2022-11-04 13:21

16. Водные процедуры

Первой же целью у меня выходила не поездка в места незнакомые и интересные. А поездка в место знакомое, глаза бы мои его не видели. А именно — мёртвый город с копошащейся там навью.

Поездка туда имела две причины, главную и основную. Главная заключалась в том, что регенерация полкащея ощутимо истощила мои “энергетические закрома”. Не до “голода”, совсем нет. Более того, енти самые “закрома”, как я почувствовал по результатам обучения, пополнялись. Подозреваю, та моя часть, что человек, производила ту самую, необходимую той части, что нежить, душевность. Ну или как-то так.

Но объём притока вызывал у меня скорбь и уныния: какой-то я не душевный человек. Наверное, даже, сволочь в некоторой степени, самокритично констатировал я унылое энерговосполнение.

Впрочем, сволочизм мой — проблемы окружающих. А вот пустые закрома — именно мои. И не то, чтобы пустые… В общем, будет мне спокойнее, если у меня будет запасец.

Соответственно, злобные призраки мёртвого города — наиболее доступные и даже правильные источники. Они, на минуточку, живым гадят, умертвия гадкие. И вообще, злобные и тупые.

А основная причина была, как ни забавно, связана именно с мародёркой или сталкерством. Дело в том, что вот я обещал Лешему пляжное полотенце… А его, сволочи махровой, не было! Вот вообще — не торговал такой фигнёй торг Зеленюков. И неоднократные вопросы от Кащея торгашам сыграли не последнюю роль в “нехорошем психическом состоянии аборигенов Зеленюков”, хех.

Смех-смехом, а обещал. И помимо того, что врать — вообще дело хреновое, более дохлым чиновникам прошлого Мира подобающим, так ещё обман нечистика… Ну, нехорошее это дело. Не только сказки на это намекали, но Маринка, в процессе обучения, прямо говорила.

— Подтверждено и установлено, Кащей, — невыразительно и монотонно вещала дроу, — что небывальщина не приемлет лжи. Либо старается покарать лжеца — случайностями или даже напрямую. Либо сделать ложь фактом.

— Не слишком ли сложно для того, о чём ты говорила, что это лишь “план бытия”? — скептично уточнил я.

— Воображаемого бытия! — приподняла палец наставница. — И эта реакция, насколько мы понимаем, не разумная. А естественная: что-то вроде физического закона бытия, действие-противодействие. Мысли, а тем более прозвучавшие слова — для небывальщины реальность. Которая, в случае лжи, вступает в прямое противоречие с существующим. Есть нюансы, насколько сама небывальщина участвует в бытии лжеца и обманываемого, но тут у нас нет достаточной информации. И, либо очаг воздействия уничтожается, либо нужно тратить энергию на приведение реальности в соответствие. Маги — лжецы, которые сами платят энергией за воплощение своей лжи!

— Красиво, но несколько нелестно для магов, — хмыкнул я.

— Факта это не отменяет, Кащей.

— Теории, — напомнил я.

— Пусть теории, — не стала спорить Маринка. — Но с опровержениями её мы не встречались.

В общем, выходила такая петрушка, что либо небывальщина прибьёт лживого Кащея тем или иным способом. Станет, так сказать, враждебна такой несимпатичной личности. Что, учитывая её проникновение в реальность, да и в меня самого — будет быстро. И, скорее всего, будет. Тут ещё объект обещания роль играет, кстати — в случае с Лешим моё “моё слово” вышло как заверенный небывальщиной контракт. Притом, что человеку я мог соврать и без негативщины, при желании.

Либо, если увёртливый Кащей не помрёт, то она просто материализует или подтолкнёт события так, что это гребучее полотенце окажется у меня в лапах. После чего так или иначе допинает меня до Лешего, с воплем “отдавай ему!”

Второй вариант пусть и забавен, но крайне маловероятен. А уворачиваться от ям, падающих деревьев (а то и астероидов), страдать диареей, насморком и почесухой то время, пока баланс энергий небывальщины не придёт в состояние “проще воплотить” — у меня нет никакого желания. Не говоря о том, что вообще врать неохота.

Так что ехал я к мёртвому городу, решив “а заодно” побаловать свою внутреннюю энергетическую жабу. Лениво прикидывая, а не есть ли “злато”, над которым чах мой тёзка — именно энергия? Тогда всё канонично и сказочно, да.

Город обнаружился на месте, граница “жизни-не жизни” всё так же была. Правда, разрушения в “живой” части увеличились даже на беглый вгляд. Дороги, например, не было даже в виде раздолбанного щебня — поле полем.

