• Art

• еретик

Переезд был очень быстрым. У сестры не было много вещей, а все самое тяжелое оставалось дома, как и моя одежда, так что мы в тот же вечер вошли на склад только с другой улицы.

Так называемые жилые зоны конечно больше походили на купе поезда. Комнатка три на три, маленькая душевая кабинка в квадратный метр, и такой же маленький унитаз. Кухня уже была общая. Зато таких комнат было десять, что показывало, как много работников на этом складе.

Этот город местами был дремуч как средневековье, а в некоторых моментах оставлял далеко позади далекую родину Землю. Так, в отличии от наших трущоб, в нормальных районах люди вовсю пользовались онлайн доставками, и зачастую могли годами не идти в магазин за покупками. Так что бизнес курьерский бизнес цвел и пах.

Первую ночь я провел с Кристиной, чтобы она слегка привыкла к атмосфере, и заодно получил 42 ОП, что не получалось сделать в осаде, так как рядом постоянно находились стражи.

А на утро я вернулся в школу.

И тут было кое-что новенькое. У Ника Ластфула была официальная бумажка от медпункта, согласно которой он мог не участвовать на уроках обороны. Это было чем-то средним между физкультурой и НВП, то есть детей подготавливали к практике с первого класса, но один всем нам известный слизняк мечтая стать чуть ли не паладином света не почесался хотя бы раз поучаствовать на этих уроках и тупо косил, тем самым еще больше минимизируя свои и заодно мои шансы выжить на стене.

Тренером была довольно жилистая особа, с которой мне, а точнее Нику, а через его память и мне, не часто доводилось пересекаться. Сдвоенные уроки шли в другом корпусе школы, куда я даже не ходил.

В огромном зале было много всего. Начиная от стоек с копями, основным оружием стражей, и заканчивая манекенами темных тварей, на которых, наверное, нужно было отрабатывать удары копьем. Ну и в придачу к этому много разных тренажеров для отработки.

Я, конечно, успел поискать в сети и видел картинки, но вот макеты показывали темных тварей более реалистично, так что сразу становилось понятно, с кем имеют дело стражи на стенах в основном.

Было очень много разновидностей тварей, но самыми распространенными были атакующие. Так звали тварей, до безобразия похожих на чужого из одноименного фильма, только с некоторыми отличиями. Более толстые ноги, шесть рук и очень длинный хвост с шипом, который являлся главным оружием тварей, и из-за которого любые щиры были бесполезны.

Единственный шанс победить тварь, это добраться копьем до уродливой эллипсовидной башки раньше, чем она достанет до тебя острым хвостом. Но шесть лап тоже не были безобидными, ведь каждый палец заканчивался острейшим десятисантиметровым когтем, и эти когти рвали металл как бумагу.

— А ты что тут забыл? — подошла ко мне учительница обороны с презрительным взглядом на лице, от которого я еще не успел отвыкнуть за пару дней.

— Соскучился по моей любимой учительнице. Вот и решил заглянуть.

— Любимой. Ты забыл, что мне даже пришлось подписать бумажку, чтобы ты имел право не ходить на мои уроки?

— Вот за это я вас и люблю больше всех, а вот математичка так бы не сделала.

А по факту, тварь передо мной подписала смертный приговор для слабохарактерного второклассника. Ведь если бы покойному Нику пришлось на каждой тренировке превозмогать в этом зале, то возможно укрепилось бы не только его слабенькое тельце, но и характер, и все повернулось бы по-другому. Так что к тренеру у меня было ровно ноль уважения. Такая же повернутая на свете сука, как и большинство окружающих Ника Ластфула людей.

— Ну так и пользуйся своим правом.

— А вот это уже не тебе решать дамочка. Тебе платят зарплату, чтобы ты молча делала свою работу, а не действовала мне на нервы.

— Да я тебя…

— Вали давай.

Ноздри дамочки раздулись и через секунду она бы оторвала мне голову, и я бы ничего с этим не смог поделать, если бы она не смогла взять себя в руки.

— Это мой зал, и…

— Да ты что? Еще скажи, что лично купила все эти тренажеры. И инвентарь. И делала все это по доброте душевной, а не за зарплату.

— Что за чушь ты несешь?

