• Nalsur Оbscurus

• неангел
• dxd

Случалось видеть сон, казавшийся реальностью? Что, если бы ты не смог проснуться? Как бы ты узнал, что такое сон, а что действительность? Что есть реальность? И как определить её? Есть набор ощущений, зрительных, осязательных, обонятельных — это сигналы рецепторов, электрические импульсы, воспринятые мозгом. Ты думаешь, что моя реакция или сила здесь, в этом мире, зависят от мускулов? Ты думаешь, что дышишь воздухом сейчас? Морфеус, "Матрица" (Лоренс и Эндрю Вачовски) Не пробуй. Делай или не делай. Нет никаких попыток Йода, "Звездный Войны" (Джордж Лукас)

Справившись с секундным ступором, я решил действовать, чтобы не выпускать инициативы из своих рук. Кроме того, если я угадал с местом и временем, то это должно сильно помочь с тем, чтобы можно было найти тут временное убежище. Да и связаться поможет с моей копией. Хотя последнее вызывает у меня сомнение, пока еще не слишком уж сильные. А потому я резко разворачиваюсь и укрепляю свое тело, попутно помогая себе ускориться за счет пары вампирских дисциплин тауматургии. Мой манерв был внезапен и точно непросчитываем, но все же Цао Цао успел среагировать и выставить перед собой копье, которое удлинилось, стремясь пробить мне грудь. Вот только это была ошибка — я специально так провел траекторию движения, чтобы ему сподручнее оказалось действовать таким образом, попутно сближаясь на сверхблизкую дистанцию. Нельзя ему давать время для перехода Механизма в Крушитель Баланса. У меня и так слишком мало сил, чтобы вести с ними обоими полноценный бой, так еще и подобного рода усиление врага поставит на моих планах крест. К тому же может быть опасно. Риас сейчас также истощена. Как и Грейфи. Хотя последняя чуть меньше, так как не отдавала мне свою энергию чуть ранее. Зато неплохо потратилась во время боя с демонами Ризевима, а позднее и с болванчиками Цао Цао. Это уже не говоря про бой с братом перед этим. А вот наши враги явно полны сил. Не самый лучший расклад. Не говоря уже про потенциально враждебную обстановку вокруг и отсутствие прикрытия, как и путей к отступлению.

Но пока я все это обдумывал, бой не замирал. Отбив древко Лонгина в сторону под удивленно выпученные глаза владельца Механизма, я сблизился с ним и нанес удар поддых, из-за чего тот улетел спиной вперед на десяток метров, прокатившись по земле, но в итоге все же извернулся и встал на ноги. Я же не смог развить наступление из-за активизации Георга, что использовал заклинания рунной магии, напоминавшей скандинавские, но куда проще. Человеческий вариант. Силы сейдмадов для кого-то вроде него будут непривычны и даже вредны. Но люди всегда умели извернуться и пристроить новые знания в свою пользу.

Но надолго задержать меня у мага не вышло. Тем более, ко мне присоединилась Риас, пока Грейфия продолжила стоят на месте и присматривать за второй группой с двойниками. Нельзя было позволить, чтобы они напали или хотя бы просто могли взять заложников из нашей группы, где многие ранены. В итоге моя жена поступила как и полагается в таком случае, хватило лишь пересечься чуть ранее взглядами, чтобы обсудить нашу тактику и действовать. Куда больше удивила Риас, что неплохо встроилась в мой метод сражения, пусть и не идеально, но все равно… Я бы сказал, что мы уже давно сражаемся вместе, если бы не знал правду. Хм, верно, наша связь… Она может быть тем самым элементом… Да, не забыть расспросить ее про то, как так вышло, что теперь она соскочила с поводка Системы Творца. Но это подождет до безопасного места, когда мы закончим с этой парочкой… или уже не совсем?!

Внезапно за спинами людей сгустился туман, из которого в нашу сторону полетели мечи. Причем почти все имели интересную начинку. Не лучше второсортных поделок, но сам факт! Это уже не говоря про здоровяка, что сделал меня своей приоритетной целью, попытавшись сходу раздавить в прыжке ударами сцепленных в замок рук. Пришлось уворачиваться и уходить в сторону, пока земля сотрясалась от мощи этого выпада. Даже образовалась воронка на земле, по которой еще и трещины поползли во все стороны.

— Геракл, — узнал я очередного дружка Цао Цао. — И, надо полагать, Жанна? — произнес я уже в сторону сгустившейся в тумане фигуры. Кто бы еще мог быть столь небрежен в обращении с оружием такого типа и содержания? Не говоря уже про специфическую ауру артефактов?

— Ты многое знаешь про нас. Может, хотя бы представишься в ответ? — вернув спокойствие на лицо, сказал глава пока еще потомков героев. Он остановил бой и отозвал своих прихвостней, решив пока не продолжать. Да и я тоже остановился вместе с Риас. Сейчас мы и правда не в самом выгодном положении. Нет, если вынудить, то отпор дать сможем и скорее всего перебьем их всех, но при этом сильно пострадаем. Да и Грейфия тогда уж точно присоединится к развлечению. А это уже подставит спины наших товарищей под удра со стороны Риас Гремори этого мира. Которая также может присоединиться и к нам против людей. И тогда уже преимущество окажется на нашей стороне. Видимо это же пришло в голову и Цао Цао, что продолжал смотреть на меня в ожидании ответа, который я давать не собирался. Меньше информации о себе врагу — лучше пройдет следующая встреча. Результативнее. — Вежливость, смотрю, тебе не знакома? Или же твоя ненависть столь велика? Может хотя бы скажешь, за что именно? Не все споры разрешаются кровью…

— Хорошо. Тогда я сделаю тебе предложение, которое и решит дальнейшую судьбу. Тебя и твоих товарищей. Потому выбирай мудро, — отвечаю ему, решив вновь повторить пройденный этап. Может тут и правда возможно все переиграть? — Верни Ясаку в целости и сохранности. В таком случае вы сможете без опасений уйти прочь и не ожидать удара с моей стороны, где бы вы ни были и чтобы ни делали, пока наши пути вновь не пересекутся.

— Хм… — он положил копье на плечо и стал постукивать дреком в задумчивости, пока все остальные владельцы Священных Механизмов в его окружении смотрели на меня со скепсисом и насмешкой. А вот Георг если и разделял это мнение, то хорошо скрывал. Да и не удивлялся задумчивости лидера. Успел ощутить нашу силу и возможности. — Это слишком наглое требование. Что я получу взамен на такой подарок?

— Что? Цао Цао, ты это серьезно? — удивился Геракл.

— Помолчи, — утихомирил его владелец Истинного Лонгина. — Ну так что?

— Самый ценный дар Творца. Жизнь и свободу воли.

— Ясно… — усмехнулся он. Что же, мне тоже все понятно. Этот отброс решил наступить на те же грабли. Ни в одном из миров он не меняется. — Пожалуй, я откажусь от столь ценного дара. Ведь он поистине не имеет цены. Даже главы Екаев Киото недостаточно, чтобы мы произвели обмен. Потому, — он картинно щелкнул пальцами. В тот же момент позади него раскрылся портал, из которого я увидел торчащий кончик меча и юношу, что его держал. Артур и его безделушки. Да и жест тот был непростым. С тем щелчком на запястье другой руки Цао Цао распался какой-то амулет, что, видимо, послал сигнал для группы поддержки или спасения, как в данном случае, что открыл им возможность свободно уйти.

