* * *
Классика жанра: бандитская «стрелка» в глухом городском районе. Да-да, моя машина изначально остановилась в таком месте, где какая-нибудь перестрелка или разборки смотрелись бы максимально органично. И даже, пожалуй, аутентично.
Не то, чтобы я прям с самого начала именно такое развитие ситуации планировал, но и не исключал его, ведь оно было самым простым и логичным.
Вообще, как я себе вообще нынешнее действие представлял? Что хотел сделать? Ну, наверное, побыть «взрослым папочкой», что привёл своё дитятко на разборки с хулиганами. Который, пришёл, привёл, поговорил, помирил. Этакий «взрослый авторитет», позволяющий разговаривать конструктивно, без махания кулаками. Применительно к данной ситуации: тоже «авторитет», но уже криминальный. Этакий серьёзный мафиози из не соседнего района, пришедший перетереть за проступки своей дочери. Для того и машина потребовалась. Для того и пистолет.
Ведь, если бы я шёл именно «карать» или охотиться, то вся эта бутафория мне бы не понадобилась. Я прыгал бы сразу к главарям, точечно и адресно. Или…
Много у меня вариантов. В некоторых из них, мне лично даже «руки пачкать» самому не пришлось бы. Но, решил попробовать вот так. А потом, разговорился с дочкой, в голову пришли новые мысли, пошла импровизация…
Бандиты местные поступили максимально предсказуемо и логично: местные заметили нас с Викой — стуканули бандитам, те отправили несколько мелких сошек — встретить. Мелких сошек я шуганул, показав серьёзность намерений — подъехала «бригада» уже посерьёзнее. Возможно, даже в комплекте с тем человеком, с которым уже имеет смысл разговаривать.
Ситуация развивалась. Из подъехавших машин и микроавтобуса не торопясь выходили парни с огнестрельным оружием в руках. У кого-то из них в руках были пистолеты, у кого-то пистолеты-пулемёты, у одного даже винтовка M-16 оказалась, а один был с Калшниковым. Я даже понастольгировать уже собрался, но быстро сообразил, что это нелицензионная китайская реплика.
Эти парни, в отличие от предыдущих, шли неспеша, без громких криков и ругани. А в центре их своеобразного «серповидного» построения шёл мужчина, руки которого были свободны от оружия. Это не означало, что у него этого оружия нет совсем. Даже напротив — наверняка есть. И качеством получше, чем у остальных. Просто, это общепринятая практика: тот, кто говорит и управляет, оружием не размахивает. По «понятиям» «авторитет» вообще не должен никого убивать лично, если, конечно, он действительно настоящий «авторитет», а не какой-нибудь мелкий «бригадир» или «решала».
Этот, который сейчас шёл, на полноценного «авторитета» похож не был, но и простым «бригадиром» не выглядел: среднего роста, плотный, лет тридцати — тридцати пяти на вид, латинос, с серьёзным пронзительным взглядом, который ещё принято называть «тяжёлым», слегка сутулится, при ходьбе немного прихрамывает на правую ногу. В руке его крутые тёмные очки, которые он либо только что снял, либо вот-вот собирался нацепить на переносицу. Одет в тёмные брюки, коричневую майку без принта на выпуск и светло-коричневую кожаную куртку.
Они неторопливо шли к нам, я продолжал спокойно сидеть на капоте своей новой машины, всем своим видом показывая, что убегать не собираюсь. Даже пистолет пока спрятал обратно в «оперативную» кобуру (я ж не дурак — в кармане его таскать или за поясом).
— Ты коп? — задал первый вопрос этот, пусть будет: «бригадир», подойдя на дистанцию, с которой уже было возможно разговаривать.
— Нет, — равнодушно, с некой долей насмешливости ответил ему я.
— Тогда, ты самоубийца? — остановившись в трёх шагах от меня, чуть склонил голову на бок он.
— Снова не угадал. Ещё версии? — последовал мой ответ.
— А ты не переоцениваешь свои силы? — начала прорезаться настороженность и даже некоторая неуверенность в его тоне и позе. Видимо, моё слишком спокойное и уверенное поведение заставляло его искать подвох. Ну а интуиция, которой у дожившего до его лет бандита, просто не может не быть, подсказывала, что сила сейчас, вообще-то, не совсем на его стороне. Даже не смотря на наличие с ним ещё двенадцати человек со стволами.
— Хочешь проверить? — хмыкнул я.
