэтому забивать на них болт категорически нельзя. Проекты по големостроению также требовали копания в библиотеке и осторожного наведения мостов с целевыми спецами среди студентов.
Подвалило и проблем. Гермиона начудила в первый же день. Нет, она сделала все правильно, ибо нехер совать свой сраный стручок в его вассала, но блять! Благополучно похороненные под ворохом дел Никс и Эндрю — приятели покойного Чарли Блэквуда — мутили какие-то делишки, то и дело окатывая его ненавистными взглядами.
Чертовски не хотелось связываться еще и с ними, но Чарли Блэквуд был для них близким другом. За своих приютских братьев и сестер Харальд устроил кровавую баню вампирам, выбив четыре крупных Гнезда. Одно — за братьев и сестер. Три — за нападение на семью. Так что вполне справедливо ждать того же и в отношении себя.
Были еще и первокурсники. О-о-о-о-о, перваки! Чего стоил один мальчишка Криви, фанатевший от Победителя Темного Лорда фотограф-любитель! Как он сказал, на Рейвенкло поступил только для того, чтобы быть поближе к кумиру. Живой, как ртуть, оптимистичный и нахальный, он обрушил потоки магниевых вспышек… вообще на все и всех.
С тактом у Колина Криви были некоторые проблемы. Впрочем, несмотря на яростное желание досаждать ему, выловить Поттера мальчугану удавалось редко и в основном в гостиной, где Гарри не имел времени задерживаться.
Что до младшей Уизли… ходили слухи, что она на пару с Криви собрали фан-клуб Гарри Поттера. Будет время — обязательно пробить на предмет ценных кадров и понемногу взять в оборот. Как говорится: не можешь предотвратить — возглавь.
— Привет, Гарри! — хором поздоровались какие-то девчонки.
Поттер кивнул с подобием дежурной улыбки, не обратив внимания ни на что, кроме количества — четыре штуки. И тут же услышал из-за спины громкий, но невнятный шепот.
Еще одна ебучая проблема. На состояние и член Харальда Поттера открыт сезон охоты всех четырех факультетов. Пока что — только пока — хищницы лишь присматривались да приценивались, но очень скоро перейдут к гораздо более решительным действиям.
Падма из-за этого кипела, не подавая виду. И старалась как можно больше времени проводить рядом с ним. Подсаживалась везде, где можно было подсесть, постоянно заводила какой-нибудь разговор и вообще раздражала навязчивостью. А эти ее томные вздохи во время массажа мешали расслабиться.
— Поттер! — злобный рявк породил у мальчика тяжелый вздох.
Палочка тут же прыгнула в руку.
— Здороваться не учили? — Поттер всем корпусом развернулся к говорившему.
Впрочем, чего еще ожидать от Райана О’Райли, Бенджамина Крейка и Энтони Рида, дружков выдолбленного в очко насильника и просто говнюка Билла Альта. Все трое крайне злы. Увешаны щитами, в руках — палочки, которые они пока что не поднимали. Банально: сначала покричать, подразнить, накрутить себя перед насилием.
Вот у Поттера с агрессивными мерами был полный порядок еще до сотен часов тренировок в Книге. А уж после… он научился не только рефлекторно посылать боевые чары на любое подозрительное действие, но и сдерживать свои рефлексы. Полезно, особенно в школе.
Прямо сейчас от насилия его удерживала банальная лень. Ну и нежелание тратить часы бесценного времени на совершенно бесполезные занятия вроде объяснений с деканом и отработок. Все равно эти часы придется отрезать от блаженного ничегонеделания или развлечений, которых в жизни и так кот наплакал…
Даже самого себя жалко стало. Слегка: сам устроил такой режим, так что нечего ныть.
— Ты ответишь за то, что твоя сучка сделала с моим другом, — буквально прорычал О’Райли.
Харальд зевнул в ладонь. Не хотелось затевать драку с тремя здоровыми лбами. Хотелось простого человеческого «спать». Нет, не так. Вкусно покушать, принять расслабляющую ванну, массаж, а уже потом баиньки. Хотя бы часиков десять — хрен с ним, с завтраком. Всегда можно посетить кухню.