С учётом моего предыдущего “захода”, объехал я городок по границе. И байк сныкал в сторонке. А то ходят тут всякие бандюги и свинотрахи.

Подошёл к “навьей границе” и вчувствовался, уже с учётом обучения. И, в первую очередь, почуял этакую “живую ярость”. Видимо от полевых, луговых и прочих витальных товарищей. Эта ярость была направлена на “мёртвое и статичное” и, скорее всего, стало причиной столь буйного роста всякой флоры. То есть, не сознательное, а инстинктивное действие нечистиков получается.

Ну да ладно, занятно, объясняет, почему мёртвый город столь сильно разрушается, при отсутствии заметной сознательной деятельности. Но мне полотенце махровое, пляжное нужно. И душ немножечко, да.

Так что потопал я в “мёртвую зону”. И почувствовал гораздо больше, чем в прошлый раз. Например, шарашило “безнадёгой”, “страхом”. Именно шарашило, то есть не будь я в определённой степени не живым, и не игнорируй большую часть спектра ощущений — было бы кисло. А сталкеры, очевидно, всякими артефактами обходятся. Могут, конечно, “сильной волей”, но слабо верится. У свинотрахов НАСТОЛЬКО сильной воли быть не может.

Дотопал я до ближайшего дома, засунул нос в подъезд. Раззявленного провала, в этот раз, не было. А был полноценный подвал, с аккуратной дырочкой в сторонке. Полметра диаметром, с обтёкшими краями. То есть, полметра армированного бетона стекли в подвал, без кавычек!

Злобные души в подвали копошились, от лучей света слегка раздались и стали на меня злобно пыриться.

А я стал разглядывать дырку, отмахиваясь от концентрированных психических атак в стиле “иди к нам”.

И ни хрена мне дырка не нравилась. А главное — я не понимал, как она появилась. Никаких следов термического воздействия не было. Та же дыра в прошлый раз, например, была банально пробита.

А тут “протечка”. И ни черта мне это не нравится. Не тем, что призраки аж “с шести подъездов”. На это-то мне пофиг, больше энергии разве. Эти призрачные порождения нави с реальностью воздействовать, конечно, могут. Но очень энергозатратно и хреново, судя по известному.

Но кто исказил реальность настолько, что кристаллическая структура потекла? Это, блин, не шутки, на самом деле. Просто разрушить — не страшно и понятно. Но вот “протечь” — это воздействие небывальщины высочайшей концентрации. Грубо говоря, выходило, что на одну дырку ушло энергии столько, что можно было построить дом. Такой же, как в котором дыра, а их шесть, судя по всему. Если бы, конечно, нечисть, а скорее нежить, протёкшая дырку, этим бы стала заниматься.

Осмотрел я дырку, но никаких признаков того, откуда она взялась — не нашёл. Как и “нахрена” это сделано — тоже.

Неприятно, но пыриться на дырку можно долго, пока дырка не начнёт пыриться на тебя. А у меня, на минуточку, дела. Хотя поосторожнее быть не помешает.

И стал я аккуратно насаживать призраков на тросы. Потом не очень аккуратно. Потом — устроил в подвале леденящую кровь призракорубку. И никаких запредельных тварей не появилось. Развеивались и поглощались. Подозрительно, конечно, но и чёрт с ним.

После “зачистки” я начал обходить квартиры, ища полотенце. Ну и ожидая пакостей от неведомого, сжижающего бетон и сталь, нечистика.

Пакость, в итоге, была. Но не от нечистика. Этого долбанного полотенца, которые буквально облепляли любое пляжное лежбище… не было. Вот вообще! В пыльных, населённых скелетами квартирах были полотенцы с крокодилом Геной и Чебурашкой. С коровами и Анджелиной Джоли. Да с откровенной порнухой были! Даже с поняшей, которое я, подумав, прибрал себе. Пусть будет.

Но вот совершенно попсовых и везде натыканных плолтенц с пляжем не было ни в одной квартире! Я пять часов убил, по дому шарясь!

— Вот же фигня какая, — вслух озвучил я отношение к ситуации.

На самом деле, понятно, что это гребучее полотенце мне никто в доме не обещал. Но ведь реально же — попса! И сто двадцать квартир, а его нет.

В итоге, на всякий случай, прихватил полотенце с голой тёткой: может проканает, как замена, я печально остановился перед домом.

