• Альтер Драконис

Глава 6. Высокое искусство, как инструмент для делания гадостей

Домой, в Вестерн, мы вернулись с пафосом. Его Величество, видимо решив надо мной поиздеваться, кроме семи карет выделил ещё и нескольких герольдов с трубами, оповещавших всех и каждого в любом посещённом нами населённом пункте, что едет важный гость короны — Кайл Ханитьюз с командой. Народ впечатлялся, орал «Да здравствует Герой Щита!», и кидал вверх шапки.

Меня же это бесило безмерно. И помпезность, и дурацкое прозвище, и черепаший темп езды, так что ко времени нашего триумфального возвращения в родовое гнездо, мои нервы были взлохмачены до состояния старой швабры. Даже терапевтическая доза вина не помогала.

Отец с графиней, понятное дело, вышли встречать кортеж самолично. Ну ещё бы, как-никак едет Кайл, личный гость королевского дома. Я, уже исключительно на морально-волевых, вылез, поулыбался, поручкался с родными, и уполз отмокать в горячую ванную.

Полегчало, но ненамного.

Пару дней приходил в себя. Народ разбрёлся кто куда, Лок уехал к своим, в деревню Харрис, Марика, естественно, увязалась за ним. Остальные занимались кто чем, Розалин — самообразованием, библиотека в поместье была ничуть не хуже королевской, Чхве тренировался, прыгая по вкопанным в землю столбам и выделывая кунштюки с мечом, котики шлялись по окрестностям, а Мэри просто любовалась видами.

Что ж, пора и мне заняться своими обязанностями.

Занялся. В первую очередь проинспектировал мастерскую мастера Джеймса. Разрослась мастерская, уже не сарай, а вполне себе полноценный заводик, в котором меня ждал новый автомобиль, тот, который предназначался Его Величеству. Я осмотрел его и злорадно ухмыльнулся. Этот экземпляр выглядел гораздо лучше первого, Джеймс опробовал на нём кое-какие технические новшества, да и сам кузов собрали гораздо аккуратнее. Про отделку я вообще молчу, внутренний салон выглядел куда богаче первой версии. Я удовлетворённо покивал, выражая благодарность моему ведущему механику.

Пришли братья с отчётами. Продемонстрировали графики прибыли и динамику производства. Фабрика резинотехнических изделий расширилась, товар рвали буквально из рук. Оказалось, резиновые сапоги неплохо защищают не только воды, но и от электрической магии. Заклинание молнии так вообще не наводится на надевшего резиновую обувь. Бьёт куда угодно, но не в цель.

Чую, скоро колдунам станет совсем грустно.

Легковые авто прошли обкатку и показали себя весьма прилично. Дорогие модели уже собирали в двух новых цехах, под это дело расчистили часть трущоб. Жителей переселили в две пятиэтажки, так что никто в обиде не был. И условия вполне себе комфортные и работой на фабрике обеспечили. Три построенных авто уже ушли заказчикам, королевской семье и министрам, сейчас рабочие доделывали новые машины. Темпы производства пока не впечатляли, но работяги набирались опыта, и процесс понемногу ускорялся.

В отдельном цеху собирали велосипеды.

С ними всё оказалось проще. Эти штуки и в производстве дешевле и клепать их можно практически пачками. Велики простые, без переключателя скоростей, зато относительно недорогие. Поначалу народ не понял, что это за штука, пришлось моим мастерам показывать, зато после того как народ просёк фишку, за новомодным изобретением выстроилась очередь. Первыми закупились курьеры и почта, развозить посылки стало гораздо проще. Лошадь ведь была далеко не у каждого, к тому же эта мохнатая штука требует жратвы, да дерьмо за ней убрать, да конюшню построй, да конюха найми… Хлопот уйма. А велосипед он что? Поставил в угол и все дела, по скорости он вполне сравнится с лошадкой. Так что народ быстро прикинул в уме, что выгоднее, и раскупил первую партию целиком. Деньги в Вестерне считать умеют.

Назад я вернулся в приподнятом расположении духа и подрядил слуг найти Мэри. Нашли, привели. Я первым делом отсыпал ей жалование, выдав слегка обалдевшей девушке изрядную горку золотых монет, и тут же озадачил новым заданием.

Я ведь её нанял к себе в команду работать по основному профилю, некромантом, а это не только поднятие нежити. Про скотобойню на основе тёмного ритуала, изобретённого магами Вайпера, я не забыл, так что, выдав Мэри все наработки покойных колдунов, попросил продумать устройство алтаря. Если надо, пусть подключает Мюллера и строителей из купленной мной конторы.

— Поняла, — кивнула Мэри. — Займусь.

— Мюллера напрягай по полной, — пояснил я. — Сейчас пока что затишье, но я не удивлюсь, если через месяц-другой нам опять придётся влипнуть в очередное дурацкое приключение. Похоже, карма у меня такая, не дают посидеть спокойно на одном месте.

Так. Вроде всех озадачил, кого мог, теперь самое время продумать план мести Его Величеству. Что бы такое учудить…

Но, увы, опять отвлекли. Беда пришла, откуда не ждали. С самого утра к нам заявилась целая делегация из королевства Брек: младший брат Розалин, наследный принц Пен, профессор Фальк Молмиус, преподававший нашей магичке теормаг, и куча придворной челяди, слуг, прихлебателей, прочей массовки.

Приехали уговаривать Розалин вернуться в лоно семьи.

Его Высочество с самого начала повёл себя как совершеннейшая свинья. Смотрел надменно, отвечал через губу, всем своим видом выражая презрение, но если заденешь его ранимую нежную душу, разрождался целым потоком слёз. Вот и сейчас, я сидел в гостиной, попивая чай, а этот нахал, повернувшись спиной ко мне, докапывался до Розалин.

— Слушай, сестра, — нудел принц Пен, — ну давай, вернись уже. Все давно забыли про тот замок, построили новый, гораздо лучше. У меня нет никакого желания становиться королём. Это скучно! Постоянно что-то требуют, приносят какие-то бумаги на подпись, я в них ничего не понимаю. Ты же окопалась в этом захолустье…

Я с каменной рожей наблюдал за спиной принца. Розалин нервно смотрела то на меня, то на брата, пытаясь перекрыть поток хамства, но получалось у неё плохо.

— Слушай, Пен… — перебила она.

— Нет, это ты послушай, сестра, — не дал ей договорить наглый принц. — Ну что ты тут забыла? Живёшь в доме какого-то деревенского графа, тебе не стыдно вообще? Ты же принцесса, эта хибара тебя недостойна!

Я загнул один палец на руке. Розалин это заметила и занервничала ещё больше.

— Давай уедем отсюда, — продолжал разглагольствовать Пен, — сегодня же! Ты вернёшься во дворец и всё будет по-старому. Ну что ты упрямишься? Здесь ужасная еда…

Я загнул ещё один палец. И ещё один. И ещё, подсчитывая количество оскорблений, которыми осыпал мой дом этот малолетний дебил. Хотя какой уж малолетний, он всего на год младше меня.

— …прочь из этого нищего поместья, — закончил очередной спич Пен.

Я загнул последний палец. Розалин впала в самую настоящую панику.

— Милорд, — процедил я, раскочегарив на полную ауру доминирования. — Вы попрали все законы гостеприимства. Вас приняли по первому разряду, как члена королевской семьи, поселили в лучших покоях, приставили самых смышлёных слуг. Вы же оскорбляете хозяев дома совершенно нагло и бесцеремонно. Ладно бы нас, но вы сейчас своим хамством и невежеством унизили всю королевскую семью Брек, в том числе и Розалин. Я мог бы стерпеть неуважение ко мне, но неуважение к Розалин не потерплю. Вы наглец и невежа, милорд Пен!

Бледный трясущийся принц повернулся ко мне.

— Ко мне следует обращаться «Ваше Высочество», — пропищал он.

— Ну уж нет! — взревел я и принц сполз с кресла на пол. — Вы недостойны носить гордое звание члена королевской семьи! Я вызываю вас на дуэль! Немедленно!

— Дуэль?! — полушёпотом выдал негодяй.

— Да дуэль, — убирая ауру произнёс я. — На мечах. Но не бойтесь, милейший, я вижу, что передо мной слизняк и размазня. Биться будем на учебных деревянных мечах.

— Но я не умею… — пустил слезу Пен.

— Я тоже не умею, — гордо заявил я. — Розалин подтвердит. В фехтовании она превосходит меня на голову, а может и ещё больше, так что шансы у нас равны.

— Это правда, — обречённо вздохнула волшебница. — Кайл и фехтование — вещи несовместимые.

— Вставайте, любезный, — я взял принца за шиворот и рывком поставил на ноги. — Идём в подвал, там у нас спарринг-арена.

— Я… и драться? — заревел наследный принц.

— Пшёл! — я выписал братцу Розалин пинка.

— Ну зачем ты с ним так, — укоризненно произнесла магичка.

— Прости, — развёл руками я, — но он перешёл все рамки. Сама понимаешь, больше я терпеть не мог.

— Понимаю, — вздохнула она. — У меня вся семья такая. Отец, вроде, поумнее, но та история с попыткой выдать меня замуж за… А, не хочу вспоминать.

— Ясненько, — я поглядел на плетущегося принца. — Видимо в вашей семье все мозги достались тебе, а остальным отсыпали остатки.

— Наверное, — улыбнулась Розалин.

Весть о дуэли быстро разнеслась по поместью. На цокольном этаже собрались почти все, включая семью, слуг, и мою команду. Чхве уселся в первых рядах, с сомнением посмотрев на меч в моих руках. Я кинул такой же принцу Пену, холодно произнеся:

— К барьеру, сударь. К барьеру.

Чхве откинулся на спинку скамьи и принялся наблюдать. После моего первого выпада он скривился, после второго закрыл лицо руками, а после серии взмахов испустил такой душераздирающий стон, что я пропустил удар в глаз от воспрянувшего духом Пена.

Резкая боль так меня взъярила, что адреналин вскипел в крови, и я перешёл в режим берсерка. Глаза заволокло кровавой пеленой, так что я плохо помню, что случилось дальше. Вроде бы аура доминирования вышла из-под контроля, я рычал и лупил визжащего принца мечом, даже не задумываясь об каких-то фехтовальных приёмах: просто лупил, как придётся. Пен орал, выл, бегал кругами, пытаясь удрать. Наконец ему это удалось, несчастный выскочил с арены и спрятался под лавкой Розалин. Я, было, попытался вылезти следом, но тут меня отпустило, пелена спала, а силы разом кончились. Пришлось усесться прямо на пол.

— У меня нет слов, — мимо прошёл потрясённый Чхве. — Это был самый ужасный поединок, который я когда-либо видел…

Розалин подошла и села рядом.

— Он ведь теперь заикаться начнёт, — со вздохом произнесла она. — А у тебя точно синяк под глазом будет. Дай, подлечу.

— Спасибо, — поблагодарил я. — Я хоть раз попал по нему?

— Нет, — усмехнулась Розалин. — Ни разу, но гонял знатно. Ты был страшен и грозен, но эти нелепые замахи… Чхве неделю придётся нервы лечить.

— Хорошая попойка быстро поставит ему мозги на место, — тоном знатока произнёс я. — Это я как профи говорю. Пойдём… Ой-ой. Тело в желе превратилось.

— Откат после адреналинового шторма, — пояснила волшебница. — На вот, выпей зелье восстановления выносливости. Поможет.

Помогло.

— Ну, и кто же в таком случае победил? — спросил я вставая.

— Сложный вопрос, — ответила Розалин. — С одной стороны, очко заработал Пен, поставив тебе фингал, с другой — ты выгнал его с арены. Думаю, можно объявить боевую ничью.

— Хорошо, пусть так и будет, — согласился я, глядя на наследного принца королевства Брек.

Сейчас принц изображал под лавкой Братца Большие Глаза. Вылезать наружу ему совершенно не хотелось.

— Пойдём-ка поймаем профессора Фалька, — предложил я. — У меня для него есть кое-какое предложение. Ведь это был твоим наставником?

— Да, — кивнула Розалин. — Его специально включили в делегацию, чтобы оказать на меня моральное давление. Не скрою, мне приятно его видеть, но назад я не вернусь.

— Попробуем переманить его на нашу сторону, — подмигнул я волшебнице. — Профессор Фальк, можно вас на минуту?

Профессора мы взяли в классическую «коробочку», перехватив на выходе из подвального помещения, я подхватил его под руку с одной стороны, Розалин с другой.

— Пройдёмте в мой кабинет, дорогой профессор, — мы протащили его на второй этаж и пропихнули в мою комнату. — Устаивайтесь поудобнее. Вина?

— Не откажусь, — согласился Фальк, садясь в кресло. — Простите, милорд Кайл, но эта дуэль была ужасна.

Я позвал слуг и затребовал малый гостевой набор. Те быстренько провернулись и скоро на столе уже стояли четыре бутылки, кубки и закусь.

— Согласен с вами, — произнёс я, беря свой кубок. — Мечник из меня никакущий. Но я хотел поговорить с вами не об этом.

— А о чём? — насторожился профессор.

— О магии, — я отхлебнул вина. — О состоянии магических дел в королевстве Брек.

Профессор слегка опешил.

— Вы же понимаете, молодой человек, что это конфиденциальная информация, — строго произнёс он.

— Бросьте профессор, — поморщился я. — Меня не интересуют секреты королевской семьи, ни количество боевых магов, ни тайные заклинания, если таковые имеются. Мне интересно общее состояние дел. Но если вы не хотите говорить, я сам зачитаю вам краткую выжимку.

