• Адмирер

— Нет, такой подход точно не подойдёт, думаю, нужно полностью сменить концепты персонажей.

— В моей душе пылает возражение, бог войны! Доколе ты будешь пронзать острыми клинками критики моё творение?!

— Сам решил прийти сюда в поисках помощи, никто не заставлял. Радуйся, что Юкиносита сегодня не сможет присутствовать, иначе бы тебе пришлось ещё и соскребать с пола остатки своей самооценки.

— …Ладно, я согласен заключить договор с тобой. Поведай же мне дьявольские знания, ценой которых станет моя невинная душа!

Устало вздохнув, потёр переносицу.

Сохранять “характер” в любой ситуации — умение, бесспорно, хорошее, но иногда так и хочется кинуть в него что-нибудь тяжёлое.

Заимокуза, сидящий напротив, судя по всему, не замечал моего раздражения, продолжая тихо бубнить о своей несчастной жизни и на какие жертвы ему приходится идти во имя искусства.

Лучше бы подумал о том, что испытываю я, пролистывая его очередное творение, борясь с желанием высказать начистоту всё, что имеется в голове. Только жаль, что ругаться не люблю, да и обидеться парень может.

— Точно ведь никто не нарушит нашего таинства, Хачиман? Вторжение в пространство ритуала чревато серьёзными проблемами для наших астральных тел, — закончив со своей жалобной тирадой, под конец поинтересовался Ёшитеру.

— Юигахама убежала домой пораньше, Юкиносита чем-то занята с Сиромегури, так что эта комната принадлежит нам двоим, — только проговорив эту фразу вслух, я понял, насколько двусмысленно прозвучала последняя часть предложения.

Посмотрев на лицо одноклассника, понял, тот пришёл к той же мысли, но ничего вслух говорить не стал, лишь деликатно прокашлялся.

В любом случае, факт остаётся фактом — на ближайшие пару часов шанс быть потревоженными кем-либо стремится к нулю. Ну, если исключить Хирацуку, любящую изредка заглянуть в клуб, дабы узнать наши дела.

Впрочем, в последнее время сенсей почти не уделяла нам “внимания”, больше загруженная приближающимся выпуском третьего года и ещё какими-то делами, суть которых мне неизвестна.

А также есть небольшая — не более трёх процентов — вероятность появления Снежка. Сомневаюсь, конечно, что Мегури так просто её отпустит из своей хватки. Хоть глава студенческого совета со стороны кажется мягкой и податливой девушкой, бессмысленно отрицать у неё наличие определённого стержня и умения командовать людьми. Достаточно посмотреть, как шустро носятся её подчинённые по одному малейшему слову.

Тем более, смогла же она Юкино в свои сети заманить под неизвестным предлогом.

Так смотри, оставит девушка клуб, уйдёт с концами в совет и плакала наша волонтёрская деятельность. Ни вечерних посиделок после занятий, ни напряжных поручений от окружающих, ни головной боли…

— Хачиман, я вижу, мысли твои ушли в высшие сферы, но не мог бы ты опустить взгляд на земное царство, дабы оросить своей мудростью засохшие поля моего разума? — сладостные мечты о несбыточном будущем были разбиты голосом Ёшитеру.

— Да-да, — взлохматив подотросшие волосы, положил “рукопись” парня на парту. — Давай начнём с самого главного…

— Сюжета? — вскинулся Заимокуза.

Я недовольно поцокал языком, закинув ногу на ногу.

— Персонажей. А именно — женских. Ведь твоя основная целевая аудитория — парни твоего возраста, верно?

— Верно, конечно, — нахмурился одноклассник, не заметив, что сбился со своего фирменного слога: — Но разве главная составляющая хорошей книги заключается не в самой истории?

— Ну, тут зависит от того, чего именно ты хочешь добиться, — сделал паузу, подбирая нужные слова. — Если тебе хочется массовой популярности, скажем, больших тиражей и, соответственно, высоких продаж, то сюжет можно чуть опустить. Ведь сам подумай: что тебя больше всего привлекает в подобных ранобе, откуда ты пи… черпаешь свои идеи?

— Эм-м… — Ёшитеру завис. — С ходу и не скажешь.

Он задумался, прикрыв глаза и поглаживая подбородок рукой в кожаной перчатке.

— Наверное, самым правильным будет — сильный главный герой, вокруг которого множество красивых девушек, — услышав это, почему-то я не был удивлён, особенно, беря во внимания все его опусы, прочитанные мной.

— И что ты можешь сказать про глобальный сюжет в этих работах? — подкинул наводящий вопрос.

Ёшитеру поджал губы.

