• Виталий Хонихоев

День начался неожиданно. Сначала все было как обычно — завтрак с домашними, препирательства с мелкой приставалой Хинатой, которой все надо знать и в каждой бочке затычкой служить и свои пять иен везде вставить. Мама, которая прямо-таки светилась от счастья, что я в Академию перевожусь, она вчера ходила форму покупать, вернее — заказывать. Как же, мимоходом упомянула соседкам что она для сына идет форму заказать, ведь сын у нее переводится. Да. В Академию Белого Феникса, не хухры-мухры. Видимо созерцание кислых физиономий соседок было удовлетворяющим и познавательным — мама осталась довольна. Форму сошьют, мерки мои она отдала, говорит, что я вырос и в плечах раздался, жених. Опять всплыла тема Бьянки и Соры, тут у мамы дуализм и противоречия, потому что как оказалось — Бьянка то, что поляки говорят «имеет голову до интересу», а верней — очень деловая девушка. Как так у нее столько всего и всего за год? Загадка. Но сеть заправочных, парочка модных брендов одежды и косметики… в общем оказалась Бьянка завидной невестой сразу. То есть, маме конечно было бы лучше, если бы Сора-тян была с деньгами Бьянки-сан, но тут уже как получилось. В очередной раз отстоял свое право оставаться одиноким и не женатым (если я был султан — был бы холостым!), а также право выбирать время, место и ту самую. Огорчил маму в общем. Тут же исправился, пообещав, что буду с ней советоваться и все такое. В конце концов был отпущен в школу с напутствием, что и правда еще молод, погуляй пока. Хината, кстати опять полотенцем по заднице получила — за предположение что пока я «гулять» буду — половину женского населения города перегуляю… вот с Академии и начиная.

Неожиданности начались в школе. Вернее — с ворот школы. Обычно ворота у нас распахнуты настежь и не запираются даже на ночь, и все желающие ходят туда и сюда совершенно беспрепятственно. Потому как дорога к знаниям не должна быть завалена булыжниками. Но сегодня перед школьными воротами маячил Фукуяма-сенсей, наш физрук, в своей синей спортивной мастерке и с боккеном через плечо. Странно. С другой стороны, может просто ходит или ждет там кого-то… хотя то, как он держит боккен на плече — напоминало солдат из имперской стражи, тех самых стражников врат.

— Такахаси! — окликает он меня, едва увидев: — а ты тут чего делаешь?

— Да бегу я, бегу, Фукуяма-сенсей! Еще полчаса до уроков! — отвечаю я. Неужели начали отмечать у ворот? Вот блин. Но время у меня еще есть… вроде бы.

— Что? Да ты не опаздываешь. Что ты тут делаешь? — физрук похлопывает себя боккеном по плечу, многозначительно так.

— В школу иду. У нас математика первым уроком — поясняю я, чувствуя у себя на плечах вырастающие капитанские погоны. Такахаси Кента, Капитан Очевидность. Что ты делаешь? Иду в школу. Ах, да, еще и дышу. И смотрю. С удивлением так смотрю на Фукуяму-сенсея.

— А ты у нас больше не учишься, Такахаси-кун. — говорит он и достает откуда-то из-за пазухи листок бумаги: — вот, смотри, приказ о переводе. Вчерашним днем, между прочим.

— Что? — беру листок и внимательно изучаю. Так, дата, подпись, название и номер школы, действительно — приказ о переводе некоего Такахаси в Академию Белого Феникса. Вот же… массаракш, не могли дать до конца недели походить. И что за театр с физруком на воротах? Что, теперь меня в школу физически пускать не будут? Никогда такого не было, всегда ходили кто захочет, даже вон из Академии там или вообще посторонние… а тут… серьезно взялся за меня директор. Наверное, он полагает что пока я рядом — покоя ему не будет и чем раньше духу моего тут не будет — тем скорее школа вернется к своему обычному статус кво и модус операнди.

— Было приятно учиться у вас, Фукуяма-сенсей — кланяюсь я. Морщинки в уголках глаз у физрука слегка смягчаются.

— Было неплохо иметь в учениках такого непоседу как ты, Такахаси-кун — говорит он в ответ: — слишком уж ты большая птица стал для нашей школы. Но мы будем рады повесить твою фотографию среди наших выпускников… особенно, если ты не будешь продолжать то, что ты делаешь в нашей школе. Пожалуйста, где-нибудь в другом месте. В Академии например.

— До свидания Фукуяма-сенсей — еще поклон.

— Бывай, Такахаси-кун.

