2023-04-03 17:24

28. Правильные приоритеты

Стали мы с Анасом вчитываться в книжки, добытые из тайника дохлого придурка. И выходила по этим книжкам какая-то редкостная фигня. Вот серьёзно, я вполне был готов поверить, что кто-то из сектантов родного мира приложил к этой религиозной бредятине свои ручки. Потому что, даже если не брать во внимание кучу противоречий, то “милостивый и благостный Владыка дарует верным блаженство, силу, власть”, ну и прочие “вкусняшки” предлагались.

Но это ладно. Основные тезисы: “Вернём Тамриэль в благословенные времена Меретической эры, когда барьер сквозь Обливион был проходим каждым, и все были счастливы”.

Ну-у-у… не знаю, как остальные сектанты, но дохлый сиронорд был бы в меретической эре счастлив до усрачки. Голый, бегающий по каким-нибудь лесам или пустыням от добрых меров, охотящихся на зверушку ради развлечения. Ну или, если ОЧЕНЬ повезёт, содержался бы у какого-нибудь мера, повышенной сердобольности, как домашний питомец. Да уж, понятия счастья у всех разные, тут даже спорить не получается.

При всей своей бредовости и прочих моментах, книги содержали пусть и завуалированное, но указание “шо делать-то”. А именно: слушать старших, приближая царство Владыки и наместника егойного, Манкар Каморана, на Нирне. Что это за хрен последний тип — чёрт знает. Ни я, ни Анас с такими манкарами не сталкивались.

Не оповещать “непосвещённых” о целях, средствах и прочих моментах, связанных с сектой. Прибить, по возможность, если кто-то что-то узнал, ну а если самого ловят — радостно самоубиваться. Помирать исключительно с воплями “Мифический Рассвет грядёт!” — так называлась секта, книгопечатня которой выпустила книжонки. После помирания — попадать в некий “Гаяр Аята” или Рай(!). Где “тяжкими испытаниями заслужить право занять достойное место на Нирне после Рассвета меретической эры”. Какой-то кривой рай у сектантов выходит, с “тяжкими испытаниями”. Хотя, если учесть, КТО всем этим сектантством заведует, то всё даже “честно”. Коренные обитатели Мёртвых Земель такие “испытания” душонкам сектантов устроят, что даже жалко… Не, не жалко — сами себе злобные мазохисты.

И никакой конкретики, видно, “указания старших” передавались устно. Жаль, что придурок помер, конечно, но всё же не моё дело. Что интересно — в книжках про психованного Дагоныча ни слова: “Владыка и его наместник, Манакар Каморана”.

— А этот дохлый придурок… Орт Виний, — засунул я нос в сундучок с “гражданскими” бумагами и деньгами сектанта. — Не мог сам дагонопоклонником стать, независимо от рассветников этих? — предположил я.

— Понятия не имею, Рарил, — пожал дохлятина ключицами. — Знаешь, что самое хорошее?

— Что всё это не наше дело?

— Именно! — ликовал некрохрыч.

— Угу, заявится Дагон на Вварденфелл, — несколько уменьшил я градус ликования духа предков — поскучнел, призрачный. — Но вообще — ты прав. Сдам Танусее книги и бумаги, ничего интересного именно нам там нет.

— Ну вообще, сам факт того, что некая организация, хорошо подготовленная организация, — потыкал Анас костяшкой в книги, — поклоняется Дагону — довольно занятен. Никогда такого не было!

— И вот опять, — покивал я. — Всё-таки думаешь — не отдельный псих?

— Свитки телепортации, Рарил, — начал загибать пальцы некрохрыч. — Алтарь, причём в глухой подземной камере! Этот сучий сиронорд такого бы никак не сделал. Ему помогали, причём сильный маг.

— Ну в общем — да, скорее всего, — признал я. — Иначе не придурок выходит, а магнит для сект. А чего ты на него такой злой-то? — заинтересовался я.

— Да на остатки жертв посмотрел, — буркнул Анас.

