Цокольный этаж

Пролог начинается с Ивана Ивановича Громова, смертельно больного, едущего на машине в глушь к знахарю в надежде на излечение. После трёх дней непрерывного дождя, очередной приступ боли заставляет его остановиться. Внезапно, ворон пролетает перед машиной, Громов резко уворачивает и падает с насыпи в реку. Он теряет сознание.

Очнувшись, Громов обнаруживает себя в тёмной комнате, в теле подростка. Комната пахнет ладаном, воском и травами. Он слышит шаги и бормотание, которые прекращаются после того, как хлопнула дверь. Громов с трудом встаёт и замечает рукописную псалтырь. Он понимает, что его приняли за покойника и отпевали.

В комнату врываются люди в рясах и старинной одежде. Один из священников, дрожа, приближается к Громову с крестом. Громов, используя силу и знания своего прежнего тела, нападает на священника, отбирает крест и избивает его. Он требует объяснений от остальных. Вмешивается богато одетый мужчина, который оказывается отцом Громова, Иваном Васильевичем, Великим князем. Громова, измученного и голодного, уводят.

В заключение, подсознание Громова раскрывает шокирующую правду: он находится в теле своего старшего сына, Ивана Ивановича Молодого, в 1467 году. Громов принимает ситуацию, понимая, что его жизнь кардинально изменилась, и он теперь молодой княжич, а не умирающий бизнесмен.

Глава начинается с поединка девятилетнего Ивана Ивановича (сына Ивана III) с противником на тренировке. Иван-младший, демонстрируя неожиданно высокие навыки владения копьём, легко побеждает. Иван III, наблюдавший за поединком, отмечает изменившееся поведение сына после смерти матери. Иван-младший, отказавшись от детских игр, усердно занимается воинскими искусствами (меч, копье, лук, верховая езда) и изучает языки (латинский, польский, татарский, греческий), а также закон Божий. Его знания и навыки не являются результатом формального обучения, а скорее, самостоятельного освоения. Иван III решает взять сына с собой в поход к Казани, на что Иван-младший соглашается, проявив неожиданную зрелость и рассудительность. В конце главы Иван III делится своими опасениями по поводу изменившегося характера сына с митрополитом Филиппом I, отмечая его мрачность и необычное рвение к тренировкам, и просит митрополита поговорить с Иваном-младшим. Митрополит соглашается, но сомневается в успехе, так как Иван-младший очень осторожен в своих словах. Глава заканчивается тем, что Иван-младший продолжает тренировки, справляясь с тяжелым для него оружием (меч и щит), демонстрируя упорство и необычные для его возраста навыки.

После внезапного возвращения из-за угрозы в Литве, Иван III столкнулся с упрямством своего девятилетнего сына Вани, который отказался возвращаться в Москву. Ваня убедил отца, что его возвращение будет воспринято как унижение и нанесет ущерб его будущему авторитету как наследника. Иван III, после некоторого колебания и разговора, согласился, но с условием, что Ваня будет подчиняться своему дяде-наставнику.

В Муроме, куда Ваня прибыл с небольшим отрядом, их ожидала неожиданная осада татарским войском, численностью около 800 человек. Гарнизон Мурома, насчитывающий всего около 50 бойцов под командованием Даниила Холмского, был значительно слабее. Ваня, несмотря на юный возраст и незнание особенностей военной тактики XV века на Руси, проявил хладнокровие и стратегическое мышление. Он осознал, что татары не станут его убивать, а будут использовать его для переговоров с Иваном III.

Ваня предложил не сдаваться, а использовать имеющиеся пять старых тюфяков (огнестрельных орудий), отказавшись от стрельбы ядрами и приказав использовать в качестве снарядов камни размером с куриное яйцо. Эта идея, сначала встреченная с недоверием, была реализована. Во время штурма, неожиданный залп картечи из тюфяков, поразил татар, прикрывавшихся большими щитами, сбив их с толку и нанеся значительные потери. Гарнизон, используя тактику засад и скупо расходуя стрелы, отразил атаку. Последующая контратака русских воинов, вдохновлённых успехом, разгромила татар, заставив их бежать.

Несмотря на победу, Ваня выразил недовольство неоправданным риском и излишней кровопролитием во время контратаки, подчеркнув важность стратегического планирования и минимальных потерь.

После битвы под Муромом, где Ваня участвовал, его уговаривали вернуться в Москву из-за опасений за его безопасность. Ваня согласился, но на своих условиях, сохранив инициативу. Сутки проведя в Муроме под наблюдением (наличие наблюдателей не подтвердилось, но возможность наблюдения существовала), они отплыли ночью на струге, скрытно направившись в Москву.

В Москве Иван III был удивлён их скорым возвращением. Рассказ Ваньи о событиях под Муромом, включая информацию о большом количестве противников (800-900 человек), раскрыл ложь о готовящемся нападении Казимира. Ваня описал свою тактику использования тюфяков (несовершенных пушек) с каменным дробью и порохом, заряженных в мешках для удобства и безопасности. Он объяснил, почему использовал такой метод, подчеркнув ненадежность пушек.

Его знания о литье пушек, полученные от митрополита Филиппа, раскрыли заговор: митрополит тайно отливал пушки для Ивана III, но с недостатком бронзы и низким качеством, используя часть материала для колоколов. Ваня объяснил, почему это происходило, указав на нехватку ресурсов и стремление к тайне.

Далее Ваня, увлеченно обсуждая военные вопросы, критиковал существующую тактику, логистику и управление войском, указывая на очевидные недостатки. Это привело к тому, что Иван III, вначале раздраженный, в итоге предложил Ване командовать сотней ратников. Ваня согласился, но выдвинул три условия: полная самостоятельность в командовании, право на общение с мастеровыми и контроль над выделенными ему средствами.

