• Д.Д. | GLIWI

___________________________________________________________________________________

Грид, не стал ничего «выпытывать» у Беллатрис, касающееся вопроса, над которым она ломала голову всё это время, а наоборот, решил отвлечь от ненужных мыслей, переведя разговор в иное русло. Поэтому, беседа закончилась не одним коротким танцем, а вплоть до момента третьего тоста, после которого им пришлось разойтись и вернуться за стол.

Но главное он успел сделать, это пригласить девушку на пикник через два дня, специально подловив тот самый момент, когда прозвенит звон ложки о бокал, просто не дав ей время отказаться, что со стопроцентной вероятностью она бы и сделала.

Как только всё внимание гостей было сконцентрировано на главном столе, со своего места встал Регулус и торжественно поднял бокал:

— Хотелось бы поднять бокалы за молодожёнов и пожелать, чтобы последовавший за свадьбой медовый месяц прошёл замечательно и никогда не заканчивался. Пусть он перетекает в медовый квартал, медовое полугодие, медовый год и в медовую жизнь… — столь простой, но по своему оригинальный тост, вызвал улыбки на лицах многих аристократов, даже Нарцисса, как-то по-новому взглянула на молодого человека. А вот Орион, хоть и делал вид, что оно так и должно было быть, но внутри, мужчина тяжко вздыхал, — Я, как и все гости в этом зале, желаем вам по-настоящему медовое будущее и пусть все проблемы пройдут стороной! — после чего, раздался мелодичный звон бокалов, поглотивший весь зал.

Грид, вернувшийся за стол, с трудом подавил смех, от вида слегка подвыпившего друга, который пытался делать вид, что совершенно трезв:

— Переволновался мальчик, даже мой глупый пример использовал.

— А мне кажется, что очень даже неплохо прозвучало, — сделав небольшой глоток сока, произнесла Нагайна, — Главное, чтобы это было сказано искренне и от всего сердца.

— Соглашусь.

— Кстати, что с твоей ведьмой происходит? — полюбопытствовала девушка, которая ощущала от Беллатрис тихий гнев, до самого момента начала церемонии, после который он слегка поутих, а после вновь вспыхнул, но уже с новой силой, когда волшебник что-то передал ей и вернулся к столу.

— Узнала кое-что нехорошее, что с ней сделал один неприятный человек, — его улыбка, невольно скривилась.

Драконесса, с удивлением посмотрела на Беллу, которая не сводила угрюмого взгляда с Принца:

— А что произошло?

— Подправили воспоминания и отвадили от Нарциссы… н-да… не самая счастливая жизнь. Вначале один безумец привязал её к себе при помощи артефакта, а затем другой решил поиграть с её воспоминаниями…

— Знаешь… может быть… быть змеёй было не так уж и плохо… — поджала губы Нагайна, с сочувствием смотря на Беллу.

— Об это рано говорить, кто знает, как бы сложились наши судьбы, не сведя она нас в тот день, — нежно приобнял он её, с улыбкой помахав ладонью одной злой фурии, которая… поднялась со своего места и направилась к ним.

— Угу… я очень счастлива, что встретила тебя… кстати, что ты ей там сказал и передал? — поинтересовалась она, взглянув на мага.

— Приглашение на пикник через два дня, на который, кстати, ты заочно приглашена, — быстро поцеловав её в лоб, Грид поднялся со своего места, — Ладно, мне надо поболтать, вот с теми неприятными людьми, — и он быстро удалился, а уже через несколько секунд, к ней подошла хмурая Беллатрис, сжимающая в ладони небольшой конверт.

— Успел. Но у нас ещё шесть часов впереди, вечно убегать тебе не удастся… — зло оскалилась она, после чего, опустила взгляд на Нагайну, которая с любопытством посматривала на неё, — И как ты его только терпишь?

— Любовь и годы проведённые вместе.

— Понятно… — и разговор увял, не успев начаться, Беллатрис даже и не знала о чём говорить со своей «подругой по несчастью». Она сама была немногословной и драконесса, после нескольких десятилетий в обличии змеи, потеряла все свои коммуникабельные способности, которые только недавно начала восстанавливать. В этом плане, они были почти, как два сапога пара.

А гости, с неприкрытым интересом сконцентрировали на них всё своё внимания, ожидая «шоу» после встречи двух «соперниц» за Принца, но:

— Передай ему, как вернётся, что если он не заберёт приглашение лично, я его прибью, во время этого самого пикника.

— Ладно… — стала на неё довольно странно поглядывать Нагайна, но аристократка не придала этому особого значения и, развернувшись, зашагала обратно к своему месту.

«Странные они — аристократы. Наверное, я никогда не пойму всех их этих бзиков…» — со вздохом покачал головой девушка, взглянув на волшебника, который о чём-то беседовал с несколькими гостями…

Оставшаяся часть праздника, прошла на удивление спокойно, если не считать игры в «кошки-мышки» между Гридом и Беллатрис. Вначале, волшебница просто сверлила его своим ну очень хмурым взглядом, а после, стала пытаться, как бы «случайно» подойти к нему и вернуть приглашение. Но каждый раз, когда их разделяли считанные метры, тот исчезал и появлялся в совершенно другой части зала.

Просто не прейти, «приняв» приглашение, она не могла, помимо гордости аристократа, ей мешали два других фактора, в лице дяди с Нарциссой, которые заметили этот момент. Поэтому, в данной ситуации, только если сам Северус заберёт его обратно, она сможет спокойно выдохнуть. Но тот, словно уж на сковородке, постоянно ускользал от неё, что очень злило девушку, но одновременно с этим вызывало странный азарт.