Убедившись, что гриффиндорцы злобно пыхтели уже с полминуты в ожидании его реакции, Гарри чуть наклонился к ним, отводя руку с палочкой назад так, чтобы оружие скрыла пола мантии:
— Все сказали?
Так, что у них со щитами? Неплохо, неплохо. Эфирные Доспехи, Доспехи Стихий и даже Доспехи Духа. Последние, призванные защищать от физических атак, вынесены вперед. Учли, значит, печальный опыт банды Блэквуда. Качество защитных чар также на уровне. Стоят вплотную, но достаточно каждому сделать по шагу в нужную сторону — и примут классическое атакующее построение «Клин». Распределение веса по ногам не позволяло в этом усомниться.
Поттер был без щитов — не хотелось тратить силы на поддержание. Зато с ним Дефенсер и еще парочка защитных амулетов. Плохо, что энергии совсем немного. Не хотелось разбрасываться боевыми амулетами по пустякам. Да и не факт, что будет возможность для такого. Впрочем, Книга моделировала ситуации и похуже. Другое дело, что сейчас жесткие атаки придутся не по проекциям, а по живым людям, которые после этого могут стать немножко мертвыми. На промежуточный удовлетворительный результат банально не хватит сил. Может, одного Гарри и разделал бы в нынешнем состоянии. При удаче и тупости противников — двух. Троих — точно нет. Банально не хватит энергии проковырять все эти щиты.
Подводя итоги: его крепко взяли за жопу.
— Моего друга… — О’Райли вовремя прикусил язык. — Мой друг пострадал. А тебе нечего сказать?
— Не “нечего сказать”, а просто насрать, — уже открыто зевнул Харальд. — Я прекрасно знаю, за что он поплатился. Знаю, что вы трое тоже отметились, и не по разу. И теперь я достоверно знаю вас в лицо и по именам.
Повисшая в воздухе угроза смутила гриффиндорцев. Но не слишком. Они переглянулись — и подняли палочки. Но только подняли — Гарри не почувствовал напряжения энергии в проводниках. При всей браваде нападать на него не спешили… и не решались.
Понты. Детские, жалкие понты. Куча зевак, не сводивших жадных взглядов с бесплатного шоу, не позволяла “львятам” отступить и “потерять лицо”.
Гарри просто не мог не воспользоваться шансом. Движение свободной кистью — палочки рванулись из рук гриффиндурков и повисли над левой ладонью. Так… серьезно? Это что — все? Он-то рассчитывал сбить палочки в стороны и сделать что-нибудь среднепробивное и малоубойное, вроде веера Секусов…
Отвратительно. Их волю и ауры переборол элементарный телекинез с намерением разоружить.
Повисла гробовая тишина, в которой Поттер почувствовал себя несколько увереннее.
— Вы принесете извинения Гермионе, — Харальд едва сдержал брезгливую гримасу, ощущая гниловатый привкус магии, отпечатанный в проводниках. — Такие, которые ее удовлетворят. Срок — три дня.
— А если нет — то что? — отважно вякнул Рид. Его приятель Бен молча кипел.
— Три дня, угребыши, — рейвенкловец внимательно посмотрел в глаза О’Райли, игнорируя крикуна.
И, не дожидаясь ответа, продолжил свой путь, сунув палочки в изолирующий контейнер. В спину раздались возмущенные выкрики, даже со стороны прилетело пару требований вернуть палочки. А вот хрен им: нечего размахивать своими ковырялками. Хотят вернуть? Пусть попробуют силой.
Вместо этого взгляды представители факультета Годрика сверлили ему затылок, а губы бормотали ругательства. Шакалы.
— Поттер! — вынырнул откуда-то староста Слизерина, нагло преграждая путь.
Харальд устало вздохнул и хмуро уставился на шестикурсника:
— Ну?
Губы слизеринца скривились в отвращении.
— Верни, — кивок на гриффиндорцев. — Пока я добрый.
Поттер смерил Блетчли неторопливым взглядом. “Пока я добрый”, значит. Хм.
— Отгребись, — коротко произнес мальчик.
