• Cyberdawn

• warhammer 40000
• 6

А когда судно уже пребывало в варпе, ко мне в покои постучал Роберт с несколько обеспокоенным лицом. Расположившись в кабинете, я полюбопытствовал, что за напасть случилась у него.

— Капитан Боррини не скрывал место нашего назначения, Терентий, — озвучил он. — Вы знаете, что за Мир — Бела Тегейзе?

— Подозреваю, Мир Смерти или что-то подобное, — честно ответил я. — Учитывая, что Астартес натаскивают там скаутов.

— Да, Мир Смерти, — кивнул полковник. — Но не столько из-за фауны.

— Растения? — уточнил я, пока тянулся за планшетом, благо, были и такие миры.

— Варп, — коротко произнес Роберт, озвучив то, что я начал читать.

Подняв руку и получив кивок от собеседника, я погрузился в описание Мира. Как понятно, я о таковом не слышал. Да он, черт возьми, не платил “десятину” гвардейскими полками! Население в пятьдесят тысяч человек, правда, в отличие от подавляющего большинства Миров Смерти Империума, у Бела Тегейзе было, что добывать и продавать. Планета непонятными вывертами топологии оказалась “частично погруженной” в имматериум чуть ли не сильнее, чем планеты Сегментума Обскурус — секторов, граничащих с Окуляром Трепета. Правда, довольно забавно — прорывов там парадоксальным образом не было, а вот воздействие на планету с “зарождающимся биоценозом” имматериума оказалось уникально-полезным. И превратила её в Мир Смерти.

Итак, некие странные взаимодействия с имматериумом, помимо того, что превратили местных кольчатых червей и ракообразных в лютых чудищ, сжала цикл зарождения нефтепродуктов до нескольких десятков лет. В общем, полтинником тысяч населения на планете были операторы добывающих мобильных крепостей-заводов и их экипажи-охрана, отбивающиеся от многометрового червия всяческого и пакости типа гигантских трилобитов. Притом, поставки с планеты были запредельными по объемам. Обеспечивая ресурсами для прометия (довольно странного, подозреваю, не без искаженной топологии образованного горючего органического вещества) с десяток производственных Миров.

— А вы, Роберт, откуда знаете об этом Мире? — резонно полюбопытствовал я.

— Из за этой планеты 13-ый Офидианский и оказался в Сегментуме, — развел полковник руками. — Сектанты хаоса, — пояснил он.

— Любопытно, — протянул я. — Персонал добывающих крепостей? — уточнил я, на что последовал кивок. — А когда?

— Три года назад, — ответил полковник. — И я вам скажу, Терентий, потерь от фауны полк понес кратно большие, чем от сектантов.

— Сейчас есть тяжелая техника, — резонно отмахнулся я от червяков. — Впрочем, я вообще не понимаю, как там не образовались не то, что сектанты, а демонический Мир, — поделился я недоумением.

— Никто не понимает, Терентий, — ответил Роберт. — Но даже сектанты, уничтоженные нами, подцепили скверну на родных Мирах, а не обратились к Врагу на планете.

— Хм, то есть населения постоянного планета фактически не имеет, — озвучил я, получив кивок. — Тогда странно и не очень понятно. Впрочем, разберемся. И да, Роберт, я не планирую длительного пребывания на планете, так что подготовьтесь к короткому десантному рейду. Нужно проверить места пребывания скаутов. Соответственно, будучи знакомым с фауной этого Мира, вам не составит труда подобрать надлежащую технику и оружие.

— Истинно так, Терентий, исполню. Благодарю за беседу, — с этими словами Роберт откланялся.

А я призадумался. Дело в том, что будь Бела Тегейзе миром “нормальным” в смысле типичным Миром Смерти с агрессивной живностью и распространенным населением, то путь скверны можно было бы отследить без труда. Однако, тут выходил “мир вахтовиков”, причем, в отсутствие городов пребывание скаутов на добывающей крепости видится мне довольно маловероятным. А обратиться к хаосу на лишайниковых полях с редкими озерцами… Ну черт знает, возможно, у меня скудное воображение, но совращающий прельстивыми речами Астартес червяк или краб какой видится мне невозможными.

Соответственно, остается вариант проникновения скверны от экипажа судна, в варпе во время перехода… И все, по сути. Последний вариант возможен, но маловероятен — в “навигационной” части варпа его порождения если и возникают, то стремятся деструктурировать упорядоченное, а не вести философические беседы.

Экипаж… С этим сложно. Это флот ордена, подвергающийся проверке и тестам на верность, а Защитники показали себя достаточно добросовестной организацией, с высоким количеством псайкеров — очевидно, сказались склонности легиона-основателя. А главное, те, что были на судне — мертвы, а корабль, особенно крейсер, который и был уничтожен — это даже не район, а небольшой город, живущий автономной жизнью.

