• Bandileros

• 18+
• гарри поттер

Дратути. Обещанная прода. Много 18+ _____________________

10.txt

Домой мы ехали в тишине — мы с Гарри и Алекс на заднем сидении, мама за рулём. Я смотрела в окно — вот это я лох! Ладно, могла и не такое сболтнуть — тогда вопросов было бы намного-намного больше. И ответить на них было бы намного труднее.

Мы выехали по центру Лондона. Гарри сидел между нами с Алекс.

— Когда вы так молчите — мне неловко, — сказал мальчик, — как будто что-то плохое думаете.

— Нет, конечно, — Алекс его приобняла, — мы думаем только хорошее. И каждый о своём.

— А, ладно, — на этом Гарри успокоился, — странные мы все, — он вздохнул, — и эта психолог странная.

— Что есть то есть, — ответила мама, — не обращай внимания, мы просто пытаемся разобраться. Заводить романы в твоём возрасте мило, но обычно не принято. Разве что похожие на попытку играть во взрослого.

Гарри это уязвило:

— И ничего я не играю.

— Верю, — ответила мама, придавливая газу, — но мы должны были убедиться, что это не очередная шутка или выходка Гермионы. С неё станется.

— Не шутка, но выходка, — подтвердила я, — правильно понимаешь — с меня и не такое станется.

— Я вообще вас не знала. Ни тебя, Алекс, ни тем более тебя, Гермиона, — мама очень тяжело вздохнула, — ну и как мне вас воспитывать? У тебя докторская степень выше моей, — она побарабанила по рулю пальцами, — и вы обе женщины, мне даже неудобно.

— Мы любим и уважаем тебя не за красоту, привлекательность, образованность и тем более — не за то, что у тебя было больше мужчин, чем у нас. Это всё никак не относится к нашим семейным чувствам. Ты просто мама, этого достаточно.

— Как это мило, — умилилась она, — Хорошо, Гарри, я не буду против, но вы с Алекс ещё слишком юны. И свой первый косяк вы уже сделали, что только показывает, насколько даже ты, Гермиона, неопытна! Отцу придётся всё сказать — он заметит ваши ужимки и взгляды. Долго шила в мешке не утаишь. Я сама с ним поговорю.

Я заметила, что это всё положительно конечно, но необычно для Гарри — он же мальчик ещё. Вообще, те, кто считает, что секс делает из мальчиков мужчину — безнадёжные идиоты. Секс мальчика не сделает его умнее, взрослее, иначе все мужчины чпокались бы в детстве и детей стимулировали на это — чтобы были умнее и взрослее. Увы и ах — чаще я наблюдала обратную картину — секс как атрибут бескультурья и тупости, незрелости как отдельных личностей, так и целых народов, которые возвели секс в культ, обставили религиозными ритуалами, а успешную экономику построить не могут. Секс — развлечение для глупых, потому что оно неинтеллектуально. Оно не требует что-то знать в жизни и работать головой — только головкой. Поэтому у глупых людей он имеет сакральный глубокий смысл — моральный, а у умных это атрибут жизни, вроде алкоголя или чревоугодия — приятно, но в нездоровых количествах вредно для здоровья и головы. А ещё не стоит путать вкусы и извращения — разница между яблоком и грушей — дело вкуса, а между яблоком и куском дерьма — исключительно извращение. То есть нездоровое, и это не значит, что можно жрать последнее и говорить, что это дело вкуса. А тем более пытаться это как-то показать внешне другим, и их агитировать.

Гарри был хорошим, порядочным мальчиком, стоило наверное подумать над тем, что он, если верить канону книги или фильма — наивный, милый сёта.

— Гарри, не загружайся так, — я потрепала его по голове, — ты милый и красивый — а всему этому конечно придают большое значение — но это просто игры, не более того. Я имею в виду секс — это весёлая игра между людьми — особенно если они любят друг друга. Одна моя знакомая сказала, что технически секс является всего лишь разновидностью массажа, заложенного в природе и который нам нужен. А мы добавляем в него элемент игры — как у всех детей игры. Или в странной позе, или изображая из себя каких-нибудь супергероев, медсестёр, полицейских и так далее, или с игрушками какими-нибудь… поэтому один из самых популярных массажёров девушки используют для удовлетворения себя. Он так приятно массажирует…

— А… — Гарри задумался, — массаж?

