2023-03-20 20:23

23. Лимонные сумерки

Топал я за долговязым упырём, призванный некрохрыч вращал черепушкой на ажурные узоры магии вокруг. И тишина. Минуты полторы, мы уже к двемерской башне подтопали!

— Ну что?! — не выдержал я, мысленно обратившись к дохлятине.

— Как что? — зловредно ответил некрохрыч. — Я могу пользоваться только твоими…

— Зараза дохлая, хорош заливать! — уже по настоящему возмутился я. — Сам врал — ты — это неосознанно созданное мной магическое вместилище! Со своими глазами и прочими дохлыми причиндалами!

— Запомнил, молодец, — ехидно проскрипел некрохрыч. — Ну да, вижу иллюзию. А, за счёт связи с тобой, одновременно и не вижу её. Мог и дослушать мои мудрые речи, неуважительный щщенок.

— Да… — начал было мысленно обрушивать громы, молнии и прочие атрибуты цивилизованного диалога, как сопровождающий остановился.

— Проходите сюда, — обвёл он рукой только что открытый проём. — И не пугайтесь, того что увидите…

— Что я, двемерских домов не видел? — фыркнул я, приоткрыв дверь пошире и заходя в недра башни.

Сопровождающий просочился вслед за мной, подхватив за короткое время какую-то болячку: головой дёргал и челюсть отвалил так, что серо-желтушный острый подбородок аж вывалился из под капюшона.

— Ничего ты не должен был видеть, Рарил, — хихикала перекатами костей мертвечина. — Очень мощное зачарование иллюзии, поддерживаемое камнями душ, да и не только, подозреваю. Все видят не две, а одну башню. На духов эта иллюзия действует тоже. Думаю, подействует и на известных даэдра. Это ты у нас такой уникальный, — веселился Анас.

— Я — такой, — не стал оспаривать я одно из своих многочисленных качеств.

Тем временем аундюк справился с травмами своего отсутствия души, деловито повернул рычаг в небольшой, метра три диаметром, пустой башне. И, с шипением пара и лязгом механизмов, пол стал неспешно опускаться.

Опускался он долго, наверное, метров на тридцать, а то и на все пятьдесят. Никаких промежуточных остановок не было даже теоретически: гладкая шахта обшитая двемеритом, с двемерскими светильниками, появляющимися через каждые пару метров спуска.

Финалом нашего спуска стал уже знакомый мне четырёхугольный коридор в двемерском стиле, с щелями по нижним углам где был доступ к механизмам и техническим лазам автоматонов.

— Следуйте за мной, — сообщил аундюк и потопал по коридору.

А я потопал за ним, оглядываясь всякими виденьями.

— Анас, не посмотришь, что по ярусам в округе, если они вообще есть? — попросил я.

— Иллюзий — нет, — прошелестел дух. — И не думаю, что будут в этом коридоре. Агрессии этот упырь не проявляет, да и один он, справишься если что. И вправду интересно.

И сиганул в стенку, исчезнув. А мы топали, топали уже минут десять, миновав несколько ответвлений коридора, часть которых были аж сплющены — видимо, последствия ухода под воду изначального острова.

А на одиннадцатую минуту Анас появился, с довольно кислым выражением на черепе лица.

— Пусто, Рарил. Может, хотя скорее — точно, отдельные здания сохранились, но основной комплекс внизу — залит морской водой, тысячу лет, не меньше, — сообщил Анас.

В тишине дотопали мы до примерно такого же подъёмника, как на котором спустились. Никакой магии не было, а вся разница заключалась в том, что поднял нас подъёмник не в башню, а в чисто и каменисто поле, на небольшом островке. Сама шахта прикрывалась сдвижной плитой из двемерита, отъехавшей при нашем подёме.

— Следуйте за мной, — проявил небывало богатый лексикон долговязый упырь.

И двинул к центру островка, где виднелся каменистый, не слишком высокий, но разлапистый холм. А вот остров, причём весь, прикрывала вязь магии на которую я выразительно указал глазами Анасу.

— Иллюзия, скрывает сам остров — наблюдатель, скорее всего, видит пустой риф. Может, и пустое место в море, но вряд ли. И налететь можно, и волны заклятье не скрывает, а вести себя они будут нетипично, — прошелестел дух, на что я кивнул.

А проводник дотопал до холма, в самом крупном и толстом из которых виднелась, обрамлённая несколькими здоровыми, и одним высоченным, разлапистым и многошляпочным грибами дверная арка с дверью. В данмерском, я бы сказал — в редоранском стиле, правда, колёр подкачал. Не жёлтый, а буро-зеленоватый.

