2024-04-26 21:02

Вернувшийся во мрак (Глава 13)

Скачать все главы одним файлом можно тут

Глава 13

Восседая на заднице, спиной к стене, я периодически прикрывал глаза. Клонило в сон. Даже задувающий холодный ветер не мог этого изменить. Даже ноющий от голода живот. Даже ломящие от усталости кости.

Раны успели зажить в должной степени, чтобы не вызывать беспокойства. Исследовав плечо и бок, нашёл лишь шрамы, но даже они понемногу сходили на нет.

— Когда ты успел развить себе регенерацию? — с завистью поинтересовался Нидо, чьё лицо представляло собой отбивную. Отсутствие одного глаза лишь усугубляло ситуацию. Странно, что он ещё был жив. Странно и удивительно, что хасинд нашёл в себе силы идти наравне со всеми.

Не придумав, что ему ответить, просто пожал плечами. Говорить, что это мелочь — значит назвать других слабаками, которые на подобное не способны. Сказать, что сам не знаю, — прослыть дураком. Нет уж, проще держать рот на замке.

Равар в это время проводил ревизию своих вещей. Руки эльфа подрагивали, но он разбирал сумку, раскладывая её содержимое перед собой. Небольшой запас одежды, какие-то тряпки. Скудный паёк, фляжка с водой, мешочек монет, короткий нож и прочее барахло.

Я лениво подумал, что надо бы аналогично поступить с сумкой Ателарда, но так и не захотел этим заниматься. Решил сосредоточиться на собственной энергии и восстановлении сил: минимум движений. Никаких трат. Всё в запас, в резерв…

Двигал лишь глазами, отчего заметил, как Элисса наконец отлипла от коленок своего нового дружка, а потом поползла по неровным, лежащим слоями камням к Харту. До сих пор удивляюсь, как старика не бросили и при этом умудрились протащить в ту узкую дыру, где мы лезли на четвереньках!

Мысленно хмыкнул. Паника отступила, отчего раздумья вновь начали гулять вокруг наших перспектив. От отряда остались огрызки. Все припасы потеряны. Мулы убиты и сожраны. По пятам бредут орды Порождений. А перспективы… Какие, сука, могут быть перспективы?!

Задумавшись, с каким-то тупым пониманием осознал, что сие ничего не значит. Напротив, теперь Теллер погонит нас вперёд с удвоенной силой. Потому что не сможет вернуться обратно и сказать, что положил весь отряд. Не сможет отсиживаться в Морозных горах или где-то на территории Орлея, скрываясь ото всех в лесах. Нет, мы пойдём дальше. Пойдём вперёд, пока не отыщем этот тейг или не сдохнем по пути.

Одно колено подогнётся и десятерых за собой потянет, верно, сержант?

— Ветер, — хрипло проговорил Гешрен. — Ледяной. Холод, как в горах…

Эльфийка слегка опустила подбородок, соглашаясь с ним.

— Здесь неподалёку проходит Великая Срединная Ось… Огромная лестница, простирающаяся вверх на всю высоту Марзагара. — Даже в ней чувствовалась усталость.

— А вылезти по ней можно? — немедленно вскинулся Нарсиан. Он сидел обхватив колени и медленно покачивался из стороны в сторону. Большой палец его свисающей ладони дрожал.

— Думаю, что да… — неуверенно проговорила Жрица. — Если она по-прежнему такая… как я помню.

Наступившее безмолвное облегчение можно было потрогать руками. Я их понимал. Сам такой же. Всё это время нам хватало сил — и духа — только на главное. Безопасность. Жизнь. Когда оказалось, что спасение возможно, все вновь расслабились, мысли перешли к менее насущным вопросам. Люди, как и я ранее, удивлённо оглядывались по сторонам.

— Что это за место? — спросил Равар.

Чёрные глаза Жрицы на секунду оценивающе остановились на Элиссе.

— Что-то вроде бараков… мне так кажется. Для пленников и тех, кто вызвал недовольство правителя.

— Яма для рабов, — пробормотала Элисса настолько тихо, что лишь несколько человек, исключая меня, нахмурившись, повернулись к ней. Но я знал, что Аркуэнэ расслышала её.

Немигающие глаза, полные мрака и тьмы, прищурились. Усмешка обнажила полукруг аккуратных, ровных зубов — идеально белых, словно в рекламе. Только вот к ним прибавлялись острые клыки, которые я ранее не замечал. Не такие, как рисуют на карикатурах к вампирам, но… похожие.

Она медленно подняла изящную кисть, выставив палец. Вначале — в сторону Элиссы, а потом, задержав его на ней на долю мгновения, — выше. На миг лицо эльфийки стало маской, освещённой ярким солнцем…

В воздухе над ней ожила световая точка. Яркий свет полился от неё по тьме зала.

Пещера была просторной. Над углом, где мы сгрудились, взбирались каменные уступы. Далеко ли и высоко ли они уходили, сказать было нельзя, поскольку и в высоту, и в ширину стены простирались за пределы круга света. Но хорошо оказались видны потемневшие бронзовые клетки, которыми вплотную были уставлены стены террас — жестокие узилища, каждое не более чем на одного человека, их хватило бы на сотни, тысячи живых существ. Что людей, что эльфов, что гномов. Клетки стояли пустыми, лишь тени заполняли их. Несчастные обитатели давным-давно сгнили и наконец обрели свободу.

В глубине души вновь возникла неприязнь — нет, злость! — на бывших хозяев этого места. Помню, когда впервые начал изучать Марзагар, думал о том, что Теристар поступил как последний мудак, когда поднял восстание и вырезал бедных гномов, но теперь… Походив по Марзагару, я осознал, что его хозяева были теми ещё ублюдками. Возможно, эльфы тоже, но этого я не знаю. А раз одни твари уничтожили других, то так им и надо, верно?

Наивные, смешные мысли… О чём, ха-ха, ещё думать в такой ситуации?

Рассматривая окружающую обстановку, я представлял, как выглядело это помещение раньше — ряды истомившихся лиц и стискивающих решётку рук. Однако больше всего бередили душу надписи, выцарапанные по всей нижней части стены, насколько доставал свет. Свидетельство трагедии тейга. Я словно воочию видел сбившиеся группами отчаявшиеся тени, взгляды, отводимые от творящихся наверху ужасов, чувствовал боль в ушах…

Меня пробрала дрожь, такая сильная, что, кажется, затрепетали глаза в глазницах и суставы.

Марзагар…

Прошло несколько мгновений, прежде чем стало понятно, что мои эмоции не разделяет более никто. Ни один человек из «Гончих» не видел картины прошлого, которую я представил в своей голове. Вместо этого все внимательно вглядывались в полумрак противоположного угла. Даже лорд Суртон.

— Милостивая Андрасте! — громко прошипел Нарсиан, медленно поднявшись на ноги. Ветер трепал его кожаный поддоспешник, теребил свободные концы повязки на левой ноге. Гешрен уже шёл туда, где сходились все взгляды. Потоки воздуха сбивали его с пути.

— Неужели?.. — воскликнул он. Голос следопыта дребезжал от завывания ветра.

Что там? Добавив энергии в глаза, пристально всмотрелся во тьму. Благодаря свету, созданному Жрицей, почти сразу удалось рассмотреть то, что вызвало оторопь у всех собравшихся людей. Там стояла клетка другого вида, достаточно просторная, чтобы вместить морскую галеру. Огромные прутья поднимались из камня, похожие на решётку крепостных ворот, тянулись вверх, загибаясь, как погнутые копья, навстречу своим двойникам, и соединялись с ними. Чуть поодаль я разглядел панцирь и челюсти, как будто их снесло течением и повалило на бок, но и таким панцирь был высотой в человеческий рост. Пустая глазница таращилась на мёртвый камень стены.

— Мне жаль тебя, — произнесла Жрица. — Недолго ты носила эту красоту.

Лорс опустился на колени. Всклокоченные волосы образовывали ореол вокруг его головы.

— Я называл Ателарда дураком! — вскричал он, обращаясь к товарищам, и ухмыльнулся, как помешанный. — Дураком!

Мы все, обессилевшие от ветра, измученные превратностями судьбы, сгрудились в кучу и завороженно глядели на крепкие кости дракона.

Огромного дракона!

Вот он, ха-ха, источник, из которого неслась ледяная песнь ветра!

Поток воздуха вырывался из полуобвалившегося завала за спиной, очевидно, драконицы, которая давно нашла тут свою смерть. Создавалось ощущение, что её скелет продолжает дышать на нас вьюгой.

С трудом, на ходу разминая ноги и плечи, я подошёл ближе, как и все, начав рассматривать скелет. Дракон был колоссального размера, но что именно его убило — было непонятно. Слишком много времени прошло с того момента.

— Что с завалом? — спросил я в никуда.

Нидо как раз пробирался к камням, из-за которых вырывался ветер.

— Хер бы его знал, — спустя несколько минут ответил хасинд, заставив людей с руганью идти и проверять самим. Я не спешил за остальными, признавая свою некомпетентность в этом вопросе.

— Завал хороший, качественный, — хмыкнул по итогу Нарсиан. — Такой так просто не разберёшь.

— Я не помню выхода на той стороне, — признала Жрица, когда на неё стали бросать взгляды. — Возможно, дракон пробился сквозь камни и прорыл новые туннели.

— Лучше не рисковать и идти знакомым путём, — прокомментировал Гешрен.