Итого выходит, что пути обращения скаутов к поклонению богам хаоса имеет смысл искать на планете, либо… хаосом поражены часть Защитников. В теории последнее возможно, а вот на практике… Вопрос в том, что у меня не было опыта наблюдения за поклонниками хаоса “натурно”. Я видел проявления именно демонов, вирдбоя и лояльных Империуму псайкеров, разных типов и видов. Экстраполируя наблюдения, я почти уверен, что заметная разница в “ветрах и свете” быть должна. Ключевое слово “почти”. Пусть и малая, но вероятность “падения” ордена остается, а я этого просто не в состоянии выявить, пока библиарии Защитников с гоготом не начнут призывать демонов.

Однако, в случае падения именно ордена, прорыв, вызванный какими-то там скаутами после полугодичной тренировки… Посвящение? На родной планете? Ну, в общем, вероятность такового если не нулевая, то очень близкая к тому. Тут даже владыка блондинок из анекдотов вряд ли такую дичь творить будет.

Соответственно, на планете нужна проверка мест пребывания скаутов, особенно добывающих крепостей, если они там бывали. В случае отсутствия следов возникновения порчи надо инкогнитой возвращаться на Прагнар, с месяц примерно проводить наблюдение-проверку и писать отчет в секторальный конклав Инквизиции, ежели я следов демонопоклонничества не выявлю. Технические методы выявления правдивости у Инквизиции есть, чему свидетельство как моя история, так и данные библиотек и отчетов. Правда, все это лютые по размерам комплексы когитаторов: в рамках их габаритов кресло, в котором я пребывал — часть менее процента. Но они есть даже мобильные, правда, на специальных кораблях и работают с “телом разумного” вплоть до подсознательной информации с высочайшей достоверностью. Исключения были только в виде механикусов высоких рангов, просто не имеющих толком тела, и псайкеров от уровня Бета, самим фактом своего пребывания вносящих незначительные, но помехи как в свое тело, так и в окружающее пространство. Совершенно не критично в целом, но для “полиграфа” таковые помехи сводили все вердикты до “пятьдесят на пятьдесят”. Но с Астартес полиграфы работали, так что в случае невыявления мной следов порчи — банально надо. Орден Астартес-отступников в сердце сектора — это миллиардные жертвы, причем как самое “легкое” проявление.

Впрочем, есть вероятность локальной порчи — что сектантами, например, были сержанты, что поражение было произведено во время полета через Варп… в общем, вариантов много, но Инквизитор должен рассматривать худший сценарий, выглядеть параноидальным дураком даже в своих глазах. Потому что взмахивание рукой для этого типа, в том числе и в моей роже, хуже преступления во всех смыслах.

И мне предстояло побеседовать с библиарием Небесных Защитников, приданным мне “в усиление и ради чести Ордена”. Причем, с пусть почти невозможной вероятностью, что он хаосит… но “почти”, так что исходить надо именно из такового.

Погоняв в голове все возможные и невозможные расклады, что пришли в голову, я всё-таки понял, что все мной надуманное в рамках имеющейся информации верно, и действую я правильно. Проводить расследование возможной порчи в Ордене, ДО того как будут проверены остальные варианты и возможности — нерационально, глупо, да и банально опасно, находясь у данного Ордена на виду.

Соответственно, вызвал я к себе нашего спутника-Астартес, псайкера уровня Гамма со специализацией ”энергокинеза”, как я назвал для себя эти проявления, Иеремию Бима. Вообще, имперская классификация определяла таковых как “Пиромантов”, что, как по мне, в корне неверно — псайкеры этой дисциплины работали именно с энергией. Те же лучи, например, энергетическая форма (для высоких рангов), много проявлений не пиро, а именно энергии. Тот же “огненный щит” в вакууме не создавал “пламени”, лишь свечение. Соответственно, в атмосфере “бушующее пламя” было лишь раскаленной до состояния плазмы этой самой атмосферой.

И, нужно отметить, именно такой тип псайкеров, наравне с телекинетиком, были мне наиболее опасны. Всякие “иссушающие пламеня варпа” мне не важны, а вот косвенными воздействиями температуры (или кинетикой предметов у телекинетика) меня вполне могли и прибить.

Попараноив ещё и на эту тему, я все же дождался Ерёму, явившегося в мои покои и высказавшего пожелание не сильно болеть.

— Приветствую, библиарий, — ответствовал я. — До прибытия к нашей цели менее недели, исключительной удачей я нахожу знакомство моих гвардейцев с планетой. Однако, будучи простыми гвардейцами, они знакомы исключительно с малой частью особенностей Бела Тегейзе. А меня интересует ряд моментов, которых я не смог обнаружить в информаториуме, — слегка покривил душой я.

— Как пожелаете, Инквизитор, — кивнул астартес. — Видимо, вас заинтересовали проявления имматериума?

— В основном — да, — кивнул я, — но не только. Например, меня смутила нетипичная картина со сменным экипажами добывающих заводов-крепостей.

