Я лежал на скале и вслушивался в себя.
Кама полностью проросла во мне. Процесс, который должен был занять лет десять закончился за пару минут. Я мог сам наблюдать за процессом и результатом. Это было страшно. Отростки Камы выглядели как тонкие синтетические волокна черного цвета. И они опутывали весь организм. Впивались в нервную ткань в одних местах, срастаясь с ней, и прорастали из нее в других.
Самое неприятное было в трудности изучения Камы. Она была почти не материальна. Лично, своими глазами, при помощи специальных медицинских техник, можно разглядеть эти отвратительные волокна, но при попытке изучить их на более глубинных уровнях все расплывалось и исчезало. И это странно. Уж с изучением полу материального тела какого-нибудь джонина проблем нет. Так в чем проблема с этой структурой?
И я, кажется, понял как дед и его соратники сделали так чтобы эта штука не подгружала чужую личность. В мозгу прямо под мозжечком Кама образовала небольшую полость. И она определенно должна быть заполнена чем-то.
Чем-то, что со временем должно взять на себя контроль над мозгом.
В следующее мгновение я проснулся. Память начала возвращаться сразу же, хоть и была весьма размыта. Я быстро нагнал караван, а через несколько дней мы вошли в Коноху. Здесь это и случилось.
В Конохе есть представительство нашего клана, а возглавляет его Ёта, мой двоюродный брат. Наша резиденция в Конохе это довольно большой квадрат в триста на триста метров на самом краю Конохи. В его центре расположен комплекс из нескольких зданий. Рядом небольшой сад и храм. Вся территория прикрыта неактивными барьерами, готовыми в любой момент стать активными.
Послали Ёту сюда ещё до окончания войны. И с тех пор он ни разу не был в Узушио. Короче, я его не видел почти три или четыре года.
Точно не помню. Вот и сейчас мы на радостях устроили спарринг и конечно же он меня отделал. Не в качестве отговорки моей слабости, но он на три года старше, а у меня еще и перерыв в развитии был три года. А потом все Узумаки устроили праздник встречи и просто упились до потери сознания.
Вчера было весело. Сегодня не очень. Че так лицо то болит? По морде лица что получил?
А, нет!
Разлепив веки, смог узреть место яростного боя с зеленым змиим. Все представители клана Узумаки, присутствовавшие в Конохе, праздновали встречу в саду нашей резиденции. И здесь же все и пали. А нет, Ета не пал, а также наши девушки ушли. Либо они крепче, либо не стали так много пить. Скорее всего он как глава миссии смог пересилить змея и уполз спать к себе. А лицо у меня болит, потому что я спал головой на бордюре.
Взглянув на солнце, я прикинул сколько времени и чертыхнулся. Блин у меня же еще утром встреча с тетей Мито-сама. Впрочем, тетей я ее называю просто из-за возраста. По родословной она мне двоюродная сестра.
Она дочь одного из старших братьев дяди. Из всех детей моего деда в живых остался только дядя. А из внуков, только Мито, Ета и я. По возрасту я младший.
Мито старше меня почти на пятьдесят лет. Вот такая сестра. А спешу к ней я, потому что вспомнил про такую штуку как инфуин.
Если эта штука окажется каноничным накопителем чакры, то это очень многое изменит как в мире, так и для нашего клана, в частности.
Интересно, почему в клане я не слышал о подобной печати? Даже если это полностью ее работа, то она могла, как урожденная Узумаки, сообщить о ней нам.
А в этом мире, где клан превыше всего, члены клана сделают все чтобы он стал сильнее.
Как же голова болит. Но надо.
Приведя себя в порядок, я отправился в резиденцию Сенджу.
Сейчас было около десяти, и я прогуливался по Конохе.
Вокруг было как-то пустовата. Для такого крупного города было на удивление не много людей. Может ее строили на вырост? Да нет, бред. Потери на войне? Возможно, но где гражданские? На работе? Так же возможно.
Лица людей были спокойны и умиротворены. Война прошла и бояться больше нечего. Можно думать о будущем. Делать детей и строить дома. В далеке слышались звуку работа пилы и топора. Возможно, как раз там строили дом.