— Ты сам решил судьбу. Свою и всех твоих дружков, — говорю, перебивая парня. — Эгоистичен и горделив, как всегда. Это и погубит всех вас. Как это было ранее, так будет и теперь. Сначала умрут они, затем уже ты, загнанный как зверь, дрожащий от страха и трясущийся в самой зачуханной норе, которую только найдешь. И твой босс и пальцем не пошевелит, чтобы вам помочь. Потому вот что я скажу вам, Отбросы. Ибо по другому называть тех, кто отринул путь своих предков, не следует. Бегите. И прячьтесь. А также ждите. Ваша смерть уже предрешена.

— Нет, я его сейчас точно прикончу… — взревел Геракл, обволакиваясь светящейся аурой, от которой веяло смертельной опасностью, после чего кинулся в мою сторону, как бы его не пытался остановить Георг. Да и Жанна кричала вслед. А вот Цао Цао лишь смотрел с интересом. — Я тебя разорву своими руками, вшивый урод! РА-А-А-А-А! — бросился здоровяк в мою сторону, развив просто невероятную скорость, отчего из группы позади раздались крики ужаса и какие-то команды, но судя по ощущению движения энергии, Грейфия не дала им вмешаться.

Это было даже слишком просто. Конечно, Геракл имел выдающиеся физические характеристики, если сравнивать его с тренированным человеком. Тут и генетика хорошо поработала, не сильно уменьшив потенциал прародителя, да и Священный Механизм дает неплохую прибавку, даже если не "заточен" на это. Все же, само его присутствие в душе смертного сильно ту напрягает. И это как с тренировками — небольшие регулярные нагрузки хорошо развивают тело. А эти артефакты в пассивном режиме как раз настроены на то, чтобы их владелец мог применить те уже в активной фазе, а значит сами по себе развивают своего хозяина. Так уж они устроены. Если же разница велика, то в большинстве случаев те не пробуждаются… или убивают носителя при стрессовом пробуждении. Хотя такое и редкость, но бывало. В итоге мы сейчас имеем то, что имеем. Очень удачное сочетание развитого организма и подходящего ему Механизма. При прочих равных его способности могут позволить даже пробить доспехи владельцев Лонгинов из Ддрайга и Альбиона. Вот только я — не они. У меня есть достаточно трюков в рукаве., а потому…

— Умри, — тихо произношу, стоило лишь человеку приблизиться ко мне вплотную и ударить кулаком. При этом преградой для него должна была стать моя ладонь… Казалось бы — хрупкая вещь, что будет сметена, да и мне настанет конец… Вот только в этот раз результат был иным. Сначала была просто тишина. Композиция застыла. При этом все, кроме Грейфии и Риас выглядели крайне удивленными, если не сказать — потрясенными. Да и обнаженная демоница сейчас сильно искрила любопытством. Она была уверена в моих силах и способностях, потому и не волновалась. Как и моя жена. А вот остальные… Даже Цао Цао оказался не готов к подобному, слегка сузив глаза. Но вот далее все пришло в движение. Вернее, сначала был звук… точнее, крик…

— А? А-а-аргха-а-а-А-А-А-А-А-А! — едва пошевелившийся Геракл, что рассматривал с непониманием свою руку, облаченную в светящуюся энергию Шутки Гиганта, что начала мерцать, внезапно снова застыл, а потом дико закричал. Его тело заходило ходуном, конечности стали безумно дергаться в разные стороны, после чего начали выворачиваться подл неестественными углами. Затем пришел черед костей, что трескались и взрывались от невероятного давления изнутри, прошивая и повреждая мягкие ткани и внутренние органы. В такой ситуации лишь Слезы Фенекса могли бы ему помочь… Но их не было под рукой. Как и самой возможности их применить. Ну и напоследок… — А-А-А-А-А… — дикий рев резко смолк, все тело парня вздулось, а затем резко ужалось, опадая на землю горой мяса и костей, превращенных в фарш. Мне пришлось отступить в сторону, чтобы не заляпаться в вытекшей крови. Позади раздались звуки рвоты, да и Жанна не выдержала зрелища, исторгая из себя все, что не успело перевариться.

— Уходим! — резко сказал Цао Цао, после чего Отбросы исчезли в портале, не забыв утянуть за собой явно не слишком хорошо соображающую мечницу. С уходом Георга искусственное измерение его Механизма стало быстро растворяться, так что мне следовало позаботиться кое о чем. Вернее, кое о ком.

— Накинь, — подхожу к Риас и накидываю ей на плечи свою рубашку, что снял за эти несколько секунд. — Негоже представать перед незнакомым обществом в таком виде. Тем более, когда чужих глаз слишком много.

— Не волнуйтесь, Учитель, мое тело им в любом случае не достанется. Все, что могут они — лишь смотреть и сгорать от страсти и желания, которое никогда не будет утолено, — чуть прижавшись ко мне, проговорила эта чертовка на ухо очень чувственным голосом. Умеет играть интонацией, чертовка. Да и ее действия вынудили ту прижаться к моей голой груди и слегка царапнуть твердыми горошинами сосков, что выглядывали из-под пол незастегнутой рубашки.

— Я это знаю, — стараюсь отвечать нейтрально, хотя при таком сильно истощении и неприятной общей ситуации это было нелегко. Все же, у меня уже давно есть и эмоции, и желания, отчего я перестал быть тем "болванчиком", как на Заре Времен. Так что иногда сдерживаться нелегко. Тем более, когда наша связь вновь установилась и даже окрепла за этот небольшой период из-за интенсивного обмена как мыслями, так и энергией. — Но все же постарайся держать свои грехи под контролем. Мы в непростой ситуации. У нас нет тут союзников, кроме нас самих. А лишняя информация — лишний козырь в руках потенциальных врагов.

— Хорошо, Учитель. Но только ради вас…

— Тебя, — поправляю ее. — Уже поздно мне "выкать". Да и как я уже говорил — информацией не следует разбрасываться даже в мелочах.

— Хорошо, М-м-м… Фауст, — она вновь едва не произнесла мое истинное имя… Но вовремя смогла поправить себя, после чего мы не спеша проследовали к своей группе. И на нас сложным взглядом смотрели сейчас детишки из свиты местной Гремори. Даже извращенец смог взять себя в руки. Видимо, так подействовала смерть, что произошла на их глазах только что. Хотя и не все были так уж сильно напуганы. Но не это было главным. Стоило барьеру между измерениями пропасть, а миру снова проявиться, как я ощутил рядом две знакомые сильные ауры. Пусть и не совсем такие, как я помнил, но все равно легко узнаваемые. И ощутил их не только я. — Тск, и этот здесь!

— Не любишь Азазеля?

— Слишком скользкий и хитрожопый. Никогда не знаешь, что у него на уме.

