Яростное_пламя_жизни._Глава_65__Переполох_в_Гионе..docx
Яростное_пламя_жизни._Глава_65__Переполох_в_Гионе..fb2
Задвинув к себе за спину Норико, я встал лицом по направлению к яркой энергетической активности регистрируемой впереди в удалении ста метров от нас. Кто-то всерьёз и на полную катушку, вообще не разбирая методов и дозволенного, а также особо не переживая и заботясь о сохранности с целостностью близлежащих сооружений и случайных очевидцев резвился на всю широту имеющегося в наличии могущества. Обе стороны набирающего оборот сражения не разменивались на мелочь и лупили по оппонентам мистическими конструктами, от встречи с которыми даже мне бы поплохело, если, конечно, встречать атаки голой грудью и без брони атрибута.
— Вот ведь сволочи…
Я уже подумывал сваливать из Гиона, но после недолгого раздумий, я пришёл к выводу, что по некоторым соображениям я вынужден воздержаться от бегства.
Так-то, что бы здесь сейчас не происходило, кто бы не принимал участия в разворачивающемся конфликте, мне в целом и по существу до этого не было никакого дела. Весь мой круг интересов пока что вращается в иных сферах, а единственный разумный, кто мне реально дорог в этом мире, так это Норико. И, по-хорошему, если следовать простой логике, нам надлежало бы убраться отсюда, но тут о себе напомнили шиноби. Как только мы заступили за порог и вышли из ателье, захлопнув за собой створки дверей, тройка убийц набросилась на дорогумо. Паучиха успела среагировать на новую угрозу и кое-как отбила слаженную атаку тихушников, но уберечься от получения ран у неё не вышло.
Предпосылок происходящего я, естественно, не понимал, но моделирование стремительно развивающейся ситуации и оперативный анализ последствий выдал неприятное заключение. При любом раскладе я окажусь втянут в дерьмо. Покинь я место происшествия прямо сейчас, то всё равно окажусь на карандаше у лиц, кто будет в последующем проводить расследование. Мы с Норико были последним, кто заходил в ателье, и когда начнутся следственные и криминалистические мероприятия, то это обязательно выяснится.
«Вот ведь, суки… Шиноби решили сделать из меня козла отпущения.»
А тем временем, пока я предавался размышлениям о своих дальнейших действиях, старушку вовсю теснили. Теперь у меня не осталось никаких сомнений в том, что подброшенный к ателье артефакт, влияющий на логически-обоснованный мыслительный ряд дорогумо, это дело рук шиноби. Иначе бы откуда ещё у них взяться отправленному оружию, идеально предназначенного для убийство паучьего племени?
Уверенные в своей полной изоляции от внешнего мира, гекконы-аякаси, понадеявшись на экранированные стены помещения, атаковали отравленную и теряющую прыть паучиху по всем фронтам. Старушке и без всякого яда занесенного в тело через полученные раны было тяжко. Ей предстояла долгая реабилитация, ведь оправляться от полученного удар в грудь, что я ей нанёс, паучихе при наилучших для неё стечении обстоятельств минимум десять дней, а тут такая подстава. Пришлось вступать в бой с превосходящим количеством противников, которые успели грамотно воспользоваться её незавидным положением.
— Вы не оставили мне выбора.
Зачем-то в слух произнёс банальную фразу и вслед сказанному выстрелил жгутами атрибута, целясь в шиноби. Первыми сдохли те, что находились на улице и под маскировкой сливались со стеной ателье, а через миллисекунду такая же судьба постигла троицу внутри помещения. После пробития затылков аякаси, их естество и вся полезная органика были мгновенно поглощены симбионтом. И тот бы с огромным удовольствием уже приступил к их поглощения, но я притормозил резвого на расправу клинтарца. Хотел позднее лично заняться душами шиноби. Мне ведь ещё придётся вникать в суть закрученной интриги, в которую я случайно оказался втянут, а сожранные шиноби, определённо, что-то, да знают о происходящем. Хотя бы на своём уровне доступа, но это всяко лучше чем ничего.
— Наши действия?
Напомнила о себе сестрёнка, не помышлявшая претендовать на первенство и главенство.