В январе 1469 года Ваня, сын Великого князя Ивана III, демонстрирует отцу результаты своей работы. Он построил для своей сотни казарму, укреплённую как небольшая крепость, с двумя этажами и бойницами. Сотня, состоящая в основном из молодых и плохо обученных воинов, продемонстрировала отцу впечатляющие военные построения и манёвры, обученные Ваней с помощью жёсткой дисциплины и тренировок. Это произвело сильное впечатление на Великого князя и его свиту, так как подобной слаженности и управляемости в средневековых армиях не было.

Далее Ваня демонстрирует отцу созданный им пресс, с помощью которого кузнецы быстро и эффективно производят чешуйки для новой брони. Он показывает этапы обработки чешуек: обжимку, зачистку и шлифовку. Затем Ваня демонстрирует готовую броню на манекене, которая успешно выдерживает стрельбу из лука. Великий князь поражён качеством и эффективностью новой брони.

В частной беседе Ваня признаётся отцу, что помимо брони, он производит свечи из очищенного сала, которые по качеству не уступают восковым, но значительно дешевле. Иван III сначала недоволен тем, что сын занимается не только военным делом, но, оценив экономический потенциал свечного и бронного дворов, соглашается на их создание. Ваня обязуется ежегодно сдавать в казну 300 броней по цене простой кольчуги и 3000 свечей. Глава заканчивается тем, что отец и сын возвращаются к свите, оставив вопрос о производстве брони и свечей решённым.

В Москве 22 апреля 1469 года Иван Иванович, княжич, посещает своего отца, Великого князя Ивана III, который мрачно отмечает годовщину смерти жены Марии Борисовны. Иван Иванович, страдающий амнезией после загадочного события, избегает всего, связанного с прошлым. Однако, он решает поговорить с отцом о смерти матери. Он утверждает, что Мария Борисовна была отравлена, и что он сам также был отравлен, но выжил, в то время как его почти похоронили вместе с матерью. Иван Иванович предполагает, что в убийстве замешаны высокопоставленные священники, возможно, за взятку. Он исключает причастность жены дьяка Полуектовой, считая это нелогичным. Княжич убеждает отца, что смерть матери была выгодна многим, в том числе и некоторым из его братьев, желающим занять его место в линии наследования. Он намекает на причастность Андрея Большого и Бориса Волоцкого, ссылаясь на прошлогоднего лже-гонца, которого так и не нашли. Иван Иванович предлагает отцу довериться ему в расследовании. Иван III, хоть и пьян, понимает серьезность ситуации и соглашается.

В 1469 году Ваня расследует отравление своей матери. В то время криминалистика не существовала, расследования основывались на доносах и пытках. Ваня, вместо пыток, начинает с опроса прислуги, составляя схему распространения слухов о преступлении Полуектовых, чтобы определить первоисточники информации. Это даёт ему лишь частичную картину.

Далее Ваня, предположив, что использовался сильный яд, обнаруживает в покоях матери небольшую бутылочку с порошком. Он смешивает порошок с кашей и скармливает её собакам, которые погибают. Это подтверждает его предположение об отравлении. Ваня строго предупреждает свидетеля о необходимости молчания.

Так как в Москве нет аптекарей, Ваня обращается к работницам публичных домов, чтобы узнать о поставщиках яда. Это приводит его к греку, который, в свою очередь, указывает на Сеньку Косого, слугу Андрея Васильевича, брата Великого князя. Ваня предполагает причастность Андрея к отравлению и распространению слухов.

Ваня, используя свои знания о дактилоскопии (хотя и не имея опыта в этом деле), снимает отпечатки пальцев с бутылочки с ядом и кубка, которым пользовался Андрей Васильевич. Сравнение отпечатков подтверждает, что Андрей держал бутылочку. Ваня, однако, не сообщает отцу о всех своих выводах, понимая, что арест Андрея может привести к семейным конфликтам и сорвать предстоящий поход на Казань. Он решает отложить арест брата, используя полученные доказательства как козырь. При этом Ваня признаёт, что часть доказательств (отпечатки пальцев) им сфальсифицированы, так как реальные отпечатки за два года исчезли.

В Москве 1469 года Иван III Васильевич, его мать Мария Ярославна, митрополит Филипп и Ваня (сын Ивана III) обсуждают смерть жены Ивана III. Ваня обвиняет Андрея Васильевича (брата Ивана III) в отравлении его матери, утверждая, что Андрей, через посредницу, передал ей яд под видом чудодейственного средства для зачатия. Ваня желает жестоко наказать Андрея, но Иван III предлагает альтернативу: строгое монастырское послушание, которое митрополит обещает обеспечить. Ваня подозревает, что митрополит замешан в деле, и использует его сотрудничество для достижения своих целей – избежать общественного недовольства и обеспечить более спокойное решение проблемы.

В частной беседе Ваня раскрывает бабушке, Марии Ярославне, что знает о её причастности к смерти матери. Он обвиняет её в желании убить его и его мать, но Мария Ярославна утверждает, что это было лекарство, данное ей Андреем. Ваня разоблачает, что это был яд – шпанская мушка, купленная Андреем для себя, а Мария Ярославна просто доверчиво поверила ему. Ваня предлагает бабушке написать письмо Андрею, притворившись больной, чтобы тот приехал и был задержан.

Андрей Васильевич находится в походе, поэтому его арест будет проведён позже. Иван III конфискует владения Андрея, что вызывает недовольство других братьев. Ваня, однако, не слишком обеспокоен семейными проблемами, так как занят более важными делами: строительством укреплённых подворий для производства доспехов и свечей. Нехватка средств вынуждает его брать кредиты у новгородских купцов. Несмотря на стресс, связанный с семейными интригами, Ваня сохраняет самообладание и успешно руководит масштабными строительными проектами.

В 1469 году, после летней кампании третьей войны с Казанью, объединённое войско Великого князя Московского, под командованием князя Юрия Васильевича Малого, подошло к Казани. Предшествовали осаде успешные действия русских отрядов: набег Ивана Руно на Казанский посад, в результате которого были освобождены пленные и сожжён посад, и поход князя Даниила Ярославского из Вятки, закончившийся его гибелью, но принесший русским две победы и разрушения в тылу казанцев.

