⬅️ТУДА ➡️СЮДА
***45***
Бродить по Хогвартсу мисс Амбридж очень нравилось, потому что изменения были очень заметны. А еще больше грело душу то, что эти перемены произошли и благодаря ей в том числе. Фактически, к новому учебному году всё уже было готово, начиная от кухни и заканчивая Астрономической башней, единственное, чего не было у Хогвартса, так это директора. Фадж хотел было предложить занять эту должность самой Долорес, но она не настолько любила детей, чтобы впрягаться в это дело.
— Нет уж, господин министр. — Долорес подняла руки, как будто отмахиваясь от той идеи, что высказал Фадж. — Я себя видела неким кризисным менеджером, который появился в нужный момент, поднял из руин то, что было разрушено, но взваливать на себя это бремя в полном объеме я не согласна. Не мое это.
Она сидела на небольшом диванчике, а Фадж в соседнем кресле. В кабинете было темно, только пламя камина освещало его неверным светом да несколько свечей на чайном столике перед ними. Они не в первый раз вот так расслаблялись, обсуждая проблемы. Корнелиус иногда даже представлял, что Долорес не просто его подчиненная, а кто-то много больший, но к решительным действиям переходить опасался, потому что… Ну… Он не знал, как отреагирует мама на появление такой женщины в его жизни.
— А кого тогда? — Фадж не был доволен тем, что Долорес отказалась, а ведь он рассчитывал, что она станет директором. Это было бы очень удобно и выгодно со всех сторон, да и Хогвартс перестал бы быть неудобной автономией, в которую они и влезть-то смогли только по невероятному стечению обстоятельств.
— Нужно подумать. Есть в тебя какие-нибудь другие кандидаты на уме?
Вообще у Амбридж был готов ответ на вопрос Фаджа, но она слишком хорошо его знала, чтобы отвечать сразу, его требовалось помариновать, подготовить, чтобы он принял ее идею безоговорочно, а не принялся искать недостатки.
— У меня нет никаких кандидатов и даже идей! — патетически воскликнул он, взял ее за руку, заглянул проникновенно в глаза и сказал: — Ты ведь понимаешь, Долорес, что это место очень важное. Хогвартс — там наше будущее. Там практически круглый год находятся дети. Человек на посту директора должен быть не только безупречен, но и лоялен к нам.
— Ну, после Дамблдора несложно найти кого-то, кто будет лучше него, — усмехнулась Долорес.
— Твоя правда, — кивнул Корнелиус. — Но не Фортескью же, например, и не Оливандера.
— Конечно, нет, — Долорес успокаивающе похлопала его по рукам. — Есть у меня на примете человек…
— Говори!
— Много лет отдавший служению на благо нашего общества, не замаранный ни в каких интригах, честный, прямой до грубости, но при этом может, когда необходимо, сыграть тонко.
— И кто же это? — Фадж слушал ее затаив дыхание. Он перебирал знакомых волшебников поименно, но подходящей под заявленные параметры кандидатуры на ум не приходило.
— Леди Августа Лонгботтом, — сказала Долорес. — Светлая волшебница, служила в Аврорате, в последнее время категорически не поддерживала Дамблдора, внесла неоценимый вклад в восстановление Хогвартса, состоит в Дамском комитете. Мне она кажется идеальным кандидатом.
— Железная Августа? — с удивлением переспросил Фадж, а потом вдруг довольно улыбнулся, потому что эта дама была бы идеальным решением. — А она согласится?
— Я уговорю, пиши указ о назначении, — сказала Долорес. — И давай уже поужинаем, государственные дела такие утомительные.
* * *
То, что Гальярд и прочие не нашли в замке ни еды, ни воды, совершенно не означало, что ее тут нет, Макошь была в этом абсолютно уверена. Но, увы, никаких запасов, кроме горстки крупы, она не нашла.
— Странно, божеству должны поклоняться, приносить дары. Где же это всё?
Вряд ли в замке была еще одна кухня, но мало ли, только сил на поиски не было совершенно — второе рождение не было легким, поэтому Макошь не стала сию минуту искать место, где еще могли бы быть запасы, а быстро разожгла огонь в небольшом очаге, сварила немного каши, поела и пошла спать, решив, что на свежую голову ей будет проще разобраться с местными реалиями.