А Грида, наоборот, эта ситуация только веселила. Да и своей главной цели он добился, сконцентрировав всё внимание девушки на своей персоне, на время, заставив её позабыть о других проблемах.

Нагайна в свою очередь, наблюдая за этим, лишь вздыхала и качала головой, смотря на них, как на детей малых, при этом не испытывала какой-то особенной ревности, уже давно смирившись со своей судьбой. Да и ревновать к девушке, с которой он почти не проводил время, было глупо.

Так бы могло продолжаться вечно, если бы не то, что мероприятия стало подходить к своему логическому завершению…

---

К девяти часам вечера, когда свадьба подошла к своему пику, молодожёны покинули праздник, но перед этим исполнив последнюю традицию, бросание свадебного букета, которая моментально привлекла внимание всех незамужних дам и закончившаяся самым удивительным образом.

Неизвестно как, но Нарцисса, сумела заставить Беллатрис поучаствовать, заранее подготовив букет, зачаровав его, чтобы он точно прилетел в руки сестры. А последняя в свою очередь, ожидая нечто подобное, не собиралась ничего делать.

Вот только Нарцисса перехитрила её. Предполагая, что она поступит именно таким образом, когда все сконцентрировались на букете, аристократа незаметно достала палочку и взмахнула ею, от чего рука Беллы, к её собственному потрясению, потянулась к нему…

Итогом стали три ладони, сомкнувшихся на букете. Первая принадлежала, что неудивительно — Беллатрис, вторая — Нагайне, воспользовавшейся своей далеко нечеловеческой скоростью и реакцией, а третья — Лейле Гринграсс, случайно оказавшейся в нужное время и в нужном месте.

Последняя, даже заставила Регулуса, немного перепившего на почве волнения, невольно протрезветь. А когда обе девушки, единодушно решили оставить его Гринграсс, бедный Блэк, пришёл к неутешительному выводу, что его холостяцкая жизнь вскоре подойдёт к концу.

А уже ровно в одиннадцать, гости и сами засобирались. Из-за того, что Грид, всё ещё был шафером на свадьбе, ему пришлось вместе с главами двух семейств провожать их. Хотя Орион и Абраксас, предлагали Принцу спокойно уйти домой, ссылаясь на то, что они и сами могут с этим справиться. Но он всё же решил остаться, как-никак, это его обязанность, как друга жениха, да и нарушать своё же слово волшебник не привык.

Это продлилось ещё около часа, пока зал почти полностью не опустел. Беллатрис, после того, как молодожёны покинули банкет, и сама ушла, но в довольно смешанных чувствах, даже позабыв о приглашении. Ей надо было сегодня о многом поразмышлять.

К двенадцати, в зале остались лишь родственники с обеих сторон. Рушить «семейную идиллию» и не менее важную часть церемонии, на которой могли присутствовать лишь члены двух древних магических родов, Принц не стал и, попрощавшись со всеми они так же покинули особняк…

Соединённые Штаты Америки. Нью-Йорк. «Гильдия Учителей».

С того момента, как Глава гильдии обнаружил незваных гостей, прошло около семи часов. В данный момент, он с уверенностью мог сказать, что это время, было потрачено впустую, как скорее всего будут и последующие часы.

Наблюдая за ними, старик, так ничего и не смог выяснить. Оба волшебника, продолжали без остановки искать нужную им книгу, совершенно не обращая на него внимания и, сколько бы он не размышлял над тем, что они ищут, он так и не смог найти ответа.

На диалог, волшебники с ним не шли, игнорирую любые попытки завязать разговор, поэтому последние пару часов, Джереми просто молча наблюдал за каждым их действием и анализировал используемые чары.

Так бы могло продолжиться и дальше, если в один миг, молодой человек, вдруг не замер:

— Ох, неужели вы, наконец… — но, не успев договорить, Глава гильдии, резко подскочил с дивана, отбросив его в сторону и максимально напряжённо сжав посох, он мрачно уставился на «юношу», готовый в любой момент активировать защитную систему гильдии и использовать сильнейшее из своих заклинаний.

В один миг, простой «мальчишка» с невероятно низким объёмом магии, превратился в самое настоящее чудовище, волшебства в котором не было видно конца и края. За свои сотни лет жизни, он ещё никогда не видел столько волшебства в теле обычного мага.

Старик, совершенно не мог поверить своим глазам. Расскажи ему ранее кто-то о существовании подобного монстра, он бы рассмеялся ему в лицо и отправил полечить голову, но сейчас:

«Кто он, чёрт возьми такой…?!» — перед ним, словно, стоял совершенно другой человек, от одного его присутствия, волшебник ощущал тревогу и лишь только то, что «гости» с самого начала не проявляли агрессии, оставляло надежду на мирное урегулирование данного вопроса. Сражаться с подобным «существом» он желал в самую последнюю очередь.

И, когда тот развернулся и взглянул на него своими пронзительными, чёрными глазами, по спине Мартинеса, пошли мурашки, но он не решился отвести взгляд, опасаясь не заметить момент, когда тот решит атаковать.

Да, может он и был монстром в человеческом обличие, но так просто сдаваться старик не собирался. У него была гордость и та, ради которой он был готов сражаться до самого конца…