Казань была небольшим и бедным городом, экономика которого основывалась на набегах, торговле с волжскими купцами и работорговле. Город имел крепкую деревянную крепость, неприступную для лёгкой пехоты, но у русских не было осадной артиллерии. Изначально планировалось мирное урегулирование конфликта. Однако гонец доставил Юрию Васильевичу грамоту от Великого князя, приказывающую либо взять Казань штурмом и полностью разрушить, либо сжечь, при этом сохранив ремесленников. Вместе с грамотой прибыли бочки с порохом.

Юрий Васильевич, убедившись в подлинности грамоты, решил воспользоваться ситуацией. Он устроил ловушку для казанцев, имитируя бегство и заманив в засаду вылазку из города. Сотня княжича, отличавшаяся хорошей дисциплиной, доспехами и вооружением (включая кончары), успешно отразила атаку, а другие русские отряды уничтожили отступающих татар. В результате погибло около четырёхсот казанских воинов, в том числе трое сыновей хана Ибрагима.

Ужас охватил Казань. Хан Ибрагим, оставшись с небольшим количеством воинов и без средств для выплаты огромного выкупа, попытался собрать деньги с горожан, но безуспешно. Юрий Васильевич дал ему время до утра. Затем, используя порох, русские войска взорвали ворота крепости и начали штурм. Казань пала к полудню.

В 9 главе, действие которой происходит в Москве 21 сентября 1469 года, показана работа княжича Ивана Ивановича на Бронном подворье. Его методы управления резко контрастируют с привычным для местного населения медленным темпом работы, вызывая шок у всех, кто впервые попадает на подворье. Великий князь Иван Васильевич, неожиданно посетивший сына, также поражен увиденным. Иван Иванович демонстрирует отцу пять необычных печей, использующих белый колокольный кирпич специальной формы для достижения высоких температур. Эти печи позволяют перерабатывать крицу в железо значительно быстрее и дешевле, чем традиционным способом, производя до 50 пудов железа в неделю. Иван Иванович объясняет, что это его изобретение, позволяющее получать высококачественное железо в больших количествах, что выгодно отличает его от ковалей, которые вынуждены покупать у него крицу для переработки.

Далее, Иван Иванович показывает отцу результаты своих экспериментов: образцы фарфора, стекла и расплавленного горного хрусталя, полученные с помощью этих печей. Великий князь поражен знаниями сына и его достижениями, задаваясь вопросом об их происхождении. Иван Иванович объясняет, что его знания — результат наблюдений, чтения, размышлений и экспериментов, а также "озарений", которые приходят к нему во время молитвы в церкви. Он связывает эти озарения с перенесенным отравлением, которое, по его словам, изменило его. Он также высказывает свои мысли о лицемерии и фарисействе в церкви, что находит отклик в Великом князе, который симпатизирует движению нестяжателей.

В итоге, Иван Васильевич соглашается закупать у сына 200 чешуйчатых доспехов в год по цене кольчуг, а также разрешает ему продолжать свои эксперименты, требуя лишь информировать его о своих действиях. Иван Иванович также рассказывает отцу о своей системе учета расходов и доходов, ведя записи на самодельной бумаге из лыка, и о созданном им карандаше из сажи и рыбьего клея. Глава заканчивается тем, что Великий князь, хотя и поражен достижениями сына, все же остается несколько озадачен происхождением его знаний.

В Москве, 21 декабря 1469 года, князь Дмитровский Юрий Васильевич наблюдал за необычными тренировками сотни своего племянника Ивана. Ратники занимались упражнениями на турниках и брусьях, что показалось Юрию Васильевичу непривычным, но эффективным, судя по результатам. Недавнее взятие Казани и последующий поиск сокровищ с помощью специальных инструментов, предложенных Иваном, принесли огромную добычу, значительно превысившую ожидаемую. Юрий Васильевич, не разрушив город, оставил там часть войск, а сам отправился в Москву отчитываться и делить трофеи (в казну Великого князя поступило вчетверо больше, чем выкуп за Василия II Тёмного).

Иван предложил переименовать Казань в Юрьев-Камский и пожаловать ею брату Юрия Васильевича, Андрея, присвоив ему титул князя Булгарского. Это предложение было поддержано Иваном III, а щедрый подарок улучшил отношения между братьями. Юрий Васильевич узнал, что именно Иван советовал отцу, и расспросил племянника о его планах. Иван, уже имея опыт в организации обороны Мурома от татар, высказал идею создания пехотных отрядов, подобно янычарам или швейцарцам, что удивило дядю, привыкшего к исключительно конной рати на Руси. Юрий Васильевич, хотя и скептически отнёсся к идее пехоты, согласился помочь Ивану с экспериментом, при условии, что тот не забросит свою конную сотню. Иван предложил набирать пехоту из вольного люда, и Юрий Васильевич, после колебаний, согласился поддержать его, также обсудив с Иваном вопросы обороны Юрьева-Камского и необходимость усмирения местного населения силой. Иван поделился своим опытом обороны Мурома, используя "тюфяки дробового боя", что показалось Юрию Васильевичу весьма перспективным.

Глава начинается с описания сцены на боярской Думе в Москве 8 марта 1471 года, где Ваня, сын Ивана III, присутствует на обсуждении ситуации с Новгородом. Новгород, стремясь к независимости и свободной торговле, пытается заручиться поддержкой Великого княжества Литовского. Ситуацию усугубляет Патриарх Дионисий I, разделивший Московскую митрополию и создавший Киевскую, что обострило отношения между Москвой и Литвой. Московский архиепископ Новгорода, пытаясь перейти в Киевскую митрополию, фактически разрушил единственный канал политического влияния Москвы на Новгород. Иван III, не понимая истинных причин действий Новгорода, планирует крестовый поход против него.