— На разбор завалов, даже с учётом магии, времени может уйти дольше, чем на дорогу к Сокровищнице, — усмехнулся Косстон.

Похоже, вместе со светом вернулась и способность рассуждать.

На драконицу лишних слов не тратили, хотя случайные взгляды то и дело притягивались к изъеденным тлением костям. О погибших друзьях тоже никто не говорил. Всё как и положено охотникам за головами, суровым людям, ведущим суровую жизнь.

Думаю, они давно уже привыкли, что кого-то среди них недостает. Единственным неизменным их (а теперь и моим) другом оставался погребальный костёр. Хотя лично мне было жалко Ателарда. Вот уж не повезло так не повезло.

Вместо пустых разговоров готовились и строили планы.

Как-то так получилось, что верховодить стали Нарсиан и Гешрен. Мрачная необходимость переписала всю субординацию, как это часто бывает после больших трагедий. Сидя на камне, капитан только наблюдал и слушал, короткими кивками изъявляя согласие. Лорс безучастно привалился к исчерченной надписями стене, молчал и ничего не делал, то и дело дотрагиваясь до шрама на щеке.

Отличительный знак «нытика».

Элисса ухаживала за Хартом, а Жрица врачевал Роксмара, Нидо и других при помощи своего эльфийского целительского искусства. Отвлекать кого-либо я посчитал излишним. Бездельников, вроде как, не имелось.

— Глаз я могу вернуть, но не сразу, — тонкие пальцы эльфийки, ранее перемазанные пылью и грязью, но уже тщательно помытые (прежде чем приступать к лечению, нам организовали воды для питья), прошлись по заметно поджившему (хоть и не до конца) лицу Нидо. — Думаю, лучше будет заняться этим уже на поверхности. А пока надень повязку, чтобы не забивать рану пылью и песком.

Позднее Аркуэнэ выдала каждому из нас по крохотной щепотке чёрно-красного порошка, который доставала из своей кожаной сумки. «Хирви» — так она его назвала. По утверждению волшебницы, порошок восстанавливал силы, а также помогал справиться с нехваткой пищи. Жрица даже велела всыпать по чуть-чуть порошка в рот лежавших без сознания.

На вкус он был как земля с мёдом. Не так плохо, как я ожидал, не так хорошо, как надеялся.

— Мы сможем поговорить? — негромко спросил я её, когда подошёл последним. — Позже. Когда выдастся стоянка и не будет опасности.

Аркуэнэ мимолётно улыбнулась.

— То есть, когда выберемся из Марзагара? — в её голосе прозвучал оттенок ехидства. — Конечно.

Каждый раз, когда я глядел на неё, взор туманили непонятные чувства. Тут было намешано куча всего: восхищение, вожделение, странная робость, желание, интерес… Воспоминание о недавно явленной ею силе витало вокруг эльфийки, как аура, как свидетельство пугающего отличия. Она оказалась единственной, кто в должной мере обладал возможностями путешествовать по этому месту. Словно «хай левел», который пришёл на низкоуровневую локацию, подтягивать новичков!

Аркуэнэ казалась реальнее, тяжелее и много жёстче, чем все остальные люди. Что-то необъяснимо более великое, могущественное и сверхъестественное. Осколок древности, как сам Марзагар? Нечто, наподобие того же дракона, чьи кости мы обнаружили в продуваемой пещере?

При взгляде на Жрицу возникало чувство, что я смотрел на некую неведомую сущность, которая затмевала взгляд, вырастала, ширилась, уходя за пределы зрения, смыкая свои объятия где-то за мной…

Позади и вокруг меня.

Разумеется я в должной мере осознавал опасность этой женщины, но желание никуда от этого не пропадало. Причём «демоническую магию» я исключал. Это влечение, замешанное на благодарности, пожалуй, именно так. Я и раньше смотрел на Жрицу с интересом, а сейчас и подавно. Она показала, что является отменным боевым магом, способным в том числе и в ближний бой. Достойно восхищения.

Если всё это исполняет демон, то я не понимаю его цель. Зачем? Чтобы «сожрать» отряд? Так возможностей был миллион! Причём даже в этом вот походе, что говорить о предыдущих? Нет, в этом нет смысла. Следовательно, все опасения Харта и Элиссы — яйца выеденного не стоят.

Я до сих пор как наяву вижу тот миг, когда она в одиночку прыгнула в гущу завывающих Порождений, светясь, над жарким озером огня. В тот момент она спасла наши жизни. Спасла мою жизнь. И это нужно помнить. Несмотря ни на что, я должен Аркуэнэ жизнь.

Даже если она демон, — крутились мысли в моей голове, — даже если в уплату она потребует что-то важное и дорогое, то Жрица имеет на это право. Ведь если бы не она, то я бы просто погиб, несмотря на все свои силы. Мне ещё очень и очень долго идти по дороге воина крови, прежде чем я смогу хотя бы встать с ней на равных. А может, я и вовсе никогда не достигну этого результата.

Криво усмехнулся и мотнул головой. Достигну! Обязательно достигну!

Посмотрев на Харта, подошёл ближе. Вот он… главный предатель. Человек, заманивший отряд на Глубинные тропы, потребовавший, чтобы мы не шли по поверхности, потому что ему, видите ли, может угрожать опасность от орлесианцев! Ещё и потом умудрился отключиться в самый ответственный момент! Если бы он был в сознании, мы бы сумели отбиться и без прихода Аркуэнэ. Ведь стоило эльфийке задержаться хоть на минуту… минимум, были бы жертвы. Максимум — она нашла бы наши пожираемые останки. И что бы тогда стало? Смогла бы Жрица в должной мере осознать происходящее и убраться из Марзагара, или окончательно поехала кукухой и сдохла бы там же, например, попытавшись отомстить за нас?

Хер бы его знал! Но зато я знаю одно — долбаный в жопу волшебник обосрался по всем показателям. Ещё и на Аркуэнэ постоянно наговаривал. Помню-помню…

Сейчас Элисса, смачивая палец слюной, счищала ему кровавые струпья с лица. Красные пятнышки скверны (узнаю характерный цвет) не просто покрывали кожу, а умудрились присохнуть насмерть. Очевидно из-за жары лавы и собственного, нестандартного состава. Всё-таки это не кровь, а что-то… иное.

Приглядевшись, понял, что сухая корка едва ли не срослась с каждой его родинкой, с каждой пóрой. Теперь она морщинились и выступала над поверхностью, от того что плоть под ней очевидно воспалилась. Раны в прямом смысле казались поверхностными и явно не угрожали жизни, однако…

Едва заметно вздохнул, осознав ещё один факт: Элисса счищала их своей слюной. Скверну. Даже если каким-то чудом она умудрилась не заразиться раньше, то однозначно заразилась сейчас.

— Не переживай за него, — подошла к ней Жрица и улыбнулась. — Хирви поставит старика на ноги сразу, как впитается в кровь.

Элисса судорожно кивнула, отчего медальон грифона, расположенный на её шее, умудрился выскользнуть из-под одежды. Девушка быстро убрала его обратно, а потом оглянулась, заметив мой взгляд. Кивнул ей, но она продолжила подозрительно на меня смотреть. Отвёл глаза. Вместо этого подошёл к костям дракона. Насколько я помню, из них делали лучшее оружие в игре… Да и броню, вроде как, тоже.

Тело, после приёма «энергетика» от Аркуэнэ, будто бы открыло второе дыхание. Появились силы, отступила жажда и голод. Мозг словно начал лучше работать, а реакция стала быстрее.

— Грёбаная наркота, — фыркнул я. Более принимать её мне не хотелось. Ладно ещё сейчас — случай и впрямь крайний, ибо у нас нет времени устраивать долгий привал, но чтобы на постоянной основе?!

Достав тонкий кинжал, оглядел его и нанёс слабый порез на ладони, быстро формируя из крови мощную пилу. Выбрав не слишком большой кусок кости, попробовал начать его пилить. Получалось… никак. Я пилил, пилил и пилил — без толку!

— Лучше поищи что-то шатающееся, ученик, — посоветовал мне Гешрен, который с ухмылкой, вместе с остальными, наблюдал за моими потугами.

Развеяв кровь, я обнаружил лишь тонкую, едва заметную царапину на месте моих усилий. Грёбаная кость! Вот это прочность!

Пока я искал нечто подходящее, Харт, как и предупреждала Аркуэнэ, вполне себе пришёл к себя и даже сумел кое-как сесть.

Элисса разместила голову старика у себя на коленях, а сама рассматривала выпавший из-под одежды амулет, будто бы впервые его увидела. Он был достаточно симпатичным и качественным. Сразу была видна тонкая, профессиональная работа, но назвать вещь шедевром или изысканным артефактом я бы не смог. Ну, то есть, будь он из золота, то, наверное, мог бы быть так назван, но… материал я опознать не сумел. Точно не дерево — всё, что я сумел выдать.

— Давай-ка лучше вот это, — мимо прошёл бодрый Роксмар, словно бы не он совсем недавно получил копьём в шлем и без сознания лежал на камне. Сейчас здоровяк тащил мощный молоток, который каким-то чудом лежал в его сумке (на хера?!) и примерился к зубам дракона.

Глухой, но крайне громкий удар оповестил о том, что процесс пошёл.