— Так, — задумался я. — Разумные? — кивок. — А свитки слабенькие, причём на массу, — вгляделся я в свитки. — И жертву он приносил на алтаре. Дети, что ли?

— Да, — лаконично буркнула мертвечина.

— Вот скотина, причём, кому приносил! — возмутился я, доставая камень с душонкой из сумки. — В коллектор навозный что ли какой? — разглядывал я антрацитово-чёрный камешек.

— Не вздумай! — всполошилась мертвечина. — Там просто запись, а не личность! Потратишь полезную вещь зря!

— Уговорил, — признал я правоту мертвечины. — Ладно, денежки приберу, — прибрал я денежки. — У меня сохраннее будут.

Положил свитки и тома в сундучок, потянулся, ну и уставился на ехидно на меня пырящегося Анаса.

— Ну что такое? — уточнил я. — Иду я к Вами и Васами, иду! Сам хочу, блин!

— Это ты, конечно, молодец Рарил, — покивал некрохрыч. — Только вот ты с утра идёшь к старухе.

— Ну да.

— И что ты ей будешь рассказывать? — растеклась протоплазменным ядом мертвечина.

— Блин, — признал правоту дохлятины я. — Давай разбираться. И про алтарь этот подземный надо рассказать… — вздохнул я.

— И не врать, при том, — напоследок сгадствовал некрохрыч, принял деловой вид и продолжил, — Давай разбираться.

Ну и разобрались. В общем, что я — “прирождённый мистик”, это Танусея сама озвучивала. А чувствительность к сортам и видам планов — это как раз мистическая фигня. Ну и не орать: “Дагоныч это”.

— В общем, — подытожил Анас. — Просто скажи, как мне, правду.

— Лава и молнии, приправленные злобой и разрушением, — припомнил я.

— Да, так. Старуха сама поймёт, а тебе сходу определять — рановато, — захихикал Анас.

— Угу. А алтарь?

— Под серым домом, на север от места, где ты сидел, метрах в тридцати под землёй. Вообще, скажешь только про направление, “примерно там” — и хватит.

— Серый — это где та сисястая была? — деловито уточнил я.

— Именно там, — принял мертвечина мечтательный вид.

В общем, что честно говорить — разобрались, я сундучок благополучно закрыл, ну и стал бродить по дому, оглашая его злобным рёвом: “Где эти негодные кошки, найду и съем!”

А Вами с Васами от меня, соответственно, бежать, с мрявом о пощаде.

Как-то не выходило у нас с ними по-другому нормально, без “на всё угу, добрый господин Рарил”. А так: весело, разомнёмся, да и финал приятный, хехе. Ни разу от хищного меня не убежали, всегда ловил!

Ну да ладно, поймал кошатин, к взаимному удоволетворению, отхищничал по полной, да и завалились мы спать.

А на утро докладыал я Танусее, что, как, чего и куда. И сундучок отдал.

— Да-а-а, — протянула бабка. — Справился, молодец. Только вот забот подкинул, — задумалась она.

— Ничего не знаю, у меня сегодня занятия с Фаном, вы — глава отделения, почтенная Танусея, — ловким речитативом отмазался я.

— Хм, — уставилась на меня оценивающим взглядом злобная старушенция. — Ладно, занимайся, Рарил. А вот с утра зайди-ка ко мне, — злобно оскалилась она, делая вид, что кротко улыбнулась.

— Это зачем это? — поинтересовался я.

— За платой за заказ, конечно! — захлопала ресничками Танусея. — Если сегодня скампы не появятся. Кроме того — нужно определиться с твоим экзаменом на ранг, — покивала она.

— И всё? — подозрительно уточнил я.

Ну серьёзно, у меня тут зачарование намечается для изучения, дел невпроворот. Недосуг мне за всякими сектантами дурацкими гоняться, пусть кто-нибудь другой этим занимается, блин!

— Нет! — ликовала злобная старуха. — Сам увидишь. Иди, Рарил, жду тебя завтра, на рассвете, — выгоняла она меня.

