• Виталий Хонихоев

Глава 39

— … совсем! Я этого так не оставлю! Возродили тут рабство, видите ли! Даже двадцати лет не прошло! И как она посмела распоряжаться моими драконами! — Юки взволновано ходит из стороны в сторону и жестикулирует руками так, словно бросается в невидимого противника чем-то тяжелым.

— Что произошло? — спрашиваю я у Читосе. Читосе кивает на Юки и шепотом сообщает мне что за то время, что та отсутствовала, тут произошли большие перемены и не все из них ей понравились. Большинство вообще не понравилось. Вот прямо совсем.

— Не понравилось — это мягко сказано! — возмущается Юки, услышав нас: — Империю она возродила! Я же четко сказала — республика и сенат! Да, будут проблемы с коррупцией, а что в Империи их нет, что ли? Да у нас за время, что мы на суше провели раз десять взятки вымогали!

— Три раза. — шепотом сообщает мне Читосе: — но и вправду разнузданная какая-то тут коррупция. Частные вооруженные отряды, покупка патентов на должности за деньги, штрафы якобы в казну, а на деле себе в карман.

— Но драконы! Мы уже достаточно отплыли? — спрашивает Юки и Читосе оборачивается назад, туда где идет бой между армадой и береговыми силами Империи.

— Не, еще нет. — говорит Читосе: — пока еще в зоне видимости, потерпи.

— Арргх! — рычит Юки и снова начинает метаться по капитанскому мостику, словно тигр в тесной клетке.

— А что не так с Империей? — спрашиваю я: — с рабством понятно, рабство это не комильфо, но Империя?

— Да ты не понимаешь, Син — говорит Юки, останавливаясь рядом: — она же все страны на континенте завоевала. В жизнь не поверю, что Дорманцы их провоцировали на границе, да еще через пять лет после того, как я Алую Империю в гроб загнала и по крышке хлопнула. У них ни ресурсов, ни войск не было, а Новая Республика в расцвете сил была. Ей просто внешний враг понадобился, чтобы и Сенат распустить и власть прибрать. Так она еще и мое соглашение с драконами использовала! А эти… тупые ящерицы! Ух! — она решительно выбегает наружу, разражаясь ругательствами на непонятном языке. В углу зрения появляется надпись «обнаружен неизвестный язык. Произвести загрузку?». Я отклоняю запрос. Юки ругается на каком-нибудь аналоге местной латыни, а мне теперь в мозг новый язык загружать? Нет, уж, дудки.

— У нее здесь подружка была. — поясняет Читосе, не отрывая от лица мощный бинокль, в который она смотрит на удаляющуюся битву: — после того, как Юки отсюда … перенеслась — та власть в свои руки взяла. И сдается мне, что не об этом они тут договаривались.

— Понятно. — говорю я: — жалко, но теперь все равно в столицу идти.

— Вот по дороге и порядок наведем. — кивает Читосе: — а то уж больно наша Юки расстроилась. Не то, чтобы я тут наседкой была, но для нее это важно, а нам все равно теперь в ту сторону.