Было видно, насколько старосте Слизерина не хотелось вступать с ним в конфликт. Но и пятна на репутации в виде пренебрежения со стороны второкурсника Майлз не мог стерпеть. До чего же дойдет дело? Блетчли Поттер недолюбливал: староста усердно ставил ему палки в колеса, мешая вести бизнес на факультете и вербовать там сторонников. Не только он, естественно. На Слизерине наверняка полно фракций, которым чужак как кость в горле, и которые ему мешали. Майлз Блетчли — один из немногих, кого Поттер знал по имени.
— Поттер, я ведь по-хорошему прошу, — чуть наклонился к нему Блетчли.
— И?
От ответа слизеринца избавило появление нового действующего лица. Раздражение, беспокойство и легкий страх исходили от старосты школы Пенни Клиуотер, чей голос красивым звоном отразился от стен:
— Харальд Поттер!
Девушка явно запыхалась. При ее виде Блетчли буквально полыхнул злобой, но физиономия скисла окончательно. Окинув его взглядом, староста испытала облегчение, впрочем, никак не отразившееся внешне.
— Да, мэм? — Гарри допустил в голос легкую иронию, прекрасно помня унижение прошлого года.
За это, кстати, он не поквитался. Надо исправить… когда придет время. Раз уж он упустил возможность ответить сразу и жестко, для репутации ожидание мало что изменит.
А пока что следовало поддерживать видимость субординации. Один факультет, как-никак. Для его замысла факультет должен быть един. Нельзя показывать царящие ныне слабость и разброд Рейвенкло.
— Немедленно верни им палочки! — потребовала девушка.
Гриффиндорцы воспряли было духом, но тут Пенни повернулась к ним:
— Минус двадцать баллов с каждого и по две недели отработок у профессора Снейпа за нападение на студента!
— Клиуотер… — открыл было пасть О’Райли. Пенни сделала к нему несколько неспешных шагов, подходя вплотную и не останавливаясь, пока гриффиндорец отшатнулся и не потерял равновесие, натолкнувшись на своих прихлебателей.
— Ты хочешь мне что-то сказать, Райан? — нехорошая улыбка. — Говори. Я слушаю.
Гарри внимательно посмотрел в глаза гриффиндорца с обещанием боли. Какой бы разлад ни был между ним и Клиуотер, это — внутреннее дело факультета. Даже не так. Это только между ними двумя. Да и Пенни вряд ли нужна его защита. Искусная волшебница, вторая в рейтинге учеников Хогвартса, Пенелопа Клиуотер могла и за себя постоять, и факультет защитить.
Поттер также держал студентов других факультетов в тонусе. Если какой-то угребыш с красно-золотым, черно-желтым или серебряно-зеленым гербом откроет пасть на рейвенкловца в его присутствии — зубы будет неделю отращивать. Особенно если задеты первокурсники.
Рейвенкловцам, третирующим других студентов, тоже лучше не попадаться ему на глаза. Справедливость должна быть одной для всех.
— Ничего, — буркнул наконец гриффиндорец.
— А мне кажется, что хочешь, — надавила девушка, отпустив ауру.
Довольно примитивная демонстрация силы и контроля, работающая как раз на уровне пубертатных придурков. Как раз по уровню гриффиндорцев. Райану О’Райли этого хватило, чтобы выпасть в осадок.
Харальда такое уже давно не впечатляло. Однако, демонстрация полезна и ему — как раз перенастроил изолирующий контейнер на ауру Пенни.
— Я… прошу прощения, — выдавил гриффиндорец, не в силах смотреть ей в лицо.
Клиуотер улыбнулась — мягко и даже тепло.
— Не у меня, — кивок на Гарри.
Гриффиндорка зримо перекосило в предвкушении очередного унижения.
— Я с тобой позже поговорю, — пообещал Поттер и передал старосте контейнер. — Рассчитаетесь с мисс Клиуотер.
Пенни малость напряглась, но приняла его и правильно догадалась, как открыть. Матовая серая субстанция свернулась в комок, выпуская палочки.
