Проснулся я от очень приятных ощущений внизу. Как всегда, Крис проснулась намного раньше, чем я, и сейчас ее тонкие нежные ручки игрались с моим дружком. При этом Крис сама отчаянно стеснялась того, что она делает. Это все было максимально мило, и я просто не мог не притянуть ее к себе и не припасть к ее сладким губам долгим поцелуем.
Однако, когда я начал гладить ее и даже попытался от майки, в котором она спала, то заметил, что ей стало некомфортно, так что не стал продолжать. Видимо она просто не была еще готова, а учитывая то, что подручные старой суки несколько раз насиловали ее, пока она еще была малолетней девочкой, в этом не было ничего удивительного.
Больше всего я боялся ранить ее, ведь для меня она казалось очень хрупкой, хотя это было далеко не так. Долгое время эта хрупкая девочка тащила на своих плечах слабоумного брата, и сейчас заслуживала, чтобы с ней обращались как с хрустальной вазой.
Вместо логичного развития я чуть отстранился от нее, давая возможность самой вести эту партию. В итоге мы ограничились петтингом. В очередной раз я смог пальцами довести девушку до оргазма, а потом и сам кончил. Только на этот раз я не позволил ей сбежать, а еще несколько минут держал ее в плену, наслаждаясь ее смущением и вкусом ее губ, от которого у меня срывало башню.
С Оливией, хоть я до сих пор и любил ее и вспоминал с тоской, я чувствовал себя по-другому. Все-таки она была зрелой что ли? Так что с ней я находил внутренний покой. В бесконечных коридорах муравейника Оливия казалась тем якорем, к которому я тянулся.
В случае с этой девушкой мне просто очень сильно хотелось обогреть ее и оберегать от этого жестокого мира.
Если бы над этим задумался кто-нибудь с умом и с профильным образованием, то понял бы что на самом деле это простое проецирование. То есть вот в чем прикол. Я был оторван от своего маленького мирка, где у меня были любимые и родные люди, и оказался в довольно негостеприимном месте совсем один.
Жалеть себя я не привык. Еще на Земле тренер и несколько других не менее родных людей с довольно суровыми характерами отучили меня от этого, навсегда вбив в мою душу совсем иные приоритеты. В итоге вместо того, чтобы свернуться калачиком и жалеть себя, я начал действовать, выбивая плохие мысли из головы через пот и боль. Однако глубоко в подсознании шрам был, и жалея и заботясь о Кристине, на самом деле я заживлял раны в своей душе.
Забавно, что видимо по той же схеме, чтобы просто не сойти с сума, маленькая девочка заботилась о своем младшем брате долгое время.
Через несколько минут после ухода Кристины на работу, ко мне в гости зашла Мери, дочь Джессики, для утреннего сеанса передачи света. Назовем это так.
И вновь, как и вчера, она начала ломаться и захотела по-быстрому отсосать и убежать. Хоть по большей части мне и было по барабану, но я захотел разобраться в этом деле, так что на этот раз так просто не отпустил ее.
— Садись, я сейчас налью нам кофе.
— Я опоздаю в школу из-за тебя.
— Мне тоже нужно в школу. Ничего страшного. Не спорь со мной и садись.
Через пару минут мы уже сидели рядом и пили освежающий напиток. А девочка была погружена в свои мысли.
— Брата отпустили?
— Да.
— С ним все в порядке? Он не сильно пострадал?
— Как будто тебе есть дело до этого.
— На самом деле есть.
— Да ну?
— Конечно. Ведь он сын Джессики, и твой брат. А с вами у меня я надеюсь сложились неплохие дружеские отношения. Ну так как он?
— Зол.
— На самом деле это испуг. Он ведь понимает, что его жизнь могла резко пойти по наклонной, вот и скрывает свой испуг за злостью. Не обижайся на него.
— Забавно что ты заботишься о нем, в то время как…
— Как он во всем винит меня и говорит много гадостей в мою сторону? Тебе поэтому не по себе?
