• Илья Модус

• истребление

Mr. Sanchez жжет напалмом!

Желаю приятного прочтения)

Требал посмотрела на меня внимательным взором. Сказал бы, что почувствовал себя добычей сокола, пикирующего с неба, но…

— Мы должны сделать это, — произнесла она.

— Знаешь, — оглядевшись по сторонам в пустующем отсеке, выдавил из себя некоторую улыбку. — Я, конечно, польщен тем, что ты привела меня туда, где нет лишних глаз…

— Почему ты медлишь? — спросила она. — Разве я не пообещала тебе, что все будет хорошо?

— Нет, — напомнил я. — Ты сказала: «Тебе понравится!». А у нас, видимо, разные представления о категориях удовольствий…

— У тебя развитая лантийская генетика, — произнесла она. — Ты сам говорил. Так что это будет просто. Тебе не нужно ничего делать — я все сделаю сама. Это нужно нам обоим… Поможет отвлечься, сбросить накопившийся стресс… Переключиться с проблем на кое-что… более… интересное для нас обоих…

— Хотелось бы слышать это в других обстоятельствах, — пробормотал я. И почему в компании красивой девушки мы, мужики, порой теряем голову?

— При каких? — она недоуменно посмотрела на меня.

— Знаешь… — спохватился я. Вот идиот! О чем ты думаешь? Она только что потеряла… близкого человека, с которым явно не просто служила бок о бок. Раз позволяла себе подобное, то уж точно ближе покойному командиру «Авроры», чем остальные триста девятнадцать членов команды. — Что-то я себя неважно чувствую… И вообще, думаю, мы бы пригодились, чтобы починить пару-тройку сгоревших реле, или заменить проводку… У меня, кстати, неплохо получалось и…

Требал подошла ко мне почти вплотную.

Она на полголовы ниже, и потому смотрит снизу вверх… Довольно… Пикантный взгляд. Я знаю, что она хочет, но я что-то мне не хочется…

— Хорошо, — томным голосом произнесла она, положив правую руку мне на грудь. — Давай тогда я сыграю на твоем чувстве вины… Начнем с последнего.

— Давай не будем?

Мы в той части корабля, где, даже если она меня будет трубой нарезать, моих криков никто не услышит.

— Нет, мы сделаем это, — произнесла она. Почему ее «интимный шепот» больше похож на шипение змеи? — Итак… Ты нарушил мое личное пространство…

— Я не виноват, что упал лицом тебе на… вырез в форме, — нашелся я. — Ты начала маневр, я оказался не готов…

— Значит вину не отрицаешь, — подытожила она, рисуя пальчиком у меня на груди. — А до этого ты приложил меня головой о переборку. Знаешь, до сих пор болит. Очень сильно.

— Я извинился.

— Не сильно помню этот момент.

— Ты была в отключке.

— Точно, — улыбнулась она. — А еще ты бросил меня без сознания на корабле, где еще в клетку не был заперт рейф.

— Не думаю, что его интересовала твоя грудь, — сказал я. — Тем более, что он при обратном кормлении уже… Нарушал твое личное пространство… По моему приказу, конечно…

Требал посмотрела мне прямо в глаза.

— Дай тебе шанс ты сам себя утопишь, не правда ли? — уточнила она. — И никакого давления не нужно… Я уж начала прикидывать как тебя заставить, уже думала угрожать… А потом поняла — ты ведь просто мужчина.

— Прозвучало крайне обидно, — признался я. — Ты ведь не из феминисток?

Девушка задумалась…

— Не уверена, что правильно поняла термин, но, думаю, что нет… Итак, мы сделаем это?

— Давай как-нибудь в другой раз? — предложил я.

— Нет, именно сейчас, — ответила она. Ее пальцы уперлись торцом мне в грудину, после чего кисть стала похожа на голову королевской кобры…

А затем я почувствовал боль в груди, ощущение полета и… боль в спине и затылке.

— Черт! — выругался я, чисто инстинктивно расположив руки на предназначенных для этого поверхностях. Пальцы коснулись похожих на наполненных желе силиконовых подушечек.