Не помню в каком стиле изображали Коноху в аниме, но вот эта Коноха была в классическом азиатском стиле. Восточную архитектуру, прежде всего, отличает некоторая витиеватость — то есть, асимметричность форм и пропорций, тяготение к роскоши и всевозможным декоративным элементам. Одним из наиболее характерных признаков восточного стиля в архитектуре являются арки, а также загнутые вверх края крыш, купола. Фасады часто украшаются изображениями и лепниной с живописными орнаментами, имеющими отсылку к верованиям той или иной культуры. Так в Конохе очень много стилизованных изображений огня.
В то время как на Узушио, и те постройки что я видел на островах Кири, были сделаны в европейской манера. Больше похоже на фахве́рк — каркасная конструкция, типичная для крестьянской архитектуры многих стран Центральной и Северной Европы. Представляет собой каркас, образованный системой горизонтальных и вертикальных деревянных брусьев и раскосов с заполнением промежутков камнем, кирпичом, глиной (саманом) и другими материалами.
Впрочем, дворцовый комплекс Узукаге выполнен себе выполнен полностью в восточном стиле.
Вся Коноха утопала в зелени, но это характерно для всех населенных пунктов в нынешнем мире.
Охрана возле ворот встретила меня весьма приветливо хоть и странно. Приветливо — потому что были весьма любезны. А странно — потому что вообще-то они должны были меня пропустить на территорию клана, как представителя дружественного клана, а там я шел бы до основного здания и возле дверей меня встретили бы. Если встречают слуги это знак того, что вы или обыденный гость, или даже не очень приятный. Если выходит хозяин, то это знак того, что вам рады и вы дорогой и ожидаемый гость. Если вас не встречают, но пропустила охрана вы любимый родственник и сами можете идти в дом.
Меня же не пропустили, но и отговорки придумывать не стали.
Попросили подождать служанку. Служанка и отнеслась она ко мне как к крайне назойливому постороннему. Такое отношение к близкому родственнику хозяйки — это весьма странно. Либо Мито здесь ни во что не ставят, либо Мито не особо желает со мной встречаться и слуги об этом проинформированы.
Подобное поведение слуг непонятно. Слуги — это всегда образец невозмутимости. Во всяком случае наши клановые слуги будут одинаково вежливо прислуживать на встрече нашего каге с любым человеком, не зависимо от того, кто он и какое положение занимает. Если он допущен, то он достоен, большего им знать незачем.
Дальше тоже было непонятно.
— Здравствуйте, тетушка, — радостно поприветствовал Я Мито Сенджу.
— Здравствуй, племянник, — спокойно, я бы даже сказал равнодушно, поприветствовала она меня.
Встреча проходила в клановом саду так, что меня сразу же пригласили к столу. Точнее к чаю. Наверное, Мито выполняла все действия чайной церемонии с необычайной грацией и величием, но я совершенно не разбирался в этом аспекте азиатской культуры. Меня, конечно, пытались в клане учить, но я лишь научился спать сидя и с открытыми глазами.
Мито не встречалась со мной глазами, но я видел, что цвет ее глаза был очень темным. В них даже зрачка не было видно. Для Узумаки с их карими и зелеными глазами это очень нехарактерно. Такие черные только у деда и получается, что у Мито.
Несмотря на видимый возраст, ее волосы, одна из отличительных черт членов клана Узумаки, были все еще без единой седой пряди.
Она носила кимоно простое свободное белое кимоно с высоким воротником с темным поясом оби. Её волосы были уложены в два пучка с тонкими шпильками в них, к которым были привязаны печати с кандзи на них.
От серег шла едва заметная вибрация чакры. Судя по всему — это фуин внутреннего действия, что-то для улучшения контроля разума. Возможно, это для того, чтобы лис не взял над ней верх.
Ее губы были накрашены тёмно-красной помадой, а на её лбу располагалась фиолетовая метка в форме ромба. В пожилом возрасте волосы Мито стали длиннее, пучки она сохранила, но большая часть волос все равно была распущена.
Очень напоминала деда поведением. Спокойная и сдержанная личность с некоторым оттенком достоинства.
Кланы Узумаки и Сенджу, будучи дальними родственниками, были очень близки. В итоге, Мито из клана Узумаки вышла замуж за Хашираму из клана Сенджу, который вскоре стал одним из основателей деревни Скрытого Листа и её первым лидером, Первым Хокаге.