— Со мной все в порядке.
— Дай угадаю. Всю жизнь ты всегда и во всем потыкала хотелкам брата, и всегда считала его мнение главным. А вот позавчера тебе было очень хорошо со мной, и тебе показалось что тем самым ты предала своего брата. Я ведь прав?
— С чего ты взял что мне было хорошо?
— А разве нет. Впрочем, можешь не отвечать. Главное, чтобы ты была честна сама с собой. Но вот о чем ты должна подумать. Как я и сказал, вы с матерью слишком сильно потакали его желанием, и посмотри к чему это привело. Он чуть не отправился на стену как простой штрафник. Даже не как обычный страж. Не считаешь, что частично это и твоя вина? Возможно тебе, как старшей сестре, стоило быть чуть строже? Я не говорю, что ты не должна любить брата. Но ты должна делать так, как будет лучше для него, а не так, как он бы хотел. Ему ведь не сорок лет, и он сам не знает как для него будет лучше. Подумай об этом.
— Это не твое дело.
— Конечно. Просто дружеский совет. А теперь что касается тебя. — Я подошел к ней и нежно взяв за подбородок приблизился лицом, — ты ведь тоже человек. И ты должна не только заботиться о других, но также думать о себе. Ты никогда и никого не предашь, если будешь просто делать то, что тебе нравится.
Мысль я не закончил, прервав сам себя долгим поцелуем с девушкой, во время которого мои руки беспрепятственно изучали ее тело, постепенно избавляя ее от одежды.
Через пару минут мы оказались на кровати, а я оказался на девушке постепенно погружая своего дружка в уже намокшую, но очень узкую дырку девушки.
На этот раз не было той остроты, что и в переулке. Наоборот, я старался все делать максимально медленно, позволяя девушке прочувствовать и насладиться каждым мои прикосновением или поцелуем.
Все раны после первого раз давно уже зажили под напором внутреннего света девушки, так что она просто лежала как бревно, закрыв глаза, и тихо стонала, пока я наслаждался ее нежным телом.
После того как я кончил в нее, я на этом не остановился. Благо, недавно выпитое кофе позволяло мне быстро восстановиться. Так что был еще и второй ранг, а потом и третий. Девушка тоже несколько раз тряслась в оргазме, и ей это все явно нравилось. Постепенно ее внутренняя скованность проходила, глаза открылись, хоть и были затянуты туманом похоти, а стоны стали намного громче. Да и сама она активно подмахивала тазом и крепко сжимала меня в объятиях.
Примерно пятидесятиминутный секс закончился, когда в очередной раз мы вместе кончили, а Мери упала без сил, с улыбкой на лице.
Минут десять мы просто лежали и приходили в себя. И если девушка приходила себя от нескольких оргазмов, то вот я реально очень сильно устал. Спину ломило, да и ноги казались ватными. Нехилая такая физ подготовка.
+70 ОП
А вот количество полученных очков разочаровало. Не так много, как я рассчитывал. Да и я надеялся, получить хотя бы один пункт к выносливости. Но видимо время еще не пришло. Похоть, естественно, надолго застряла на отметке в единицу. Там для того, чтобы сдвинуть характеристику с места нужно было что-то особенное.
Девушка, сильно стесняясь быстро помылась в ванной и сбежала, а вот я залег в микробассейне минут на двадцать, пока не стал чувствовать свою спину. Только после этого я убрался в доме и неспешной прогулкой пошел в школу.
Пора было узнать, что это за зверь такой, и как мне придется взаимодействовать с кучкой малолеток еще по крайней мере два года. В любом случае, аттестат имел стратегическое значение в моих Наполеоновских планах, так что отмахнуться от этого я попросту не мог.
А планы мои были немалыми. Тупо строить из себя великого мстителя, убивая инквизиторов в ночи, в мои планы не входило. Вернее, это не было основным планом. Конечно, в первое время придется вытворять всякое, но примерный план систематизирования всего этого у меня все же был.