Иду по улице города, чувствуя себя странно. У всех нормальных школьников сейчас уроки, они сидят за партами, склонив голову над учебниками и тетрадками, вгрызаясь в гранит науки, а я тут по улицам шатаюсь. Чувствую себя прогульщиком и недостойным членом общества и вообще хикикомори каким-то. Сильно въелась в Кенту японская мечта со всем ее «встать по линеечке вместе со всеми и ничем не выделятся», сильно. Но нет таких крепостей, которые не взяли бы большевики, которых на самом деле было меньше, чем меньшевиков. Дедушка Ренин вообще был мастер на такие трюки — раз и все, мы уже большинство. Из тех, кто остались. Садится играть в карты с дедушкой Рениным было бы дурной идеей, настолько он умел передергивать. А вот, попади я в тело дедушки Ренина до февральской революции, что бы делал? Ой, вэй… какой интересный и совершенно неуместный вопрос, нашел, о чем думать, будто у меня тут забот недостаточно… у меня темный попутчик ни черта не удовлетворенный и не насытившийся, у меня Шизука и Бьянка на голове сидят… и много чего еще.

При этом, если Бьянку можно еще как-то направить в мирное русло, то Шизуку — вряд ли. Бьянке все равно чем заниматься, лишь бы наотмашь, лишь бы интересно было и запретный плод, и игра, опасная игра — это ее. У нее есть свой внутренний сценарий и если переписать его… направить в нужное русло, убедить поиграть в какие-нибудь полезные игры… пусть и опасные и ей будет легче и общество вздохнет с облегчением. А вот Шизука — она от самого процесса кайфует, потому с ней надо как с Декстером — прописать этический Моральный Кодекс Убийцы и обязать следовать ему. Все равно каждый раз, как потребность кого-то убить перевалит за уровень «все равно сделаю, хоть ты тресни» — она пойдет и прирежет кого-нибудь. Так что будем надеяться на две вещи — первое, что эта потребность у нее не будет расти в геометрической прогрессии, а второе — что в обществе никогда не закончатся маньяки и уроды. Будет она у меня такой «крысиный терминатор» или «Хищник хищников». Убийца убийц. Вообще-то, если без прикрас, то линчеватель она будет. И я вместе с ней.

Останавливаюсь и понимаю, что ноги сами собой принесли меня к входу в «Школу Бокса Инадзавы». Хмыкаю и вхожу внутрь, поздороваюсь хоть. В школе необычно людно даже с утра, раньше и вечером не так много народу было, а сейчас много. Бросается в глаза то, что большинство — девушки. Некоторые из них тут же начинают шептаться между собой и с такой силой бросать на меня косые взгляды исподволь, что начинаю опасаться не заработают ли они себе косоглазие. Мэмору-сенсей — хлопает в ладоши, привлекая внимание и снова показывает новичкам как правильно держать руки у подбородка. Девушки поднимают свои руки — кто в лес, кто по дрова. Улыбаюсь. Хорошо тут.

— О! Кента. — обращает на меня внимание Нобу-сенпай, который сидит на лавочке и читает какую-то книгу: — а ты чего не в школе сегодня? Прогуливаешь? Будешь школу прогуливать — станешь помощником тренера, вот как я. Хочешь быть помощником тренера? Я, кстати, тут еще и убираюсь по четвергам, когда моя очередь.

— Вы уж меня простите, Нобу-сенпай, но вы не такой уж и плохой пример для подражания — отвечаю я, садясь рядом с ним на лавочку: — занимаетесь любимым делом и ни о чем не жалеете. И потом дела у вас вроде неплохо идут.

— А… пустое. — машет он рукой: — это ж все модники и модницы. Никто из них не останется, пока модно, да на слуху — вот и пришли руками помахать, а через месяц все забудут сюда дорогу. И снова три калеки ходить будут, а я уже привыкну к хорошему сакэ и жаренному мясу… часы себе купил.

— Да ну. Это же шанс, Нобу-сенпай. Можно привлечь людей на постоянной основе, сделать ваше направление более популярным. Вы просто скромничаете, а ведь у вас багаж знаний — ого-го… вам просто нужно, чтобы кто-то из этих ваших… — я окидываю взглядом зал: — вон та, с хвостиком, бойкая — Кимура Аой по моему…

— Ты уже ее знаешь? И уже на ты… — качает головой Нобу-сенпай: — не, это ты правильно единоборствами занимаешься, тебя наверное столько мужиков убить хотят…

— Да не знаю я ее! Она сама в тот раз подошла и представилась! — защищаюсь я: — Нобу-сенпай!

— Она бы не подошла — ты бы к ней сам подошел. — пожимает он плечами: — и чего там с Кимурой-тян? Нормальная она девушка, хорошо руки держит и усваивает быстро. Силы в ударе нет пока, но так только вторую неделю ходит…

— Да я не про это! Вам нужно у нее уроки брать, или на работу ее взять как СММ менеджера.

— Что? — хмурится Нобу-сенпай: — ты о чем?

— А вы, Нобу-сенпай — неандерталец. — говорю я и на всякий случай защищаю печенку локтем а челюсть — кулаком.

