• Виталий Хонихоев

Глава 40

— И все-таки я немного переживаю — говорит Ая-чан: — не то, чтобы я не была уверена, что эта дылда своими ножищами кого угодно запинает, но ее противники…

— Держи прямо! — отвечает ей Мико, которая прибивает степлером плакат к стенду. Мы обустраиваем зал для поединка. Акира-сан лично прибыла в школу и познакомилась с директором, результатом чего был тотальный карт-бланш на использование школьных помещений. Делайте что хотите — если буквально. На мой непосвященный взгляд господин директор после знакомства с Акирой был слишком уж красен для женатого человека, но что я могу в этом понимать. Тем более, что преференции были выданы директором не за красивые глазки, а потому что Нисимура Акира-сан — основатель и ректор только что созданного Института.

Я прохожу мимо близняшек с ворохом плакатов и растяжек в руках. Иошико — очень социальная девушка и к оборудованию спортзала подключились ребята из клуба каратэ, которые все еще дулись на нее за прошлый раз, но с удовольствием принимают участие в любой организации мордобоя. Кроме того, подозреваю, что их устроит любой исход поединка — если Иошико пришлым накидает, то они только возликуют — так вам и надо, нам тоже накидали. А если наоборот, то в их сердцах найдется местечко и для злорадства — вот тебе, а ты думала — самая сильная тут? Потому в зале полно людей и половина из них — просто шатается и смотрит, о чем-то разговаривая.

— Ни черта не делают! — возмущается Михо Горячие Губки: — я бы им сама напинала, да не умею. И где Иошико, когда она так нужна.

— Не переживай. — советую я, остановившись рядом, и опуская плакаты на стол, откуда их расхватывают и прикрепляют на стены. На одних плакатах изображена Иошико в своей короткой юбочке, расстегнутой на две пуговицы сверху рубашке и с поднятыми в защитной стойке кулаками, напротив нее, через буквы VS — трое соперниц. Игрой света и тени на плакате добились впечатления, что Иошико — часть света в борьбе против тьмы. Ну и конечно, что врагов — тьма и все они одинаковы, а вот наша Иошико — одна и уникальная. Сам по себе факт, что она будет биться со всеми тремя — выделяет ее из кандидатов. Трое пришлых девчонок сразу же становятся не людьми с лицами, не индивидуальностями, а некой группой, серой массой, «теми, кто против Иошико». На другом плакате — Иошико в строгом костюме и сложила руки на груди. За ее спиной выглядывают испуганные лица, а над всеми нависла тень в самурайском традиционном доспехе. И надпись «последняя линия обороны». Тут мы обыгрываем предположение, что за ее соперницами на самом деле стоят Самураи Икагами, которые не будут так уж ласковы с нашей школой и ее учащимися. В то же время все три девушки в прошлом из Гизы, спального района Сейтеки, где находится Академия Боевых Искусств, филиал Школы Императорского Феникса, а это в свою очередь наводить на мысль, что Фениксы и Самураи играют в одну игру. Если учитывать разницу в весовых категориях, то Фениксы — должны были сожрать Самураев и не подавится, но пока этого не происходит. Почему — никто не знает. Как Икагами такую власть взял — непонятно. Впрочем, тут мы обыгрываем естественное желание каждого ставить на свою местную команду. Все любят своих, даже если они такие шебутные и беспокойные как Иошико.

— Да как не переживать?! — оборачивается Михо Горячие Губки: — они же только поточить лясы пришли! Поразвлечься и пожрать за нас счет! — она тычет в сторону шведского стола, который накрыли близняшки, деньги на продукты дал я лично и попросил не жалеть. Шведский стол вышел на славу и теперь Горячие Губки справедливо указывала, что все тут «пожрать пришли», а обустройство зала не движется.

— Да не переживай ты. — улыбаюсь я, вижу, что не убедил ее, беру Михо за локоток и отвожу в сторонку.

— Если бы меня эффективность волновала, я бы нанял бригаду грузчиков из портовой команды и еще — аниматоров, которые детские праздники украшают. На самом деле вышло бы дешевле, чем стол такой накрывать. — прищуриваюсь я.

— Но тогда… зачем? — удивляется Михо, распахивая свои огромные глаза и открывая свои губки так, будто… так, прочь пошлые мысли, Михо — очень сильно дружит с Иошико и мне тут ничего не светит. Только расстраиваться. Еще и пнут потом.

