• Александр Гуринов

Дверь за Дитенсином закрылась, оставляя его одного в своей просторной комнате, в которой автоматически засветились лампы, осветившие темноту помещения. Осмотревшись, не заметив никаких отличий внутри от того, что было, когда он уходил, Дит прошёл к своей кровати и сбросил на неё сумку с вещами, которые сегодня даже стирать не нужно. Развалившись на кровати, он достал свою карточку, полученную от Тренера, на которой имелась не малая денежная сумма. Ранее, он получал всего сотню кодов каждую неделю и этого хватало, чтобы немного побаловать себя в течении трёх, максимум четырёх дней, когда можно обильно поесть вкусной еды, купить за пару недель что-то нужное, вроде бинтов, одежды и так далее. Конечно, все это выдаётся и здесь, но не так много, а так же жутко неудобные и заставляющие поморщиться каждый раз, как смотришь на них. Сам же он уже давно ходит в хороших и качественных, удобных вещах, в таких же удобных и надёжных вещах он и занимался. Ему пришлось научиться определять для себя приоритетность, учиться экономить и ограничивать себя в чём-то сейчас, чтобы получить что-то потом. Таким образом, даже за относительно небольшие денежные средства он вполне неплохо жил. А теперь у него в руках появились намного более внушительная сумма и в голове крутились мысли о том, куда их можно пустить в дело. Не важно в какое, главное, чтобы без дела не лежали. По крайней мере, именно так должно выглядеть со стороны. Час пролетел очень быстро и за мыслями в голове, Дитенсин и не заметил даже, как пролетел выданный им самому себе временной отрезок на отдых, и он понял, что отдых закончился. Пора вставать. Переодевшись в город и захватив с собой небольшого размера рюкзак, Дит направился на выход. Для него он был практически свободным, практически не ограниченным, а потому Дит даже не пытался ждать Толгрима, чтобы тот провёл его к выходу или открыл недвижимую для нормальных людей дверь. Вместо этого, с трудом, но всё же довольно просто, Дит сумел открыть тяжелейшую дверь и спокойно вошёл внутрь, после чего так же самостоятельно направился и на выход. На диване большого размера лежал и храпел Толгрим, оповещая всех о своём местонахождении, пусть и спал, а рядом с ним лежало четыре литровых бутылки какого-то крепкого алкоголя. Запах спирта легко чувствовался даже за пять метров от бутылок. Пустых. Поморщившись от такой картины, хотя и узнал уже, что для Толгрима, как для пробуждённого, даже мощнейшее алкогольное опьянение не продлится и двух часов, после чего он уже будет полностью трезв, как бы не напивался до этого, всё же организм пробуждённого частенько показывает невероятные качества и свойства, над многими из которых по сей день бьют головы учёные и исследователи, Дит прошёл дальше и добрался до лифта, в который спокойно сел и начал подниматься наверх. Дверцы лифта открылись и Дит вышел в приёмное фойе Арены, а там уже, не осматриваясь, направился на выход из всего здания. Уже на выходе, что-то почувствовав, Дит на секунду замер, прислушиваясь к себя. И действительно, что-то произошло — едва заметная вибрация прокатилась по зданию, заставляя едва слышим звенеть оконные стёкла, а огромные люстры на потолке начали покачиваться из стороны в сторону. Большинство посетителей и сотрудников даже не заметили прошедшей вибрации, но были и куда как более чувствительны люди, как, например, сам Дит, и некоторые из консультантов. -Опять какой-то боец разошёлся по полной, — услышал рядом с собой голос неизвестного Дит, но даже не посмотрел на него, просто развернулся и направился дальше к выходу. Собственно, и мужчина, сказавший больше для себя эти слова, даже не обратил внимания на Дита, ему было не до детей, у него свои дела, куда более занимательные. Дверь представляла собой вращающийся стеклянные панели, которые пускали в себя несколько человек и прокручиваясь, пропускали их внутрь, что было сделано для того, чтобы разобраться с проблемой разницы давления внутри и снаружи здания, всё же внутреннее пространство здания было… огромным! Дит вышел на улицу. Был поздний вечер и небольшой прохладный ветерок приятно холодил кожу лица, свежий воздух с запахом влаги сразу проник внутрь. Недавно прошёл дождь, без грозы, судя по тому, что запаха озона не чувствуется. Внутри здания арен сложно понять, что же там происходит, снаружи. Впрочем, сам Дитенсин иногда думал, что это касается только Подпольной Арены и не пробуждённых подростков, а вот выше всё совершенно иначе. С улицы прекрасно было видно, сколь много окон горело изнутри яркими огнями на более высоких этажах