Я достал из ящика стола лист бумаги.

— Итак, — начал читать я. — Сводка о королевстве Брек. Процент магов среди населения, включая деревенских ведунов и знахарей: 9,6. Не густо. Численность обученных магов всех категорий — 119 человек, из них королевских боевых магов — 17, — я пристально посмотрел на Фалька, — как видите, уважаемый профессор, это далеко нетайна. Разбивка по уровню силы… так опустим, это не интересно. Учебные заведения: королевская школа магов, одна штука. Преподавательский состав… ага, полный список. Пять фамилий. Общая оценка преподавания оценивается как средняя.

Я бросил листок на стол.

— Обычный отчёт от Гильдии Информаторов, пятьдесят золотых, — я посмотрел на профессора. — Хотелось бы знать, что вы об этом думаете. И да, я не просто так спрашиваю.

Профессор покатал вино в кубке и горестно вздохнул.

— Ну да, всё примерно так, — начал он. — Школа в королевстве всего одна, и обучаться в ней могут лишь знатные дворяне. Если ты дворянин, но не титулованный, то далеко не факт, что сможешь поступить. С Розалин нам повезло, она и принцесса и имеет явные склонности к магии, но вот остальные… Очень слабые маги. Но никуда не деться, дети высокопоставленных сановников.

— Материально-техническая база? — поинтересовался я.

— Так себе, — ответила вместо профессора Розалин. — Помнишь, когда меня Чхве встретил? Я направлялась в Вайпер, в Башню Магов. Спасибо тебе, не дошла, а то не факт, что была бы сейчас жива. Не от лучшей жизни я туда направлялась.

— Я так и думал, — кивнул я. — Может, с зарплатой дела обстоят лучше?

— Сто золотых, — хмуро произнёс профессор. — И то, только потому, что я довольно известен. Я хоть и барон, но баронство наше… Ладно, чего скрывать. Я беден. Если бы не частные уроки, то не смог бы поддерживать более-менее соответствующий дворянину уровень жизни.

— Понятно, — вновь кивнул я. — Розалин, покажи, пожалуйста, уважаемому профессору «Кайл-2».

Розалин водрузила саквояж на стол и раскрыла. Заинтересованный профессор подался вперёд. Загорелся магический экран, на котором засветились круги заклинаний. Розалин пустилась в объяснения, которые моему простецкому уху показались сущей абракадаброй, однако профессор слушал внимательно.

— Поздравляю, — наконец произнёс он. — Я всегда знал, что у тебя способности к артефакторике, но изобрести такое…

— Погодите, профессор, — перебила его Розалин. — Этот прибор изобрёл Кайл.

Профессор неверяще уставился на меня.

— Подождите, подождите, — недоумённо произнёс он, — дайте-ка я на вас посмотрю…

Его глаза засветились синим, и, казалось, просверлили меня насквозь.

— Ничего не понимаю, — наконец сказал он. — Вы — не маг. Ваш уровень личной маны близок к нулю. Быть может у вас теоретическая подготовка…

— Отсутствует, — обрадовал его я. — Мой вклад в это устройство — общая идея, всё остальное сделала Розалин. Она гений.

— А, — понимающе кивнул профессор, — тогда всё встаёт на свои места.

— Кайл прибедняется, — опровергла меня Розалин. — Я бы ни за что не догадалась соединить все компоненты в одно устройство. Это он подробно описал мне его конструкцию и рассказал, как лучше объединить. А принцип вложенных заклинаний? Контрзаклинания? Методы дистанционного взлома и изменения базовых характеристик? Принципы мутации живых организмов под воздействием гипернасыщенной исцеляющей маны? Это всё его идеи. У него уникальный дар, он может посмотреть на обычные вещи под непривычным углом, в результате чего получаются невиданные открытия.

— «Принципы мутации»? Звучит как готовая докторская диссертация, — усмехнулся я.

— Так и есть, — Розалин вытащила из воздуха целую стопку листов. — Я их уже подготовила.

О, так у ней тоже есть волшебное колечко, как и у нашего барда? Видимо это не такая уж редкая вещь.

Некоторое время все молчали, профессор бегло просматривал заметки.

— Это… потрясающе, — закончив просмотр, заявил он. — Розалин, не побоюсь этого слова, тут настоящая революция в магическом искусстве. И это всё ты сделала за неполный год? Всё, плюс этот удивительный прибор?

— Да, — ответил вместо неё я. — Могли бы и больше, но нас постоянно отвлекают разъезды. Миссии королевской важности, простите, подробности изложить не могу. Кстати, хотите этот прибор в подарок? В знак моего уважения к вам, как к наставнику Розалин?

Это мы с Розалин уже обговаривали, агрегат пора было менять. У нас «Кайл-3» готов, даже малую серию выпустили. Мои колдуны-артефакторы таки построили автозачаровывающую линию, по нашему с Мюллером проекту, так что теперь подобные устройства можно клепать в промышленных масштабах. Первая партия «Кайл-3 базовый», в количестве пятидесяти штук, уже разошлась по покупателям. Для Розалин, правда, сделали элитную версию, собранную вручную с использованием сверхчистых кристаллов. Агрегат, кстати, становится всё больше похожим на классический ноутбук, сейчас размерам он походил на толстый том, довольно увесистый, но уже куда компактнее саквояжа.

— Серьёзно? — не поверил профессор. — Вот так вот возьмёте и подарите?

— Вот так вот возьму и подарю, — пожал плечами я. — Более того, я хочу предложить вам кафедру в нашей создающейся магической академии. Видели Башню Магов за городом? Эту махину сложно не заметить. Пока что академия будет располагаться там, в ней полно места, но в дальнейшем я планирую построить отдельное здание. Вот, посмотрите.

Я протянул ему проект, массивный пакет бумаги с эскизами и чертежами.

— Зарплату для начала обещаю в пять раз больше, и это не считая премиальных, — продолжал я. — Я планирую новый, инновационных подход к обучению. Брать будут всех, у кого есть магический талант, невзирая на происхождение, простолюдин ты или титулованный. Более того, будут открыты немагические факультеты, такие как механика, алхимия или зельеварение. Плата тоже будет взиматься в зависимости от финансового положения ученика. Если у абитуриента нет денег, обучение для него станет бесплатным.

— Но почему? — удивлённо произнёс Фальк. — С чего вдруг такое меценатство?

— Удивлён вопросом, — поднял брови я. — Мне нужны кадры, дорогой профессор. Вы видели самодвижущиеся экипажи при въезде в город? Мои мастера как раз должны были проводить обкатку новых изделий. Или двухколёсные устройства, на которых рассекают горожане? Я их уже две сотни продал, за новыми длинная очередь выстроилась, это при том, что фабрики работают в три смены. А «Кайл-3»? У вас вторая модель, а третья уже в серии. Малой, но всё же серии. Расширять производство надо, но кадры, кадры! Их нет. Поэтому готовить новые надо уже сейчас.

Дальше. Я собираюсь двигать вперёд науки, магические и обычные. У меня девять артефакторов, которых я спас от Вайперской резни. Недавно они усовершенствовали автозачаровыватель, и получили премии. Знаете, как? Я выделил на это две тысячи. Пятьсот золотых получил изобретатель, двести пятьдесят — начальник исследовательского отдела, а остальные разделили поровну между всеми, кто в данный момент присутствовал в башне. Даже уборщице перепало.

— Странный метод стимулирования, — удивился профессор.

— Зато действенный, — усмехнулся я. — Видели бы вы, как поднялся энтузиазм работников. Теперь любого изобретателя будут на руках носить, если его устройство пойдёт в серию. Ведь заработают все. Да, подобная практика распространена на всех моих предприятиях.

Я не стал говорить профессору, что внедрил сталинскую систему стимулирования. Кроме Чхве никто не знает, что часть меня некогда жила совсем в другом мире. И пусть дальше не знают.

— Вот и смотрите, профессор, — пожал плечами я. — Если хотите творить, а не выживать, переходите ко мне, и коллег с собой приводите. Если согласитесь, станете, в конце концов, ректором нового учебного заведения с обязательной статуей отца-основателя во дворе кампуса. А дальше новые исследования, диссертации, и прочее, прочее… Сможете вписать своё имя в историю науки. Как вам предложение?

— Ну вы и искуситель, молодой человек, — покачал головой профессор Фальк, прижимая к груди саквояж с «Кайлом-2». — Естественно, я согласен. Я даже знаю, кого ещё можно совратить, кроме коллег по школе. Есть несколько достойных людей.

— Вот и замечательно, — поднялся я. — Тогда пойду, пожалуй, отдам приказ моей строительной организации. Парни расширили штат, я перекупил нескольких специалистов из Каро, так что для начала строительства академии всё готово. Сегодня же и начнут.

Я встал, откланялся, и вышел. Надо не только строителей найти, но и Чхве задобрить, а это значит, что возлияния продолжатся.

* * *

— Вот уж не ожидал, что меня так запросто завербуют, — произнёс слегка выбитый из колеи профессор Фальк. — И он что, сможет реализовать всё, о чем говорил?

— Сможет, — уверенно произнесла Розалин. — Все его начинания не просто приносят прибыль, но ещё и стремительно растут. Резиновую обувь закупают уже оптовыми партиями.

— Так это тоже его изобретение? — удивился наставник Розалин. — А ведь точно. «Золотая черепаха». Именно она изображена на гербе Ханитьюзов. Денег-то у него хватит? Прости, глупый вопрос задал. Он же Ханитьюз, у них этого добра куры не клюют.

— Я вам скажу больше наставник, — усмехнулась Розалин, — он не использует семейные средства, все свои проекты Кайл финансирует сам. Денег у него хватает, уж поверьте мне.

— Да, удивительный парень, — покачал головой профессор. — Теперь я понимаю, почему ты в него влюбилась.

— Профессор! — покраснела Розалин.

— Да ладно, девочка, — улыбнулся наставник. — Я же вижу, как ты на него смотришь. И как он смотрит на тебя. Вы ещё не объявили о помолвке?

— Пока нет, — отвернулась Розалин. — Слишком рано. Мы ведь меньше года знакомы, светское общество нас заклюёт, если мы на это решимся. Ничего, времени ещё полно.

— Наконец-то я смогу заняться исследованиями, — блаженно прикрыл глаза профессор. — И вот ещё что. Надо будет обязательно заняться оформлением твоей докторской диссертации. Докторской — для начала. Как только я сюда приеду, сразу же и начнём. Думаю, твой брат не захочет здесь надолго оставаться после перенесённой взбучки. Поговорила бы ты с ним. Он, конечно, не великого ума, но тебя всё же любит. По-своему.

— Поговорю, — вздохнула Розалин.

* * *

Со строителями даже говорить не пришлось. Поймал слугу и отправил в офис с запиской «Приказываю запустить проект «Академия». Всё. Дальше они сами всё сделают, планы уже составлены. Теперь, пожалуй, поищу Чхве. Лично мне его реакция показалась чрезмерной. Ну ладно, облажался я с поединком, но он же прекрасно должен был знать, что именно этим всё и закончится. Чего нервничать-то? Вот сейчас и выясним.

Тёмного Мечника я нашёл на дальней тренировочной площадке. Чхве ожесточённо рубил соломенные чучела, скача и выделывая пируэты с мечом. Я присел на скамейку и наблюдал, пока, наконец, наш рубака не остановился и не посмотрел на меня.

— Мне показалось, что ты хочешь поговорить, — произнёс я, показывая корзинку со снедью. — Даже если нет, то можно просто посидеть, выпить. Идём, я знаю одно укромное место. В детстве, особенно после смерти матери, я часто туда убегал. Пойдём?

— Пойдём, — согласился Чхве Хан.

Город Вестерн не зря называют западными воротами королевства Роан. Наша вотчина стоит, словно затычка, между двумя древними горными хребтами, обойти её нельзя. С одной стороны хребты упираются в Лес Тьмы, а с другой — в Зону Отчуждения, древнее поле битвы некромантов. Там бушуют бури тёмной маны, точно такие же, как и над городом тёмных эльфов.

Хотя с «горными хребтами» я несколько перестарался, хребтами они может и были, но несколько миллионов лет назад. Сейчас они напоминали старые горы Южного Урала, невысокие, но всё ещё труднопроходимые. Настоящие горы восточнее — именно в них располагаются знаменитые карьеры Ханитьюзов, принесшие нам сказочное богатство. Да, нам повезло с полезными ископаемыми.

Мы с Чхве прошли за поместье и по потаённой тропке взобрались на скалу. Там, наверху, располагалась уединённая площадка с небольшой выемкой в скале, даже можно сказать крохотной пещеркой. На полу лежало несколько тюков соломы, а у края стены остатки кострища. Я иной раз проводил здесь неделю, когда хотелось послать всю родню подальше.

— Это моё тайное убежище, — развёл руки я. — Неказистое, но симпатичное. Ну что, по маленькой?

— Давай, — согласился Чхве.

Налили. Выпили. Закусили. Вид сверху открывался прекраснейший. Река, зелёные луга, сосновый лес на горизонте. Необжитые пространства за городской стеной. Как только разберёмся с этой дурацкой войной, обязательно займусь колонизацией этих мест. Глядишь, будет у меня своё собственное графство.

— Этот твой поединок, — наконец решился Чхве. — Ужасное исполнение.

— Ага, — согласился я, попивая из кубка. — Уж ты-то должен был это предвидеть.

— Я и предвидел, — Чхве со вздохом посмотрел на вино, — но не знал, что меня это так зацепит.

— Да что такого-то? — пожал плечами я. — Ну да, я бездарность в вопросе мечемашества, но зачем так нервничать?

