• Виталий Хонихоев

Эпилог

POV Нисимура Акира,

Капитан команды «Демоны Сумераги»,

Ключница Подземелья, «Огненная Сестра», «Та Самая Акира»

Акира сидела за столом, с правой стороны от Синдзи, изучала плавающую в ее чашке чаинку, плавающую вертикально, словно поплавок. Такие чаинки предвещали удачу и выпивать чай с такой вот чаинкой надо было залпом, чтобы притянуть эту самую удачу и исполнить желание. Она изучала свою чашку не потому, что ее таки интересовала удача в делах, которую притянет вертикально плавающая чаинка, ей нельзя было поднимать глаза и смотреть на хозяина дома. Пока.

Пока что — она была свитой, помощником, женщиной-за-правым-плечом и не более, а такие не имеют права голоса и вообще должны быть благодарны, что сидят за одним столом с мужчинами, которые решают свои важные мужские дела. Вот и изучала Акира свою чашку с зеленым чаем, которую девушка в фиолетовом кимоно словно бы специально поставила чуть подальше от нее. Пусть тянется, эта Акира, которая ушла от Джиро-сама, хотя даже и говорят, что во имя его и для пользы всего гокудо, но ушла же. Таким здесь не рады, терпят, будут терпеть, за стол посадят и чаем угостят, как и положено, как указал Джиро-сама, но вот радоваться визиту Акиры тут не будут. Вот и чашку поставили так, что надо тянуться, на грани приличия. Правда именно в ее чашке, к досаде помощницы Джиро — оказалась та самая чаинка, которая приносит удачу. Примета такая. Акира сидела, прислушиваясь к неторопливому разговору мужчин и изучая свою чаинку. Отпивать чай сейчас было бы неразумно, хотя ей хотелось пить. Она была уверена, что девушка в фиолетовом кимоно с рисунком хризантем — не удосужится налить ей еще чаю, а сидеть с пустой чашкой невежливо. Она подождет.

— … никаких обид и разногласий. — звучал голос Синдзи и Акира прислушивалась к нему, думая как так получилось, что она, лучший маг огня в своем выпуске, та, которой пророчили блистательную карьеру, правая рука оябуна — вдруг оказалась в таком положении. Женщина-справа. За плечом у подростка, школьника. Дикая ситуация, если взглянуть со стороны. Кто такой Синдзи — наследный принц, сын мультимиллиардера, поп-айдол, собирающий миллионные аудитории? Нет. И если первое сближение еще можно было отнести на эту его особенность, то дальнейшее… все что было потом — было сделано осознано. Она сделала выбор, и она была уверена, что этот выбор она сделала самостоятельно. Она знала то марево в голове, вызванное ментальной магией, чувство неуверенности и неопределенности, которое вызывает внешнее вмешательство в твою голову, она знала это слишком хорошо. Никто не вмешивался в ее процесс принятия решения, никто не заставлял и не уговаривал. Может быть, это-то и подтолкнуло ее в ту памятную ночь. Акира незаметно вздохнула. Джуна ей не было жаль, этот дурак сам себя закопал, но вот отношения с Джиро-сама и всеми остальными…

— … рад это слышать. — звучит рядом глуховатый голос Джиро-сама: — поднялся ты, Синдзи-кун, поднялся. И союзники у тебя уж больно крутые, не чета нам, провинциальным семьям. Токийские кланы, да еще из пятидесяти столпов. И одного было бы достаточно, но нет, у тебя два сразу в союзниках. — Джиро-сама откашливается и Акира сдерживает порыв пожелать здоровья, подбежать и похлопать по спине, поинтересоваться, как он. Привычка. Но она сдерживает себя, потому что сегодня она здесь никто. Женщина за правым плечом Сумераги-тайчо. Пока.

— Конечно же нет, Джиро-сама. Тот, кто забывает друзей, едва поднявшись — недостоин называться человеком. — отзывается Синдзи: — мы по-прежнему будем сотрудничать с гокудо на взаимовыгодной основе. Вы тот, кто помог нашей команде подняться с самого низа и мы это не забудем.

— Рад слышать это. — кряхтит Джиро-сама: — надеюсь, между нами, больше нет недопониманий по поводу… инцидента с Акирой-тян.

— Конечно же нет. — отвечает Синдзи: — все пальцы у нее уже на месте, и я бы предпочел, чтобы так оно и оставалось в дальнейшем.