— Добро пожаловать в Ашмелех, — озвучил упырина таким тоном, которым в жопу посылают, а то и дальше по желудочно-кишечному тракту и не только.

И приоткрыл дверь, приглашая меня следовать за собой.

— И какого даэдра тут темнота, хоть глаз выколи? — вежливо поинтересовался я, последовательно наткнувшийся на какую-то валяющуюся хрень ногой, об какую-то злостную стенку-перегородку локтем да ещё об зловредную висюльку лбом.

Очень ВЕЖЛИВО, потому что спрашивать хотелось матом, с применением атакующей магии умеренной летальности.

— В обители Великого Клана Аунда всегда светло, — надменно произнеслось из темноты, в которой проглядывался дохлый упырь, в видеть магию и дохлое.

— Ложь, звиздёж и провокация, — отрезал я.

— Они иллюзиями всё освещают, придурки, — уточнил Анас.

— Ждите, хлебну зелья, — буркнул я провожатому, оттирающим воображаемые плевки со своей дохлой душонки.

С зельями, кстати, выходила довольно занятная фигня, косвенно подтверждающая причину действия лечебной алхимии на кровососов. К Иллюзиям я и вправду был имунен, мы это с Анасом натурно проверили на всяких развлекательных поделках иллюзионистов-зачарователей-артефакторов. А заклинание и вообще воздействие “Кошачий Глаз”, позволяющее в темноте всякое разглядывать — Иллюзия, как она есть. Однако, алхимия действовала “силами принимающего на принимающего” и зелье этого самого глаза на меня прекрасно работало.

Правда тут крылась и уязвимость — травануть меня глючной алхимией можно так же, как и любого другого. Я сам себя глючить буду, зная свои прекрасные и затейливые когнитивные особенности.

Но угощаться у упырей я не собирался, как и лакать неизвестное зелье внутрь: у меня тестировочный некрохрыч есть, он алярм поднимет раньше, чем я гадость проглочу.

Так что хлебнул я из склянки, с интересом наблюдая, как темнота сменяется этаким золотистым, с зеленоватым оттенком, освещением. Ну… пещера, обшарпанная. Со светильниками вычурно изогнутого металла на стенах, такой же люстрой сверху, об которую я долбанулся маковкой. Дохлые дылды в неё, небось, мордасом с размаха влетают… Хотя нет, для них, придурков, тут светло.

А Анас повращался, и вдруг натурально заржал, прям колесом ходя. Откинувший капюшон дохлятина, с буркалами один-в-один как варёные яйца, проводил мертвечину недоумевающим взглядом, да и потопал по пещере коридору.

— Гыгыгыгы! — подлетел ко мне Анас. — Ты видишь, что тут. Теперь и я. Бардак, ветошь и разруха.

— Ну, не разруха, — отмыслил справедливый я. — Но бардак и неухоженность.

— Непринципиально, — отмахнулся Анас. — А иллюзий накрутили… Тут у них Рарил, роскошный дворец! Роскошный, богатый, торжественный и вычурный, хехехе!

— Хех, — оценил я. — Выпендрёжники желтозадые. Ещё, небось, мусор под иллюзию заметают.

— Именно так, — веселился Анас.

А проводник провёл нас в пещерный зал, не отличающийся даже убранностью. Не говоря о роскошности и торжественности. В разных местах этого зала всякие дохлые альтмеры (и немного, но всё же были другие виды, так что и вправду кого-то “принимали”, даже аргонианин или аргонианка была — хрен под мешковатым балахоном издалека поймёшь) предавались с видом владычецев жизни какой-то фигне. А проводник дотопал до стены пещеры, где была даже относительно приличная дверь: без трещин и паутины даже! Страшно подумать, что там на неё наиллюжено, Золотые Врата Вавилона нервно курят в сторонке, веселился я.

— Ожидайте, я доложу почтенной Даунайн Аунда о вашем визите, посланник Гильдии Магов, — изрыгнул проважатый и юркнул за дверь.

Впрочем, ожидание долго не протянулось. И за его время на меня просто не обращали внимания. Как предавались окружающие упыри какой-то фигне, так и продолжали предаваться. Ну и хрен с ними, пусть предаются. Мне не мешают.

А через пару минут из-за двери просочился провожник, и с надутым видом озвучил:

— Почтенная Даудайн Аунда, благословенная Глава Великого Клана Аунда, Избранных Магией, примет вас, посланник Гильдии Магов!

— Угу, — в духе и букве соблюл я этикет, дипломатический протокол и всякую прочую подобную херню.