Даже из чужих рук от них потянуло гнилью. Судя по возмущению эмоционального фона, Пенни также испытала легкую брезгливость. Девушка молча бросила палочки на пол и глянула на Гарри с явным недовольством:
— Идем, мистер Поттер.
Ну, пошли.
Отойдя подальше от толпы зевак, Пенни посмотрела на него ну очень недовольно. Поттер спокойно встретил этот взгляд.
— Ты мне перечишь, — голос девушки звучал холодно.
Несмотря на неплохую окклюменцию и природный блок, установить ментальную связь с ней было заметно проще, чем с Гермионой в начале года. То ли Клиуотер заметно слабее Грейнджер (что маловероятно), то ли нудные упражнения наконец-то начали приносить пользу.
“А ты ходишь по охуенно тонкому льду”, — мысленный голос Поттера заставил ее сбеднуть.
В памяти промелькнула картина издевательств над ним. Гарри едва заметно кивнул и отправил ей парочку мыслеобразов, от которых на смертельно побледневшем лице застыл страх.
“Ты этого не сделаешь”.
Какая-то она мягкотелая. Гарри всего-то показал ей немного работы своих ребят при зачистке вампиров, причем отнюдь не самый красочный эпизод — а Пенни уже обделалась.
“Уверена?”
Уверенности не было ни капли.
“Они не виноваты! Это подло и жестоко!”
Опровергать ее наивные детские убеждения не было ни желания, ни времени.
“Зато доходчиво. Возьми себя в руки и иди ровно, с гордо поднятой головой”.
— Конечно, перечу, — мысленное общение заняло меньше секунды. — Ведь задеты мои интересы. Но я тебе благодарен за вмешательство.
Губы Клиуотер дрогнули. Девушка смогла выпрямиться, но бледность так и не ушла.
“Ты монстр”, — сформировала она мысль.
“Вы можете придумать что-то поинтереснее, чем “монстр” и “чудовище”? Мне надоело уже со второго раза”.
“Жестокий маленький говнюк”, — мелькнула мысль — и вызвала волну страха за последствия такой неосторожности.
“Я, может, жестокий маленький говнюк, но не конченный отморозок вроде Чарли, земля ему стекловатой”.
“Что такое “стекловата”?” — тут же промелькнуло в сознании, и Гарри с удовольствием просветил ее потоком образов.
А, ч-черт, поморщилась. Голова заболела — значит, он переборщил. Так, как там Уолтер учил?
— Ты что делаешь? — изумилась Пенни, чья боль стихла. — Я…
— Исправляю ошибку, — Поттер прервал ментальную связь, почувствовав нарастающее напряжение.
— Но…
— Не обольщайся, — взгляд мальчика похолодел. — Это не для тебя. Я учусь соизмерять свои действия и не перегибать. Это не значит, что я прощу нанесенное оскорбление. Тебе придется отдать долг так, чтобы я был удовлетворен.
Гарри уловил следы довольно-таки пошлых мыслеобразов, вызывавших у девушки сильное возмущение, легкое отвращение и страх.
Не о том она думала. Картины из разума Пенни будоражили кровь, но не более того. Клиуотер обладала неплохим потенциалом. Превращать ее в девку для утех? Расточительно. Но вот наказать… тут нужно подумать.
— Обсудим твой долг позже.
— Хорошо, — Клиуотер даже не скрывала облегчения. Девушка напряженно искала, что ему предложить. Отсутствие нормальных ответов вгоняло ее в панику. А еще староста была рада поскорее избавиться от его общества.
Провожая взглядом довольно симпатичную задницу, Поттер пришел к выводу, что ее принципы гибче, чем казалось. Пенни понимала, что материально его не заинтересовать. На этом фоне девушка предпочитала переступить через себя и отсосать, но не попасть в кабалу. Учитывая образ "хорошей девочки" и более чем пристойную для закрытого интерната репутацию, это наводило на определенные мысли.
Копнуть в ее сторону, что ли? В прошлом году Гарри не интересовался Клиуотер. Так, фильтровал слухи и присматривался к бандам. В этом году нужно развернуть работу как можно шире. Для начала — довести до ума големов-шпионов, параллельно расширить агентурную сеть на Слизерин.
