• Виталий Хонихоев

— … например Тутанхамон — говорит Бьянка, поворачивая на перекрестке и подрезая какого-то мужичка в белой рубашке на белой же «тойоте»: — он имел заячью губу и некроз стоп, а еще он женился на своей сестре и от нее имел двух мертворожденных детей.

— Какой ужас! — говорит Хината, вцепившись в спинку кресла и блестя глазами: — и это все из-за инцеста?

— Египетские фараоны считали, что их кровь слишком голубая и слишком благородная, чтобы смешивать ее с кем бы то ни было — поясняет Бьянка, выкручивая руль в другую сторону и меня прижимает к сиденью, благо что у нее тут кресла с боковой поддержкой, да и ремни безопасности четырехточечные. В противном случае меня бы попросту выбросило из окна на проезжую часть, прямо под колеса грузовика, водитель которого возмущенно давит на клаксон.

— Близкородственное скрещивание несет определенные риски — кивает Бьянка и мне странновато от нее такое слышать, потому что сегодня она определенно Харли Квин, а не доктор Квинзель, но как говорится — «а мыслишки куда девать прикажете?». В любом своем состоянии Бьянка в состоянии прочитать тебе лекцию про апоплексический удар у головоногих, последовательность числа Фибоначчи, а также про риски, которые несет с собой близкородственное скрещивание. На что я и надеялся. Осторожно поглядываю в сторону Хинаты, та впечатлена и даже рот открыла. Вот меня она никогда так не слушает, поистине, нет пророка в своем отечестве, я вот тоже знаю про Тутанхамона… не все, правда, про некроз стопы точно не знал. Но тем не менее — меня она так слушать не будет, а тут сама Бьянка тебе лекцию читает, будет о чем вспомнить.

— Даже если взять ген фенилаланин-4-гидроксилазы — если он изначально «сломанный» у одного из родителей, то ген второго родителя исправит ситуацию и вернет ген в надлежащий порядок — продолжает Бьянка: — а если вы брат и сестра и у вас общие родители, то вероятно у вас у обоих сломан один и тот же ген. Понимаешь, природа устроена так, чтобы в процессе скрещивания исправлять одни гены и продвигать другие — именно поэтому у нас есть два пола. Плюс половая конкуренция позволяет эволюции действовать раз в десять быстрее чем обычный естественный отбор, это несомненное преимущество видов, ведущих сексуальную жизнь.

— Угу. — добавляет откуда-то сзади Рыжая: — а еще делать сунь-вынь со своим братом — не круто. Разве что твой брат — Брэд Питт. В этом случае мои тебе соболезнования.

— О, вот и моя школа! — говорит Хината: — как быстро! Спасибо, что подбросили… и что подсказали. Вы — совсем как мои старшие сестры!

— Слушайся Бьянку-сан и Рыжика, они дурного не посоветуют! — назидательно поднимаю палец я: — Бьянка, ты ей еще про Генриха Слабого расскажи! — пытаюсь реабилитироваться и показать что тоже кое-что знаю про инцесты.

— Да, Генрих Шестой, так называемый Генрих Слабый — тут же находится Бьянка: — последний из Ланкастеров. Тоже был жертвой близкородственных браков и соответственно кучу врожденных заболеваний. Ему бы в клинику генной терапии, а он править Англией был должен…

— Да поняла я! — мотает головой Хината: — что нельзя с братом сексом заниматься!

— Почему это нельзя? — удивляется Бьянка: — у меня такое ощущение, что ты меня не слушаешь. Неверный вывод. Ненаучный. Нельзя детей заводить, а сексом заниматься вполне можно. С момента как человечество изобрело контрацептивы подобное уже не является проблемой, равно как и венерические…

— Так! Эта вот информация явно была лишней! — говорю я, пытаясь прекратить бардак, разброд и шатание в танковых войсках.

— Точно! Ты что такое говоришь, Бьянка?! — встревает Рыжая: — тут педагогический момент, а ты все ломаешь на корню!

— Согласно теории педагогики лучше говорить ребенку правду, особенно о таких важных вещах как смерть и секс — моргает Бьянка, снимая руки с рулевого колеса и поворачиваясь назад, где на сиденьях сидит Рыжик и Хината: — верные научные выводы и есть лучшая стратегия в переговорах с детьми.

— А Кента обещал, что вас и Натсуми-нээсан домой приведет и оргию устроит! — ябедничает Хината: — и меня присутствовать заставит!