Дорога до школы заняла не больше десяти минут. Так-то эта самая школа находилась в трехстах метрах от дома. Зато покойный выблядок ник постоянно ныл и клянчил деньги на рикшу, в то время как его сестра ишачила ради этих самых денег.
Запланировал я все так, что добрался до школы как раз к концу второго урока, чтобы полноценно присутствовать на третьем уроке. Коридоры были полны школьниками, и многие глазели на меня с пренебрежением. Было много и злых взглядов, и ноль положительных эмоций. Слизняк ник умел расположить к себе людей. И по большой части мне было в целом плевать на все эти взгляды, и я спокойно шел через стайки девушек, изредка видя парней, которые были окружены кучками девиц.
Однако добраться до класса спокойно мне в конце концов не удалось. Буквально в паре шагов от двери я заметил свою самую “любимую” одноклассницу, Эллу, которая разъяренно шла на меня с очевидно недобрыми намерениями.
Только вот я тоже не собирался в очередной раз терпеть побои, так что, когда она замахнулась рукой, чтобы дать мне леща и завалить на пол, я сделал короткий, но быстрый удар кулаком в горло девушки, заставив ее задохнуться и потеряться на несколько минут.
Удар в колено с боку заставил ее упасть на колени, пока она судорожно старалась вздохнуть. Только вот я не планировал дать ее очухаться, так что, взяв за рыжие волосы хорошенько приложил ее милое личико в косяк двери.
— Знай, — еще один неслабый удар, — свое, — и опять удар, а косяк уже был заляпан кровью и соплями, — место, — и еще один безжалостный удар, — паршивая, — удар, — шлюха!
К концу моего монолога, от лица этой психованной суки ничего не осталось. Если после того, как я в первый раз избил эту сучку, я терзался душевными муками за свою жестокость, то, когда узнал, что ее тетенька издевалась над Кристиной и частенько недоплачивала за ее работу, мое восприятие резко изменилось. Теперь, глядя на изуродованное лицо молодой девушки не вызывало у меня ничего кроме удовлетворения от хорошо проделанной работы.
Сама девушка потеряла сознание еще на половине моего предложения, и несколько девчушек быстро сориентировавшись понесли свою одноклассницу в медпункт. А сам я, просто не обращая на изумленные взгляды прошагал в конец класса и сел на последней парте.
Несмотря на плачевную репутацию Ника, я с удивлением узнал из памяти этого барана, что оказывается он был не так уж и одинок. Парочка девочек все же дружили с ними.
Для начала это была Майа, вечно зачуханная девочка из такой же довольно бедной семьи. Как-то так сложилось, что она тоже оказалась в списке лузеров класса, вот и прибилась к классу на базе общей зачуханности.
Вот вторая особа была намного более интересной. Пока Ирен подсела ко мне и тараторила о том, как она рада меня видеть, я копался в памяти слизняка, который раньше владел этим телом, и составлял о сидящей рядом девушке свое впечатление. И прямо скажем, хотелось эту подколодную змею задушить. Но все же я решил понять, все ли действительно так, или это просто неправильные выводы из дырявой памяти слизняка.
Ирен Селлер не была, как и Майа зачуханной. Яркая и довольно жизнерадостная блондинка, которая слишком хорошо умела расположить к себе. Почему она решила дружить с Ником, никто в классе не понимал. А вот сейчас, когда я по краям проходился по информации, которой располагал насчет этой девицы, то для меня многое становилось понятным.
Семейство Селлеров владели сетью супермаркетов в нищих районах, несколькими маленькими предприятиями и так далее. Еще одни короли трущоб. Только вот в семействе Ирен кроме нее и пяти сестер так же был отец, которого крепко держали за яйца мама и бабушка, плюс дед. И все мужчины, мягко говоря, не были паладинами. А если прямо, то такие же червяки, как и покойный Ник.