И впёрся в кабинет. Кабинет, кстати, был не обшарпанным: нормальный такой кабинет, письменный стол, алхимическая лаборатория и стол для зачарования в уголке, полки с книгами и свитками. Ковёр там на полу и стенах, хоть тройдиционную и скрепную фотографию делай. И стол с полками, за котором вальяжно развалилась желтозадая упыриха.

Упыриха была внешне в возрасте, но более-менне не антикварном: за тридцать, до сорока не дотягивает. Но худощавость меров, в сочетании с истощённостью упырей делал из нее практически скелет. Белые, без радужки и зрачков буркалы прилагались. Бледная, до практически утраты желтушности. И с совершенно бабкиным пучком белых волос на макушке. Ну и шмотьё вычурное, насколько было видно, с пунпономи и прочим.

— Я — Дуадайн Аунда, посланник, — пропела она, видно, упыристость на сладкогласости не сказалось.

И жопу тощую не приподняла, паразитка дохлая!

— Нас тут не уважают, Анас, — скорбно отмыслил я.

— Наблюдательный ты Рарил, сил нет, — в полной мере принял мои наблюдения некрохрыч.

— Что привело тебя ко мне? — продолжила вампириха.

— Нарушение договора, — равнодушно проронил я. — Обращённый представителем клана Аунда стал причиной массовых смертей.

— Это невозможно, — равнодушно протянула упырица.

— Вот прах невозможного, — пожал плечами я.

— Дай сюда! — приподнялась она, и, паразитка такая, кинула на меня лёгкое иллюзорное плетение.

— Встань и возьми! — пафосно изрёк я, ехидно лыбясь.

— Ты пришёл…

— Требовать исполнения договора. Клан Ануда отказывается выполнять обязательства перед Гильдией Магов? — полюбопыствовал я.

— Наглые данмеры…

— На земле которых развелось столько кровососущих паразитов, — хмыкнул я.

— Рарил, тут есть блокировка от телепортации, — озвучил Анас негромко, от чего у меня сердце несколько поменяло дислокацию, оказавшись между сжатыми булками.

Потому что проявлять свой прекрасный характер и качать права — весело, когда знаешь, что можно свалить и ввалить. Последнего я, ну вот как-то на первый, второй и даже десятый взгляд — не мог. Упыриха, развалившаяся в кресле и начавшая после моих дипломатичных слов подпрыгивать — была откровенно лютая. Не слепила, конечно, колдунской силой, но реально мощная паразитка. А если нельзя и сбежать… ну, убить не убьют, наверное. А вот бить могут начать, возможно даже ногами, печально констатировал я, продолжая радостно скалиться — ну не плакать же.

— Построенная на иллюзии, — после театральной паузы выдала зловредная и сволочная мертвечина, мелко захихикав.

— Какая же ты омерзительная дохлая скотина, — с гневом, но и облегчением отмыслил я.

— Стараюсь, — самодовольно прошелестел Анас.

— Давай сюда, — наконец буркнула упыриха, выковыривая свои мощи из-за стола и требовательно протягивая когтистую лапу.

Ну, я и дал, вариант “не отдам” в данных раскладах точно привёл бы к телепортации или пинкам средней, а возможно и тяжёлой тяжести.

Вампирша открыла склянку, скорчила брезгливую морду лица (я аж забеспокоился — не порвётся у неё что в морде: кожа была на череп натянута натурально как барабан). А после запустила в пепел свой лютый ноготь-коготь и потянула всякую пакость в рот. Посидела, и наконец, выдала.

— Признаю, кровь клана Аунда. Будем искать отступника. Сообщи детали, посланник.

— Горький берег. Аргониан. Три десятка выпитых, — любезно сообщил я детали.

— Несколько более подробно…. прошу тебя, — скорчилась вампирша, как буд-то тут не милый Рарил, а сам Магнус в гости заявился и поджаривает её несимпатичную персону.

На что я выдал историю Венду и его Изаур несколько более подробно.

— Благодарю, свободен.

— Свободен я и так, и так, — рассудительно ответил я. — А волей пославших меня я намерен, в рамках договора, убедиться в поимке виновного и достаточном наказании.

— Ты… — замерла вампирша и шибанула по мне иллюзией столь плотной, что я бы принял её за атаку школы Разрушения, если бы не ажурная, невесомая вязь. — Убедился. Так и доложишь. Уходи.

— Да щаззз! Мало того, что бездарно магичит, так ещё глупости говорит, — сообщил я потолку. — Где виновный? Не вижу! — сообщил я сидящей с обескураженной мордой упырихе.