Ваня, в отличие от отца, видит ситуацию иначе. Он объясняет, что Новгород ищет защиты от Москвы, а не стремится к унии с католиками. Он указывает на внутренние проблемы католического мира (гуситские войны) и на коварство византийцев, которые, находясь под властью османского султана, сеют раздор среди православных христиан, чтобы ослабить их. Ваня разоблачает миф о крещении Руси Владимиром, утверждая, что крещение было политически мотивированным актом, и что Византия обманула Владимира, не предоставив ему обещанных знаний и технологий.

В итоге Ваня предлагает отменить крестовый поход и использовать слухи о нападении хана Ахмата, чтобы неожиданно для всех подавить сопротивление Новгорода, пока Литва и Орда не успеют вмешаться. Иван III, поражённый анализом сына, соглашается обдумать его предложение.

В марте 1471 года Иван III, несмотря на возражения своего тринадцатилетнего сына Вани, решил начать масштабный поход на Новгород. Ваня, имея пять укреплённых и дюжину открытых производственных объектов, пытался избежать участия, но отец назначил его во главе передового полка, поставив перед ним задачу разгромить новгородцев. Ваня, хотя и удивился, приняв назначение, выразил опасения по поводу своего возраста и возможных последствий. Иван III ответил, что Ваня уже зарекомендовал себя в прошлых сражениях и его мастерские известны далеко за пределами Москвы. Вместо прямого столкновения с Новгородом, Ване было приказано атаковать слабо укреплённый город Руссу. Иван III объяснил, что новгородцы вряд ли будут преследовать его, а сосредоточатся на подготовке к основному сражению. Ваня получил разрешение подготовиться, но без финансовой поддержки.

После разговора с отцом, Ваня заметил наблюдение за ним со стороны греческих советников Ивана III и митрополита. Это навело его на мысль о связи между убийством его матери Марии Борисовны и предстоящим браком Ивана III с Зоей Палеолог. Ваня понял, что митрополит, вероятно, причастен к убийству, и что его назначение на передовой полк – это заговор с целью устранения его. Он осознал, что его открытое несогласие с планами отца ускорило этот заговор, и теперь ему нужно выжить. Ваня решил использовать предоставленные ему ресурсы для подготовки к походу, но одновременно планировать собственное спасение.

В июне 1471 года Ваня прибыл в Руссу и обнаружил город в руинах после недавнего разграбления новгородским князем Михаилом Олельковичем, бежавшим из Новгорода в Киев. Михаил, прошедший через Руссу месяцем ранее (хотя в оригинальной истории это был март), разрушил город, но крепость осталась нетронутой. Ваня, после переговоров с жителями крепости, получил от них продовольствие и фураж в обмен на обещание не трогать город, мотивируя это христианским милосердием и угрозой применения силы в случае отказа.

После этого Ваня начал подготовку к походу в Новгород. Он получил от отца, Ивана III, разрешение и финансирование на создание трёхсотенной конницы, снарядив её лучшим оружием и доспехами, включая уникальные шлемы, производимые на созданном им винтовом прессе. К коннице присоединились пехота (600 пикинёров и 200 стрелков с примитивным оружием), музыкальный отряд и четыре импровизированные пушки. Войско было богато украшено, каждый воин нёс красную накидку с изображением золотого льва – герб, выбранный Ваней по мотивам вымышленной семьи Ланнистеров из «Песни льда и пламени».

Выступив из Москвы с помпой, Ваня, после короткой остановки в Твери, направился в Новгород. Он использовал тактику осторожного подкупа мелких новгородских городов, предлагая разумные суммы денег, продовольствия и фуража в обмен на мирное прохождение. Это позволило ему быстро и без серьёзных потерь достичь Руссы, сохранив войско, в том числе благодаря строгим санитарным мерам и отказу от грабежей, в отличие от привычек его воинов. Его первый самостоятельный поход завершился успехом.

В июне 1471 года, после стояния под Руссой, где войско Ивана Ивановича отдохнуло и привело себя в порядок, княжич двинулся дальше, подозревая, что информация о цели его похода была слита новгородцам. Возле реки Шелонь он столкнулся с многочисленным новгородским войском (1500-2000 конных воинов), занявшим укреплённый лагерь. Замеченные московские дозорные отступили, но гербовый знак на их одежде выдал их, вызвав переполох в новгородском стане.

Советник Даниил Холмский посоветовал Ивану Ивановичу отступить, учитывая численное превосходство противника. Однако княжич, понимая важность оправдать оказанное ему доверие, отказался и приказал строить оборону. Несмотря на страх и сомнения пехотинцев (600 пикинёров и 200 стрелков), они быстро и слаженно заняли оборонительные позиции, прикрытые лесом, с артиллерией на флангах. Холмский, недооценивающий пехоту и артиллерию, с трудом сдерживает обиду, но не может бросить княжича.

Иван Иванович, встретившись с наступающими новгородцами, произнёс вдохновляющую речь, после чего спешился и встал рядом с пехотой, демонстрируя свою решимость. Новгородцы, учитывая малочисленность противника, построили свои войска в четыре линии. Московские войска, прикрытые лесом и конницей на флангах, не могли быть окружены.

После залпа стрелков и артиллерии, первая линия новгородцев понесла тяжёлые потери. Вторая линия столкнулась с завалом из тел и лошадей первой линии, что привело к хаосу. После повторных залпов стрелков и артиллерии, новгородцы обратились в бегство. Московская пехота, воспользовавшись преимуществом, нанесла удар по отступающим, а конница, отправленная позже, прогнала новгородцев из лагеря, не допуская разграбления трофеев.

После битвы командир пехоты Фома Семёнович извинился перед Иваном Ивановичем за свои сомнения. Княжич объяснил, что его спокойствие было следствием знания тактики, хотя окружающие восприняли это как божественное знамение, значительно повысив авторитет молодого княжича.

В июне 1471 года на реке Шелонь Александр Васильевич Чарторыйский обнаружил следы недавнего боя с большим количеством трупов. Появление литовских всадников, которые, заметив его отряд, сразу же скрылись, и последующий звук труб, насторожили опытного командира. Он распознал в противнике войско княжича Ивана, опознав по золотым львам на красных знаменах его «ряженых селян». Чарторыйский, несмотря на скептицизм, был встревожен организованностью и строем пехоты противника, напомнившей ему описания швейцарской и фламандской пехоты.