— Именно. В этом суть, если подумать. Только некоторые части тела становятся более чувствительными — и массаж их особенно приятен. И заложен в природе. Можно массажировать себя, другого человека, и у тебя есть специальный орган для того, чтобы массировать девочку в её чувствительном месте. Поэтому всё, чему я тебя учила — это массаж, только его подвид под названием секс. Иногда используют вещи, чтобы массажировать ими, а не руками, или поставить человека в необычное состояние — завязать глаза, руки, использовать масло и так далее. Это физически увеличивает чувствительность тела, поскольку оно неподвижно. Поэтому, нельзя пренебрегать ласками, а если ты хочешь доставить большое удовольствие — должен работать руками только так, и массажировать не только самые чувствительные места, но и тело, уделяя внимание всему. Секс это смесь массажа и игры. Я считаю, что секс не является атрибутом взросления. Атрибутом взросления является смена игр — с эгоистичности и самоутверждения — к искреннему двустороннему процессу.

— Понял, — кивнул Гарри, — значит это просто массаж такой.

— Ну, в целом, да. Но массаж тесно связан с допуском человека к своим интимным местам — а значит он интимное дело. Об этом не стоит никому говорить публично — это неприлично.

— Конечно, — задумался Поттер, — но тогда почему все так нервничают? — спросил он невинно, — как будто это чуть ли не важнее всего в жизни? Волнуются, кричат, стесняются, нервничают, считают это чем-то… особенным?

— Воспитание, мораль, и конечно же потому что допустить человека до своих интимных мест и заниматься с ним играми такого толка — и просто похлопать его по плечу или поиграть в приставку — это совсем разное. Секс требует интимную связь. Мы все очень восприимчивы к такому, ведь нельзя проявлять эмпатию, допустить до тела, человека случайного или неприятного нам. Несимпатичного и нелюбимого Это заявление о близости с человеком. Физической близости. Люди остро на это реагируют, природой так заложено.

— Спасибо за пояснения. Знаешь, ты сказала куда лучше, чем нам объясняли в школе. Как-то не стыдно слушать такое. Научное, что ли, объяснение.

Я хихикнула:

— Можно и так сказать. Вот что, Поттер, давай сегодня я тебе покажу кое-что новое.

— Гермиона, — мама молчала и наконец вмешалась, — я честно говоря впечатлена твоими взглядами. И даже познаниями и талантами. Но тебе не кажется, что ты уже переходишь все границы?

— Мам, я пытаюсь сделать так, чтобы всё было красиво и мило. Мне нужен инвентарь.

— Заеду в аптеку.

— И в секс-шоп. Он в нашем пригороде есть. Нужно купить кое-что, я напишу, — я достала блокнот…

Ну я наглею! Просто наглость запредельная. Ладно, ладно, ничего «удивительного» не было. Мама вернулась из секс-шопа вся красная как рак, и кинула назад чёрный непрозрачный пакет.

— Если отец увидит, какие «подарки» я тебе дарю, то мне несдобровать. Так что… — мне погрозили кулаком, — и чтобы никаких «засветов». Поняла? Сохраняй благоразумие…

Ага, благоразумие. Я пощупала пакет — и поверить не могла, что мама согласилась на такое. Ну как бы… Стыдно должно быть мне. Сестре и Гарри очень стыдно, а я что? Там в основном жидкости и противозачаточные — презервативов на Гарри найти трудно.

* * * * *

Не всё коту март. Вечер выдался тёплым — если «между девочками» мы обсуждали секс и прочее — то когда в доме папа — то все половые темы сразу же аннулируются. Пакет я унесла к себе в комнату и спрятала под кроватью, и вечер мы провели так, что сразу же забыли про всё произошедшее — Гарри и Алекс решили поиграть в компьютер — дома недавно появился компьютер. Старомодный такой, с досом, и на нём была парочка игр, тоже старомодных и пошаговых. А мне пришли документы — целый пакет, и я взяв их, пошла разбираться в содержимом. А именно — копия контракта с японским издательством — они согласились печатать то, что я нарисую — а не требовать от меня постоянной работы и постоянного потока рисованной порнушки. Но снизили роялти на пару процентов за это. И всё же, я неплохо заработала — документ из банка пришёл на мамино имя — она была официальным опекуном по контракту — и на «мой» мамин счёт поступили средства от Тони, который с блеском презентовал новую коллекцию платьев и костюмов для повседневного ношения и для разных размеров девушек — даже для пухленьких были модели. То есть жирненьких.