Хмыкнув, начал и сам искать что бы такое забрать…

Похоже, «охотничьи инстинкты» не покидают нас даже на пороге гибели… Иначе я просто не могу объяснить этот факт! Казалось бы — дракон, да и плевать на него, тут о жопе своей думать надо! Но нет, нет…

Быстро обнаружив, что завал частично зацепил скелет, я стал ковырять кости, на которые попадали камни и — удача! — обнаружил целое ребро, которое лежало на земле, припорошенное песком. Длина его составила порядка полутора метров, диаметр — около четырёх сантиметров. Вес, навскидку — около четырёх килограмм.

Отряхнув его от пыли, засунул себе в сумку. Большая часть торчала, но немного пошаманив над ней, добился удобного расположения, которое бы не било по спине и не мешало бегу. Масса, конечно, выросла, но сейчас я чувствовал себя так, что и череп этой туши на себе смог бы забрать!

Стоп! Не тупи, Зир!

— Аркуэнэ! — махнул я рукой. — Можешь зачаровать сумку на больший размер? Ты говорила, что знаешь нужные чары.

И вот, отдав свою поклажу на доработку, с улыбкой рассматривал остальных, которые сумели расшатать один из зубов дракона, но никак не могли его вытащить. Неудачники!

Между тем Элисса всё продолжала пялиться на свой амулет. Она подрагивала и не отрывала от него взгляда. Кажется, даже не дышала. Что это?.. Прищурившись, заметил, что у девушки по виску течёт пот.

— Я сейчас, — негромко сказал Жрице, которая подняла взгляд, с лёгким недоумением посмотрев, как я подбежал к Элиссе.

Что-то не так, — понял я, ведь на моё движение (неожиданный рывок), покосились почти все, но не она.

— Эй, всё нормально? — спросил я девушку, но она не отреагировала. Вблизи были заметны расширенные зрачки и состояние… да она будто бы была где-то не здесь! При этом испытывая далеко не самые приятные ощущения.

— Что?.. — Харт устало посмотрел на меня, а потом перевёл взгляд на Элиссу и нахмурился, быстро подмечая её странное поведение.

— Эй, — я коснулся её плеча, но брюнетка лишь покачнулась, никак на это не реагируя.

Элисса Кусланд, взгляд со стороны

Поначалу это было как трогать сильный ушиб, и Элисса упивалась странной приторной сладостью этого саднящего чувства. Но ощущение прояснялось, превращалось в ноющую боль, которая нагнеталась, вспыхивая острой резью, как будто зубы кусают щёку изнутри. Боль нарастала и расходилась волнами. Застучали молотки, тело протестовало до самых внутренностей. При воспоминании о струпьях скверны подступала тошнота. Воплощённая пустота…

Элисса держала в руке, прикрыв сверху второй ладонью, неуловимую пустоту, которая разбрасывала вокруг неё иглы, миллион терзающих жал.

Старинный амулет Серых Стражей. И кровь архидемона. Вот что было внутри. И сейчас она, открыв свой «взгляд истины», умудрилась заглянуть туда, куда не следовало. Одним глазком девушка посмотрела в глубины самого Чёрного Города. И это едва не убило её.

Кто-то трогал её, что-то говорил, рядом стояли люди, где-то раздавался стук молота.

«Что… что происходит?..» — она непонимающе оглядывалась, не в силах собраться с мыслями.

Наконец, закрыв глаза, Кусланд отстранилась от чувств, а потом сплюнула сквозь зубы и оскалилась, как умирающая обезьяна. Тоска терзала её, глубокая, как морская пучина, но крохотный, нетронутый уголок сознания продолжал помнить о том, где она находится.

Открыв глаза она посмотрела на людей, стоящих рядом. Хартонис — всё такой же преображённый скверной человек. Старый, больной… его тело безжизненно тлеет в огне проклятия. Следующий — Зиркирт. Человек, который как и она сама, прибыл из другого мира. Вот его связь со скверной, метка Серого Стража. Но есть что-то ещё… Какая-то чёрная точка в самой глубине души. Тёмная, как зараза. Она пожирает его, распространяется и захватывает саму его суть. Нежная кожа под её напором грубеет и становится жёсткой, как подошва.

«Это изменение его характера и образа жизни, — поняла Элисса. — Он всё больше проникается «Гончими». Становится таким же, как они».

Следующий, кто был рядом — Лотшиль. Молодой мужчина, который спас её. Девушка нахмурилась. Этот человек выглядел самым странным. Он… будто бы двоился перед ней. Словно бы маска, которая была натянута на что-то другое… Притворщик? Нет… что-то иное…

На этом моменте Кусланд отвела взгляд. Она словно бы ощутила, что не должна этого делать. Не должна продолжать смотреть. Иначе произойдёт что-то плохое. А зачем ей, чтобы происходило что-то плохое? Нет, этого и так случилось достаточно.

— Всё хорошо, я просто устала, — выдавила Элисса, чтобы успокоить людей вокруг.

Сама же девушка зачем-то вновь посмотрела на свой амулет. Вгляделась в кровь, залитую где-то глубоко внутри.

Она чувствовала, будто бы что-то иное выглядывало через её обычные глаза, рвалось наружу, сминало и отбрасывало мучительную боль, как истлевшую одежду, сдувало со зрения налёт материальности, извлекало на свет идеи святости и греха. Со сверхъестественным сосредоточением оно вглядывалось в ничто, струящееся с её ладони…

И вдруг, невероятно, неведомо как, снова проникло туда. В глубины изнанки мира. За пределы Тени.

Элисса сперва пыталась сопротивляться. Она чувствовала, с какой болью её взгляд ощутил кровь Архидемона в первый раз. Девушка не желала этого повторять. Однако… сейчас она не задержалась в Чёрном Городе. Нет, она умудрилась пройти ещё дальше. Туда, к самому трону Создателя, а потом посмотрела на него самого.

Лицо и плечи Кусланд откинулись назад под тёплым ветерком, нежным дуновением, предвестником летнего дождя. И она увидела его воочию, эту светящуюся белую точку — ясность, льющуюся из провала, который окутывает тьмой её сжатую руку. Возносится голос, без слов и звука, убаюкивающий, исполненный сострадания. Свет разгорался, выжигал скверну в пыль, заставляя её съежиться до тонкой оболочки, обманчивой и несуществующей. И засияли слава и величие, лучезарные и ослепительные…

И она держит всё это…

«Я держу её в руке!» — била её мысль.

Дверь, ведущую к Создателю. Самому настоящему богу этого мира.

«Вот почему Харт сказал, что Андрасте видела мир таким же образом, как и я, — поняла девушка. — Вот почему в Песне Света говорилось, что Пророчица говорила с богом. Она на самом деле могла это делать!»

Сквозь мистический холод поющего ветра она расслышала:

— Элисса? — этот голос принадлежал Лоту. Хартонис уже вновь опустился рядом со стеной. Старик всё ещё был слаб, а потому снова забылся тяжёлым сном, который легко было перепутать с прежним беспамятством. Зиркирт, удостоверившись её словами, тоже покинул общество Кусланд и вернулся к Аркуэнэ. «Гончие» же продолжали заниматься зубами дракона. Кто-то и вовсе умудрился устроить себе передышку и уселся возле стен, прикрыв глаза.

Никто не интересовался её ситуацией. Только пара человек… Два человека и ещё один, но скорее формально, чем нет. Элисса уже давно видела, как он нарезал круги вокруг Жрицы. Вокруг демона.

Кусланд моргнула и будто бы вернулась обратно. Она осознала, что сидела скорчившись над своей добычей в полном ошеломлении.

— У тебя точно всё в порядке? — продолжал уточнять Лотшиль.

В руке девушка держала свет, иной свет, тот, что горит, но не освещает, звезду, которая сверкает так же ярко, как солнце на поверхности земли.

— Красивый амулет, — покивал парень. — Кто-то подарил его? — он сел рядом с ней на корточки и кивнул на кулон в форме грифона у неё на ладони — или на то, что раньше было кулоном грифона…

Элисса кашлянула, чтобы не дрожал голос, и спросила:

— Ты его видишь?

Он пожал плечами.

— Симпатичная штука, говорю же, — произнёс парень с усталым безразличием. — Рад, что эта вещичка так тебе нравится. Хах, ну вот, мы тут пытаемся добыть драконьи зубы, — ткнул он пальцем себе за спину, — а ты уже владеешь своим сокровищем.

— Я не за богатствами пришла, — она рассматривала его красивое лицо сквозь сияющие белые лучи, исходящие от её ладони. — Значит, света ты не видишь?

«Моё зрение вернулось в норму, но подвеска продолжает светиться… Что я сделала? Как сотворила такое… чудо?» — даже в своём воображении девушка не могла принять тот факт, что и правда смогла каким-то образом наладить контакт… с самим богом. Взаправдашним. Самым настоящим Создателем!

Лот оглянулся на Световую точку и нахмурился.

— Прекрасно вижу, — а потом снова посмотрел на Кусланд и поднял брови. — А вот тебя разглядеть трудно, когда на тебе эта штука. Ты похожа на… живую тень…

— Я про это говорю, — сказала Элисса, не воспринимая его слова и поднимая ладонь. — Что ты видишь, когда смотришь вот на это?

Сын эрла скорчил мину, которая появлялась у него на лице каждый раз, когда он подозревал, что над ним подшучивают: смесь обиды, негодования и желания доставить другим удовольствие.

— Видимо ответ «грифон» уже не подходит? — Лот моргнул, а потом сосредоточил на амулете всё своё внимание. — А знаешь… — медленно проговорил он, — он будто бы создаёт тень… Как маленький комочек.