— Это неожиданное предложение. Когда? — задается вопросом Бьянка, поворачиваясь уже ко мне: — и кто такая Натсуми?

— Стоп. — говорю я: — давайте по пунктам, а то эта вот беседа куда-то не туда идет… с приличной такой скоростью. Во-первых, Бьянка от тебя я ожидал немного другого… скажи ты ей уже что нельзя в отношении брата … ну…

— Что? — Бьянка бросает быстрый взгляд на меня, потом на Хинату, быстро делает соответствующие выводы: — с этой точки зрения… да, я боюсь, что тебе нельзя никак.

— Да я и не хотела! — протестует Хината, но все же любопытствует: — а почему?

— Потому что он так сказал — отвечает Бьянка: — честно говоря я не вижу иной причины, но поскольку я верная исполнительница его воли и иногда — сексуальная рабыня, то не могу пойти против.

— Он тебя узурпирует! — восклицает Хината. Я нервно оглядываюсь по сторонам. Красный «Мустанг» Бьянки на парковке средней школы сам по себе привлекает много излишнего внимания, а уж вопли моей сестренки изнутри и вовсе… школьники начинают останавливаться.

— Неверный термин, узурпация подразумевает захват или присвоение политической власти, тут скорее подойдет термин «владеет»… или «овладевает»? — задумываюсь я.

— Ты определенно нашла пару, Бьянка, он такой же зануда порой бывает — подает голос Рыжик: — высаживайте малую и поехали уже! Кто и с кем будет трахаться потом решите, у вас времени полно будет!

— Конечно. Хината-чан, было приятно познакомиться, вот тебе мой номер телефона, как начнется оргия — звони. Или вопросы по инцесту еще будут — тоже звони. Я про отклонения от нормы в сексуальном поведении приматов в универе курсовую писала — Бьянка протягивает моей сестре белый прямоугольник визитки и я вздыхаю. Вот где у меня голова была, когда я решил, что из этой идеи что хорошего выйдет? Бьянка и воспитание детей?

— Ура! Спасибо, спасибо! А можно я вас буду Бьянка-нээсан называть? — опять пищит на повышенных тонах Хината, тем временем школьники вокруг начинают собираться в кучки, созерцая красный «Мустанг» и прислушиваясь к крикам изнутри. Бьянка кивает и Хината выпархивает из машину наружу, держит дверь открытой, наклоняется назад и нарочито громко — До свидания, Бьянка-онээсан!

В толпе школьников кто-то ахает. Дверь захлопывается, и мы стартуем со школьной парковки. Вот же коза, специально сцену устроила, повышает свою популярность в классе.

— А мне вот интересно — говорит Бьянка и поворачивает голову ко мне несмотря на то, что мы продолжаем нестись по улицам города: — кто такая Натсуми?

— Я как раз хотел тебе о ней рассказать — говорю я: — и вас познакомить. Есть у меня одна просьба. Серьезная такая. И … у меня нет ни твоих ресурсов, ни твоего ума и опыта, и даже нет права просить о таком. Потому, если ты откажешь в этом… я пойму. Дело такое… — я наклоняюсь к Бьянке и начинаю рассказ о Совершенном Хищнике муниципальной школы номер четырнадцать города Сейтеки.

Я иду по аллеям Академии и настроение у меня сегодня — лучше некуда. Потому что погода прекрасная, и спина почти не болит уже, а самое главное — с Бьянкой я поговорил и мой Кексик сказала, что подумает и что надо бы сперва историю болезни изучить и анализы посмотреть и вообще она слышала, что есть терапия, которая не излечивает, но есть шансы на ремиссию… она глянет в общем. А еще она сказала, что я дурак и что конечно она мне поможет. Если сможет. Лично я знаю Бьянку как человека очень упорного и весьма изобретательного, такого вот союзника в любом деле иметь полезно, а такого врага — никому не пожелаешь. Ну так искусство жить иногда в том и заключается, чтобы не плодить себе врагов без нужды, а увеличивать число союзников — просто так, на пустом месте. Раз — и союзник.

Так что настроение у меня безоблачное как синее небо над городом несмотря на то, что педагогического дара ни у меня, ни у Кексика не наблюдается. Ну не дано нам, чего уж.