Правда, обескураженность на глазах сменялась злобным и необоснованным гневом, в мой миролюбивый адрес. Смотря на перекошеную ряху кровоссоски и наливающиеся бордово-чёрным радужки, я стал готовиться драпать. С некоторым сожалениям понимая, что я, возможно, самую чуточку, немного слишком много переборщил.

Впрочем, рассказы о “самоконтроле и подготовке” старого хрыча, к счастью, оказались правдой. Упыриха поярилась, буркалами посверкала, но взяла себя в руки.

— Ожидай, — процедила она.

— Где? — заинтересовался я.

— Присядь, — махнула она неопределённо.

Ну я и присел на стол для зачарования, с интересом смотря, а что сейчас будет. Упырица же, тем временем, сыпанула пепла на стол, повозюкала его, плеснула на него какой-то пакостью из извлечённой из стола склянки. И покачиваясь, стала колебать обливионщину. Ну, обливионщина и во время её предыдущих противоправных деяний колыхалась, но сейчас было совсем люто. И не иллюзия — я вот с искренним изумлением почувствовал знакомые отголоски планов мистицизма, хотя на заклятье её действия не походили. Просто обливионщина ходила тяжёлыми волнами.

Продолжалось это с минуту, вампирша открыла прикрытые во время своего ритуала глаза и пыхнула каким-то колдунством. Не в меня, а за дверь, в недра пещеры. Появился какой-то упырь, буквально через полминуты.

— Иресарму Джортарм ко мне. Срочно, невзирая на возражения и сопротивление, — бросила Даунайн, на что упырь склонился и, через минуту в кабинете была желтожопая упырица в бесформенном балахоне.

— Ты обратила раба-аргонианина на Горьком Берегу, во владениях некоего Венду. Зачем? — бросила главная упыриха упырихе неглавной.

— Я не… — начала было неглавная и огребла в пузо некислую плюху, долбанувшись хребтиной о дверь.

А я и вправду заинтересовался, поскольку плюхой был именно Астральный Клинок, в одной из модификаций. Впрочем, упырю быть мистиком никто не запрещает, хотя этот “никто” — редкостный раздолбай.

— Ложь. Какова причина? — продолжала Даунайн, — Не вынуждай меня прибегать…

— Повинуюсь, говорю, — аж задрожала эта Изасраму Дорхрень.

И начала выкладывать, а я чуть не навернулся со стола, борясь с печальным гоготом и радостной челодланью, раздирающими меня. Итак, эта дурында… воспылала страстью к Венду. Причём уже будучи трёхсотлетней упырихой! Что эта истощённая дылда нашла в черножопом коротышке — не знают местные аэдра, даэдра, Анас, я и даже, по-моему, она сама. Коротышка тощую упыриху в два раза выше его росточком, на “герр Венду, супругом стань моим!” послал в дали дальние и даже заблевал ей подол платья. Я аж зауважал его не много — есть что-то гусарское в этом мелком Педре, хех.

Ну и дальше — как мы с Анасом предполагали. Месть Венду, за “растоптанные чуйства”, путём разрушения его благосостояния. И эта дурында ещё и намеревалась предпринять амурный заход номер два, после того, как ему станет холодно и голодно…

Это… слов нет, идиотизм и мудацтво высшего пошиба. Саму Даунайн постигла скропостижная челодлань, аж два раза за время рассказа. А взгляды, которые она исподтишка бросала на меня, откровенно напрягали: там взвешивалось, а не проще ли меня таки пристукнуть, а потом как-то с Гильдией Магов разрулить, чем ТАК позориться всем кланом.

Анас же, ржа, как дохлый призрачный конь, деловито сновал по кабинету, сувая везде своё любопытное отсутствие носа. На что я забил — чем бы некрохрыч ни тешился, лишь бы комментариями не смешил. И так от естественно ржача чудом удерживался.

Хотя, с другой стороны — ни хера смешного, если подумать. Рабы-не рабы, а кучу народа извела эта дурында. И была бы ПРИЧИНА — ну можно было бы думать. Я как-то всякими психическими заболеваниями типа равной ценности жизни, ну и прочими отклонениями не страдаю. Всему есть цена, хотя безусловно — не всегда в деньгах. Но тут просто десятки разумных изведены из-за откровенной и бессмысленной дури, что ну вот вообще ни в какие ворота не лезет.