Мода, как оказалось, намного выгоднее, чем рисовать хентай — от Тони пришло пять миллионов фунтов. Пять, самка собаки, миллионов! Пять пятьсот пятьдесят три тысячи двести четырнадцать фунтов стерлингов — то есть целое состояние. А всё почему? Потому что наценки дикие — модная одежда от хорошего бренда — стоила сама по себе — полный костюмчик, вроде тех, что он мне присылал — от пятидесяти тысяч за всё.

И женщины платили, покупали! Покупали с такой наценкой — а моя роялти — это четверть от прибыли с коллекции — учитывая расходы — получалось около пяти-семи тысяч за полный костюм по эскизам. Летняя и осенняя коллекции разносились как горячие пирожки. То, что одежда для подростков хорошо подходит — тоже сыграло роль. Японцы сасай-кудасай со своими восемьюдесятью тысячами фунтов делают.

Документы из университета были в основном технического медицинского характера — испытания на людях затянутся возможно на годы, прежде чем будет какой-то результат. Оксфорд, получивший патентное право на лекарство — продолжит тестирование. Ну это ожидаемо — тут спешить никто не любит.

Ночь наступила за чтением документов и написанием ответов. Я вроде бы обещала сестрёнке и Поттеру показать продолжение банкета? Вот только тогда это было стихийное, а сейчас… хехе, представляю, как они волнуются! Места себе не находят, нервничают, стесняются, смущаются, просто прелесть. Пусть понервничают чуть подольше. А чёрный непрозрачный пакет станет для них чем-то волнующим и неизвестным. О, я понимаю это чувство, я сама его сейчас испытывала — потому что это… волнительно? Тогда я избавила шоком их от волнения — пусть прочувствуют интимность.

К ним пошла заполночь — мама утащила папу спать. Боже, как хорошо, что у нас дома хорошая шумоизоляция! Прекрасная шумоизоляция родительской спальни — просто божественная. Они ничего-ничего не смогут услышать. Я волновалась, как будто впервые хотела сделать что-то интимное, аж пальчики дрожали и где-то в груди сжимало и теплело. Посмотрела на себя в зеркало, оценила со всех сторон. Красота? Наверное, сносная. Миленькая.

И тихо вышла из спальни, оглядев коридор. Спальня родителей была на другом конце дома — сверху два коридора, окна родительской спальни выходят на улицу — а наши с Алекс и Гарри — во двор. Между ними ещё прослойка в виде душевой комнаты второго этажа и кладовки со всяким хламом.

Я аккуратно заглянула к Алекс — было уже половина первого, но Алекс читала книжку рассеянным взглядом. И увидев меня в дверях, вздрогнула. На ней была пижамка, лежала в кроватке, подогнув ноги под себя.

— Гермиона, — она встала с кровати, — ты… ты привела угрозу в исполнение?

Она волновалась, но шутка в том, что и я тоже дрожала — мне было впервые за много лет не по себе и нервы шалили, как будто впервые это всё. Приблизилась к ней и поцеловала, взяв за талию, в щёку, а потом и в губы, и страстно поцеловала, посадив её на кровать и залезла сверху на её ножки, села, обхватила её плечи и голову руками и почувствовав скользкий язык алекс у себя во рту, начала процесс успокоения нервишек, как это сексуально! Она такая миленькая — щёчки розовые, губки нежные, язычок несмелый, я тяжело задышала, покусывала её губы и язычок, втягивала в себя и с хлюпаньем отпускала, гладила её, тщательно изучила её ротик своим языком, ощущение её тела, обнявшей меня девочки, слегка дрожащей от возбуждения и нервов, божественно. Она была на взводе, я тоже, я поелозила киской по её ножкам, почувствовав, что она уже сильно чувсвительна и напряглась, и промокла даже… Повалила Алекс на кровать, продолжив целовать… и отстранилась, смотря ей в глаза. Карие глазки, тяжелое дыхание, слюна стекающая с края губ с обоих сторон, размазанная по лицу, это лицо уже не совсем лоли, но юной девочки, в состоянии возбуждения.

— Ты готова к приключениям?