— Эй! — окликают меня и это даже не «Эй!», это скорее «Ой!», а вернее — «Oi!», именно так и окликает тех, кому собрался навалять Билли Бутчер из «Boys». Чувствую себя Хомулендером, когда оборачиваюсь. Почему я оборачиваюсь? Ведь это слово, это самое «Эй — Ой» — не несет в себе информации, вроде «Такахаси Кента-кун, а ну-ка повернись!», это слишком обезличенное восклицание. В конце концов может больно кому-то, да?

Но несмотря на эти рассуждения — я все же поворачиваюсь. Потому что делать вид, что не слышал — это как-то… не очень. И потом, я только что договорился с Бьянкой, а значит день уже начался хорошо, что такого может еще случиться?

— Ты — Такахаси? — окликает меня девушка. Несмотря на то, что мы на территории кампуса Академии — конечно же никакой формы на ней нет. На ней — короткая белая, плотно обтягивающая футболка и теннисная юбка, белые же гольфы и белые напульсники на запястьях. И как она не мерзнет, да весна, но с утра на улице свежо, даже холодно. Вообще вся девушка выглядит так, словно сбежала с теннисного корта, решив все же не пытать свою судьбу против Серены Уильямс, и я могу ее понять. Девушка — весьма спортивна, высока и обладает хорошей, развитой мускулатурой… но против Серены Уильямс вряд ли потянет. Кстати — явно не японка. Скулы и разрез глаз — да, присутствуют, но скорее, как у Косум, что-то филиппинское там есть, да и больно рослая она для нас, островитян. Везет мне, попал в Академию. До сих пор за всю свою жизнь Кента видел иностранцев только несколько раз (если не считать Косум с Сомчаем), и то в порту, когда военный корабль гостил с визитом. А тут — всего за два дня и уже две иностранки… хотя скорее можно сказать — не японки, верно? Мало ли, вдруг она гражданин Японии, тут родилась, любит зеленый чай, читать Повесть о Гендзи, выращивает икебану на подоконнике и мечтает стать настоящей Ямато Надешико, нельзя делать вывод только по внешности.

— Я — Такахаси — соглашаюсь я с основным тезисом незнакомки в теннисной юбке: — а ты — прекрасная незнакомка. Здорово, что мы наконец нашли друг друга, правда?

— Что? — хмурится незнакомка в теннисной юбке: — Такахаси Кента, верно?

— Совершено верно, прекрасная незнакомка. Ты наверняка пришла сюда из будущего для того, чтобы предотвратить апокалипсис и только наши с тобой дети могут спасти человечество от гибели, да? — настроение у меня прекрасное и я позволяю себе сделать незнакомке «то самое движение» бровями — ну, типа «ты красива, я — хм, великолепен, так чего время зря терять? На сеновал! В три часа ночи!». Конечно, у Андрея Миронова это движение получалось просто божественно, но не все такие артистичные как мэтр. Тем не менее, даже ослабленного заряда движения бровями хватило на то, чтобы у девушки брови сдвинулись, образуя такую вертикальную, озабоченную морщинку.

— Сегодня! В три часа дня! — декламирует она, продолжая удерживать свою вертикальную морщинку и мне кажется, что она озабочена степенью моей адекватности. Ничем помочь не могу, сам порой сомневаюсь.

— Я думал три часа ночи — прерываю ее я: — но в принципе согласен. Должен, однако предупредить, что у меня есть невеста. Или… девушка, которая искренне считает себя моей невестой, а я не решаюсь сказать ей что это не так. Потому что она обидится, а пережить ее … «обиженное состояние» я вероятней всего не смогу. В свою очередь, если ты не боишься быть зараженной герпесом, скрещенным с какой-нибудь Эболой или там растворенной в кислоте — добро пожаловать на борт! В конце концов мы все умрем, умереть в объятиях такой красавицы как ты — это прекрасно! Хотя я обязан выразить некоторую обеспокоенность твоей адекватностью, уверяю что секс со мной хоть и великолепен, но все же не стоит того, чтобы умереть за это. В конце концов это не Париж. — меня несет и я продолжаю веселится.