— «Мечемашества», — скривился воин. — Кайл, мой клинок — это всё для меня. Знаешь, когда я сюда попал, мне было семнадцать. Как тебе сейчас.

— Мне восемнадцать скоро, но неважно, — махнул рукой я. — Так. Стоп. Я-то думал, ты мой ровесник.

— Не совсем, — Чхве одним глотком осушил кубок. — Я провалился в этот мир тридцать лет назад.

— Ну нифига себе! — удивился я.

— Да, вот так, — Чхве поглядел в горизонт. — Меня выкинуло в самый центр Леса Тьмы. Туда, где живут самые жуткие монстры.

— Ой-ой, — поёжился я. — И как же ты выжил?

— Никак, — пожал плечами Тёмный Мечник. — Как простой школьник сможет отбиться от монстра? Убили меня и съели.

Я поперхнулся вином.

— Ну и шутки у тебя, — укоризненно произнёс я.

— Какие уж тут шутки, — вздохнул Чхве. — Никаких шуток. Меня убивали бесчисленное количество раз, и каждый раз я возрождался в сердце леса. Я учился драться. Найти оружие, как ни странно, не составило труда. В Лес постоянно залезают разного рода самоубийцы, вроде рыцарей, ищущих подвига, или авантюристы, жаждущие каких-то сокровищ. Не знаю, какие сокровища они пытались там найти. Их трупы сжирали чудища, а вот оружие так и оставалось валяться на земле. Осадков в Лесу не так уж и много, так что мечи сохранились в относительно хорошем состоянии. Я и подобрал один такой. Помогло мало, меня всё равно убили.

Тогда я стал подражать движениям разных тварей. Учился. Со временем это переросло в мой собственный боевой стиль, которым я сейчас и пользуюсь. Теперь-то понимаешь, что для меня значит путь меча? Это моя жизнь, в прямом смысле слова, причём не одна жизнь, а целое множество.

— Ну и дела! — покачал головой я. — Так это что ж получается? Тебе за тридцать? Но выглядишь ты как молодой парень.

— Я отчего-то не старею, — Чхве плеснул себе ещё вина. — Возможно из-за того, что я пропитался силой Леса Тьмы, а может быть из-за моего попаданчества. Ты ведь тоже попаданец.

— Наполовину, — согласился я. — Я, скорее всего, тоже стареть не буду, но это из-за силы регенерации, которую я подобрал. Надо будет как-то решить подобный вопрос с Розалин, я не хочу её потерять. И остальными.

— Вряд ли ей подойдёт мой путь, — усмехнулся Чхве.

— Это точно, — согласился я. — Ну, ещё по одной?

* * *

— Сестра! Этот парень ужасен! — нервный принц Пен скорчился в углу. — Слышал, что его называют ничтожеством. Он ничтожество, сестра! Ой, кажется, я немного обкакался…

Розалин с сожалением смотрела на братца.

— Прости, Пен, — со вздохом произнесла она, — но ничтожество здесь ты.

— Как ты можешь такое говорить! Ты видела, как он гонял меня по этой дурацкой арене! Я даже один раз его ударил.

— Тебе повезло, что он плохой мечник, — холодно заметила Розалин. — Но, к твоему сведению, он отличный стрелок.

— А я принц, — возразил Пен. — Когда отец узнает, что проделал этот бешеный, он его накажет!

— Боги, — вздохнула экс-принцесса, — какой же ты дурак, брат. Ты знаешь, кто он? Герой Роана, орденоносец, любимец королевской семьи и друг принца. Ты же вёл себя как последняя свинья, это подтвердит кто угодно. Твои выходки и так слишком долго терпели. Попробуй провернуть что-нибудь эдакое в Хиусе, быстро вылетел бы за пределы королевства впереди собственного визга, а Долгий Замок получил бы гневную ноту.

— Всё равно я пожалуюсь… — захныкал принц.

— Да жалуйся, — отрезала Розалин. — Если у отца осталась хоть капля мозгов он велит тебя высечь. Ссориться с Роаном из-за дурака королевских кровей никто не станет, особенно сейчас, в преддверье войны…

— Что? — выпучил глаза Пен. — Будет война?

— Уйди, — закрыла лицо руками волшебница. — Уйди, умоляю, или я сама тебя выпорю. Какой же ты идиот…

* * *

Моё утро началось с чтения «Вестника Роана», официального печатного ордена короны. Свежие выпуски доставляли телепортом каждое утро, так что мой образец ещё пах типографской краской. Полистал светские хроники, посмотрел курсы драгоценных металлов. Пожалуй, стоит сыграть на понижении курса серебра. Вложу чуть-чуть, может пару миллионов, не больше. Надо напрячь Билоса… Опа, а это что?

Моё внимание привлекла заметка «Объявляется конкурс на создание памятника». Так, почитаем. Ага, корона хочет поставить памятник в честь победы над террористами. Ну да, сорванный теракт, захват острова. Логично. Объявили конкурс на лучшую скульптуру. Так-так. В голове забрезжила идея. Пойду-ка я на центральную площадь, обмозгую. Кажется, это мой шанс отомстить, только надо правильно составить стратегию.

Вестерн готовился к традиционному осеннему фестивалю. В городе собирались деятели искусств, художники, скульпторы, поэты. Орю снова подал заявку на участие, видимо, ушлый бард решил таки довести судей до кипения. Отказать ему теперь будет гораздо сложнее, все знают, что он друг Кайла «Серебряного Щита» Ханитьюза…

А-а-а-а! Ненавижу это прозвище.

Кроме литературно-художественных конкурсов будет и конкурс мордобития. Турнир, то бишь. Народ у нас продвинутый, каждый хлебопёк владеет умением Боевой Скалки, так что будут решать, кто сильнее Мастер Ухвата или Виртуоз Портняжного Метра. Чхве, кстати, тоже будет биться, ему всегда интересно что-то новое. Я поставил на него, лично у меня не было сомнений, кто в этом году заберёт золотую медаль.

В общем, бродил я совершенно бесцельно среди рядов художников и скульпторов, привезших свои творения на суд жюри, или просто продать, кто его знает. Бродил, бродил, пока не услышал шум и смех. Около сидящей прямо на земле девушки собралась довольно изрядная толпа, тычущая пальцами в несчастную.

— Скульптор! — ржал какой-то тип. — Посмотри, Ромеро, она считает себя скульптором!

— Это что? — надрывался другой. — Пучок соломы?

— Это кошечка… — опустив голову ответила девушка.

Я подошёл поближе и растолкал ржущую публику. Передо мной сидела симпатичная белокурая девица в простой, слегка потёртой одежде. Перед ней на куске холста стояло несколько скульптур, выполненных, как сказали бы в моём прошлом мире, в авангардном стиле. Я, было, решил уйти, но тут в голове словно тумблер щёлкнул.

Вот! Вот оно! Это мой шанс отомстить Его Величеству!

Я уселся на корточки и взял в руки скульптуру. Нечто бесформенное, больше похожее на Летающего Макаронного Монстра.

— Это милорд Кайл! — разнеслось по толпе. — Смотрите, сейчас он эту девицу…!

— Это ваши работы? — поинтересовался я.

— Мои, — чуть слышно ответила девушка не поднимая головы.

— Великолепно! — с чувством произнёс я. — Не возражаете, если я это куплю?

Шум мгновенно стих. Воцарилась тишина, было слышно, как в траве стрекочут кузнечики.

— Купить? — ошарашенно переспросила девушка.

— Да, — кивнул я. — И вот эти две тоже. У вас уникальный стиль, уважаемая. Как вас зовут?

— Фрезия, милорд, — девушка посмотрела на меня.

— Замечательно, — я покрутил в руках статуэтку. — Свежо, ново, оригинально. Никогда такого стиля не видел. Я бы назвал его «авангардным», вы, уважаемая прокладываете новый путь. Нет, действительно впечатляет.

— Вам что, понравилось? — не веря своим ушам, произнесла Фрезия.

— Разумеется, — кивнул я. — Знаете, мне бы хотелось немного поговорить про ваши скульптуры. Давайте пройдём вон в то кафе, я угощаю.

Немая пауза, почти как в «Ревизоре», которого здесь никто, естественно, не видел. Я гордо удалился, прихватив покупки, а за мной семенила обескураженная Фрезия, всё ещё не верящая, что вытянула счастливый билет. Мы уселись под зонтиками кафешки, я заказал бутылку лёгкого вина и блюдо закусок. Пока тащили наш заказ, я поставил статуэтки на стол и принялся любоваться, разглядывая их так и эдак. Фрезия молчала.

Нда. Действительно, авангард. Абстрактная скульптура, нихрена не понять.

— Скажите, — начал я, — у вас все произведения выполнены в таком стиле?

— Да, — еле слышно ответила скульпторша.

— Замечательно, — удовлетворённо кивнул я. — Именно то, что нужно. Многие скульпторы за всю свою жизнь так и не сумели его выработать, а у вас вот он, уникальный и неповторимый. Не обижайтесь на толпу, им сложно принять любое новшество, так всегда было.

— Почему вы мне помогаете? — вдруг спросила Фрезия. — Вас правда заинтересовало искусство или…

— Или что? — ласково произнёс я.

— Или вас я интересую в качестве любовницы! — выпалила девица.

— Сударыня, — холодно произнёс я. — Я не желаю слышать подобные пошлости. Не скрою, вы девушка красивая, но лично у меня и в мыслях не было затаскивать вас в постель. Если вас смущает сотрудничество с семьёй Ханитьюз, то давайте распрощаемся и навсегда забудем об этой встрече.

Я сделал вид, что собираюсь уходить.

— Нет! — взвыла девица. — Стойте! Прошу!

Я с сомнением посмотрел на неё и снова сел.

— Простите, — потупила глаза она. — Про знатных аристократов многое рассказывают…

— Особенно в бульварных романах, — презрительно фыркнул я. — Не стоит доверять этому чтиву. Сударыня, семья Ханитьюз издавна покровительствует искусствам, ежегодный осенний фестиваль спонсируется моим отцом. Я, как старший сын, следую семейным заветам, и если вижу талант, то всегда готов помочь ему пробиться. Взрастить, как драгоценный цветок, простите за метафору. Для начала поучаствуем в конкурсе скульптур. У вас есть что-нибудь, помонументальнее, достойное украсить аллею фестиваля?

— Да, — кивнула Фрезия, — но только дома.

— Отлично, — я подозвал официанта. — Любезный, будьте добры, закажите повозку для перевозки скульптуры. И грузчиков, разумеется.

Официант кивнул и испарился. Мы допили вино, подъели закусь, и когда прибыла повозка, отправились в жилище будущей звезды монументальной скульптуры.

Жила Фрезия в неказистом домишке, непрезентабельном и покосившемся. Рядом с халупой, в сарае, некогда бывшем конюшней, и располагалась её довольно убогая мастерская. Впрочем статуй, стоявший ровно посередине помещения, поразил меня до глубины души. Поначалу я решил, что это мужик, держащий в руках гигантский фаллос, но присмотревшись, понял, что это две обнимающиеся фигуры, причём то, что я принял за фаллос, оказалось как раз мужиком.

Ну да, вполне логично.

— Я назвала эту скульптурную композицию «Нежность», — гордо продемонстрировала свою творение Фрезия. — И как вам?

— Внушает, — совершенно честно ответил я. — Нежность. И трепет. Думаю, на жюри она произведёт неизгладимое впечатление.

— Но это не совсем то, что я хотела донести до людей… — залепетала девушка.

— Сударыня, — вздохнул я. — Искусство должно будоражить, выбивать из колеи, это особенно касается вашего неповторимого стиля. Если скульптура не вызывает никаких эмоций, это всего лишь кусок пусть и обработанного, но камня. Чем тогда она отличается от кирпича? Как вы тогда донесёте до зрителя свой авторский посыл?

— Наверное, вы правы, — кивнула Фрзия.

— Грузите, — скомандовал я мужикам. — И аккуратнее, не дай боги, вы повредите этот шедевр.

Приёмная комиссия впечатлилась настолько, что одна чопорная престарелая леди при взгляде на скульптуру хлопнулась в обморок.

— Вот она, сила искусства, — широко улыбнулся я. — Не правда ли, господа? Мы хотим зарегистрироваться для участия в конкурсе.

Зарегистрировали, куда они денутся. Попробовали бы мне отказать.

— И что дальше? — поинтересовалась моя протеже. — Ждать?

— Как бы не так, — хмыкнул я. — Мы идём в газету.

— Зачем? — удивилась девушка.

Я лишь хмыкнул. Народ здесь наивный, никто толком не понимает всей мощи средств массовой информации. Но ничего, сейчас я устрою настоящую пиар-компанию. Я, конечно, ни разу не профи, но и народ здесь с подобными вещами не сталкивался ни разу. Подкатил извозчик, и я велел везти нас в корпункт «Вестника Роана».

Корпункт располагался почти в самом центре города, на Круглой площади, рядом с мэрией. Я по-хозяйски открыл дверь и в наглую прошёл мимо строчащей журналистской братии, к заведующему.

— Чем обязаны, милорд Кайл Ханитьюз? — поинтересовался главный борзописец, мужик лет сорока, в приличном коричневом костюме.

— Мне бы хотелось заказать статью… — начал я.

— «Вестник» не публикует заказные статьи, — холодно оборвал меня заведующий.

— Мне бы хотелось, — в то ему ответил я, — чтобы меня не перебивали. Поскольку я давний читатель «Вестника», то хорошо знаю, что вы без проблем печатаете рекламу.

