Стервозная Война ~ Мир Возможностей: Главы 5-6 (Часть 2)

*~*~* ~*~ *~*~*

Часть 2: Вериса Ветрокрылая

*~*~* ~*~ *~*~*

Глава 5

Вериса Ветрокрылая пришла в ярость. Она была расстроена. Она злилась. Она испытывала миллион отрицательных эмоций одновременно, и горе, и отчаяние, и свежее чувство потери — все это грозило обрушиться на Высшую эльфийку, сбить ее в яму, из которой она никогда не выберется обратно. Но этому не суждено было случиться. Ведь как бы ей ни хотелось сдаться, как бы ни хотелось поддаться отчаянию, Вериса Ветрокрылая была сильна.

Она знала, как обратить свое горе на врагов. Она знала, как направить свой гнев в продуктивную силу, которая принесет разрушение злу, убившему ее мужа, отца ее мальчиков-близнецов. Вериса Ветрокрылая была генерал-рейнджером Серебряного Союза, лидером самой большой оставшейся группы Высших эльфов.

Мир не был добр к ее расе. И он не был добр к ней. Но она была очень настойчива. Она была полна решимости. Вериса была не из тех женщин, которые позволяют злу безнаказанно совершать свои преступления. Ее наставники всегда жаловались на ее безрассудство. Они сравнивали ее нетерпение с человеческим.

В конце концов, она вышла замуж за одного из них, не назло тем давно умершим душам, которые научили ее охотиться, выслеживать и убивать, а потому, что они были правы. Она была не лучшим примером Высшего эльфа. Она не ждала, пока бой перейдет к ней. Она будет сражаться со своими врагами и увидит, как все они будут мучительно умирать за свои преступления против нее и ее семьи.

На глаза Верисы навернулись слезы. Она сидит на похоронах и думает об этом. Гроб ее мужа стоит в нескольких футах перед ней, и кто-то говорит. Она не знает, кто это, но не потому, что это незнакомец, а потому, что она не настолько сосредоточена на окружающей обстановке. В сердце Даларана никто не посмел бы прервать ее. Здесь, среди своей семьи и друзей, среди учеников и сверстников Ронина, она могла замкнуться в себе и обдумать свою месть.

Серебряный Союз не мог сделать это в одиночку. Это было первое, в чем Вериса вынуждена была признаться самой себе. Неважно, какую боевую силу генерал-рейнджер создала из остатков своего народа в безопасном плавучем городе Даларане, последние Высшие эльфы не могли вести войну против Орды и надеяться на победу. Не обошлось и без какого-нибудь мощного оружия такой же ужасающей свирепости, как то, что они использовали на Тераморе.

Хотя, конечно, это было последнее средство. Вериса не хотела опускаться так низко, как эти дикари, и даже тогда она слышала, как Ронин шепчет ей на ухо, чтобы она этого не делала. Она прислушалась к тихому голосу своей дорогой ушедшей любви… пока. Об этом можно было подумать только тогда, когда все остальное было потеряно. Если Альянс падет… нет, сейчас об этом не стоило даже думать. Альянс должен был выстоять в этот темный час. Расы Азерота, не связавшие себя узами злодейства с Гаррошем, были, в свою очередь, всем, что стояло между ним и господством над всем, что они знали и любили.

Кроме того, для того, чтобы провернуть что-то вроде той гротескной мана-бомбы, которую Орда сбросила на Терамор, потребовалось бы что-то вроде Фокусирующего Ириса, который, как поняла Вериса, теперь покоился в руках Джайны. Поджав губы, высшая эльфийка посмотрела налево, впервые с начала службы глядя не внутрь, а наружу.

Леди Джайна Праудмур, новоиспеченный лидер Кирин-Тора. Прекрасные волосы молодой женщины — поразительное напоминание о том, что не только мертвые пострадали от воздействия мана-бомбы. Все волосы, за исключением одного светлого локона, были выкрашены в белый цвет, и внешность Джайны навсегда изменилась под воздействием катастрофы, свидетелем которой она стала.

Вериса невольно переводит взгляд с могущественного архимага на своего спутника, и Высшая Эльфийка, прищурившись, смотрит на таинственного волшебника. Он выглядит молодо, и одет в мантию ученика Кирин-Тора. То, что Джайна взяла ученика, не удивительно, но приглашение его на похороны Ронина было несколько озадачивающим. Более того, казалось, что он даже утешал ее во время службы. Ее рука лежала у него на коленях, а его собственные руки, вместе с распущенными рукавами мантии, лежали поверх ее рук, словно напоминая ему о ее присутствии.