— Что?! — к вертикальной морщинке добавляются и горизонтальные — на лбу. Интересно, а ее эти морщинки совсем не портят, думаю я, какая прелестная молодая девушка. И все-таки, наверное, нет. Потому что как в том анекдоте, когда «дэвушка три раза сифилис, пять раз — триппер, мине только твой «мурашка по коже» не хватало!». Настоящий мужчина знает когда надо остановится… примерно никогда. В конце концов я ее предупредил. Надо бы разработать стандартную форму согласия на секс письменно, в виде бланка. Так и так, подписавшая сие уведомлена о наличии у Тахакаси Кенты (далее по тексту — объект) энного количества сумасшедших девушек, а также о том, что и сам объект не является примером разумности, рациональности, логики или просто здравого смысла. Любые отношения между вышеподписавшейся и объектом — происходят по обоюдному согласию и на свой собственный страх и риск. Рекомендуем застраховаться от гибрида герпеса и Эболы, от растворения в кислоте и прочих «несчастных случаев». Примечание — в понятие «секс с объектом также входит и сношение путем выноса мозга».

— Так, стой — девушка поднимает руку. Вокруг нас начинают останавливаться люди. Как островного туземца по крови — это должно меня смущать, японцы терпеть не могут всеобщее внимание привлекать. Однако Кента-кун давно уже не тот, Гермиона сильно изменилась за лето, а потому я стою спокойно, даже портфель на дорожку поставил. Интересно же. И потом, эта теннисистка очень забавно сердится. Почему-то она мне нравится — где-то глубоко внутри. Вы верите в любовь с первого взгляда? Господи — говорит кто-то внутри меня, да сколько можно уже, хватит девушкам головы дурить, урок скоро! Все-таки скучные у меня тараканы… рациональные. Логичные. Учиться хотят. Вот фиг им, буду флиртовать с незнакомкой, глядишь удастся ей под теннисную юбку заглянуть.

— Такахаси Кента! — говорит девушка и ее голос звучит громче, чем стоило бы. Мы тут, в Японии — вообще громко не разговариваем. Все эти «Тэмэ!!» и «Ора!» — это только в комиксах и аниме про гопников, в жизни все кланяются и стараются тихо друг другу что-то выговаривать. Голос очень-очень редко повышают и как правило такое — всегда дурной тон. Короче — гайдзинка еще одна. Не понимают они тонкостей островной культуры.

— Прекрасная Незнакомка! — отвечаю я, тоже повышая голос.

— Что?

— Ну, я не знаю твоего имени, а мы видимо играем в игру «выкрикни имя погромче» — поясняю я.

— Клоун — припечатывает меня незнакомка: — меня зовут Кэтрин Мендоза и я бросаю тебе вызов!

— В каком смысле? Я не то, чтобы хорошо умел в теннис играть… — объясняю я: — я даже правил не знаю…

— О! Новенькая вызов бросила! — говорит кто-то сзади и я оборачиваюсь. Наш разговор привлек достаточно внимания и вокруг уже стоят несколько парней и девушек, все — с заинтересованными лицами.

— Правила? Место? Время? — тут же уточняет паренек в очках, ничем не напоминающий Акихиро, такой… пухленький, но с огоньком в глазах: — как обычно в спортзале?

— Перчатки? Бондажи? Боккены? Шесты бо, тонфу, кастеты «север-юг», или… — тараторит девушка рядом с пухленьким очкариком, низкорослая девушка в белой клетчатой рубашке и со свитером поверх нее.

— Чего это вы тут разорались? — раздвигая всех к нам движется человек-гигант, под стать Большому Та, вот только в отличие от Большого, в этом — ни грамма жира. Навскидку могу сказать, что этот вот великан ничем не уступает Нобу-сенпаю и скорее всего тоже килограмм сто весит, но при этом — мышц! И движется он очень … нехорошо. Плавно так. Так двигаются те, кто умеет двигаться. Те, у кого движения поставлены. И те, кто в любой момент могут взорваться стремительными и молниеносными движениями. Сразу за здоровяком — семенит высокая девушка с длинными черными волосами и такой огромной грудью, что я сразу же решаю — эти вот двое где-то явно достали волшебный эликсир роста, гигант натерся целиком, а его подружке только на грудь и хватило. Жадина.

— Ээ… Рино-сенпай… — пятится назад очкарик: — новенькие решили поединок устроить, вот мы и …

— Хм? — здоровяк обводит нас взглядом, и я чувствую, как у меня сразу же подскакивает адреналин в крови. Ого, говорит мне темный попутчик, ого, вот это добыча! Ты на плечи посмотри, как он ими поводит, разве не охота посмотреть на него в деле? А? Давай, плюнь ему в лицо, наступи на мозоль и позови его за школу, или где тут дела решаются?

Усилием воли задавливаю темного, выработанная реакция на появление угрозы — агрессия. Первая реакция — почти всегда ошибочная.