— Понимаю, истинно нетипично, но ответ прост — мутации, — выдал Ерёма. — особенность Бела Тегейзе в том, что невзирая на концентрацию варпа, можно наблюдать аномальную картину воздействия, точнее отсутствие воздействия варпа на разум. Кстати, в прошлом веке была экспедиция Инквизиции, исследовавшая феномен, — огласил он, на что вид я сделал непричемистый, мол, ничего не ведаю и не знаю. — Да, так вот, на тела концентрация варпа на планете оказывает воздействие типичное, соответственно, пребывание на планете не астартес в течение трёх лет вызывает мутации. У Астартес же наблюдаются аномальные нагрузки на организм без постоянных эффектов, и в целом пребывание более пяти лет на планете нецелесообразно.

— А автоматические механизмы и сервиторы, очевидно, поддаются искажениям согласно стандарту, — “предположил” я.

— Истинно, — кивнул библиарий.

— А каков режим тренировки ваших скаутов? — закономерно поинтересовался я.

На что Ерёма мне поведал, что традиционно идет разделение на две команды, с ротацией скаутов и осуществляются “военно-тактические игры” между ними в условиях агрессивного биома планеты и, зачастую, сверхсложных ландшафтов. Планета была относительно “молодая” и имела массу горных областей с очень плохой проходимостью и прочим. Что меня, признаться, несколько опечалило: лазить по горам — не самое моё любимое занятие, особенно по “слабо проходимым”.

С другой стороны, порадовал тем, что “стажировка длится полгода, локализована традиционными местами с опорными пунктами с припасами”. А контактов с “вахтовиками” не происходит, лишь с администрацией Мира, которая обитает на высокой орбите на станции, заодно используемой как перевалочный пункт для добытого.

Все это, в угоду моей паранойе, я принял как “возможное допущение” но сам факт наличия администрации порадовал. Вообще, это логично, но в читаном мной и рассказе Роберта этот момент не упоминался.

По прибытии в звездную систему я проинспектировал наши силы, причем выяснил, что Редуктор запустил свои механодендриты в технику гвардейцев, а частично и авиационные соединения Гнева. Например, “Вендетта” (артиллеристская модификация десантно-штурмового самолета “Валькирия” с вертикальным взлетом) была переделана, пусть и незначительно, но, как по мне — весьма разумно. А именно, предусмотренные изначальной конструкцией болтеры “для борьбы с пехотой” магос, завывая “во славу Омниссии”, нахрен отковырял, заменив на мультилазеры. Сделав огневую мощь полностью энергетической, а самое главное, он… Установил все курсовое оружие Вендетты на поворотные полусферы башенок. Это несколько снизило аэродинамические характеристики летательного аппарата, но… Ну черт возьми, он спокойно вел огонь по всей нижней полусфере, без слепых зон! Более чем подходя для “летательного аппарата артиллерийской поддержки”, каковым он и провозглашался изначально. Я, к слову, вообще не понял, на кой болт в стандартной модификации ему крепили стационарно лазерные пушки: какой-то запредельный конформизм, учитывая то, что большая часть излучателя вообще не обязана быть “вытянута в длину”.

В общем, редукторский креатив мне, безусловно, понравился, правда, активность магоса вселила некоторые опасения: вот перестроит он Гнев и всю технику “по уму”, во славу Омниссии, конечно. А механикусы начнут тайную охоту за кораблём, Редуктором и мной. А за компанию, да.

Впрочем, подобные полушутливые мысли занимали меня недолго. Десантная группа в итоге состояла из четырех “Стражей”, одноместных шагоходов, четырех расчетов тяжелых лазеров же и соответственно Вендетты. Лазерное оружие было выбрано в качестве основного по причине уязвимости к нему местной фауны и отсутствия потребности в боеприпасах. И я с библиарием, в качестве как почетного груза, так и некоторой боевой силы, например, наручный мельтаган моей брони имел довольно ощутимый заряд и высокую убойность. В пределах десяти-пятнадцати метров, но, тем не менее, вещь была крайне убойной — этакий форсированный импульсный плазменный резак с температурой плазмы в десяток тысяч градусов.

А мне, для начала, следовало навестить “орбитальную администрацию” планеты. Сам факт её наличия говорил об отслеживании и протоколировании корабельного трафика, наличии астропата и, возможно, наличии средств слежения за поверхностью. Маловероятно, но возможно, рассудил я, пока меня в компании Ерёмы доставляли на станцию. Вообще, сам факт его наличия уже привлечет внимание, вызвав “пожар во время наводнения”, но вариантов послать его вдаль я не нашел, а вариант нивелировать большую часть бардака придумал.

Сама станция представляла собой этакий тор, диаметром километров в пять, не меньше. Впрочем, “готическая” традиция присутствовала и тут: противоположный от планеты конец тора покрывали крыши, домики, башенки и прочая архитектурщина. Причем, сориентирована орбитальная позиция этого тора была не случайно — фактически у меня на глазах несколько челноков, явно стартовавших с планеты, “разгрузились” этакими контейнерами в центре “дырки” тора, а судно, пребывавшее в нескольких сотнях метров выше, принимало аналогичные разгруженным контейнеры. Очевидно, прометий уже переработанный или нефть-сырец, заключил я.