— Рекламу? — опешил редактор. — Ну да, конечно. Мы и ваши товары рекламируем. Что будет на этот раз?

— На этот раз будет рекламная статья о новых талантах, — я пристально посмотрел на мужичка. — Вот эта девушка талантливый скульптор, но вы сами знаете, как сложно пробить себе дорогу среди закостенелого сообщества ваятелей.

Я поставил на стол приобретённые статуэтки. Заведующий с интересом принялся их разглядывать.

— Это авангардный, новый стиль, — продолжал разглагольствовать я, — стиль первопроходцев. Да, он сильно отличается от общепринятого, но на то и щука в речке, чтобы карась не дремал. Вспомните, кто победил на прошлом фестивале? Маэстро Грегори со своей «Пастушкой». Не спорю, маэстро талантлив, но так ли свежо его восприятие искусства? Он ведь, не побоюсь этого слова, ваяет в «колее»… А, вы записываете? Пишите, пишите. Так о чём я? Ах, да. Ваяет в «колее», одно и то же. Увы, за прекрасным техническим исполнением уже не осталось души, его произведения, пусть и безупречные с точки зрения формы, больше не наполнены содержанием. Простите, но приелось. Здесь же мы видим нечто совершенно новое, будоражащее воображение. Нет, не поймите меня неправильно, я не призываю сбросить классицизм с корабля современности, пусть цветут сто цветов, но и зажимать молодых талантов не позволю. Семья Ханитьюз всегда выступала за свободу, полёт творческой мысли, и если кто-то попытается обрезать мечте крылья, мы с негодованием дадим этим людям отпор…

Так я трепался ещё минут десять, восхваляя раскрасневшуюся Фрезию. Борзописцы строчили на листах бумаги, периодически поддакивая. Наконец я заткнулся, фонтан вдохновения иссяк.

— Как видите, — закончил я, — никакой заказухи. Исключительно альтруизм.

— Это очень благородно с вашей стороны, — со слезами на глазах произнёс заведующий. — Продвинуть талант, взросший в глуши. Мы можем дать материал завтра на главную страницу, но это обойдётся вам в сто золотых.

Фрезия ахнула и выпучила глаза.

— Без проблем, — пожал плечами я, кладя на стол мешочек с деньгами. — Вот, возьмите. Можно даже сделать снимок скульптора с творениями в руках.

— Ещё двадцать, — добавил заведующий. — И да, нам придётся указать, что материал рекламный.

— Указывайте, разумеется, — покивал я. — Честность — лучшая политика. Никакого двуличия. Что до денег, то в кошельке гораздо больше сотни золотых, просто положите деньги на мой счёт, компания «Золотая черепаха» и так ваш постоянный клиент. Я вам всецело доверяю. А теперь простите, вынужден откланяться.

Снова изловив извозчика, я велел везти нас в поместье, где и сбыл Фрезию с рук на руки слугам, оформив как гостью, а сам отправился бродить по двору, обдумывая дальнейшие шаги. Тут-то я и столкнулся с Розалин.

— Пен с делегацией уехал, — доложила она. — Прямо с самого утра. А ты что такой довольный? Прямо как Петя, объевшийся сметаны. Ты его видел? Забрался на кухню и сожрал целую крынку. Лежит, пузо надулось, икает бедолага. Мордочка перемазанная, но довольный — жуть. Сестра ругается, а ему хоть бы хны.

— Идём, — подмигнул ей я. — Расскажу одну восхитительную историю.

Мы уединились в парке, в беседке, где я подробно рассказал ей о сегодняшних событиях. Даже статуэтки показал. Розалин ужаснулась.

— И зачем тебе это? — непонимающе спросила она.

— Видела статью в «Вестнике»? — спросил я. — Про проект памятника в Хиусе.

— Видела, — начала Розалин и тут же осеклась. — Погоди, не хочешь же ты сказать…

— Ага, — весело ответил я. — Его Величество мне слегка задолжал за автомобиль.

— Ну ты коварен! — восхищённо захлопала в ладоши волшебница. — Но ведь ей надо как-то заявить о себе, проект от абы кого на рассмотрение не возьмут.

— От победителя Весеннего Фестиваля возьмут, — невозмутимо произнёс я.

— Должно случиться чудо, чтобы эту твою Фрезию признали победителем, — с сомнением покачала головой Розалин.

— Случится, — пожал плечами я. — Это чудо называется «печатное слово».

Что ж, применим технологию компромата и чёрного пиара. Я пошёл в библиотеку, напряг главного семейного архивариуса, и затребовал информацию по участникам конкурса. Забегали подмастерья, скоро на рабочем столе библиотекаря уже красовалась стопка донесений. Архивариус зарылся в неё с головой и через пару часов выдал мне краткую выжимку.

Вот именно это мне и требовалось. Я забрал докладную записку и уединился в своём кабинете. Надо составить схему симпатий-антипатий, от неё-то мы и будем плясать. Так, мастер Грегори лоялен к мастеру Джейсону, но на ножах с мастером Лили Сван. И так далее, и так далее. Скоро образовалась интересная схемка. Я поглядел на дело рук своих и удовлетворённо кивнул. Начинаем действовать.

Для начала напряг кое-кого из людей Билоса, а те уже смогли подыскать толковых исполнителей. Я обрисовал ситуацию, заплатил, и народ побежал исполнять. До объявления результатов конкурса ещё три дня, так что пламя скандала разразится в самое подходящее время.

На самом деле, даже особо напрягаться не пришлось, требовалось лишь потыкать иголками в болевые точки. Развесить несколько карикатур в видных местах, тиснуть пару статеек, в местных вестернских изданиях, эти не такие щепетильные, как «Вестник», подкупить кое-каких критиков, и всё. Колесо завертелось. Понеслись взаимные упрёки, вскрылись старые конфликты, припомнились застарелые обиды. Две художественные школы устроили показательный мордобой с применением боевых искусств, за что получили приз зрительских симпатий от жюри мордобойной части фестиваля и дисквалификацию от художественной. Мадам Лили в знак бойкота ушла сама. Репутация двух скульпторов калибром пониже тоже оказалась подмочена, у одного, как выяснилось, была любовница в соседнем городе, а второй заимел на стороне пару внебрачных детей.

Чёрный пиар в действии, зато публика, читая подробности скандала в газетах, веселилась от души, да и тиражи изданий подскочили.

Фрезия во всём этом непотребстве не участвовала. Она оставалась в стороне, обласканная критиками, само собой разумеется, проплаченными мной, так что когда настало время подводить итоги, конкурентов у неё просто не осталось. Та самая мадам, хлопнувшаяся в обморок при виде монументального статуя, сейчас с фальшиво-благостной улыбкой вручала Фрезии золотую медаль финалиста.

— Поверить не могу, — Фрезия неверяще глядела на медаль. — Я победила?

— Это только этапы большого пути, — ободрил её я. — Скоро ваш дебют в столице, мастер Фрезия.

— Я? В столице? — икнула скульптор.

— Надо ковать железо пока горячо, — бескомпромиссно заявил я. — Раскочегарьте весь ваш талант, призовите всю вашу фантазию, и подготовьте проект памятника в честь победы над террором. Вы ведь читали газеты?

— Туда? — Фрезия даже подалась назад. — Там же такие творцы работают…

— Отставить панику! — пресёк я. — Давайте, давайте, не робейте. Путь к славе тернист и сложен. Жду эскиз или как там это называется, через два дня. Времени у нас мало, конкурс в самом разгаре. Едем назад, в поместье, и приступаем к работе.

Вечером ко мне подошёл Рон.

— Молодой господин, можно вас на минуту? — он отвёл меня в сторону.

— Да? Что случилось? — поинтересовался я.

— Вы в курсе, что эта девушка не просто скульптор? — поинтересовался дворецкий.

— В смысле? — не понял я.

— У неё движения и реакция асассина, — огорошил меня он. — Она убийца-профессионал. Уж кого, а коллегу по ремеслу я узнаю всегда.

— Опа, — удивился я. — Но ведь это я её нашёл. Не она меня. У неё что, здесь задание?

— Не уверен, — задумался Рон. — Но я буду следить за ней. Вы уж тоже, поосторожнее.

— Понял, — кивнул я. — Держу щит наготове.

Не знаю, убийца она или нет, но агрессии со стороны Фрезии я не заметил. Наоборот, она смотрела на меня с явным обожанием, но не в сексуальном плане, а как ребёнок на Деда Мороза. Проект скульптуры, кстати, она представила точно в срок.

О да, это было именно то, что нужно. Уже не статуя, а целый монумент. Пожёванная фигура неопределённого пола стремилась вперёд и вверх, в неё сзади впились многочисленные щупальца, явно с очень непристойными целями. Фигура, отталкиваясь ногой от кариозного зуба, разрывая грудью колючую проволоку, тянулась к вафельной тыкве, над которой ярко светила шипастая звезда.

По крайней мере, я увидел это именно так.

— Грандиозно, — похвалил я. — Особенно впечатляет это движение. На мой взгляд, оно символизирует неодолимость и жажду свободы…

— Как я счастлива, что боги послали мне вас, милорд Кайл, — всплакнула Фрезия. — Вы так тонко чувствуете скульптуру. Да, я назвала её именно «Неодолимость».

— Уверен, Его Величество будет в восторге, как только ваша работа украсит центральный парк, — похвалил я. — Собираемся, завтра отбываем в Хиус.

Поздним вечером отец позвал меня к себе.

— Кайл, — укоризненно произнёс он, — ты во что превратил фестиваль? Что за безумная скульптура заняла первое место?

— Я? — сделал удивлённое личико я.

— Ой, не надо, — поморщился отец. — Я в курсе твоих махинаций. Что это вообще было? Мэтров обидел, теперь они ходят надутые. Глядишь, откажутся с нами сотрудничать.

— Мэтры забронзовели, — фыркнул я. — Им была необходима встряска. Ты видел их скульптуры? Тот же Грегори поставил это добро на поток, всё одно и то же. Шлёпает пачками, как пряники. С таким же успехом он может ваять садовых гномов.

— Здесь я с тобой, пожалуй, соглашусь, — задумался граф, — но это… И оно теперь стоит на аллее…

— Зато свежо и ново, — отбрил я. — И вообще, я молод и во мне играет бунтарский дух. Низвержение привычных авторитетов, поиск новых путей, даже, не побоюсь этого слова, нигилизм.

— Когда это ты научился так бойко говорить? — удивился граф Дерус.

— У барда уроки брал, — соврал я. — Вот кто остёр на язык.

— А, этот Орю Каминари, — кивнул граф. — Говорят, корона к нему благосклонна.

— Ага, — ухмыльнулся я. — Завтра мы отбываем в столицу. Завоёвывать новую благосклонность.

— Ты что, — обомлел граф, — хочешь участвовать в конкурсе?!

— Не я, а Фрезия, — поправил я.

— Боги, — закрыл лицо руками Дерус, — спасите столицу.

На этот раз мы отправились в путь в укороченном составе. Я, Чхве, Розалин, Фрезия, Рон с Бикросом, дракон, всё ещё скрывающийся под невидимостью, ну и котики, конечно, куда же без них. За нами увязалась целая кавалькада автомобилей, пять лимузинов ехали к заказчику, два полугрузовика с рекламными целями, и пара легковушек, моделей подешевле, для двух богатых торговцев, оплативших предзаказ. С собой я вёз с десяток велосипедов, на них у меня были особые планы. В Вестерне их уже распробовали и покупали весьма охотно, а вот столица оставалась пока что не завоёванной. Но ничего, скоро исправим это упущение.

Грузовички я сначала подумывал просто продать, но по некоторому размышлению решил, что лучше устроить аукцион. Пока товар эксклюзивный, надо, так сказать, снимать сливки. Нанял специалистов, и мне обещали, что аукцион устроят в лучшем виде.

Приятно снова сесть за руль броневика, эта машина оказалась даже лучше прежней. Народ развалился в креслах, удивлённая Фрезия устроилась у окна, на машине она ещё не ездила. Колонна тронулась, и, выехав за город, втопила на всю свою мощь, все шестьдесят километров в час.

Как и ожидалось, скульптор-убийца побледнела и вцепилась в ручки шикарного кресла. Остальные мои спутники, уже привычные к скоростной, по их меркам, езде, несколько снисходительно смотрели на новичка, но не сказали ничего. Я поглядел в зеркало заднего вида, колонна не отстаёт, едут ровно.

Проскочили Урочище, мимо промелькнул Пазл, миновали Широкий мост через реку Рокка, и на всех порах понеслись по плодородным долинам центрального Роана, практически по прямой, до самого Хиуса.

Не такое уж и большое у нас королевство, если едешь не в карете, а на автомобиле. От окраины до центра в тот же день добираемся.

Завидев нашу автоколонну стража побежала отворять ворота, учёные уже, после того, как король их с треском выбил. Автомобили скинули скорость почти до черепашьей, и кавалькада чинно проехала прямо до дворцовой площади. Народ, почуяв представление, потянулся следом.

Машины выстроились в ряд. Я прошёлся перед разрастающейся толпой, рассказал про новые автомобили, и когда за ними прибыли хозяева из числа министров короны, торжественно вручил. По толпе пронёсся завистливый шепоток.

Вот теперь пора переходить к делу. Представил Фрезию как молодого талантливого скульптора, победителя Осеннего Фестиваля, золотого финалиста, и объявил, что мы собираемся участвовать в конкурсе на лучший проект памятника.