Элисса быстро засунула его обратно себе под грязную, местами порванную одежду, ловко расправляя её складки. Лотшиль едва слышно пробормотал: «Вот так-то намного лучше», но она не стала обращать на него внимания. Вытянув шею, Кусланд начала озираться в поисках лорда Суртона. Ей хотелось знать, что им предстоит в ближайшее время: отдых, скорый поход (может, капитан просто ждёт, пока доломают зубы дракона?) или нечто иное? Однако Теллер и ещё несколько человек дремали, прислонившись к стене. Его широкая борода упиралась в забрызганные кровью пластины доспехов. Во сне Суртон прекращал источать подавляемую ярость и суровость, превращаясь в обычного, слишком хмурого человека. Девушка рассмотрела все его морщины и складки кожи.

Элиссу вдруг окатил страх. Древняя тюрьма для рабов, медленно поворачиваясь, поплыла перед глазами. «Что-то такое со мной происходит…»

В этот момент она и заметила незнакомца.

Здесь, прямо среди них. Поначалу она подумала, что это Равар — лицо было почти таким же, — но эльф спал рядом с частично вылеченным Нидо, неподалёку от Лорса и капитана.

«Жрица?» — мелькнула ещё одна быстрая мысль.

И снова мимо. Аркуэнэ сидела в нескольких шагах от неё, негромко переговариваясь с Зиркиртом. Она уже зачаровала ему сумку, куда предприимчивый парень запрятал целое драконье ребро, а теперь юноша улыбался, с нежностью глядя на Жрицу и спрашивал её о каких-то упражнениях на память.

«Тогда это значит… Ещё один эльф?!»

Он сидел так же, как все остальные, ссутулившись от ветра и прикрыв глаза, как будто мысленно перебирая свои страдания. Старинный головной убор прикрывал его спину и плечи: корона из посеребренных терновых шипов с целым шлейфом из тонких чёрных прутьев. Его фиолетовые одежды были просторны, но не скрывали доспехов — подобия кольчуги, сплетённой из множества золотых фигурок. Сквозь неё проглядывала белая кожа, гладкая, как слоновая кость.

Секунду Элисса не могла ни говорить, ни дышать. Потом наконец выговорила:

— Ло-Лотшиль? — заикнулась девушка.

— Эл-Элисса? — отозвался он, попытавшись передразнить её. Он всегда над ней подшучивал.

— Вон там, — сказала она, не глядя на ферелденского дворянина, — это кто?

На мгновение она испугалась, что и этого он тоже не видит… И что она сошла с ума.

Последовавшая пауза и успокоила, и испугала её.

— Какого?! — Лотшиль вскочил и вытащил меч — этот звук, даже почти заглушённый ветром, мгновенно поднял на ноги остальных.

Все — кроме оставшегося лежать старика — подскочили и загалдели, подняв потёртые щиты и зазубренные мечи. Лот шагнул вперёд, заслонив Элиссу, встал в стойку и поднял над головой свой полуторный клинок. По другую сторону от незнакомца поднялась Жрица, которая прищурилась с кошачьим любопытством. Полностью чёрные глаза устремились в пронзительно фиолетовые.

Медленно поворачивая голову, незнакомец огляделся, ни на ком не задерживая взгляда. Потом вновь опустил глаза к своим сандалиям. Элисса обратила внимание, что пышные складки ткани на его плечах неподвижны, хотя у остальных, кто обступил чужака, порывы ветра трепали и прижимали одежды.

— Твою же мать, — шепнул Зиркирт. — У него же… нет тени!

— Тихо! — рявкнул лорд Суртон, пробуждая хорошо знакомый Элиссе инстинкт. В воздухе витало ощущение звенящей опасности. Сидящий перед ними эльф казался менее материальным, чем грозные ворота, чем тот роковой порог, который они переступили.

Он сидел абсолютно неподвижно. С настороженностью стервятника ловил каждый звук и движение.

«Демон, — почему-то подумала Кусланд. — Дух или демон. А может, давно забытый образ, который Марзагар подкидывает нам?»

Жрица осторожно приблизилась к незнакомцу, поблёскивая эльфийской кольчугой под паутиной брызг крови. На её лице было написано крайнее удивление, настолько искреннее, что она начала приобретать живые, человеческие черты. Жрица опустилась перед незнакомцем на колени и, заглядывая в лицо, негромко произнесла:

— Брат? — голос, как и всегда, прятал под собой чарующие, тихие нотки.

Лицо поднялось. Прутики на головном уборе обмахнули подбородок, блеснув, как обсидиановые. Ни звука не донеслось из приоткрытых губ. Вместо этого — весь отряд вздрогнул — послышалось, как хрипло и несколько заторможено заговорил Хартонис:

— Ты… — голос старика дрожал.

Лорс довольно захихикал, как пьяный дедушка, которому удалось до слёз напугать внучат.

— Да, брат, — Аркуэнэ даже не повернулась к магу, продолжая смотреть на таинственного эльфа. — Я вернулась.

Губы незнакомца снова шевельнулись, и голос лежащего без сознания волшебника заполнил пустоту. Старческий, знакомый всем им голос звучал с глубокими и мелодичными оттенками, нехарактерными для Хартониса. Нечеловеческими.

— Они называли нас ненастоящими, — произнёс он. — Каждый смотрел свысока, хоть и был ниже — куда ниже! — во всех смыслах.

— Они дети, которые никогда не сумеют нас понять, — ответила Жрица. — По-другому они не могли.

— Ты помнишь, как мы планировали здесь нашу жизнь? Как тейг должен был стать нашим домом? Как шутили, что станем подземными эльфами, а кожа, со временем, побледнеет.

— Это было так наивно, — с улыбкой прошептала Аркуэнэ. Из её чёрных глаз покатилась слеза.

— Я любил их. Любил их всех. До самого последнего дня, до самой последней секунды.

— Мы все их любили. Когда-то они стали нашими спасителями, — голос Жрицы становился всё тише.

— Это ведь они первыми предали нас. Вначале люди, потом гномы.

— Они стали нашим наказанием. За непомерную гордыню.

— Предали. Все и каждый. Это было всё равно, что объявление войны. У нас не было выбора. Ответ мог быть лишь один.

— Этого следовало ждать, — согласилась она.

— И ты тоже, любимая моя. Ты тоже предала нас…

— Ты слишком долго здесь находишься, брат, — прервала его Аркуэнэ.

— Что-то не пускает меня обратно. Я давно хожу по этим коридорам. Все двери стали другими, а их пороги… в них нет прежней святости. Всё осквернено…

— Век владычества эльфов миновал. И даже попытки вернуть его канули в небытие. Арлатана нет. Марзагар разделил его судьбу. Наша утопия ввергнута во мрак, — слова Жрицы отдавали застарелой болью и жестокостью.

— Нет, не во мрак! — король эльфов торжественно поднялся, раскинул руки и отвёл их назад, выгнувшись, отчего Элисса увидела, что его одежда — на самом деле отрез тёмной шелковистой ткани, которая была пропущена под руками и уложена на плечах. Переливающиеся концы её ниспадали на землю. На нём были латы, которые доходили вниз до самых сандалий, открывая точёное тело настолько, насколько и скрывали. В тени бёдер можно было разглядеть даже его пах. — Это ад, любимая моя. За всё, что было совершено во имя нашего народа, нашего будущего и нашей свободы, нас приговорили к вечным мукам.

Не вставая с колен, Жрица подняла глаза на величественную фигуру. На лице светловолосой эльфийки боролись тоска и сомнение.

— Это наше проклятие, — проговорил Хартонис, говоря чужим голосом. — Как мы могли забыть об истинной сущности всех остальных?

Сверкающие чёрные глаза Аркуэнэ подёрнулись печалью.

— Только не я. Я никогда не забывала…

«Гончие» опустили мечи и, разинув рты, смотрели на двух древних эльфов, живого и мёртвого, ибо тот, что носил корону, не дышал воздухом. Элиссе захотелось убежать. Ей казалось, что она ощущала всю свою кожу целиком — от порезов на костяшках пальцев до появившихся от быстрого бега мозолей на ногах, — и куда-то стремительно падала, не в силах ни увидеть, ни измерить это падение. Но она не двинулась с места, как и все остальные.

«Жрица знает его», — поняла Кусланд.

Ветер толкал её во все стороны, трогал бесплотными прикосновениями. Торчащие наружу стальные кости гудели и выли поминальной песнью по драконьему логову. Опоясанные клетками стены уходили далеко вверх, теряясь в черноте. По всем восходящим ярусам затрещала и загремела старинная бронза…

Губы призрака беззвучно задвигались.

Элисса резко развернулась и увидела, что Хартонис очнулся застонал и выругался под изумлёнными взглядами товарищей. Старый волшебник перевернулся и встал на четвереньки, пытаясь подняться на ноги.

Девушка тут же бросилась к нему и схватила за плечи. Маг удивлённо уставился в неровности каменной плиты у себя под пальцами, нахмурился, словно это был язык, который он должен знать, но почему-то прочитать не в состоянии, а потом сплюнул — почувствовал вкус хирви, поняла она.

— Элисса? — закашлялся он, не поднимая головы.

Кусланд подавила облегчённый всхлип.

— Боже мой, — прошептала она. — Спасибо тебе, боже, кто бы ты ни был. Создатель или Всевышний, мне всё равно, но спасибо за твою милость!