Во время сражения Хаширамы с Учихой Мадарой в Долине Завершения, когда Сенджу в определённый момент получил контроль над Курамой.
Мито хотела заполучить силу Хвостатого Зверя для своего мужа, поэтому использовала фууиндзюцу, чтобы запечатать Кураму в своем теле — так она стала первой Джинчуурики Курамы.
Я мало что знал о способностях Мито, но она всегда считалась весьма могущественной куноичи. Единственно что мне известно, так это то, что ей удалось в одиночку целиком запечатать в себя Кураму. И это уже показатель могущества.
За неспешным разговором о погоде, самочувствие родственников и общемировой политике прошло чуть больше часа.
— Так зачем ты пришел? — довольно грубо прервала она меня на середины фразы.
— Я прошу научить меня создавать инфуин, — перешёл я к делу.
— Нет. Инфуин будет служить Сенджу, — ответ дан без единого мгновения колебания.
Инфуин, по слухам, — это печать, разработанная лично Мито, так что она вполне могла распоряжаться ее судьбой. Могла учить, а могла и не учить. Проблема в том, что от нее повеяло лёгким флером неприязни. Вот это уже странно.
Да и фраза построена так будто она предполагает конфликт между нашими кланами. Неужто она обиделась на клан за то, что ее отдали замуж в другой клан. Подобное возможно. В конце концов отдать наследницу клана и прямую дочь каге замуж в другой клан… Причина должна быть очень значима.
Все время разговора Мито ни разу не улыбнулась и ни разу не посмотрела мне в глаза. Явный признак неприязни, а особые движения веером показывали, что мне пора валить, ибо я неприятен.
Просто пиздец как странно.
Очень хорошо, что Мито не встречалась со мной глазами, так как я почти сразу врубил духовное зрение, позволяющее мне разглядывать структуру печатей, и изучал инфуин.
Удивительное творение. Там, где мы создаем трехмерную полость для запечатывания предметов, она создала двумерную, для запечатывания энергий. Если бы не долгое изучение работы моих мастеров из «Триугольника» по развернутому пространству, я бы не сразу разобрался в ее фуин. А так все стало ясно почти сразу. Подобное творение делали и мои парни, но посчитали что двумерная фуин не для чего не пригодна. Ничего материального туда запечатать невозможно.
Теперь же я смогу создать подобное после нескольких месяцев экспериментов. А после этого Узумаки больше не будут выделяться среди обычных шиноби. Вся их лишняя чакра будет уходить в фуин. Мы даже сможем проводить тайные операции.
В какой-то момент я замечтался и похоже Мито вышла из себя, не видя моей реакции на ее довольно явное желание избавиться от моего общества. От нее пахнуло такой жутью. Я понял, что, если бы в этот момент в мою жопу воткнули бы кунай, мое сжавшееся очко перерубило бы его.
Я поспешил попрощаться в ответ же не услышал ни звука.
— Ёта, — спросил я когда мы обедали с братом в нашей резиденции, — почему у Узушио нет своих марионеточников? Даже сейчас, когда начали собирать кланы ни один подобный не пригласили. Может дед не хотел создавать конкурентов. Марионеточники же используют фуиндзюцу для управления своих кукол. Да и для создания оружия. Хотя сколько там той фуин в марионетке.
Мне марионеточники показались достаточно интересными.
— Не знаю. Возможно потому, что у марионеточников никогда не бывает проблем. В смысле клана в целом. Такие кланы всегда нужны и сейчас в своих деревнях они в почете. Да и мало их.
— Послушай Ета, — начал я тему, которая интересовала меня на самом деле.
— Хм?
— Как у тебя отношения с Мито сама?
— Да никак. За все то время что я здесь мы не разу не общались. А что?
— Был сегодня у нее. И принят был очень прохладно.
— Аааа… Я тоже пару раз ходил к ней, но каждый раз слышал о том, что Мито по той или иной причине не может меня сегодня принять. Ещё пару раз пытался заранее договориться о встрече, но то же самое получал какие-то отговорки пустые. Тебе еще повезло — тебя приняли.
— С чего бы это так не знаешь? Что за отношения?
— Нет.
— Раньше Узумаки отдавали своих девушек в другие кланы в жёны?