Ну я и выгнался — не скандалить же? Вообще, заниматься этими даэдропоклонниками и прочей суетой меня не тянуло. Вчерашний поход вполне тягу приключений притушил, а зачарование — это реально интересно.

С другой стороны, Танусея — бабка пусть и сволочная, но ко мне расположенная. Так что если запряжёт — то что нибудь полезное и интересное может быть. Главное, чтоб моё мнение о пользе и интересе с бабкиным не расходились.

Сходил, потренировался за городом до вечера. Точнее, как обычно, я колдунствую, Анас пытается понять, что я творю. И потом разводит лапами на тему “как надо лучше”. Продуктивно выходило, при всех прочих равных, хотя и спорили, и, иногда, я даже переспоривал.

А вечером завалился я к Фану, на тему учиться пропиткам. А сквалыжная орочья морда вместо пропиток нагрузила меня всякой обычной алхимией “чтоб без дела не сидел” и загружала мой мозг теорией.

Что приятно — без всякой неудобоваримой философии, аллегорий, и прочей фигни. Что неприятно — обзывался, сволочь зелёная “бездарем”, “недоумком” и прочими своими фантазиями. Впрочем, я в долгу не оставался, и орчина про себя много нового узнавала.

А за полночь я пёрся домой, подводя итоги узнанного. В общем-то, как я и предполагал из книг (именно, чтоб их, “предполагал”, потому что написано было через жопу, одни красивости гребучие!), зачарование выходило этакой “магосхемотехникой” из трёх составляющих. А именно: источник энергии — ну тут понятно, душа. Выведенной даэдриком “схемой” — по сути, описание магического воздействия. И третье, вроде как не нужное, а на деле — очень важное — каналами обливионщины. Последние определяли “где” будет осуществляться прописанное воздействие относительно зачарованного предмета. Ну там, чтоб огненный клинок был на клинке, а не в жопе носителя, например.

И вот эти “манапроводы”, в теории, были и не нужны. Ну наложи нужное заклинание, уже прописанное, и всё замечательно… вот только проблема материала, на которое всё накладывается. Ряд ограничений, связанных с, например, несовершенством кристаллической цепочки или подобного — приводило к тому, что буквы должны быть не миллиметровые, а сантиметровые. Всё потому, что зачарование было КРИТИЧЕСКИ завязано на зачарованную материю. И переставало работать при нарушении надписи (у умелого зачарователя), или как даэдра на душу положит (у, соответственно, неумелого).

Даэдраические артефакты, кстати, о которых я интересовался, были “манапроводов” лишены как класса, при этом обладали невозможным для смертного зачарователя “объёмом” зачарований. Потому, что даэдраические принцы создавали “предмет под зачарование”, без дефектов, созданный именно для того, чтоб его под конкретную задачу зачаровать. Как я понимаю — вплоть до молекулярной структуры.

Ну а нам оставалось сводить ошибки материала к минимуму, использовать “манапроводы”, потому что полностью прописанная область воздействия просто не “влезет” в артефакт. Или сломается в самом буквальном смысле слова от первого удара по броне, парирования клинком… Ну понятно, в общем.

Кстати, что занятно, сами эти “манапроводы” заимствованы у двемеров, которые использовали их, как понятно, не для зачарования, а создания, например, сети обмена магической энергией в автоматонах.

Но, главное, принцип я понял. А то только со свитками и мог работать, всё остальное зная “наверное так, а может неправильно понимаю”. И наконец, порадую Танусею интересом к её ненаглядному Восстановлению, довольно заключил я, заваливаясь домой.

Ну и на следующий день, бодрый, радостный, разбуженый урчащими кошатинами “добрый господин Фир устал, мы сами” — прелесть, а не кошкожёны! В общем, с планами и как дурак, забыв о злостном коварстве старой перечницы, вваливаюсь я в её кабинет, бодро приветсвтуя:

— Доброго вам утра, почтенная госпожа Танусея!

— Доброго, Рарил, доброго, — расплылась перечница в столь доброжелательной улыбке, что настроение моё мгновенно испортилось, а я стал прикидывать, как мне выходить в окно подземного кабинета. — Ты так бодр, весел. Молодость-молодость.