здания. Выйдя из здания Арены, Дит огляделся. Вокруг было много высоких домов, но, несмотря на то, что небо было тёмным, лишь только звёзды и луна освещали тёмные небеса, улица же вокруг ни на каплю не потеряла в яркости. Огромное количество светящиеся вывесок, фонарей, огромных экранов, на которых можно было увидеть многочисленные рекламу, всё это давало столько света, что ночью было едва ли не ярче, чем днём. И не меньше, чем днем, количество людей прогуливалось по ярким улицам города. Многие из этих людей хотели отдохнуть в ресторанах в компании людей, с которыми они прогуливалось, кто-то направлял я в клуб, чтобы там отдохнуть куда как более активно, после чего найти себе компанию, а может ещё что. Сколько людей, столько и желаний. Дитенсин был точно таким же, точно так же он имел свои желания, свои цели, свои мечты. И сейчас он направился в только ему понятном направлении. По пути ему встречалось множество виденных им уже ранее магазинчиков, большинство из которых работали круглосуточно, но не меньшее их число уже было закрыто на ночь. В один из таких Дит и зашёл, где за несколько минут купил несколько больших пакетов с продуктами, за которые расплатился со своей новой обезличенной карты. Нести два огромных и тяжёлых, едва ли не больше весящих, чем сам Дит, пакета, теперь было для него совершенно не тяжело. Такой вес он хоть и чувствовал, но не сказать, что для него это значимый показатель, а ручки пакетов, которые обычно легко врезались бы в кожу ладоней, причиняя немалые неудобства и даже боль, просто давили, не доставляя дискомфорта. Путь от магазина для Дита был привычным, но действительно он был очень сложным и извилистым, постоянно петляя то в одну сторону, то в другую, чтобы потом и вовсе завернуть и проделать круг вокруг нескольких домов. И периодически он оглядывался за спину, чтобы посмотреть, не идёт ли кто-то за ним, останавливался за углом и прислушиваться, но так никого и не обнаружив, решил, что можно отправляться к основному пункту назначения. Один из закоулков между домами разделялся на множество ходов, но всё они были проигнорированы Дитом, он точно знал, куда ему нужно направляться и шёл прямо, чтобы, в конце концов, остаться в темноте с огромными пакетами перед большой и тяжёлой деревянной дверью, ведущей в какой-то едва доживающей свои последние годы хижине. Поставив пакеты на землю перед дверью, он достаточно громко, но аккуратно, что очень важно с его нынешней силой, постучал в дверь. Три удара, пауза, три удара, пауза, один удар, пауза, два удара. После этого он отошёл на шаг и стал ждать. Прошло около двух минут, когда Дит услышал за дверью тихие шаги. Слух его, пусть и не сильно, но всё же обострился после пробуждения, как и все прочие органы чувств. Хотя, правильно будет сказать, что все органы восприятия вышли на физический максимум своих возможностей, но даже так для Дитенсина это стало заметным обострение обоняния, осязания чувства равновесия, слуха, зрения и так далее. Так что сейчас Дит легко слышал то, чего ранее вообще не мог слышать, как бы не старался. -Кто это? — спросил тихий голос из-за двери. -Канни, это Дит, — сказал он и снова стал ждать. -Сейчас открою, — донеслось с той стороны и Дит услышал, как все запоры начали открываться, всего их было восемь и вот, когда восьмой был открыт, дверь начала медленно открываться наружу, но Дит заранее отошёл, а после и вовсе помог, схватившись одной рукой за край двери и потяну на себя. Дверь хоть и была тяжёлой, но с дверью в комнату Толгрима не сравнится. Девочка, которая всем телом толкала дверь наружу, не ожидав такой помощи, потеряла равновесие и чуть не упала, но вторая рука Дитенсина легко её подхватила поперёк туловища, удерживая от обидного падения на землю. -Осторожнее, Канни, я придержу дверь, поможешь занести пакеты? — спросил Дит, поднимая девочку и ставя её на ноги. -Спасибо, — сказала Канни, вставая и поправляя небольшое платьице, после чего посмотрела на пакеты и глаза у неё расширились от вида огромного объёма продуктов, которые были внутри них, а потом посмотрела на дверь, которая всё так же удерживалась вытянутой рукой, — Ого! Ничего себе ты сильный! Перед Дитенсином стояла небольшого роста, одиннадцатилетняя девочка со светло-русыми волосами, собранными в две косы по бокам с длинной чёлкой, закрывающие лоб, а так же небольшую область в районе висков, одетая в платье темно-зелёного цвета, который, как знал Дит, больше в него нравился самой девочке. На ногах у неё были небольшие тапочки, в которых она и вышла встречать того, кто пришёл. У неё было милое