— Ну было пару раз ещё задолго до рождения Мито, но из-за продолжительности жизни после смерти мужей и детей такие девушки возвращались обратно в наш клан, поэтому такую традицию прекратили. Я не знаю причину, по которой Мито-сан отдали Сенджу.
— Продолжительности жизни… А у тебя в группе, которая здесь проживает, в Конахе, есть ровесники Мито-сан?
— Да.
И вот тут я задумался каково это ей. Каково это вообще?
Каково смотреть на своих ровесников, которые выглядят на двадцать пять, а ты медленно затухаешь. Медленно стареешь. Ведь наличие чакры лиса сделало продолжительность ее жизни равной продолжительности обычного человека.
Каково это смотреть на своих ровесников и понимать, что тоже могла бы быть молодой и красивой, но ради каких-то интересов ты дряхлая старуха. А что хуже всего, так это то, что даже не понятно, что это были за интересы. Зачем Мито отдали за Хашираму? Ради хороших отношений с Конохой? Так Конохи тогда ещё не было. Точнее она была в проекте и мало кто в нее верил.
Зачем? Что получили Узумаки?
— А что с детьми?
— Что?
— Что с ее детьми? У нее же вроде двое детей.
— Ааа… Сына убили недавно. Примерно неделю назад. После него остался ребенок. Мальчик. Назвали Новаки. А дочь убили на фронте с Кумо. Ты же там, кажется, был. Там, где полностью уничтожили лагерь Конохи.
Я вспомнил момент, когда мне сорвало крышу и если лицо мое запылало, то нутро похолодело.
— Даааа… — протянул я. Муж умер. Сын умер. Дочь умерла.
Остались внук и внучка.
— Даааа… Внучка у нее ниче так. Как и ее мать показывает успехи в ирьениндзуцу. Жаль только сиськи маленькие.
— Маленькие? А как ее зовут?
— Кого?
— Внучку, бля кого же ещё.
— Ааа… Цунаде.
— Может сделает ещё, — пробормотал я.
— Что сделает, — все же расслышал Ета.
— Сиськи.
— О вы и так можете?
— Да. Ирьенины и такое могут.
— Хм… А вы мужикам… кхм… можете?
— Чёеее…? Сиськи вырастить?
— Да нет! Я про другое… Ну хммм… — и он кивнул куда-то вниз.
— Аааа… Можем. Но не нужно.
— Ээээ… Я слышал женщинам больше нравится, когда размер…
больше.
— Нет. Прелюдией просто больше занимайся. Вот и все. А размер у тебя, итак, нормальный.
— А откуда ты знаешь? — возмутился брат.
— Я же ирьенин. Ты несколько раз попадал ко мне на стол, когда работал в АНБУ.
— А чё ты мой… размер рассматривал?
— Это нормальная процедура. Проверка всех чакракаралов.
Ведь будет очень досадно если ТАМ повредят чакроканалы, а ирьенин от стыда не проверит и у тебя там все отсохнет.
— А…а…а…а… Будет просто пиздец как досадно.
— Ладно брат пора мне.
— Почему так быстро. Остались бы на пару дней.
— Мы на миссии. Будет странно если охрана прикажет хозяину, где и сколько сидеть.
— Но можно же найти вполне благовидный повод чтобы купец задержался.
— Можно. Но не нужно. После кипеша в Роуране не стоит выделяться. Лучше тихо уйти.
— Эх… Ладно.
— А тебе хочу дать совет…, — и задумался.
Ета ничего не знает о моем предсказании, насколько я проинформирован. Как бы его надоумить на то, что в Конохе стоит серьезно укрепиться? Укрепить положение клана Узумаки.
— Так что за совет?
— Да… Договорись с кланам Нара, Акимичи, Яманака о создании собственного кланового госпиталя. Чисто для своих членов клана.
— Зачем это? — растерянно спросил он.
— Лет через десять-пятнадцать мы ожидаем второй большой войны.
Ёта сразу же посерьезнел.
— Ты уверен?
— Да.
— Зачем госпиталь?
— Опять будут большие потери в ирьенинах. Многие не получат помощи просто, потому что до них не дойдут умелые руки.
— Ты в этом уверен?
— Да.
— Что я могу рассказать кланам?
— Все что услышал от меня. В этом секрета нет. Думаю, они и сами понимают ситуацию. Старые шиноби уж точно в вечный мир не верят.