А вокруг тела засиял бело-голубой свет. На стене передо мной панель ушла в сторону, явив собой похожий на слегка измененный ромб контрольный экран. Вспыхнули цветовые отметки, появились пометки на языке Древних…

— Это, между прочим, больно, — кашлянув, сказал я.

— Не нужно было испытывать мое терпение, — сухо произнесла она, подходя к монитору и небольшой клавиатуре, что выскользнула из стены. — Не пришлось бы применять силу.

— Так мы взаимоотношения не выстроим, знаешь ли, — предупредил я. — Запугиванием и насилием не так уж многого можно достичь…

— Заигрываниями и навыками рукопашного боя от мужчины можно добиться гораздо большего, чем простыми просьбами, — спокойно ответила она, изучая показания на мониторе.

И не было больше даже ни намека ни на одну толику того, что было между нами еще минуту назад. Если химия между нами и была, то уж явно неорганическая, искусственная, ложная…

— И зачем все это? — спросил я, продолжая находиться в контрольном кресле Древних.

— Мне нужны выходные данные, — сказала Требал. — Получить их можно только в том случае, когда кто-то находится в кресле.

— Так села бы сама! Оно же работает на основе гена Древних… У тебя же он есть…

— Да, но не такой сильный, как есть у организма лантийца, — сказала девушка. — Чем сильнее ген, чем ближе он к лантийскому, тем больше систем и функций открываются с помощью кресла.

— В том числе и…? — многозначительно поинтересовался я, смотря на показания монитора, когда Требал отошла в сторону.

Контрольное кресло Древних.

Требал спрятала в стену консоль, после чего зашла за мою спину. Судя по звуку, сняла какую-то из панелей…

— Что ты знаешь об этом устройстве? — поинтересовалась она у меня.

— Знаю, что оно потребляет прорву энергии, — припомнил я. — Так же его устанавливают на аванпостах и в Атлантиде для управления самонаводящимися снарядами.

— Это предел твоих знаний, как пришельца из другой вселенной? — поинтересовалась Требал.

— Командир рассказал тебе и об этом? — спросил я, насторожившись.

— У нас не было друг от друга секретов, — ответила она. Раздался мелодичный звук, сопровождающий, обычно, извлечение главных кристаллов в системах Древних. Бело-голубая подсветка кресла пропала. — И он рассказал мне о том, кто ты и что из себя представляешь.

— И… что я представляю? — полюбопытствовал я.

— Пустышка, которой досталась улучшенная генетическая оболочка, — сказала Требал. Кристалл встал на место и все вернулось к тому, как было. — Ни знаний, ни умений, ни способностей к высшим наукам. Хотя бы даже нашего уровня…

Лет десять назад, будучи моложе, я бы просто встал и ушел, не став терпеть оскорбления на собственном корабле. Но Требал явно владела какой-то интересной информацией. И разбиралась в технологиях Древних. Как минимум — контрольного кресла.

— Скажи, ты родилась стервой, или это уже приобретенное? — поинтересовался я, наблюдая за тем, как показания на мониторе изменились.

Теперь перед моим глазами раскрылась карта целого куска космоса. В одной части находилась отметка нашего корабля, в другой — вражеский корабль-улей. А еще дальше — еще одна отметка. Причем, более массивная, чем обычный корабль-улей.

Не нравится мне все это…

— Так проще жить, — ответила она. — Я закончила.

— Молодец. Протри станок.

Девушка обошла контрольное кресло, проигнорировав мои слова и снова подошла к монитору.

— Итак, у нас есть больше данных, — произнесла она. — Кресло, как и всегда, отлично делает свою работу.

— Хотелось бы еще мне знать, что делаешь ты, — признался я. — А то чувствую себя здесь несколько лишним…

— Кресло управления функционирует путем создания нейронного интерфейса между разумом субъекта-оператора и соответствующим устройством, позволяя пользователю управлять любой технологией, с которой оно связано, одной только мыслью, — произнесла девушка. — Кресло содержит оборудование, которое интерпретирует мысленные команды, отдаваемые пользователем, и выполняет их, затем передает информацию обратно пользователю для подтверждения. Закольцованное мысленное управление. Ты же летал на… как ты их назвал?

— «Прыгуны», — пояснил я.

— «Прыгуны», — повторила девушка. — Интересное название… Почему именно так?