лицо, очень жизнерадостная улыбка, во время которой глаза её прищуриваются, словно она сейчас сделает какую-то шалость. А несколько заметных веснушек на светлом лице только дополняли картину. Единственное, что выбивалось из всего этого — четыре круглых шрама от ожогов, расположенных почти ровным квадратов, находящихся на правом виске девочки. Впрочем, она давно уже оставляет часть волос не собранными, чтобы несколько прядей волос просто закрывали виски и шрамы от ожогов на них. Голос, наполненный восхищением, сразу выдавал все эмоции и мысли своего владельца, но та не обращала на это внимания, тут же опомнившись и подойдя к пакетам, взялась за один из них, тот, что был поменьше и, как думала она, будет и весить меньше. И, пусть и с трудом, но она смогла сдвинуть его. Впрочем, даже не поднять, что не удивительно. -Ладно, Канни, оставь, я сам отнесу, при держи тогда дверь, — сказал Дит, с улыбкой смотря за девочкой, когда та, кивнув и выдохнув воздух, с улыбкой встала спиной к двери и просто упёрлась в неё. Дит, отпусти дверь, взялся за второй пакет и быстро затащил их внутрь хлипкого дома, после чего вернулся и помог закрыть дверь, заперев на все засовы. Канни же в это время разбирал и растаскивала принесённые продукты, раскладывая их все по местам. Делала она это очень шустро перебирая маленькими ножками. -А где остальные? — нахмурился Дит, осмотре дом и не найдя никого больше. -Шинни сейчас пошла за водой — сегодня весь день лил дождь, так что её должно было много набраться. Закин и Стейн отправились с ней, чтобы помочь, а Гил… он отправился за едой. -За едой? Эх, это он зря, я столько притащил, что вам ещё надолго хватит. А так зря деньги потратит… -Эм… угу… — немного замявшись, кивнула согласно Канни. Посмотрев на неё внимательно, отчего она предпочла быстро вернуться к раскладыванию продуктов, я продолжил. -Канни, ты же меня не обманываешь, правда? — подойдя к ней, спросил Дит, отчего она замерла. -Нет… он правда ушёл за едой… — тихо сказала Канни, но поворачиваясь к Дитенсину. -Он пошёл на рынок? — спросил он, припоминаю, сколько там круглосуточный магазинчиков вообще есть. -Д… да… — с паузой сказала Канни. -Каннами, куда направился Гилсен? — спросил Дит, мягко раз вернув к себе девочку, у которой глаза были уже на мокром месте. — Что случилось, Каннами? -Прости, Дит, прости, — заплакала девочка и уткнулась, — Это я… я виновата… -Канни, боже, что произошло? — спросил Дит, начав поглаживать медленно и аккуратно рукой, стараясь из-за эмоций случайно не переборщить с прилагаемой силой. -Я… я заболела. У… у меня был жар, я кашляла и меня знобило. Поэтому нам пришлось потратить… почти все деньги, которые ты принёс… на лекарства. -Как давно вы не ели? — спросил Дит, сразу поняв всё и сложив цепочку в голове. -Два дня… а потом Гилсен ушёл за едой в первый раз. Прости, Дит, это из-за меня потратили все деньги! — снова уткнулась в Дитенсина Канни. -Не волнуйся, всё хорошо, вы правильно сделали, купив лекарства, — продолжил Дит гладить девочку по волосам, — Ты не виновата, никто не застрахован от болезни, всё хорошо. Дит и Каннами некоторое время сидели так, в тишине, пока девочка не успокоилась в руках Дитенсина и не поняла, что нужно продолжить разбирать принесённые продукты. -Как ты себя чувствуешь сейчас? — спросил Дитенсин через пару минут, молча смотря за бегающей туда-сюда Канни. -Хорошо. Я выздоровела ещё позавчера и сейчас уже полностью здорова, но за водой меня не взяли, сказав охранять дом изнутри и не пускать посторонних. -Это хорошо, что ты выздоровела. Я постараюсь на днях купить лекарств и принести вам, так что больше такого не должно повториться — еды вам хватит. -Дит, но… ты же и так много купил… — забеспокоилась девочка, пытаясь представить, сколько нужно потратить денег, чтобы купить столько всего. Не получалось. -Всё хорошо, Канни, теперь это не проблема. Отныне я буду участвовать в боях на Первой Арене Пробуждённых. За каждый бой я буду получать деньги, а уж за победу… — с улыбкой сказал Дит, мечтательно закатив глаза, — Вы все сможете перебраться в нормальное место! Жить в безопасности! Гилу больше не нужно будет воровать еду, а остальным попрошайничать, рискуя нарваться на тех, кто контролирует и воров, и попрошаек. -Ого! Ты теперь Пробуждённый!? — столько удивления и счастья за Дитенсина плескалось в глазах маленького ребёнка, что даже боец, совсем недавно ломавший кости и жестоко травмирующий других, куда более взрослых, сильных и быстрых, чисто физически, мужчин, с улыбкой засмотрелся на её лицо. -Да, Канни, теперь я Пробуждённый.