— Просто нужно знать, на что смотреть, — поясняю для Риас, пока мы подходили к своим и ожидали прибытия странной комиссии. Все же, я больше ожидал увидеть тут кого-то из Сатан или екаев, а не падшего с валькирией. — Конечно, "читать" Азазеля нелегко, но все же он такой же разумный, как и многие вокруг. У него есть вполне обыденные желания, стремления и порывы, что присущи любому существу, смертному или не очень. Другое дело, что он частенько ведет себя сдержанно, а в отношении окружающих — еще и эпатажно, стараясь сбить с толку, что ему и удается с легкостью, учитывая многовековой опыт. В молодости он был другим. Более… серьезным, — с этими словами решаю все же пока не раскрывать своего происхождения столь рано. Пришлось вновь на крохах силы создавать легкую иллюзию очков, которые я якобы достал из карамана и пристроил на переносице, после чего парой движение рук сгладил слегка вздыбленные волосы. Попутно это позволило перестроить лицо, пока оно было скрыто за руками.

— Риас?! Ребята?! С вами все в порядке? — первой налетела на демонов валькирия, облаченная в не самый привычный для меня доспех. Слишком много открытых мест, да и зачарование гораздо хуже. Азазель в этом плане был более привычен. Он степенно и спокойно встал рядом и не особо суетился, прикладываясь к кувшину с саке. Но при этом успел быстрым взглядом оценить как состояние местной Гремори и ее Фигур, так и наше. Да, вот тут его невозмутимость дала сбой, заставив подавиться на середине глотка и закашляться, из-за чего на это обратили внимание и все прочие присутствующие.

— И что же Королева Сатаны делает здесь в такой интересной компании? — быстро придя в себя, спросил падший… у Грейфии? Хм, да, теперь я почти убежден в своих выводах.

— … — вместо ответа Азазелю моя жена посмотрела в мою сторону, наглядно показывая, кому передает роль говорить от своего имени, что вновь сильно смутило Губернатора Григори и заставило нахмуриться.

— Можете звать меня Йоганн Фоссет, — выступил я вперед, встав перед падшим, попутно поправив очки. — Мы тут оказались случайно, из-за проблем с порталами. Да и недавние противники демонят были частично виноваты в этом.

— Он убил его! — выскочил вперед… Хедо Иссей.

— Хедо-сан, вас родители не учили, что показывать пальцем на незнакомых людей — неприлично? — привычно начинаю отчитывать балбеса. — Думаю, вам по возвращению в Академию следует посетить Клуб Этикета, захватив с собой ваших друзей. Несколько часов в компании Коюки-сан должны вам помочь выправить этот недостаток.

— Ой, п-простите… — тут же стушевался подросток и скрылся за спиной падшего. Да и остальные демоны вместе с валькирией смотрят на него, как на старшего в их компании и лидера. Что за безумие? Неужели они уже тут все же смогли заключить тот бредовый договор? Еще и Одина подтянули? И Локи это позволил? Все страннее и страннее. Хотя то, что Россвайсе все еще не стала слугой демонов, дает мне надежду, что все не так плохо, как я думаю.

— А вы неплохо знакомы с ребятами и Академией, как я посмотрю, Фоссет-сан. Хотя Внешность и имя у вас точно не местные. Я считал что Серые не лезут так далеко на Восток, — последнее предложение было произнесено на немецком. Очередная проверка? Да, Риас его очень емко описала. Скользкий и хитрый.

— Я не состою в Гильдии, — отметаю его предположения на том же языке. К тому же, это почти полностью бесполезно. У всех присутствующих за парой исключений есть возможность понимать все языки мира. Но игра должна продолжаться. Пока еще. — Да и как уже сказал, мы тут оказались случайно.

— Вот как… — мужчина снова стал оглядывать компанию позади меня.

— Эй, ты! — но вот кое-кто был против того, чтобы продолжать светские беседы, да ходить вокруг да около. — Ты сказал, что хочешь вернуть маму! Это правда?! — подбежавшая ко мне почти копия Куно смотрела с такой надеждой и жаждой увидеть чудо, что я просто не мог ей отказать. Да и не хотел. А потому… — А-а-а-а… что ты собираешься делать?

— Для начала, мы вернемся в Храм, маленькая химэ, а уже потом подумаем о том, как вернуть твою маму, — говорю девочке, которую подхватил на руки. Она явно сильно была такому удивлена и не очень привычна, но вот никакого страха не показала. Как и нежелания. И это точно не из-за примеси моей крови, так как в этом ребенке ее нет. Чистый екай.

-Ты правда сможешь ее вернуть? — продолжала допытываться Куно, но уже вскоре нас прервали.

— Эй, ты, человек, немедленно поставь госпожу Куно на землю и сдавайся, иначе твоя участь будет ужасна! И вы все тоже! — нас быстро окружили екаи разных видов, направив свое оружие и приготовив еки. Причем за врагов они приняли абсолютно всех, включая местных демонов, валькирию и падшего. — Мы не дадим вам похитить нашу химэ!

— Поздно спохватился, пернатый, — смотря в глаза предводителю храмовой стражи, судя по знакам на одежде и доспехах, отвечаю я. Все же, тут это снова оказался один из тенгу. — Если бы не наша помощь, вашу химэ забрали бы также, как и вашу главу. Это многое говорит о вашей способности исполнять собственные обязанности, — презрительно смотрю на покрасневшего от гнева мужчину с крыльями за спиной.

— Ах ты…

— Ой-ой, не стоит сразу переходить к угрозам! — выступил вперед Азазель, прикрывая обзор ворону на меня и мою группу, чем привлек к себе внимание. — Это просто одно большое недоразумение! Мы не собирались никого похищать! Да даже не знали, что кто-то пропал. Наоборот, хотели посетить уважаемую главу Киото, Ясаку-доно, с визитом от Библейской Фракции, — с этими словами падший протянул документ екаю, который хоть и смотрел на него недоверчиво и враждебно, но бумагу взял, начав читать. И пока читал, все больше хмурился. Я же взял на заметку, что Азазель не просто хорошо знаком и фактически дружен с мелкими демонятами, но его также наделили полномочиями проводить переговоры от лица Сатан и Михаила. Ужас!

— Хм! Пусть так, но это не дает вам право так себя вести тут. Тем более этому человеку! Никому не позволяется прикасаться к химэ! — более зло обратился тенгу ко мне.

— Это решил ты? Или сама Куно? — улыбаюсь ему в ответ.

— Эй, не стоит их провоцировать! — тихим шепотом постарался меня удержать от провокаций Азазель. — Я смогу договориться обо всем…

— Ну так что, Куно? — поставив все же девочку на землю, я сел так, чтобы наши глаза были на одном уровне и улыбнулся. — Ты покажешь нам свой дом? Там мы заодно и обсудим, как вернуть твою маму? Что скажешь?

— Куно-химэ! Не слушайте этого…

— Я решила! — отвернувшись в сторону начальника охраны, уверенно заговорила маленькая кицуне, стараясь подражать, судя по всему, своей матери. — Они пойдут с нами! Мы должны принять гостей, как полагается! А также оказать всю необходимую помощь, — взгляд перешел на окровавленного Нила и прочих моих товарищей. — Учтите, что эти… люди… и демоны, спасли меня! Мы обязаны отплатить им достойно за такой благородный поступок!