— Приехал я не с пустыми руками. Вот эти устройства, — я указал на велосипеды, аккуратно стоящие в кузове первого грузовичка, — будут разыграны в благотворительной лотерее в качестве главных призов. Деньги пойдут на строительство детского приюта в Вестерне, туда будут приниматься сироты со всех концов королевства.

Про приют я уже думал, деньги на него у меня бы нашлись и так, но мне нужно именно что устроить шоу. Главное — поддерживать внимание на всё время конкурса, чтобы наше с Фрезией имя постоянно было на слуху.

Для начала начнём с «раздачи слонов».

В кузове второго грузовичка лежали два якоря, с того самого древнего корабля, который мне презентовали киты. Один я при всём скоплении народа пообещал подарить музею естественной истории, второй — королевской морской школе. Народ не шибко понял, в чём здесь соль, но воспринял с энтузиазмом.

С музеем и морской школой всё получилось как нельзя лучше. Артефакты и правда были очень древние, так что оба учреждения обрадовались подарку. Музею, в дополнение, достался секстан с того же корабля и примитивная подзорная труба.

В здании мэрии, где находился штаб конкурса, нас, естественно, зарегистрировали, но увидев макет памятника, тихо выпали в осадок. Я поулыбался и откланялся, поблагодарив комиссию за сотрудничество. Стоило нам выйти, следом проскочили трое ушлых журналюг, подозреваю, что макет памятника завтра будет на первых полосах газет.

Это хорошо. У людей он, конечно, вызовет шок, но мне надо, чтобы к окончанию конкурса он примелькался и не вызывал негативной реакции. К тому же в следующих выпусках выйдет целый цикл статей о современном искусстве, уже проплаченный мной в качестве рекламы.

Аукцион устроили на следующий день, прямо в центральном парке. Я взял вступительное слово, вкратце обрисовал будущее автомобильной индустрии и плавно перешёл на искусство. Призвал молодых талантов творить, намекнув, что готов открыть Центр Современного Творчества, где непризнанные гении, вроде Фрезии Ловенхарт, смогли бы обрести признание.

Слово — не воробей, раз уж сказал, придётся организовывать. Это, конечно, растраты, но меценатство полезно для создания положительного образа. Хотя… Если подумать, то я на этом ещё и заработать смогу. Есть кое-какие идеи.

Начался аукцион. Как и ожидалось, за автомобили начались ожесточённые торги. Впряглись даже аристократы, но быстро сдулись, ведь дорогу им перешли два мощных купеческих дома: Флиннов и Барр. Бились ожесточённо, но таки поделили машины пополам, по штуке каждому дому.

Заплатили в четыре раза больше начальной стоимости. Всего лишь.

— Вот это битва, — ко мне подошёл взмокший Билос, — жаль, не удалось забрать вторую машину.

— Торговался бы дальше, — пожал плечами я.

— Больно цена заоблачная выходит, скривился мой деловой партнёр. — Но я кое о чём другом хотел поговорить. Тут дело есть. Один умник открыл ресторан, копирующий нашу «быструю еду». Нехорошо, прибыль уходит налево. В купеческой среде за подобные шалости наказывают крайне жёстко, но я решил сначала посоветоваться с тобой.

— Правильно сделал, — кивнул я. — Где негодник?

— В главной конторе, — Билос кивнул в направлении ворот. — Тут, в столице.

Поехали. Штабом оказалась бывшая гостиница-трактир, где я впервые пообщался с дядюшкой Билоса, Одеусом Флином. Теперь заведение перепрофилировали, и даже надстроили новый этаж. Больше никаких выпивох на первом этаже, дом превратился в респектабельную купеческую контору. Нас провели в подвал, где за широким столом восседал угрюмый мужик в простом одеянии небогатого горожанина, слегка помятый, но не избитый.

Я уселся напротив него и некоторое время разглядывал.

— Мне доложили, что ты решил использовать нашу торговую марку, причём без спроса, — я пристально посмотрел на мужика. Тот горестно вздохнул, но не произнёс ни слова.

— Чего молчим? — поинтересовался я. — Нечего сказать?

— А чего говорить, — пробурчал он. — Всё равно убьёте или покалечите. Знаю я вас.

— Ну, — покивал головой я, — это один вариант. Но есть и другой.

Мужик с надеждой уставился на меня.

— Мы можем договориться, — я посмотрел ему прямо в глаза. — Ты платишь нам вступительный взнос, а взамен получаешь официальное право работать под торговой маркой «Золотые булки», с передачей тебе рецептуры и прочих хитростей. Разумеется, придётся платить ежемесячные роялти, но ты получишь раскрученное имя и клиентскую базу. Как такая мысль?

— И что, даже бить не будете? — удивился наш будущий франчайзи.

— Дорогой мой, — поморщился я. — Мы живём в просвещённый век Совы, это не какой-нибудь замшелый век Летучей мыши. Так дела не делаются. Если можно договориться и извлечь прибыль, зачем прибегать к насилию? Сейчас мы составим договор, чтобы и нас не обидеть и вас не разорить. Разумеется, незаконное использование торговой марки будет учтено. Вот если бы вы сразу обратились к нам…

— Понял, — вздохнул мужик. — Давайте договор.

— Лихо ты ситуацию разрулил, — похвалил Билос, когда мы покинули подвал, — я бы не додумался. Честно говоря, я не знал, что с ним делать. Убивать — не выход, стража на такое смотрит косо, но и отпускать нельзя.

— Ты вот что, — остановился я, — пусти слух про эту историю. Пусть остальные знают, что мы договороспособны, и если им хочется заработать на модной еде — пусть обращаются. Это, как ты видишь, чистая прибыль при минимуме затрат. Да, вот ещё что. Помнишь плохие деньги из Вайпера? Те, где меди было больше чем золота?

— Ещё бы не помнить, — поморщился Билос. — До сих пор в банке хранятся. Это, между прочим, статья расходов.

— Сегодня она закончится, — обнадёжил я. — Пусть их запакуют в одноразовые предметы, хоть стеклянные шарики, по десять тысяч монет. Чтобы при разрушении предмета всё добро высыпалось наружу.

— Придётся колдунам заплатить, — вздохнул Билос.

— Так заплати, — пожал плечами я. — Мне они нужны до окончания конкурса.

— Даже не спрашиваю, зачем они тебе потребовались, — посмотрел на меня младший бизнес-партнёр.

— И правильно делаешь, — похвалил я.

Новый день — новое шоу. Во-первых, благотворительная лотерея, в которой могли принять участие все желающие, а во-вторых как-то сама собой организовалась выставка-продажа произведений молодых художников. Пока Фрезию допрашивала с пристрастием толпа журналистов, мы с Розалин прошлись по выставке и прикупили несколько картин.

Надо сказать, народ попался довольно талантливый. Один писал даже в стиле, напоминающем Ван Гога, у него я купил целых три картины. Вообще-то я не поклонник подобного стиля, но эти три вещи были очень хороши. «Подсолнухи в полночь», «Заря Роана» и «Птицы Тилмуна». Последней картиной я просто залюбовался. Тилмунское ущелье — одно из красивейших мест горного Роана, я там был, когда мне было лет шесть.

— Потрясающе, маэстро, — абсолютно не кривя душой, похвалил я. — Я словно слышу клёкот летящих орлов. Эту картину я повешу в своём кабинете.

К выставке начала подтягиваться толпа горожан. Ходили, принюхивались, но пока что ничего не покупали. Внезапно в толпе я заметил милорда Феликса. Он поймал мой взгляд, поклонился и подошёл поближе.

— Вы тут какими судьбами, милорд? — удивился я.

— Я всегда там, где скопление народа, — отшутился контрразведчик. — Бдю.

А может и не шутил, хрен его знает.

— Знаете, — продолжил Феликс, — тут действительно полно интересных авторов. О, вот это к примеру. Замечательная картина. Я бы с удовольствием купил.

Да уж, замечательная. Молодой художник писал исключительно демонов. Демон такой, демон сякой, демон разрывающий людишек, демон-душитель… И всё в этом духе.

Нет, с точки зрения художественного исполнения тут всё было замечательно, даже более того. Картины внушали реальный ужас, в спальне я такое не повесил бы ни за что.

— Просто потрясающе, — любовался Феликс. — Возьму всё. Развесим в допросных, эти замечательные произведения сломят дух любого государственного преступника. Даже мне немного не по себе, а я ведь немало всякого повидал.

— Я всегда выступал за Добро! — гордо объявил художник. — Я хотел показать внутренних демонов людей, их пороки и слабости. Пусть люди смотрят на эти уродливые лики и устрашаются, ведь они, простые обыватели, могут превратиться в это…

— Дорогой мой, — Феликс аккуратно приобнял за плечи занервничавшего художника, — мы с вами мыслим одинаково. Думаете, Тайной Канцелярии нравится пытать людей? Я вам честно скажу, нисколечко. Главная наша задача — профилактика, чтобы внутренние демоны, как вы выражаетесь, не вылезли наружу, и не устроили теракт, как почти год назад, к примеру. Знаете, мы бы с вами сработались. Давайте я устрою вам допуск в наши казематы, напишете с натуры страдания наших постояльцев. Не смотрите на меня так, я вам дам почитать их досье. Там такое, что ваши демоны покажутся ангелочками. Потом устроим вашу персональную выставку. Пусть те, кто задумает недоброе посмотрели, что их ждёт в качестве расплаты, и давили своих тараканов… в смысле демонов, в зародыше.

— Ну, если ради благого дела… — заколебался художник.

— Естественно, ради него, — поддакнул Феликс. — Уверен, своими картинами вы спасёте множество невинных жизней. Разве не это цель любого искусства? Нести разумное, доброе, вечное?

Художник таки решился, и, передав картины в руки ликторов Тайной Канцелярии, удалился вместе с Феликсом Айроном.

— Ну вот, — обратился я к толпе. — Если уж Тайная Канцелярия одобрила, то и вам не грех приобщиться к прекрасному.

Толпу прорвало. Столичная публика падка на модные штучки, а тут даже дураку стало ясно, что в этом сезоне авангард будет на гребне волны. Картины и скульптуры разлетелись как горячие пирожки.

Рутинный процесс голосования за лучшую модель памятника вылился в стихийный фестиваль. На площадях, в парках и скверах строились импровизированные сцены, на которых непризнанные гении либо декламировали свои произведения, либо ставили спектакли. Толпа бродила туда-сюда, слушала, внимала. Я и Розалин прогуливались, здоровались, изредка вступали в дискуссии. Котики, приняв человеческую форму, носились кругами, высокое искусство их не особо интересовало, дети просто веселились от души. Чхве отнёсся ко всему прохладно, лишь Орю активно влился в бушующий океан художественных страстей. Это, в общем, понятно, бард он и есть бард.

Пока население наслаждалось праздником, в толпе работали мои агенты влияния, беседуя друг с другом или с ничего не подозревающими горожанами, что, наверное, стоит проголосовать за вариант Фрезии. Модно ведь, свежо и стильно. Народ слушал, внимал, и голосовал как надо.

В мэрии, у трёх стеклянных урн для голосования я посадил своих наблюдателей, и не зря. Мои люди сумели предотвратить два вброса чёрных камешков за проекты конкурентов. Злоумышленников повязали, а вездесущие журналисты раздули грандиозный скандал, опустивший престиж наших противников ниже плинтуса.

— Я за честное голосование, — заявил я в интервью «Роанскому вестнику». — Пусть решают сами граждане. Любой обман недопустим. Позор мошенникам!

Фрезия тоже пообтесалась, и начала общаться с журналистами без смущения. Похоже, мадам свыклась с ролью звезды, главное, чтобы не зазвездилась. Но ничего, у меня для этого есть рычаг — финансовый.

Три дня пролетели незаметно и надо ли говорить, что победила версия Фрезии, причём с гигантским отрывом. Наша урна была почти до отказа забита камнями, а вот в остальных камушки лежали тонким слоем на самом дне. Торжественно вынесли макет будущего шедевра и Розалин, к буйной радости собравшихся, сотворила иллюзию, отобразившую памятник в натуральную величину.

Я толкнул речугу, обещав оплатить материалы и строительство новой достопримечательности, чем вызвал неподдельное восхищение мэра, и отбыл на своём автомобиле к нашей городской резиденции.

— Так, — произнёс я, высаживая Фрезию у ворот дома, — приступай к работе. Пока не освоишься и не купишь себе нормальное жильё, оставайся моим гостем. Слуг я уже предупредил. Вот тебе на первое время, думаю, хватит. Ты теперь известный скульптор, заказы валом повалят. И да, когда отреставрируют дом для Центра Современного Творчества, мне хотелось бы, чтобы ты возглавила эту организацию. А нам пора отчаливать.

— Я поняла, — кивнула Фрезия, — а вы куда?

— Есть кое-какие дела, — пожал плечами я. — Ну, бывай.

Наш автомобиль поддал газу и, не смотря на сгущающиеся сумерки, рванул прочь из города.

* * *

Его Величество вместе с принцем и милордом Феликсом, отдыхали в мягких креслах на Коралловой Террасе, делая вид, что любуются парком. Поодаль без дела шатались придворные, кланяясь и улыбаясь королю, но тот не обращал на них никакого внимания. В руках Зед Кроссман крутил макет злополучного памятника, крутил, сопел и мрачнел.

— Мда, — вздохнул Его Величество, — этот рыжий прохиндей обвёл нас вокруг пальца. Я-то ждал атаки совсем с других флангов, а он нанёс неожиданный удар. И что теперь с этим уродцем делать?

— Ничего не делать, — ухмыльнулся Феликс. — Да и зачем? Раз горожане решили, так пусть будет. Не станешь же ты конфликтовать с городом из-за такой мелочи? Зачем тебе репутация тирана и сумасброда?