Акира наклоняет голову ниже. Почему Сина так взбесил этот эпизод, она не знает до сих пор. Но после того дня между Джиро и Сином словно черная кошка пробежала. Понимая, что поступает неразумно, Син первый предложил Джиро встретиться и обговорить дела. Настоял, чтобы при встрече присутствовала Акира. И чтобы встреча происходила на нейтральной территории. Потому сейчас они находились не в поместье у оябуна, а в одном из чайных домиков, сдаваемых в аренду для важных встреч. Вроде бы все шло хорошо, стороны обменивались ничего не значащими фразами, хвалили чай, отмечали мастерство Кики — девушки в фиолетовом кимоно, которая проводила церемонию.

— Уверяю тебя, отныне это уже твоя проблема. — говорит Джиро-сама: — она и все ее пальцы.

— Хорошо. — отвечает Синдзи: — я еще раз хочу отметить, что между нами нет разногласий.

— Истинно так. — говорит Джиро-сама и Акира уверена, что старый оябун сейчас кивает своей головой, а морщинки вокруг глаз складываются в лучики от улыбки.

— Ну вот и хорошо. Спасибо за чай, Джиро-сама. — склоняется Синдзи в легком поклоне. Акира едва заметно напрягается. Сейчас все и решится, скажет ли Джиро-сама эту фразу или нет? Как именно они попрощаются сегодня? Старому оябуну должно быть понятно, что следующая встреча может быть нескоро, а может и не состоятся вовсе. И если он посчитает нужным…

— Подожди, Синдзи-кун. У меня к тебе просьба. — кряхтит Джиро-сама и Акира внутренне ликует, держа свою мимику под контролем. Когда Юй Кэ писал картину, в голове его бамбук уже был нарисован — думает она, ожидая следующей фразы.

— Я уже стар и не так расторопен, как раньше. — говорит Джиро-сама: — да и лихих голов у нас в гокудо многовато как по мне. Молодежь может и не понять, что они сделали что-то не так. Поэтому я попрошу тебя, Синдзи-кун, нет, попрошу вас — Сумераги-тайчо, в следующий раз, если наши интересы пересекутся, а мои чада как-то умудрятся перейти вам дорогу — пожалуйста просто снимите трубку и позвоните старому Джиро. Я уверен, что мы сможет решить все проблемы.

— Конечно. — отвечает Син и Джиро едва заметно расслабляется, но Син продолжает говорить: — вот только сейчас у нас так много дел, что я могу и забыть об этом… думаю, что я назначу человека, который будет постоянно иметь с вами дела. Человека, который и будет моим голосом в гокудо.

— И кого же? — задает вопрос Джиро-сама, но его глаза сужаются, он уже чувствует ловушку.

— Ну… например — эту Нисимуру Акиру. Она знает, что и как у вас устроено, и всегда сможет донести ваш голос в целости и сохранности. И передать мои слова вам. — заканчивает Син и трубка в руке старого Джиро-сама — трескается. Звякает чайником девушка в фиолетовом кимоно, слишком резко поставив ее на поднос. Наступает тишина.

Акира выпрямляется и встречает взгляд старого Джиро. Она смотрит на него в упор, не отводя глаз. На человека, которого даже в мыслях она называла «Джиро-сама». На оябуна гокудо, который был ей как отец. Но как говорит Син — каждый должен однажды перерасти своих родителей.

— Рассчитываю на вас, Джиро-сан. — говорит она и в звенящей тишине слышно, как едва слышно охает девушка в фиолетовом кимоно. В молчании они смотрят друг на друга. Потом Джиро отводит глаза и кивает.

— Конечно. И… я рассчитываю на вас, Акира-сан. — говорит он: — рассчитываю на наше сотрудничество.

POV Михо Чи, Горячие Губки

Настоящая гяру, самая лучшая подружка и просто красотка.

А еще у нее есть стильные очки.

— А ну-ка, отпустил его! — вмещалась в творящийся бардак Михо и толкнула парня, который «обижал маленьких». Она шла домой и размышляла, как бы раздобыть денег на караоке с подружками, да и у Иошико скоро день рождения, купить бы ей те самые обладенные заколки с Сумераги-тайчо в магазинчике Тамагава, как вдруг увидела этих троих, которые задирали ее соседа, Исиду-куна. Исида и так был ботаник, худощавый и робкий паренек, так еще и на два года младше. Михо не стала раздумывать, в конце концов она ходила на каратэ примерно год. И пусть она не занимается вместе с Иошико, но у нее красный пояс и она умеет кое-что. Например — не давать в обиду маленьких.