— Хм, — вновь недолгое молчание, после чего последовал немного неуверенный ответ: — Протагонист изначально слабый, ничем не отличается от других, находится на дне общества, однако в один момент получает силы, из-за этого сталкивается с врагами, попутно развивается и…

— Достаточно, — мягко его перебил. — Дополню: зачастую он получает эти самые “способности”, когда, ещё являясь слабаком, вступает в конфликт со сверхъестественным. Проще говоря, весь лейтмотив завязан на следующей концепции: “я был слабым, но потом заиграл рояль, и все начали мне аплодировать”. Правильно?

— Правильно. Твоя мудрость, бог войны, не знает границ и вызывает лишь чистое восхищение, — вроде бы вернулся к старому стилю, но есть такое ощущение, будто он самую малость издевается. — Получается, нужно отойти от этого пути, избрав иную дорогу?

Вскинув бровь, не удержался от смешка.

— Подожди, кто сказал, что подобный сюжет — плох? Наоборот, вполне неплохо и понятно. Твоя же задача работать на массовую аудиторию, а ей необходим простой для понимания сценарий, — поднявшись со стула, потянулся. — Проблема большинства работ и авторов в том, что они совершают одну их двух, а, в редких случаях, сразу обе ошибки.

Заложив руки за спину, принялся неспешно прогуливаться по классу из стороны в сторону, продолжая вещать о давно наболевшей теме, благо теперь есть благожелательный слушатель:

— Когда создаешь сюжет, построенный на подобной концепции, важно не забывать о паре аспектов.

— Подожди, бог войны, — всполошился Заимокуза и достал из внутреннего кармана пальто небольшой блокнот, с вложенной в него ручкой. — Я записываю!

Почувствовал себя лектором.

Интересно, стоит ему напомнить, что я — обычный читатель, и всё моё видение ситуации построено исключительно на прочитанном объёме схожих произведений?

Впрочем, вдруг и вправду пользу принесу.

— Тогда начнём с самого основного, из-за чего большинство работ подвергаются критике со стороны аудитории. Возьмём в качестве условного примера книгу, где изначально всё подаётся с юмором. Нас, читающих, активно кормят фансервисом, вокруг витает радуга и большинство ситуаций вызывают смех или желание прикрыть лицо ладонью, — глубоко вздохнул. — Ничего плохого не намечается, герой успешно идёт вперёд, показывая всем своё мастерство игры на клавишных инструментах, однако, в один прекрасный момент, автор решает…

Остановившись на месте, развернулся на пятках, вставая лицом к Ёшитеру.

— Решает, что его мир — слишком шуточный, слишком добрый, в нём нет места драме и страданиям. Чересчур далёкий от реальности. И, недолго думая, начинает вплетать в произведение элементы реализма. Ситуации, из которых ранее герои выбирались без особо труда, теперь разрешаются путём потери товарищей, ранее мирные враги, ограничивающиеся лишь пинками да связыванием, без капли сомнений вышибают мозги друзьям протагонистов. Вследствие чего, в итоге, из юморного произведения, концептуально предназначенного для расслабления мозга, мы получаем невнятную кашу и отход от первоначального замысла.

— Разве плох тот путь, что из Царства Света ведёт тебе через дебри Нижнего Царства? — протёр линзы очков Заимокуза, вопросительно смотря на меня.

Хмыкнул.

— Когда тебе говорят, что все конфеты в кульке сладкие, а потом обнаруживаешь, что половина пакета состоит из лакрицы — ты будешь доволен? — видя, что парень не совсем понимает моей мысли, пощёлкал пальцами, пытаясь подобрать наиболее доступное объяснение. — Основная ошибка этих авторов заключается в том, что изначально никакого намёка на грядущий “реализм” нет. Они просто в какой-то момент решают начать писать серьёзно, без каких-либо оснований. Нельзя резко менять жанр! Нельзя! И вообще — нельзя его менять! Твоя база, твоя аудитория, она приходит с чётко поставленным запросом, понимаешь? Пока ты удовлетворяешь этот запрос — тебя будут читать и восхвалять!

— Иногда даже самый отчаянный воин, сражаясь с неодолимым врагом, готов прибегнуть к запретным демоническим искусствам. Порой стоит внести изменения в свою культивацию, дабы достичь нового уровня духовного тела, или я ошибаюсь, бог войны? — нахмурился Ёшитеру. — Порой лишь смена истории способна вдохнуть жизнь в плесневые свитки времен!

Я немигающим взглядом уставился на парня.

— Тогда ты крайне плохо продумал своё произведение. Приведу известный пример, где это сработало: “Когда плачут цикады”, из детского рассказа про дружбу детишек это резко уходит в жуткий триллер. Кажется, вот — яркий пример! Создатель этой новеллы смог, значит, и у меня получится Только есть один нюанс, — немного наклонился вперёд. — Рюкиси07 задумал это сразу и подводил читателя к резкому переходу. В большей же части работ, страдающих проблемой, описываемой мной, авторы не думают — они действуют по велению своей пятки, совершенно забывая про замысел, за счёт которого возникла книга.