— Незачем, — согласился Зед Кроссман. — Этот хмырь ухитрился всё просчитать. Где он? Я хочу с ним поговорить.

— Кайл уехал из города, — Феликс набил свою любимую трубку, — чуйка на опасность у парня просто замечательная.

— Ничего бы я ему не сделал, — мрачно пообещал Зед. — Мне ведь предъявить ему нечего. Он кругом в своём праве. Привёз эту сумасбродную скульпторшу? Ну, так она заслуженный призёр. Подал заявку на конкурс? Кто ж ему запретит. Устроил фестиваль? Так тут кругом сплошная благотворительность и филантропия. Как ни крути он везде белый… рыжий и пушистый. Лис наглый.

— «А эта звезда над головой символизирует королевскую власть, её непорочность и чистоту, в том числе глубоко уважаемого мной принца Альберта», — процитировал Альберт. — Проглумился, паразит. Если это звезда, то морская. Или даже морской ёж.

— Зря вы так на парня бочку катите, — невозмутимо попыхивая трубкой, произнёс Феликс.

— Ты его ещё защищаешь?! — возмутился король.

— Вы не поняли смысл его подарка, — покачал головой Феликс. — И я не про памятник. Парень наглядно продемонстрировал нам, как взбаламутить народ на пустом месте. Это он организовал фестиваль, а ведь по такой же схеме можно поднять и бунт.

Лица короля и принца вытянулись. Некоторое время все сидели молча.

— Твоя правда, — наконец произнёс Зед. — Я об этом не подумал.

— А я подумал, — Феликс выколотил угли из трубки в урну, — в первую очередь подумал, когда увидел скопление людей. Предвижу вопрос: знал ли парень, что делает? Прекрасно знал. Он грамотно организовал информационную атаку, я сам придумал этот термин, аккуратно разместил агентов влияния, и даже пару раз мне на это намекнул. У меня с ним было несколько бесед во время этого фестиваля. Произошедшее — новый способ диверсии, когда те, на кого направлено влияние, даже не подозревают, что ими манипулируют. Аналитики Канцелярии сейчас изучают эту операцию. Он дал нам в руки инструмент колоссальной силы.

— Нда, дела, — задумался король. — Это что получается, мы опять у него в долгу?

— Получается, что так, — пожал плечами Феликс.

— Вот же паразит! — всплеснул руками король. — Как же он меня раздражает. Какая жалость, что у меня нет дочерей!

Принц возвёл очи горе.

* * *

Из города сейчас лучше свалить. Его Величество по своей природе не злой, но под горячую руку угодить не хотелось, тем более что меня ждала очередная Древняя Сила, последние крохи послезнания. В новелле о ней упоминалось лишь вскользь, говорилось, что это сила огня и находится она в Роане. Проанализировав все горные массивы, которыми Роан был весьма богат, я нашёл лишь один действующий вулкан, и находился он в горах Десяти Пальцев. Эти горные пики и правда напоминали пальцы, все разной длины, а на месте среднего правой руки дымился вулкан. Где-то там, в отдалённой горной долине располагалась деревня эльфов, и один из них, по имени Дроут, некоторое время путешествовал с Чхве Ханом, но вскоре погиб, упав с большой высоты. Что там произошло, я не знаю, шестой том не читал, да и неважно. Меня это как-то не волнует.

Горы Десяти Пальцев оказались довольно безлюдным местом, ловить тут было особо нечего. Встречались небольшие городишки, с неизменными овцами, пасущимися на альпийских лугах. Хотя какие это города, скорее уж сёла. Мы пролетали их, даже не останавливаясь.

Дорога становилась всё хуже и хуже, превращаясь просто в направление. Выглядело это как плохо сделанная грунтовка из какой-нибудь глубинки в костромской области, так что пришлось сбросить скорость километров до тридцати в час. Так мы и позли, медленно и печально, вызывая у меня зубовный скрежет. Хорошо что пытка длилась недолго, спустя часа три-четыре мы достигли пункта назначения — городишка под названием Коси, что на местном наречии означает просто «большой камень».

Явление бронированного чудища вызвало истерику у аборигенов, так что нам стоило больших усилий убедить несчастных, что это не нашествие монстров, а просто милорд Ханитьюз едет. Народ начал выползать из своих нор, опасливо косясь на железное чудо. К нам бочком-бочком подобрался староста, придирчиво меня оглядел, даже пошептал что-то над амулетом, висящем на его шее, и, убедившись таки, что мы не нечистая сила, раскланялся.

— Мы таких штук отродясь не видели, — указал он пальцем на машину, — вот и струхнули малость. Вы уж не обессудьте, ваша милость.

— Ладно, ладно, — махнул рукой я. — Таверна у вас есть?

— А как же, ваша милость! — приосанился староста. — Мы чай не деревня какая, у нас и таверна имеется и даже часовня солнечного божества. У нас тут ци-ви-ли-за-ция! — выдавил по слогам умное слово гигант мысли.

— Надо же! — всплеснул руками Орю. — Вино-то есть в вашей цивилизации?

— Сыщем, как не сыскать, — ухмыльнулся староста, — хотя местные-то в основном брагу хлещут. Вы давайте за мной, я вас лично корчмарю представлю.

Староста расстарался, автомобиль загнали в амбар, где я строго-настрого запретил к нему подходить, обещав жуткие кары любому, кто испортит сложную технику. Впрочем, зря, наверное, пугал, среди местных не нашлось смельчаков даже приблизиться к железному чудищу.

Вино в таверне нашлось, и даже неплохое, а к нему добротный ужин в виде очень приличного гуляша с какой-то кашей из неопределённых злаков. Бикрос, попробовав, скривился, но я с голодухи умял свою порцию, и попросил добавки.

— Эта еда недостойна дворянина, — хмуро заметил мой шеф-повар.

— Расслабься, — прочавкал я. — В грубой пище тоже есть свой шарм. Этот гуляш очень неплох, хотя, как я вижу, вон тем фигурам в плащах за дальним столиком он не по нраву. Бедолаги едят пустую кашу.

— Это эльфы, — пояснил Орю. — Они принципиальные вегетарианцы. По мне так глупость несусветная, мясо полезно для крови. А эти плащи? Делают вид, что маскируются, хотя их тут все знают. Посмотрите на трактирщика, судя по всему, эти парни у него постоянные клиенты.

Котелок с гуляшом поднялся в воздух, накренился, и всё содержимое ухнуло в бездонную пропасть.

— Ну ты и жрать, — неодобрительно произнёс я. — А нам?

Из пустоты презрительно фыркнуло. Эльфы, все как один, резко навострили уши, уставившись на пустой котелок.

— Нда, — вздохнул я. — Маскировка? Нет, не слышал такое слово. Трактирщик, нам ещё порцию гуляша!

Я бросил ему монету, которую тот ловко поймал и спрятал под прилавок. К гуляшу добавили вина, так что наверх, в свой номер, я отползал слегка обожравшись. Початый пузырь с вином пришлось прихватить с собой, два других, непочатых, тащил Чхве. Эх, спивается команда! Это всё моё тлетворное влияние.

Только мы сели догоняться красненьким, как в дверь постучали. Я открыл дверь и увидел на пороге эльфов, замотанных в свои маскировочные плащи.

— Да-да? — поинтересовался я.

— Скажите, вы дракон? — рубанул с плеча стоящий впереди эльф.

— От блин, — вздохнул я. — Проходите, что ли.

Эльфы прошли внутрь, затворив за собой дверь. Я посмотрел на Чхве и спросил.

— Слушай, я дракон?

— Пока ещё нет, — задумался уже изрядно поддатый Тёмный Мечник. — Но если добавить ещё литруху внутрь, то вполне можешь им стать. Как известно, есть три степени опьянения: малый дракон, средний и большой. Первая фаза — это когда человек пьёт вино, вторая — вино пьёт человека, а третья — вино пьёт вино.

— Я пылкать огнём не умею, — предупредил я.

— Ничего, — ободрил меня Чхве Хан. — Будешь дышать винным духом, это гораздо убойнее. А на другой день перегаром.

— Хм, — задумался я. — Ладно, допустим. А что с цветностью? Драконы — они ведь цветные.

— Синюшного, — категорично ответил Оплот Трезвости. — Однозначно.

Эльфы недоумённо переглядывались, не понимая, что тут происходит.

— Мы, драконы, известная пьянь, — подытожил я.

— Ну ты и хам, человек, — из невидимости выскочил настоящий дракон. — Никакого уважения к великой расе драконов!

— Потому что ты трезвенник, — пожал плечами я. — И обжора. Спорол целый котелок еды и не подавился.

Эльфы, увидев дракона Иосифа, дружно упали ниц.

— Во, — тыкал в них пальцем Его Крылатое Самомнение, — вот, бери пример с цивилизованных существ. Вот так надо мне поклоняться! Я тебе это говорил в городе тёмных эльфов.

— Слушай, трезвенник, — Чхве протянул крылатому бутылку, — будешь?

Дракон с сомнением посмотрел на пузырь вина, понюхал, и влил его в себя без остатка.

— А ничего так, — с удивлением произнёс он.

— Никакой культуры пития, — всплеснул руками Чхве Хан. — Ну кто ж так потребляет вино?

— Вот видите, — обратился я к лежачим, — всё разъяснилось. Я не дракон ни разу. Вон он — дракон.

— Простите, — раздалось из-под капюшона, — но я различаю две драконьих ауры.

Это они мою силу доминирования, что ли, унюхали? Я ведь её как раз с мёртвого дракона снял.

— Не знаю, что вы там различаете, но прошу вас покинуть помещение. Мы тут пьянствовать собираемся, — я указал фигурам на дверь. — Если вы, конечно, не собираетесь присоединиться к попойке.

— Мы не пьём вина, — даже с некоторым сожалением произнёс эльф.

Несчастные. Как им живётся-то? Мяса не едят, вина не пьют, что за жизнь такая?

Эльфов удалось спровадить. Мы продолжили культурный отдых, к которому присоединилась оставшаяся часть команды. Сбегали ещё за добавкой, потянулись разговоры за жизнь.

— Как меня достал этот мечник из «Руки», — внезапно произнёс Чхве. — Никак не удаётся с ним сразиться, постоянно мне что-то мешает. То войска барона, то ещё что.

— А давай его приманим, — предложил я, доставая из «инвентаря» трофейный меч. — Он ведь должен его чуять?

Я помахал в воздухе мечом, и протянул его Чхве.

— На, носи с собой. Теперь точно этот хмырь на тебя выпадет, а не на голого барона. Меч-то ведь на имя зачарован.

— Если хочешь, — предложила Розалин, — я могу поменять привязку на тебя. В принципе, эти заклинания можно модифицировать, с «Кайлом-3» это будет несложно.

— Спасибо, — поблагодарил Чхве, — но не стоит. Этот меч гораздо хуже моего, к тому же я не смогу влить в него свою ауру.

— Жаль, — вздохнула Розалин, — это было бы интересным испытанием.

На другой день я объявил начало второй части похода. Наняли местного, чтобы он провёл нас ближе к вулкану, и всей гурьбой полезли в горы. Оказалось, что к огненной горе ведёт вполне себе приличная тропинка, местные добывают у кратера серу, это одна из статей дохода селения. Идти с непривычки оказалось довольно трудно, к тому же у меня началась горная болезнь, акклиматизационные изменения. Я это предусмотрел, запасшись нужными зельями, но даже с соответствующей волшебной помощью, приходилось туго. Мы поднялись на небольшую площадку с выемкой в скале, где я и свалился.

— Проклятье, — выдавил я. — Сил нет вообще.

— Зря вы столько пили вчера, — укоризненно произнёс проводник. — Горы не любят пьяниц.

Я лишь вяло отмахнулся.

Заночевали тут же, Рон с Бикросом поставили палатку и приготовили ужин. Я есть отказался, вообще не хотелось, и как только постелили постель, упал и уснул.

На другой день я проснулся позже всех, но бодрый как огурчик. Зелье адаптогена из эхинацеи пурпурной сделало своё дело, так что к немалому удивлению аборигена я поскакал вперёд горным козликом. Справа вяло дымился вулкан, но извергаться, к счастью, не собирался.

— Вон там, — указал рукой проводник, когда мы достигли перевала, — скрытая долина эльфов. Она тайная, но про неё все знают. Вы же их видели вчера? Ребятам нравится играть в таинственность, ну а нам-то что? Деньги платят и ладно. Но вам ведь не туда, а к вулкану?

— Угу, — покивал я. — Прямо к жерлу.

— Не, так близко я не пойду, — покачал головой проводник. — Уж больно там жарко. Я доведу вас до серных источников и покажу дорогу, а уж дальше вы сами.

— Тогда жди нас у этих самых источников, — предупредил я. — Нам ведь ещё вниз спускаться.

Пошли дальше. Набрали воды в ручье, бегущем из тающего ледника, полюбовались на цветы фрезии звёзчатой, растущей как раз на таких высотах, забрались за красивым кристаллом горного хрусталя, который разглядел Петя, повосторгались видами на тайную долину.

К концу дня добрались до серных источников. Заночевали ниже, ибо пованивало у них знатно, а на перевале вонищу сдувало ветром.

На другой день, оставив проводника ждать, мы полезли выше. Да, тут было подобие тропинки, но всё равно, без снаряжения это был тот ещё экстрим. Розалин раздала нам амулеты левитации, на всякий случай, но я каждый раз вздрагивал, когда из-под ноги выскальзывал камень.