— А это не та самая подружка, что имя Десятой из всех книг и хроник вымарала и упоминать запретила? — говорю я, вспоминая, что рассказали вернувшиеся девушки. А рассказали они много чего, кроме того, что приволокли на корабль какого-то худощавого эльфа (натурального эльфа с длинными ушами и золотыми волосами!) и его больную дочь. И когда успели? Дочку, милую девочку лет восьми, я вылечил сразу же, после чего меня чуть не сбил с ног упавший на пол эльф, пытающийся поцеловать мою обувь. Было очень неловко. Еще раз подумал о двойных стандартах морали и этики — вот попался Акире и Юки на глаза этот эльф и его больная дочурка — и приволокли они их на яхту и вылечить попросили, а то, что прямо сейчас в городе какие-то дети без крыши над головой остаются, а то и вовсе в пожарах сгорят или под прямой удар артиллерии армады вторжения попадут, так это за скобками оставили. С другой стороны — ну нет у нас силы достаточной, чтобы и флот остановить и не убить их всех нахрен. Вот потопить их всех или сжечь к чертям — это мы можем, да. У нас мощи-то в коллективе навалом — Джин и в одну каску весь флот сжечь может, лишь бы солнышко светило, Акира — тоже, парусные корабли для нее как сухой хворост. Юки — тут все понятно, о ней до сих пор здесь легенды ходят. Майко или Иошико придется попотеть, но в конце концов и они бы справились, Читосе — ни капли не сомневаюсь. Нашу милую Хинату-Хикэру, которая, как выяснилось крайне трудно переживала похмелье и до сих пор сидела в своей каюте в обнимку с ведром — ту даже выпускать страшновато. То есть — потопить, сжечь, заморозить, рассечь или захватить разум — это мы можем. А вот остановить, не убивая — нет. Вот и получается, что у нас тут выбор — либо одних убить, либо других. Трудный выбор, вроде бы и понятно все — вон, те, что на кораблях — профессиональные военные моряки и выбор свой сделали, а на суще много мирного населения.

Но и у моряков есть жены и дети, и если мы всех их тут потопим — Империя нанесет ответный удар и … есть у меня смутное подозрение что Мария-сан нам тут урок на практике проводит. Мол, вот смотрите, вот у вас есть и сила и возможности — решайте сами кого карать а кого миловать, если думаете что это легко. Арргх.

— Это не просто ее подружка, а нынешняя Императрица, Всемудрая Адияна Сумирэ, от имени которой в настоящее время правит ее сын. Но она еще жива. — сообщает мне Читосе, отрывая от глаз бинокль: — о, перестали стрелять. Видимо просто на устрашение били, точности у орудий никакой нет. Так, по площадям.

— Интересно, какие у них тут орудия. — размышляю я вслух: — пороховые, как у нас? Казнозарядные? Нарезные? Какие калибры?

— Ни то, ни другое. — сообщает мне Читосе: — здесь порох не горит, я проверяла. Огнестрельное бесполезно. Был, кстати, неприятный сюрприз.

— Да? Вот черт, а мы не подумали даже. — говорю я. То, что порох воспламеняется и выталкивает пули из стволов ее любимых «восемьдесят пятых» — было просто аксиомой, не нуждающейся в доказательствах. Вот кто бы мог знать… а с другой стороны в патронах винтовки Шептуньи — был красноватый порошок, совершенно инертный к воздействиям, не горящий и не детонирующий. Просто я забыл про ружья Авалона и про то, что в Истинном Янтарном Королевстве горит только одна смесь химикатов. Ювелирный порошок. Мы привыкли к тому, что где бы мы ни были в пределах нашей вселенной — хоть на Земле, хоть на Марсе, хоть в другой галактике — законы физики везде были одинаковы. Но это для нашей вселенной, а сейчас бы находились в другой. И принимать за аксиому физические законы нашей вселенной — было ошибкой. С чем и столкнулась Читосе, попробовав выстрелить из пистолета.

— Хорошо, что я с собой метательные ножи взяла. — говорит она: — и курсы по метанию прошла. Ты знаешь, что метнуть можно все что угодно?

— Не знал. — честно признаюсь я: — как-нибудь покажешь?

— Обязательно. — Читосе снова поднимает бинокль: — еще немного и можно будет Юки сказать, что можно. А насчет Десятой — ты прав. Сейчас у меня нехорошее подозрение появилось, что это специально было сделано, чтобы никто не дай бог Юки обратно не призвал вместе с попрыгушкой нашей. Впрочем, это не такая уж и проблема, я не думаю, что нам прямо весь путь до Аллеи Героев и ее саркофага придется проделать, чтобы ее имя на японском прочитать. Запреты штука такая — никто не забывает на самом деле. Наш Эон — он и раньше ее имени не знал, потому ему и забыть не пришлось, а вот вглубь Империи мы обязательно кого-нибудь, кто ее имя знает, да сказать боится — найдем. Найдем и попросим имя сказать. А там и до дома недалеко.