— Эй! Ты чего толкаешься?! — парень отпускает воротник Исиды и поворачивается к Михо: — жить надоело?

— Эта телка по ходу к тебе пристает! — ржет его товарищ в футболке с изображением стилизованного черепа: — слышь, тебя даже девчонки не боятся!

— В общем так. — говорит парень, который держал Исиду: — извинилась и пошла отсюда. Я с девчонками не дерусь, поэтому вали, пока не дали.

— А я тебе говорю — отпусти его! — настаивает Михо.

— Так я его и не держу. — удивляется парень, протягивает руку, хватает Исиду за воротник и тянет к себе, словно бычка на веревочке: — вот теперь — держу. И что ты сделаешь?

— Отпусти его, иначе пожалеешь! — говорит Михо, становясь в стойку, которую сенсей называет кокутцу-дачи и поднимая руки перед собой.

— Ого. Да она тебя на бой вызывает! — смеются товарищи парня и тот играет желваками на скулах.

— Ну все. — говорит он: — я тебя предупреждал, ты сама выбрала. Обычно я с девчонками не дерусь, но ты реально меня выбесила. — он толкает Исиду к своим товарищам и те хватают беднягу за шкирку: — с ним я потом разберусь.

Парень встает в стойку и наносит удар рукой, прямой тцуки в голову, Михо легко уходит в сторону и обозначает удар маваши-гери в живот, еще один — рукой в голову. Парень в ответ бьет ее рукой, и она едва успевает заблокировать удар. Тунц! — удар повергает ее на колени. Парень замахивается, и она зажмуривает глаза.

— Стойте! — откуда-то сверху к ним прыгает Иошико, она одета в шортики и легкий топ, на ногах — белые кроссовки.

— Ты еще кто такая? — спрашивает парень, пока он отвлекается на Иошико, Михо успевает встать с колена и потрясти ушибленной рукой.

— Я — рефери и немного тренер. — поясняет Иошико. Она поворачивается к Михо и качает головой: — Михо, вот я тебе говорила, приходи к нам в клуб, что это за позорище.

— Да нормально все, я его достала два раза. — говорит Михо: — маваши в живот и …

— Вот именно! — перебивает ее Иошико: — ты его достала. Коснулась. Обозначила удар, как вас и учат. Потому что у вас протекторов нет и перчаток и если вам спарринги проводить в полный контакт, то покалечитесь все. Но как результат — вы привыкаете обозначать удары, а не бить.

— Да какая разница…

— Огромная. Вот он в блок тебе ударил и уже тебя на колено уронил. Удар должен быть ударом, бить нужно за цель. Сантиметров на пять глубже, проникая.

— Эй! Ты кто такая, стерва?! — рявкает парень: — ты чего… Аааа!!! — он падает на землю и хватается за ногу.

— Вот, например так. Лоу кик называется. Из Сиамского бокса. Классный удар, мне его Син показал. Смотри, бедро надо вынести вперед и потом словно бы сверху — обрушиваешь. Есть несколько видов этого удара…

— Эй, ты чего, тупая телка?! Ты нашего… ААА!!!

— Или вот так например — это с внутренней стороны бедра…

— Да ты кто такая… ААА!!!

— Или так — классически, с внешней стороны. В общем — надо бить, а не обозначать. — закончила лекцию Иошико. Михо поглядела на трех стонущих на асфальте и поджала губы.

— Все-то ты лучше делать умеешь. — сказала она: — так нечестно даже.

— Вот и неправда. Целуешься ты лучше меня. — говорит Иошико и ее блестящие глаза оказываются совсем рядом.

POV Горо Такэда, старший инспектор СКПУ

Сперва он обрадовался тому, что все наконец разрешилось. Что Кеко-тян наконец поверила тому, что он и Кайя — не «просто любовники», что Кайя — его информатор и отношения между ними исключительно деловые. Но он недооценил этот город и его зыбучие пески отчаяния, в которые попадают наивные идиоты, решившие, что могут перехитрить старого хищника, что могут стать победителями в этой гонке за призрачным счастьем. Он тоже решил, что его миновала чаша сия и все вот-вот встанет на свои места и Кеко-тян, все узнав — уйдет домой. Кайя-чан, все рассказав — тоже уйдет домой. И он сам — тоже пойдет домой. Все пойдут домой и забудут этот тяжелый день и безобразную сцену ревности, которую устроила ему Кеко-тян, и нелепые оправдания Кайи и конечно же осуждающий взгляд бармена — бармена! Человек, который выслушивал за день больше историй о человеческой подлости и мерзости, чем он за неделю — осуждал его!Горо покачал головой и вздохнул. Перевел взгляд на «этих двух».