Видимо, мне придётся обыскивать дома, пока не найду. Точнее, до вечера — не найду и буду пробовать тёткой голой откупиться. Она на рожу махровую хоть и страшная, но сиськи знатные. Может и проканает.

Несколько отойдя от облома и ожидающих опасений, я всё таки похихикал — унылый Кащей безуспешно ищущий в мёртвом городе, среди призраков-нави, весёленькое банное полотенце — смешно. Скорее гротеск, конечно. Но смешно.

Ладно, а если думать головой? Время в мёртвом городе ведёт себя не совсем правильно. Оно мёртвое, в определённом смысле. И понятно, что в озерце неподалёку (из за которого я, если честно, и стал искать в этой части города — вероятность найти тут потребное полотенце было выше) никто не купался: конец был поздней осенью, а мёртвым город стал уже зимой. Но, например, я вижу что-то подозрительно напоминающее бассейн.

Стекол, правда, нет — видимо это “фишка” мёртвого города. И… да, припомнил я. Все зеркала в квартирах были разбиты. Какой-то выверт нави, скорее всего, надо будет ведьмам рассказать. Может найдут закономерности и причины, а мне интересно.

Ну да ладно. А вот в бассейне вполне может быть полотенце с соответствующей картинкой. И поискать не помешает — убив столько времени на дом, глупо не попробовать.

И попёрся я к зданию, на котором красовалась серо-красная (серая в местной стилистике, а красная изначально) надпись “Городской бассейн”. Это я удачно зашёл. Или не очень — из аматурин здания просто шибало нежитью.

И… вот ведь, фигня какая, отметил я несколько разводов внутри. Не знаю, что за фигня это делала, но я, кажется, нашёл “разжижителя”. Ну, точнее место его обитания, поскольку пол и внутренние стены бассейна были в подтёках самих себя.

Какая-то водяная нечисть, точнее, нежить, на что указывают эманации от бассейна. А оно вообще: мне надо?

Ну… полотенце точно не помешает, хмыкнул я. А вот с разжижителем связываться — это надо подумать.

Оседлал я лавочку рядом с бассейном, да и стал думать.

Это точно не Водяной. Я с ними ещё не сталкивался, но народ с ними знаком. Нечистик типа Лешего, неагрессивный, завязанный на живое. Со своими тараканами, как понятно, но торчать в логове нави не будет.

Русалки — нежить, сами по себе. И в принципе — возможно, но встаёт вопрос силы. Слишком сильна тварь, плюс разжижение твёрдых объектов… Русалка соблазняет, даже не всегда убивает. В принципе не воздействует на материальные объекты, только на, хех, секусуальные.

Омутник тем более не то. Как и росянник.

Каппа же и кельпи какие — вообще не из этой оперы. Каппа, как оказалось, металюдь, у нас водился. В Зеленюках рыбой торговал, плоскоголовый коротышка. И с водяным вроде в прекрасных отношениях, в шахматы или что-то такое режутся.

Кельпи — вообще животные. И вроде есть у коней-амфибий наше название, но как-то прижилось ирландское. Животные, подчас, агрессивные, разящие небывальщиной, но живые.

А тут хрен знает что. И вопрос в том, стоит ли мне лезть к этому? Или на его территорию, которая как раз бассейном и ограничивается.

Наверное, всё же…

— Дяденька, а дяденька! Пойдём поиграем? Поплаваем! — раздался детский голос и удаляющийся смех.

— Охренительно, — констатировал я. — Кащей, ты докатился! Тебя даже нежить принимает за чадолюба!

Ну вообще бардак, хмыкал я. Но, похоже, в облике мелкой девчонки в купальнике была тварь. Точно нежить, сильная, зараза. Ну и как свойственно нечистикам — хреново чувствующая. Или тупая: сила — не показатель разума.

И… да нахрен, наверное, карапузину, прикинул я. Не в том дело что пожалел или что-то такое. Просто сильна, тварь. А я всё же Кащей, а не богатырь, в голову ударенный. Да и явно локализована нечисть бассейном и окрестными домами. Вот и пусть сидит себе в бассейне. Хотя интересно, что за вид и тип, конечно. Но не настолько, чтоб в атаке охреневать, окончательно решил я, сделал пару шагов…

И по колено провалился в жидкую грязь!!! Выдернулся из трясины, встал на скамейку. Десять раз глубоко вдохнул-выдохнул. Посмотрел на изгвазданную штанину. Ещё подышал. Ни черта не помогло.

Достали, сволочи, меня пачкать! Ну просто зла не хватает! Какого хрена, в конце-то концов?!