— Потому что горизонт событий активных звездных врат выглядит как лужа воды, — пояснил я. — А корабль «прыгает» в эту самую лужу…

Требал пару секунд раздумывала.

— Примитивная аналогия, но достаточно верная, — заключила она. — Впрочем, ничего другого я и не ожидала от представителей примитивных рас. Почему ты на меня так смотришь?

— Скажи, ты когда-нибудь задумывалась над тем, что называть людей, которые не развились до твоего уровня, который, кстати, обеспечили Древние, «примитивными», несколько оскорбительно? — поинтересовался я.

— Это научный термин, — сказала она. — Вы примитивны, по отношению к нам. Даже ко младшим расам Древних.

— Интересно, а Древние твою расу тоже называли примитивными? — спросил я. Нет, в самом деле интересно, откуда этот снобизм в конце-то концов?! Да, она, оказывается, та еще стерва, меняющая маски в зависимости от обстановки, но всему же должен быть предел?!

— Я родилась намного позже того, как мы преодолели рубеж примитивности, — спокойно ответила она. — Мы стали младшей расой, входящей в конфедерацию Древних.

— Но, по сравнению с ними самими были примитивными, не так ли? — продолжал настаивать я.

— Да, — невозмутимо сказала она. — Но менее примитивными, например, чем твои друзья с Атоса. Или твоя базовая раса.

— С чего ты взяла?

— С того, что я умею работать с технологиями Древних, — парировала Требал. — А ты даже настроить системы корабля не смог самостоятельно. Если б не мой тренированный организм, то вы бы так и погибли под обстрелом рейфов. Впрочем, думаю, сейчас бы ты уже ползал в ногах у королевы, вываливая ей все секреты, какие она только хотела бы узнать.

Безжалостная, абсолютно не тактичная стерва. Начинаю жалеть, что спас ее. Может еще раз вырубить и уже другой стороной головы ударить, да посильнее? Это поможет или все станет только хуже?

— Давай продолжим разговор о контрольном кресле? — предложил я. — Например, мне интересно, почему именно такой способ выбран для управления теми же самонаводящимися снарядами?

— Этот метод управления предотвращает несанкционированный доступ к системе другими способами, являясь мерой безопасности, не позволяющей любому, у кого нет возможности пользоваться креслом, легко управлять системой без него, — пояснила она. — Управляющие или же контрольные кресла специально генетически привязаны к определенному биологическому виду для предотвращения несанкционированного доступа. В нашем случае — к Древним. Их потомкам и их же младшим расам.

— Почему бы тогда не использовать хорошую кодировку? — поинтересовался я. — Пароли, сетчатка глаза, биометрия и все такое?

— Так кресло это все и использует, — недоуменно ответила Требал. Потом, словно спохватившись, ответила. — Пароли можно узнать, носителя биометрии — заставить, принудить, подчинить его разум. Но кресло… Кресло обмануть нельзя. Оно сканирует того, кто пытается им управлять, реагирует на изменение выделяемого оператором потожирового материала, анализирует частоты мозга, его излучение, ритмы внутренних органов… Стоит воздействовать на оператора биологическим, химическим, ментальным или другим излучением, веществом, сломить его волю или подчинить как-то иначе — кресло не станет работать.

— То есть, не только должен быть ген, — понял я. — Человек сам по себе эдакий мастер-ключ.

— Элегантное решение, не так ли? — улыбнулась Требал. — Теперь я могу верить тебе.

— А до этого? — уточнил я.

— А до этого момента как мне следовало относиться к человеку, который прибыл из другой вселенной с неизвестными помыслами утверждает, что один из самых героических лантийцев и Вознесшихся пошел на нарушение всех мыслимых и немыслимых правил и отдал в твое распоряжение Атлантиду? — спросила она. — Ты и твои люди не обладаете знаниями Древних, но вы восстановили корабль. С вами рейф, который старше, чем может показаться.

— С чего ты это взяла?

— К концу войны среди рейфов наблюдалось расслоение по ульям, — произнесла Требал. — Они начали распадаться на коллективы в связи с уничтожением их главнокомандующей — Королевы Смерть. Среди них появилась манера — татуировать себя в честь знаков своего улья. У этого ничего подобного нет. Либо он слишком молод, либо слишком стар. Молодым он не выглядит. Из чего я делаю вывод, что он один из тех, с кем мы воевали десять тысяч лет назад. Интересно, как вы смогли его обнаружить и пленить? И почему он до сих пор не в одном из ульев? Какой королеве он служит?