— Это не чушь, а констатация. Это зал школы, которая в свою очередь принадлежит городу. За каждый винтик в этом зале платило государство. Так с хуя ли зал твой?

— Болтаешь ты хорошо. Жаль, что осталось недолго. Вернее — не жаль.

Нас уже успели окружить со всех сторон одноклассники, и внимательно слушали наш спор, так что я уже начал играть на публику. Ведь вездесущие камеры на телефонах уже начали прямые трансляции в сеть.

— То есть одна тварь, не будем говорить кто, хоть все мы понимаем о ком речь, будет счастлива, если на стене темная тварь сожрет жителя этого города. А это разве не признание в симпатии к темным?

— Бред!

— Ну почему же? Если бы ты пожелала, чтобы я упал с двадцать пятого этажа, или чтобы сдох от запора, то я бы ничего такого не подумал. В конце концов многие меня не любят. Но ты очень хочешь, чтобы я сдох именно на практике. Кто ты, если не темная тварь?

— Я не это имела введу, и вообще говорила не про практику.

— А я вот именно про нее. Ведь ты отказалась учить меня со второго класса.

— Это было твоим решением.

— А когда это у нас в городе всем не похуй на решение второклассников. Если бы мир был таким, то с завтрашнего дня ни один ребенок не пошел бы в школу или не сделал бы домашнюю работу. Ты хочешь сказать, что я во втором классе, в семилетнем возрасте, сумел нагнуть всю систему образования и добиться неявки на твои уроки? Ладно я, все мы знаем о моей проблеме. Но меня начал интересовать вопрос, насколько хорошо ты натренировала моих одноклассников. Есть ли у них шанс вернуться с практики?

— В отличии от тебя, другие дети нормальные, и готовы к выполнению своего долга.

— Не знаю, не знаю. Нужно будет посмотреть статистику смертности в нашей школе, и только потом я смогу ответить на эти вопросы. К сожалению, не успел изучить этот вопрос, но обязательно займусь этим. А теперь, раз ты не желаешь выполнять свой долг, то хотя бы не мешай мне тренироваться.

Сучку проняло. Как я и говорил, хоть самого Ника я вообще не уважал, но вот хотя бы ради Кристины собирался сполна расплатиться со всеми должниками этого слизняка. Да и такое доброе общество сделало все, чтобы сломить и сделать слизняком паренька с раннего детства.

Многие не согласятся и скажут, что трудности должны закалять. Только это случается в одном случае из ста, с главными героями книг. А реальная жизнь вовсе не закаляет, а просто ломает. Возьмем, к примеру мою жизнь на Земле.

Закаляла ли жизнь сироту? Ни хрена подобного. Есть тысяча моментов, когда я мог скатиться в ад, и только помощь моего тренера, который заменял мне отца, помог остаться человеком и продолжить путь наверх. Никакой закалки там не было. От голода не закаляются, только слабеют и сходят с ума. От изнасилования не закаляются, только теряют рассудок и частицу души. От избиений не закаляются, а зачастую становятся инвалидами. Закаляются не от трудностей, а от процесса преодоления этих самых трудностей. А если трудности непреодолимы?

Вот и бедный Ник Ластфул, получив первый же в жизни удар от собственной матери, сломал хребет и стал бесхребетным слизняком. И даже несмотря на его скотское отношение к сестре, во мне было немного сочувствия к маленькому мальчику, против которого был весь мир.

Так что, возвращаясь к моей миссии, даже если в этом мире появятся демонические легионы из Бездны гнева в следствии моей деятельности, это все же будет намного лучше, чем устоявшиеся порядки.

Только после разговора с этой женщиной я впервые понял, что на самом деле не какой-то злодей, а творю очень даже доброе дело. Конечно, основной моей мотивацией оставалась безопасность семьи, которая находилась в руках у предателя. Но очень важно, когда человек делает что-то не только из-за грозящего кнута, но и за идею. Этому миру точно не помешало бы капелька Бездны, в оздоровительных целях, так сказать.

Учительница в мою сторону даже не смотрела, а полностью отрывалась на моих одноклассниках. Сильно ее проняло, ведь я наговорил очень неприятные вещи, которые могут иметь довольно серьезные последствия.