— В самом деле? — восхищенно спрашивала Кеко-тян у Кайи, а та кивала.

— Конечно в самом деле! Я сама ее видела! Она — трехметрового роста и клыки изо рта вот такенные растут! — горячо убеждала ее Кайя, наконец-то нашедшая благодарного слушателя.

— Вот и я так думаю, что они существуют, у нас в участок воот такенную голову притащили — тоже наверное трех метров роста был! Ой, вообще-то это секрет…

— Да какой секрет, весь Сейтеки про голову и руки знает! — отмахивается Кайя: — а вот еще последний слух про Сумераги-тайчо и новенькую, которую она …

Горо покачал головой и подумал, что и в кошмарном сне не мог себе представить, что эти двое найдут друг друга. Инь и Ян. Кеко-тян, которая из пустяка может себе напридумывать теорию заговора и мирового господства и Кайя-чан, которая может за пару секунд материала для таких вот теорий выдать просто тоннами. Они просто останутся здесь, в этой забегаловке вечно, одна будет говорить, а другая — поддакивать и теории строить.

— Горо-сан! — поворачивается к нему Кеко-тян: — уважаемая Кайя-сан столько всего знает! Она очень ценный источник информации! Предлагаю пойти в гостиницу и продолжить разговор там!

— О! — говорит Кайя: — у меня ж номер снятый в «Хилтоне» есть. Заодно и на место происшествия посмотрим.

— Горо-сан! Ну пожалуйста!

— О боги… — сказал старший инспектор СКПУ Горо Такэда: — за что мне все это…

POV Нисимура Акира,

Капитан команды «Демоны Сумераги»,

Ключница Подземелья, «Огненная Сестра», «Та Самая Акира»

— Это было что-то! — хмыкнула Майко, когда они уже отъехали от чайных домиков: — жаль я не видела лица старого крокодила в момент, когда Син представил тебя фактически новым куратором над гокудо.

— Это было взвешенное решение. — твердо говорит Син: — Акира знает о делах гокудо больше чем кто-либо и было логично…

— Ой да ладно! — фыркает Майко из-за руля: — признайся, тебе просто хотелось утереть старику нос. Да, союзники и все такое, но немного потыкать его мордой в собственную лужу.

— Ну хорошо. — кивает Син: — и это тоже. Как без этого.

— Я пить хочу. — говорит Акира: — остановимся у магазина.

— С чайной церемонии и пить хочет. — отмечает Майко: — даже чаю не налили. Или ты не пила? Опять эта стерва Кика над тобой издевалась? Подстеречь ее в темном углу…

— Никто никого не будет подстерегать. — вздыхает Акира: — прекрати. И тем более Читосе не науськивай. Ты еще более-менее, а она у нас сразу на тот свет отправляет. Кика в своем праве, она так считает. Нормальная она девушка.

— Стерва. — наклеивает ярлык Майко: — она просто гидрокинетик и теперь — правая рука Джиро. То есть у нее целых две причины тебя ненавидеть, а у нас с Убивашкой — две причины намазать ей лоб зеленкой.

— Лоб зеленкой? — удивляется Акира.

— Угу. Это Читосе так говорит. А ее Син научил.

— Чему бы хорошему учились. — ворчит Син с заднего сиденья.

— Она говорит, что надо перед выстрелом в голову — лоб зеленкой намазывать. Чтобы инфекцию не занести. — торжествующе заканчивает Майко и жмет на тормоз. Длинный, черный лимузин Акиры останавливается у магазинчика.

— Иди уже, купи себе банку чая или кофе, мы подождем. — говорит Майко: — но имей в виду, что мы за тебя старому крокодилу пасть порвем. Пополам.

— Да она и так знает. — машет рукой Син: — она и сама может порвать.

— Спасибо вам. — говорит Акира и выходит из автомобиля. Открывает дверь в магазинчик. Динь-дилинь! — звенит колокольчик на двери.