— Сестра… — она сглотнула слюну, провела рукой по моей щеке и улыбнулась, — ты прелесть. Но я всё равно считаю это неправильным.

— Ах ты ж моя жопка, — я её поцеловала в щёку, — стойкая! Упрямая. И нежная словно пироженка, — покрыла поцелуями розовую щёчку, порозовевшую от смущения, и шею, мы слились практически в одно целое, прижавшись друг к другу, какой жар от наших тел!

— Позовём Гарри?

— Да.

— Я сама.

— Скорее.

Она вскочила, поправилась и вышла быстро из комнаты. А я достала чёрный пакет. И распаковала его. Гарри был… ещё милее, чем раньше — потому что в мешковатой пижамке, тёплой и с медвежатами. Такой… сёта. Он был красен, смущался. Увидев меня вздрогнул.

— Ну не бойтесь, подходите к кроватке.

Сестра подвела Гарри и усадила на кровать, и сама села с другой стороны.

— Что. Там, — требовательно спросила она.

Я вытряхнула содержимое. А именно — три бутылочки лубрикантов, две коробочки, внутри которых были вибраторы, обычные вибраторы, и две коробочки с мягкими наручниками, пушистыми и розовыми. Повязка на глаза, и один хвост. Хвост с известно каким методом крепления в попу. Гарри посмотрел на него, взял в руки.

— А как его крепить?

— Это в попку вставляется, — хихикнула я, — сестра, поскольку мы любовницы — выбирай любой вибратор. Один тебе, другой мне.

Она выбрала фиолетовый. Включила его, достав из коробки — он был сравнительно маленьким, и жужжал так задорно. Сестра прикусила губу.

— Поверить не могу, что я почувствую такое.

Я повалила её на кровать, и взяла наручники. Кровать у неё была правильной — с высокими ножками, и я застегнула наручники на руках Алекс, пристегнув обе руки к кровати в разной стороне — так что она лежала пристёгнутой.

— Ау, это странное ощущение, — она подёргалась, не получилось.

— Вообще, такие наручники не стоит слишком сильно дёргать. Они из пластмассы и их можно сломать. Это же игрушка, а не насилие. Итак, Гарри, — я бесстыже стянула с сестры пижамные штаны, обнажив трусики, — раздевай её.

Гарри аккуратно расстегнул, трясущимися пальцами, пижамку, и открыл тело сестры — её грудь, животик, всё остальное… Она заёрзала.

— Я кажется начала понимать, в чём прелесть этой игры.

— А? — Гарри вздрогнул, — тебе… нравится?

— Знаешь, как-то странно чувствовать, что я несвободна. Не могу прикрыться, чувствовать взгляды и быть беззащитной. Это так… щекочет нервы.

Гарри кивнул.

— Трусики, Гарри. Сними трусики. С неё и с себя.

Я стянула пижаму и белья на мне не было. Гарри смотрел то на Алекс, то на меня, точнее на мою девичью прелесть. И стянул трусики с Алекс — она помогла ему, подняв ноги, снять их. Я отталила ногу Алекс в сторону.

— В ванной ты наверное не всё рассмотрел. Разгляди хорошенько, пощупай, изучи пальчиками всё до мелочей. Ну же, вперёд…

Гарри склонился к киске Алекс — и внивательно рассмотрел. Алекс, как это увидела, заёрзала сильно.

— Ой, как стыдно! Не смотри так пристально…

— Смотри внимательно.

Я пощупала её киску.

— Какая милая и упругая, — развела губки в стороны. Алекс сильнее заёрзала — тогда я подняла её ноги, чтобы открыть доступ лучше. Гарри с любопытством естествоиспытателя прикоснулся аккуратно к киске сестры, заставив ту ещё сильнее потечь — и внимательно потрогал пальчиками ложбинку и развёл её губки в стороны. Понюхал.

— Нет, — сестра возмутилась.

— Если ты захочешь правда остановиться — скажи стоп-слово. Например… Флюгегехаймен!

— Хорошо.

— Пока она это не скажет — продолжай, — шепнула я Поттеру, — значит просто удовольствие получает отнекиваться.