— А ты, Кента-кун — покойник — спокойно говорит Нобу: — развивай свою мысль, по печени я еще успею тебе …

— У вас поди и аккаунта нету в инстаграмм или в якуси.

— У моей дочки есть якуси. Или Mixi — как она правильно называется?

— Якуси, угу. Ну так вот, сейчас даже серьезные крупные компании себе клиентов ищут в сетях, а вы тут бумажные объявления наклеиваете на дома, я видел.

— Хорошая тренировка и общественная нагрузка для наших учеников — не сдается Нобу: — послали их с пачкой бумаги по кварталу бегать.

— Да вы лучше им дайте задание ваши объявления в якуси и инстаграмме распространить, больше толку будет. Кроме того, думаю что половина, если не все из этих девушек — уже в своих аккаунтах про вашу школу написали. Вам надо только дать им возможность свои ролики в зале записывать после тренировок, помогать им в этом. Вот например ваша тренировка там, ну или спарринг. Соревнования внутри клуба, тотализатор можно устроить и Кимуру в купальнике выпустить циферки таскать… она согласится, уверен.

— Умеешь ты все в балаган превращать… — задумчиво говорит Нобу: — я таким заниматься не умею. А ты молодой, вот и попробуй.

— Что? — все, как всегда, проявивший инициативу от нее и страдает.

— То. Вызвался — вот сам с этой Аой и разговаривай. И перчатки надевай, раз уж зашел. Хватит языком трепать — говорит Нобу и встает с лавочки. Я иду переодеваться, по дороге перехватив парочку заинтересованных девичьих взглядов. Вот мой шкафчик, отрываю и оттуда вываливаются два розовых конверта с сердечками. Настолько неуместное соседство, что я невольно улыбаюсь — атмосфера мужской раздевалки в школе бокса и эти розовые конвертики. Что такое мужская раздевалка в секции бокса или борьбы? Нет, я не говорю о какой-нибудь очень дорогой секции с мраморными туалетами и своими уборщицами. Здесь у нас даже просто вздохнуть носом полной грудью — уж подвиг, аж в глазах щипать начинает от запаха, насморк сразу же проходит, не верите? Засовываю конвертики обратно и переодеваюсь. Подхватываю перчатки (мои личные! Сам купил, на деньги от Хироши-куна) и иду в зал.

Нобу-сенпай уже тут разминается на ринге, поводит плечами, крутит руками в локтях и вращает корпусом.

— Иди сюда — приглашает он: — разомнись и приступим. А то ты у нас совсем зазвездился, некому тебя на попу приземлить.

— Чего это — удивляюсь я: — где это я звезду поймал? Я как вы учили, Нобу-сенпай — никаких девушек, один бокс!

— Будешь мне тут голову морочить — фыркает Нобу-сенпай: — а кто с Иноуэ «Мангустом» Наоямой схватился? Мне вчера Отоши видео показывал… ты вообще понял, что он тебя, мудака малолетнего — пожалел еще?

— Не понял. — чешу голову перчаткой: — то есть — подозревал, но не понял. И вообще, как это у него получается. Я же его вообще потерял… и видео потом смотрел и в голове прогонял, но … — прыгаю на месте, согреваясь, делаю челночок, разминаю плечи и колени.

— А ведь у него весовая категория до сорока девяти килограммов… эх ты… — машет перчаткой Нобу-сенпай: — нашел с кем драться…

— Это в смысле — не надо было с ним драться или в смысле — он меня легче и я все равно не победил? — уточняю я, делая пробные удары в воздух.

— В обоих смыслах — отвечает Нобу: — размялся? Иди сюда.

— Вы же меня сегодня калечить не будете, Нобу-сенпай? — осторожно уточняю я, ступая на ринг: — у меня возможно карьера профессионального актера в порно наклевывается, мне нельзя по лицу бить.

— Актеру в порно как раз лицо без надобности — парирует Нобу-сенпай: — ты на эмоции больше дави, а будешь в голову так пропускать как с Наоямой — так это у тебя одна карьера и останется. Голова там тоже без надобности…

— И откуда вы так много знаете про порно, Нобу… — не успеваю выговорить слово «сенпай», как вдруг получаю удар в выставленную вперед перчатку и … Нобу-сенпай исчезает из виду! Я отпрыгиваю, уже зная, что сейчас будет — ослепляющий удар сбоку! Отпрыгиваю, прикрываюсь, делаю еще шаг назад… но никакого удара нет. Наконец нахожу взглядом Нобу-сенпая, тот стоит на колене посередине ринга и тяжело дышит.

— Чертова коленка — говорит он: — не могу двигаться с такой скоростью. Из всех мухачей только Наояма такой трюк может сделать, вбок и вниз — еще могу быстро, а вот на атаку зайти потом — скорости не хватает… еще и коленка.