— Почему эти кланы?
— На твое усмотрение, но их положение мне кажется самым прочным в Конохе. Хорошие отношения с ними хорошо скажутся на нашем положении в Конохе.
— Вот как! А почему ты думаешь, что у них самое хорошее положение. Ты же даже в Конохе не жил никогда. Неужто по моим отчётам.
— И по ним тоже. Ну а вообще, потому что это три клана действующие в общих интересах. Превосходный образчик сотрудничества. Их сила трёх превосходит большинство обычных кланов.
— А как же Учихи, Сенджу или Хьюга?
— Сенджу…? Когда я был у Мито я встретил очень мало представителей Сенджу. У них такие большие потери?
— Ну есть конечно, но их вообще было мало. Сейчас живых Сенджу сто семьдесят шесть человек. Все шиноби того или иного уровня.
— И толком силой никто не выделяется.
— Да. Дочь Мито, Цунаеши, была настоящим гением, но о она погибла.
— Из твоих отчётов я сделал вывод что Учиха чуть ли не изгои в Конохе, а то, что Тобирама сделал их военной полицией лишь усугубило их положение. Люди всегда не любят тех, кто их ограничивает. Даже если это в рамках закона. Кроме того, ещё очень много в живых тех, кто помнит клан Учиха в клановых войнах, а тогда они были очень… не очень. Репутация у них как у бешеного зверя. Нужно ещё пару десятков лет, чтобы их положение изменилось.
— Ну допустим, а Хьюга?
— На первый взгляд они самые мощные и положение у них самое лучшее. Но их разделение на младшую и старшую ветви, да и печать глаз…
— Я на пару секунд замолчал, прокручивая в памяти воспоминания.
— А что печать? — не понял Ета. — У всех кланов с додзюцу есть свои печати позволяющие уничтожить глаза. Да у Хьюго она самая заметная.
Ну и что? Да и на ветви делятся все кланы. Вот и мы тоже делимся.
— Большинство кланов делиться на ветви по силе. Достиг определенного уровня и перешёл в следующую ветвь. Как у нас. А у них другой принцип. У них по чистоте крови. И не важно, насколько член старшей ветви ублюдок и насколько он стремится к развитию. Точнее не стремится. А их печать глаз, не только глаза бережет, но и разум может повредить.
— Это как? — не понял он.
— Их печать позволяет члену старшей ветви воздействовать на печать члена младшей ветви. Воздействовать причинением неимоверной боли.
Будучи ирьенином на фронте мне приходилось сталкиваться с последствиями, когда девушка из младшей ветви не захотела лечь в постель к представителю старшей ветви. Он ее почти до смерти запытал.
— Неужто все так плохо? — с тревогой спросил брат.
— Ну… нет конечно. Когда в лагерь прибыл отец Айко договариваться о нашем браке с дядей, и узнал эту историю, он просто свернул шею тому парню. Чик и все. Но ситуация показывает, что возможно, а что нет. Это может расколоть их клан в самый опасный момент.
— Думаешь на них не стоит полагаться?
— Думаю, что не стоит полагаться только на них.
— В Конохе ещё есть сильные кланы.
— Есть конечно, но если бы пришлось делать ставку на кого-то определенного, то я бы сделал ее на тройственный союз. Одной ставкой на три клана. Такие себе середнячки, которые не выпячивают свою значимость, при этом на Нару держится военный штаб, а на Яманаки — служба дознания. Акимичи выглядят самыми безобидными. Что мне кажется подозрительным.
— К такому проекту могут захотеть подключится другие кланы.
— Так будет даже лучше. Просто не забудь убедится, чтобы все знали, от кого пришла идея. Ну и поучаствуй в нем всеми силами. Я поговорю с дядей. Да и ты ему сам напишешь, прежде чем начинать.
— Ага, — задумчивость не сходила с лица Ета. — Как ты представляешь себе этот проект? Откуда брать ирьенинов?
— До войны ещё есть время. Скидывайтесь деньгами и набирайте сирот. Учите их. Делайте ирьенинов сами.
— Это будет стоить дорого и займет много времени.
— Быстро только Джонин убивает генина, а все остальное требует усилий и времени. Так что дерзай. Пока.
— Пока.