— Прямо теория заговора. — говорю я : — слишком сложно как-то. Обычный религиозный запрет, типа не поминай имя всуе и все такое. Так на каком принципе эти огненные шары тут летают?

— У них тут технология записывать заклинания на бумагу, или вернее — пергамент. Такие здоровенные свитки. — поясняет Читосе: — типа печатей как у Питера. А потом они этот свиток ориентируют в пространстве и вуаля — огненный шар. По нам на площади шарахнули, когда городская стража нас брать прибежала. Ничего так… освежающе. Кабы не Акира — без ожогов не обошлось бы…

— Как интересно… — говорю я, задумавшись: — и как там Питер с сестренками… стерся поди бедолага…

— Так ему и надо. — Читосе и тянет за РУД, переводя его из положения «Full ahead!» в положение «Stop engine!»: — кобель же. Бедная Нанасэ его так любит, а он с этой Эрикой таскался… вот пусть хлебает счастье полной ложкой.

Я смотрю на Читосе и только головой качаю. О том, что Нанасэ узнала Питера только после того, как тот в убежище появился, а тогда у него уже Эрика была — Читосе то ли забыла, то ли предпочитает не думать. Женская логика во всей красе. Хотя, отрицать факт того, что Питер Синяя Молния — кобель, никто и не собирается. Более того, я тоже кобель, судя по всему. Но Питер — кобель круче чем я. И как у него это получается? Может у него способность такая — девушек привлекать? С первой нашей встречи, помню Майко на него тоже заглядывалась, мол симпатичный мужчина, импозантный и загадочный. Мда. Общее мнение Старших Всадниц — так ему и надо. При этом непонятно, чего в этой сентенции больше — злорадства или зависти. Оказаться объектом любви сестричек Нанасэ… всех сестричек Нанасэ — это конечно здорово, но в то же время и пугающе. Это как если бы к мальчику сладкоежке подъехал самосвал-десятитонник и вывалил на него полный кузов шоколадных конфет, леденцов и мармеладок — вроде и счастье, а вроде и дышать охота и выбраться и убежать куда-нибудь, забиться в угол и плакать. Но, да, сочувствовать Питеру в его любовной интриге никто не собирается, а изменять Нанасэ он уж, наверное, не решится… да и не сможет.

— Все, встали. — говорит Читосе: — скажи Юки, что можно уже. Я якорь отдам и тоже на палубу выйду, интересно же.

— Конечно. — выхожу на палубу, нахожу мечущуюся туда и сюда Юки и ловлю ее за локоть.

— Читосе говорит — можно. — объявляю я: — тут достаточно далеко, они не увидят.

— О! Слава Аматерасу! — Юки шагает на корму и я за ней. Бассейн на палубе затянут пластиковым покрытием, словно и не было тут ничего. Теперь тут стоят стулья, а на стульях сидят наши девушки и тихонько о чем-то разговаривают. Тут Акира, уже держащая в руке полупустую бутылку какого-то пойла, которое она спасла от уничтожения в городе. Она там несколько бутылок спасла, иначе бы все сгорело. Как там — «Я побежал в кладовку, спас семгу. Я побежал в кухню, спас халат. Я считаю, мессир, что я сделал все, что мог, и не понимаю, чем объясняется скептическое выражение на вашем лице.» Вот и Акира спасла от пожара материальные ценности, но не семгу и халат, а несколько бутылок Рейнинского, Юки говорит жутко дорогое вино. Еще бы, Акира что ни попадя не спасет.