— Давайте помогу — я помогаю Нобу встать, и он прислоняется к канатам, снимает перчатки и начинает растирать коленку.

— Связка полетела лет десять назад — говорит он: — а Наояма тебя очень просто сделал, у него коронка такая, «Призрачный Мангуст» называется. Пафосное название, это ему журналисты придумали, когда он еще чемпионом Азии среди юниоров стал. Смотри, это вот так — он глядит мне в глаза, внимательно так. Я смотрю на него, чувствуя угрозу и вдруг — его зрачки скользят в сторону и снова его кулак вдруг оказывается у моего подбородка! Неожиданно.

— Вот — говорит он, убирая руку: — теперь понял?

— Да. Вы когда смотрите мне в глаза, устанавливаете контакт, а потом — ведете взгляд так, будто что-то увидели и я на секунду — разрываю контакт, мои глаза невольно … как будто пытаются отследить что же там такое…

— Это начало — кивает Нобу-сенпай: — в долю секунды, когда ты отводишь глаза — выбрасывается длинный свинг — ослепляющий. Твой мозг предполагает, что противник на месте, хотя ты разорвал зрительный контакт, но мозг дорисовывает картину боя… и тут — удар! Смотри — он наносит этот удар, уже находясь не там, где ты думаешь, но ты его не видишь, он уже тут, сбоку и внизу, а удар будто бы идет оттуда — как будто джеб. Вот тут меня коленка и подвела, тут Наояма — выстреливает сбоку и …

— И бьет мне в голову — мрачно киваю я.

— Да. И бьет тебе, балбесу тупоголовому, в голову. А у тебя и так всегда были проблемы с собственной самооценкой… нашел с кем схватится. — говорит Нобу-сенпай: — когда он тут, вне твоего поля зрения — он может делать с тобой что хочет. Но обычно — идет хук, хук, апперкот и снова хук. Отработанная серия. Доля секунды и мозги у тебя взболтались как яйцо всмятку.

— Ну-ка… я попробую… — становлюсь напротив Нобу, тот отлипает от каната и поднимает руки без перчаток. Встречаемся глазами, ловлю его взгляд… повторяю трюк с ведением противника и … свинг, одновременно, ныряя вниз и вперед! Выныриваю уже сбоку, чуть ли не сзади от Нобу-сенпая.

— Да, что-то в этом роде. Как себя чувствуешь? — спрашивает он.

— Действительно, нагрузка на колени запредельная — соглашаюсь я: — такое только мухачи могут сделать… у меня чуть связки не лопнули.

— Не все мухачи могут — поднимает палец Нобу: — у него лучше всех получалось. Хороший парень, молодой, да дерзкий, как ты совсем. На мой взгляд засудили его и дисквалифицировали на пустом месте, но тут уж ничего не поделаешь. Это как в тот раз с Инадзавой — та же история. Бокс стал не тот уже… раньше по очкам никто не выигрывал, раньше все было проще — кто-то стоит, а кто-то лежит и все понятно… не то, что сейчас…

— Спасибо за урок, Нобу-сенпай — кланяюсь я и снимаю перчатки: — до чего приятно с вами разговаривать. Со знающим человеком и профессионалом своего дела.

— Ты мне зубы не заговаривай — беззлобно ворчит Нобу-сенпай: — давно по печенке не получал? Ты лучше прекращай свою самодеятельность и в нормальный режим тренировок входи. Будешь без пропусков тренироваться, мы из тебя тут чемпиона вылепим годика через три. Четыре. И раз уж вызвался — с этой бойкой девчушкой сам поговори… она тебя послушает, ты же у нас знаменитость.

— Хорошо — киваю я: — обязательно. Вот прямо сейчас и поговорю.

— И заходи вечерком, когда парни тренируются. Арчи с Отоши тебя спрашивали. Скучают не могут — прищуривается Нобу-сенпай: — есть у меня мысль что не про бокс они с тобой хотят поговорить…

— Спасибо что предупредили. Я как ходил — так и буду, у меня это сегодня со школой нелады вышли. А так меня в Академию переводят.

— Академия, хм? Которая Белый Феникс? Ты там осторожнее, они там все на традиционных искусствах помешаны поголовно, там ни бокса, ни борьбы, ничего такого нет. И постоянно «вызовы» друг другу бросают… дурдом, конечно. Профессиональный боксер не дерется просто так, он деньги зарабатывает. — рассуждает Нобу: — а они там как петухи бойцовские… какие к черту поединки в наш век? Это ж спорт.

— Буду осторожен — киваю я. Нобу внимательно смотрит мне в глаза, совсем как в тот раз, перед тем как исчезнуть из поля зрения. Напрягаюсь.

— Почему-то я тебе не верю, Кента-кун — говорит он и легко обозначает мне удар в печенку: — почему-то я тебе не верю…