Иван III, предвидя возможное вмешательство Казимира IV в конфликт с Новгородом, используя информацию о местоположении новгородской рати, решил нанести упреждающий удар. Понимая, что отступление опасно, а стояние – равносильно потере инициативы, он приказал атаковать. Московская пехота, состоящая из пикинеров и стрелков, поддержанная кавалерией и артиллерией, вступила в бой, удивив литовцев решительностью наступления.

Чарторыйский, ошеломлённый смелостью пехоты и её строем, решил не отступать, полагая, что «ряженые селяне» не выдержат атаки его конницы. Однако, московская пехота, отразив первый залп пищалей и картечи, удержала строй. Последовавший удар фланговой кавалерии и второй залп картечи привели к большим потерям среди литовцев. Московские стрелки, затем, добили раненых и сбитых с коней литовских всадников. Пехота, под барабанный бой и звуки волынки, продолжила наступление, нанося психологическое давление на противника.

В результате двух сражений московские войска одержали убедительные победы. Потери среди пехоты оказались минимальными: всего двое убитых и несколько раненых. Чарторыйский был поражен эффективностью московской пехоты и артиллерии, признав превосходство их тактики и организации. Иван III объяснил Холмскому, что сила армии заключается в слаженном взаимодействии всех родов войск, а не только в коннице.

В шестой главе второй части романа описываются события после битвы на реке Шелони. Пленные новгородцы и литовцы, включая попавшего в плен и чудом выжившего после ранения коня князя Чарторыйского, подтверждают планы объединения новгородских сил с литовским войском Чарторыйского. Ваня допрашивает Чарторыйского, выясняя, что тот действовал за деньги, полученные как от Казимира, так и от новгородцев. Ваня, понимая, что отпущенный Чарторыйский продолжит войну, решает его не отпускать, несмотря на обещание большого выкупа.

После упорядочения войск, сбора трофеев и похорон, Ваня движется к Новгороду, надеясь получить откуп от горожан. Однако, смерть сына Марфы Борецкой в битве на Шелони вызывает враждебность новгородцев, и переговоры проваливаются. Внезапно появляется небольшой, но хорошо экипированный ливонский отряд (300-350 всадников). Ваня, понимая невыгодное положение, использует хитроумный тактический манёвр: Холмский с конницей атакует ливонцев, затем отступает, заманивая их в засаду из пикинеров и артиллерии. Ливонский ландмейстер Бернхард фон дер Борх, заметив ловушку, отводит свой отряд. Одновременно из Новгорода выходит на вылазку новгородская конница, но её атака отражена картечным огнём и залпом стрелков. Новгородцы отступают в город.

После этого Ваня, не спеша, атакует ливонцев. Бернхард, оценив силы противника и получив выгодное предложение от новгородского посадника, предпочитает переговоры. Ваня, представившись сыном великого князя Ивана III, Иоанном Иоанновичем, ведет переговоры с Бернхардом, который придумывает нелепую историю о случайном заблуждении. В конце главы прибывает гонец от Ивана III с приказом завершить кампанию и возвращаться в Москву из-за угрозы нападения Большой Орды.

В июле 1471 года Иван, сын Ивана III, прибыл в Новгород, город с внушительными оборонительными сооружениями, превосходившими даже московские. Несмотря на письмо отца с приказом вернуться, Иван решил сначала урегулировать вопрос с Новгородом. Он использовал самодельную мину, чтобы взорвать ворота одной из башен, после чего его отряд ворвался в город. Новгородцы предприняли контратаку, но были отбиты благодаря превосходству вооружения и доспехов московских воинов, а также применению артиллерии. Иван не стал углубляться в город, а остановился, чтобы дождаться переговорщиков.

Вскоре прибыла делегация во главе с Марфой Борецкой, лидером новгородского сопротивления. Иван предъявил ультиматум: Новгород должен вернуться под власть Москвы, все противники должны быть переселены в Юрьев-Камский, а их имущество конфисковано. В качестве наказания за измену был назначен огромный штраф — 25 000 рублей. В обмен на это, Новгород должен предоставить 500 всадников для участия в войне против татар. Новгородцам был дан срок до полудня следующего дня на принятие решения.

Иван, укрепив свой лагерь, ожидал ответа. Он понимал, что ультиматум суров, но считал его справедливым, учитывая масштабы новгородского заговора против Москвы. Он также знал о распространении слухов в Москве о его якобы грабежах, слухах, которые, как он подозревал, были распространены заговорщиками, желавшими его смерти и подчинения Ивана III. Иван вел подробный журнал боевых действий, документируя все аспекты кампании.

Ночью 5-6 июля 1471 года недовольные ультиматумом Ивана III новгородцы предприняли атаку на московские войска. Ультиматум предлагал одной из новгородских боярских группировок усиление за счёт другой, что в условиях поражений Новгорода и оккупации города казалось возможным. Атака началась с нескольких улиц, но московские войска, отдыхавшие по приказу Ивана III, были готовы. Стрелки с возвышенных позиций, созданных из повозок и бочек, и артиллерия, стрелявшая ядрами по тесным улицам, нанесли новгородцам огромные потери. Атака была быстро подавлена.

Утром картина на улицах оказалась ужасающей: повсюду кровь, тела и фрагменты тел. Даже Иван III был потрясён масштабом резни. После боя, почти все раненые умерли, женщины и монахи собирали тела. Иван III осознал, что за последнюю неделю по его приказу погибло более тысячи человек, и его мучила совесть. Он обсудил ситуацию со священником и Даниилом Холмским, выразив гнев на новгородских зачинщиков, которые, по его мнению, не только спровоцировали бойню, но и ранее предали его, передав информацию о его планах ливонцам. Иван III подозревал заговор, направленный на его отца и на захват Пскова Ливонией.