— Т-тебе стало лучше? — старик поперхнулся словами. Кажется, он наконец-то полноценно осознавал происходящее. — Хорошо. Капитан рядом? Надо, наконец, убираться отсюда.

— Харт, слушай меня внимательно, — зашептала она ему в ухо. — Ты помнишь, что ты говорил? Об этом месте… что оно растворяется… во внешний мир? Что мы ходим практически по границе с Тенью?

— Да. Эльфы Теристара и Исилиэль напали на приютивших их гномов. Предали их, жестоко убив. А потом попытались сместить Марзагар в Тень… — начал говорить он.

— Нет. Не предавали. Но это неважно. Всё здесь. В этой самом зале! Это они сделали — гномы из Марзагара. Вот что они сотворили со всеми своими рабами! Людьми, эльфами, провинившимися слугами! Целые поколения, выращенные для лишённых солнца штолен. Использованные. Выброшенные, как живой мусор. Тысячи лет слепой пытки!

Она знает… Но откуда?

— Что? Что ты сказала? — Хартонис морщился от боли, раздражения и непонимания.

Вместо ответа, Элисса отодвинулась, чтобы ему было видно Жрицу, которая по-прежнему стояла на коленях рядом с предводителем эльфов и вслушивалась в то, что говорят его беззвучные губы…

— Нет! — воскликнула Аркуэнэ. — Не надо, брат!

Пелена в глазах волшебника начала растворяться.

— Что? — маг поднялся, перебирая по Элиссе руками, как по лестнице, покачиваясь, встал на ноги. Несколько секунд он взирал на потустороннее видение молча. — Бегите! — крикнул он всем. — Держитесь ветра! Храбрость тут не поможет, она лишь приведёт вас к смерти!

— Оставаться на местах! — проревел капитан.

Световая точка висела в воздухе, неподвластная ветру, и омывала потрескавшиеся стены и неровный пол бледно-белым светом. Вопреки окрику нашего грозного капитана, охотники отступили назад от двух эльфов. Лишь я хотел было сделать шаг вперёд, но Нарсиан схватил меня за плечо и жёстко дёрнул назад.

— Не тупи, Зир! — горячо прошептал он. — Включай уже верхний мозг, а не нижний!

— Кто бы говорил, — прищурился я. — Кто каждую ночь мечтает об Элиссе? — однако, несмотря на свои слова, я поддался его напору и отступил.

— То — обычная девка, — рассудительно произнёс Нарсиан. — Её можно драть как угодно, ничего не опасаясь. А то, мало того, что эльфийка, так ещё и долбаная высшая магичка, с силой демона. Разницу чуешь?

С трудом сдержав парочку гневных фраз, я вздохнул и на мгновение прикрыл глаза. Он прав. Сучий выкормыш прав на все сто!

Молча кивнул ему, сосредоточив взгляд на странной парочке.

Из-под ткани на спине и плечах призрака (или демона?) начала сочиться чернота, клубясь к верху и в стороны, как тёмное вино, которое льют в воду, столь же непроницаемая для порывов ветра, как и лившийся сверху свет.

Лорд Суртон крепко стоял на ногах, опустив меч к земле. Его волосы развевались серыми лентами.

— Она справится, — проскрежетал он, не сводя глаз со Жрицы, склонившейся рядом с потерявшим разум существом. То ли и правда душой древнего правителя эльфов (неужели сам Теристар?!), то ли лишь его образа. А может и демона, который решил заполучить себе чьё-то тело.

В голове закрутились мысли. Аркуэнэ называла его «брат», но это слово можно применить почти в любой ситуации. Что она имеет в виду? Брат по расе? Брат по Марзагару? Брат по магии? Или… самый что ни на есть настоящий брат? Она что-то вспомнила?

Кривая ухмылка появилась на лице. Куда больше меня напряг факт того, что условный призрак (пусть будет призраком, пока я окончательно не определюсь) называл её «любимая». И «предательница». Дерьмо, там точно есть какая-то грёбаная история! Даже не представляю, хочу ли я её знать…

— Капитан, — позвал Хартонис, повиснув на плече у Элиссы. Он понемногу отпускал её и уже шагнул вперёд на неверных ногах. — Послушай…

Ветеран войны за независимость Ферелдена чуть повернул к ним свой бородатый профиль.

— Она справится! — уверенно постановил Теллер.

Но Жрица опустила голову. Линии отражённого света огибали очертания её лба. Пуская струйки дымящейся темноты, эльфийский король обошёл вокруг неё, не касаясь сандалиями земли, и встал над Аркуэнэ, прямо за её спиной.

— Капитан! — снова крикнул волшебник. Теперь уже Элисса тянула его назад, к гудящему драконьему остову. Лот схватил ослабевшего волшебника за вторую руку.

Я ощутил, как люди слева и справа от меня начали сдавать назад. Мои глаза приоткрылись ещё шире.

— Твою же мать… — негромко произнёс я. — Аркуэнэ! — и крикнул ей. — Не позволяй этого! Ты сильнее его! Сильнее Теристара! — надеюсь, я верно догадался? Иначе мог сделать лишь хуже… — Сильнее Марзагара!

Оглянувшись на Харта, ткнул в него пальцем.

— Это же демон! — уверенно кивнул я на силуэт эльфийского короля. — Убей его! Выстрели магией!

А моя рука, тем временем, уже нащупывала рукоятку оружия.

— Нет, — мотнул старик головой. — Это только образ истончившейся Завесы. Отражение, как в зеркале. В нынешнем состоянии мы ничего не можем ему сделать.

Жрица, никого не слушая и никак не реагируя, низко склонила голову, а призрак поднял мёртвое лицо вверх, словно над ним высилось небо, а не давили много километров земли. Губы его шевелились, произнося неслышимую молитву. Застывшие руки поднялись и описали круг вперёд, согнулись в локтях. Ладони, сложенные в подобии ритуального жеста, с плотно прижатыми пальцами, сомкнулись на плечах у Аркуэнэ.

Сжав зубы, я наблюдал, как эльфийка поднялась на ноги — серебряная фигура в обрамлении чёрного ореола…

Теперь отпрянул даже Суртон.

— Он заберёт её тело, — произнёс Харт. — Займёт пустой сосуд. Я говорил вам! Говорил! — в его голосе звучала убеждённость безумца, предсказавшего апокалипсис и теперь наблюдающего за ним. Страх, смешанный с довольством. Ужас и толика радости.

Грёбаный ублюдок! Уверен, можно что-то сделать! Не бывает безвыходных ситуаций!

«Гончие» всё дальше отходили назад. Роксмар, Нарсиан, Равар, Нидо… Все они, с каждой секундой, лишь увеличивали дистанцию между собой и Жрицей. Элисса и Лотшиль поддерживали Хартониса и столь же уверенно отступали вглубь зала. Лорс смеялся, как ребёнок на цирковом представлении, показывал жёлтые зубы. Гешрен рывком отвёл его в сторону.

Эльфийский король держал перед собой Жрицу, словно куклу, словно чашу, которую боялся пролить. Он сделал шаг вперёд — внутрь…

Неистовый спазм, как при первом вдохе. Руки взлетели, застыли, как жёстко натянутые верёвки. Всё тело Аркуэнэ выгнулось назад, словно тетива. Вдруг показалось, что кто-то из них — из плоти, а другой — из стекла. Обнажённые руки под доспехами, тонкие сильверитовые пластины под плетёной позолоченной кольчугой. Лицо короля вытянулось, исказилось в исступленном бреду, в слепой ярости.

На секунду мы все заметили плывущий в воздухе знак, зловещую печать ада. Метку Тени.

Световая точка погасла.

— Мне кажется, — пророкотал сквозь порывы завывающей черноты голос Жрицы, — что я Бог.

Она стала говорить о себе в мужском роде, — подсознательно отметил я, быстро отступая назад. «Гончие» закричали, Элисса пронзительно взвизгнула. Харт, тревожным голосом, бормотал какие-то тайные заклинания. Завихрения магии ярко подсветили его руки и лицо.

В полной темноте, опустившейся на нас, эти вспышки казались агонией. Предсмертной мукой, которая вот-вот охватит всех.

Оранжевая щель зловеще, будто глаз какого-то демона, глядела на то, во что превратились жалкие остатки нашего отряда.

Но вот, новый свет вспыхнул, как звезда — на бесконечно долгое, повисшее в воздухе мгновение — и разгорелся режущим глаза блеском. Иной чертог. По стенам всё так же поднимались ярусы, теряясь в тени, клетки с бронзовыми прутьями висели в ряд, как куколки причудливого насекомого — всё как раньше. Но в каждой металось обезумевшее страдание, простирались наружу руки, цеплялись за металл ладони, вспыхивали полукругом зубов вопящие рты — тысячи картин муки, тысячи душ, слившихся в безумную дымящуюся пелену. Глаза, глаза повсюду, одни наплывали на другие, заслоняли друг друга. Пятна израненной кожи.

Тысячи и тысячи призраков кричали, навечно похороненные здесь, навечно отгороженные от своего родного солнца. Целая эпоха страданий сжалась в единый вопль…

Вместе с ними кричал и я.

Демоны, сотни тысяч тварей, прорвавшихся из-за Завесы, они наслаивались тут, пожирали друг друга, расползались, не в силах покинуть ограниченные какими-то хитростями залы. Бродили здесь, выискивая жертвы. И жертвы, наконец, нашлись.