Акира сидит вполоборота на стуле, время от времени подносит бутылку к губам и задумчиво смотрит на горизонт, откуда поднимается столб дыма. Рядом с ней сидит другая Акира, то есть Джин, на этот раз — одетая прилично, в обычный красный офисный костюм. Как я их отличаю? Оригинальная Акира еще и курит. Кроме того, оригинальная Акира одета в матроску, за неимением на судне ее гардероба. Акира-Джин сидит спокойно, сдвинув ноги и положив руки на колени, ну чисто примерная ученица. Думает о чем-то. Тут же наша бессменная вахтенная Иошико вместе с Михо — последняя явно чувствует себя неловко, периодически стреляя в нашу сторону глазами, увидела девочка больше того, о чем на уроках полового воспитания говорят, у нее шок. Тут же сидит и Эри-Тринадцатая, которая обычно незаметна из-за своей манеры прятать глаза и скрываться за спинами. Рядом с Тринадцатой — сидит Чиеко. Что неожиданно, поскольку Хикэру-доно, нашей Хи-Хи-тян — нигде не видно. Нигде не видно Майко, но она была где-то тут, наверное на камбуз опять наведалась, она ест раза в три больше чем каждый из нас, метаморфу нужно поддерживать энергетический баланс — так она говорит. Читосе уверяет что та просто пожрать любит, если бы не была метамофом — давно бы раздобрела и под сто кило весила. Вообще вся эта мизансцена напоминает не то утренник в детском садике, когда родители пришли посмотреть как их чада прочитают стишки, не то выезд коллектива художественной самодеятельности в подшефный колхоз. Все сидят и ждут чего же им Юки покажет.

— Так. — говорит Юки, выходя вперед, к корме и поворачиваясь к зрителям: — руки к ней не тянуть, ничем не кормить, откусит нахрен. Дракона — не оскорблять. Мы в хороших отношениях… были. Что ей в голову пришло — хрен его знает, но если что — Син, прикрой яхту от огня, а я уж с ней сама справлюсь.

— Точно справишься? — поднимает взгляд Акира: — я могу помочь.

— И я! — тянет руку Акира-Джин. Юки смотрит на обоих и глаз у нее едва заметно дергается. Все-таки есть люди, которым и отдых не на пользу, думаю я, она у нас отличница, ей трудно со своим перфекционизмом и подростковым бунтом и … боже о чем это я, ей же уже лет не меньше полсотни… устоявшийся человек.

— Все, якорь отдан. — на палубе появляется Читосе: — я тут.

— Хей! Пиво, газировка и попкорн! — вслед за ней на палубу выскакивает Майко с ящиком напитков под мышкой, толкая перед собой сервировочную тележку из кают-компании. На тележке — ведра с попкорном.

— Что? — в ответ на мой взгляд защищается она: — Дракона же покажут! Я без пива и попкорна такое не вынесу. Народ, налетай! — она толкает тележку между стульев.

— Боже мой, такой бардак. — говорит Юки: — Майко, я тебя умоляю, не дразни ее и не говори ей ничего вообще. Вообще все — не вмешивайтесь! Пока я сама помощи не попрошу… Син! Акира-сан! Читосе-сан! Майко-сан! Пожалуйста.

— Пфф! Ты во мне не сомневайся, Юки-тян! Я — могила! — весело говорит Майко: — ты главное смотри чтобы Акира-сан от ревности твою подружку не спалила!

— Ой, ладно. Все, начинаю. — Юки отворачивается в сторону кормы и привстает на цыпочки: — Кровью, пролитой в Срединных Равнинах, смертью друга на моих руках! — кричит она: — Кровью тысячи драконов и жизнью, что я сохранила тебе и твоим потомкам! Призываю! Явись, Старшая Мать!