После стыковки наша двойка, слова худого не говоря (хорошего, впрочем, тоже) сотрясая грохотом одоспешеных ног и ужасая невиновных и непричастных, направилась к резиденции местного “планетарного губернатора”. В кавычках — потому что данный индивид не имел подчиненных по-факту, являясь, скорее, управляющим добывающего завода. Вообще, по логике, здесь бы более подошли шестеренки, но механикусы все тонны нефти забрали бы себе, ни с кем не поделившись, так что патронаж Администратума над Бела Тегейзе вполне объясним.

А ещё хорошо, что Ерема ориентировался, куда нам идти (да и куда стыковаться) на этом бублике, а то бы я точно заблудился, начав взывать к прохожим и проезжим.

Наконец, величественно проигнорировав несколько писков и обмороков, мы ввалились в кабинет местного главного. Сухопарый дядька с залысинами и… вот чёрт знает, похоже было на халат с меховым воротником, небрежно накинутый на рабочий, потертый(!) комбинезон. Возможно, и вправду выслужившийся специалист, мысленно отметил я, кроме того, учитывая местные особенности, это просто рационально.

Дядька выпучил очи на громадного Ерёму, скользнув взглядом по мелкому мне, дернулся, вернул взгляд на буковку I, позеленел и начал падать в обморок.

— Император не одобрит лишенного сознания, — сообщил я потолку, убирая инсигнию после развертывания голограммы.

— Ик, — еще больше позеленел дядька, но навлечь неодобрение Императора на себе не решился. — Поставки снизились из-за объективных причин, — зачастил дядька. — Два добывающих завода выведены из строя, поведение фауны не стандартно, я не винова-а-а-ат… — чуть ли не провыл он, судорожно извлекая документацию из стола.

— Стоп, — резко произнес я. — Сроки выведения заводов из строя и начало аномальной активности фауны?

— Эээ… два месяца. Они как с цепи сорвались, шестикратное превышение трат боеприпасов, лезут и лезут, — потыкал дядька в разворошенную стопку на столе. — Отчеты и прошения о дополнительных поставках.

— Два месяца, — протянул я, переглянувшись с нахмурившимся библиарием. — А прецедентов остановки заводов?

— Не было, насколько мне известно, — прогудел Ерёма. — Впрочем, я не особо интересовался.

— Я только четвертый год тут, — начал жаловаться на жизнь в ответ на мой взгляд губернатор. — Вроде не было, а при мне… Расстрел? — просил он, обреченно смотря на меня.

— Не думаю, — рассеянно произнес я, на что дядька совсем поник. — В смысле, степень вины не установлена, так что сам факт необходимости наказания не выявлен. Так что будем разбираться. Уважаемый…

— Ганс Шульц, господин Инквизитор, — с робкой надеждой уведомил дядька. — Губернатор Ганс Шульц, хотя какой из меня губернатор, — пробормотал он под нос, а после вопросительного хмыка доложил. — Инженер обслуживания орбитальной базы, господин Инквизитор, назначен после снятия прежнего губернатора из-за бунта на заводах, — отчитался он.

— Не местный? — полюбопытствовал я, на что последовало отрицание. — Ясно, тогда я ознакомлюсь с отчетами, — прибрал я стопку к рукам. — А вы… Ведется ли протоколирование и записи о прибывших в систему судах?

— Ведется, господин инквизитор, — доложил Шульц.

— Тогда данные за год, полные, включая транзитников, если таковые бывали. А наблюдение за поверхностью планеты? — полюбопытствовал я.

— Ведется за заводами, вокс-связью и маяками, — ответствовал губернатор.

— Тогда только отчет по кораблям, — заключил несколько обломанный в ожиданиях я.

Ерёма от копания в бумажках самоустранился, а мне немало помог сервочереп, шпионская модификация которого позволяла работать с документами, а связь через имплант позволяла загружать данные “пакетно”. Результатом знакомства стала картина, что и так не отличающиеся кротким нравом (зачастую из-за отсутствия толковой нервной системы и инстинктивного желания пожрать всё, что шевелится) мутанты планеты стали целенаправленно атаковать заводы-крепости, причем не слишком отвлекаясь на потребление друг друга, что уже было немалой аномалией. Соответственно, у нескольких из них твари, навалившись массой, просто разломали массой добывающее оборудование, не пробившись внутрь.