С начала суматохи минуло меньше минуты, а вокруг уже царил полнейший хаос. Немногие из пострадавших, образовавшихся в последствии встречи с ударной волны спровоцированной взрывом, конкретно те, кто успел совладать с шоком и прийти в себя, превозмогая раны с контузией двигались в противоположную сторону, подальше от набирающего оборота сражения. С большим удовлетворением и одобрением наблюдал за тем, как разумные с максимально доступной им скоростью передвижения уносят ноги от чужих разборок. Сошедшиеся в битве силы являли собой чудовищно могущественны сущности. По крайней мере на фоне тех, кто ошивался в округе.
«Ха… А ведь помятая, а затем мной же спасённая паучиха одна из немногих в близлежащем пространстве, кто мог бы потягаться с виновниками разрушений.»
— Ты остаёшься здесь. Будешь присматривать за…
Тащить за собой Норико в эпицентр событий нельзя ни в коем случае. Без моего непосредственного прикрытия и защиты её там очень быстренько прихлопнут. Причём без затей и какого бы то достойного сопротивления со стороны сестрицы. Она даже ничего понять не успеет, как на том свете окажется. Поэтому и речь никакой быть не могло о её присутствии на поле брани, где в битве сошлись противники не уступающие в энергетической компоненте высшим демонам. И не каким-нибудь заурядностям, а тварям, что очень близко подобрались к рангу сверхдемонов. До Серафолл совсем немногим не дотягивали по объёму резерва и развитости энергетической системы. Где-то на четверть всего уступали, а может и того меньше. А это очень впечатляющие показатели.
Так-то, с кондачка и в режиме, когда оценка потенциала диагностируемых сигнатур сражающихся осуществляется в процессе их активной деятельности, об уверенных и достоверных выводах насчёт дерущихся говорить не приходится. Слишком сложно проводить анализ и делать какие-либо заключения, так как исследуемые объекты этому неосознанно противились и всячески мне мешали, выплёскивая в окружающее пространство прорву энергии, создавая энергетический шум, а ещё они раскрутили и масштабировали до пороговых, близких к критической точке невозврата свои духовные формации, раздув оные до предела, что также смазывала общую картинку.
В общем, обстановка не располагала к тому, чтоб лезть туда с обузой, а Норико сейчас именно ей и была. Отсюда-то и мои помыслы приставить сестричку к охране паучихи, которую я попутно собирался усыпить, чтобы старая не разобравшись в ситуации не наделал бед и не напала на Норико, но ход событий сделал поворот и ситуация опять резко переменилась. Мои слова обращённые к сестре были прерваны неожиданным фактором.
В нашу сторону устремилась извивающаяся молния святой энергии. Непосредственно нам с Норико она ничем не угрожала и должна была пролететь рядышком, никого из нас не задев, проскользнув мимо стены ателье и моим плечом. И я бы пропустил её дальше, не отвлекаясь на оную, если бы не крик о помощи, наполненный ужасом, страхом и паникой транслируемых в ментале и излучаемых молнией. Движущийся положительный заряд представлял собой живую энергию. Не просто единомоментный разряд электрической энергии с присутствием жизненной силы. Отнюдь. Он воплощал одушевлённую сущность, которая обратилась в чистую энергию и сейчас в состоянии жуткого страха устремилась на поиски помощи в бесконечном беспокойстве о своих родных. Однако не только из-за этого я заинтересовался молнией и обратил на неё своё внимание. Её флуктуации на природном уровне определялись мной как принадлежавшие совсем юному и молодому представителю. Ребенку, короче. А это уже ни в какие ворота.
Так что нет ничего удивительного в том, что мой божественный аспект ярко отреагировал на угрозу молодой поросли. Я, конечно, ещё тот герой. Нет-нет, да вспоминаются крики детей, что когда-то проживали в Асгарде и которых я обрёк на мучительную смерть, но периодически и со мной такие вот фортеля необъяснимой тяги к защите представителей жизни ещё не достигших зрелости случаются. Это аксиома живой природы. Старшее поколение обязано оберегать младшее, покуда оно само не станет способно себя защитить.