— Клан Ануда официально приносит Гильдии Магов извинения за недочёт в воспитании птенца, — столь кисло прогундела главная упыриха, что у меня свело скулы. — Виновница на десять лет помещается в казематы, где будет питаться лишь кровью крыс. И полсотни лет не покинет пределы Ашмелеха — я лично займусь её воспитанием. Это удовлетворит Гильдию Магов в её претензии?

Ээээ… задумался я. А удоволетворит или нет? И вообще — вот направила меня карга Танусея, а вот не прочёл бы в книжках этот договор — вообще бы клювом щёлкал, как дурак. Но в договоре не было ничего такого. А хрен с ним, полвека тюряги — ну, терпимо. Требовать эту дурынду сжигать при мне — никакого желания.

— Удовлетворит. Настаиваю, чтобы ты оформила официальное послание пославшим меня, с описанием ситуации и наказания.

— Хоррррошо, — почти прорычала упыриха, плюхаясь за стол, чиркая на пергаменте… когтем.

Ну, у всех свои писчие принадлежности, хмыкнул я. И через несколько минут ныкал в поясную сумку пергамент.

— Это всё? — бросила упырица.

— Это всё, — широко улыбнулся я, сделав ей ручкой.

Как её перекосило — просто отрада! Ну и довольный я потопал к двери, открыл её… и впечатался спиной в стену, удерживаемый за шею каким-то в край охеревшим упырём!

Расслабился, придурок, это ещё хорошо, что данмерская анатомия покрепче человеческой, а то бы прощай шейные позвонки!

— Ты во всём виноват! — прорычал упырь, раззявливая пасть.

Анас метнулся к нему, буквально расклячившись между ним и мной, удерживая от броска. Но это ненадолго, хотя мне — времени хватит. И решил я удар огня сформировать не рукой, а пастью.

Лютый вопль сотряс пещеру, упырь забился на полу, скребя обугленную черепушку когтями. А я озабоченно разглядывал слегка подпалённую бородку.

— Тренироваться надо, однако, — признал я. — И спасибо, Анас, — уже мысленно поблагодарил я.

— Было бы за что, — отмахнулась мертвечина.

И тут подвывания корчащегося на полу вампира прервались костяным треском и чавканьем. А главная упырица отчищала башмак от остатков головы этого Ромео.

Посмотрела на меня, закатила глаза, сморщилась и буквально прорычала:

— ЧЕМ КЛАН АУНДА МОЖЕТ ЗАГЛАДИТЬ ЭТОТ ИНЦИДЕНТ, ПОСЛАННИК?!!

Я немножко задумался, немножко прочищая уши от последствий этого кроткого вопроса, а Анас, тем временем, подлетел ко мне и зашелестел:

— Комплект стеклянных доспехов, Рарил. Тебе пригодится, а у неё есть, я видел!

— А на…

— Зачарование. Защита. Твоя жилетка — шалкам на смех, хоть и не из дешёвых. Или мантия, но ты бабкины платья не любишь, — оттарабанил Анас. — А стоит комплект доспехов до даэдра. Пригодится.

— Комплект стеклянных доспехов поможет посланнику Гильдии Магов забыть этот инцидент, — озвучил я.

Упыриха… на удивление не стала подпрыгивать и орать. Восторга не выказала, но через минуту пихала в меня позвякивающий холщовый мешок.

— Инцидент исчерпан?

— Какой?

— Прекрасно. Покиньте…

— Покидаю, — активировал я телепортацию, увидев напоследок натурально удивлённую рожу упырицы — видимо, защита у них хоть и иллюзорная, но мощная.

— Хорошо сходили, — положил я звякнувший мешок на рабочий стол. — Я живой, и это хорошо.

— Очень тонкое замечание, Рарил, — хмыкнул Анас. — Но и вправду неплохо. Хотя такого бреда… по-моему, даже в порождении Скумного Кота, которые в твоём безумном плане называют “Бразильскими сериалами”, не было такого бреда.

— Как будто я их смотрел! — возмутился я.

— Ознакамливался! — обвинительно наставил на меня костяшку некрохрыч, но захихикал. — Подход верный, не принимать на веру и проверить, но это реальный кошмар и безумие, — хихикая выдал он.

— В общем — согласен, — признал я. — Ладно, я спать. Что-то задолбался. А завтра в гильдию…

— РАБЫ-Ы-ЫНИ, РАРИИ-И-ИЛ! — замогильно провыл похабный некрохрыч.

— Может, сначала в гильдию? — ехидно уточнил я.

— Ладно, так уж и быть, — милостиво согласился антикварный дохлый старикашка.

Ну а я потопал дрыхнуть — суетный выдался денёк, и поспать не помешает.