• Мид Найт

• шаринган какаши

Глава 15: Старо-новые знакомые (Ч1)

Шаринган Какаши - Глава15.docx

Этим днём мы так и не приступили к практике в Фуиндзюцу…

После того как Кушина успокоилась и перестала лить слёзы, мы отправились к ней домой. Уже там эта хозяйственная женщина меня накормила, напоила и под вечер даже преподала парочку уроков о великом наследии своего клана; предлагала даже ещё раз остаться на ночь, но… нет.

Эта женщина помогла мне в трудную минуту как никто другой, однако задерживаться в гостях было слишком плохим тоном. К тому же мне пора свыкаться с новой жизнью в большом и очень одиноком доме. Поэтому я и отказался от её заманчивого предложения, несмотря на все просьбы Узумаки. Эмоциональная связь, взаимная помощь, прекрасные отношения — это всё конечно хорошо, но мне пора жить самостоятельно, а не на чужой шее. В конце концов, я уже давно большой мальчик и вполне способен сам о себе позаботиться.

На прощанья Кушина подарила мне очередную порцию объятий и понимающую улыбку; мудрая всё-таки женщина… даже жаль что не моя.

Дом встретил тишиной и одиночеством. Приняв душ, я быстро отправился в кровать. Тишина как никогда угнетала, но это было гораздо лучше, нежели в первый день моего пребывания. То и дело меня навещали воспоминания о Рин, они терзали душу и сделать с этим я ничего не мог; долго ворочался на кровати не в силах уснуть, но время шло, и мой уставший после изматывающих тренировок разум всё-таки сдался, окунувшись в спасительное забытье.

Следующий день начался почти точно также как и предыдущий. Только теперь мне пришлось после завтрака идти за Кушиной а после вместе с ней на тренировочный полигон. Уже там я нисколько не жалел себя и выкладывался на все сто процентов. Пусть лучше сейчас у меня будут болеть мышцы, чем на миссии я окажусь недостаточно сильным.

Всё утро пролетело за тренировками, а когда я окончательно выбился из сил, то Кушина или одна из её клонов принялась учить теории Фуиндзюцу. Отличить оригинал от теневого клона являлась невозможной задачей; во всяком случае, с моим нынешним уровнем навыков.

Отойдя подальше от полигона полного красоток, мы занялись делом.

Теория Фуиндзюцу оказалась не шибко сложной задачей. Мне как всегда помог Шаринган. Глаза Учиха позволяют навсегда запомнить не только движения чакры и тела, но и такие мелкие детали как моторика рук и запястья. Проще говоря, я попросту посмотрел шаринганом за работой Кушины и смог с идеальной точностью воспроизвести любое показанное женщиной Фуиндзюцу. Возможные проблемы с повязкой оказались решены рекордно быстро и с удивительной простотой.

Однако за один день я так не смог стать мастером в этом искусстве; у меня всё ещё оставались проблемы с контролем. Моя чакра попросту не подходила для изготовления качественных печатей Фуиндзюцу. Сделать что-то простое получалось без проблем, но вот с более большими и сложными печатями начинали возникать определённые трудности. Всё это можно решить со временем и тренировками, а они благодаря Кушине стали куда дольше и результативней.

Итого — обучение заняло не так много времени как ожидалось.

Конечно, оставалась ещё вершина навыков в Фуиндзюцу, когда ниндзя оставлял печать касанием на любой поверхности, но с этим и у самой Кушины имелись проблемы. Тренироваться дальше я мог уже без присмотра, поэтому доведя своё тело до предела посредством интенсивных тренировок, мы с Узумаки пообедали и расстались на хорошей ноте.

Кушина вернулась на тренировочный полигон, в то время как я отправился по своим делам.

«Интересно, насколько сильной она станет с помощью подобной тренировки? Может, четвёртым Хокаге окажется не мой сенсей, а Узумаки Кушина?» — подобные мысли навевали улыбку; хотелось верить, что у этой женщины всё будет хорошо.

Перед прощанием я пообещал навещать Узумаки каждый день, не только из-за возможности дольше тренироваться, но и просто так. Рядом с Кушиной оказалось приятно проводить время, особенно когда она не сдерживала собственных эмоций и становилась крайне забавной и даже чуточку смешной. Рядом с ней, так и ощущалась некая семейная обстановка о которой я всегда мечтал в далёком детстве.

«Чтобы не произошло со мной, я просто обязан защитить жизнь столь доброй женщины…»

(***)

Зенит солнца оказался позади, медленно приближался вечер. Жители Конохи после тяжелого дня проводили время за отдыхом с друзьями и знакомыми. Однако для Какаши день ещё не закончился; увидев в доме пустой холодильник, он отправился за покупками. К тому же, у Хатаке практически не имелось друзей, и ужасная репутация убийцы товарищей не способствовала их появлению; ему попросту было не с кем провести это чудное время.

Приближался совет джоунинов, на котором Какаши был обязан присутствовать по настоянию Фугаку Учиха, из-за этого юноша и уменьшил время тренировок, решив провести остаток дня за отдыхом.

Совет Джонинов — это собрание самых уважаемых, влиятельных и сильных ниндзя Конохи; на нём решаются самые важные вопросы деревни. К подобному мероприятию недопустимо халатное отношение.

Успев пробежаться по продуктовым магазинам, юноша неспешно брёл домой по дороге полной людей, как вдруг его глаз случайно натолкнулся на книжный магазин.