— Иду! Иду! — из недр магазина показывается девушка с повязанным на голову платком: — Добрый день, уважаемый посетитель-сама. Пожалуйста выбирайте, что вам понравится!

— Добрый день. — кивает Акира и проходит к холодильникам в глубине магазинчика. Она думает, что было странно видеть, как огонь в глаза Джиро-сама сменяется пониманием и даже … радостью? Радостью за нее, за то, что она перестала быть девушкой-за-правым-плечом. Так смотрит отец на свою повзрослевшую дочь. Син никогда не поймет, какие чувства связывают ее и постаревшего оябуна, он не поймет что Джиро-сама на самом деле ее любит, но это суровая любовь, любовь и гордость. Сегодня Джиро-сама наконец смог отпустить ее — по-настоящему, а не так, как в прошлый раз. Сегодня они наконец стали равными, это как когда дочка возвращается в отчий дом, а все вокруг стало таким маленьким, и у камина сидит седой отец, тот человек, который когда-то подбрасывал тебя к небу, а сейчас он тоже маленький. И вы уже говорите на равных, как два взрослых человека. И ты знаешь, что это ненадолго, что однажды уже ты будешь больше, чем он. И уже он будет смотреть на тебя снизу вверх, с любовью и гордостью. Моя девочка стала совсем большой — скажет он и трубка в его руке треснет от избытка чувств.

Акира вздыхает. Син этого никогда не поймет, но ему и не надо. Джиро-сама видит, как он готов встать на ее защиту, если понадобится — и от самого Джиро и от всего гокудо, даже — от всего мира. Поэтому в уголках его глаз она и увидела слезинку. Это понимание. Понимание того факта, что она не просто стала большой, но и нашла себе того самого человека. Который всегда будет стоять на ее стороне, чтобы ни было. И готов начать войну из-за твоего пальца. Со всем миром.

Звенит колокольчик на двери и Акира слышит веселый голос Сина.

— Добрый день Иное-сан! — говорит он: — а вы как всегда прекрасны!

— Ара-ара, а ты стал совсем большой, Синдзи-кун, но как был серцееедом, так и остался! — слышится голос продавщицы.

— Неправда, Иное-сан, это все ваша красота. Я просто не могу промолчать. — звучит голос Сина.

— Совсем забыл про меня, давно тебя не было. Как переехали с сестренкой, так и пропал. — жалуется продавщица и Акира чувствует непонятное стеснение в груди. Она ревнует? Да быть не может. И было бы к кому. Продавщица в маленьком магазинчике.

— Увы. Каникулы, в школу не хожу, да и дел было много. Но обязательно буду заходить к вам. Скоро уже школа, так что буду чаще.

— Это хорошо. Проведывай меня. Тут Камико заходила, про тебя спрашивала, дело у нее какое-то к тебе. И про Поно-куна ты поди уже забыл?

— Как можно, Иное-сан! Даже если я сам не могу его проведать, я устроил все наилучшим образом! Поно не останется без хвоста рыбки!

— Ааа… так это твои шалуньи каждый день ему хвостики покупают… ну хитер, Синдзи-кун. А как у тебя на любовном фронте? Все еще ухаживаешь за Аей-чан? Ты же помнишь, что ты всегда можешь рассчитывать на помощь… по настоящему опытной женщины?

Ну все, думает Акира, хватит. Она никого не ревнует, но у всего есть границы. Кроме того, вот ему можно на пустом месте, из-за мизинца — скандал и сцену устраивать, нелогично, неправильно, чуть с гокудо не рассорились из-за пустяка, а ей — нельзя? Она тоже может быть и нелогичной, и неправильной!

— Уважаемый супруг. — говорит Акира, показываясь из-за полки с консервированными фруктами, ее голос звучит именно так, как и подобает покорной японской жене, которая застала своего благоверного флиртующим с горничной или продавщицей: — вы устали ждать меня в автомобиле? Право, не стоило вашего внимания заходить… в этот магазинчик.

— А? Акира? Ну… я это, так поговорить с Иноуе-сан. — чешет затылок Синдзи, не понимая: — она всегда меня поддерживала, когда я учился. Даже давала продукты под запись, когда я кошелек потерял.

— Иное-сан. — склоняется в поклоне Акира, зная что сейчас глаза у той округляются: — спасибо за то, что позаботились о моем супруге в тяжелое для него время.