Девушка с интересом смотрела на меня, ожидая ответа.

— Давай продолжим нашу лекцию о кресле — предложил я.

Поняв, что ответа на ее вопросы не прозвучит, Требел не изменилась в лице. Бьюсь об заклад, она будет выуживать из меня эту информацию позже. Совими коварными приемами…

— Как я уже сказала, кресло взаимодействует с мозгом, — произнесла Требал. — Это беспроводная связь и вмешаться в нее невозможно. Кресло лишь вершина всей технологии, которая участвует во всем процессе, — девушка подошла к монитору и нажала несколько пиктограмм на нем.

Картинка вновь изменилась.

Контрольное кресло Древних.

— Пусть они все похожи внешне, но устройство и периферийные системы кресел на Атлантиде или на кораблях, различны, — объяснила она. — Перед тобой — кресло с Атлантиды. Это базовая версия для городов-кораблей, аванпостов и так далее. Элементы, которые ты видишь внутри, являются первичной системой управления городом или аванпостом, а так же подключены ко всем частям поселения. На корабле использовать их нет смысла, так как они банально занимают слишком много места и излишни для военного звездолета. Применяют лишь само кресло и его платформу, — она указала на площадку, на которой стояло кресло, — а оборудование подключают к системам корабля.

— Все дело в экономии места? — уточнил я.

— И в энергии, — добавила девушка. — Кресло по умолчанию должно использовать МНТ для своей работы. Но этот элемент питания не так-то легко произвести. А с некоторого времени войны, как раз перед производством кораблей вроде этого, и вовсе невозможно.

— Почему?

— Лантийцы не объясняли причин этого, — сказала Требал. — А младшие расы не задают вопросы.

— И даже слухов не было?

— А они важны?

— В слухах порой есть крупица истины, — подметил я.

— В таком случае, тебе лучше поговорить с кем-нибудь другим, — сказала Требал. — Я сбором слухов не занималась.

— Хорошо, допустим. Но на «Гиппафоралкусе» нет МНТ. Но кресло работает, — заметил я.

— Потому что на этом корабле и последующих стали устанавливать в качестве корабельных силовых установок сверхреакторы, — объяснила Требал. — Когда они запущены, то выдают достаточно энергии, чтобы питать кресло. Но это существенно истощает энергоресурсы корабля. Поэтому корабли, отправляющиеся в бой, старались комплектовать МНТ. На этом корабле, похоже, его забрали при эвакуации. Или не было вообще. Такое могло быть, если их не осталось к концу войны.

— Допустим, — кивнул я, поднимаясь с кресла. Нечего энергию зазря жечь. — Значит на корабли ставили упрощенную версию, без всех этих, — я указал на монитор, — дополнительных установок?

— Я не совсем верно объяснила, — поморщилась Требал. — Платформа с креслом и системы, которые указаны на схеме — это не единое целое. Платформу с креслом можно отсоединить и переместить. Так и поступали с кораблями — просто не строили «нижнюю» часть, так как в ней используются весьма редкие ресурсы и тяжелые в производстве системы.

И, там где у города или аванпоста у кресла есть собственные системы слежения, нацеливания и так далее, на более-менее современных кораблях они по факту отсутствуют как отдельные технологии. Кресла на кораблях, по сути, это место наводчика и стрелка.

И сейчас Требал перестроила его, подключив ко всем системам звездолета. То есть, кроме кресла на мостике, кораблем можно будет управлять и отсюда?

— Верно, — сказала Требал. — Мы проводили моделирование подобных улучшений на «Авроре». Но в виртуальности изменить расстановку кристаллов и получить доступ к главным функциям без лантийца в кресле в реальности, не получилось бы…

— А… не боялась, что рванет?

— Нет, — уверенно ответила девушка. — В крайнем случае — перегорели бы часть схем. Но у нас есть резервные — Ихаарь вытащил полный комплект с «Авроры». Главные кристаллы, кстати, подойдут Атлантиде — на «Авроре» стояло такое же кресло, как и в городе. А вот запасные — для кресла «Гиппафоралкуса».