Схема была очевидной. Поймать мужика, крепко завязать на семью, а потом получать кучу преференций от города. То же налогообложение для мужчин было совсем другим. Можно было ходить на важные мероприятия с дрессированным мужиком, что также было престижно и помогало строить хорошие отношения с сильными мира сего. Ну и ходячий спермобак в доме всегда мог пригодиться. Короче пользы даже от такого слизняка как Ник было много.
И я бы даже не обижался за такое потребительское отношение. В конце концов одноклассница часто звала Ника на ужин к себе домой, всегда поддерживала и просто дружила.
Но вот несколько эпизодов в памяти, где эта маленькая грязная шлюха настраивала Ника против его сестры, чтобы в будущем завладеть им, и чтобы не возникло проблем с Кристиной. Вот эти воспоминания заставляли смотреть на эту дрянь совсем иным взглядом.
Захоти они взять под свое крыло так же и Кристину, то я бы подумал, что это вполне нормальные люди, которые просто чуть-чуть хитрожопее необходимого максимума. Но ведь проклятый слизняк после таких разговоров трепал нервы сестры и не единожды заставлял ты плакать.
— А я ведь давно говорила, что тебе стоит разорвать все отношения с этой дурой и просто переехать к нам. Уж мама то смогла бы добиться, чтобы эти упыри так легко не отделались.
На минуту я прислушался к ее пустому трепу и опять понял, что эта дрянь катит бочку на сестру, отчего желваки заиграли на скулах, а руки сжались в кулаки.
— Пересядь.
— Что?
— Пересядь. И если я еще раз услышу из твоего поганого рта еще хоть что-то про мою сестру, я вырву у тебя этот самый язык. А теперь пересядь, если не хочешь присоединиться к Элле.
По-моему, девушка была в шоке. Услышать такое от Ника, которого она считала уже своей прирученной игрушкой, она явно не ожидала. Но впечатления после показательной жестокости по отношению к рыжей были еще ярки, так что она без слов свалила на другую парту.
А через минуту в класс зашла учительница литературы. Старая грымза, которая, как и кажется все в этой школе любила чуток поиздеваться над Ником. Если в случае детей это более или менее приемлемо, так как всем известно, что дети — это низкорослые и тупые карлики с повышенным уровнем жестокости, то вот такое поведение учительницы было чем-то за гранью для меня.
— Вы посмотрите кто это соблаговолил явиться на урок! — выплеснула немножко яда грымза, но поняв, что я не обратил на нее внимания, быстро переключилась на урок.
Наверное, она что-то увидела в моих глазах, или же просто знала про происшествие перед уроком. В любом случае, конкретно ее урок меня вообще не интересовал, но хорошая оценка мне была нужна. Да и просто заучивание наизусть паршивеньких стихотворений каких-то авторов, которые не сильно старались, было полезно для памяти. А значит есть шанс повысить дух, что немаловажно.
Но с отметкой в 0,6 в духе, строки просто залетали в пустую черепную коробку через глаза, оглядывались в пустоте и сразу же сваливали оттуда. В итоге весь урок я сконцентрировано зубрил проклятую поэму про великого рыцаря Света, который сложил голову в борьбе с тьмой, но не дрогнул и не отступил, чем спас весь город.
Пропаганда чистой воды, да и рифмы паршивенькие, но само занятие заставило попотеть. Я уже принципиально хотел выучить эту хрень наизусть, и строчка за строчкой перечитывал ее по сто раз.
Благо, очень быстро урок пошел по своей колее, а на последнюю парту не обращали внимания, так что мне никто не мешал. Но за пять минут до перемены мои труды были-таки вознаграждены. Во-первых, я выучил наизусть всю поэму, так что думаю никогда ее не смогу забыть. Во-вторых:
Дух +0,1
Это однозначно стоило того. Правда думается мне, что такое не проканает во-второй раз, но даже так, до конца урока я провел с дебильной улыбкой на лице.