Гарри кивнул и аккуратно дотронулся до розового клитора. Какой он был миленький — розовый, крошечный под капюшончиком, сверху киски, такой… нежный. Гарри лизнул его, заставив сестру сильно вздрогнуть, и внимательно, медленно начал трогать её и под половыми губками, разглядывая всё в деталях. Сестра хныкала и ей это явно нравилось — от того, что она хотела прикрыться и вообще… Но наручники натягивались и не отпускали её, она была беззащитна перед нашими взглядами и ласками.

Я сунула ему в руку флакон.

— Чтобы секс проходил гладко — используют смазку. Лубрикант, который уменьшает трение и входит очень легко и приятно. Попробуй нанести на тело Алекс. На животик, на киску. И начинай гладить.

— Хорошо, — серьёзно сказал он и открыв крышку, тонкой струйкой полил её разгорячённое тело. Лубрикант был холодным, и сестра сильно вдохнула, застонав.

— Хватит, — остановила я его, — а теперь массаж. Давай я верхнюю часть тела, а ты нижнюю.

— Мануфактурное разделение труда, — блеснул эрудицией Гарри.

Меня это рассмешило. Серьёзно, когда n-летний мальчик так острит в момент эротической оргии — это звучит очень ржачно! Но он со страстью взял её бёдра — стройные ножки, и пальцами и ладошками начал их гладить, вверх-вниз, щекотать, даже ступни и пальчики ног не забыл. Он поглядывал и на неё, и на меня. Я же взялась за животик и грудь сестрёнки, прильнув губами и затянув твёрдый сосочек, прикусила его. Она дёрнулась.

— Ау…

Как это красиво — такое тело! Стройное, юное, нежное, разгорячённое — всё, её лицо, выражавшее наслаждение и стыд, руки, вздымающаяся грудь… Я пожамкала её груди и пошла руками ниже, к животику, к бочкам и талии, нежно размягчая их и скользя легко с помощью лубриканта. Это тело, принявшее уже вполне сексуальные черты женственности — после лубриканта становилось ещё фактурнее, ещё красивее, и она была настоящим чудом — просто смотреть на неё уже было важной частью секса — смотреть на это невероятное тело, красивое, сексуальное… трогать её, словно античную статую венеры, юной лоли-венеры… я провела пальчиком вокруг пупочка, Алекс застонала сильнее. Прошла ниже и погладила её лобочек, чуть выступающий и пухленькие половые губки, начала медленно скользить по ним пальчиком, теперь её смазка и лубрикант смешались. А ещё лубрикант был клубничным — так что дальше я языком прошлась по этому телу, по каждому её изгибу, причмокивая и целуя её грудь, торс, животик, облизывая везде где только можно и нельзя — и наконец кончиком языка ткнула в пупочек. Сестра застонала:

— Аууу…. Охохох… — она подняла голову, — Гермиона, нет, там слишком чувствительно.

— Какая красота… какая нежность…

— Аааа! — она запрокинула голову, — да-а-а…

Её упругая киска, по которой скользили мои пальчики, легко приняла их в себя –сейчас они проскользнули очень легко и приятно — лубрикант это прелесть. Снова это божественное ощущение — тепло, туго, гладко и скользко внутри, складочки внутри её киски плотно закрыты, и их приятно надавливать, чувствовать, как они раздвигаются, обволакивая пальчик, и он проходит внутрь, миллиметр за миллиметром глубже в сестрёнку… невероятно. Она посмотрела мне в глаза, в этот момент она выглядела так сексуально! Взгляд на девочку в тот момент, когда пальчики ощупывают каждую складочку внутри её киски — невероятно привлекательное зрелище. Глаза в глаза. Она тяжело дышала. Гарри же нежно и ловко массировал внутреннюю сторону бёдер около киски и под коленками, и делал это языком тоже, целуя и щекоча её бёдра… Я вынула пальчик, он с хлюпаньем вышел наружу.

— Оууу… сестраааа… Гарри… это…

Пришла пора сладостных вибраций. Я была разгорячена не хуже сестры, перешагнула через неё, так, что наши киски прижались друг к другу, и открылась перед Гарри полностью, раздвинув ножки и попку. Гарри внимательно смотрел на это, он тяжелее дышал и положил руку мне на попу.

— Нет, не меня. Не надо, Поттер.

— Хорошо, — убрал руку.

— Но смотреть можешь… а теперь приступай к главному…

Я включила вибратор и провела им по талии сестрёнки, по её сосочкам, лубрикант налила себе на попку, так что он стёк вниз на мой персичек, и аккуратно приставив к киске вибратор, слегка надавила.