Конечно, Вериса была бы немного менее озадачена и гораздо более разгневана в тот момент, если бы знала правду. Под свободными складками мантии Гарри леди Праудмур ласкала своего нового "ученика" прямо здесь и сейчас на поминальной службе одного из своих самых дорогих друзей. Румянец на лице стоического архимага — это не попытка сдержать слезы. Она пытается сохранить самообладание совсем по другой причине.

Однако Высшая эльфийка, наблюдающая за Джайной и ее новым "учеником", этого не знает. Вместо этого Вериса просто остается озадаченной дуэтом на мгновение, прежде чем выбросить это из головы, сосредоточившись на более важном вопросе. Как они с Джайной могут отомстить Орде за то, что сделал с ними Гаррош? Может быть, это и грубо — думать о таких вещах на похоронах мужа, но в этот момент Вериса больше всего хотела отомстить.

Служба заканчивается через несколько минут, и генерал-Рейнджер Серебряного Завета обнаруживает, что она стоит неподвижно рядом с гробом Ронина, а ее сыновья стоят по обе стороны от нее. Это было, конечно, мрачное зрелище, и стоять здесь, принимая соболезнования от всех, кто был хоть кем-то в Даларане, начиная от чопорных старых архимагов и заканчивая членами ее собственного Союза, было совсем не приятно.

По правде говоря, Вериса нервничала, хотя и скрывала свои эмоции, сохраняя каменное лицо на протяжении всего процесса. Она ждала кого-то конкретного, и когда Джайна наконец появилась с покрасневшим лицом и молодым темноволосым волшебником рядом с ней, бесстрастная маска Верисы, наконец, ломается.

— Я сожалею о твоей потере, Вериса."

Высшая эльфийка кивает головой в знак признательности, прежде чем перейти к теме, о которой она давно хотела поговорить с новым лидером Кирин-Тора.

— Соболезнования и банальности ни к чему не приведут. Мне гораздо интереснее поговорить с тобой о твоем следующем шаге против Гарроша и его Орды. Я…"

Джайна прерывает Верису небрежным взмахом руки и покачиванием головой, к большому удивлению Высшего Эльфа.

— В другой раз, генерал-рейнджер. Это день траура. Ты должна провести его со своими сыновьями."

И вот так, беловолосая женщина ушла, казалось, почти увлекая за собой таинственного мужчину. Вериса не успевает опомниться, чтобы позвать Джайну, даже когда стоит на месте, пораженная тем, что кажется поразительным безразличием со стороны архимага. Верховная эльфийка знает, что это неправда. Она знает, что Джайне не все равно. Именно это делает поведение человека еще более озадачивающим.

Полчаса спустя служба закончилась, и Вериса наконец смогла оторваться от своих сыновей и направилась в личную башню Джайны, расположенную высоко в Фиолетовой цитадели. Она останавливается перед дверью, охраняемой двумя боевыми магами, и поджимает губы, глядя между ними, а они, в свою очередь, смотрят друг на друга.

— Мне нужно обсудить кое-какие дела с леди Праудмур. Либо объявите обо мне, либо отойдите в сторону, и я объявлю сама."

На мгновение воцаряется тишина, а потом один из охранников качает головой, словно проглотил что — то особенно кислое.

— Простите, но леди Праудмур просила вас не беспокоить."

Глаза Верисы расширяются от кажущегося отсутствия уважения. Она снова смотрит между ними, ее тон недоверчив, когда она спрашивает очевидное.

— Ты ведь знаешь, кто я?"

Другой охранник бросается на защиту своего товарища, почтительно склонив голову и говоря размеренным тоном:

— Конечно, генерал-рейнджер. Мы не хотим проявить неуважение… и мы оба сожалеем о вашей потере. Ронин… он был не просто великим лидером. Его будет очень не хватать".

Эти слова возымели свое действие, заставив Верису отступить. В конце концов, как она может откусить голову этому бедняге, если он занят соболезнованиями по поводу потери мужа? И все же Вериса не собиралась уходить без боя.