— Моё, не отдам, — на всякий случай определил рамки я, а то знаем мы этих старых ведьмов.

— Ну и не надо. Не могу сказать, что отказалась бы, — подмигнула мне страшная бабка. — Но методы Бала меня не устраивают, а иных, увы, нет.

— Да? А эта, триантропия? — заинтересовался я.

— А она то тут причём? — удивилась Танусея. — Молодость она не возвращает, а быть старой волчицей или крокодилицей…

— Вам бы пошло, — подмазался я, деликатно опустив, что последнее я вижу перед собой и без всякой триантропии.

— Спасибо, мальчик, — покивала Танусея. — Но Хирсин, как покровитель, меня не привлекает. А иметь двойной набор старческих немощей — немножко слишком даже для меня.

— Хм, а мне казалось оборотничество даёт если не бессмертие, то длинную жизнь, — задумался я.

— Распространённое заблуждение, — отмахнулась Танусея. — Тот же самый вариант, когда безграмотные крестьяне называют всех оборотней ликанами. Видимо — попытка привлечь побольше добровольных последователей под укус. Либо из-за некоторого сходства с гемофилией порфироносных.

— Понятно, благодарю, — поблагодарил я за небезынтересно информацию. — Госпожа Танусея, я бы…

— Позже, Рарил, — обломала злобная ведьма мои надежды на “может пронесёт”. — Ты отправляешься в Кальдеру.

— Ну нача-а-а-ало-о-о-ось, — обречённо констатировал я, под злобно-ликующим взглядом жуткой карги. — Госпожа Танусея, а экзамен? И ещё я хотел у вас узнать насчёт школы Восстановления…

— Экзамены от тебя не убегут, — отмахнулась старуха. — То, что ты заинтересовался восстановлением… Хм, Фан перешёл в твоем обучении к зачарованию? — уточнила она, на что я кивнул. — Понятно. Ну что ж, вполне подходящая мотивация, даже смешно, что сама не догадалась. Ну да ладно. Рарил, прекрати вести себя как ребёнок и направляйся в Кальдеру, — тоном доброй бабушки выдала злобная ведьма.

— А зачем? — волевым усилием подавил я желание повалится на пол и, суча ручками и ножками орать “не хочу-не буду”.

— Покажешь ординаторам место, где почувствовал алтарь.

— Ординаторам?! — немножко офигел я.

— Ну да, — хмыкнула Танусея.

— Почтенная госпожа глава отделения, видимо, запамятовала, как рассказывала об отношениях Гильдии с Орденом, — довольно ехидно сообщил я потолку.

И посмотрел на бабку. Бабка взирала на меня с таким умилением, что я понял: не отмажусь. Но Орден Ординаторов? Им-то с какого овоща? Непонятно, так что пусть объясняет, логично рассудил я и требовательно уставился на умиляющуюся.

А та взяла, да и объяснила. Выходило довольно занятно, причём причина — писаные законы. Итак, Гильдия соблюдает Законы Империи. Вот только, согласно законам империи, на основании договора Фаллоса и Вивека, в провинции Морровинд вопросы всяких сектантов и прочих даэдропоклонников решал Трибунал. Он и только он, по закону. И, например, жрец девяти мог охреначить каким-нибудь священным молотом по маковке того же вампира. но в Морре это, из его рук, не “религиозное деяние регламентированное законами”, а охреначивание молотком частным лицом по вампирскому рылу, скажем так.

— А по результатам расследования они предоставят информацию, и Гильдия направит её в гильдии провинций и Имперскую Канцелярию.

— А точно предоставят? — уточнил я.

— Точно, — ОЧЕНЬ уверенно кивнула бабка.

— Эк вы им яйца выкрутили, — оценил я.

— Какое изящное выражение, — похихикала Танусея. — А точное какое! Ну ладно, Рарил. На площади, где ты вёл расследование, топчется отряд Инквизиторов Ордена Ординаторов. Твоя задача — прийти и показать, где ты чуял алтарь.