«Ича Ича Рай…» — прочитал про себя название книги, которая стояла на вершине пирамиды из полок, — «…а почему бы и нет?»

Зайдя в книжный магазин, Какаши вышел из него, пряча книгу для взрослых в задний подсумок. Приобретя эротическую литературу, юноша продолжил путь, как ни в чём не бывало, пока за его спиной тихонько шептались заметившие всё это люди…

— Эй! Какаши! Иди к нам! — Уйдя в свои мысли, Какаши не заметил, как почти прошёл мимо забегаловки большую часть которой занимали смутно знакомые сверстники.

«Гай?» — удивился Хатаке, завидев своего вечного соперника. — «Значит, вернулся с миссии…»

— Йо, Гай. — Поздоровался Хатаке, осмотрев нисколько не изменившегося с их последней встречи друга.

Густые брови, блестящие волосы, причёска под горшок, а из одежды обтягивающий тело зелёный комбинезон без рукавов; на красном поясе блестел протектор Конохи, а на икрах ярко-оранжевые напульсники, скрывающие печати утяжелителей. И завершал образ красноватый платок, обвязанный вокруг шеи на манер шарфа.

(Майто Гай)

— Привет! Мой вечный соперник! Мы тут собрались обсудить новости и подкрепиться, не хочешь с нами? — С улыбкой предложил Гай, сделав шаг на встречу Какаши.

— М-м-ма… — глаз Хатаке с ленцой прошёлся по посетителям закусочной и мгновенно узнав смутно знакомые лица; обдумав предложение, Какаши ответил, — ладно, немного посижу с вами.

Подсев к компании, Какаши отказался от еды и стал молча слушать, о чём говорили сверстники; из-за характера и малой общительности он почти не говорил, попросту не зная, что сказать в столь большой компании незнакомцев. Люди даже удивились его согласию, но глянув на нового участника их компашки, они вернулись к своим непомерно важным делам — сплетням.

Главной темой была война: каждый высказывал накипевшие мысли о ней, о больших потерях, нелёгкой жизни, страхе и многих других несчастьях связанных с затянувшимся конфликтом. Все как один с интересом обсуждали возможный конец войны. Однако, поскольку это была уже третья мировая война ниндзя, мало кто верил в будущий долгий мир; уже дважды мирный договор оказался легко нарушен. В силу бумаги никто не верил и этому имелись серьёзные причины. Для властей, вся сила бумаг исчезнет в тот же миг, когда они поймут, что для них будет выгодней не придерживаться оговорённых соглашений, а нарушить их.

Простая и горькая истина, с которой пришлось столкнуться столь юным шиноби.

Следом за войной люди обсуждали свои миссии. Несмотря на то, что компания Какаши по большей части являлась очень молодой и среди них почти все являлись генинами, с войной уже успели столкнуться все до единого шиноби, а порой и не единожды. При первом Хокаге отправлять детей воевать было категорически запрещено, но уже Третьему Хокаге пришлось отменить этот закон из-за колоссальных потерь.

Тяжелые времена заставляют прибегать к тяжелым мерам.

Детей не спешили отправлять на фронт или в стан врага но, генинам часто давали миссии за пределами деревни: защита, сопровождение, поставка провизии, транспортировка, создание укреплений, военных баз и многое подобное. Юных ниндзя оберегали изо всех сил, однако это не всегда получалось сделать. Враги не дремали, им был безразличен возраст носящего повязку человека из другой деревни; на границах регулярно проходили стычки, а с врагом можно было встретиться почти в любой точке страны.

Подобный расклад событий хорошо стимулировал к интенсивным тренировкам, а также предоставлял быстрый карьерный рост, но… цена очень высока…

Ещё генины обсуждали банальные проблемы в жизни и всякие будничные мелочи. Война… она стала привычной, постоянной, рутинной и будничной; она никого не шокировала, никого не удивляла, никого не пугала, она словно бы была всегда.

Мирное время уже мало кто помнил — слишком долго шла третья мировая, слишком…

Большая часть людей для Хатаке оказались незнакомы; хорошо знал он только самого Гая и ещё двух генинов, с которыми в своё время учился на одном курсе в Академии Шиноби. Правда это было так давно, да и сам Какаши учился крайне мало времени: быстро обучившись всему, что там преподавали, он сдал экзамены экстерном и больше не виделся со своими сокурсниками. Поэтому назвать собравшуюся компанию иначе, чем далёких знакомых он не мог. Сами люди не спешили общаться с ним, но и не прогоняли из своей компании, позволяя слушать и думать над глобальными проблемами детей выросших во время войн.

Слушая о проблемах других, Какаши понял, что он не одинок в этом мире и что все другие люди так или иначе пострадали от военного конфликта; осознание подобного приносило Хатаке облегчение.

Активный разговор Какаши поддерживал только с Гаем, другие держались стороной от их компашки; они даже устроили небольшое соревнование: битву больших пальцев. Хатаке проиграл, ибо слишком сильно выдохся на тренировках, однако поражение являлось поражением и никакие отговорки в таком случае неприемлемы. У этих двоих была своя атмосфера, и им были безразличны косые взгляды и шушуканье за спиной.

Среди своего выпуска Какаши оказался очень знаменит: он первым получил джоунинский жилет, в то время как большинство его сверстников даже не заимели жилета чуунина, так и оставшись в генинах.

Однако, с условиями войны, оно и к лучшему: детям нет места на войне…