И это крайне подозрительно, припомнил я неких колобков из некоего мультика. Тем временем вернулся Ганс со стопкой бумаги, очевидно, не доверив ношу подчиненным. Проверка сервочерепом не выявила ничего, транзитник был лишь один — корабль с грузом Имперских Гвардейцев, прошуршавший систему наискосок и улетевший в варп. В общем, выходило, что нужно высаживаться на планету. Напоследок, я пометил инквизиторским значком “важно” и “достоверно” отчеты губернатора о “не стандарте” и том, что у него просто нет ресурсов справиться с ситуацией. Даже если все представленные отчеты — фальшивка, инструментов прямого контроля у дядьки нет. А на основании них он и делал свои выводы, заключения и отчеты в Администратум.

Чем мы, собственно, и занялись: вернулись на Гнев, погрузились в Вендетту и, направляемые Ерёмой, начали путешествие к опорной базе Небесных Защитников.

Картина, представшая перед нами через несколько часов, не радовала: на месте, указанном Ерёмой как “опорная база”, копошился какой-то поганый кокон, не менее двадцати метров диаметром, состоящий из червей и ракообразных. Притом, концентрация “ветра и света” варпа была довольно высока, правда, в и разу не встречавшемся мне “спектре”, ярко-зеленые, отдающие солью и металлом эманации.

Впрочем, десяти минут модернизированной Вендетте хватило, чтобы расчистить овальный плоскокрыший бункер от облепившей его пакости. Орудия с расчетами были выброшены на крышу, как и шагатели, беря явно копошащихся за камнями гадов на прицел, да и временами открывая огонь. Вендетта же просто зависла несколько в стороне, изредка плюясь вспышками лазеров.

А мы с Ерёмой тяжело спрыгнули на… грязь и куски тел пакости, частично, но не до конца сожжённой лазерами. И, хлюпая плотью и грязью, а также похрустывая хитином, направились к воротам бункера. Снявший шлем библиарий поморщился на заляпавшую дверь пакость, совершил некое псайкерское воздействие, отчего по двери пробежали сполохи огня, оставив их чистыми и, шлепнув перчаткой по отверстию в виде перчатки, насадился освобожденной ладонью на выехавший штырь. Спустя полминуты ворота щелкнули и распахнулись, знаменуя, что мой спутник не просто мазохист, а мазоист не простой.

А в бункере был склад, несколько десятков лож, рассчитанных для астартес и… всё. Тем не менее, мы с библиарием начали проглядывать что и как, я, естественно, не пренебрегая разглядыванием “света и ветра”. Но, никаких гадствий не обнаружилось, а вокс тем временем донес от пилота Вендетты доклад, что живность прет плотными рядами и у нас с библиарием есть минут десять, после чего от столь интенсивного огня перегреются орудия, причем не только летательного аппарата.

Спутник, также принявший вокс-сообщение, только хмыкнул, но на вопрос о том, а что нам тут еще делать, признал, что и нечего.

Выбравшись из заботливо прикрытого Ерёмой бункера, мы и вправду увидели ведущих непрерывный огонь гвардейцев и Вендетту, причем густая волна тварей впечатляла. Забравшись на крышу, я аж призадумался, а как бы нам загрузиться поудачнее.

— Опасаетесь атаки во время погрузки? — проницательно спросил библиарий.

— Признаться, да, — не стал срывать я.

— Я справлюсь, — довольно пафосно (где-то на четверть пафоса сержанта Ультрамаринов) выдал библиарий, сверкнул визорами шлема, и бункер и Вендетту окружил здоровенный купол огня.

— Грузимся! — возвестил я, продублировав указание воксом, что и было совершено в пару минут. А вот слегка пошатнувшийся(!) библиарий грузно осел на пол Вендетты, отцепив шлем. Физиономия бордового цвета, исчерченная полосками пота, вызвала мой закономерный интерес.

— Первый раз такое, а я не раз был на Бела Тегейзе. Они не желают гореть! — несколько растерянно и возмущенно озвучил псайкер.

Не найдя, что ему ответить, я дал указание следовать к следующей опорной базе. И ситуация повторилась, разве что живности было поменьше: база располагалась несколько выше предыдущей, с температурой не более десяти тепла, что явно уменьшило популяцию аборигенной фауны и её активность.

А внутри — все то же самое, чистота и припасы. Следующая и последняя база располагалась с другой стороны горного хребта, но перед тем, как аппарель Вендетты окончательно закрылась, я бросил взгляд на пейзаж. И похолодел — то, что я не замечал, воспринимая как часть горного пейзажа было воронкой “фиолетового ветра и черного света”. Расширяясь и становясь прозрачной в вышине, она начиналась на склоне горы, километрах в дюжине от нашего местоположения.

И с большого расстояния не заметишь, оценил я скорость роста “прозрачности” воронки на удалении от “основания”.

— Подняться на полкилометра и зависнуть, не отлетая с места! — последовал мой приказ.

— Вы что-то обнаружили, Инквизитор? — полюбопытствовал отошедший от “прошлого раза” Ерёма.

— Именно. А сейчас будем выяснять, что именно, — пробормотал я, пробираясь в кабину и указывая пилотам, куда нам надо.