— А ты походи по залу, послушай, о чем говорят. — посоветовал я: — вон, кстати… — я продолжаю держать Михо за локоток и мы подходим к группе школьников возле шведского стола, накрытого на составленных вместе партах. В центре внимания группы — девушка в очках, размахивающая шашлычком на небольшой деревянной спице как дирижёрской палочкой.

— … не просто так! Академия Боевых Искусств в Гизе, Школа Императорского Феникса — там же физику и химию факультативно только изучают! У них там вместо приветствий — отжимания и приседы, напасть на учителя в коридоре и со спины — считается хорошим тоном!

— Ты, Киоко, ври, да не завирайся. — советует ей стоящая рядом девушка с прической в виде конского хвоста: — когда это видано, чтобы на учителей нападали?

— Особая методика! — уверяет Киоко, размахивая шашлычком: — как с монахами Шаолиня! Говорят же — если ты встретил монаха из Шаолиня — ударь его! Потому что если это мастер — то ты не сможешь его ударить! Если это ученик и у тебя получится его ударить — то он поблагодарит за науку. А если это мошенник, который прикидывается монахом из Шаолиня — то так ему и надо! Такой же подход в Академии — каждый ученик там — боец! Даже самый плохонький может поколотить лучших из наших! А теперь — задайтесь вопросом — как у Икагами получилось привлечь этих девушек на свою сторону?

— Ммм… деньги? Он так-то богатенький… — предполагает кто-то из столпившихся школьников.

— Наверное деньги. — соглашается с ним другой: — потому что … страшный он.

— Пфф! — пренебрежительно взмахивает шашлычком Киоко и сверкает очками: — Деньги?! Ха! Академия Боевых Искусств! Филиал Школы Императорского Феникса! Деньги! Не смешите мои тапочки! Они там деньги ни во что не ставят! У них там могут учится беднейшие из бедных — если они умеют драться! Они сражаются между собой каждый день и высшая доблесть в Гизе — щеголять ссадинами и синяками!

— Ой-ей… — печально протягивает кто-то в толпе, видимо представляя себе страшные картины постоянных битв в школьной столовой за булочку на пару.

— Не знаю тогда. — признается кто-то другой: — если не деньги, то… не знаю.

— Именно! — шашлычок торжественно вздымается над Киоко, словно флаг победы: — какого черта лучшие девчонки Академии перевелись к нам? Может быть только одно объяснение — Академия ведет свою игру, но какую именно? Мне кажется, что Академия управляет Икагами, выставляя его в качестве громоотвода, если что случится. Все же слышали про эти случаи в Пятидесятой? Говорят, что Самураи школьников всех классов заставляют дань платить, каждую неделю деньги приносить. А тех, кто не приносит деньги — заставляют им прислуживать! И хорошо, если ты парень, а если девушка? Говорят, они тех девушек, кто не приносит деньги — заставляют раздеваться, а потом фотографируют и на видео снимают — для шантажа. Говорят они потом заставляют их прислуживать на вечеринках — и что там с ними происходит — никто не знает. Вот только в прошлом году одна девочка из Пятидесятой вены себе порезала, а мальчик повесился.

— Не, ну я слышал, что там жесть творится, но чтобы так… — говорит кто-то из толпы: — блин, не надо нам тут такие порядки, у нас Отшельники есть.

— Отшельники это креатура Иошико. — отмахивается Киоко: — и ее ужасного Ямаситы Синдзи, который…

— Да не волосатый он и не трех метров роста. — говорит ее подружка с конским хвостом: — что ты говоришь, Киоко?

— А я и не говорила, что он на самом деле волосатый и три метра ростом. Это я фигурально выражалась, чтобы вам всем было понятно, какой он грозный. А то, что он прикидывается обычным школьником — это еще страшней! Только Темная Императрица может держать своего зверя под котролем! Говорят он ест живую рыбу — просто раз и голову откусывает! — утверждает Киоко. Я фыркаю от смеха и поворачиваюсь к Михо.

— Ну? — спрашиваю я: — теперь понятно?