— Я только примерно почувствовал.

— Так покажи примерно, — пожала она плечами. — И возвращайся. Займёмся Восстановлением, обсудим твой экзамен.

— Сделаю, — кивнул я.

Ну и выперся из кабинета. А на площади я “поставил метку” ещё вчера. Точнее, предполагая, что поиск может затянуться, “запомнил” ключевые точки, так что просто телепортировался из коридора. Вот в отделение хрен телепортируешься, кроме как телепортером. Защита от нападения, как я понимаю. Но уходить в телепортацию заклятия не мешали.

Ну и, после мельтешения чёрного и золотого, стоял я на знакомой площади. А неподалёку стола пятёрка одоспешенных, с вивекообразной личиной, ординаторов. Чуть повернулись ко мне и стоят, пырятся своими ординаторскими гляделками.

Ну и я природами любуюсь, ординаторов этих разглядываю в магическом зрении. У них всё зачаровано на совесть, а на решения Дома Индорил — отчего не посмотреть?

Проходит так, значит, минута, другая. Наконец, до господ Инквизиции дошло, что их никто не ждал. И если им что-то надо, надо об этом говорить.

— Рарил Фир, Апрентис Гильдии Магов! — тыкнул в меня один из ординаторов невежливым пальцем.

— Чего тебе надо?! — рявкнул я на ординатора нашим родным, данмерским приветствием.

— Покажи, где источались эманации проклятого даэдра, — потребовал он.

— Там, — указал я на оговоренное место.

И тишина, ещё на минуту. Полминуты я указывал, потом перестал. Тишина, стоят, пырятся.

— Сделай нам проход! — выдал, наконец, ординатор.

Я вот как стоял, чуть не присел. Ну натурально — охренели, граждане Инквизиция! Только масса положительных качеств позволили мне не шмякнутся на задницу от удивления, а со снобским лицом бросить:

— Деньги давай!

— Что?!

— Дрейки, золотые, — пояснил необразованному индорильцу я. — Я тут и так вашу работу делал, с даэдропоклонниками воевал, — проявил я истинно данмерскую любезность. — Так что место — указал. Нужно ещё что-то — деньги давай!

— Свободен! — с зубовным скрежетом выдал ординатор.

— Естественно свободен, как подданный Империи Септимов, — съехидствовал я, да и телепортировался на порог балморскоого отделения Гильдии.

— Показал, — буркнул я, вваливаясь в танусеино логово.

— Вот молодец! — издевалась старушенция. — Насчёт экзамена, Рарил, — посерьзёнела она. — Я хочу выждать неделю, — вопросительно уставилась она на меня, явно ожидая выводов.

— Так, ну изначально предполагалось, что могучий Рарил Фир повергнет источник скампов, — начал рассуждать я, на что Танусея одобрительно кивнула. — Но, вместо довольно комичного…

— И нерешённого долгое время, — веско уточнила бабка. — Хотя комичного, не спорю, — ехидно дополнила она.

— Вместо довольного комичного “скампов повержения” вышла какая-то нездоровая фигня, с потенциальным культом даэдропоклонников, привлечением ординаторов…

— Что, кстати, скорее в плюс. Я очень… удачно вывернула им яйца, — захихикала старушка.

— То-то они мне так хамили, — хмыкнул я.

— А хамили? — радостно поинтересовалась бабка.

— “Сделай нам проход!” — противным голосёнком процитировал я.

— А ты? — отсмеявшись, уточнила Танусея.

— Денег потребовал, — пожал я плечами, вызвав ещё один взрыв старческого ликования.

Да и сам хмыкнул: для меня эта скамповская площадь выходила традиционным местом канючить денег, которых мне не давали, жадины. Ни вербовщики Великих Домов, за поговорить. Ни ординаторы, за поработать. Прям заколдованное место какое-то.

— Продолжай, Рарил, — махнула на меня рукой бабка, отсмеявшись.