— Что вы, что вы… я … вы ставите меня в неловкое положение. — в свою очередь склонилась Иное-сан.

— Э… Акира — это Иное-сан. Иное-сан, это Акира, она …

— Его старшая супруга. — выделила слово «старшая» Акира: — и в отличие от остальных — не такая ревнивая.

— Ну вы там долго еще? — дверь открывается и под бодрое «динь-дилинь» в магазинчик влетает Майко.

— А это — его младшая супруга. Майко-тян. — представляет вновь вошедшую Акира.

— Чего это я младшая, я тоже к старшим отношусь! — возражает Майко: — это Юки, Иошико и Джин — младшенькие, у них пока даже доступа к телу нет. Ай! — она хватается за голову. Акира потирает ребро ладони.

— Младшая. — кивает она: — и не спорь мне тут.

— Ара-ара… — качает головой Иное: — ты и вправду стал совсем большим, Синдзи-кун. Это мне впору брать у тебя уроки.

— А я могу, да. — говорит Син и подбоченивается: — вы же знаете, Иное-сан, что я могу, потому что вы… Ай!

— Супруг! — выделяет слово Акира, продолжая массировать руку: — по-моему нам уже пора.

— Синдзи-кун, Синдзи-кун. — улыбается Иное: — нельзя говорить другим девушкам комплименты при своем гареме.

— Верно Иное-сан говорит. — хмыкает Майко: — ты сперва нас всех осиль, а то спрятались вчера ночью с Читосе и Линдой, несправедливо. И она тоже хороша — говорила, что у нее график есть для удовлетворения потребностей, а сама — раз и вне очереди. Лишить ее привилегий на месяц!

— Думаю, что это стоит обсуждать дома. — нажимает голосом Акира, чувствуя, что все-таки немного краснеет. Чертова Майко! Найдет, где пошлость сказать.

— Я, кстати, вчера в коридоре Иошико поймала, с Юки вместе. Вот от кого уж не ожидала. — улыбается Майко: — то, что Джин пыталась в твою комнату прокрасться — это было предсказуемо, но эти двое…

— И вот чего ты их остановила. — расстраивается Син: — может они … по делу шли?

— По делу, по делу. — кивает головой довольная Майко: — вот прямо одетые по деловому шли. Я такого количества кружев и чулочек в сеточку не видела с момента как Акира свои трусы на люстру запуливала.

— Майко! — Акира чувствует, что жар бросается ей в лицо. Вот мерзавка!

— Ара-ара, Синдзи-кун… — говорит Иное-сан: — какая у тебя жизнь интересная…

POV Поно-кун, Рыжий Толстый Кот

Быть толстым рыжим котом — это накладывает на тебя определенные обязательства. Вселенная и кот словно бы подписывают незримый контракт, по которому Вселенная обязуется предоставить условия для того, чтобы быть толстым и рыжим, а кот в свою очередь — обязуется быть котом. Лежать на солнышке. Потягиваться. Есть. Спать. Опять есть. Быть милым, что затруднительно, если вы не кот. Только кот может быть и толстым и милым одновременно. А если прибавить к этому еще и обязанность быть рыжим, то вы поймете, почему Поно-кун уже устал с утра. И прилег отдохнуть на перилах знакомого дома. Рядом раздалось шуршание и Поно шевельнул ухом. Он уже знал, кто это. Эти трое.

— Вот он! — раздается девичий писк, шуршание пакета и перед ним выкладываются три хвостика рыбы. Поно открывает глаза, недовольно смотрит на хвостики и закрывает их снова. Он не голоден, но съесть рыбу надо, иначе он перестанет быть толстым котом, а это недопустимо. Впрочем, есть рыбу прямо сейчас не обязательно. Он подождет, когда эти трещотки отойдут.

— А ему удобно так есть? Ты прямо на перила рыбку положила! — еще один голос.

— А что, надо было на землю бросить?! Ты же помнишь, что Майко-сан говорила — со всем вежеством!

— Да помолчите уже, он из-за вас не ест ничего! — непонятная возня, потом все затихает. Поно открывает глаза и видит три пары блестящих девичьих глаз, смотрящих на него в упор.

— Майко-сан говорила, когда действовать начнет? — уточняет одна из них.

— Не, не говорила.

— А точно действует?

— Конечно действует! Вот смотри — Син кормил этого кота все время после школы, а теперь у него — гарем!

— Кьяяя! Давайте ему еще рыбки купим!