В воздухе сгущаются невесть откуда взявшиеся тучи и из треска молний перед нами воплощается дракон! Самый настоящий дракон! Здоровенная тварь, на первый взгляд ничуть не меньше яхты, он висит в воздухе, вопреки всем законам физики и аэродинамики, неторопливо помахивая крыльями. Тогда, в суете сражения я не рассмотрел его как следует и сейчас — жадно смотрю, стараясь не упустить ни одной детали. Дракон — красив, той особенной красотой, которой отличаются любимые творения Матушки-природы, под его золотистой, переливающейся чешуёй — бугрятся, напрягаясь могучие канаты мышц, его крылья поднимают ветер вокруг, его глаза неожиданно умные, колодцы спокойствия и мудрости… он прекрасен…

— Чего молчишь, ящерица тупорылая! — кричит Юки, с ходу разбивая очарование великолепным зверем: — ты чего натворила, дура старая?!

— А, это ты, Убийца? Явилась взыскать дань? — отвечает дракон и голос его… ее — глубок, настолько глубок, что дна не видно. Словно бы вибрации ее голоса отзываются в каждом уголке твоего тела — так только на деревенской дискотеке бывает, когда станешь рядом с мощной колонкой и чувствуешь басы каждой клеточкой своего тела.

— И это тоже. — не стала отрицать Юки: — деньги мне сейчас понадобятся. Мне еще квартиру снимать.

— Увы. — как дракон умудряется в воздухе развести лапами, да еще с прискорбным видом — ума не приложу: — но тут у нас форс-мажор и пересмотр предыдущего соглашения.

— Чего? — хмурится Юки, отталкивает ногой от палубы, словно вспрыгивая на ступеньку и под ее второй ногой тотчас образуется осколок льда, ее ледяной ховерборд. Она ставит туда же вторую ногу, все это — легко, одним движением, привычно. Осколок льда взмывает вверх, на высоту нескольких метров и она становится на одном уровне с головой дракона. Даже немного выше.

— Какой еще форс-мажор? Что за пересмотр соглашения без меня? Вы совсем страх потеряли?! — даже отсюда, снизу я вижу, как Юки покрывается морозной дымкой, призывая ледяную броню. В правой руке ее возникает копье, а над головой дракона — Молот Правосудия. Без дальнейших слов Юки обрушивает молот на голову дракона и грохот столкновения раздается в воздухе, оглушая нас. Дракон ревет и изрыгает струю пламени, Юки легко уходит в сторону и метает копье, пробивая левое крыло.

— Уже можно вмешиваться, или это еще переговоры? — спрашивает Майко, приложив ладонь к глазам и глядя как дракон и Юки обмениваются тумаками.

— Черт его знает. — говорю я: — вроде и волнительно за Юки, а с другой стороны, она просила не встревать.

— Если я замечу, что ей больно сделали — я этого дракона выпотрошу. — обещает Акира: — ей-богу. Клянусь Великой Десяткой.

— Да тихо вы! — повышает голос Читосе, перекрикивая рев и рычание: — видите, все нормально пока у нее. Если будут проблемы… тогда и вмешаемся.

И мы смотрим наверх. Битва между драконом и Юки больше похожа даже не на битву, а на грязную уличную драку — где и коленом в пах могут и пальцами в глаза и булыжник с земли подобрать не гнушаются. Юки швыряется ледяными лезвиями, копьями и молотами, дракон плюется пламенем и машет хвостом, пару раз пытается достать ее пастью, но та — проворнее. Юки ныряет под левое крыло и с разворота — выдает мощный пинок, усилив ногу льдом и даже сдвинув дракона в пространстве.

— Ах ты мелкая! — ревет дракон: — ледяная сучка!

— Ящерица-шлюха! — не остается в долгу Юки: — я твою маму трахала!

— Бесхвостая тварь! Твои яйца уже давно свернулись!

— Тупая дура!

— Мелкая идиотка! — и в какой-то момент эти двое — схватываются — Юки внутри своего ледяного голема и дракон, они крутятся в воздухе, словно подбитый бомбардировщик и падают в воду, подняв кучу брызг!

— Эй! — вскакивает на ноги Акира: — кто-нибудь!