Вытянув к стене руку и выставив оную на пути траектории движения ребёнка, я ухватившись за молнию, бережно и весьма осторожно, очень корректно выдернул малышку из энергетической фазы, мягко принуждая девочку к принятию материальной формы.
— Помогите… Там… Там папа и мама… и сестра… я… — Слабый шёпот дитя с каждым последующим сказанным ей словом становился всё тише, а в оконцовке совсем затих. Малышка отключилась. Слишком большой стресс. Нервная система ребёнка не выдержала такого объёма переживаний и отправила носительницу в спасительное забытье.
— Планы меняются. Возьми. — Передал в руки Норико малышку. — Ждёшь меня дома. За территорию клана ни на ногой.
И без затей телепортивал сестру с ценным грузом в поместье Генширо. Сомневаться в разумности Норико не приходилось. Был уверен в её сознательности и ответственности. Наличествующие у неё в острой форме преданность долгу и исполнительность приказу никуда не делись. Жена обязана неукоснительно следовать приказам мужа. Сказали дожидаться дома, значит никакой самодеятельности и ей ничего не остаётся, как быть послушной и делать то, что ей сказали.
Схожим образом поступил с паучихой. Только отправил её не в поместье Генширо, а в надёжную камеру заключения расположенную в казематах столпа Халфас.
Избавившись от отвлекающего фактора, перетягивающего на себя часть концентрации, я нынче мог полностью сосредоточиться на драке не заботясь об окружении. Отпавшая необходимость приглядывать за сестрой развязывала мне руки.
Осталось лишь выбрать личину, в которой я буду крушить и нагибать.
Светить себя в образе Суртура точно не след. Тоже касалось моего истинного лица.
А чего я, собственно говоря, парюсь? Трансформация Халка мне в помощь! Тем более что при некоторых отступных и небольшой коррекции здоровяк вылитый Они из Дзигоку (синтоистский аналог ада). Только и надо, что рога нарастить и клыки увеличить, сделав имеющиеся в стандартной ипостаси чутка повнушительнее. В общем с отличительными, специфическими признаками никаких затруднений быть не должно. Прикус поправить не проблема, с рогами немного сложнее, но тоже ничего невыполнимого не вижу. Хоть их наличие ни в одном из моих истинных, стандартных обликах не предусмотрено, но что мне мешает провернуть небольшой подлог и сделать себе рога из короны Муспельхейма? Обязать оную принять соответствующую форму не так чтобы сложно. И такую бутафорию фонящую адским пламенем от настоящих атрибутов свойственных высокопоставленным представителям демонического племени без детального изучения не отличить. А такой возможности своим оппонентам предоставлять я точно не намерен.
Определившись со своим внешним видом, незамедлительно взялся за преображение.
Вытянувшись ввысь и достигнув пятиметрового роста, весь обвязанный и покрытый скрученными жгутами, толщиной с канат мышцами, обзаведясь ярко-алой, по карминовому сочной пигментацией кожи, да с металлическими рогами, которые полыхали сюрреалистичным и алогичным ослепительным пламенем смердящего глубинной непроглядной тьмой и миазмами нижних уровней ада, со стальной, двухметровой шипованной палицей канабо в руке, по которой также волной прокатывался демонический огонь, и набедренной повязкой фундоси, скрывающей мои гениталии, я выглядел как типичный и аутентичный Они. И не каким-нибудь заурядным слабаком, а очень даже впечатляющей тварью, вставать на пути у которой весьма опрометчивый поступок.
Увы, но в избранном к появлению облике никакой брони не предусматривалось. Они — это своего рода демоны-берсерки, что плюют на защиту. Вся тактика их сражения построена на непрекращающихся нападках. Только вперёд, только атака и никаких уворотов, блоков, финтов и хитрых связок. Апогей и квинтэссенция безудержной и безумной яростной битвы без оглядки на последствия и собственные травмы. Хладнокровие и Они — это две противоположные полярности. Да им как бы этого и не нужно. Чем больше ран получает такая тварь, тем сильней её гнев. Ярость для коренных жителей дзигоку является топливом и силой на котором базируется их могуществе. Очень неудобные и грозные противники. С ними нельзя затягивать сражения. С каждой новой полученной раной Они становятся сильней и, соответственно, опаснее. Их не получится измотать. Убить такую живучую тварь способна лишь одномоментная, фатальная атака, что уничтожит треть массы плоти берсерка и обязательно вместе с головой. По другому никак.