— Так тебе на самом деле не нужно чтобы они тут работали… — у Михо в глазах появляется понимание: — ты просто хочешь, чтобы они тут ходили и болтали, делились сплетнями… чтобы разговаривали о Иошико и поединке…

— Не просто сплетни. — поднимаю палец я, отводя Михо в сторону от группы, продолжающей горячее обсуждение: — а управляемой сплетни. Девушка в центре — Нобуко Киоко, талантливый лидер общественного мнения, хотя по ней не скажешь. Именно она в свое время запустила слух, что я — волосатый гигант и ем живую рыбу.

— Это даже я слышала. — кивнула Михо: — еще удивилась, как можно не замечать, что у нас в школе таких нет, почти каждый день на линейке все ученики стоят. Уж волосатого великана я бы заметила.

— Да, в этом вся соль. Каков бы ни был первоначальный слух, каждый раз во время его передачи из уст в уста — он имеет свойство преувеличиваться. Мне, например, не кажется, что Самураи Икагами на самом деле у себя в школе девушек насилуют, но слухи… и в результате у всех присутствующих через некоторое время сформируется правильное отношение к происходящему.

— А… правильное — это какое? — задает вопрос Михо и мы подходим к другой группе, на этот раз это в основном парни из клуба каратэ и две девушки с ними, две девушки прибивают плакат к стенду, а парни помогают, придерживая его, но в большей степени — конечно ведя светскую беседу.

— … никаких Самураев! Если они попробуют тут свои порядки навести, я им рога-то пообломаю! — говорит один из них, плечистый парень с закатанными рукавами: — у меня руки как стальные трубы! Айка-чан, хочешь — можешь потрогать…

— Ну конечно… — насмешливо протягивает другой, худощавый и с резкими чертами лица: — тебя послушать, Дзинтаро, так ты в одиночку всю Академию раскидаешь. Кто в прошлый раз от Императрицы по заднице получил?

— Пф! Я поддавался. — заявляет Дзинтаро: — и потом, Иошико слишком красивая, что у меня на нее рука поднялась… Ай! Да за что, Айка-чан?!

— Будешь ее красивой называть?! А я?!

— Не, не, не, Айка-чан! Ты самая красивая, а Иошико — она так… да и не нравилась она мне никогда!

— То-то же. — Айка-чан возвращается к прикреплению плаката: — а вы, если мужики, так защитили бы нашу школу, а не языками болтали.

— Айка-чан страшная. — прищуривается худощавый: — Айка-чан сама может всех раскидать.

— Все за вас, лентяев, делать надо. — отвечает девушка и делает шаг назад, упирает руки в боки и смотрит на плакат: — вот теперь висит как надо. Мы рассчитываем на тебя, Темная Императрица, позаботься о нас. — и она складывает ладони лодочкой и кланяется серьезной Иошико на плакате. Парни повторяют жест за ней.

— Все, плакат мы наклеили, идем к столу. — говорит Айка и парни послушно идут за ней, по пути бросив на нас с Михо заинтересованный взгляд. «Та самая, Правая Рука Императрицы» — слышим мы, когда они проходят мимо.

— И не только слухи… — говорит Михо: — если люди работают вместе, пусть даже это не такая тяжёлая работа — они объединяются… — она обводит спортзал, наполненный людьми уже совсем другими глазами.

— Да. — киваю я: — то, что сейчас тут происходит — заменяет десятки встреч с избирателями. При этом на встречах нам бы пришлось хватать их за лацканы, уговаривать голосовать за нас, что ставило бы нас в позицию просящего. А сейчас — формально они просто подготавливают зал к событию. Формально это событие не только для Иошико, но для всех кандидатов… но фактически те, кто пришли — мысленно уже зачислили себя в нашу команду. Приятная атмосфера, бесплатная еда и напитки, возможность поболтать — у мальчиков с девочками, у девочек — с мальчиками. Они разойдутся по домам и уже будут нашими сторонниками. А завтра — расскажут обо всем знакомым. И конечно — преувеличат все. Слухи Киоко, у которой старшая сестра училась в Пятидесятой — разойдутся по школе мгновенно. Завтра все будут знать, что у Самураев с девушками поступают не по-джентельменски. Кстати, действительно такой случай был, один ублюдок попался, но Икагами сам его наказал — достаточно жестоко. Он прекрасно понимает, что такие вещи вредны для имиджа. А уроды везде есть, что в нашей школе, что в Пятидесятой, что в Академии в Гизе.

— А что с этой девочкой сейчас? — задает вопрос Михо.