В Новгороде 6 июля 1471 года княжич Ваня ожидал переговорщиков, избегая уличных боёв. Прибыла делегация во главе с архиепископом Феофилом и посадником Василием Казимером, фактически управляемым Марфой Борецкой. Из-за множества трупов на улицах, пришлось сооружать временный помост из досок, чтобы лошади могли проехать.

Делегация прибыла в относительно чистый лагерь Вани. Архиепископ попросил о помощи, объяснив, что литовская партия Новгорода, после неудачного ночного нападения на Ванины войска, заперлась в детинце. Это нападение было тщательно спланировано и провалилось, что привело к потере поддержки вече литовской партией.

Детинец оказался слабо укреплённой крепостью, несмотря на относительно недавнее строительство. Ваня узнал, что о его походе на Новгород было известно заранее, и что кто-то намеренно хотел его убить, чтобы ослабить его отца. Он предъявил письмо, найденное у Александра Чарторыйского, подтверждающее заговор. Оказалось, что митрополит Филипп, желая предотвратить переход Новгородской и Псковской епархий к Киевской митрополии, отправил письма, в которых сообщал о планах Вани и предлагал его убить.

Ваня потребовал эти письма. Выяснилось, что после неудач литовской партии, у Новгорода осталось всего около трёхсот воинов, в основном владычный полк, который не участвовал в боях с Ваней. В качестве компенсации за помощь Ваня потребовал крупную сумму денег, мастеров, бронзу и все книги Новгорода и окрестных городов и монастырей. Новгородцы согласились.

Ваня, не желая штурмовать детинец, использовал мину, чтобы взорвать деревянные ворота. После этого, когда защитники строили баррикаду, он использовал ещё одну мину, чтобы прорвать оборону. В итоге детинец был взят.

В заключение Ваня обсудил с архиепископом события, отметив, что божественное провидение способствовало его успеху, а также рассказал о том, как он узнал о заговоре против него ещё в Москве, и как его мать была отравлена шпанской мушкой.

В Москве, 21 августа 1471 года, Великий князь Иван III стоял на стене Кремля, наблюдая за разграблением посада литовцами под предводительством Михаила Олельковича. Его войско, собранное с трудом, находилось под командованием брата Юрия в Коломне, ожидая Большую Орду. Митрополит, постоянно внушавший Ивану III, что все беды из-за его грехов, пытался подорвать его волю.

Внезапно со стороны Тверской дороги послышались звуки барабанов и волынки. Это вызвало оживление у Ивана III, но митрополит побледнел. Из-за перелеска появилось войско княжича, сына Ивана III. Литовцы, собравшиеся под командованием Михаила Олельковича, были в боевом порядке, но не ожидали такого поворота событий.

Началась битва. Литовская конница пошла в атаку, уверенная в своей победе. Однако войско княжича, применив огнестрельное оружие и грамотную тактику, нанесло сокрушительный удар по литовцам. Многие были убиты, другие ранены, а лошади создали давку. Контратака московской конницы и пехоты завершила разгром.

После победы Иван III спросил у итальянца Ивана Фрязина, как тот узнал о победе. Фрязин объяснил, что ему было известно о планах противников, и он предвидел исход битвы, основываясь на опыте ведения боя в своей стране.

Вскоре Иван III торжественно встретил своего сына, вернувшегося с победой. Ваня доложил об успешных походах, в которых разбил новгородцев и литовцев, захватив трофеи и получив Великий Новгород в вотчину.

Затем Ваня предъявил письма, из которых следовало, что митрополит Филипп был в сговоре с врагами, стремясь убить его и свергнуть Ивана III. Митрополит, поняв, что его планы раскрыты, был в ужасе. Ваня обвинил митрополита в том, что тот хотел посадить на престол Зою Палеолог, которую он назвал "бродяжкой", и сломать волю Ивана III. Ваня объяснил, что Зоя не имеет никакого отношения к царскому роду, а ее род был проклят.

Иван III, потрясенный обвинениями, осознал предательство митрополита. Он приказал арестовать его, а люди митрополита попытались сбежать, но были остановлены Иваном Фрязиным. Иван III, охваченный жаждой мести, готовился к расправе над митрополитом.

Глава начинается с диалога Тириона Ланнистера и Джона Сноу, обменивающихся саркастическими замечаниями о своих достижениях и политических позициях. Затем действие переносится в Москву 2 сентября 1471 года. Проходит неделя после того, как великий князь Иван III успокоился после конфликта с митрополитом. Княжич Филипп и его люди арестованы по обвинению Вани, частично подтверждённому найденными бумагами. Однако, благодаря хитроумной подтасовке фактов Филиппом, расследование затягивается.

После этого Иван III вызывает Васю на серьёзный разговор о недавнем военном успехе. Вася отговаривает отца от войны с Казимиром, предлагая вместо этого рассматривать литовские набеги как разбойничьи действия отдельных князей. Он предлагает выкупать пленных литовских воинов, оставляя себе верных, а остальных отправляя в ссылку на Северную Двину, желательно с семьями. Иван III соглашается, но сожалеет о невозможности отомстить Казимиру.

Вася предупреждает отца о последствиях принятия греческого совета о введении поместной системы верстания войск, сравнивая её с неэффективными системами древних римлян и франков, а также османов. Он объясняет, что такая система приведёт к слабому войску, коррупции и ослаблению центральной власти. Вася предлагает альтернативу: создание профессиональной армии, содержащейся за счёт казны и получающей плату, а также землю после службы. Он также советует Ивану III жениться на богатой итальянке, используя интерес Папы Римского к этому союзу, чтобы получить финансовые средства для создания армии. В заключение Вася раскрывает интриги греков, напоминая о хитрости и коварстве данайцев, иллюстрируя это примерами из истории Руси и древней Греции.

В Кракове, 19 января 1472 года, король Казимир IV заслушивает доклад Александра Чарторыйского о поражении от молодого московского княжича. Чарторыйский описывает поразительные военные успехи княжича: лёгкое взятие Новгорода практически без потерь, искусный маневр под Новгородом, отражение ночной атаки новгородцев с огромными потерями для последних. Он также упоминает о роли княжича во взятии Казани и о его исключительной военной подготовке. Земский маршалок Радзивилл подтверждает слова Чарторыйского, ссылаясь на сведения своих людей в Новгороде, где княжич вызывает ужас и трепет.