А пока что можно немного погулять по пустынным коридорам. Развеяться, привести в порядок мысли и надеяться, что этот бесконечно долгий день наконец-то закончится…
Приближающееся шлепанье босых ног по камню заставило Поттера насторожиться. Да уж, материальны не только слова, но и мысли.
Мальчик тут же взялся за палочку — коридоры древнего замка были не самым безопасным местом. Здесь, особенно на таком удалении от проторенных маршрутов, вполне можно встретить фэйри. Не слишком опасных, конечно — опасных не пропускала защита замка. Но менее неприятной встреча не становилась. Впрочем, для него опасности нет вовсе: не просто так Гарри уделил не один час тому, чтобы довести Экзорциус до невербального применения.
Реальность заставила Поттера остановиться.
Прямо перед ним шлепала босыми ногами знакомая глазастая первокурсница с распущенными волосами — светлыми, почти белыми. Босыми ногами. По голому камню. Несмотря на довольно теплый сентябрь, в Хогвартсе более чем прохладно, а уж полы холодные всегда.
— Привет, Гарри Поттер, — голос Луны Лавгуд, как всегда, был немного не от мира сего.
Убирать палочку Поттер не спешил. Заговаривать тоже.
— Опасаешься фэйри?
Луна Лавгуд неземной красотой не блистала, и явного уродства тоже не имела. На замаскировавшегося фэйри не похоже. Да и аура со всех сторон человеческая, заметно чище и правильнее, чем у большинства сверстников.
Среди британских магов многие состояли в довольно близком родстве с тварями, существами и фэйри. Некоторые отметились даже родством с демонами. Особенно дома, что могли себе позволить заниматься селекцией.
Гарри еще не разобрал свою родословную, до конца, но в его семье хватало самых разных разумных. Среди них встречались фэйри.
— Ты очень осторожный человек, Гарри Поттер, — отрешенно улыбнулась Луна.
Некоторые изъяснялись проще: трус. Правда, в последнее время тихо, с оглядкой и в узком кругу единомышленников.
— Приходится быть осторожным.
Неосторожность в Хогвартсе равнялась неоправданной потере времени. Не слишком большой в частности, но очень ощутимой в целом. Многие этого не понимали, но Гарри старался максимально исчерпать то, что могла дать школа магии.
— Это разумно. Но не всегда.
Поттер старался избегать конфликтов. К сожалению, получалось как-то паршиво, а терять время мальчик не любил.
— Почему ты босиком?
— Вся моя обувь куда-то исчезла, — теперь Луна смотрела на него и доверительно снизила голос: — Думаю, это проделки нарглов…
Исчезла обувь. Нарглы, значит, постарались. Если так подумать, Гарри мог назвать всех троих по именам.
Над странной первокурсницей смеялись. Не то чтобы ему было большое дело до микроклимата, просто всему есть предел. Изначально Поттер не собирался вмешиваться, видя, что насмешки девочку не задевали. Она продолжала говорить о странных существах, к которым рейвенкловцы относились как к выдумке, но регулярно ляпала нечто такое, что мороз по коже… по крайней мере, у того, кто неплохо видел.
Так что далеко не все воспринимали Лавгуд несерьезно. Поттер в их числе. Он полагал, что у девочки есть какая-то особенность астрального восприятия, наложившаяся на психическую травму.
— Нарглы, говоришь…
— Ага, — девочка изящно крутанулась, раскидывая руки. Взметнулись серебристые волосы, по ауре прошла странная рябь.
На ее ладонях следы ожогов в форме дверной ручки… пересекающиеся ожогами длинными, прямыми и узкими. Один в один писчее перо.
— Не сердись, Гарри, — девочка остановилась и наклонила голову к плечу.
Он не сердился. Он, блять, в ярости.
— Пойдем.
— Куда?
— В гостиную. Поговорим с нарглами.
Девочка улыбнулась:
— Хорошо.
Если их совместное появление кого-то и удивило, кто-то оставил мнение при себе. А вот совместно занятый диван, прочно оккупированный Поттером с начала прошлого учебного года, уже привлек внимание.
— Не расскажешь о нарглах? — Гарри не сдерживал голос.