— Ну что, потанцуем?
Весело оскалившись в сторону раскинувшегося впереди облака гнусных эманаций тьмы, переполненного безумием и почему-то чадящего болью потери в эмпатическом восприятии, я без прелюдий бросился в эпицентр разрушительных событий.
Кого спасать и защищать — определились. Тут как бы и не стояло уже вопроса за кого мне впрягаться и на чей стороне выступать. Отправленная с сестрой в поместье малышка принадлежала к расе падших ангелов, а главными действующими лицами протекающего сражения были обезумевшая и могущественная бакэнэко, что билась против падшего серафима с двенадцатью крыльями за спиной. К слову, личность серафима я определил влёт. Тут не нужно быть Шерлоком, чтобы догадаться. Кто кроме Баракиэля способен с пулемётной очередью швырялся в противника молниями преисполненных святостью?
**** Несколькими минутами ранее. Место действия центральная улица района Гион. ****
— Прекращай хмуриться, дорогой.
Прошептала с любовью очаровательная брюнетка с золотой радужкой глаз своему спутнику, выглядящему чрезмерно сурово и брутально.
— Не по нраву мне такая беспечность, Сюри. Надо было нам от Ясаки сразу же прямиком в ад возвращаться, а не устраивать вот это всё.
Идущий под руку с женой Баракиэль не разделял мнения супруги.
— Ты параноик, Кэль. — Использовав диминутив и только им двоим понятные интонации, Сюри обращаясь к мужу надеялась таким образом чуть сгладить настрой супруга, подтолкнув благоверного к прекращению нагнетания обстановки вокруг. — Наши девочки совершенно не покидают дома и это очень плохо! Живут так, словно бы они узницы, а не любимые дочери. Ни друзей, ни товарищей. Так нельзя. — Поплотнее приткнувшись к плечу угрюмого серафима, попыталась она достучаться до его совести и пристыдить оного. В своей заботе он был чрезмерно избыточен. Так считала Сюри и намеревалась хоть как-то на это повлиять, дав своим девочкам чуть больше свободы.
— Так я ж не на пустом месте развожу тревогу. В сотый раз тебе повторяю. Всё, что я делаю, я делаю ради Вас. Мне тебе напомнить о том, что случилось шесть лет назад?
Черты лица двенадцатикрылого заострилось, а челюсти стиснулась так сильно, что послышался скрежет зубов. До сих пор воспоминания о том инциденте не дают Баракиэлю покоя. Он моментально холодным потом покрывается, руки начинают дрожать, а ноги перестают держать, стоит только представить о возможных последствиях. Не окажи неизвестные помощь, и он бы лишился дочери и жены, которая, как чуть позже выяснилось, на тот момент уже была в положении, будучи беременной его второй дочерью. Такая бы утраты его раздавила.
— Но разве ты не разобрался с нашими врагами участвовавшими в том нападении? Не покарал всех злоумышленников? — С толикой грусти и печали, которые старательно пыталась утаить от мужа, спросила Шури. Всё же после того случая её клан перестал существовать. Муж в гневе не пожалел никого.
— Покарал. — Не стал отнекиваться Кэль, чьи губы изогнулись в намёке на скупую улыбку. Возвращаясь в памяти к совершенной мести, когда он лично испепелял отбросы из клана Химэдзима, его сердце наполнялось сладостным и мрачным удовлетворением. — Исполнителей. Кукловода же отыскать не получилось. А он, определённо, был. Неоткуда было взяться у твоих почивших родичей информации о вашем точном местонахождении. Им кто-то предоставил эти сведения, навёл ублюдков на скрытое поместье.
— Пусть так, но здесь нам точно ничего не угрожает. Мы официальная дипломатическая миссия. Вокруг нас толпа охраны, как нашей собственной, так и отправленной девятихвостой.