Ладно… Допустим. Но на ус намотаем — пора разобраться с субординацией. Нельзя позволить Древним делать все, что они хотят. Похоже, что Требал банально проверяет меня на прочность, ищет границы допустимого.

Что ж, в эту игру можно играть вдвоем.

Теперь многое становится ясным.

Например, появление контрольного пункта Атлантиды. Зачем нужны терминалы, если городом можно управлять из кресла? Все верно — экономия энергии. Зачем для рутинных процедур сжирать ее?

Поэтому, несмотря на базовую, а не усеченную модель кресла в городе так же есть комплект всех основных датчиков и программ, которыми можно управлять с пультов. Думаю, где-то там есть и система по ведению огня с терминала, а не с кресла — было подобное в сериале. По героям тогда стреляли захватившие Атлантиду репликаторы. А у них гена Древних не было по причине отсутствия плоти.

— Ведь не само кресло использует кучу энергии, не так ли? — озвучил я свою догадку.

— Почему ты так решил? — нахмурилась Древняя.

— Наши реакторы не в самом лучшем состоянии, — напомнил я. — При этом, запуск кресла не отразился на энергетическом обеспечении корабля. Даже свет не моргнул. Не думаю, что эти реакторы вырабатывают достаточно мощности, чтобы заменить МНТ — иначе бы их поставили в городе в неограниченных объемах. А что-то там я их не заметил.

— Ты прав, — с толикой уважения и удивлением ответила Требал. — Столь огромная энергия нужна была для того, чтобы снабжать ей весь комплекс механизмов, который подключен к базовой версии кресла.

Хм… варит горшочек нужную кашку, это хорошо.

— Это консоли? — спросил я, указав на силиконовые панели с гелем, расположенные в концах подлокотников кресла.

— Ручной интерфейс, — объяснила Требал. — Он используется для тех, у кого не слишком хорошая генетика. Но в то же время позволяет снизить нагрузку на мозг при работе с креслом. Это важно при долговременной работе. Например, пилотировании или ведении затяжного боя — лучше отдать команду нажатием кнопки, чем нагружать разум. По опыту могу сказать, что даже лантийцы не брезговали подобным подходом — после часового или около того контакта с креслом человека можно отправлять в лазарет на восстановление. Ментальное истощение…

Вот тебе и продвинутые технологии, высасывающие мозги и мысли.

— Кресло ведь сейчас может подключить меня к базе данных корабля напрямую? — спросил я.

— Для чего тебе эта информация? — с подозрением спросила Требал.

— Предположим, я хочу загрузить из базы данных прямиком в мозг нужные сведения… Это ведь возможно? У Древних есть такая технология.

— Да, я слышала про такое. Загружали знания при помощи таких установок и из обратный контур взаимодействия с мозгом аналогичен тому, что есть в кресле. Это идентичные или родственные технологии. Но Хранилища знаний это варварство! Их создали для обучения младших рас и не применяли со времен бегства из Млечного Пути. По крайней мере так говорил командир…

Интересно. Выходит, у тех штук весьма практичное назначение. А не след из крошек для потомков.

— Значит загружать информацию напрямую из базы данных в мозг через кресло все же возможно?

— С твоим уровнем генетики и подготовки тебе не нужны такие опасные пути, — предупредила Тревел.

— Да или нет?

— Не скажу, пока не ответишь на мой вопрос.

Да ты уже все сказала, что меня интересовало.

Я же ничего говорить не собирался. В конце концов, смена гендерных и социальных ролей не в моем стиле. И, раз она врубила «мужика»… Удар в челюсть будет считаться за ответ?

От необходимости ответить в строгом представлении пещерного человека о диалоге, меня избавил голос Ихааря.

— Михаил, Требал, вы меня слышите?

— Ясно и четко, — не сводя с меня взгляда, произнесла девушка в свою брошь-передатчик.

— Мы обследовали повреждения снаружи и приступили к ремонту.

— Насколько все плохо? — спросила она.