— Освободи меня. Я хочу сама.

Расстегнув её наручники, вернулась. Сестра положила руки мне на попку и нежно погладила по спине, прижимая к себе. Мы встретились взглядом. Она взяла у меня из рук скользкий вибратор и наощупь приставила его к моей киске.

— Гарри, помоги попасть в нужную дырочку, — попросила она. Гарри помог ей прицелиться и вибратор медленно стал раздвигать края моей киски, сильнее, чем пальчики. Острое ощущение в первый то раз! Я прижалась к шее сестрёнки, громко застонав, ощущая каждый миллиметр, который он проходит внутрь, даже оребрение на нём ощущалось очень отчётливо, я всецело поддалась этим ощущениям. Он входил глубже и глубже, я застонала сильнее, когда он попал туда, где ещё не было пальчиков — острые ощущения! Схватила Алекс и прижалась сильнее… Он упёрся, не войдя полностью, в конец — и сильно надавил на маточку — это острое ощущение в животике, давлениее и щекотка — очень нежная шейка. Вибрация на шейке просто сводила меня с ума.

— Даааа… Да, давай, сильнее! — захныкала я, позволив ей вынуть его и вставить — резко, быстро, я вскрикнула, по всему телу прошёл сильный разряд удовольствия, но не оргазма пока, — и вскрикнула ещё раз, и ещё, и ещё, заныла:

— Ииии…. Алекс… да, да, сильнее! Аууууу! — наши тела слились и скользили — я подмахивала ей и с каждым движением мы скользили друг по другу. И почувствовала, что Алекс тоже под толчками и стонет, закатив глаза, она делала это вибратором в том же ритме, в котором действовал Гарри, и когда она испытывала толчок в одну сторону — я сильнее насаживалась в другую, дальше всё как в тумане. Оргазм был не просто хорошим — он был экстазом высшей пробы — чувтсво вибрации внутри разносилось по всему животику, сильные касания матки и растягивание такой узкой киски — ощущения прелесть! Мы слились в экстазе, я поцеловала сестру перед этим и мы закричали обе, и Гарри видимо тоже. Магия? Или нет, она стала сильнее меня долбить, когда сама почувствовала что вот-вот настанет оргазм, и я кончила так сильно, что перед глазамит заплясали точки и сестра с силой шлёпнула меня по попе, несколько раз… мы стонали хором, капеллой, синхронно, толчки и судороги закончились так, что я просто обвалилась на сестру, тяжело дыша, пытаясь хоть как-то отдышаться. Гарри упал рядом и поцеловал её, я уступила ему место, соскользнув ниже. Киска сестрёнки, только что после секса, прекрасна. Я погладила её. А теперь хвостик!

— Алекс, повернись на животик.

Она повернулась, отстранив Гарри. И хихикнула.

— Это было круто. Я… Гарри, спасибо тебе.

— Ну…

Я же положила руки на её попку и погладила её, поцеловала одну сладкую булочку, вторую…

— Эй, эту штуку в меня не вставляй, — возмутилась Алекс, повернувшись, увидев рыжий лисий хвостик.

— Тебе понравится, гарантирую.

— Тогда ты первая.

— Э?

Собственно, почему бы и с попкой не поиграть?

— Сама вставь, — я повернулась к ней спиной и встала на четвереньки. Алекс тут же оказалась рядом, и Гарри тоже внимательно наблюдал. Алекс погладила мою киску, скользя пальчиками по губкам, это было… приятно, я сильнее расставила ножки. Её пальчики скользили по этому сладкому персику, ощущения отличные! И внутрь, внутрь тоже — она разок скользнула внутрь и вынула пальчик.

— Смазать надо.

— Ага.

Ощущение что что-то снаружи прислоняется к попке — странное, но давление, когда это начинает давить сильнее и медленно погружаться — ещё страннее. А Алекс взяла вибратор и вставила его в мою киску, включив только потом — эта штучка снова скользнула на всю глубину и зажужжала. Сладостные вибрации в животике, вместе с хвостиком, который погружался всё глубже, были острыми — я застонала, задрожала, сестра шлёпнула меня по попе… это снова меня завело по полной, я потекла, замычав, и спрятав лицо в подушку. И наконец свершилось — чувство что что-то проскользнуло и попка сомкнулась на «яблоке», и вибрации внутри, смешались, я сделала шаг вперёд на четвереньках.