Идя по бульвару рука об руку с мужем, в плотном кольце шестикрылых и восьмикрылых, Шури не видела причин к волнению. По крайне мере не теперь, после того, как их встреча с Ясакой завершилась столь плодотворно, превосходя ожидания обеих сторон. Заключено свыше десятка договоров о сотрудничестве по самым разнообразным темам. Тут и выгодные торговые соглашения по обильному перечню товаров и услуг, и сотрудничество в научной сфере, и много чего ещё важного для обеих фракций. И при такой диспозиции ожидать нападение в вотчине девятихвостой не приходилось. Она, конечно, ещё та тварь вероломная, но даже такие сволочи периодически позволяют себе играть по чести и установленным правилам.
— Тут я с тобой тоже не согласен. Наш союз с аякаси Киото очень многим поперёк горла. Демоны с Небесами ему точно не рады. Пока мы не окажемся за стенами дома в преисподней, я не прекращу нервничать.
В отрицании покачал головой Кэль, ни на секунду не выпуская из видимости весело щебечущих о чём-то дочек. Его девочки с огромным любопытством и энтузиазмом метались взглядом по округе, вглядываясь с большим интересом в каждого встречного, периодически прикипая взором к выставленным в витринах встречных магазинчиков товарам. Обилия ярких красок, множество незнакомых лиц, обтекающих их процессию по широкому круг, куча всякой мишуры в экстерьере зданий и прочей нарядной атрибутики украшающей улицу, делали атмосферу праздной, отчего настроение девочек било все рекорды по позитивности. Баракиэль не был деспотом и прекрасно знал о имеющейся у дочек нехватки в социальных коммуникациях, но и как это исправить он пока не представлял. Слишком он их любил, чтобы отпускать без присмотра куда-либо, ведь по факту с эпизода первого покушения на его семью ситуация лишь усугубилась. Это Сюри известно только об инциденте шестилетней давности. А ведь это не единственное покушение, которое он предотвратил за минувшие годы. Их было гораздо больше. Пресёк восемь попыток устранения жены и дочек. Только они об этом не знают. Незачем их волновать.
— Трев…
Запоздало попытался предупредить об опасности первым заметивший неладное шедший в авангарде восьмикрылый, но было уже поздно. Его моментально дезинтегрировало чернейшим и удушающим валом миазмов, вырвавшегося из сиротливо стоящего у обочины дороги рядом с продуктовой лавкой ящика.
А дальше всё завертелось ещё стремительней и понеслось вскачь.
Следом, практически одновременно с предыдущим взрывом сработала ещё одна ловушка, но на этот раз механическая и вроде бы как без видимых последствий для оказавшихся в зоне поражения. Под ногой у Сюри раздался глухой хлопок и из-под брусчатки, через сочленения стыков ввысь ударили струи багровой жидкости, что с головы до пят окатили багровыми брызгами супругов и слегка заляпали Акено вместе с остальной процессией падших. Единственной кого не заляпало кровь оказалась Асэми. Как только началось непонятное и запахло приближающимися проблемами, старшая дочь Баракиэля ухватила младшую сестрёнку в свои цепкие ручки, дабы незамедлительно прикрыть Асэми собой, чем по итогу уберегла младшую от контакта с кровавой взвесью.
— Сюри, барьер! — Рубленым, командирским голосом раздался приказ расправившего свои крылья Баракиэля.
Дважды просить Сюри не пришлось. Хоть она и не могла похвастаться большим опыт участия в боевых операциях и стычках, но воспитания полученное в клане и муштра, которую она прошла там же, а также ментальность японской женщины, всё это в складчину в сложных и экстренных ситуациях делало из Сюри Химэдзима надёжного соратника заслуживающего полного доверия. Такая женщина не отступит перед лицом опасности, не будет делать глупостей, не поддаться страху и панике.
У женщины моментально включился вбитый в подкорку сознания навык, обрубающий все эмоции мешающие трезво мыслить. Будто и не было их у неё никогда. Только голая логика и хладнокровный расчёт. Пошёл скорый процесс обработки информации и постановки задач с определением последовательности их исполнения по приоритету очередности. Быстрый анализ собственного положения, обозначения прерогатив, установление источника угрозы и его оценка, выбор средств защиты и путей отступления. На всё потрачено меньше секунды времени. Понеслась!