— Стой! Куда ты! — Читосе хватает ее за руку: — ты ж плавать не умеешь! Давай я — она хватает спасательный круг и бежит к борту, мы все — за ней. Но Читосе не успевает даже швырнуть круг в воду — из-под поверхности вырывается эта парочка, по-прежнему обмениваясь тумаками и проклятиями. В какой-то момент они разлетаются в разные стороны. Останавливаются. Юки стоит на своем парящем куске льда, тяжело дышит. Дракон — по-прежнему машет крыльями, но по-моему она тоже устала.

— Решим все раз и навсегда! — кричит Юки: — ну, давай, тупая ящерица!

— Мелкая идиотка! — к моему удивлению они разлетаются в разные стороны. Вот расстояние между ними уже довольно солидное, тут они разом разворачиваются и набирают скорость, стремясь навстречу друг другу. Дракон пригибает голову, увенчанную острыми рогами, а Юки — формирует огромный ледяной клин, на острие которого она и летит.

— Ебушки-воробушки… — говорит Майко, забывшая про попкорн.

— Надо ее остановить! — кричит Акира: — при такой скорости… — ВЗРЫВ! ГРОХОТ! На яхту обрушиваются брызги воды, мы почти ничего не видим, кровавые жгуты рвут мою кожу и плоть, я взлетаю в воздух, управляя кровушкой, готовый спасать Юки и рвать дракона на части, рядом вспыхивает плазменный факел Акиры. Пар рассеивается, и я вижу Юки, все еще стоящую на своем куске льда. У нее здоровенный синяк на пол-лица и висит рука, но в целом она жива и невредима. Напротив — висит дракон и … улыбается?

— А я думала ты совсем размякла в своем мирке. — удовлетворенно гудит дракон: — а ты ничего еще.

— Ой, на себя посмотри, ящерица. — бросает Юки: — стареешь. Раньше от твоего удара левым крылом фортификационные укрепления разваливались, а сейчас…

— Ну… старость не радость, угу. — кивает дракон: — да и ты не молодеешь. Чего звала то?

— Да хотела у тебя спросить, что за чушь в народе говорят, что твои будто Империи помогали в завоеваниях… вы ж нейтралитет соблюдали всю дорогу…

— А… это. — дракон заметно мрачнеет: — это… ну, давай посидим, поговорим. Разговор у нас долгий получится, а в воздухе висеть все время не с руки. У тебя каф есть? И чего-нибудь к кафу — булочки там, сладости какие? Жрать охота со страшной силой.

— Конечно есть. Только не каф, а кофе и чай. Ну и круассаны, если остались. — говорит Юки: — давай к нам на яхту, там и поговорим. Как в старые добрые времена…

— Она ж нашу яхту потопит — спокойным голосом говорит Майко, глядя как парочка приближается к нам: — и все сожрет и выпьет. Или всех сожрет.

— Я надеюсь, Юки это понимает. — говорит Читосе. Акира гасит свой плазменный факел и садится на стул. Нашаривает под ним бутылку и делает большой глоток.

— За что мне это — говорит она в пространство: — не такой уж я и грешный человек.

Юки ступает на палубу и ее парящий кусок льда развеивается в воздухе. Я тотчас отправляю ей капельку кровушки на конце тентакля и синяк с лица пропадает, а рука приходит в норму. Она несколько раз сгибает и разгибает руку, проверяя себя.

— Ууу… тупая ящерица. — говорит она, нависшему над палубой дракону: — руку мне сломала.

— Да ну. — отмахивается дракон: — связку ты там потянула и всего то. Ты лучше меня присутствующим представь, а то невежливо получается. — и дракон над палубой начинает уменьшаться, съеживаться, хлопок! И на палубу легко спрыгивает женщина в красных одеяниях. Ее фигура под стать Майко — такие же широкие бедра, большие груди, узкая талия, но волосы… волосы у нее огненно-рыжие, а в глазах пляшет огонь, совсем как у Акиры.

— Ну конечно. — бормочет Майко за моей спиной: — ну конечно, это все легенды и наша Юки никогда с драконом не трахалась…