В качестве спальни она выбрала себе закуток прямо в кухне, где наколдовала себе мягкую перину, пуховую подушку и огромное одеяло, в которое завернулась, как в кокон, упала на импровизированную постель и моментально провалилась в сон. Снилась ей земля, покрытая туманом, по которой бродили неприкаянные души. Снилась богиня — величественная, но несчастная, которая смотрела на нее и одобрительно кивала головой. А еще ей снился исток реки, которая должна была течь через весь мир мертвых, неся свои молочного цвета воды к самому краю. Именно в этих водах и должны были перерождаться души, а не бродить по земле, все больше погружая ее во мрак. Эта земля должна быть садом, а стала мертвым миром, а все из-за того, что кто-то положил проклятый камень в исток реки, испортив хорошо отлаженную систему, которая работала тысячелетиями.
Проснувшись, Макошь до самой незначительной детали помнила свой сон, и не просто помнила, а точно знала, что ей предстоит сделать. Дары, которые по идее должны были «посылать» верующие, так и не появились, и Макошь никак не могла понять почему, но, с другой стороны, она и голодна не была, только пить хотелось. Она наколдовала себе воды, набрав в удобную кружку, попила, умылась и отправилась в путь, потому что тянуть было нельзя. Да, какое-то время, причем довольно долгое, она проживет на магии, но потом все равно нужна будет еда. Часто ли богиня посещает свой удел, Макошь понятия не имела, поэтому и ждать не стала.
Она вышла из дворца и дошла до реки, вдоль которой была видна широкая тропинка. Макошь ступила на нее и пошла против течения, чтобы дойти до самого истока. Серая пыльная тропинка легко ложилась под быстрые шаги, Макошь шла и шла, не задумываясь и не оглядываясь, точно зная, что ей в этом мире ничего не грозило. Бабушка ей всегда говорила: «Бояться, внученька, нужно живых, мертвые тебе ничего плохого сделать не смогут». И Макошь была полностью с ней согласна, поэтому и не боялась ничего.
В первый день она отошла довольно далеко — дворец, который был не просто огромным, а колоссальным, давно уже не был виден. Ее окружали сухие деревья, сбоку глухо журчала река, а над головой куда-то неслись темные тучи. Вдали сверкали зарницы, но с темного неба не упало ни единой капли. Макошь становилось все интереснее и интереснее узнать, кто и за что проклял целый мир, обрекая души бесконечно бродить по серой пустыне без надежды на перерождение.
Ночь она провела со всеми удобствами, снова наколдовав себе постель, а из сухих веток зажгла костер. Странный костер, серое пламя с треском вгрызалось в мертвые ветки, пуская в небо дым и тусклые искры. Черно-белый мир, это ужасно напрягало Макошь, но она отбросила сомнения и страхи. Выспавшись и снова напившись воды, она направилась дальше.
Путешествие ее продлилось почти седмицу, ну, это она так считала, хотя… А какая разница? Ей торопиться было некуда, как и опаздывать. Она дошла до небольшой горы, с которой стекал водопад, срывающийся с обрыва и падающий к ее ногам.
— Наверх? — спросила она, но ответа, что естественно, не ждала. — С левитацией у меня не очень, но я попробую.
Он с самого первого мгновения наблюдал за странной ведьмой, появившейся в Хельхейме. И она ему нравилась, было в ней что-то правильное, нужное. То, что давало надежду на будущее, которого их всех лишил… Фенрир не посмел даже в мыслях произнести его имя, не стоило привлекать внимание, мало ли, вдруг все еще жив.
Огромный волк невидимой тенью скользил за девушкой, которую отметила его богиня, отгонял слишком назойливые души, чтобы они не сбили ее с пути, а потом, когда она начала подъем к истоку реки, потратил почти всю накопленную для побега энергию, чтобы помочь ей. Если у нее все получится, то он просто переродится и наконец-то сможет быть рядом со своей богиней. Она вновь увидит его, оседлает, а потом они откусят головы своим обидчикам. Он увидел, как она ступила на камень рядом с водопадом, и рухнул вниз.