Даже если потери среди стажеров в пределах нормы, то это не сильно будет утешать родителей этой самой потерянной нормы. А учитывая, что наша школа в жопе мира, то оборудование и подготовка точно намного сильнее уступает тем, что в центре, а значит и потери должны быть больше.

Не критично мыслящему человеку не будет очевидно, что в школе, которая находится в трущобах, большая часть учащихся жители этих самых трущоб, то есть дети с изначально слабым светом. Вместо этого будут сравнивать простые цифры, и на основании этого может подняться такая волна говна, что загребет всех.

И никакого слона из мухи не получилось бы раздуть, если бы не моя внезапная сверхпопулярность. Конечно она будет недолгой, но пока я на пике, любое видео будет набирать миллионы просмотров и становиться темой для разговоров, от которых не смогут отгородиться даже в высоких кабинетах.

Очень быстро от меня отстали, так что я просто подошел к стойке с оружием и начал осматривать копья. Примерно двухметровые древка были намного короче, чем я привык видеть. У нас же в муравейнике все войско состояло из копейщиков, так что основам боя с этим оружием в строю и не только тоже учили.

Правда основной упор все же делался именно на меч, потому что велика Ника познала путь меча, а мы как ее наследники должны были не посрамить. Вот уж чья бы корова мычала применима ко мне в полной мере, ведь я сам только недавно выбрался из секты, которая поклонялась моей мамаше ничуть не меньше, чем местные фанатики славят Свет.

Ни копье, ни меч я не любил, хоть и сносно умел с ними обращаться. Все детство в муравейнике меня сопровождало чувство ущербности, ведь мои братья беря в руки меч становились чуть ли не едины с ними, а вот я был бездарен.

Только потом, когда появился мой проклятый класс вместе со всеми штрафами, всем стало понятно почему это было так. А до этого… Детские травмы, они и в Лаире остаются травмами.

Только вот если наставники меча орали как резаные, ведь я позорил мать, то с копьем все было просто поспокойнее, так что это оружие было намного более предпочтительным для меня, чем проклятый меч.

Кстати, о мечах. Несколько мечей все же стояли в самом углу. Не полноценные двуручники, но довольно огромные, их кажется звали бастардами. Мечи были прерогативой мужчин, ведь рыцари сражались именно с этим оружием.

Вот и мои одноклассники одного со мной пола взяли по мечу и начали выполнять какую-то дебильную кату, в то время как я предпочел копье.

Одноклассницы брали копье двумя руками и тренировались делать прямой выпад на манекенах, а вот у меня были немного другие привычки. Наши копейщики ведь имели щиты и сражались фалангой, так что я был приучен к ударам одной рукой, и тут были сложности.

Как объяснял мне инструктор, один из сотников в муравейнике, для правильного удара копья сухожилия на запястье должны быть крепче стали. Ведь копье нужно было брать не по центру, а сзади, так что острие всегда устремлялось вниз. Да и сделать прицельный удар было сверхсложно. Зато таким нехитрым образом ударная мощь была больше, а длина оружия больше.

Запястья Ника естественно к такому не были готовы, но кто мне мешал тупо взять и прямо в этот же момент начать тренировки?

Вместо манекена я подошел к простой мишени и начал неспешно выполнять прямые удары. Через несколько секунд не просто запястья, а все мускулы вплоть до спины горели огнем. Но я лишь сменил стойку и взял копье в левую руку и начал повторять. Пять минут отдыха и вновь по кругу. Работать до беспамятства я умел, так что началась полноценная тренировка.

Телосложение: +0,1

Почти полуторачасовая тренировка принесла свои плоды, так что я еще на один крохотный шаг приблизился к спасению. Такими темпами, даже чисто на тренировках, до начала практики можно было бы дойти до полутора единиц, то есть быть на пятьдесят процентов сильнее среднестатистического человека.

Естественно, моя довольная рожа не могла позитивно отразиться на многих моих одноклассниках, и кое кто захотел обязательно стереть с моего лица улыбку. И этим кем-то оказался Виктор, сын Джессики.

— Даже не думай зайти в мужскую душевую. На этот раз меня ничто не остановит, и я точно убью тебя.

— А где, по-твоему, я должен смыть с себя пот?