— Чего ты добиваешься? Зачем ты привёз эту бешеную сучку без её цепного кобеля сюда? — не поддался на мою провокацию и решил проигнорировать мой вопрос, задав свой, «бригадир».
— Эта «бешеная сучка» — моя дочь, — всё так же спокойно проговорил я. — И теперь она — у вас главная. Вы будете слушаться её.
— Ты сумасшедший? — даже слегка опешил от такого внезапного поворота он. А я, в ответ, перевёл глаза с неба, которое до этого момента продолжал рассматривать, на него. И настолько тяжёлым оказался мой взгляд, что паренёк аж колени согнул от этой неожиданной тяжести, что на него навалилась.
Секунд десять продолжались наши молчаливые гляделки. Я не стрелял, не доставал оружия, не двигался, не вскакивал с капота, даже не применял телепатии, а на лбу латиноса выступила испарина, руки его задрожали, а сам он даже покачиваться начал. Создавалось полное впечатление, что, нажми я ещё чуток, и он вовсе сомлеет прямо на глазах у своих подчинённых.
Такой конфуз мне нужен не был — лишние сложности. Поэтому, я прервал молчание и «отпустил» парня.
— Поехали к вашему бывшему боссу, — сказал я. И тот согласно кивнул, не посмев мне возражать или поправлять, что их босс пока ещё не «бывший».
Дочь… смотрела на меня, на всё происходящее… и в её глазах читалось неподдельное восхищение. И это, Дзен меня накрой, было невероятно приятно. Ведь, какому же отцу не хочется, чтобы его дети им гордились и восхищались?
Нет, конечно, я, пожалуй, предпочёл бы, чтобы Вика была впечатлена мной в других качествах, например: как Мастером БИ, или виртуозным пилотом истребителя, или художником… Но, Гитлер вон тоже был художником, но хоть кто-нибудь хотя бы одну его картину вообще помнит? Эх…
Но и так, пожалуй, тоже приятно. В конце концов, для Вики, стараниями Суо, я, итак, всегда был бандитом из Русской Мафии, и она привыкла к этому осознанию. Пусть вчерашний «косяк» с Николь и пошатнул это её представление, но «базовые установки» так быстро не меняются.
Дальше, парни напряжённо и слегка недоумённо вернулись в свои машины, мы с Викой вернулись в свою и поехали следом за ними.
Ехать пришлось не долго: буквально, пару кварталов и пару поворотов. Остановились на парковке возле, с виду, очень приличного заведения с интригующим названием «Стикс». Вышли. Зашли.
Первая половина дня, даже ещё не обеденное время: посетителей внутри практически нет. Подозреваю, что бар, а заведение, как минимум, названием своим позиционировало себя, как бар, хотя, по мне, так куда больше тянуло на полноценный ночной клуб, вообще был ещё закрыт, и открылся он только для того, чтобы впустить нашу компанию.
Заведение мне понравилось: чисто, достаточно просторно, уютно, крепкая деревянная мебель, мощная металлическая стойка бармена, высокие барные стулья. Есть отдельное помещение с танцполом — то есть, уже не просто «пивнуха-рыгаловка», а что-то уровнем повыше.
Хм, необычно — ведь вход располагался вроде-как в цоколе многоэтажного здания. По идее, именно этот цоколь и должно было заведение занимать. Но вот тут, внутри, всё уже на обычный подвал похоже не было. Не бывает же двухярусных подвалов. Выходит, что? Здание подверглось очень существенной внутренней перестройке-перепланировке, в ходе которой даже часть перекрытия между цоколем и первым этажом была убрана? Забавное решение. Возможно, что даже более дорогое, ресурсо- и время-затратное, чем простой снос и отстройка всего здания заново.
Ведомые нашим провожатым и конвоем из четырёх молчаливых молодчиков с пистолетам-пулемётами в руках, мы с Викой спокойно и буднично прошли к обнаружившемуся в дальней стене помещения с танцполом лифту, вошли в него. Поднялись, по ощущениям, этажа на три или четыре. Лифт открылся, выпуская нас в новое помещение, отделанное и обставленное куда богаче и роскошнее, чем то, что мы видели внизу.
Однако, опять же, если судить по планировке, это раньше было жилыми квартирами, у которых снесли часть стен, в другой части прорубили дверей и получили достаточно запутанный, но единый этаж, на котором имелись и отдельные, видимо, VIP кабинеты, и достаточно просторные комнаты, обставленные в «деловом» стиле, и свой собственный, ещё один бар.