В итоге на километр выше второй опорной базы и на десяток километров в сторону от неё мы обнаружили этакую расселину в скале. Зависшая Вендетта открыла аппарель, и мы подсветили не столь глубокую, не более десяти метров, пещеру.

И очень мне не понравилось увиденное. Свет и ветер сплетались в буквы и фразы, постоянно меняясь, концентрация бьющей из пещеры воронки приближалась (хотя не меньше, чем на порядок, не дотягивала) к ветрам и свету глубокого варпа. А в материуме стены пещеры были разрисованы восьмиконечными звездами из копий, символом хаоса неделимого, надписями на высоком готике, явно глумливо искаженными молитвами. А главное, нанесено это граффити было коричнево-красной краской, а груда запчастей явного Астартес в центре пещеры указывала на тип “краски” и её источник.

— Ер-р-ресь! — громоподобно прорычал Ерёма.

— Она самая, — не стал спорить я. — Теперь мы знаем, что скверна постигла скаутов на планете, причем не всех. И, кстати, библиарий, не удивлюсь, если причина повышенной агрессии фауны связана с этим алтарем. Он постоянно эманирует скверной. А отнюдь не энергией варпа, свойственной планете. Вопрос только в том, один ли подобный алтарь…

— Надо отдать почести брату… — начал библиарий.

— Сожжение огнём — единственная почесть, которую мы можем себе позволить. Совершили это ваши падшие братья, — указал я на окровавленный отпечаток на полу пещеры, — концентрация варпа там запредельна, идти туда просто нет смысла. Вы не чувствуете?

— Чувствую, но только тут, — признал библиарий. — И… Вы правы, Инквизитор, даже если сохранилось геносемя…

— У нас нет Апотекария, знакомого с процедурой извлечения, а вероятность осквернения фактически стопроцентная. Вы сами? — осведомился я.

— Да. Благодарю, Инквизитор, — кивнул Ерёма.

Через пару секунд в пещере разверзся филиал звезды, а через пять секунд воронка иссякла. Вот и славно, заключил я, оглядывая кипящую и светящуюся белым породу стен. Покачивающийся (хлипкий какой, иронизировал я) библиарий прислонился к стене, а через минуту спросил.

— Что дальше, Инквизитор?

— Проверить третью опорную базу, облететь окрестности — не факт, что жертвоприношение губительным силам было одно. Вы понимаете, к чему могли привести подобные “алтари”? — полюбопытствовал я.

— Остановка добычи, охота за нашими скаутами? — недоуменно выдал Ерёма.

— Если бы, — криво ухмыльнулся я. — Десяток лет, и если бы поток скверны не иссяк, местные твари стали бы демонами. Примитивными, но всё же…

— Демонический мир… — в ужасе произнес библиарий.

— Он самый. Причем, заметьте, Иеремия, если не устраивать жутких набегов рядом, с тем фоном варпа, что есть на Бела Тегейзе этого можно и не заметить. А наблюдения за поверхностью нет.

— База для рейдов проклятых варпом, — заключил библиарий, под мой кивок.

— В обход всей защиты Империума, в сердце Сегментума, именно так. Вопрос в другом, каков путь скверны? И знаете, Иеремия, не хочу вас обидеть… — не договорил я.

— Понимаю и принимаю, — склонил голову библиарий, — это крест нашего ордена и грех, который нам искупать вечно.

Ну и славно, решил я, слегка перемещая руку с наручным мельтаганом. Пальнуть бы успел, тут места нет, в упор… Справился бы. А если бы он начал псайкерить — тем более.

Вендетта заложила несколько кругов вокруг горного массива, но более воронок я не обнаружил, так что мы направились к последней базе. Она, к счастью, была уже на уровне мерзлоты, так что тварей в округе не наблюдалось.

А вот на одном из лож я заметил расплывающиеся и рассеивающиеся, но как будто выжженные светом варпа буквы. Запутанные, смещенные — это, очевидно, была книга. Причем, я бы сказал что это “фанатичный гимн Богу-Императору”, а не воззвание к четверке или хаосу вообще. Любопытно, отметил я, задал несколько понятых фраз в поиск, благо, мой планшет содержал постулаты и книжки Имперского Культа. И ничего. Что-то похожее было, но явно какая-то отдельная книжонка.

Задумчиво пробормотав под нос фразы, я чуть не выстрелил в метнувшегося ко мне библиария.

— Не издевайтесь, Инквизитор! — потребовал этот тип.

— И не собирался, библиарий. Я не могу найти, откуда эти слова, а вы, раз уж столь бурно отреагировали, — ехидно откомментировал я, приготовившись, на всякий случай, к конфликту, — могли бы просветить, что это?

— Это цитаты из книги Лоргара-отступника: “Свет Императора, Бога нашего”, — с каменной рожей ответствовал Ерёма.

— Как любопытно, библиарий, — протянул я. — И эта книга пребывала вот тут, — указал я на подголовник ложа. — не один день.

— Вы… это точно?

— Точно. И похоже, корни ереси, библиарий, надо искать не тут, — озвучил я очевидное.