— Хорошо. По крайней мере, сообщите леди Праудмур о моем присутствии, чтобы она могла сама решить, хочет она меня видеть или нет. Я бы предпочла знать наверняка, что она избегает меня лично, а не просто избегает всех вообще".

Это должно быть достаточно легко учесть, верно? Но нет, Вериса понимает, что это не так, когда оба охранника снова смотрят друг на друга и гримасничают в унисон. Первый из них снова сообщает ей плохие новости.

— Прошу прощения, генерал-рейнджер, но когда леди Праудмур "попросила" не беспокоить ее, правильнее было бы сказать, что она потребовала. И это касается нас. Мы не должны входить в ее покои ни по какой причине, если только сам город не подвергается нападению".

Ноздри Верисы раздуваются от едва сдерживаемого гнева. Но она остается подавленной. Высшая эльфийка понимает, что эти двое перед ней не должны быть объектами ее сдерживаемого гнева. Стиснув зубы, Вериса поворачивается на каблуках и уходит прочь от двери, оставляя двух боевых магов вздыхать с облегчением, когда она поворачивает за угол и уходит из их поля зрения.

Конечно, Высший эльф не собирается уходить без боя. Она не бежит от битвы… она подходит к проблеме под новым углом. Вериса не стала рейнджером, не стала генералом рейнджеров только благодаря своим ораторским способностям. Выскользнув из башни, прекрасная эльфийка обошла ее сзади. Раздраженная безразличием Джайны к Орде и Гаррошу и угрозе, которую они представляют, Вериса решила, что прямо здесь и сейчас получит ответы от человеческой женщины. Иначе.

Подойдя к точке, где никого нет поблизости, и ни один глаз не может случайно увидеть ее, Вериса смотрит вверх, оценивая расстояние, а затем сгибает ноги в коленях. Мгновение спустя она подпрыгивает в воздух, и ее пальцы в перчатках сжимают небольшой выступ в стене башни. На это у высшей эльфики уходит несколько минут, но вскоре Вериса взбирается на стены башни, перепрыгивает через перила и приземляется на балконе башни на одну руку и одно колено.

Плотно сжав губы и сузив глаза, генерал-рейнджер проскользнула внутрь личных покоев архимага, бесшумно, как мышь, двигаясь как можно незаметнее. Едва она вошла внутрь, как до ее чутких эльфийских ушей донеслись крики и стоны, знакомый голос, кричащий о том, что Вериса сразу же распознала как оргазмическое наслаждение.

Глаза эльфийки расширились, и она тут же нырнула в ближайший шкаф, чтобы спрятаться, проскользнув между висящими платьями и прижавшись к спинке мебели, так как крики становились все громче и громче, все ближе и ближе. Это Джайна, — подтвердила Вериса после того, как на мгновение успокоила свое быстро бьющееся сердце. Плотно сжав губы, эльфийка пробирается сквозь ряды элегантных платьев и приоткрывает дверцу шкафа, чтобы выглянуть наружу.

Увиденное подтверждает ее уверенность в том, что это Джайна стонет и кричит в экстазе… и также потрясает ее до глубины души. Архимаг, новый лидер Кирин-Тора, обнажена до пояса… и ее ноги обхватывают голову того, кто может быть только учеником, рядом с которым она сидела раньше на похоронах.

Конечно, Вериса не может быть уверена, потому что мужчина, о котором идет речь, теперь полностью обнажен, его ученическая мантия сброшена, чтобы обнажить довольно красивую, довольно подтянутую фигуру, а также один из самых больших человеческих членов, которые Вериса когда-либо видела. Кроме того, единственная часть его лица, которая скрыта, — это его лицо, утопающее в пизде Джайны, пока полуобнаженная женщина перебирает пальцами темные, растрепанные волосы на его макушке.

Он вслепую ведет ее по коридору и через комнату, в которой прячется Вериса, а Джайна, в свою очередь, ведет его к ближайшему столу, где он осторожно опускает ее. Высшая Эльфийка краснеет от смущения, так как они просто случайно выбрали стол и угол, который оставляет их на виду из укрытия Верисы. Что это? Что делает Джайна, развлекаясь с этим незнакомцем? А как же Кейлек? Несмотря на свой гнев, который, честно говоря, все еще пылает довольно жарко, Вериса начинает жалеть, что вот так ворвалась в покои Джайны. Она не уверена, когда ей удастся улизнуть. Она не уверена, что произойдет дальше.