Первое действие — телекинезом дёрнуть к себе дочерей, попутно избавляясь себя и Акено от заляпанного кровью одежды. Параллельно с этим оттолкнуть подальше охрану, дабы освободить вокруг себя область пространства радиусом в несколько метров от всякого постороннего присутствия. Так было нужно для развёртки барьера. «Золотой листопад Инарисин» — одна из высших и затратнейших техник из доступных синтоистским жрицам. И лишь эта оборонительная фаланга в действующих условиях имела шансы выкроить у судьбы чуточку больше времени, отдаляя нависшую над Сюри и её дочерьми угрозу смерти. Данная мистерия являла собой очень непростой, мозгодробительный массив, весь потенциал которого раскрывался в освещенных локациях и намоленных местах, но не о том сейчас болела голова у матери, желающей спасти своих детей. Сложность активации барьера возрастала по экспоненте от количества разумных находящихся под защитой мистической формации. Но никаких угрызений совести и сомнений в правильности своих действий у Сюри не возникло. Она сознательно пожертвовала гвардией мужа, лишь бы спасти своих дочерей.
Впрочем она не питала ложных надежд и понимала, что даже с воздвигнутым ею барьером им вряд ли удастся долго укрываться под щитом. Про то, чтоб вырваться из западни и вовсе никакой речи не шло. Им срочно требовалась подмога тяжёлой артиллерии, ведь её муж, при всём своём могуществе, не продержится долго в битве один на один против взбешенной бакэнэко.
Ей не составило труда опознать противника. А доведённая до отчаяния бакэнэко далеко не тот противник, с которым находясь в трезвом уме захотел бы кто-либо сталкиваться в одиночку. Она разгадала план злоумышленников, хотя толку или какой-то иной пользы от этого уже не представлялось. Неизвестный враг организовавший покушение провернул всё очень хитро.
Яростный дух мщения остервенело бросающийся на Кэля с целью порвать её мужа во чтобы это ему не стоило, до недавнего времени, будучи фамильяром состоял на службе у сильного оммёдзи. Подобная связь, пожалуй, единственный известный способ обуздать своенравный и непокорный нрав, а также перманентное безумие являющихся извечными спутниками этого проблемного вида аякаси.
Вот в этом-то и крылась вся безнадёга происходящего. Хитроумный враг очень ловко всё обставил. Сперва пленил, а затем запечатал бакэнэко, и только потом убил оммёдзи. Кровь же, что ранее окатила их фонтаном из-под брусчатки, по всей видимости принадлежала почившему господину вырвавшейся на свободу бакэнэко. Таким простым и незамысловатым образом их пометили и обозначили как целей для разъярённой бакэнэко. Тварь учуяв на падших запах крови своего погибшего господина уже ни перед чем не остановится в своей жажде поквитаться. Теперь не имелось возможности попробовать хоть как-то договориться с бешенной кошкой и достучаться до её разума. Аякаси поглотило безвозвратное безумия, а в таком состоянии бакэнэко способны потягаться даже с девятихвостыми на пике. Пускай недолго, но им и этого за глаза сейчас хватит. Будучи запертой в печати на момент убийства господина, кошка не знала о смерти хозяина, но выбравшись наружу, ей прилетело откатом от обрыва связи фамильяра и это происшествие необратимо уничтожило разум бакэнэко.
Так-то такое завершения жизненного пути вполне естественный и закономерный итог для их вида даже в дикой природе. Достигая определенной планки могущества бакэнэко окончательно сходит с ума, слетая с нарезки, превращаясь в бешеную тварь, что бросается на каждого встречного и так до тех пор, пока её кто-нибудь не прибьёт или она сама себя не спалит в костре собственной ярости. Впрочем до подобного редко когда доводят, стараясь заблаговременно разобраться с проблемой. Бакэнэко свои же превентивно уничтожают, во избежания так сказать. Но даже если где-то кто-то не доглядел и на свет появилась бакэнэко достигшая пика, то обычно тактика их истребления сводится к выматывающему забегу. Какой-нибудь смельчак, завладев вниманием зверя, выступает в качестве живца и пускается в бега, покуда бакэнэко сама себя не сожжёт. Подобные прецеденты в прошлом уже случались.