Жрица медленно приближалась к нашей группе, оказавшейся на маленьком пятачке свободного пространства. Повсюду плавали образы измученных людей, гномов и эльфов. Уродливые, слепые лица, поражающие отвращением и мерзостью искалеченные тела. Открытые в безумии рты.

Аркуэнэ плыла в вертикальном чёрном пятне, словно в капле дёгтя, пролитой на невидимую воду. Её лицо и руки утонули в призрачных чертах эльфийского короля, чей облик периодически прорывался наружу.

— Голод, — раздался её голос, полный мучения и едва сдерживаемой муки. Звук, казалось, разносился по всему тейгу. — Голод гложет меня… раскалывает, как истлевший камень.

Хартонис надрывался так, что капельки слюны забрызгали его спутанную бороду. Но хоть мы все и успели сбиться в одну маленькую группу, мне был слышен только вопль миллионов глоток. В руках давно удерживался клинок Ателарда, а во второй — тонкий кровавый щит, которым я собирался хотя бы попробовать прикрыться от атак. Они выглядят нематериальными, но… мало ли?

— Как же так? — стенал голос Аркуэнэ сквозь все корни мира. — Как Бог может быть голоден?

И тут старик наконец закончил формировать каркас чар. Поток молний был смешан с огнём, отчего казалось состоял из смеси оранжевого, золотого и зловеще багрового цветов. Похоже, он замешал туда ещё и духовную силу, потому что мощь атаки буквально стирала собой завывающих призраков, однако Жрица остановила его небрежным на вид движением руки.

Через миг, на нас напали. Одного из охотников твари мгновенно растерзали, наплевав на свои, вроде как, нематериальные конечности.

Призрак изуродованного гнома с непропорционально огромными руками оказался прямо предо мной. Удар клинком лишь немного развеял его образ, но никак не повредил. А вот тычок кровавым щитом заставил завопить и сдать назад.

Рядом со мной упала чья-то оторванная рука — невредимая на вид, не считая предплечья. Остальной отряд мог лишь обороняться, на краткие секунды развеивая потусторонних сущностей. Однако Харт понимал это, так что перенаправил атаку со Жрицы на её свиту, создав вокруг нас кокон света, развеивающий сотни призраков за раз.

Лорд Суртон, который до этого адского наваждения упрямо не сходил с места и лишь защищался от духов, моментально развернулся и побежал. Это был знак. Весь отряд, вернее его остатки, бросился за ним.

Нечеловеческий смех. Знакомые нотки Аркуэнэ. Я уже слышал его ранее, когда она истребляла Порождений. Но сейчас интонации неуловимо изменились. Если вначале смех был таким же глубоким и заливистым, то позднее стали примешиваться звуки, уводящие в пучины мерзостей, недоступных человеческому пониманию.

Демонический смех, словно идущий из нутра самой горы.

Обойдя скелет дракона, мы бросились за него, навстречу нарастающему ветру, и казалось чудом, что группа в полном составе сумела продраться сквозь него, что никого не сдуло с ног и не понесло назад, словно старые сухие тряпки, в тот ужас, что восставал за спиной.

Поток ветра был столь силён, что у меня начали закрадываться сомнения в его естественном происхождении. Неужели щели завала пропускают такой ураган?! Быть не может!

И всё же, каждый из группы пробирался навстречу ветру, не слыша его завывания. Чуть ли не ползком, напрягая все силы и мышцы, мы прорвались в соседний, свободный коридор. Холод, казалось, пронзал насквозь. От него ныла каждая косточка.

Пару раз прыгнув, я стряхнул ледяное оцепенение ветра, а потом помчался вслед за остальными. Обречённые души взывали к нам, клубясь где-то за спиной. Они выли от голода, изнемогая от желания накинуться на новых жертв, полыхали злобой и жаждой, отчего мои внутренности сжимались комом, а горло душили всхлипы ужаса.

Целый легион низших демонов, которым хочется человеческих тел. Призрачные сгустки, слившиеся с душами тысяч жертв Марзагара, ведомые своей новой демонической королевой.

Аркуэнэ вошла в коридор вслед за нами. «Он» вошёл. Тварь из глубин. Король эльфов.

Бег вперёд. Быстрее. Ещё быстрее! Я чувствовал себя полным сил, но в глубине душила злоба. Какого хера это было?! Что за чёртов ублюдок захватил мою эльфийку?! Я только начал с ней нормальный диалог, узнал, что она отнеслась к моим словам ВСЕРЬЁЗ! Что пробовала упражнения на память и запоминания, что всё это время старалась не вспоминать, хоть это и было не просто.

Мы, ха-ха, общались как обычные люди. Как нормальные, адекватные люди! Не затрагивая тему грёбаного Марзагара. И как?! Почему всё так быстро изменилось?!

Энергия, успевшая немного восстановиться, щедро добавлялась в ноги и глаза. Скорее всего причина была в хирви, том странном порошке. Но жаловаться не было смысла. Я ощущал себя бодрым и полным сил. Я видел сквозь тьму, даже несмотря на то, что Световая точка осталась где-то далеко позади. Стоп. Что?.. Почему позади?!

Оглянувшись, заметил, что Элисса и Харт плелись где-то на границе видимости и колдун отбрасывал низших демонов потоками магии. Девушка же, судя по виду, была на грани обморока.

Дерьмо, старик вновь истощит все свои запасы маны и упадёт!

В этот раз все успели уйти вперёд, даже Лот. Я видел спины бегущих: они не обращали внимания ни на что, кроме бега. Но это бег в никуда! Без хотя бы одного мага мы не переживём Марзагар!

— Кретины, — сплюнул я и вынужденно вернулся. Мне нужен Харт. С ним хотя бы есть шансы. К тому же, кровь наносит урон этим призрачным тварям.

Возвращаться обратно было страшно. Чертовски, сука, страшно! Бежать от опасности гораздо проще. Это не требует столь запредельных сил. Однако, как уже упомянул, я был человеком разумным. Следовательно — умел смотреть на пару шагов вперёд. Без колдуна мы не выберемся отсюда, и уж тем более никогда не найдём грёбаный тейг Ронгор.

Я ощущал, будто бы черпаю силы в собственной душе. Неужели это продолжение действия того порошка? Сука, да он ещё и, видимо, на сознание влияет, иначе я бы бежал отсюда первым! Хм… но ведь другие-то бегут?.. Странное дерьмо… Странное… Как и всё вокруг.

— Давайте! Ну же! — подбежав ближе, крикнул я этим двоим, а потом, порезав ладонь, создал кровавых хлыст, которым рассёк нескольких ближайших призраков.

Здесь всё ещё ощущался ветер и мои слова срывались, словно листья с осенних ветвей. Адское завывание растоптало их в прах.

Старик и девчонка ускорились, отступая назад и показывая спину. Я поднапрягся и создал сразу два хлыста: по одному на каждой руке и начал лупить ими как мельница. Призраки, будучи довольно слабой разновидностью демонов или духов, довольно быстро развеивались. Но вот, заметив мелькнувшую за их спинами Жрицу, я резко «срезал» хлысты и обратил их в иглы, которыми и выстрелил вперёд, будто дробью.

Не задерживаясь, чтобы посмотреть результат атаки, резко развернулся и… нет, не стал бежать вперёд, а дёрнулся в сторону, будто бы на мгновение посмотрев в будущее.

Глупо! — мелькнула у меня мысль. — Надо бежать, а не выпендриваться!

А потом прямо в это место прилетела толстая молния, разбрызгивая каменную крошку. Нутро сжалось до размера горошины и обожгло холодом, чья температура сравнится со льдом. Кажется, я только что спас свою жизнь.

Направив половину всей успевшей восстановиться энергии в ноги, я рванул вперёд, петляя как заяц. Ещё одна молния пролетела мимо, а я уже завернул за поворот, нагоняя парочку этих физически неполноценных.

Мы перешли границу, за которой кончался выщербленный камень, тонущий во мраке, и начинался ровный пол. Но легче идти не стало. Судя по виду, ветер измучил Хартониса до полного бессилия. Элисса буквально тащила его. Оглянувшись, я видел, как по ту сторону черноты вскипает и приближается к нам бездна преисподней. Ад идёт по пятам.

Старик что-то крикнул. Я не расслышал звука, но знал, что именно он кричит…

«Оставьте меня», — это буквально читалось в его глазах и выражении лица.

— Оставь меня! Дочка, брось, прошу тебя!.. — выкрикнул он снова.

— Кретин, без тебя мы не выживем! — заорал я в ответ. Кровопотеря ощущалась: слишком сильно потратился, а энергии — кот наплакал. Ещё и половину спустил в свои же ноги. Твою же мать! Но без этого я бы вообще не выжил.

Девушка тоже не слушала его, а упрямо тащила за собой, пока я вновь был вынужден создать оружие из собственной крови. В этот раз длинную пику, которой уничтожал призраков, вырвавшихся вперёд.

Если бы были лишь одни духи… Плевать, насколько они уродливы, ужасны и реальны — то слабые демоны, которых мы с Хартом легко забороли бы… Но вот грёбаный эльфийский король… Это правда Теристар? А Аркуэнэ — его жена? Исилиэль? Что случилось в то время? Почему она выжила? Почему Марзагар лишь частично ушёл в Тень? И Теристар… Харт говорил, что его убил Корхур. Но причём здесь предательство Жрицы? Сука, ни хера не понимаю! И не хочу понимать!