— Основная силовая шина расплавилась, и у нас нет достаточного количества запчастей, чтобы ее восстановить, — пояснил Ихарь. — Вторичная цепь тоже не в лучшем виде после твоего фокуса с переходом на околосветовую, но есть вполне себе хорошие шансы частично восстановить, частично обойти поврежденные участки за счет других систем. Где-то на корабле будет холодно, где-то пропадет гравитация, а где-то лучше вообще двери не открывать, так как мы срежем часть обшивки, чтобы вытащить нужные элементы…

— Он полетит? — спросил я.

— О, — озадаченно произнес Ихаарь. — Не знал, что вы рядом… Есть неплохие шансы.

— Сколько?

— Пятьдесят процентов на то, что мы сможем ускориться за счет досветовых и открыть окно в гиперпространство, пятьдесят процентов на то, что реакторы просто выжгут все к ораям, а у нас начнет разваливаться корпус от перегрузок, — поведал старший инженер.

— Надеюсь, это были плохие новости? — уточнил я.

— Вообще-то хорошие, — вздохнул парень. — Плохие заключаются в том, что рейфы явно знают схемы корабля — их попадание повредило пусковую шахту самонаводящихся снарядов. Так что, если мы и задумаем сражаться, то… Ну, нам придется дырявить собственный корпус. Проблема в том, что там очень близко проходят основные управляющие и силовые шины… Метр в сторону — и мы лишимся управления кораблем.

— Снаряды же очень точное орудие, разве нет? — уточнил я у Требал.

— Погрешность в пять-шесть метров вполне нормальна даже для опытного оператора кресла, — сказала она. — Поэтому их и выпускают роем — чтобы уничтожить цель с гарантией.

— Дай угадаю — те снаряды, что выпущены, но не были уничтожены о цель, назад в ячейку не вернутся? — спросил я.

— Если ты самоубийца — попробуй, — вздрогнула старший офицер «Авроры». — но без моих людей на борту.

Итак, бой нам не вытянуть. У нас банально нет оружия — импульсные пушки не защитят от огня корабля-улья. И уж тем более второго, который побольше.

Похоже, что секрет восстановления Атлантиды таковым не долго побудет.

— Вы все еще там? — раздался голос Ихааря. — Если вдруг оторвал вас от чего-то важного…

— Я подключила кресло к дальным сенсорам, — ответила в брошь Требал. — Они показывают, что приближающийся корабль похож на улей, модернизированный при помощи МНТ.

— О, чтоб Ораям в вакууме недолго жилось! — выругался Ихаарь. — Думаешь, у них есть МНТ?

— Ничего страшного, — вставил реплику я. — Продолжайте общаться, как будто меня здесь нет. В дневнике не забудешь описать этот случай, сплетница-Требал?

Девушка посмотрела на меня без малейшей толики понимания.

Да уж… На Землю слетать уже нужно хотя бы ради того, чтобы найти тех, кто поймет мои шутки. Впрочем, не стоит.

— Ключевая проблема рейфов — это недостаток энергии.

— Это мне известно.

— Дай закончить! Во время Войны они сумели захватить несколько наших корабле. И МНТ на них. После чего их количество неизвестным образом увеличилось в тысячи рас. У них появились корабли, которые можно было бы назвать суперульями — кажется именно так в твоем наречии обозначается подавляющее превосходство одного субъекта над другим. В общем, такой корабль главенствует над другими. У него больше орудий, больше «стрел», больше экипаж, он летает без коротких остановок для восстановления корпуса от радиации. Ах да, — Требал издевательски улыбнулась. — А еще у него суперобшивка, которую не пробить даже полным арсеналом такого линкора, как «Гиппафоралкус».

— Почему? — уточнил я. — Разве снаряды не прошивают любую преграду?

— Дело в их количестве, — сказала Требал. — На «Авроре» и на следующем поколении, к которому относится «Гиппафоралкус», всего по тысяче снарядов. Когда создали последующие поколения, непосредственно для войны, то у них было три тысячи снарядов. Этого вполне хватало для уничтожения подобного корабля, развитого до максимума.

— А сколько снарядов на Атлантиде? — поинтересовался я.

— Не знаю пополнили ли их, так как завод был уничтожен, — произнесла Требал. — Когда мы прорывались, то «Авроре» передали комплект снарядов из города. А там было практически пусто.