— Но… слушаюсь, госпожа, — пытался возразить тенгу, но все же смирился с указанием малышки, что странно. Значит, тут у Ясаки власть не такая уж номинальная, как была в нашем мире. Интересно, что еще здесь отличается?

— Прошу следовать за мной. Будьте нашими гостями.

— Благодарю, Куно-химэ, — продолжая улыбаться, вежливо кланяюсь девочке, после чего иду к Грейфии и остальным, чтобы помочь в транспортировке их к Храму. Доверять местным пока рановато.

---

— Моя царица, преступник доставлен, — объявила валькирия, кидая на мраморный пол перед троном тело мужчины со скованными за спиной руками. Тот попытался вскочить на ноги, но стражница вместе с напарницей ударили его под колени, заставив припасть на них, после чего сжали за плечи и надавили, удерживая в подобном положении.

— Хах, а ты неплохо поднялась, я смотрю… цари-и-ица… — глумливо протянул пленник, несмотря на свое состояние и окружение. За это его едва не наградили новым ударом сзади, но легкий взмах руки женщины на троне остановил валькирию на середине движения.

— Достаточно, Гейр, — спокойно сказала золотоволосая красавица в богатых одеяниях, которая смотрелась на золотом троне крайне уместно, тем более учитывая ее осанку и взгляд. Да и внешность была весьма достойна, нося следы явно не простого происхождения. Это уже не говоря о том, что Фригга действительно имела все права на свой титул. Причем сразу по нескольким причинам. — Бальдр… — на миг голос женщины дрогнул, когда ее взгляд упал на пленного мужчину, — не усугубляй свою участь. Ты и так натворил достаточно, чтобы быть приговоренным к вечному заключению во льдах Хельхейма, без права увидеть свет.

— И ты думаешь, что я вот так просто смирюсь с этим? Как остальные предатели? — тут его взгляд ожег нескольких асов, стоявших с правой стороны. — Или твои меня испугают твои ручные шлюшки? — тут его насмешливые глаза перешли на отряд валькирий слева. — Я — сын законного царя Асгард! Ты не имеешь права судить меня! Ты — никто!

— Твоя глупость и упертость столь укоренились, что ты отказываешься верить собственным словам? — покачала головой Фригга, вновь остановив замах стражницы. — Ни у кого из присутствующих тут нет больших прав на этот трон, чем у меня.

— Только муж с кровью асов может сидеть на этом троне! — взъярился в ответ Бальдр, едва не вскочив, но был вновь водружен на пол. Максимально жестко и болезненно, как только сумели валькирии, чтобы не начать его избивать. — Лишь потомок Одина, сына Бера, внука Бури…

— А также отрыжка Имира, инеистого великана, — с насмешкой прервала его царица. — Не стоит тут устраивать меру родословной. Не такая уж она и славная была у рода Одина. И многим она известна в более полном варианте, а не том, как он любил рассказывать. Все же, родство с теми самыми йотунами, которых он так ненавидел и презирал… Признавать свои проступки и ошибки Один не любил с малых лет. А всех свидетелей грехов вынуждал молчать. Да и царем он стал не от уважения и благости, что принес всем народам…

Во время своей речи Фригга встала и стала медленно спускаться с помоста, смотря прямо в глаза сына, будто стараясь разглядеть в них что-то, ведомое лишь ей одной. Но при этом не забывала смотреть и на прочих присутствующих, кто был приглашен сегодня в тронный зал. Впервые тут собрались представители почти всего Скандинавского Пантеона. И не на поле битвы, стремясь уничтожить друг друга, а вполне спокойно и мирно стоя рядом друг с другом. Особо удивительный контраст представляли собой йотуны и жители Муспельхейма. Ледяной и огненный народы вообще должны были быть чуть ли не природными врагами, и все же сейчас их сплотила ненависть перед общим врагом. И торжество столь же общей справедливости, что должна была восторжествовать. И ее жаждали не только они. Альвы и их темные собратья — свартальвы, что успели натерпеться еще на заре мира, страдая от жестоких набегов асов, когда у них похищали самых прекрасных дев в рабство и доводили чуть ли не до геноцида. Последних и впрямь чуть не довели. Лишь остатки бледных эльфов, что не видели солнца несколько поколений, сейчас доживали свои дни, боясь показаться на свет и быть замеченными для нового набега. Их более миролюбивые же собратья оказались достаточно удобны своим расположением и возможностями, чтобы оставить в покое… но обложить такой данью, что геноцид бы не сильно отличался. Чуть лучше себя чувствовали ваны, которые все же смогли сберечь куда больше возможностей и вольницы, благодаря не в последнюю очередь Фригге, которая часто отворачивала взор своего мужа в сторону от родины. Хотя даже так его сыновья и эйнхерии любили развлечься среди "союзных" миров, где их приходилось терпеть и не оказывать особого сопротивления, во избежание карающих отрядов. Так что, вандализм, кражи, избиения и изнасилования были не слишком большой редкостью в Ванахейме. Пожалуй, только Нидавеллир был избавлен от жестокой участи… превратившись в ручных рабов Одина и его приближенных, вынужденные добывать ценную руду в нечеловеческих… да даже в нецверговых условиях! А после изготавливать из нее ценные артефакты, после чего "преподносить в дар" асам. Бесплатно, само собой. Это была их цена за мирное сосуществование с воинственными дикарями из Асгарда. И ее платили все народы. Даже люди, которые тут также присутствовали. Юноша и несколько девушек, что чувствовали себя в такой компании весьма спокойно и непринужденно. Вот только те, кто видел их во время сражения, не смели относиться к ним легкомысленно, уважая за силу и смелость. А некоторые еще и были благодарными за умения, которыми те делились, оказывая помощь как во время битвы, так и после. И все эти существа сейчас с предвкушением, злостью, злорадством, но, главное, жаждой мести, смотрели на пленника, что вел себя слишком нагло, учитывая его положение.

— Плевать! — отмахнулся в итоге Бальдр от речи своей матери. — Все равно, все вы — ничтожества! Вам не стать заменой Одину! Никогда! И коль скоро в Златом Граде сейчас рассадник нечисти и грязных предателей, то я найду на всех вас управу в другом месте…

— Вот как? — после еще пары секунд игр в "гляделки" с сыном, заключила Фригга, после чего подошла ближе и очень аккуратно взяла юношу за подбородок, приподняв его голову, заставляя смотреть снизу вверх. — А с чего ты взял, что сможешь это сделать?

— Хах, а что не так? Что ты мне сделаешь? Убьешь? — оскалился он, попытавшись сбросить ее руки мотанием головы. Большего из-за валькирий сделать не выходило. Да и эти попытки не принесли результата. Ванья не зря считалась во многом равной своему уже почившему супругу. Может физической силой и уступала… но не намного. — Или бросишь в Нифльхейм? Меня ничто не удержит! И никто! Спасибо тебе, мама, за оберег, — усмехнулся он так нагло, как только мог.