Ещё один тычок копьём. И ещё. И ещё…

Элисса, за спиной, рыдала навзрыд. Хартонис лежал на спине, и она волочила его вперёд, методичными рывками, понимая, что всё уже бесполезно. И я это знал. И я…

— Аркуэнэ! — крикнул я. — Сопротивляйся! Неужели ты и правда этого хочешь? Убить всех и остаться здесь? В грёбаном Марзагаре? Променять меня и остальных ребят на этого тухлого говноеда?!

Во тьме передо мной мелькнула вспышка, заставив меня пригнуться. Над головой пролетел ледяной луч, проморозивший камень до состояния хрупкого стекла. Даже пролетая мимо, он обжёг меня морозом, пробирающим до костей.

— Жрица! — снова решился я. Потому что других вариантов не видел. Впрочем, этот мне тоже не казался идеальным. Лишь в глупых фильмах и детских сказках силы воли хватает для победы над демоном. Однако, моей эльфийке было много тысяч лет. Может, это сыграет свою роль? Хотя… её тело и ранее было лишь сосудом для демона… — Чёрт… Я запал на тебя с первого взгляда! Ты понравилась мне, сука ушастая! И я вижу, что тебе тоже нравятся наши разговоры. Так зачем менять их ради возвращения в далёкое прошлое?!

Во тьме впереди сформировался огненный шар. Большой, раскалённый и, очевидно, смертельный. Для всех нас.

Заклинание Хартониса я заметил, только когда оно с оглушительным треском отшвырнуло меня спиной вперёд, да так, что я упал на колени. Аналогично случилось и с Элиссой, но её вообще прокрутило вокруг оси, смачно шлёпнув о камень.

Чары старика не могли заглушить ни вой призраков, ни хлопанье и задувание ветра. Оценить хитрость я сумел лишь мгновением позже, ведь волшебник бил не в Аркуэнэ, не в призраков, а в… потолок. И он преуспел своей атакой.

Обрушилось всё. Вниз падали булыжники. Колоссальные массы камня, нависающие над нами, потрескались и осели.

Резко вскинув руку, я прикрыл глаза. Не завалило. Меня. Не завалило!

Ветер кончился. В пыльном тумане висел свет. Значит, маг тоже жив. Отлично!

Звон в ушах. Песок во рту. Отплёвываюсь, не слыша самого себя. Вожу руками по земле и обломкам камней. Но вот, всплывает звук…

Кашель. Кашлял старик. Я рассмотрел его силуэт, проступающий сквозь пыль. Потрёпанная старая развалина и девчонка, прижимающаяся к нему.

— Надо двигаться дальше, — сказал Харт сдавленным голосом. — Я не уверен, что это надолго их остановит.

Пошатываясь, я поднялся на ноги. Вот же… Глаза саднили и слезились. Собственный голос отказывался слушаться. Я тоже закашлялся, как и старик ранее.

— Надо двигаться дальше, — продолжил колдун извиняющимся, но твёрдым голосом. — А то она выследит нас, идя вдоль полосы дерьма, которая протянулась за мной на километр, не меньше.

— Аха-ха-ха! — хрипло рассмеялся я, едва удерживая в узде собственные эмоции. Слишком много… слишком много всего навалилось на меня. Проклятье… Марзагар — я ненавижу тебя.

Элисса обнимала старика, смеялась и всхлипывала:

— Харт!.. Харт! — а тут истерика, похоже, прорвалась.

— Пока всё хорошо, — нежно сказал он и погладил её по растрёпанным, грязным волосам, на что девушка тотчас обхватила его, как ребёнок. — Элисса…

— Я… я думала… я думала, что т-ты… — она заикалась и тряслась. — Что ты уже мёртв!

— Тише. Надо идти, — кряхтя, Хартонис поднялся на ноги.

Я отряхнул свою лёгкую броню, ощущая, как наваливается слабость. Кровопотеря… Сколько я потратил этой целебной жидкости? Больше, чем мог себе позволить.

Держась под руку, старик и девушка пошли вперёд. Я шёл сразу следом, не желая вырываться вперёд и подстраиваясь под их шаги. Ха, ну и кто после этого прав?! Я бросился спасать колдуна и вот, мы идём втроём. Остальные сбежали — и теперь идут на хер! Не удивлюсь, если они уже затерялись в лабиринте коридоров и теперь лишь вопрос времени, когда столкнутся с психованной, одержимой магичкой и её легионом ручных демонов. А мы… мы выберемся.

Однако Харт упорно придерживался дорожки, которую протоптали в пыли пробежавшие охотники. Может, это нужный путь для спасения, а может старик просто хотел объединиться. Не исключаю я и того, что он и сам не знал дальнейшего пути. Вот последнего бы хотелось избежать…

После стольких ужасов, бояться чего-то ещё было нелепо, и всё же у меня перехватывало дыхание от нового свербящего предчувствия. Беспокойство.

— Как так вышло? — спросил я наконец, сумев собрать подозрения в кучу. — Свет был у нас… Как остальные сумели забежать без него так далеко? Никакой энергии не хватит для противостояния такой тьме! Я знаю…

— Потому что видели вот это, — ответил Хартонис, кивнув на темноту впереди.

Теперь увидел и я: полукруглые очертания выхода, залитые бледно-голубым светом. До него было ещё далеко, но даже здесь меня охватила всепоглощающая радость узнавания, а обессиленную душу окатил восторг. Мне знаком был этот свет, и знание это было древнее, чем вся сознательная память. Под ним рождались наши предки от начала времён…

Свет неба.

Через выход скользнули тонкие тени. Нас заметили. Я услышал чей-то голос, который звал Элиссу. Лот. Едва сдержал ухмылку, а потом посмотрел на девушку. Её аж перекосило от гнева! Так занимаются огнём дрова, даже если промокли и перепачканы грязью.

Как быстро отношение изменилось с «любви до гроба» и «отдамся на первой же стоянке, высасывая через член саму душу», до «мерзкий урод, как ты посмел меня бросить!»

Словно прочитав её мысли, волшебник сказал:

— В таких местах, как это, все люди — предатели…

— На всех не наговаривай, — буркнул я ему в спину, получая в ответ виноватый взгляд.

Впрочем, когда Элисса на него посмотрела, Харт добавил:

— Сейчас не время выносить приговоры.

Вот тут он, конечно, прав. С другой стороны — мне как-то плевать. Имею в виду: пусть выстраивают свои отношения как угодно: трахаются, ругаются, спорят, словно семейная парочка, уже десять лет живущая вместе. Мне насрать. Я просто хочу жить… Долго и хорошо. Так, чтобы сидеть в собственном элитном особняке в квартале аристократов Денерима, попивая дорогое вино, да со смехом вспоминая свои приключения в кругу молодых и красивых наложниц, которые бы ласково улыбались, смеялись над шутками, а потом начинали с рук кормить виноградом. Да-а… мечты… Или явь? А это зависит от того, как я сумею построить свою жизнь. То есть, насколько активно буду шевелиться прямо сейчас.

Подавил вздох. Почему мои предки не миллиардеры? Почему не какие-нибудь дворяне? Вот был бы мой отец в этом мире тэйрном… Кусландом, например. Не помню, как их там звали по именам, но ведь, по сути, единственное дерьмо, которое у них случилось (если я правильно помню канон): предательство собственного вассала — эрла Хоу. То есть, мне нужно было бы сделать только одно: предотвратить его или, хотя бы, выжить. Сложно? По сравнению с тем, что я пережил за время бытия Серым Стражем — это, мать его, ничтожно! Дайте мне десять Хоу, я их зубами загрызу. Будут молить и плакать, как маленькие девочки, попавшиеся матёрому маньяку-душегубу.

В отблесках потустороннего сияния лицо Харта выглядело измождённым до крайности. Сеть мелких морщинок и глубоких борозд была очерчена чёрной грязью. Пыль засыпала его щёки и виски. Пыль и… кровь. Однако, несмотря на всё это, в глазах, как прежде, сверкали ум и решимость. Теперь же к ним даже прибавился едва заметный оттенок мрачного чёрного юмора. Прежний Хартонис вернулся, пусть даже его, как и меня сейчас, поддерживал хирви.

Старик, как и мы с Элиссой, вернулись с тропы мёртвых.

Среди оставшихся в живых «Гончих» сразу воцарилось оживление, да такое, что на какое-то мгновение у меня появилось нелепое чувство, что я стою среди театральной труппы, одетой в костюмы и загримированной для представления о разбитой артели охотников за головами. Но не только снадобье Жрицы придавало нам бодрости. Ещё и счастливый поворот судьбы.

Мы выбрались из Марзагара.

— Я знаю это место, — проговорил волшебник. — Даже среди гномов, величайших строителей, оно вызывало изумление.

— Жрица назвала его Осью, — сказал Нарсиан, вместе с остальными неотрывно глядя вверх. С многодневной щетиной на подбородке, он выглядел другим, не таким циничным острословом, и больше походил на своих собратьев. — Великой Срединной Осью.

Посмотрев на верх, я присвистнул. Очередной шедевр древней архитектуры. Слишком огромный, чтобы его можно было сразу оценить.