— Видишь. — поднимаю палец я: — вот такие вопросы людей и интересуют. Киоко говорит что все с ней в порядке, но я в ситуацию не вникал.

— Надо будет поговорить с этой Киоко. — задумчиво говорит Михо: — если у них там в Самураях и вправду бардак творится, то нам никак нельзя в стороне стоять. Надо захватывать Пятидесятую и Академию и вводить там свои порядки.

— Ох. — говорю я: — надеюсь тебя наша Иошико не слышит. Давай сперва эти выборы выиграем.

— Хорошо. — кивает Михо и поджимает свои Горячие Губки: — я поняла! Пойду, помогу Киоко… — и она стремительно уносится вдаль, мелькая своими ножками из-под юбки.

— Хорошая подружка у нашей Иошико. — говорит Юки, которая только что вошла в зал и сразу же нашла меня: — Акира-сан велела передать, что аппаратуру она нашла. Вон… разгружают. — и действительно, группа крепких мужчин, разительно выделяющихся среди школьников размерами и униформой — тащила большие картонные ящики.

— Круто. — говорю я: — а то школьные динамики больше хрипят и кашляют, будто помирать собрались. Что насчет Михо?

— Да ничего. Нормальная она такая. — задумчиво смотрит Юки на спину Михо, которая вклинилась в группу парней у стола и уже что-то с жаром доказывала.

— Да, хорошая девчонка, повезло Иошико с подружкой… — киваю я: — оборудование люди Акиры подключат?

— Угу. Сейчас все сделают и настроят сразу же. Говорят, ничего потом не трогать до завтра. — рассеяно отвечает Юки: — слышал анекдот? Говорят, что нет никакой эволюции — есть только список существ, которых пощадила Темная Императрица.

— Хм? — я поднимаю бровь. Вернее — пытаюсь поднять бровь. Скорее всего, это выглядит смешно, поднимать одну бровь я так и не научился, а когда ты поднимаешь обе брови сразу — должного эффекта вопросительного сарказма не возникает.

— Или вот еще — когда Иошико укусила змея за ногу, то после трех дней мучений, змея умерла.

— А… пошли шуточки про Чака Норриса. — бормочу я: — это хорошо. Формирует наш имидж. Где слышала?

— Школа полна такими. Говорят, что даже Академия выслала трех лучших бойцов, чтобы с нашей Иошико совладать. Говорят, что она надерёт им … — Юки оглянулась по сторонам и понизила голос: — ягодицы. Да так, что от этого спортзала до следующего понедельника. И что она в столовой живую рыбу ест. Голову откусывает и ест. А хвост еще дергается. Откуда у нас в столовой живая рыба?

— Хм. — я уже не пытаюсь поднять бровь. Как говорится, человек должен знать пределы своих возможностей и поднять одну бровь в идеальном сарказме — это недостижимо для меня.

— Тут говорят, что начались Школьные Войны и что надо бы Пятидесятников и Академиков уму-разуму научить. — продолжает Юки: — О! А вот и наша именинница.

В зал заходи Иошико и работы на секунду прекращаются, чем бы ни были заняты школьники — болтают, едят, ходят по залу или и вправду вешают плакаты — все они оборачиваются к ней. Звучат аплодисменты. Кто-то свистит. Иошико смущенно машет всем рукой и движется в нашу сторону. По пути к ней присоединяется Киоко, она что-то спрашивает, подходит кто-то еще, и еще, тут же рядом шагает Михо и к нам Иошико подходит уже в окружении большой группы. Поклонников? Друзей? Просто любопытных школьников? Неважно, думаю я, эти люди уже на нашей стороне.

— Привет. — говорит Иошико, она немного смущена своей популярностью. Я думаю, что нам нужно будет еще поработать над тем, как выходить на публику, но пока на это нет времени.

— Ты знаешь, что твои слезы лечат рак? — спрашивает Юки, идеально поднимая одну бровь.

— Что?! — теряется на мгновение Иошико.

— Какая жалость, что ты никогда не плакала… — вздыхает Юки и я фыркаю от смеха. Иошико смотрит на нас, покатывающихся со смеху и закатывает глаза.

— Говорят, что если нужен список твоих врагов, то можно просто проверить список исчезнувших видов. — добавляет откуда-то сбоку Михо Горячие Губки: — я вот понять не могу, чем тебе динозавры насолили?