— Ты так самоуверен… так кичишься своей силой и способностями… Напоминаешь мне этим Одина в твои годы, — проговорила женщина. — Он тоже считал себя единственным и неповторимым, Бичом Народов, Всеотцом… А потом вышел против ангелов и бежал прочь с поля боя, потеряв в том бою глаз и честь… Да храбрость растряслась по пути, — усмехнулась она, после чего тот же смешок подхватили и самые старые из жителей Девяти Миров. — У любой силы есть грань, за которой она встречает большую силу… Да и похваляться тем, что никогда не принадлежало тебе, чего добился даже не сам, а получил в дар, просто так… — царица покачала головой и улыбнулась. Нежно-нежно, как когда-то в детстве, отчего сердце Бальдра на секунду дрогнуло, но… затем он снова заставил себя вернуть прежнюю уверенность в себе и своей силе, а также праве сильного. Его так учил Отец! А чтобы все эти… не говорили, но все же склонили перед ним голову. И ползали у его трона. Что же, пройдет время, и все они также будут ползать уже в ногах Бальдра. И мать тоже… особенно она… во главе своих валькирий… — Что же, я дам тебе возможность доказать, что твои слова не расходятся с делами, — в свободной руке богини будто из воздуха возник деревянный кинжал, что пронзил грудную клетку Бальдра, заставив того захрипеть и попытаться отстраниться. Но хватка сразу двух валькирий и Фригги была слишком крепка. В глазах пленника, появились первые признаки страха, который уже не прятался за бравадой. В то же время рука царицы что-то ухватила, а затем с силой дернула, вырывая из тела своего сына. Многим сначала показалось, что та держала на ладони его окровавленное сердце… но если присмотреться, то можно было понять, что кроме клочков плоти и вен, в остальном это нечто имеет совсем не телесную природу. Да и форма иная. Когда же Фригга поднесла ладонь ко рту и что-то зашептала на почти никому из присутствующих незнакомом языке, на окровавленном артефакте проступили яркие огненные руны, что сначала потускнели, затем потемнели и стали источать пар, постепенно истаивая чадным дымом, пока окончательно не растворились. А затем та же участь постигла и саму заготовку, что вспыхнула и распалась пеплом, который просто стряхнули на пол. — Теперь Иггдрасиль более не защищает и не оберегает тебя. Я забрала свой дар. Ты не достоин его. А теперь… — она повелительно махнула рукой, вернувшись на трон и спокойно устроившись на нем, смотря на сына с полным безразличием. При этом жесте валькирии сначала окропили его рану целебным зельем, позволяя той закрыться, а затем отступили от Бальдра в стороны, попутно швырнув ему под ноги два топора, так любимых этим асом. Гости, а теперь зрители разошлись по залу еще сильнее, освобождая пространство. В то же время из рядов валькирий вперед шагнула одна из старших представительниц, но была остановлена внучкой. Пободавшись взглядами несколько мгновений, Гендуль отступила, позволив Россвайсе взять на себя обязанность свершить правосудие. — Суд поединком решит твою участь окончательно, — равнодушно проговорила царица пребывавшему в прострации сыну. — Если выиграешь, то покинешь Девять Миров и никогда не вернешься сюда, под страхом смерти. Без суда и разговора. Если же проиграешь… — продолжения не последовало, ибо и так все было предельно ясно.

— Я… ты… — все еще приходящий в себя низложенный принц наконец смог сосредоточиться на виде своего оружия, после чего продвинулся и взял его в руки. Почувствовав привычную тяжесть в руках и знакомую шершавую поверхность рукоятей, оббитых кожей ледяных варгов, Бальдр наконец смог побороть свою растерянность и слабость, постепенно обретая уверенность в себе и своих силах. Пусть у него забрали один из козырей, что когда-то позволил сравниться пусть не по силе, но по живучести с самыми сильнейшими богами и даже Всеотцом, но это было не единственное, что у него было. Его кровь аса и наследие царей никто отнять не мог. Да и сотни лет славы могучего воина не проходят даром. Потому уже не сломленный пленник, а могучий воин встал с колен и твердо посмотрел на своих пленителей и мать, которая по сути отказалась от него… — Хорошо же. Тогда и я отказываюсь далее называть тебя матерью! — проговорил он, указывая на коронованную женщину одним из топоров. Атаковать Бальдр и не думал, пусть и вызвал этим жестов волнения среди охраны из валькирий, на что только усмехнулся. Бабы, а все лезут в мужские дела. Эйнхерии бы так не дрожали перед лицом Одина! — Я устрою вам всем развлечение и покажу, что асы все еще сильнейшие народы среди миров, пронизанных Иггдрасилем. Потом уйду… а когда вернусь… — тут его взгляд стал явно угрожающим, — то вы познаете, каковы это — противостоять безграничной силе. Прочувствуете горе и боль от своего вероломства и запросите пощады… Но не получите его! Ни один из вас, — на этих словах он обернулся и впился взглядом в каждого из присутствующих, которые смотрели в ответ с напряжением и, некоторые, затаенным страхом. Но кое-кто только улыбнулся в ответ, вызывая со стороны Бальдра зубовный скрежет. Эти людишки… никогда не знали своего места… — Что же, давай, валькирия, покажи мне всю свою доблесть и силу, — сказал он с насмешкой вышедшей вперед Россвайсе, которая взяла у своей сестры копье, но отказалась от щита. — Конечно, — осклабился ас, — я бы предпочел увидеть твои способности в своей постели, но судя по тому опыту, что есть у меня за плечами, там у вас тоже все не слишком хорошо. Твоя сестричка была тем еще бревном… хотя первое время визжала на загляденье, — эти слова были уже направлены в сторону Гендуль.

— Ты будешь визжать куда громче и дольше, как и положено грязной свинье, каковой и являешься, — не поддавшись на провокацию, жестко ответила Россвайсе, раскрутив копье и встав в расслабленную, но от того не менее грозную стойку, если хорошенько оценить все ее качества. А вот ее бабушка оказалась явно менее спокойной, что ту пришлось сдерживать другим сестрам по оружию. Вот потому на поединок и вышла ее внучка и капитан — она понимала, что Бальдр может пользоваться и такими грязными уловками. А Гендуль легко поддастся на них, несмотря на весь свой опыт. Все же, сейчас ее состояние от близости мести за сестру и скорой расправы над преступником крайне неровное. Что и доказали последние мгновения.

— Увидим, — оскалился Бальдр, после чего с рыком кинулся вперед, замахиваясь обоими топорами.

С самого начала ас задал сильнейший темп, усиливая напор на противницу. Его опыт и сила позволяли бить так, что у валькирии не было иного выхода, кроме как подставлять под мощь топоров из уру, выкованных мастерами Нидавеллира, древко своего копья. Звук гула от ударов расходился по всей зале, оглушая зрителей. Особо чувствительные даже болезненно морщились и едва не теряли сознания. Что удивительно, такие слабаки оказались не из числа смертных, что увеличило уважительные взгляды в их сторону. Тем не менее, основное внимание занимал именно бой.