— Прямо как лисичка. Одень это.

Сестра надела на меня обод с каштановыми ушками, и судя по реакции Гарри — он был просто в восторге и шоке! Ему это нравилось, нравилось наблюдать.

— Лисичка… фыр-фыр-фыр… — я прошлась к ним на четвереньках, и лизнула сестру в щёку, — фыр?

— Ох ты ж моя прелесть, — она повалила меня и начала гладить по телу. Я захихикала, такая игра была смешной и весёлой! Кажется это называется «петплей». Заёрзала, извиваясь. Сестра покрыла меня поцелуями, и снова ввела вибратор, включив его. Но уже другой, я застонала, выгнувшись.

— Фыр-фыр-фыр! — подыграла им, — тяф!

Гарри не будь дурак — но не лез к эрогенным зонам. Он вообще правильно понял наши отношения и взял в руи мои ступни, начав массировать их. Я не мешала — пожалуй, что у меня весь настрой не пропадёт, если мальчик будет мне ножки массировать. Сестра же оставив вибратор включённым внутри, гладила, кусала мои сосочки на маленьких холмиках груди…

Я случайно посмотрела влево — и там было зеркало… О магия, что там отражалось! Красивая лоли в костюме лисички с хвостиком из попки, вибратором в маленькой нежной кисе, извивается и смотрит рассеянным взглядом, и алекс, которая меня лижет и гладит, и Гарри с другой стороны, щекочет пальчики ног… Это выглядело невероятно сексуально… Сестра научилась и делала как я — и я снова зафыркала, и стоны сопровождала лисиьчими ауф-ауф, и прочими животными звуками, так было приятнее!

Сестра облизала меня всю, ощупала, а вибрации в животике достигли пика — от киски они распространялись по всему животику, то есть на матку и тело, внутрь, глубоко внутрь, и это было… сильно. Вибратор очень сильный, мощный, на максимальном то режиме… Тело слегка отпустило и начал нарастать приближающийся оргазм. Я подала голос:

— Фыыыыыыр! — и сильно дёрнулась.

Сестра правильно всё поняла и начала активнее меня ублажать, а Гарри перешёл от моих ножек к её киске, уже дошедшей до готовности. И теперь она получила второй вибратор, наши взгляды встретились…

И в этот момент мой потерял всякую осмысленность, изо рта закапала слюна, я изобразила классическое ахегао, закатив глаза и завыв словно сирена, вжала её в себя, и оргазм накрыл меня с головой. Ох, как это было… сильно!

Вынула вибратор, и приставила его же к попке сестры. Пока Гарри делал это с её киской.

— Эй, не надо туда.

— Фырфырфыр, — хитро улыбнулась я и надавила. Он проскользнул внутрь по лубриканту. Попка была тугая, трудно вдавливать, сестра взвизгнула, когда он вошёл глубоко, и я им начала двигать, вставляя и вынимая.

Хорошо, что они не кушали и хорошо помылись, в том числе попки — я на этом настаивала ещё днём. Первый анальный секс странное ощущение. Сестра билась в моих руках, словно рыба в руках рыбака, пытаясь высвободиться и выскользнуть. Она насаживалась только сильнее на оба вибратора, и наконец, не выдержала и вздрогнула, громко вскрикнув, аж по ушам дало и мелко затряслась, закатив глаза… это продолжалось полминуты, пока она не рухнула… Пока я делала её в попку, Гарри снова взял её киску и тоже финишировал, сильно толкнув Алекс и мою руку.

Я вынула вибратор, погладив пальчиком колечко её попки. И Гарри это всё наблюдал. Мы трое повалились на кровать, тяжело дыша.

— Гермиона, флюгегехаймен пять раз, — сказала алексия, — я больше не могу кончать, у меня уже голова кружится. Сейчас сердце из груди выпрыгнет. Ты как? — она посмотрела на Гарри. Наш сёта тяжело дышал и лыбился во весь рот. И был доволен. Он поцеловал Алекс, и они начали целоваться. Ох, как это симпатично… а вот я уже не могла…

— Здесь вся кровать промокла от наших соков, слюны, смазки и прочих… жидкостей, — я пощупала простынь — она была хоть выжимай, — пошли в мою комнату…