Когда духа мщения захлёстывает ярость, то его душа начинает пожирать саму себя. Собственно из этого-то и проистекает их взрывная сила. Сгораемая душа бакэнэко высвобождает прорву энергии, которую злобный дух применяет на пути к достижению поставленной цели. И сейчас целью духа мщения было уничтожение всех тех, от кого кошка чувствовала запах мёртвого господина.
Сюри с надрывом, буквально на пределе сил, но сумела поднять барьер, защитив себя и детей.
— Асэми, доченька, у меня к тебе ответственное задание. Нам срочно требуется вызвать помощь. Сможешь повторить папину технику и превратиться в молнию?
Стресс и напряжение не мешали Сюри мыслить рассудительно, а в чём-то даже цинично. Она не опускала руки, до последнего будет барахтаться в попытке выбраться из западни, стараясь спасти свою семью, но с собой она была честна. Вероятность благополучного исхода ничтожно мала. И лишь у младшенькой имелся шанс выжить. Глядя на то, как бакэнэко напирает на Кэля, уже дважды его достав и серьёзно ранив, она ощущала как время утекает сквозь пальцы.
— Не знаю, мамочка… Я…
Ребёнок был в панике. Глаза малышки были полны влаги, по щекам дорожки из слёз, губы дрожали, а тело тряслось от страха.
— Я помогу ей, мама. Асэми. — Полуобнажённая Акено решительно ухватив сестрёнку за плечики, слегка ту встряхнула, чем сфокусировала внимание девочки на себе. — Ты сможешь. Давай, прикрой глазки, загляни в себя и отыщи там скоростной, искрящийся поток ослепительной силы. Ты ведь уже делала это. Соберись.
Сюри отметила, что старшенькая оказалась не глупее мамы. Акено весьма аккуратно прикасалась к сестре, дабы не дай бог не заляпать Асэми кровью. Умничка провела верные параллели и сделала правильные выводы. А ещё она понимала, для чего Сюри хочет поскорее выставить младшенькую из-под барьера и спровадить куда подальше. Им надобно поскорее разделиться. Малышке опасно находиться рядом с мамой и сестрой, ведь после того, как бакэнэко расправиться с Баракиэлем, что уже не за горами, следующими на очереди будут они.
* * *
— ХА-ХА-ХА… ВЕСЕЛИТЕСЬ И БЕЗ МЕНЯ? НЕПОРЯДОК!!!
Прорвавшись сквозь марево чернильных миазмов и по ходу движения разрывая своим телом встреченные на пути чернильные, едкие и кислотные ленты, берущие начало из ауры взбещённой кошки, я достиг тех кондиций, когда очень хочется драйва и куража. Таковой была моя ответная реакция на чужеродный источник ярости в непосредственной от себя близости. Да и обозреваемая картина настраивала на нужный лад. Множество мертвых и изуродованных тел, порванных, разодранных и исполосованных угольной, антрацитово-чёрной скверной источаемых бакэнэко миазмов, удушливый воздух воняющий запахом железа, кишок и их содержимого вводили меня в состояние «всех прорву — один останусь!»
— МАТАТАБИ! ТЫ ЛИ ЭТО?
Меня покатило по буеракам бреда и речевой аппарат без участия разума начал самозабвенно нести какую-то дичь.
Кожу приятно покалывало и холодило разлитой в пространстве святой энергией и демонической яростью.
В общем, чувствовал я себя бодренько и немножечко придурковато.
— Я К КОМУ ОБРАЩАЮСЬ?
Кошка вообще никак не отреагировала на моё появление, будучи сосредоточенной на серафиме. Она его уже практически дожала. Резвый удар раскрытой лапы с выпущенными на всю длину внушительную когтями рассекал реальность и был в опасной близости от живота Баракиэля.
Но я-то тут как бы с миротворческой миссией. И лишние жертвы нам ни к чему. Пришлось бесчестным образом вмешиваться в чужую драку.
Приголубив бакэнэко палицей по голове, я прихватив за крыло серафима, зашвырнул падшего поближе к барьеру.
— Спрячься. Я сам с ней разберусь.