А там у валькирии дела шли не очень хорошо. Да, длинное оружие позволяло бы держать врага на дистанции, но не тогда, когда у того есть свобода маневра. К тому же, дева все же уступала в силе своему оппоненту, хотя и была ловчее его. А такая разница сказывалась все сильнее с каждой минутой противостояния. Руки Россвайсе все сильнее дрожали от той отдачи, что им приходилось терпеть каждый раз. Да и ноги, на которые приходился упор, сейчас предательски сгибались под напором Бальдра. Но сдаваться она даже не собиралась, как бы не бахвалился и не угрожал бывший пленник. Тот же, увидев свое превосходство, стал более расслаблен, игрив и весел. Позволял себе отпускать шуточки в сторону как своей противницы, так и к другим валькириям, отчего уже они сами едва удерживались дисциплиной, чтобы не отрезать нахалу язык. Тем не менее, многие уже понимали, к какому результату идет поединок, отчего помрачнели. Все они хотели увидеть тут кровь своего давнего врага и испить мести… Лишь некоторые из присутствующих сохраняли сейчас спокойное выражение лица. Во первых — сама царица, что смотрела за поединком отрешенно с самого начала, не отдавая предпочтения ни одному из противников. Многие считали, что так она старается отстраниться от того, что может произойти, ведь любой итог больно ударит по ней. Смерть сына, каков бы он ни был… или же смерть доверенной приближенной, которая была ей также частью семьи, как и прочие валькирии. Все же, они считались ее воспитанницами и ближниками, кому доверишь свою жизнь без оглядки. Другая же группа, что смотрелась также светлым пятном в царстве мрачности, снова оказалась группой людей, которые изрядно успели привлечь к себе внимание. Вот у них были различные чувства, от веселого любопытства, до жалости и делания помочь. И все же, приближающийся финал, казалось, не слишком их трогал. Потому, что были чужаками и не имели счетов к царской семье? Или же не относили его угрозы на свой счет?

— Россвайс! — воскликнула Гендуль, едва не рванув вперед, когда на очередном ударе древко копья оказалось перерубленным, а лезвие топора врубилось в плечо воительницы, отчего та вскрикнула от боли и припала на колени.

— Вот так и сиди! — радостно осклабился Бальдр, слегка подавшись вперед и пошевелив топором, слегка расширяя рану и задевая нервы, чем вызвал новый стон боли противницы. — Это твое истинное место — у моих ног. Кстати, если ты сейчас склонишься и сильно постараешься меня уговорить, то я могу и оставить тебе жизнь. Что скажешь? А? Девка? — намеренно стараясь унизить ее, ас также старался отыграться этим на всех остальных своих пленителях. А также матушке. Кроме того, он прекрасно понимал, что при такой трактовке валькирия не сдастся и будет сражаться до смерти из гордости, отчего даст ему шанс прибить ее, вновь пустив кровь своим врагам. А то был шанс, что могу просто присвоить ему победу и выгнать взашей. Это было бы не очень славно.

— Не думала, что ученица моего мужа окажется столь слабой. И она вот считалась сильнейшей из валькирий? — раздавшийся в тишине голос заставил всех обернуться на черноволосую женщину, что стояла рядом с более молодо выглядящими людьми. Ранее ее также принимали в большинстве свое за человека, лишь несколько избранных, что помнили ее лицо, знали истинную силу, что стояла за ее неземной красотой.

— Ха-х, ты про того мага, про которого ходили все эти слухи? — отойдя от жертвы и дав ей время прийти в себя, чтобы было еще веселее и интереснее, решил ответить Бальдр заговорившей. — Значит, это правда, что всем этим бабским фокусам эта девка научилась у смертного, выдававшего себя за Локи? Ха-ха-ха-ха-ха… я так и знал, что когда-нибудь этот заморыш сдохнет, если продолжит заниматься не своим делом. Нет, чтобы как честный муж, взять в руки оружие, а он… Даже эти бабы в этом отношении куда честнее. Хотя и отбились от рук. Ну ничего… Кстати, спасибо, что напомнила, — внезапно его взгляд наполнился угрожающей остротой, когда он впился в незнакомку. — Каким бы Локи не был, но он был нашим братом. А значит, я обязан отомстить за его смерть твоему мужу. Интересно, как быстро он примчится ко мне, если я решу поиграть с его женушкой, а? Как думаешь? — взгляд аса стал маслянистым, пока тот пробегал по фигуре девушки, отчего вызвал в свою сторону еще больше презрения. — Поверь, ты получишь удовольствия не меньше моего! Принц Асгарда обладает большей мужской доблестью, чем какой-то дохлый фокусник, еще и из смертных…

— С твоей "доблестью" только перед крысами да гиенами хвастать, — отбрила его та, — к тому же, ты еще не справился с девой, куда тебе до моего мужа…

— Да что тут справляться? Фокусами своими здесь не поиграешь — это благородный поединок на традициях асов, а не балаган! — отмахнулся Бальдр. — Здесь можно пользоваться лишь своим телом и оружием, что является его частью! И ничем более!

— Так мой муж должен был учить эту дуреху не только фокусам… или ты, валькирия, забыла про это? — упрек ушел уже в сторону Россвайсе, которая сейчас стояла на пошатывающихся ногах и старалась закрыть своб рану. Но стоило лишь услышать последние слова, как та вспыхнула и хотела ответить, но передумала, закрыв рот. Лишь таже впилась взглядом в неизвестную, будто старалась прожечь в ней дыру. — Что смотришь? Думаешь, мой муж зря вкладывал свою науку в тебя? Зря помогал развиваться и расти над собой? И в итоге все его усилия были лишь мусором, который стоило выбросить за порог? Тогда кто же ты сама будешь, без всей этой науки, а? Кем ты была, и кем стала? Кем стала бы без него? У тебя есть потенциал и возможности, которые тебе помогли раскрыть, но что я вижу? Ты просто отказалась от самой себя? От своей сути? Так валькирия ли ты без этого? Или правда, лишь простая девка, что прячет голову в подол от любого громкого звука? Воительницу я перед собой не вижу.

— Ха-ха-ха-ха… а ты мне нравишься, — рассмеялся Бальдр. — Вот видишь, валькирия. Уже не только я считаю тебя бесполезной слабачкой, чье место у ног настоящего мужика. Так может перестанешь сопротивляться и уже займешься своими истинным делом? — вместе с этими словами он задвигал тазом, намекая на определенный род деятельности.

Вместо ответа Россвайсе свела ладони пред собой, после чего из них ударило свечение. Стоило лишь рукам вновь разойтись, как в воздухе выросло световой копье, окутанное множеством рун, что скользили по его древку. Подобное представление если и смутило аса, то ненадолго. Решив более не ждать, когда противница подготовится еще больше, он рванул вперед с новым торжествующим рыком, намереваясь разделать ту на части, как вепря… Вот только чего он не ожидал, так это того, что световое копье разделится на две части, а воительница скользнет на коленях вперед, взмахнув уже парой коротких мечей, подрубая врагу левую ногу у колена и бедра. Тот взревел и попытался достать ее на обратном взмахе, но лишь смог срезать несколько волос валькирии, когда она пригнулась. Противники через секунду уже вновь стояли друг напротив друга. Ас припадал на ногу и скалился, стремясь не замечать причиняемой боли от раны… которая уже не торопилась закрыться, как бывало ранее. Но и дева была не в лучшем состоянии. Несмотря на неплохой ход с неожиданностью, ее силы все еще пребывали в плачевном состоянии, да и левая рука почти не работала из-за раны, потому что топор перерубил часть мышц и повредил кость. К тому же, это были не простые топоры. Дверги вообще не делали ничего простого.