Повсюду раздались тихие смешки. Глаза Луны, напротив, загорелись.
— Нарглы — мелкие духи-проказники, — воодушевленно начала девочка. — Чаще всего они появляются ночью, когда все спят, но могут появляться и днем. Они портят и воруют вещи, накладывают мелкие сглазы и порчи, а иногда даже могут поранить. Больше всего нарглов я видела здесь, в Хогвартсе. Дома их почти нет… но, знаешь, мне приятно видеть, что они на самом деле есть.
Поттер слушал — и смотрел по сторонам. Он совсем не удивился, увидев, как дернулась его сокурсница Кэмерон Гудвин. Во взгляде соседки Луны по комнате в общежитии появилась растерянность.
По мере монолога девочки, смешков становилось все меньше, а взглядов, направленных на Гудвин — все больше.
— Очень интересно. Скажи, а ты видишь нарглов прямо здесь?
— Конечно. Они прячутся за спинками кресел вон там, — девочка указала пальчиком на группу старшекурсников что были поглощены азартным и очень громким разбором какой-то темы. Слышно ничего не было — парень и две девушки окружили себя звуконепроницаемым барьером, дабы не мешать остальным.
Сложно было не заметить ни настороженных взглядов некоторых рейвенкловцев, ни украдкой создаваемых заклинаний поиска.
Судя по эху заклинаний, кое-что они нашли. Любопытно… духи-проказники, значит. Кажется, Гарри понял, что видела Луна.
— А они слышат, о чем мы говорим?
— Конечно.
— Так вот, нарглы. Я очень прошу вас вернуть вещи Луны и больше ей не пакостить.
Гудвин чуть вздрогнула, поднялась и быстренько скрылась на лестнице в женские общежития, провожаемая несколькими взглядами.
Если Лавгуд это и заметила, то виду не подала.
— Нарглы проказники. Они могут и не послушать.
Гарри слегка улыбнулся:
— Тогда я попрошу еще раз, и постараюсь быть более убедительным.
Поймав взгляд Кассандры, Поттер сосредоточился на ментальной связи:
«Тащи эту сучку ко мне».
Рэтклифф удивилась, но не подала виду.
«Да, мой лорд», — ответила девушка и поднялась.
Мальчик взялся за палочку и взял Лавгуд за руку. Девочка не сопротивлялась, с живым интересом глядя на него:
— Что ты делаешь?
— Комбустум Санентур.
Ожоги несерьезные. Энергетика не повреждена, так что хватило даже универсального противоожогового заклинания в его кривом исполнении. На миг лицо Луны отразило смятение, губы дрогнули, но тут же девочка приняла обычное выражение «не от мира сего».
— Спасибо. Так гораздо ярче.
Так… где, мать его, Дэвис? А, вот он. Гарри направился к старосте, только вошедшему в гостиную.
— Привет, — Роджер тут же стал серьезным. — Что-то случилось?
Поттер в двух словах изложил суть. Дэвис серьезно кивнул:
— Я поговорю с Мелиндой. Пусть устроит небольшую ротацию в общежитии.
Мелинда? Кажется, так звали новую старосту девочек на Рейвенкло. Ее Гарри видел пару раз, и то мельком — не до того было. Как там ее фамилия… не важно, потом выяснит.
Роджер глянул за спину Поттеру, нахмурился и протянул:
— С остальным ты сам разберешься, я полагаю.
Гарри оглянулся. Гудвин в сопровождении старшекурсницы из шестерок Кассандры топала в сторону классов подготовки. Девчонка выглядела бледной, а вот ее конвоир вскользь пообещала помочь ей с рунами для соблюдения внешних приличий. Кэмерон не решалась сопротивляться или позвать на помощь — знала, что будет намного хуже.
— Разберусь.
— Тогда до встречи. Приятно было пообщаться.
Дэвис хлопнул его по плечу и обошел стороной. Гарри же проследовал за Гудвин. Закрыв дверь в класс и увидев откровенную панику на лице девчонки, мальчик не сдержал предвкушающей ухмылки, крутя палочку в пальцах.
— Любишь издеваться над беззащитными, не так ли?