Собственно, в то само помещение, в котором имелся бар, мы и пришли. Слева от бара, лицом к тяжёлым двустворчатым дверям, на удобном даже с виду кожаном диванчике, развалясь на нём, сидел мужчина в пафосном дорогом белом костюме, в белых туфлях и белой шляпе… Кхм? А шляпа ли, в помещении не перебор?
Заметив мой взгляд, этот возрастной позёр, видимо, пришёл к такому же выводу, так как шляпу свою снял. Правда, сделать это постарался максимально картинно. И у него это даже получилось.
Зализанные назад, полностью седые волосы, седые брови, массивный нос, острый давящий взгляд глубоко посаженных глаз из-под массивных надбровных дуг, широкие плечи, толстые пальцы с зажатой между ними тлеющей сигаретой. Колоритный мужчина. Притом, не смотря на свою седину, не такой уж и старый. Что-то между пятидесятью пятью и шестидесятью пятью годами. Крепкий жёсткий.
Неужто, сам «Седовласый»? Вот уж не ожидал встретить столь замечательную личность именно в Адской Кухне. Вроде бы, если вспомнить сериал про «Человека-Паука» 97-ого года, из мира Васи, этот вот мужик до Улсона Фиска всем криминальным миром Нью-Йорка управлял. А тут, всего лишь, какой-то депрессивный райончик… в центре Нью-Йорка… Хм?
Если подумать, то Фиск ведь, хоть и «преступный король Нью-Йорка», но тоже выходцем из этого района был. Да и постоянно упоминался в связи с ним, и в его контексте… Может быть, не прав был я, когда считал, что «Адская Кухня» — это «всего лишь»? Может быть, этот район существует не по недосмотру и халатности властей, а по какой-то более серьёзной причине? Может быть, у его существования имеются серьёзные лоббисты?
Однако, это опять лирика и отвлечённые рассуждения. По факту: мы с Викой вошли в просторное помещение, преодолели больше половины его и остановились буквально в двух шагах от дивана, вместо того, чтобы застыть истуканами на входе, притом, что нас пытались остановить предупреждающими вскидываниями стволов автоматов и охранники, находившиеся в самой комнате, и конвоиры, пришедшие с нами. «Бригадир»-провожатый, кстати, останавливать не пытался. Он вообще постарался «слиться», как можно тише и как можно незаметнее, при этом, как можно быстрее.
Стволы-то вскидывали, но без команды открывать огонь не решались.
Я остановился в двух шагах от диванчика. Потом подумал и сделал ещё шаг, полностью нависнув над сидящим на нём человеком. Психологическое преимущество осталось за мной: я выше, я массивнее, я сверху, я стою — он сидит.
При этом, всё дорогу свою от дверей до дивана, я шёл, глядя точно и прямо в глаза этому Боссу… бывшему. Хоть он ещё и не знает этого.
И бывший Босс, поймавший мой взгляд, был словно бы загипнотизирован им. Он молчал. Глаз не отводил, не опускал, не сдавался, но молчал. А молчание — знак согласия. Значит, что? Значит, разрешил так близко подойти.
Я стоял, нависая над ним горой, молча смотрел сверху вниз, заставляя его поднимать и задирать голову.
— Ты кто такой? — всё ж справился с собой и первым порвал молчание хозяин здания, а я уже полностью уверен, что всё это многоэтажное здание принадлежит ему.
— Тот, кому ты теперь подчиняешься, — совершенно спокойно ответил ему я.
— А ты наглец! — рассмеялся бывший Босс. Правда, смех у него вышел несколько натужный. — Ты понимаешь, что стоит мне щёлкнуть пальцами, — поднял свободную от сигареты руку он. — Чтобы тебя превратили в решето?
— Этими пальцами? — спросил я, вроде бы неторопливо, но так, что ни он, ни кто-то другой в комнате не успел отреагировать, накрыл своей ладонью его поднятую руку и сдавил её. Не знаю, как другие, но я хруст мелких косточек расслышал отчётливо. Затем отпустил, а бывший Босс медленно, словно деревянный, повернул свою голову в сторону этой своей руки. Он почти две секунды разглядывал свои изломанные и под самыми неестественными углами пальцы. Его глаза расширились, а зрачки, наоборот, сузились. Кожа его побледнела, рот начал открываться или для крика, или для команды на открытие огня.