На безмолвные крики Вселенная хранила молчание. Ну и хрен с вами, злобно скрежетнул я зубом.

— Сама напросилась, тварюка, — злобно оскалился я. — И полотенце поищу, — дополнил я. — И от грязи почищусь, — подытожил, аккуратно слезая со скамейки.

В сторону бассейна земля диверсий не учинила. Но из бассейна, в лучших традициях, раздалось идиотское хихиканье. Ну, посмейся, пока есть чем.

Трясинница? Про них ни черта не известно, по крайней мере, Маринка ничего про них, кроме названия и того, что вроде как есть в самых гиблых болотах — не знала. И нечисть или нежить — тоже неизвестно. А я и знал о такой фауне только с её слов.

Ладно, пойду, прибью заразу. А то извазюкает в грязище всего, да и, похоже, сама нападёт, раз уж почуяла.

И потопал я аккуратно в бассейн. Тварь явно была “духом места”, земля разошлась трясиной без колебаний небывальщины. Так что готовые тросы нацеливались на арматурины стен и потолка. Несмотря на “её место” сталь так просто не разжижится, и у меня будет время себя выдернуть.

Топал я по плитке пола, с бетонными разливами, топал. А тварь пакостей не строила — ну и к лучшему. Вообще, я хоть ни хрена не опытный ведьмак (да и нет, я подозреваю, таких сейчас), но с духами места основной проблемой выходит до них, паразитов таких, добраться.

Сидит, скорее всего, тварь в воде. Это и чувствуется, и она явно “водяная”. И похоже, тратит на “непрофильные” разжижения слишком много сил — ну нет иных причин, почему не атакует. Хотя есть: страх. Нежить на страх завязана, то ли приправа, то ли ещё что. Но нужно это им, может, и как некий “рефлекс”.

Но, в любом случае, ждёт и не атакует. Ржёт временами идиотски, детским голоском, но сидит, судя по ощущениям, на месте.

А там металлические фермы бассейна тоже есть. И хоть “не моё” место, то даже если не удастся тварь порвать сходу — свобода для манёвра появляется.

Надумал я это, да и бодро открыл дверь раздевалки, вполсилы подсвечивая глазами. Ни пылинки, да и не влажно, на удивление.

И потопал дальше, мимо душевой, к открытому бассейну. Ну, в смысле, стёкол стен и потолка не было, только металлический каркас.

Вода… мёртвый студень, а не вода. Прозрачный, но слегка приподнимающийся над краем этаким пузырём. И не шевелящийся, как вода, в смысле. Лишь вздрагивающий от шагов нежити.

Тварюшка, помахивая надувным мячом, с улыбочкой, по студню аки посуху, чесала ко мне, заливисто хихикая.

— Дядь, давай поиграем! — пропищала нежить, подкинув и поймав мячик.

— Тебе не понравится, — честно предупредил приличный Кащей я.

— Понравится-понравится-ПОНРАВИТСЯ!!! — забилась, как в истерике, нежить.

На последнем рёве раззявив пасть на полметра, не меньше, демонстрируя обрывки мяса и надорванные сухожилия пасти. Нормальной, кстати, человеческой пасти, мимоходом отметил я, оглядывая бассейн, точнее, его окружение. И ни черта мне увиденное не понравилось, хотя что тут, в мёртвом городе, может нравиться-то?

Но моё отсутствие реакции на нежить оказало… ну как минимум, заставило тварь задуматься. Остановилась, нахмурилась, болтающейся челюстью поводила. Видно, ждала ощущения страха и ужаса, но вот не страшно ни хрена.

Наверное, ещё не достану, прикинул я. Стрелять в пакость глупо: небывальщиной от неё разит звиздец как. Ну и оторванная челюсть намекает. А вот тросами пока не достану, только залезая в студень, чего делать категорически не хочется.

— Точно не понравится, — широко улыбнулся я умертвию, разведя руками.

Последняя аж “взяла тайм-аут”, сволочь такая: встала, нахмурилась, покачивалась. Даже челюсть подобрала, что сделала верно — очень неаппетитно смотрелось.

Но долго не думала — плеснуло, и студень захлестнул мои ноги. И стал по ним подниматься.

— Вот спасибо, хорошо, — порадовался я. — А то изгваздался весь.

Ну не до конца, но студень слизал со штанины часть грязи. Заодно я проверил предполагаемое свойство ангельской шкуры: она и вправду блокировала небывальщину. Против ангелов и джинов не поможет, но явно травматично сжимающийся студень ощущался лёгким давлением.