— А на Пранагаре, — потерянно протянул библиарий, вдруг бухнувшись на колено. — Перед ликом отца нашего, Императора человечества… — затянул он, но был перебит.

—Вы мне это прекратите тут! — повысил я голос. — Устроили, понимаешь, опять религиозщину какую-то. В целом, похоже, что скверной поражена лишь часть ордена. Причем, до поры, они и не осознают этого. Так что надо разбираться. Причем, сделать это будет довольно просто, — задумчиво заключил я.

— Как? — вопросил всё еще коленопреклоненный библиарий.

— Обыск, книги Имперского Культа. Ваши разногласия с Экклезиархией — уже повод подозревать каждого, у кого найдутся таковые. А по результатам обыска станет понятно, ну и можно будет работать с подозреваемыми.

— А что делать мне? — спросил он.

— Ждать. Иеремия, в свете наших находок, вы также под подозрением, как и каждый представитель ордена. В наименьшей степени, — уточнил я, — но всё же.

— Понимаю и принимаю, — склонил голову Астартес.

А далее мы стартовали к Гневу, где Ерёма добровольно заточился в каюте. Я же выдал несколько распоряжений губернатору и с облегчением вздохнул — буде библиарий сектантом, пусть и с приготовлениями, но меня могло как покалечить, так и убить.

Обозначив местом пребывания ближайшую базу Ордо Маллеус с расквартированной там ротой Серых Рыцарей, я стал прикидывать, что и как. Ну, в целом, кроме поддержки Серых, и в голову ничего не приходит. Вероятность предательства ордена пусть и не велика, но и не невозможна, так что всё верно, а затребовать другой орден или орду Имперской Гвардии — просто глупо и недальновидно. Особенно, если окажется, что сектанты вообще закончились на одном из сержантов, что вполне вероятно.

С Бела Тегейзе все просто и сложно. Если место жертвоприношения Астартес было единственным пробоем в хаотический варп, то живность на ней успокоится. На это я для себя обозначил срок в три месяца. Если же нет — проживут окрестные Миры без нефти. Экстерминатус всего живого на планете нивелирует опасность образования демонического Мира.

Жестковато, но учитывая, что таких “точек” жертвоприношений может быть одиннадцать штук, отчетливо вижу я их с десятка километров… Банально не найду. Хотя стоит уточнить у коллег, возможно, прогностикарии, с их чувствительностью к варпу… Нет, не справятся, понял я. В естественном фоне планеты они просто не найдут пробои. Это я различаю “цвет” издалека, а для остальных, согласно всех описаний, это просто колебания фона.

А дорогу до Крепости, как и от неё в сопровождении крейсера Серых Рыцарей, я провел в рассуждениях. Что пусть меня и не опиздюлили, но почувствовал я себя предельно беззащитным и уязвимым. Следовательно, надо либо не строить из себя гимназистку и ложиться под операцию на мозге. Либо строить и набирать себе свиту с силовиками, оберегающими тормозного Инквизитора от бед и невзгод.

Наконец, через месяц после старта от Пранагара, Гнев в компании “Раздирающего клинка” Серых Рыцарей вышел из варпа. А я завершил этакий “круг”, хмыкнул я.

Ерёма был мной допрошен, проверен и амнистирован — его знакомство с “книжкой Логара” было для их ордена нормой, этапом воспитания, как примера, как благие начинания могут привести к падению. Так что после запроса о встрече с Советом Ордена помимо тройки Серых Рыцарей меня сопровождал и он.

А я, сидя в излишне крупном для меня ложементе “Громового ястреба” Астартес, прикидывал, а не зря ли я развожу реверансы. И выходило, что нет: Астартес — в принципе одни из естественных союзников Инквизиции в Империуме, так что некая “деликатность” при решении вопроса более чем оправдана, невзирая на возможный риск. Не столь большой притом, напомнил себе я.

Приземлился ястреб во дворе Крепости Небесных Защитников, нашей пятерке никто не препятствовал (что было очень мило), и в зале совета ордена нас поджидал этот самый Совет.

— Магистр, — кивнул я после входа в центр круглого зала.

— Инквизитор, — последовала нахмуренная физиономия и ответный кивок. — Ваше расследование завершено?

— Не вполне, Магистр, — ответствовал я. — И оно привело меня к вам. Скверна, поразившая скаутов, берет начала от легиона-основателя вашего ордена, — продолжил я. — На планете Бела Тегейзе обнаружены следы поклонения губительным силам, жертвоприношения им Астартес. И нет следов и признаков иных врагов, кроме внутренних, — после чего, выдержав паузу, я продолжил. — Скверна связана с книгой “Свет Императора, Бога нашего”.

— Истинно так, Магистр, — подал голос Ерёма, довольно неделикатно и субординационно неверно, но учитывая побагровевшую и не особо доверчивую рожу Магистра — верно и своевременно.