Чарторыйский рассказывает о масштабной кампании княжича против греческого духовенства в Москве, обвиняя их в измене и сотрудничестве с султаном. Эта кампания, сопровождавшаяся погромами и убийствами, основана на обвинениях в предательстве, восходящих к временам Владимира Святого, и подкреплена эффективной пропагандой, включающей распространение фразы «Бойтесь данайцев, дары приносящих». Киевский митрополит Григорий подтверждает правдивость большей части этих обвинений, хотя и не может рассказать обо всём.

Чарторыйский отмечает, что княжич отговаривал своего отца от похода на Литву, несмотря на его военный талант, предпочитая ремесла и торговлю. Он также рассказывает о том, что княжич изначально отказался от выкупа, называя Чарторыйского своим кровным врагом и угрожая казнью при повторном захвате.

Король узнаёт о слухах о смерти и последующем «воскрешении» княжича после отравления, подтверждённых митрополитом Григорием и письмами покойного митрополита Филиппа. Эти слухи связывают «воскрешение» с нерадивым пением дьяка, которого княжич избил, но который выжил. После «воскрешения», по словам Чарторыйского и митрополита, княжич стал мудрее и менее кровожаден, хотя и суров к врагам, как показано на примере казни бояр в Новгороде. Он также упоминает о технологических инновациях княжича, включая производство свечей из персидского воска и усовершенствование металлургии. В заключение, король и его советники признают опасность и необычайные способности молодого московского княжича.

В Риме, 1 февраля 1472 года, посол Московии Джан Батиста делла Вольпе предстал перед Папой Сикстом IV. Он сообщил о событиях в Москве, где был раскрыт заговор фанариотов, греческой элиты, обвиненной в предательстве и причастности к падению Иерусалима. Делла Вольпе рассказал о юном князе Иоанне, который, по слухам, выжил после отравления и раскрыл заговор.

Посол передал письмо от великого князя Иоанна Васильевича, просившего у Папы подтвердить право наследования титула, что легитимизировало бы его в глазах европейских монархов. Делла Вольпе представил карту, демонстрирующую важность контроля над торговыми путями с Востоком, и предложил ослабить Османскую империю, развивая Волжский торговый путь. Он предложил венецианским купцам участвовать в предприятии, используя облигации и акции, что было новаторским для того времени.

Делла Вольпе также сообщил о желании великого князя и его сына найти невест в Италии, попросив Папу помочь в этом. Требования к невестам включали миланское происхождение, приданое не менее 30 тысяч дукатов и отсутствие родственных связей с враждующими домами.

После ухода посольства, Папа и кардиналы обсудили ситуацию. Они были заинтересованы в усилении Москвы и ослаблении Константинополя. Было упомянуто личное письмо юного князя, в котором он призывал к объединению церквей, но осторожно, чтобы не вызвать кровопролития.

В качестве инструмента для достижения своих целей, князь отправил в дар сервиз костяного фарфора и зеркало, намекая на выгодную торговлю. Эти подарки вызвали большой интерес в Италии, и делла Вольпе надеялся закрепить успех, используя ситуацию в своих интересах.

В Москве 17 февраля 1472 года княжич Ваня продолжает свои производственные проекты, сталкиваясь с серьёзными трудностями, связанными с низким уровнем развития сельского хозяйства Руси. Недостаток тягловой силы и неэффективные методы земледелия приводят к крайне низкой производительности труда и дефициту рабочей силы даже в таком крупном городе, как Москва. Ваня вынужден набирать персонал по всей Руси, ограничиваясь небольшими мастерскими. Низкая квалификация рабочих, обусловленная малым числом ремесленников, также создаёт проблемы.

В этот день Великий князь Иван Васильевич посещает артиллерийский двор Вани, где ему демонстрируется новое бронзовое орудие — «саламандра», отлитое в форме бутылки для большей живучести ствола. Ваня объясняет, что ствол был рассверлен и отполирован, что повышает эффективность и снижает расход пороха. Орудие отличается простотой и отсутствием украшений, что, по мнению Вани, повышает его эффективность. Ядра для орудия отливаются из переплавленного чугуна.

Разговор переходит в кабинет Вани, где обсуждается неудачная попытка военной реформы. Бояре и дружинники отказываются от нового строя из-за жёсткой дисциплины. Ваня предлагает постепенно увеличивать численность своей новой армии и заменять ею старые дружины, а также создавать дворянство и табель о рангах, чтобы уменьшить влияние бояр.

Далее обсуждается угроза нападения хана Ахмата. Иван Васильевич опасается масштабного вторжения Большой Орды, если она получит поддержку от других ханств. Ваня планирует расположить свои войска в Алексине, чтобы контролировать ситуацию и противостоять возможному вторжению, полагаясь на крепостные стены и свою хорошо обученную пехоту, вооружённую новыми орудиями. Разговор заканчивается откровенным разговором отца и сына о врагах Вани среди духовенства, которые стремятся его уничтожить, и о готовности Вани к смерти.

В июле 1472 года княжич Иоанн, обнаружив мощные укрепления Алексинской крепости, изменил первоначальный план кампании. Быстро изготовив шанцевый инструмент, он высадился с войском и начал возводить вокруг деревянной крепости-треугольника с шестью башнями земляную крепость бастионного типа с тремя мощными угловыми бастионами и соединяющими их куртинами. Вскоре разведка доложила о приближении татар. Вместо того, чтобы укрывать гражданское население в крепости, Иоанн организовал его эвакуацию на левый берег Оки, предварительно подготовив там землянки.