— Я имел ввиду, сколько всего снарядов должно быть в городском арсенале? — пришлось уточнить.

— Никогда не интересовалась размером арсенала Атлантиды или других городов-кораблей.

Отлично… Значит она знает про другие такие же города. Отлично! Нужно только выбраться из этого дерьма и жизнь наладится.

— У нас есть щиты, Ихаарь? — спросил я.

— Эмиттеры перегорели или растрескались, — объявил тот. — Процентов пять, может быть десять я дам, но не более того.

Значит наши варианты стремительно сокращаются.

Наши взгляды с Требал встретились.

— Думаешь о том же, о чем и я? — спросила она.

— Если наши мысли схожи, то, даже не знаю, радоваться тебе или печалиться, так как я примитивен, — напомнил я.

Девушка молча проглотила укол.

— Мы не выдержим бой.

— Да он нам прямо противопоказан, — заметил я. — Нужно уходить. И, желательно так, чтобы нас не засекли и не отследили рейфы.

Связываться с Атлантидой и просить Чайю помочь нам или поднять город на поверхность, прилететь и забрать было бы неплохой идеей. Если бы не весьма ограниченное время, какое нам осталось до прибытия второго корабля. Да и снарядов в городе нет.

— Если на корабле нет передатчика рейфов, то не найдут, — уверенно заявила Требал. — Отследить нас в гиперпространстве им точно не под силу.

— Значит, пора подумать о бегстве, — подвел итоги я.

— Занимайся ремонтом двигателей, — приказала Требал в брошь-передатчик. — Досветовые, гипердвигатель…

— А маневровые? — спросил Ихаарь. — К ремонту остальных мы уже приступили.

Логично, тут и команда была бы не нужна — без субсветовых мы не разгонимся для прыжка в окно гиперпространства. А без гипердввигателя — не улетим из этой части космоса.

— Маневровые двигатели тоже пострадали? — уточнила Требал.

— А ты думала пропустить по ним мощность в десять раз больше, чем у них рассчитано по максимуму поглощения, и они останутся как новенькие? — воскликнул Ихаарь. — Они спеклись! Отработали торможение после ускорения, да и то, скорость мы погасили лишь на девяносто два процента…

— Работайте с тем, что есть, — приказал я, видя, что девушка до сих пор удерживает нажатой брошь-передатчик.

Все равно у нас нет других вариантов.

— Понял, продолжаем восстановление, — произнес Ихаарь, отключаясь.

— Это плохо, — произнесла Требал, теребя передатчик на своей форме. — Бездействующие маневровые двигатели это большая проблема. Фатальная, я бы сказала.

— И не говори, — согласился я. — Ведь без них мы…

— Маневровые обеспечивают отклонение корабля от курса при движении на субсветовых двигателях, — ответила (удивительно!) Требал. — Они нужны для вхождения в атмосферу. Но, самое важное — благодаря им гасится импульс после выхода из окна гиперпространства.

— А если они сгорели…

— То мы на полной скорости войдем в космический объект перед нами, если такой будет в конце пути, — мрачно добавила Требал. — Если же выйдем из гиперпрыжка в открытом космосе, то корабль просто продолжит движение по инерции.

— Можем перевернуть корабль досветовыми двигателями вперед, за счет них погасить импульс и лечь в дрейф? — поинтересовался я.

— Без маневровых — нет, — сказала Требел. — Без них мы летим в реальном космосе просто по прямой…

— А в гиперпространстве? — спросил я, ловя за хвост одну опасную идею. — Там же мы ими не рулим?

— Нет, — нахмурилась Требал. — Кажется, у тебя появилась идея?

— Есть парочка, — признался я. — Но нам потребуется чертовски хороший пилот. Не знаешь такого случаем?

Девушка одарила меня пристальным взглядом.

— Сарказм? — на всякий случай уточнила она.

— Что ты! — махнул рукой я. — Куда уж нам, примитивным видам…

— Сарказм, — констатировала девушка. — Хорошо, допустим, что я смогу пилотировать корабль на нужном уровне. Но мне хотелось бы знать для каких конкретно целей…

— А вот тут тебе предстоит услышать то, что тебе не понравится, — произнес я, поднимаясь с кресла.