Решив не ждать, когда его рана даст о себе знать, а кровь сильно ослабит, Бальдр снова напал на противницу, стараясь подавить ее увеличившейся скоростью ударов и их силой, действуя на своем пределе. Россвайсе стало куда сложнее. Она продолжала танцевать вокруг аса, как волчица перед медведем, цепляя его с разных сторон и пользуясь более ловким телом и большей скоростью и маневренностью. К тому же, теперь, когда ее оружие уже перестало быть препятствием для резких и необычных действий, сближение на короткие дистанции выходило опасным для врага не меньше, а то и больше. На теле Бальдра появились новые раны, пусть уже не столь опасные, но болезненные и кровоточащие. Все сильнее ослабляющие его. Может, быть, будь он более проворен, умен или продолжай подпитываться силой Иггдрасиля, то такого бы не случилось, но… самоуверенность никогда не доводила до хорошего финала.

Неладное Бальдр заметил внезапно, когда при очередном замахе топор внезапно выпал из ослабевших пальцев. Он удивленно проводил его падение, когда новая боль в боку заставила отвлечься и увидеть, что Россвайсе успела подобраться вплотную и вонзить вновь разделенное световое оружие ему в живот с двух сторон, повреждая внутренние органы. При обратном движении раны оказались распороты сильнее, едва не вскрывая брюхо аса и вынуждая того отшатнуться, ударив вторым топором из неудобного положения. В ответ на это кисть руки с оружием попала в захват светового кнута, что затем перехлестнулся через его шею, слегка ту сдавив. Валькирия забралась на спину врага и сжала дополнительно его бедрами, стремясь увеличить силу, чтобы преодолеть сопротивление бога. И все же Бальдр ревел, шатался, но не сдавался. Не падал на пол, стараясь сбросить свою наездницу, вслепую махая свободной рукой. Вот ему все же улыбнулась удача ухватить ее за больное плечо и сдернуть, заставив повиснуть перед его разъяренным лицом. Все же, она смогла нанести убар его гордости и сильно ранить. Уже открывшего рот аса ждал новый удар — отпусти магический кнут, валькирия создала на своей ладони круг из рун, после чего вбила ее в лицо врага. Раздалось шипение, а по залу пронесся запах паленой плоти. Дикий крик вторил ему, давая всем знать о нечеловеческой боли, которую наверное впервые в жизни испытывал молодой принц.

Отбросив свою жертву, Бальдр схватился за лицо, отшатываясь и продолжая стонать. Этим подарком воспользовалась Россвайсе, подскочив на ноги и быстро сокращая расстояние. Удар по ногам сбил аса на пол, что все же заставило того вспомнить о текущем положении. Он откатился в сторону от нового удара и попытался встать, но все еще лежавший на шее кнут дал о себе знать по мановению рук валькирии, вновь сдавив трахею. Руки Бальдра впились в магические путы, стремясь их разорвать, открывая при этом вид на лицо. О, оно уже не было столь красивым и веселым, как ранее. Сейчас там практически во всю ширь был выжжен овал, внутри которого все истлело, оставляя лишь кости. Даже глаза лопнули и превратились в част композиции. И ничего не останавливалось. Скулы и прочие неровности лица истаивали, создавая просто ровную поверхность. Только рот все еще открывался, уже в мученическом стоне, так как сил и дыхания асу не хватало. Пока он вслепую махал руками, отбивая невидимые нападения, валькирия подобрала ранее выпавшие из его руки топор и смахнула сначала одну, затем вторую кисть. Нанесла несколько ударов ногой по груди аса, отчего тот упал навзничь, продолжая изливать кровь. Сражаться тот явно уже не мог.

— Ты вел себя как зверь, — произнесла валькирия, подойдя к врагу и схвати его за волосы поврежденной рукой. Боль сковала ее на секунду, но магические нити помогли закрепить положение и двигать ею, как марионеткой. Потом это сильно аукнется при восстановлении, но сейчас Россвайсе хотела достойно закончить эту казнь… и испытание для нее. — Так умри же как зверь, ослепленный своими грехами под знаком рока, что отпечатался на твоем лице, — теперь уже всем стало ясно, что собой представляло то украшение, выжженное валькирией. Самая неоднозначная и тревожная руна футарка. "Один". Она имела много значений, но все сходились на одном — рок, судьба и карма. Они рано или поздно настигнут того, кто поступал неверно и одарят того, кто был благообразен. Судя по нынешнему состоянию Бальдра, то подпадал под первый вариант.

Взмах топора ознаменовал окончание поединка. Все также стараясь стоять ровно, валькирия подошла к трону своей царицы и склонилась перед ней, оставив отрубленную голову врага на первой ступени. Это был знак дара и уважения. А также того, что валькирия следует за своей царицей и почитает ее. Вслед за Россвайсе, к трону подошли и остальные валькирии, повторим поклон своей предводительницы. За ними уже менее низкий поклон пришел от зрителей в зале, что признавали власть Фригги и выражали свое уважение ее силе. И только вновь все та же группа людей осталась стоять ровно под недоумевающими взглядами прочих нелюдей, вызывая не самые добрые эмоции. Благо, царица решила быстрее завершить мероприятие и обсудить дальнейшие дела со своими союзниками без лишних ушей. К тому же Россвайсе требовалось оказать помощь, а зал очистить от крови и мертвого тела. На своего сына царица более не взглянула.

---

— Итак, кто же вы такие? — задал вопрос сидящий напротив нас Азазель.

Сейчас мы все находились в гостевых покоях и ожидали, когда нас примут старейшины общины екаев Киото и сама наследница главы. Пока же нам выдали комнаты в стороне от основных помещений, обеспечили едой, одеждой и возможностью привести себя в порядок. Даже выдали кое-какие лекарственные препараты из своих хранилищ, что очень щедро. Думаю, тут уже настояла Куно. Тот ворон явно к нам не особо был расположен. И да, я даже смог увидеть тут Мию. Она как и в моем мире, была помощницей и одной из приближенных к Ясаке мико.

— Ты по прежнему любишь играть словами и вызывать у людей раздражение своей показной глупостью, Азазель? — отвечаю ему, смотря все также ровно на падшего, который в свою очередь не отводил взгляда от меня. Ранее он смотрел на моих спутниц, но позже окончательно все для себя решил.