Ощущался затхлый запах влажной каменной кладки. Голоса звенели, отражаясь от воды и камня. Большая часть охотников стояла на уступе, высеченном вдоль изогнутых стен, которые вырисовывались в переменчивом мерцании зажжённого Хартонисом света, образуя правильный цилиндр, уходящий вверх насколько хватало глаз и заканчивающийся яркой белой точкой. Поверхность его опоясывали вытянутые письмена, некоторые высотой в человеческий рост, другие вырезанные в рамках размером не больше ладони. От уступа спиралью поднималась в туманную высоту лестница шириной с приличный грузовик. Внутреннее пространство блестящим столбом пронизывала вода, падавшая с неведомых высот в озеро, которое чёрной зеркальной плоскостью лежало внизу. На секунду мне представилось, что я смотрю вверх со дна какого-то немыслимого колодца, так что даже закружилась голова. Я ощущал себя паучком, сидящим на стенке этого колодца, пока боги не пришли зачерпнуть воды. Невозможно было поверить, что эта шахта проходит Марзагар и всю поверхность земли насквозь, что единое сооружение в состоянии связать небеса и преисподнюю у нас под ногами.

Элисса Кусланд, взгляд со стороны

— Несколько дней уйдёт, чтобы добраться до поверхности, — пробормотала Элисса.

— По крайней мере, вода у нас есть, — сказал Роксмар. — Не придётся заставлять старика колдовать лишний раз, — он высунулся за край уступа, довольно неустойчиво стоя на ногах, так что Нидо и Зиркирт ухватили его за отделанный стальными пластинками пояс. С закрытыми глазами антиванский убийца наклонился к ближайшей из серебряных нитей и зажмурившись, стал смывать с лица въевшуюся грязь и кровь. Потом, прежде чем отойти от открытого края, он жадно пил воду. Остальных он потом предупредил, что вода коварна: — Так быстро падает, что зубы сломать может! — но клялся, что она чистая и вкусная. Ниспосланная Создателем.

Все начали подходить по очереди: каждый следующий держал за пояс или за кольчугу предыдущего.

Взволнованный Хартонис то и дело вглядывался в чёрные глубины пещеры, из которой они только что выбежали.

— У нас нет времени, — напомнил он лорду Суртону.

Тот лишь молча посмотрел на него, и Элисса с облегчением вздохнула.

Вода вдруг оказалась единственной мыслью. Сколько времени прошло с тех пор, как ей удалось попить? Никогда в жизни — даже проведя полгода в бегах по Ферелдену или вспоминая свою прошлую жизнь, которая продолжала периодически преследовать её в ночных кошмарах — она не испытывала таких лишений. Хирви работал, поддерживал её в вертикальном положении, как незримая внутренняя рука, помогал скованным мышцам, но тело, которое он подкреплял, балансировало на грани полного упадка сил. Когда действие наркоты закончится…

Обязательно надо попить.

Возможно, заметив жажду в её глазах, Лот уступил девушке место в недлинной очереди. Она неохотно поблагодарила его, не в состоянии забыть вид его поспешно удаляющейся спины, всего десяток минут назад, когда она одна тащила Хартониса по коридору.

«И вернулся лишь тот, на кого я никогда бы и не подумала», — мелькнула мысль в её голове.

Интуиция подсказывала, что возвращаясь Зиркирт надеялся на две вещи: заполучить мага, считая, что без помощи Харта они погибнут. А также пытался переубедить Жрицу.

«Он и правда на неё запал? — передёрнулась Кусланд. — На НЕЁ?!» — в голове девушки не укладывалось, как можно было без страха смотреть в абсолютно чёрные глаза. Как можно не видеть жуть её татуировок на лице. А зачастую неадекватное поведение? А потеря памяти? А одержимость, в конце-то концов?!

Элисса мотнула головой.

«Что такого есть в подобных местах, глубоко спрятанных от солнца, что в один момент они могут пробудить храбрость, а в другой — начисто её лишить? Неужели я настолько отличаюсь от Лотшиля или Зиркирта?»

Лот придержал её за пояс и девушка наклонилась за край уступа, где подняла лицо к серебряному потоку. Было больно, как и предупреждал Роксмар. Холод щипал так, что кожа немела. Элисса ополоснула всё лицо, подставила его под струи — утончённая пытка: вода била по голове кинжалами. Потом раскрыла губы навстречу хрустальному водопаду, и жизнь полилась в неё ледяной рекой. Зубы ломило так, что они чуть не трескались, но вкус был чист, как любовь ребёнка. Она пила. Когда тело исстрадалось от жажды, вода словно молоко. Сквозь пелену слёз она увидела высоко наверху голубую звёздочку, и сердце подпрыгнуло, убедившись: это небо — небо! Они прошли сквозь Марзагар, вырвались из зубов демонов и Порождений Тьмы. Они прошли по краю разорванной Завесы, по границе Тени, которая отделяла мир от самого настоящего ада. А теперь предстояло преодолеть ещё один долгий путь и очутиться на пороге свободы… Небо!

Небо и вода.

С онемевшим, как маска, лицом, она отодвинулась от водопада, глядя, как стекают с неё ручейки, добавляя новые концентрические круги к тем, что уже беззвучно спорили на поверхности чёрного озера. Она заметила там, внизу своё отражение — тень, обрамлённая светом.

За спиной с кем-то спорил Хартонис, объясняя, что ему нежелательно посещать Орлей — где, по его словам, они и должны были оказаться, поднявшись вверх: с обратной стороны Морозных гор, возле Долов, территории на юго-востоке Орлея и западнее Ферелдена.

— По дремучим лесам ещё можно будет пройти, — пояснял он. — По ним наш путь и пройдёт, по Долам, прямо рядом с пустошами Арбор, до Довэнских равнин и далее — к Гаморданским Вершинам…

А потом она — почувствовала… Почувствовала?

Лот вытянул её обратно, на безопасный уступ, но она задержалась на краю, вглядываясь вниз, в тёмные воды.

И почувствовала, как оттуда поднимается нечто.

Она видела в глубине мерцание, похожее на молнию в далёкой тёмной туче.

— Харт? — прошептала она, но было уже слишком поздно. Она сама поняла это. В памяти всплыла картина, когда Лорс, опершись на колено перед воротами, ведущими в Марзагар, — кажется, это было целую жизнь назад, — выцарапывал знак «Гончих» рядом со знаками других пропавших артелей.

Всегда оказывалось слишком поздно. Из Тёмных пещер не выходит никто.

Сквозь тёмную воду поднимался сам Ад в обличье огромного сакрального знака, похожего на щит, сплошь покрытый черепами и живыми лицами, такими же, которые кругами вились вокруг давно почившего короля эльфов. У самой поверхности он остановился. Замерли в воде вялые конечности. По стенам снизу вверх запульсировали чёрные прожилки. Нечто вгляделось в пространство по другую сторону границы воды и воздуха, мысля о неизречённом, затем прикоснулось губами к зеркальному отражению на поверхности и выдохнуло наружу вопль и муку, которыми дышало.

Остальные слышали его как ужас, нутряной и идущий ниоткуда, как будто он был погребён у них внутри, как сами они были погребены в Марзагаре. Элисса обернулась на внезапно наступившую среди них тишину. В мимолётном порыве безумия ей почудилось, что у каждого она видит сквозь грудную клетку сердце, открывающее глаза…

Хартонис упал на колени, схватившись за грудь. Он смотрел на Элиссу с мольбой и ужасом. Лорд Суртон и Зиркирт отступили назад, обратно к коридору. Последний и вовсе порезал руку, создавая кровавый щит. Кто-то спрятал лицо в ладони, кто-то пронзительно закричал. Лотшиль стоял в нерешительности. Лорс хохотал и голосил, зажмурив глаза так, что они превратились в две чёрточки между покрасневшими морщинами.

— Ничего не вижу-у-у! — блажил сержант. — Смотрю-смотрю, смотрю-смотрю… Кожа, ха-ха-ха! Кожа толстая!

Нечестивый Знак, блестя, вздымался из воды, извергая струйки огня. Вот уже демоническое порождение Тени гневно возвышалось над ними. Оно ревело, и звук раздавался так близко, как будто у них внутри. Казалось, они находятся в глотке самого Архидемона. Голос хлестал их души, он был столь громок, что кровь выступала через поры кожи.

Чёрный Город больше не охранялся. Создатель покинул этот мир.

Элисса тоже упала на колени, кричала, как все, но пальцы нашарили амулет грифона, стали ощупывать его, стиснули, что было сил. Элисса съёжилась перед зловещим видением — ребёнок под рушащейся городской стеной. Она обхватила себя руками, чтобы загородиться от невыносимой мольбы крохотных ртов, от стенающих толп обречённых…

И из последних сил воздела к небу амулет со скверной. Проклятьем, которым наполнился этот мир.

Она не знала, что делает. Она помнила только то, что ей мельком удалось увидеть в пещере рабов, в тот единственный бесконечный миг света и откровения. Она помнила, что именно видела взглядом Истины. Взором самой Андрасте.

Грифон горел у неё в пальцах, как солнце. Рука светилась, как бокал красного вина, внутри темнела тень кости, но взгляд не отшатывался в испуге, а притягивался к ней. Это был свет, который не ослепляет.

— Я охраняю его! — выкрикнула она сквозь рыдания. Хрупкое существо перед огромным белёсым Знаком, чудовищным и древним демоном. — Я держу ворота в Чёрный Город!

Примечание автора: понравилась глава? Не забудь поставить лайк вот здесь и конечно же буду ждать твой комментарий :))

Следующая глава (Глава 14)

Предыдущая глава (Глава 12)