Во что она вляпалась?

*~*~* ~*~ *~*~*

Глава 6

Леди Джайна Праудмур в одно мгновение была пламенной соблазнительницей, а в следующее — бессердечной стервой, как быстро обнаружил Гарри. Однако сейчас она была счастлива, что он трахает ее до бесчувствия, а Гарри, в свою очередь, был счастлив трахать ее. Он не был уверен, что именно похороны так возбудили их обоих. Он не знал парня, который умер, но Джайна, конечно, знала. Она просунула руку в его мантию и подрочила ему прямо перед гробом покойного, оставив Гарри прикрывать ее развратные действия.

И вот теперь они снова занимались этим. После того как он потерял все во время путешествия через Завесу, Гарри понадобился доступ ко многим вещам, чтобы в конце концов вернуться домой. К счастью, ему, по-видимому, удалось столкнуться с очень могущественным пользователем магии, а также с очень влиятельной дворянкой в тот момент, когда он прибыл в этот новый мир. Джайна называла этот мир Азеротом. Честно говоря, Гарри это не слишком волновало.

Так или иначе, он собирался вернуться домой. К счастью, Джайна обещала ему свою помощь. Она обучит его магии этого мира, к которой он, по-видимому, был весьма склонен, и даст ему доступ к быстрому хранилищу арканных знаний Даларана, чтобы он мог начать искать способ вернуться в свой мир через космос, который, скорее всего, простирался между Азеротом и Землей.

Конечно, Гарри не знал, насколько коварной стала Джайна Праудмур. Она была доброй женщиной и доброй душой, какой Гарри считал ее до его приезда. Разрушение Терамора, потеря ее друзей и товарищей, а также его последующее вмешательство в ее жизнь немного… размыли леди Праудмур.

Говоря прямо, Джайна не хотела терять Гарри так скоро после того, как ей удалось заполучить его, даже если его "приобретение" было чистой удачей. Она видела его потенциал, и могла сказать, что его польза для нее практически безгранична. Итак, Архимаг приняла меры, чтобы Гарри не покинул ее в ближайшее время. Гарри не знал, что книги, которые могли бы помочь ему быстрее и легче всего сбежать из Азерота, теперь заперты в недоступном для него месте.

Волшебник слишком привык к тому, что женщины изворачиваются, чтобы выполнить его просьбу. Он слишком привык к разбитым, возбужденным и совершенно развратным ведьмам с Земли, которые подчинялись его власти и силе за считанные часы. Конечно, было несколько предательств со стороны женщин, которых он трахал до бесчувствия, то тут, то там, но в целом, подчинение было полным, и это приносило огромное удовлетворение.

Джайна Праудмур, с другой стороны, не была покорной женщиной. Магия Гарри была не в состоянии сломить ее, как она ломала женщин его мира до нее. А Гарри слишком привык к тому, что ему подчиняются, чтобы понять, что в данном случае с ним играют. Платой за "помощь" архимага были его услуги, как сексуальные, так и магические. По сути, он был ее мальчиком-игрушкой, и Гарри это ничуть не смущало.

Он, возможно, возражал бы немного больше, если бы знал, что она скрывает от него, но в конце концов Джайна отвлекала его уроками по управлению арканами, заклинаниями, которые позволили бы ему вновь обрести привычную силу и мощь. А еще она дарила ему свое тело — впечатляющий образец женской формы, прекрасный и великолепный во всех отношениях.

Глядя на нее сейчас, когда Джайна лежит на столе, на который он ее усадил, широко расставив ноги и лукаво ухмыляясь, Гарри не мог не согласиться со своими внутренними мыслями. Беспорядок, который он устроил в ее киске своим языком, смотрит ему прямо в лицо, даже когда губы киски Джайны подергиваются от потребности, а ее задыхающийся голос достигает его ушей.

— Гарри… Я чувствую себя немного волосатой там внизу. Будь добр, подстриги меня, ладно? Посмотрим, насколько тонким стал твой контроль".

Ее доверие к нему после такого короткого времени удивительно… но не нежелательно и не неоправданно. Гарри стал весьма искусен в использовании этой новой формы энергии, как для азеротской магии… так и для своей собственной. Наклонившись вперед между ее ног, Гарри горячим дыханием стимулирует ее влажный бугорок, заставляя Джайну стонать все громче, все желаннее, даже когда он подносит пальцы к ее лобковым волосам.