— Это… дурные вести, Инквизитор, — справился с собой глава ордена. — Ваши требования? — правильно расставил он акценты.

— Обыск келий и прочих жилых помещений всех братьев Ордена, — озвучил я под гудение совета. — Обнаружение книг, атрибутики Имперского Культа в данном случае приравнивается к подозрению в ереси, таковые братья должны быть задержаны и предоставлены для разбирательства.

— Быть посему, — выдал Магистр, невзирая на гневное бормотание членов совета. — И здесь присутствующие, точнее покои их, будут в первых рядах, а я самый первый. Брат Иеремия, подойди! — возвысил голос он. — Доступ к моим покоям, — протянул он фигулину, после чего его примеру последовали члены совета.

Впрочем, обыск в покоях представителей Совета Ордена ничего не дал. А вот дальнейшие поиски выявили сержанта, в келье которого пребывала… самая натуральная “Свет Императора, Бога нашего”, фонящая все тем же, “скверным” варпом, правда несколько потрёпанная. Очевидно, в процессе уничтожения судна, извлеченная впоследствии этим сержантом из обломков. Сам сержант покинул крепость вскоре после нашего прибытия, но не снял доспех. Что привело к тому, что технодесантники Защитников обнаружили его местопребывание недалеко от крепости, причем под землей.

Беглец никуда не двигался. Показатели доспеха показывали, что жив еретик, так что для начала обыск в крепости был закончен. И не зря — шесть скаутов и два брата ордена были пойманы на хранении религиозной порнографии. Оставив сих извращенцев в заключении, наша группа двинулась к местоположению сержанта.

Впрочем, после обнаружения замаскированного лаза, нас встретил огонь плазменный гранаты. Никто не пострадал исключительно в силу того, что еретик подрывал себя, а не стремился прикончить нас. Вряд ли бы у него получилось, но случись все же такое — потеря была обидной. А в подземелье оказалась кумирня, подпорченная взрывами, но не разрушенная. И всяческие лики Императора и, на минуточку, Логара (судя по надписям) обильно присутствовали в ней. Как и эманации скверны, отметил я.

Дальнейший обыск ничего не дал, так что кумирня была разрушена. Допросы не добавили ничего, кроме того, что пара сержантов смущали (и таки смутили) умы Астартес религиозной эротикой, не переходя, пока, к тяжелой порнографии идолопоклонничества.

В целом, дело было раскрыто с кучей лакун: откуда у сержанта книжка многотысячелетней давности, как попала в руки — первый раз, второй-то понятно, что при “разборе завалов” от разрушенного крейсера. Насколько с ней связан Логар — тоже вопрос немаловажный. А главное, что с ней делать. И, по здравому размышлению, я решил спалить порнуху, чтоб рукоблуды не добрались.

В присутствии построенного ордена, исказив и отторгнув покрывающие книжонку ветра и свет варпа, после назидательной лекции книжка была торжественно сожжена огнем. А я почти почувствовал себя пожарным из одной книжки про сожжение книжек, но вовремя передумал — тут явно был иной расклад.

Но ощущения от “удачно завершенного дела”, если честно, не было. Скорее ощущение везучего дурака, нашедшего вазу, а в итоге её разбившего, в аллегорической форме. Ну и сами Небесные Стражи ко мне любовью не воспылали, хотя велеречивой благодарностью я был усыпан с переизбытком.

В итоге, оставив вопрос с их религиозными собратьями на самом ордене, я отбыл к Бела Тегейзе, передав предварительно с серыми рыцарями отчет для Ородоса.

Впрочем, неделя в пути меня несколько успокоила. Понятно, что все варианты я не проверил, да и не мог. Однако, те же Защитники окажутся под присмотром, да и сами озаботятся внутренней безопасностью. Прорыв варпа на имперскую планету остановлен, первопричина устранена. А то, что возможно, оборвана нить к другим фигурантам интриги — ну, не всегда всё выходит, а я, если разобраться, только учусь. Вышло, конечно, на троечку, но я получил опыт, да и буду знать, к чему готовиться и как реагировать в будущем.

А на станции-администрации Мира смерти настроение у меня окончательно выправилось — агрессивность фауны спадала, твари возвращались к естественному “жри всё, что движется”, а не “бить всех человеков” последних месяцев.

Так что, в итоге, вышло сносно, заключил я, отсылая астропатом отчет о завершении расследования окончательно. Архивариусы Ордоса добавят послание к отчету в архиве, так что моё первое дело завершено. И, наверное, надо бы мне себя наградить, подумал я.

А наградой я себе положил встречу с заинтересовавшими меня обезьянусами Джокэро, поле встречи с которыми я намеревался всё же лечь под нож (как бы ни не хотелось, да и, если налажу контакт, может обнаружиться обходной вариант, с некоторой надеждой пищал внутренний голос). И займусь сбором именно моей боевой команды. Да и аналитики не помешают.

А потом пара дел — и к Терре, покопаться в библиотеке, раскатывал губу я.