Добрались. Честное слово, добрались. Температура резко возросла, воняло газами, и если бы не драконье заклинание устойчивости к огню и не «очищающие ветра» Розалин, мы бы досюда ни за что не добрались. Я подполз к краю кратера и заглянул вниз.

Ага, вот и она. Древняя сила. Над шкворчащей лавой в воздухе парил золотой телец, раскачиваясь и вздыхая.

— Эй там! — крикнул я. — Как жизнь молодая?

— Человек? — телец повернул ко мне голову. — Здесь? Ты пришёл вернуть мне долг?

— Может и так, — пожал плечами я. — А что я получу взамен?

— Долг! Верни долг! — возопил телец. — Я тут уже целую вечность, а мне так хочется выпить вина! Закусить! Пройтись по весёлым женщинам! Денег нет, всё украли… Я отдам тебе силу огня, она мне не нужна! Дай денег!

Ага, значит я правильно понял намёки в новелле. Подозреваю, что все эти древние силы какая-то компашка героев, разной степени неудовлетворённости. Кто-то желудочно, вроде силы щита, а кто-то просто очень алчный. Ничего, будут тебе монеты. Порченое дерьмо из Вайпера, которое девать абсолютно некуда, они стоят чуть больше медяка.

Сейчас я их тебе выдам.

— Эй, там, — снова крикнул я. — Лови!

Вниз полетел шарик, и, разбившись, обрушил на тельца водопад монет. Телец радостно взвыл, монеты повисли в воздухе, крутясь и подпрыгивая. Следом полетел второй шарик, третий, четвёртый. Телец радостно верещал, впитывая монеты и увеличиваясь в размерах. Я уже начал нервничать, что мне денег не хватит, но когда у меня оставалось последние три стеклянных шара, дух наконец-то остановился, и, повернувшись ко мне, промычал.

— Я наконец-то богат! — возопил он. — О распутные девы! Я иду к вам!

— Силу-то отдай, — насупился я.

— Моё слово крепче стали! — изрёк телец. — Забирай.

Золотой вихрь поднялся из глубины кратера, окутав меня словно туман. Тело на мгновение словно взорвалось, но сила регенерации успокоила ревущее пламя, и оно, спрятавшись внутри моей тушки, улеглось, превратившись в яркий огонёк. Правую ягодицу обожгло резкой болью. Телец исчез.

— Ай! — взвыл я, хватаясь за задницу.

— Что случилось? — встрепенулась Розалин.

— Татуировки, чтоб их, — подвывал я, елозя на камне. — Видела их на мне, когда мы мылись в горячих источниках? Это метки древних сил, и одна теперь вот тут.

Боль внезапно прекратилась.

— Вечно с этими силами проблема, — проворчал я, почёсывая ягодицу. — Идёмте назад, здесь нам больше делать нечего.

Внизу, у серных источников, нас ждал сюрприз. Наш проводник куда-то смылся, а у покосившегося амбара, больше похожего на груду камней, стоял наш старый знакомый мечник со знаком «Руки» на груди.

— Наконец-то я вас нашёл, трусы, — усмехнулся он. — Из-за вас мне пришлось прятаться на этом варварском континенте. Но ничего, скоро вы мне за всё ответите.

— Слишком много болтаешь, — сплюнул Чхве.

— Я-то? — усмехнулся мечник, имя которого мы так и не узнали, — Может и много. Посмотрим, что вы петь будете, когда увидите, что мои коллеги сделали с деревней ваших друзей-эльфов. Помнится, мы уже развлеклись так с одной деревушкой. Как же её звали? Вроде Харрис…

— Да эти эльфы мне и не друзья вовсе… — начал я, но осёкся.

Зря этот придурок упомянул деревню Харрис.

С Чхве творились непонятки. Он потемнел, не почернел, а именно потемнел, другого слова я подобрать не могу. Вонь серы пропала, её вытеснил удушливый запах ядовитого болота и прелой листвы. Тёмный Мечник, действительно тёмный, обнажил меч. По клинку зазмеились серые молнии-всполохи, даже горное солнце, казалось, потускнело. Чхве Хан не увеличился в размере, но мне показалось, что на террориста из «Руки» надвигается великан.

— Ой-ой, — произнёс Орю. — А парень-то на грани. Стоит чуть-чуть недоглядеть за этой силой и всё. Назад не вернётся.

— Надо его остановить! — подалась вперёд Розалин.

— Не вздумай! — резко осадил её Орю. — Не подходи к нему, пока он в таком состоянии. Пока что он контролирует свою силу.

Чхве, не говоря ни слова, бросился в драку. Безымянный, сразу видно, струхнул, но отступать всё же не собирался. Схлестнулись клинки. Я ожидал услышать лязг стали, но вместо этого раздались лишь глухие удары, когда меч «руковца» парировал атаки Тёмного Мечника.

Теперь я понял, почему в новелле его называли именно так.

Окружённый аурой Леса Тьмы Чхве бился словно автомат, я не уверен, что он даже дышал. На его лице не отражались эмоции, ни ярость, ни злоба, чувствовалась лишь одна всепоглощающая мощь проклятого леса. Надо отдать должное противнику, он держался. Сначала мечник пытался атаковать, но быстро понял, получив два широких пореза, что это дело гиблое. Хоть поединок и проходил на повышенных скоростях, я успел заметить отчаяние в глазах Безымянного. Вот такого авангардизма боец явно не ожидал. Подловив момент, противник решил воспользоваться своим старым трюком, а именно — сбежать. «Руковец» воспользовался инерцией удара Чхве, и, отлетев в сторону, кинул под ноги кристалл. Вспыхнул круг портала, но Чхве сумел заметить неладное и метнул меч Безымянного, который мы отобрали на русалочьем острове, в спину удирающего в портал хозяина. «Руковец» завизжал, когда клинок пробил ему поясницу, аура тьмы, устремившаяся следом, настигла заклинание, изменив цвет окна перехода с красного на тёмно-фиолетовый, и попытавшийся сбежать враг провалился в бездну.

Присутствие Леса Тьмы заколебалось и исчезло.

— Задолбал ты удирать! — взревел Чхве полным ярости, но всё же человеческим голосом.

— Не уверен, что он удрал, — к Тёмному Мечнику подошёл Орю. — Похоже, ты отправил его в какое-то очень неприятное место.

— Этот урод убивал близких мне людей, — успокоившись ответил Чхве. — Я хочу оторвать ему башку.

Быстро же он взял свою ауру под контроль. Уважаю.

— Похоже, ты перебил ему позвоночник, — Орю посмотрел на то место, где только что светился портал. — Сомневаюсь, что он теперь сможет ходить.

— Плевать, — мрачно бросил Чхве. — Будь он трижды калека, я убью его без сожалений.

— Прости, — Чхве Хану подошла Розалин, — я попыталась блокировать заклинание перехода, но твоя странная аура заставляла все мои заклинания работать странно. Я побоялась пускать их в ход.

— Правильно сделала, — вздохнул Чхве. — Эта мощь тёмного леса, которой я пропитан, она ведь схожа с древней силой. Когда эта штука вырывается на волю, искажается всё, в первую очередь я. Пойдёмте, мы должны помочь эльфам.

В принципе, эти эльфы мне никто и звать никак, но возражать я не стал. Во-первых, бросать их было бы как-то не по-людски, а во-вторых я решил попробовать на захватчиках мою новую силу.

Надо же её на ком-то испытать, правильно?

Вниз идти всё же проще чем вверх, особенно, если не спускаться по тропе, а спрыгнуть со скалы вниз, в долину, активировав одноразовые амулеты левитации. Наша команда, словно лёгкие пёрышки, слетела вниз, мягко приземлившись в густой зелёной траве.

Сразу видно, эльфячье царство. Лес, луг, травушка-муравушка, птички, ручеёк. Лепота!

Подобрались к деревне со стороны леса. Эльфы, ушлые типы, не пострадали, чтобы там не плёл этот раненый в задницу мечник. Да, эльфийское поселение осадили войска неприятеля в виде одного худощавого типа в костюме и серебряной маской на лице, коротышки, да своре псов, голов, наверное, под пятьдесят, но сама деревня укрылась зелёным мерцающим щитом, похожим на сплетение веток.

Магия! Это вам не хвост собачий.

— Так-так-так, — тихо произнесла Розалин. — Ребята, осторожнее. Это бурматы, я их магию даже отсюда чую.

— Что ещё за бурматы? — не понял я.

— Дикие псы, вкусившие человечины и заражённые демоническими сущностями, — пояснила Розалин. — Гнусные твари. Видите того коротышку? Это Дрессировщик, Кукольник, Кукловод, называйте как хотите. Это он ими управляет. Не удивлюсь, если он этих тварей наплодил. Обычно для создания бурматов эти подонки используют детей…

Чхве, не говоря ни слова, обнажил клинок. Котики перекинулись в боевую форму, Орю положил руку на свою катану, Рон звякнул кинжалами, и даже Бикрос извлёк откуда-то двуручный меч.

И у этого есть свой «инвентарь». Подозреваю, он в нём продукты хранит, и свои пыточные инструменты. Главное, чтобы ножом, которым он людей режет, помидоры не кромсал.

— Погодите, — остановил их я. — А дайте-ка я по этим уродам своей новой силой жахну, вам же потом легче будет.

— Дело говорите, молодой хозяин, — согласился Рон.

Я ухмыльнулся, встал во весь рост и шагнул вперёд. Внутри меня вспыхнула чистая энергия, пламенем пронеслась по жилам, выстрелив вверх ярко-красным пламенем. Над противниками, только-только заметившими меня, сформировалась огненная воронка, разразившаяся потоками иссиня-белого пламени. На землю упали огненные сгустки, сжигая и траву, и псов, и всю мелкую лесную живность, попавшую под удар. На земле остались лишь выгоревшие проплешины. Завизжали заживо горящие бурматы, коротышка с матерными воплями отскочил в сторону, размахивая руками и пытаясь перегруппировать своё запаниковавшее собачье войско, долговязый прикрылся щитом, а я…

А я почувствовал, что мне очень хреново. Силы утекли, мир перед глазами выцвел, всё завертелось волчком и исчезло.

Очнулся я в полной тьме. Рядом журчала вода, пахло цветами.

— Он очнулся! — услышал я голос дракона.

Я пошевелил рукой. Шевелится. Уже лучше, значит, я таки жив. То, что рядом орал дракон, меня не смутило, мозги ещё не включились полностью. Очистив лицо от листьев (так вот что мне мешало смотреть!) я с трудом сел.

Хм, пещера. Небольшая, здесь, наверное, поместится от силы человек пять. Я возлежал на каменной плите, чем-то напоминающей алтарь, вот только камень был тёплым. Вокруг алтаря вились толстые корни, мягкие и шершавые на ощупь.

— Кайл! — в пещеру ворвалась Розалин. — Ты очнулся! Наконец-то!

— Так, — я почесал в затылке, — сколько времени я валялся в отключке?

— Два дня, — доложила волшебница. — Джана перенесла тебя сюда, в это святилище, когда ты свалился замертво на поле боя. Оно как раз под корнями их Древа Предков.

— Ну, прямо так замертво, — пробурчал я.

— Почти, — вздохнула Розалин. — Ты уже не дышал. Хорошо, что мы были рядом и тебя откачали. Идём, раз ты очнулся, Джана хочет с тобой поговорить. Она старейшина этой деревни, и по совместительству жрица.

Я встал. Ничего вроде самочувствие, не качает, да и силы есть. Жрать, правда, хочется, но ничего, потерплю. Я вышел из пещерки на свежий воздух и побрёл следом за Розалин.

Да, красиво тут. Я, конечно, понимаю, что живые дома-деревья это, в определённом роде, клише, но ничего не поделать, аборигены жили именно в таковых, и смотрелось это довольно стильно. Жилые деревья, похожие на пузатые баобабы, вырастали метров, наверное, до двадцати, и соединялись друг с другом висячими мостами, по которым сновали местные. Нам, по счастью, не пришлось лезть наверх, домик этой самой Джаны, располагался визу, в корнях «баобаба», и оказался обычной деревянной избой, правда, довольно экзотического вида. Розалин открыла дверь и зашла внутрь. Я вошёл следом.

Обстановка внутри напомнила мне классическое обиталище лесной ведьмы. Стол, деревянные лавки, пучки сушёных трав на верёвках, внушительная коллекция алхимических приборов и огромный книжный шкаф, полностью забитый книгами.

— Вижу, молодой человек, с тобой всё в порядке, — из-за занавески, прикрывающей вход в соседнюю комнату, вышла эльфийка, как я бы сказал про человека, средних лет. Впрочем, сколько ей лет на самом деле, хрен знает. Этих эльфов не разберёшь, а спрашивать я, естественно, не буду.

— Садись, — она указала на лавку, — надо поговорить.

Я сел, Розалин пристроилась рядом.

— Для начала я хочу тебя поблагодарить за спасение нашей деревни, — эльфийка села напротив нас, — без тебя и твоих друзей нам пришлось бы туго. Никогда не видела такую стаю бурматов. Сколько же невинных душ эти подонки загубили?

— Много, наверное, — пожал плечами я. — У меня с этими террористами свои счёты. Как сработала моя огненная сила? Многих пожёг? Я, отчего-то, потерял сознание, когда её использовал.

— Да, много, — кивнула старейшина, — почти всех. Остальных добили твои друзья. Коротышке и Серебряной Маске, правда, удалось ускользнуть, но это уже неважно. Больше они сюда не попадут. Я перенастроила защитные механизмы долины, им в это место путь закрыт. Но я хотела с тобой поговорить не об этом.