Медленно, но верно, используя свои магически заряженные пальцы, Гарри начинает подстригать и ухаживать за светлыми лобковыми волосами Джайны, пока в конце концов не остается только молния прямо над ее клитором и капающей щелью. Молния, конечно же, заканчивается прямо у ее клитора, и в качестве последнего удовольствия Гарри вводит свой заряженный магией палец прямо в чувствительный бугорок. Мощность, конечно, приглушена от "достаточно горячей, чтобы сжечь волосы", но более чем достаточно сильной, чтобы Джайна закричала, выгнув спину, а ее задница, бедра и пизда поднялись со стола навстречу его удаляющемуся пальцу.

— Гаааррри!!!"

Злобно ухмыляясь, Гарри поднимает другую руку вверх, прежде чем нижняя половина Джайны успевает полностью опуститься. Он скользит тремя пальцами прямо в ее мокром влагалище и устраивает ей такую свирепую дрочку, что она в мгновение ока истошно вопит, ее глаза закатываются назад, а язык вываливается изо рта, когда она извергает еще один взрывной оргазм, и соки ее пизды прямо заливают его руку и его обнаженную грудь, и Гарри победно ухмыляется.

Через мгновение он убирает пальцы назад, а затем наклоняется над ней, когда она возвращается на землю, засовывая свою руку ей в рот. Джайна в свою очередь проводит языком по его пальцам, облизывая их и его ладонь. Но когда он отстраняется от ее лица, она бросает взгляд на беспорядок, который он устроил, и открыто насмехается.

— Я не буду убирать все это своим языком, Гарри. Не тогда, когда это ТВОЙ беспорядок!"

Он не может удержаться от легкой усмешки, его тон окрашен недоверием. Вызывающее поведение Джайны и ее уверенность в себе, даже когда она рядом с ним, настолько же новы для Гарри, насколько и захватывающи. Обычно его девушки уже стоят на руках и коленях, причмокивая. Но если быть честным с самим собой, это становилось довольно забавным. Это… это оказывается гораздо веселее.

В интересах поддержания веселья Гарри проводит рукой по их телам, пытаясь наложить на них двоих беспалочковые очищающие чары, чтобы избавиться от нового беспорядка, созданного сексуальными жидкостями Джайны. Это определенно избавляет ее киску от соков… но в то же самое время исчезает и остальная часть ее одежды, оставляя ее идеально сформированные груди свободно подпрыгивать, покачиваясь очень восхитительными способами, даже когда Архимаг задыхается в игривом притворном возмущении.

Гарри насмешливо фыркает в ответ на её притворный гнев и переворачивает её на живот. Джайна позволяет это, её длинные, гладкие ноги соскальзывают со стола и ступни касаются пола, даже когда мгновение спустя рука Гарри опускается на её задницу, вызывая пульсацию, распространяющуюся по толстой заднице красивого беловолосого архимага.

Джайна не потеряла форму, но она маг, а это значит, что она не такая мускулистая, как воин, и не такая худая, как разбойник. Вместо этого у нее есть лишний жир во всех нужных местах, изгибы на изгибах, которыми Гарри злоупотребляет в свое удовольствие. Обе руки опускаются на ягодицы Джайны, и он жадно ощупывает и разминает ее пышный зад, даже когда склоняется над ее стонущей, задыхающейся формой.

— У вас действительно есть нуждающаяся маленькая киска, леди Праудмур. Уклоняетесь от своих обязанностей перед Кирин-Тором только для того, чтобы я еще раз оттрахал вас? Непослушная, непослушная. Кто-то действительно должен наказать тебя за твое пренебрежение."

Лидер Кирин Тора издает еще один распутный стон, даже когда Гарри поднимает руку вверх, а затем опускает обратно, после чего делает то же самое с противоположной рукой. Снова и снова он шлепает красивую, сильную женщину, склонившуюся перед ним. Он бьет по толстой заднице Джайны, как по арендованному барабану, делая ее бледную плоть красной уже в тысячный раз с момента их встречи. По правде говоря, ягодицы архимага были самой любимой частью тела Гарри… и, в свою очередь, это было самое чувствительное место Джайны, что делало великолепную женщину мягкой в его руках всякий раз, когда он обращал свое внимание на ее восхитительный зад.