— Мендоза — гудит здоровяк: — ты все не прекращаешь. Никак не успокоишься…

— Думаю, нам следует разрешить ей … попробовать — сверкает очками девушка с огромной грудью, извлекая откуда-то планшет и ручку. Голову на отсечение даю — она этот планшет просто грудью прижимала!

— С чего это? Она и дальше будет новеньких терроризировать — говорит гигант: — сколько можно уже!

— Дайте мне шанс! — тут же откликается девушка в теннисной юбке: — и это не просто новенький! Это Такахаси Кента!

— Любовный Зверь Кента? — наклоняет голову девушка в очках, прижимая планшет к своей необъятной груди: — тот самый, который сразился с Дробителем Черепов Сомчаем? Который сыграл в ничью с Мангустом Наоямой?

— Любовный зверь? И кто такие прозвища придумывает … — ворчу я себе под нос, но девушка в очках все слышит.

— Прозвища не выдумывают — говорит она, повернув ко мне голову и сверкнув очками: — прозвища — пристают. Раз и навсегда. Это отображение подсознательного. Дробитель Черепов? Ха, все знают, что Сомчай и мухи не обидит. Театральная постановка — вот его стихия. Мангуст Наояма? Хитрый мангуст? Ничего подобного, Наояма — быстр и только. Он не станет обманывать или лукавить, ему просто не повезло. Но ты… Любовный Зверь — это опасно. Думаю, что ты — лицемер и не знаешь, что такое любовь. От тебя пахнет смертью.

— И тем не менее — ты считаешь, что надо дать Мендозе с ним сразится? — спрашивает гигант у своей спутницы.

— От него пахнет смертью, но он умен. Он не станет убивать ее на глазах у всех. А для нее — это будет урок. Очередной. — пожимает плечами девушка в очках и наклоняет голову, глядя на меня: — сломай ей запястье, Любовный Зверь Кента. Левое — она левша и ей будет трудно писать, она разработает правую руку.

— Это если он сможет — улыбается Кэтрин Мендоза: — если сумеет…

— Ничему тебя жизнь не учит, Мендоза… — качает головой девушка в очках: — после уроков в три часа. Додзе нашего клуба.

— Эй, это чего тут происходит?! — раздается крик и девушка в очках оборачивается. К нам присоединяется запыхавшаяся Марика, как обычно — в скандальном наряде, где Марики видно больше, чем одежды на ней.

— Марика… — гудит великан и закатывает глаза: — без тебя ничего тут не происходит, а?

— У нас поединок — поясняет девушка в очках: — твой Такахаси и Мендоза. В три. Придешь посмотреть?

— О, черт. — говорит Марика: — о, черт! Я так боялась, что такое произойдет, специально с ним весь день рядом ходила!

— Да ты не бойся, я сама присмотрю, чтобы с ним ничего не случилось — утешает ее девушка в очках.

— Да я не за него беспокоюсь! — качает головой Марика и поворачивается ко мне, сложив руки в умоляющем жесте: — Кента, пожалуйста, пожалуйста! Не убивай эту дурочку! Я ее сама… потом…

— Камисава! А ты вообще не лезь! — выкрикивает девушка в теннисной юбке.

— Да не собираюсь я никого убивать — объясняю я и беру в руки свой портфель: — было интересно, конечно, но я пас.

— В смысле — пас? — хмурится девушка в очках.

— В смысле — отказываюсь от участия в вашем веселом шоу. У меня дела в три.

— Мы можем перенести …

— Отказываюсь вообще. В принципе.

— Почему? — недоумевает девушка в очках. Гигант рядом с ней — тоже выражает недоумение своей позой.

— Потому что неинтересно. — говорю я. В самом деле, как там Нобу-сенпай говорил — боксер-профессионал дерется только за деньги и только по правилам. В моем случае — есть вариант, когда мне придется защищать свою жизнь или жизнь близких. Или принципы и идеалы. В любом случае это уже будет не драка.

— Как отвечающий на вызов — ты можешь установить свои правила — гудит гигант: — это в том случае, если ты боишься…

— Правила, да? — быстрым взглядом окидываю девушку в тенниской юбке. Хороша, чертовка, крепкие ноги, юбка в воздух при малейшем движении вскидывается… эх, обещал я маме что не буду больше домой новые синяки приносить…

— Кажется у меня есть сет правил… — говорю я: — кто-нибудь тут читал «Рейнеке-лиса»?