— Женская душевая в твоем полном распоряжении. Девушки с радостью примут в свои ряды такого задохлика.

Этот странный мир не переставал меня удивлять. Все было настолько извращено светом, что никто даже не подумал ни о каком сексуальном контексте. Тупо унижение слабака, за которым с большим интересом смотрели в том числе и девушки.

— Интересно. Очень интересно! Без проблем, не буду мешать вашему уединению.

И опять меня никто не понял. Пока что не понял.

А вот когда я разделся и зашел в общую душевую, улыбки стерлись с лиц многих из моих одноклассниц. Мой самый высокий параметр, а именно похоть, не мог оставить меня равнодушным, когда я увидел кучу девичьих тел.

— Очень интересно.

— Что именно тебя так заинтересовало Ластфул? — не выдержала Элла, когда я произнес эту же фразу уже в пятый раз, пока мылся.

— Да так, не обращай внимания Элла. Потереть спинку?

— Обойдусь! И хватит строить из себя умника. Что ты имел введу.

— Просто интересно, почему наши парни так отчаянно хотят остаться наедине, да еще и голые. Вот, например мне, безумно приятно смотреть на красивые тела противоположного пола. А что нашли они?

И опять, до многих не сразу дошел смысл моего интереса. Невинный мир розовых дилдо не переставал меня удивлять. А вот несколько самых смекалистых сразу же поняли к чему я веду, и дико покраснели или же как в случае Эллы побледнели.

— Что за чушь ты несешь?

— Да нет же. Ты, наверное, меня не так поняла. Я имею введу, что они, наверное, хвастаются своими мечами после тренировки. Хвастают, у кого меч длиннее.

На этот был контекст, поэтому шутка до многих дошла быстро. Парочка девиц даже зажмурились, представляя мечи своих кумиров.

— Да ты… — не знала, как возмутиться все та же Элла.

— А у меня нет меча. У меня копье, ты же видела мое длинное копье. Знаешь, как хорошо я умею им обращаться? Одна моя бывшая подруга часто помогала мне с тренировками. Жаль, что мой спарринг партнер умерла… Вот, ищу нового партнера, с которой продолжу свои тренировки. Хочу до практики как можно больше времени уделять тренировкам.

На этих словах тихоня Майа повесила голову и отвернулась. И это не укрылось от глаз нескольких самых глазастых девиц.

— Вот оно как. А разве так часто тренироваться не вредно? — влезла в разговор Сара, одна из наших отличниц, которая, кажется, фанатела от нашего директора и хотела во всем походить на нее. Даже одевалась так же.

— С тем количеством света, что есть во мне, хуже уже точно не будет. Так что просто коротаю дни тренировками. Кто знает, какие опасности нас ждут на практике, и переживем ли мы ее.

— Мы то уж точно переживем, — хмыкнула Элла, которая даже после скорее всего приказа родителей, все равно смотрела на меня как на врага народа, так что не смогла не вставить ехидный комментарий.

— Рад за вас. А я вот так сильно не уверен.

Разговор на деле имел очень важное значение. И люди мера, и люди церкви, наверняка на всякий случай завербовали по парочке из моих одноклассниц, чтобы они докладывали о каждом моем шаге. И вот сейчас, я хотел усыпить в первую очередь церковь, показывая что спустился во все тяжкие в последние месяцы своей жизни, не планирую дальнейшую жизнь.

Конечно, меня могут опять вызвать на ковер инквизиторы, на этот раз со вполне официальными бумагами и в присутствии стражей. И мое поведение может послужить формальным поводом для более тщательной проверки, так что даже у стражей не будет повода препятствовать этому.

Но этот момент я учитывал, так что говорил лишь только про тренировки. И это даже не ложь. Тренировался я действительно каждый день по многу часов, и это даже не иносказательно. А то, что эти бляди придумали у себя в голове всякие непотребства, так это не моя проблема. Даже их детекторы лжи не могли бы поймать меня на лжи.

Взамен, мне удалось бросить удочку, чтобы поймать парочку жаждущих ласки сердец, с помощью которых я мог бы существенно увеличить количество ОП в моем системном статусе. Так что даже если и был какой-то риск, то оно того точно стоило.