Макошь чувствовала чью-то незримую поддержку и помощь, но понятия не имела, кого благодарить за нее, поэтому, поднявшись наверх, отвесила земные поклоны на все четыре стороны, говоря положенные слова благодарности.
Плато, с которого стекала река, было огромным и абсолютно пустым, здесь даже души не бродили, зато был виден свет, не серый, а настоящий, отливающий живым солнцем и синью небес. Она подобрала юбку и побежала туда, но потом остановилась и задумалась, а не точно ли так она приманивала к себе своих недавних жертв?
— И что делать? — неведомо у кого спросила она, но ответа, естественно, не получила, поэтому приняла решение идти туда, а на месте уже смотреть.
Свет оказался совсем даже не светом, а водой того самого молочного цвета, как в ее сне, падавшей из непонятной туманности в небе. Она вздымала брызги, которые оседали вокруг. На этом крохотном пятачке, куда падала вода, даже трава зеленая была! И падала вода на огромный черный камень, после которого становилась не бурной и молочной, а темной и неживой, а потом река несла свои воды дальше.
Она долго сидела на самой границе и следила за происходящим, но ничего подозрительного не заметила. Не появилось жгучего и практически непреодолимого желания подойти, не было заметно вообще никакого влияния, поэтому Макошь, вознеся коротенькую мольбу о помощи своей новой богине, ступила через границу.
Она по камушкам допрыгала до того места, где лежал камень, ступила в столб воды, который падал с небес, и удивленно охнула. Это не было водой в привычном понимании, ее словно мягкий и теплый пар обволакивал. Она подняла лицо к небу и удивленно улыбнулась, только сейчас до конца понимая, каким должен быть этот мир.
Камень только казался большим и неподъемным, на самом деле это была пластина из черного металла, которая лежала на простом камне. Макошь опустилась на колени и принялась рассматривать странные письмена, которыми была исписана эта пластина. Она только казалась безобидной, но странная сила вибрировала в куске металла, вызывая гул в костях у Макошь.
— Ни единой знакомой закорючки, — с огорчённым вздохом констатировала она. — Что ж, тогда будем действовать грубой силой.
Она сошла с пластины, встав на соседний устойчивый валун, отвела с лица волосы и подняла руки, чтобы сотворить заклинание. Вихри силы закручивались над ней, отращивая темные щупальцы, которые обхватили пластину, с огромным трудом приподнимая ее на неполный вершок*, но и этого хватило, чтобы сдвинуть ее в сторону. По лбу, вискам и даже спине Макошь текли щекотные ручейки пота, но она не отвлекалась. Ее задачей было убрать пластину в сторону. Уничтожить она ее вряд ли смогла бы, значит, нужно сделать так, чтобы вода на нее не попадала. Ценой невероятных усилий, в практически предобморочном состоянии, она уронила плиту за пределами небесного водопада, увидев, как та тут же покрылась серой пылью, и осела на валун. Сил не было даже для того, чтобы отползти в сторону.
Странная вода, освободившись от проклятой вещи, как будто обрадовалась, набралась небольшим бассейном, старательно обходя то место, где лежала пластина, омыла берега так, чтобы приподнять землю под пластиной, а потом подхватила тело девушки ласковыми волнами и понесла с собой. Дойдя до водопада, ее со всеми предосторожностями спустило вниз, даже не потревожив сон, в который перешел обморок, и понесло дальше. Молочные воды несли ее, а Макошь казалось, что она оказалась на руках у матери, которая ласково баюкала ее, оберегая от всех бед. Ее вынесло на пологий берег прямо напротив дворца Хелы, где она и проснулась спустя какое-то время.
Фенрир ждал, он всем своим волчьим сердцем чувствовал, что у той девушки, которой он помог, всё должно получиться. И вот, после долгих, казавшихся бесконечными часов ожиданий, он увидел свет, льющийся сверху, не серый, к которому он уже привык, а тот настоящий, который уже и не думал когда-нибудь увидеть. А потом, лежа на волнах, как в ладонях, мимо него проплыла та самая девушка. Выполнив свой долг, он последним усилием подтянулся к реке и отдался на ее волю, мечтая поскорее снова встретиться со своей хозяйкой.
Вершок — 4.5 см
➡️СЮДА