— Поиграем, поиграем, — закачалась из-стороны в сторону тварь, вдруг рванув ко мне и… раскрываясь, как цветок!

Точнее, распыляясь… в общем, бывшее внешне плотной девочкой распалось на десятки полупрозрачно-серых детских голов. Смотревших на меня мёртвыми глазами с выражением ярости, страха… много каким. И выли хором “ПОИГРАЕМ-ПОИГРАЕМ-ПОИГРАЕМ!!!” И бетонный пол под ногами начал расходиться.

Крипота-то какая, отметил довольный я. Ну как довольный. Ребятишек, конечно жалко. Очень, если честно, даже глаза защипало. А кто был тварью — понятно и по лицам, и по куче кругов, шлёпанцев, совсем маленьких, на краю бассейна.

Но тварь, став огромной и полупрозрачной, приблизилась. Так что, несмотря на не самые приятные переживания и искреннюю жалость к умершим, был я доволен.

И довольно нанизал и стал рвать воющую десятками ртов тварь в клочья. И долго она не продержалась, рассыпавшись золотыми искрами, оставив после себя ощущение сытости и… тошноты, если на чистоту.

— Покойтесь с миром, — произнёс я довольно дурацкую, но учитывая то, что они были нежитью, уместную фразу. — Пусть и во мне, — честно дополнил я, опустил взгляд…

— Сволочи мелкие, — печально констатировал я, но развивать тему не стал.

А стал думать, как мне свои ласты, сантиметров на двадцать закатанные в желебетон, из этого ставшего нормальным, вызволять.

Впрочем, долго не думал — вытянул распавшиеся тросам ноги, а потом выковыривал ботинки. Еле вытащил, блин!

А пока одевался — вспомнил, на кой меня вообще в этот гребучий бассейн занесло. И стал вскрывать шкафчики. Найдя здоровенное, два на метр, махровое полотенце. С песком, пальмами и морем.

— Ну, убил босса — положен лут, — сам не понял, с каким чувством констатировал я. — Что-то не нравится мне это место. Поеду-ка я, Лешему гостинец отдам, — так же вслух озвучил я.

И почесал напрямик к оставленному байку. А через пять минут городок сотрясло громкое Слово. И Слово это было ОЧЕНЬ матерное.

Дело в том, что я проходил мимо разбитой витрины какого-то магазинчика. Из которого на меня бодро желтели песочком и помахивали ветками пальм… десятки этих гребучих полотенец!

Хотя постояв, подышав, справился я с желанием всё нахрен разломать. И даже посмеялся, потому что невзирая ни на что — забавно вышло.

И потопал до байка, а на нём с места рванул от мёртвого города. Очень… в общем, тонкой и ранимой кащеистой душе, при всех прочих равных, нужно было время, чтобы нахрен забыть ряд моментов. И желательно подальше от этого проклятой обители неупокоенной мертвечины!

Доехал до поворота в Арискино в уже более или менее нормальном состоянии. Ну и заорал, заехав в “лесной коридор”:

— Леший!

— Здравствуй, Кащей, — вышел из непролазных кустов пухлик.

— И тебе не шибко смертельных хворей, — в ответ пожелал я.

Нечистик на секунду нахмурился, прикидывая, куда я его послал. Понял, что не особо далеко, просветлел, поклонился — не слишком глубоко, но не кивнул, а именно поклонился. И с любопытством уставился на меня.

— Обещал, — ответил я на вопросительный взгляд, доставая полотенце.

И наконец-то обрел нормальное настроение и душевное, пусть и условное, равновесие.

Дело в том, что пухлик, неверяще распахнув глаза, аккуратно протянул лапку к полотенцу. Осторожно прикоснулся, погладил. Осторожно принял, развернул на явно деформировавшихся руках… И стал приплясывать с совершенно счастливой мордой.

— Благодарности тебе, Бессмертный! Лепо-то как! — довольно приговаривал лешак, крутясь вокруг себя и вглядываясь в немудрящий рисунок.

Даже трогательно как-то вышло, отметил я про себя. Как реб… неважно. Не хочу вспоминать.

Ну и ладно, слово выполнил. А теперь…

— Кащеюшка, а не поможешь ли? — вдруг сбил меня с полушага голос Лешего.

— Тебе? — кивок. — Не знаю, — честно ответил я. — А что случилось-то?

А вот после ответа я чудом не упал на землю.

— Нечисть окаянная покою не даёт, Бессмертный! — был мне ответ нечисти лесной.