Я дожидаться не стал. Согнутыми в фалангах пальцами так же неторопливо (по моим меркам) и достаточно легонько стукнул по его пару раз до этого дёрнувшемуся кадыку, лишив дыхания и голоса.
Дальше я с нескрываемым интересом наблюдал за «пациентом», пытающимся одновременно и кричать, и вдохнуть. Кричать от боли, а вдохнуть, так как не хватает — зря он в те долгие две секунды выдыхал. Ох, зря…
Что забавно: все охранники смотрели на него практически с тем же выражением лица, что и у меня. Всем было о-о-очень интересно, как их бывший старший будет выворачиваться из той ситуации, в которую попал.
А он таки додумался! Он поднял вторую руку, ту, сигарета из которой выпала ему куда-то то ли на штаны, то ли под задницу, и попытался щёлкнуть пальцами на ней… с тем же успехом, какой был с первой рукой. То есть, теперь у него переломаны пальцы на обеих руках, а не только на одной. Ну и по горлу я не забыл ещё разочек пройтись, так как «пациент» уже начал проталкивать воздух в лёгкие. Как начал, так и закончил. Подышал немного, и будя…
Ещё через полминуты, наблюдать за корчами этого мужика мне поднадоело. Да и окружающие начали терять эффект вовлечённости в представление — не порядок.
Я медленно обернулся, пройдясь своим взглядом по каждому лицу, каждого из присутствующих, ловя их взгляды, давя и подавляя.
— С сегодняшнего дня, с этого момента, вы все подчиняетесь ей, — показал большим пальцем на Вику я. — Вопросы, жалобы, предложения?
Молчание и наставленные на меня подрагивающие оружейные стволы были мне ответом. Что ж, я не гордый — могу и повторить.
— Вопросы? Жалобы? Предложения? — с большим нажимом повторил я. Только, в этот раз, немножечко, совсем чуточку, приправил свой голос «Выплеском Ци». Ровно настолько, чтобы у них начали слабнуть коленки, и взгляд больше не был способен удержать линию «целик-мушка-мишень». Ну и руки трястись тоже начали.
— Мне третий раз повторить? Не слышу ответа? — с той же интенсивностью вложения Ци в свой голос обратился к ним я.
В этот момент как раз чуть-чуть прохрипелся и продышался их бывший Босс, давно сползший со своего дивана на пол, мне под ноги. Он, кажется, попытался сказать не то, что я хотел услышать. Поэтому, я… наступил ему на руку. На ту, которая оказалась ближе. И он как-то сразу перехотел вообще разговаривать. У него появилось гораздо более сильные желания. Например, кричать.
Его хрип-крик был настолько страшен, что тупоголовую охрану, наконец, проняло. Руки у них стали дрожать ещё сильнее. Стволы автоматов заходили ходуном.
Один не выдержал и нажал на спусковой крючок. Грохнула короткая очередь, которая… в меня не попала. Зато замечательно прошила другого охранника, который стоял с другой стороны от меня.
Я посмотрел на «недержанца» и погрозил ему пальцем. Тот деморализовался окончательно и вообще бросил свой автомат. Дальше я обвёл своим взглядом и остальных: пример заразителен — остальные своё оружие тоже принялись бросать на пол, только лишь встречаясь со мной взглядом.
— Вопросы. Есть? — раздельно и с ещё большим нажимом, не убирая своей ноги с пальцев их бывшего Босса, спросил я.
— Не-е-е-т, — дал позорного петуха чей-то испуганный голос. И тут же остальные усиленно замотали своими головами.
— Тогда, пошли вон отсюда! — рыкнул я, выпустив ещё немножечко Ци. Мастеров или Бойцов, способных сопротивляться давлению подобных техник, здесь не нашлось. Поэтому, уже через две секунды, в помещении никого не осталось, кроме нас с Викой и корчащегося под моей ногой бывшего Босса. Вынесли даже невезучего подстреленного бойца, благо, пули там прошлись по ногам, и, возможно, он даже выживет.
— А с тобой нам предстоит ещё долгий и основательный разговор, — по-доброму улыбнулся я бывшему хозяину здания, сойдя с его руки и поднимая его перед собой, как нашкодившего котёнка, за ворот его щегольского белого пиджака, оказавшегося достаточно крепким, чтобы выдержать такой вес. Поднимая и усаживая на диван… точно поверх ещё тлеющей сигареты.
Эм, ну это было уже не специально… почти. А нефиг курить в помещении! Курение вообще — вредно для здоровья.
* * *