— А чего продолжать? — пожал я плечами. — Просто, скорее всего, появилась теоретическая возможность, без влезания вам в должницы, устроить экзамен на ранг повыше. А ожидание — чтобы не сесть в лужу, если всё мной рассказанное — фантазии.

— В том, что ты меня обманывал — я тебя не обвиняю и не подозреваю, — уточнила Танусея.

Ну да, сама-то каждое слово на правдивость проверяет, вот и не подозревает, мысленно хмыкнул я.

— Но в целом — догадался ты правильно, — кивнула она. — Итак, давай к делу, времени не так много. Что в школе Восстановления тебя заинтересовало?

— Оберег, — лаконично ответил я.

— Интере-е-есно, — оскалилась в улыбочке перечница. — А ты знаешь, Рарил, что “Обереги” — это не школа восстановления? — уточнила она.

— Как не Восстановления, когда написано? Не знаете эти заклинания? — удивился я.

— Да знаю, — отмахнулась старуха. — А насчёт школы…

И дала мне Танусея такой занятный ликбез. Итак, эти самые обереги выходили комплексными заклятиями нескольких школ. И Восстановление там тоже было, хотя основное, вот сюрприз, Колдовство.

Итак, что такое оберег внешне и по проявлениям: овал или полусфера (полностью её никогда не замыкают, и сейчас я понял — почему) с определёнными свойствами. Напрочь блокирует физическую атаку, стихийное проявление, магию и прочее. Но различаются по “сортам”. То есть, огненным оберегом морозную стрелу чёрта с два поймаешь, он либо развеется. либо пропустит беспрепятственно, в зависимости от типа заклятья. А вот держа, как зонтик — можно, например, спокойно ходить под огненной бурей какой, на неё поплёвывая.

То есть, почти абсолютная защита, оберег от того, против чего создан, ограниченный только объёмами магии на поддержание, которые при атаке некритично, но возрастают (причём ТИП атаки не важен, только время и интенсивность).

В общем, эти обереги — ограниченные провалы в соответствующий план Обливиона. И восстановление нужно, для того чтобы создателя этого оберега не слишком колбасило — а побочки там в ряде случаев неполезные не только здоровью, но и жизни.

Ограниченные, как понятно, “подобием”, то есть молния всасывается в соответствующий план и так далее. Самые ресурсоёмкие — от магии вообще и от физических атак. Тут просто держишь почти полноценный провал в какой-нибудь пустой план обливиона, перенаправляя туда атаки, вне зависимости от типа. ОЧЕНЬ много магии жрут, дольше всего создаются, но иногда — могут быть полезны.

А не замыкаются в сферу они по очевидной причине. Замкнутые, несмотря ни на какую свою ограниченность, они отрежут заклинателя от Нирна и выпнут в соответствующий план Обливиона, просто самим фактом своего замыкания.

Вот такими “минипорталами в планы” мы и прозанимались до вечера. И на зачарование эти обереги вполне ложатся, и вообще — изящный такой выверт. То есть, магии то они жрут немало, но несопоставимо с атакой, если не два самых ресурсоёмких. И в магическом противостоянии вражина просто тратит магию в никуда, а ты тратишь её в разы меньше.

Круче только “поглощение магии”, но чисто теоретически: этот конвертер имеет столько граничных условий и побочек, что его только в зачарование и пихать, да и то там какие-то доли процентов выходят от атаки.

И стал я изучать, заниматься и прочее. Через неделю Танусея меня порадовала: секта поклонников Дагона, всё такое. А я — “ай молодца”, так что экзаменоваться я буду сразу на Вызывающего. Ну, ей виднее, а само по себе звание — скорее ей нужно, чем мне.

Впрочем, никаких особенных сложностей не возникло. Заявились две какие-то хрычихи и хрыч. В смысле уважаемые магички и маг. Попросили показать что умею, показал, стал Вызывающим. Блин, ведь точно непотизм от Танусеи, хотя, по уму, на этот ранг я вполне тяну.

Ещё через неделю — всегильдийский референдум какой-то. Я к Танусее — мол, как голосовать-то?