— Про мою силу огня? — догадался я.

— Именно так, — строго кивнула Джана. — Скажи, как ты думаешь, почему люди обычно не пользуются Древними Силами? Владельцев таковых было не так уж и много, а у тех, кто собрал две так вообще зафиксировано всего лишь пять. По крайней мере, в хрониках упоминается именно это число.

— Ну, не знаю, — пожал плечами я. — Может не нашли просто?

— Нет, не по этому, — покачала головой Джана. — Кто ищет, тот всегда найдёт. Видишь ли, любая Древняя Сила расходует жизненную энергию своего владельца. Тот, кто часто её использует, не доживает и до сорока лет.

— Опа, — только и произнёс я.

— У тебя же ситуация куда интереснее, — продолжила эльфийка. — Скажи, как тебе пришло в голову зациклить свои силы на силу регенерации?

— Э-э-э… — протянул я, — никак не пришло. Само получилось.

— Понятно, — задумалась эльфа. — Значит, везение. Видишь ли, не будь у тебя регенерации, все те силы, которые ты собрал, давно бы разорвали тебя на части. Они сейчас жутко разбалансированы. Сейчас ты на грани, и любое применение твоих способностей грозит для тебя смертью.

— Та-ак, — протянул я. — Кажется, у меня проблемы. Значит, надо думать над решением.

— Поздравляю, — с уважением посмотрела на меня Джана. — Ты меня впечатлил. Обычно люди, узнав, что у них всё плохо, впадают в истерику. Ты же, смотрю, слеплен из более прочных материалов. Это хорошо, сила воли имеет важное значение.

— Жить захочешь, не так раскорячишься, — пожал плечами я. — Что толку орать и бегать кругами? Нет, если бы помогло, то орал бы и бегал, а так… Слушай, Джана, раз ты так много знаешь про эти вещи, может подскажешь что-нибудь?

— Подскажу, — эльфийка встала из-за стола, подошла к книжному шкафу и достала оттуда увесистый том. — Так уж получилось, что я посвятила свою жизнь изучению древних сил. Тебе повезло. Вот, смотри.

Она положила том на стол, открыла, и некоторое время листала страницы.

— Видишь этот рисунок? — произнесла она. — Это круг сил. Он, естественно, не полный, например та твоя минорная сила, отвечающая за убеждение, мне была неизвестна.

— Аура доминирования? — уточнил я.

— Она самая, — кивнула Джана. — Итак. Силы делятся на мажорные и минорные. Мажорные — это мощные силы, сила ветра, сила огня, воды и камня. У тебя огонь и ветер, и они находятся в разладе. Ветер раздувает огонь, и тот абсолютно ничем не уравновешен. Естественно, что при использовании она вышла из-под контроля и пожрала всю твою жизненную энергию.

— А уравновесить её можно водой? — поинтересовался я.

— Нет, — покачала головой эльфа. — Камнем. Камень сильнее огня, но пасует перед водой, ветер разгоняет воду, но усилит огненную стихию. Сам камень инертен.

— Кажется, круг не замкнут, — задумалась Розалин.

— Не замкнут, — согласилась Джана. — Возможно, есть ещё силы. Точнее, я определённо уверена, что есть. Ходят слухи о Белом Круге. Сам по себе он не даёт никаких суперспособностей, но связывает все силы владельца вместе, уравнивая, и в какой-то мере устраняя дисбаланс. Так, теперь про минорные. Это твой щит, как ни странно, регенерация и аура доминирования. Не знаю, почему первые две записали в младшие, по мощности они не уступают старшим силам. Твоя регенерация, кстати, выступает в качестве малого белого круга, только она больше усиливает, чем уравнивает.

— Такая вот хитрая мозаика, — задумчиво произнёс я. — Значит, мне нужно искать этот камень?

— Да, — кивнула старейшина. — Говорят, что то место, где сейчас раскинулось королевство Роан, раньше называли «каменным царством».

— Полагаешь, что Сила Камня у меня под носом? — спросил я.

— Понятия не имею, — пожала плечами Джана. — Возможно, это всего лишь совпадение. Знаешь, я бы хотела, чтобы ты взял с собой моего племянника. Его зовут Дроут, он целитель, и вместе со мной занимается изучением Древних Сил.

— А я для него замечательный предмет исследования, — усмехнулся я.

— Да, — просто ответила Джана. — Не стану скрывать. Но ведь целитель тебе самому пригодится.

Тот самый Дроут из новеллы? И чем он мне пригодится? Лечить и Розалин может, а этот непонятный эльф мне совсем ни к селу, ни к городу. Нужен будет целитель, так я жреца найму, проще будет. Ну изучает он древние силы…

Так. Стоп. Думаем.

Что у нас с этими силами, кроме моих? А у нас имеется искусственная сила, которую мы нашли в подвале башни магов, а специалистов как раз нет. Все, кого я попросил этим заняться, пасуют перед семечком в колбе. Хм, а ведь этот парень мне подойдёт. Если я сумею воспроизвести этот магический аккумулятор, то… О, сколько вариантов сразу открывается!

— Хорошо, — согласился я. — Но есть условие. Твой племянник поступит под моё командование. Если я поручу ему исследовательскую работу по его профилю, пусть покажет своё мастерство. Естественно, работа будет оплачена, и щедро оплачена. Ханитьюзы всегда ведут честную игру. Копия результатов исследования будет выслана тебе, другая копия будет моей, и я буду иметь полное право использовать эти результаты в своих интересах.

— Это справедливо, — пожала плечами Джана. — Я не вижу препятствий.

— Значит, по рукам, — подытожил я.

— Чувствую, ты опять что-то придумал, — Розалин пристально посмотрела на меня, когда мы вышли из домика.

— Ага, — кивнул я. — Помнишь те семечки из башни? Во-во, они самые. У тебя до них руки не доходят, а стальным эта загадка не по зубам. Может этот эльф справится? Вот и посмотрим.

Розалин повела меня к остальной команде, разбившей палатки под большим дубом. Почти у самого дерева на меня свалился дракон.

— Задавишь же! — возмутился я. — Ты ведь уже довольно прилично подрос.

— Ты меня напугал, человек! — вместо извинений заявил Иосиф. — Вот так взял и почти умер. Больше так не делай. Я почти к тебе привязался.

— Спасибо, — я похлопал его по спине. — Мне очень приятно, что ты обо мне так заботился. Местные тебя не утомили?

— Нет, — покачал головой крылатый. — Они так забавно преклоняются передо мной. Интересное дело, все эльфы почитают нас почти богами?

— По крайней мере лесные и тёмные — точно, — к нам подошёл Орю. — Довольно забавное суеверие и несколько утомительное. Вижу, Кайл, ты полностью оклемался.

— Да, — кивнул я, — вот только пользоваться древними силами мне пока не стоит. Расскажешь подробнее, как прошла битва?

— Могу даже в стихах, — хмыкнул бард.

Я, поздоровавшись со всеми, уселся у костра, разведённого в небольшой ямке, выложенной камнями, и приготовился слушать. Бикрос кашеварил, Рон сообразил лимонад, всё же на голодный желудок вина лучше не пить, а Орю, приняв позу барда-рассказчика, принялся витийствовать, аккомпанируя себе на лютне.

Если верить нашему барду, битва была воистину эпических масштабов. Когда с небес обрушились столпы серные и огненные, призванные из небытия лично мной, демоническое войско практически уполовинилось. Орю и Чхве Хан (Орю, естественно, впереди, подавая пример своим мужеством и непоколебимостью) принялись кромсать врагов в капусту. Монстры наседали, но два героя, плечом к плечу, неистово рубили наседающие орды демонических отродий…

— Ты ври, да не завирайся, — пробурчал Чхве. — Псы были практически деморализованы.

— Какой ты нудный, — вздохнул бард, — никакого чувства прекрасного!

Дворецкий Рон схлестнулся с Серебряной Маской. Звенела сталь, летели искры, в свете заката сверкавшие алым, словно кровь, оросившая землю. Долго бились двое, Тёмный Дворецкий, вкусивший мёртвой маны и Таинственный Незнакомец, посвятивший себя служению злу, но никто не мог взять верх…

— Вот тут есть доля правды, — покивал головой Рон. — Лица этого типа я не видел, но стиль боя мне показался весьма знакомым. И не то, чтобы я не мог его побить, мне очень хотелось понять, кто же передо мной, так что я не форсировал поединок. Правда, поганец всё равно сбежал.

Котики бились словно львы. Сверкали алмазные когти, стелилось по земле ядовитое дыхание, смешиваясь с наползающим вечерним туманом. Туго пришлось осквернённым псам, ибо не знали пощады клыки и когти.

— Мяу! — согласились оба котика. — Мы такие. Героические. Правда, нам всего по паре псов досталось, перед нами Бикрос со своим дрыном выкрутасничал.

Бикрос, славный повар, бился как мифический герой древности, заставив повернуть вспять остатки демонической орды. Сверкала дуга двуручного меча, во все стороны летели лапы и головы, рассекаемые благородной сталью, и ничто не могло его остановить, псы были разделаны словно цыплята на кухне…

— Ну, — почесал в затылке польщённый Бикрос, — не так всё было. Двуручник — он что? Он тяжёлый, с ним не повыкрутасничаешь, но ежели зацепил, то всё, уже не встанешь. Я–то как? Шмяк, полпса. Шмяк, ещё половинка. Тут главное приноровиться, и да, конечно, почти так же, как и на кухне, только нож побольше.

— Не, с вами героической саги не получится, — Орю со вздохом отложил лютню. — Всё опошлили. До чего вы приземлённый народ.

— Браво, уважаемый бард, — захлопал в ладоши Дроут. — Мне понравилось.

Я не заметил, когда он подошёл.

— А это, друзья мои, наш новый спутник, — я представил эльфа, — Дроут, целитель, специалист по древним силам. Ну что, пообедаем и спускаемся вниз, к машине?

Этим вечером мы вернулись в Коси. Оказалось, наш проводник успешно удрал, увидев открывающийся портал, из которого выскочил мечник «Руки». Лично я его не винил, не сделай он ноги, лежал бы сейчас разрубленный пополам.

Мы как следует отдохнули и на следующее утро погрузились в автомобиль. Эльф, запертый в железной коробке на колёсах, пусть и по-королевски обставленной, ощутимо нервничал, а когда я разогнался до более-менее приличной скорости, просто забился в угол, изредка икая. Бедолага оказался совсем непривычен к скоростям, у них даже лошадей в деревне не было. С другой стороны, зачем им в долине лошади?

В Вестерн мы вернулись, не привлекая особого внимания. Народ уже привык к машинам, обкатываемым на городских улицах, так что на наше появление никто не среагировал. Зато Дроут прилип к стеклу.

— Мэллорн! — с непередаваемой интонацией произнёс он. — Здесь, в людском городе?! И такой большой! Я хочу его осмотреть!

Ага, значит таки мэллорн. Очень хорошо.

— Осмотришь, какие проблемы, — пожал плечами я. — Сегодня съездим, а завтра я бы хотел тебе кое-что показать.

На другой день мы с Розалин и эльфом совершили визит к башне магов. На втором этаже вовсю работал научно-магический исследовательский институт, пока, правда, в лице шести артефакторов, но это до поры, до времени. Скоро приедет Фальк с коллегами, вот тогда начнём разворачивать и академию и прикладные исследования. Мы прошли внутрь башни и спустились в подвал. Я показал Дроуту шары с семенами.

— Вот это наследство мне досталось от старых владельцев, — пояснил я. — Эти штуки используются как аккумуляторы маны, но я не имею представления, как они работают.

— Это… — выпучил глаза эльф. — Кощунство!

А, ну да. Это ведь семена мэллорнов, а я их эльфу показываю. Ясен пень (мэллорный) что кощунство.

— Колдуны, которые этим занимались, мертвы, — пояснил я. — Мы же взрастили одно семечко в городе, и целую рощу около башни, ну, ты сам видел, так что не надо смотреть на меня безумными глазами. Не я эти семена в стекло закатывал. Я хочу, чтобы ты разобрался, как работает этот накопитель. Сумеешь — заплачу золотом, и даже поделюсь парой семян. Думаю, два лишних мэллорна вашей долине не помешают.

— Ты знаешь, что наши Древа Предков не дают семена просто так? — эльф взял в руки шар и внимательно его осмотрел. — Они плодоносят примерно раз в сто лет. Можно, конечно, провести ритуал и заставить дерево дать семена, но тогда оно погибнет. Уверен, те, кто собрали здесь эти шары, погубили немало деревьев.

— Вот как! — удивился я. — Чего не знал, того не знал. Ну, так что, займёшься устройством? Мне оно напоминает искусственно созданную древнюю силу.

— Так оно и есть, — вздохнул Дроут, — это как раз моя специальность. Даже вдвойне. Но ставлю условие. Если мне удастся повторить эту технологию, ты посадишь оставшиеся семена.

— И даже тебе две штуки отдам, — кивнул я. — Даю слово.

— Копия этого устройства будет гораздо слабее, — предупредил эльф. — Ведь в ней не будет семечка.

— Да плевать, — отмахнулся я. — Это неважно. Если материалы будут доступны и недороги, хоть втрое слабей, возьмём количеством и массовостью. Что тебе нужно для работы?

— Тут уже неплохая лаборатория, — Дроут огляделся по сторонам, — но я подумаю и составлю список.

Вот и хорошо, ещё одну проблему спихнули на чужие плечи. Пусть трудится, а мне пора заняться поиском Древней Силы, отвечающей за камень.