Пока ее попка тряслась, а Джайна вскрикивала от удовольствия и боли, голос мага в конце концов достиг ушей Гарри, когда она заговорила мягким тоном между стонами экстаза.

— Я… ммм, это помогает… хах, это помогает забыться. Наслаждение, секс… ты, ооо, ты помогаешь мне не обращать внимания на то, насколько, ммм, хреновая у меня сейчас жизнь".

Он делает паузу и на мгновение возвращается к ласканию и разминанию задницы Джайны, а после секундного раздумья полностью прекращает шлепать ее по прекрасной попке. Она занимает властное положение и находится в состоянии отчаяния, горя и ярости. Он играет для нее очень полезную роль.

Усмехнувшись и вздохнув, Гарри убирает руки с попки Джайны, прекращая ее стоны, когда она поворачивается через плечо и пытливо смотрит на него. Закатив глаза, он дарит ей однобокую ухмылку.

— Ты дергаешь за струны моего сердца, когда становишься такой, милая. Не хочешь покончить с этим? Почему бы тебе не позволить мне забраться на этот стол, а потом ты сможешь покататься и ДЕЙСТВИТЕЛЬНО забыть о своих проблемах?".

Джайна тупо моргает, а потом широко улыбается. Она вскакивает с того места, где склонилась над довольно грязным столом, а Гарри, в свою очередь, занимает свое место. Этот предмет мебели, насколько он может судить, ничуть не хлипкий и не шаткий: он состоит из четырех толстых ножек и еще более толстой столешницы. Она, конечно, выдерживает его вес, когда он запрыгивает на нее и откидывается назад, и выдерживает вес Джайны, когда она присоединяется к нему, снова забираясь на стол, на этот раз с явной целью насадиться на его жесткий, твердый член.

Она останавливается на мгновение, чтобы полюбоваться его эрекцией, как всегда, ее руки поглаживают его ствол, а рот на мгновение обхватывает головку его члена, проводя языком по его длине, чтобы немного смазать его. Затем она двигается вверх по его телу, и через несколько секунд Джайна, прижав ладони к его груди, начинает скользить вниз по его огромному стволу, раздвигая губы своей влажной и готовой к ласкам киски, как это было уже много раз до этого.

Прекрасная магесса поднимается и опускается, оседлав его толстый член в обратном порядке, и все это время она стонет от желания. Гарри тянется к ней, и его руки хватаются за ее дрожащие, покачивающиеся сиськи, грубо хватают их, сжимают и мнут, даже когда он снова и снова погружается в ее тугую пизду. Давление вокруг его ствола, конечно, очень сильное, но Гарри ничего не может поделать, если не контролирует себя. Его член пульсирует и пульсирует в киске Джайны, даже когда она скользит вверх и вниз по его длине, снова и Жалобно застонав, Джайна откидывает голову назад на плечо Гарри, ее глаза закрываются, а язык высовывается между губ, чтобы лизнуть его щеку. С тех пор как они пришли к своему маленькому соглашению, эта женщина показала себя настоящей шлюхой, но Гарри не осуждает ее. В конце концов, он и сам всегда был шлюхой, не так ли? То, что он привык все контролировать, то, что он доминирует над своими женщинами и практически оттрахал всех красивых ведьм дома, не меняет того, что Гарри — мужчина-шлюха.

Он любит секс. Ему нравится трахать красивых женщин, таких же, как та, что сейчас скачет на его члене. И, в конце концов, в этом нет ничего плохого. Он будет трахать эту девку до тех пор, пока не сможет вернуться на Землю, и если его мнение о ней верно, Джайна будет использовать его в свою очередь по своему усмотрению и в полную меру своих возможностей. Это их взаимное соглашение… даже взаимоудовлетворяющее.

Злобно ухмыляясь, Гарри продолжает играть с грудью Джайны, даже когда выдающаяся леди Праудмур начинает снова и снова кончать на его член. Ее киска сжимается вдоль его ствола, ритмично сжимаясь и напрягаясь вокруг его члена, и ему становится все труднее и труднее сдерживать свою разрядку. Но Гарри — никто иной, как боец, и к этому моменту их сексуальные эскапады становятся наполовину дракой, поскольку они постоянно спорят о том, кто кого первым оттрахает до потери сознания.

Гарри, как и всегда, участвует в этом, чтобы победить.