— Что ты! — замахал он рукой, пока второй достал пиалу с саке и пригубил, слегка расслабившись. Вернее, показывая такое отношение. А вот сидящие по бокам от него Риас Гремори и Россвайсе были все также напряжены. — Я просто проявляю любопытство. Как уже говорил, не часто увидишь Ферзя Сатаны в таком обществе… и положении…

— Он видимо думает, что мы будем играть в его игры, — поворачиваю голову к другой Риас, что сидела справа от меня. — Ты ведь и так уже все понял, просто продолжаешь ломать комедию. Непонятно только, перед нами или же своими спутницами? Для кого этот спектакль?

— Что? О чем он говорит, Азазель-сама? — обратилась к падшему валькирия на японский манер. Вообще, непривычно видеть ее такой… небоевой. Моя ученица даже в обычной жизни похожа на воина, пусть и красивого, а вот эта… какая-то неуверенная в себе учительница старших классов, что только-только встала со студенческой скамьи.

— Да! Я оже хочу знать! Кто они? И почему так похожи на мою старшую сестру и меня! — вторила ей Гремори, сверля при этом своего двойника недовольным взглядом.

А наша Риас и рада. Все же, увеличение сил и инициация через Трон дали ей неплохо прирост не только в могуществе и умениях, но и внешне сильно сказались. Даже алый оттенок волос казался гуще и насыщеннее. Но что сильнее всего раздражало эту Гремори — Риас все же решила гнуть свою линию и липнуть ко мне, при этом ведя себя довольно… на грани приличия. Это было выражено во всем: способ ношения кимоно, что спадала с плеч и обнажало верхнюю часть груди, провокационная поза, наглый и самоуверенный взгляд, источаемое чувство превосходства и презрения… Она будто бы стремилась показать своей близняшке, кто тут настоящая альфа, как в среде хищников. И у нее получалось, не могу не отметить. К тому же… Грейфия почему-то позволяла ей так себя вести. Хотя и не давала переходить грань. Видимо, меж ними состоялся разговор, что мне станет известен позже, ведь я так и не смог выкроить время для общения ни с одной из них. Сначала переговоры с Куно, затем размещение и начало лечения наших товарищей, теперь вот этот тип воду мутит…

— Как уже стало понятно Азазелю, мы не из этого мира, — говорю тихо и спокойно, прерывая крики глупой девчонки. Неужели без моего вмешательства Риас действительно могла вырасти… такой?

— Не из этого… мира? В смысле, из Преисподней? Или еще откуда-то?

— Ха-ах, нет, — решил все же вступить в диалог и просветить своих подопечных падший, — они из более отдаленных мест…

— Говори уже конкретнее, — поторапливаю его, — ты вечно стремишься все усложнить и дать неверное представление. Не удивлен, что тебе удалось в этот раз обвести вокруг пальца Сазекса, Михаила и даже Одина.

— Что?! Обмануть брата?!

— Как ты смеешь клеветать на Одина-сама?!

— Ясно, — видя реакцию на свои слова, я сделал нужные выводы. — Значит, говорить стоит с тем, кто имеет влияние на решения, — полностью поворачиваюсь к падшему, более не смотря ан его сопровождение, чем заставил тех разозлиться. Вот только и делать что-либо те не торопились, так как Азазель махнул рукой. Как собачкам. — Неплохая дрессировка. А как они подают голос?

— Хватит! — на нас всех обрушилось давление силы Губернатора Григори, что занимал свой пост второго после Хелель лидера фракции не просто так и не за красивые глаза и светлый разум. Вот только и на моей стороне сидели не простые разумные. — Хватит провоцировать Риас-тян и Россвайсе-тян, — примиряюще и уже более спокойно проговорил падший. — Это ни к чему не приведет. К тому же, я вижу, что мы можем найти общие темы для беседы, — он указал на моих сопровождающих. — В твоем окружении, Фоссет-сан, я вижу двойника Королевы Сатаны, а также Риас Гремори, что приходится ему сестрой. Смертный в окружении двух девушек, который к тому же по силам могут сравниться с самими Сатанами… обе… — на этих словах уже Россвайсе и Гремори этого мира выразили нешуточное удивление. — Занимательное и красивое окружение, — поболтав чашей с напитком, мужчина снова его пригубил. — И настолько же опасное… Вот только куда удивительнее то, что наибольшую опасность представляют тут не они, а тот, кто является простым человеком. Единственный смертный тут, чью ауру я не могу прочитать и понять, кто же он такой. Да и узнать не выходит. В то же время, тебя слушаются беспрекословно и позволяют вести диалог от своего имени такие девы… Вывод лишь один — ты не уступаешь им в силе, как минимум… А вероятнее всего — даже превосходишь!

— Неплохая догадка, пусть и ничем неподкрепленная, основанная лишь на косвенных фактах.

— Верно, сплошь догадки… А вот вам еще набор догадок. Тебя сопровождает не только Риас Гремори и Грейфия Люцифуг, но и известная преступница, Курока Тоджо, за чью голову у нас объявлена награда. Со своей сестрой, которая ту ненавидит и боится… в нашей реальности. А кроме нее и еще парочка неизвестных в ужасном состоянии. Но даже так я ощутил от них знакомые эманации… — видимо, узнал Валерию. Что неудивительно. Да и Нил сейчас не в том состоянии, чтобы скрывать природу. Благо, я уже начал его восстановление. А девчонка Люцифер не отходит от него. И никому не даст побеспокоить. Так что пришлось временно смириться с ее нахождением рядом с ним. И с нами. — При этом вы напали на членов Фракции Героев и даже убили одного из них, фактически объявив войну всем прочим. А там далеко не слабаки. И вы не можете их не знать, раз так яро бились. Значит, вам уже приходилось с ними сталкиваться. Что, вкупе с тем обещанием, что получила от тебя малышка Куно, говорит о многом.

— Например?

— Например, что вам уже доводилось проходить эту ситуацию в Киото и освобождать Ясаку, попутно сразившись с владельцами Священных Механизмов. И даже удалось выйти живыми из того боя… хотя и не совсем целыми. Выходит, ваш мир опережает наш на несколько дней минимум.

— Неплохая догадка, — вновь похвалил его.

— Да… только самого главного я понять так и не смог. Кто ты такой, Йоганн Фоссет? Ни один человек не может достигнуть такой силы, не изменившись по своей природе. Значит, ты уже не человек. Но и не нелюдь. Не ангел и не демон. Но самое главное — рядом с тобой все мои инстинкты просто вопят об опасности, если решусь сразиться в полную силу, напав лоб в лоб. А такое ранее я испытывал лишь раз. Когда Отец вышел на поле боя и решил покончить с Великой Войной. Он ощущался именно так. Невероятная сила и угроза, что были заключены в видимой слабой оболочке простого человека… И только одно выбивается из этого образа. Отец яро ненавидел демонов и не позволил бы им столь свободно себя вести в своем присутствии… По крайней мере, так себя вел наш Библейский Бог.

— Некоторые загадки не стоят того, чтобы их разгадывали, — после некоторых раздумий и под пораженными взглядами девушек напротив, я поправил очки и слегка улыбнулся. — А некоторые — убивают. Одним своим существованием. Потому сойдемся на том, что иногда человек — это просто человек. А смерть — она всегда смерть. И для всех. Будь ты хоть человеком, хоть богом.