— Не хочешь ли ты мне сказать, Хачиман, что, желая достигнуть вершин, должен я…

— Это должно быть основной фишкой, — прервал я его. — Главной вишенкой на торте. Кульминацией. И даже больше — тот изменённый лейтмотив произведения обязан быть лидирующим. То есть, опять же, к Цикадам, стартовый набор “мир-дружба-жвачка” служит лишь неким контрастом, за счёт которого показанный триллер выглядит особенно сочно. Ещё накинем сверху: “Девочка-волшебница Мадока”. В ней тоже жёсткий переход выглядит уместным за счёт “фундамента”, заложенного сценаристами.

Заимокуза щёлкнул ручкой и прикрыл глаза, глубоко задумавшись. Решив не отвлекать его, подошёл к столику, где Снежок обычно хранила свои чайные запасы. Налив из фильтра воды в стакан, мигом его осушил.

Оказывается, если долго и со вкусом о чём-то рассказывать, в горле пересыхает. Никогда не думал, что буду таким заниматься, но больно тема животрепещущая.

— Возможно тогда тут подойдёт путь мягкого наставления, не говоря ученику, ошибки мест его, а незаметно направляя, тонкой нитью вшивая технику клана в сущность? — закончив процесс обработки информации, спросил Ёшитеру.

Со стуком опустив стакан, выдохнул, пощипывая переносицу.

— Вот представь, что ты пьёшь сок и в какой-то момент осознаешь, что привкус сменяется на прокисшее молоко. Станешь допивать до конца? — вскинул бровь.

— Какой глупец заставит пить себя яд добровольно?! — вскинулся парень.

— Вот ты и ответил на свой вопрос, — учитывая, что кроме нас двоих, никого в помещении не было, нагло уселся на парту Юкино.

— Тогда когда второй ошибочный аспект таинства творения, посвящение в которое позволение я получил? — закончив делать пометки, поинтересовался Ёшитеру.

Почесал подбородок, переводя взгляд на пейзаж за окном.

— Всем известный… — постучал пальцами по столешнице. — Картонный мир и персонажи. Порой сюжета недостаточно. Что там говорить: даже наличие классного сценария не спасёт произведения, где люди и их окружение… никакие. Пустышки, наполненные штампами, являющиеся пародиями на известных персонажей. Здесь я многого сказать не могу, слишком всё субъективно. Хотя нет, один момент стоит всегда держать в голове.

Повернувшись обратно к Заимокузе, поднял указательный палец вверх.

— Действующие лица твоей книги обязаны жить! Чтобы ты буквально представлял их в голове, как они будут действовать и — крайне важно! — почему они будут действовать. Логическое обоснование, предпосылки, пускай, и безумные. Необходим элемент, благодаря которому читатель поймет: “Ага, здесь он поступил так, потому что…”, или “Мир рухнул из-за того…”.

Цокнул языком и усмехнулся.

— Честно, тут совета дать не могу, поскольку сам толком не представляю, почему некоторые работы отдают на привкус картоном, а другие — заставляют захлёбываться слюнями. Аспекты подобного рода познаются в процессе написания.

— Даже всемогущий бог войны признаёт своё поражение? — захлопнув блокнот, Ёшитеру покачал головой. — В таком случае, ничего не остаётся, кроме как продолжать упорно работать над своей техникой. К слову…

Он поправил очки.

— Не желает ли Хачиман сам попробовать себя в создании манускриптов для будущих поколений?

— Стать писателем? — не сдержавшись, тихо рассмеялся. — Ну уж нет, мне такого счастья не надо.

— Однако ты, бог войны, знаешь теорию, так что мешает применить тайные знания в практике? — удивился Заимокуза.

Покачав головой, спрыгнул со стола и, подойдя к парню, похлопал его плечу.

— Настоящее искусство рождается в сердцах тех, кто готов отдать душу свою во благо поддержания огня творческого, мой верный товарищ. К сожалению, я уже выбрал свой путь и отступать с него не намерен, ибо тогда следы ног моих на песке времени будут смешаны с бесчестьем, — Ками, как у него получается говорить это на постоянной основе? Талант, настоящий талант.

— Восхитительная речь! — Ёшитеру подскочил на ноги, встав в странную позу и раскинув руки по сторонам. — Я чувствую, как во мне разгорается пламя! Жди, Хачиман, о бог войны, вскорости я принесу тебе новый свиток, содержимое которого повергнет тебя в трепет!

Под конец, он исполнил серию замысловатых движений ладонями и, не прощаясь, вылетел из клуба.

Убедившись, что топот его ног стих, облегчённо рухнул на стул, прикрывая глаза.

Всё.

Лимит слов на неделю исчерпан.

---