— Да как хочешь, Рарил, — отмахнулась бабулька. — Но учитывай, кто официально твой патрон, — хитро прищурилась она.

— Понял, — кивнул понятливый я.

И дождался, пока Ранис проголосует, проголосовал так же. Девчонка на меня глазом зыркнула, на кивок наткнулась и отвернулась. Ну, в любом случае — не помешает.

А дальше занялся я уже зачарованием вплотную. И угробил на расходники тьмущу дрейков! Голодать бы не пришлось, конечно, но то, что души мне не пришлось покупать — стало спасением. Тоже ведь ремесленная фигня, требующая отточенного навыка. Которого у меня не было, стандартные шаблоны не устраивали кривизной… Ну и губил я безвозвратно всякие костяные и железные доспехи. Вроде и не слишком дорогие, но жертв моего обучения было безобразно много!

Но жертвы были не зря! Через пару месяцев моя левая рука украсилась пятью колечками и браслетом. В каждом был оберег, четыре стихийных, один недолговечный — от магии. Ну и от физических атак в браслете. ОЧЕНЬ сильных, удивлённо констатировал Фан, озадаченно чеша затылок. Мне не по мастерству, но сделал, недоумевал он.

А я мысленно потирал руки и недоумевал. Хотя ноу-хау открывать не стал — обойдётся, блин! Но почему не догадались — моя в упор не понимай.

Дело в кристаллической решётке. Я просто сделал кольца из камня, из нефрита обычного, без каких-то там особых выкрутасов. Его на Вварденфелле было навалом, хотя вроде и не вулканический… Хотя и я — не камнезнатец какой.

В общем, за счёт отобранных кусков и цельной структуры “лист для письма” у меня вышел порядково больше, чем обычный “перстенёк с камушком”. Кстати, узнал я, как “зачаровывают” кожу и прочее не кристаллическое: инкрустируя и вшивая камни.

Ну так вот, за счёт большей площади “письма” я сделал зачарованные предметы уровня мастера, а то и выше, сам с трудом дотягивая до подмастерья по навыкам. Мозги мы с Анасом, да и если бы не некрохрыч — чёрта с два я бы смог нужные булыжники подобрать.

В общем, сделал, был доволен, как слон, устроил себе недельный отпуск, против которого даже Танусея не возражала. А кошатины мои приветствовали, даже без салочек.

И вот, предаёмся мы вдумчивому группенсексу, как… Ну, не знаю, ощущение, что из обливионщины пыльным мешком меня по башке долбануло, прям завибрировало всё и вообще. Причём Вами и Васами от важного дела не отвлеклись и даже не вздрогнули. Но они и не маги, кстати. А у меня началось душевное теребление от Анаса, средней тяжести.

Которое меня несколько возмутило: я тут разврату изволю предаваться, а мне хамски мешают! Вот всех в жопу! И кошатин моих, но их в другом смысле!

В общем, возмущённый я таки закончил общение телами с кошатинами, по полной программе и с некоторым перебором. По крайней мере, девчонки свернулись клубочками и посапывали, а я немного покачивался, топая в терму.

— Ну шо опять? — устало поинтересовался я у призванного Анаса.

— Хм… Мммм… — замялся смущённый(!) некрохрыч. — Это ты правильно сделал, что закончил.

— Это я и сам знаю, — немного офигел я. — А что случилось-то такое?

— Не знаю, Рарил. Я такого не видел, о таком не слышал и даже не читал. Ты-то почувствовал?

— Естественно, — хмыкнул я. — Аж пробрало, хрень какая-то, неприятная. Но это не повод не закончить общение с кошками!

— Это да… Просто на миг, краткий миг, Рарил, Нирн стал семью Нирнами. А потом снова одним.

— Не понял, — уже не немного офигел я.

— И я не понял, — признал Анас. — Но так было, недолго, но было. Даэдра знает, что такое. Но сделать ты ничего не мог, так что правильно поступил, — важно покивал он.

— Правильно, правильно, — протянул я, пытаясь понять, что за хрень: семь Нирнов, а потом один?