Однако, ещё до завершения эвакуации, к городу подошёл небольшой татарский отряд, который, получив залп из пищалей, отступил с потерями. Утром 28 июля подошло основное войско хана Ахмата, обнаружив пустой посад и хорошо укреплённую крепость с сильным гарнизоном под красным флагом. Хан, узнав, что оборону держит княжич Иоанн, был крайне удивлён и раздосадован. Переговоры не состоялись, и татары предприняли общий штурм.

Три бастиона оборонялись четырьмя лёгкими пушками («саламандрами») и стрелками, прикрывавшими пикинёров. Татары, преодолев рвы, попали под огонь, но один отряд прорвался по мосту, минуя действие артиллерии. Иоанн, чьи пикинёры были экипированы большими щитами, позволявшими им эффективно обороняться, сдержал натиск татар в узком пространстве между земляной куртиной и деревянной стеной. После часа ожесточённого боя, когда пушки перегрелись, а пикинёры были измотаны, Иоанн применил хитрость: «саламандры» с бастионов обстреляли картечью собственные ряды, рассеяв атакующих. Поддержка стрелков и вновь готовых пушек завершила отступление татар.

28 июля после битвы обе стороны отдыхали. Русские собирали трофеи, татары пытались восстановить порядок в своих деморализованных рядах. Хан Ахмат и его приближенные считали, что чуть больше усилий, и они бы взяли Алексин. Ваня, княжич, осознал опасность ситуации и понял, что его укрепления были недостаточно эффективны против массированного натиска татар, которые, помимо лобовой атаки, пытались проникать под пики.

В подготовке к следующему бою Ваня сосредоточился на дисциплине и вооружении. Он заменил сабли на боевые шпаги – тяжёлое колющее оружие, более эффективное против доспехов, чем рубящее. Первый ряд пикинёров, сломав пики, перешёл на шпаги. Остальные ряды получали новые пики из резерва.

Рано утром, под покровом тумана, Ахмат предпринял новую атаку, рассчитывая на неожиданность и отсутствие видимости для артиллерии. Однако, благодаря строгой дисциплине и уставу караульной службы, введенному Ваней (включая систему наказаний шпицрутенами), русские были готовы. Сигнал тревоги был подан вовремя. Пикинёры, в первом ряду уже с шпагами, сдержали натиск. Затем русские начали применять импровизированные гранаты – кувшины с камнями и порохом. Несмотря на невысокую мощность, гранаты произвели сильный моральный эффект, и татары отступили, не сумев прорвать оборону.

Утром 29 июля 1472 года Иван Иванович, наблюдая за последствиями ночной битвы под Алексином, увидел ров, заваленный телами, как живыми, так и мёртвыми. Рядом с ним кто-то перекрестился, на что Иван Иванович отреагировал вопросом "Кого помилуй?". В этот момент каркнул ворон, сидевший на кресте местной церкви. Солдаты хотели прогнать птицу, но Иван Иванович остановил их, объяснив, что ворон — божественная птица, которая предупредила о приближении татар и спасла им жизни. Он упрекнул солдат за невежество, навеянное священниками, которые забыли своё истинное предназначение.

Ворон, приблизившись к стене, заинтересовал Ивана Ивановича, который предположил, что птица может быть посланником предков Рюриковичей, происходящих от Скьёльдунгов, древнего рода конунгов Севера. Шведский наёмник Нильс, знавший легенды о Скьёльдунгах и Одине, был потрясён этим предположением. Иван Иванович предположил, что ворон, сидящий на кресте, символизирует принятие Одином Христа.

Иван Иванович поделился мясом с вороном, который ел его прямо из его рук. Появился второй ворон, и оба птицы поели вместе с княжичем. После этого Нильс и другие солдаты пали на колени, поражённые словами Ивана Ивановича о том, что в роду Рюриковичей соединилась древняя кровь Севера (Скьёльдунги, Инглинги).

Иван Иванович, чтобы отвлечь солдат от мистических размышлений, приказал артиллеристам обстрелять лагерь татар из "саламандр" (осадных орудий). Обстрел разрушил юрту хана Ахмета. Деморализованные татары бежали, бросив обоз. Русское войско, воодушевлённое успехом, атаковало и взяло в плен хана Ахмета, который был найден без сознания в рухнувшей юрте.

В августе 1472 года, после победы над татарами и сбора трофеев, княжич Иван Иванович направился в низовье Волги, планируя посетить Хаджи-Тархан из-за крупного невольничьего рынка. Он считал, что степь обезглавлена после захвата хана Ахмата, и организованного сопротивления не будет. В Нижнем Новгороде его неожиданно встретил митрополит Феофил, недавно назначенный главой церкви Всея Руси.

Митрополит сообщил Ивану о заговоре его дяди, Бориса Васильевича, который планирует захватить престол. Заговорщики, недовольные политикой Ивана и его отца, распространили слухи о желании княжича жениться на латинке и подталкивании отца к этому же шагу. Это вызвало гнев тех, кто не принял разрыва с Константинополем. Борис Васильевич, готовый к примирению с греческой партией и польским королём, уже получил от хана Ахмата ярлык на великое княжение.

Иван сначала не поверил, но Феофил объяснил, что его считают человеком Ивана, а не его отца, что ставит митрополита под угрозу. Он также рассказал о тайном союзе Бориса Васильевича с Ахматом и о поддержке со стороны Казимира. Иван, осознав серьёзность ситуации и угрозу для жизни отца, а также опасность анафемы, которая могла бы подорвать его власть, решил немедленно вернуться в Москву.

В разговоре с митрополитом Иван рассказал о своих необычных способностях, полученных после клинической смерти, и о привязанности к двум воронам, которые, по его мнению, являются посланниками языческого бога. Феофил был потрясён услышанным, но поверил Ивану. Иван, осознавая неизбежность борьбы с дядей и тяжесть ответственности, выразил своё отвращение к кровопролитию, но заявил о невозможности отступления из-за угрозы для Руси и собственной совести. Он решил немедленно выступить в Москву, чтобы предотвратить захват власти Борисом Васильевичем и уничтожить греческую партию.

После успешного избавления от татар в Москве состоялся большой пир, закончившийся отравлением великого князя Ивана Васильевича, его брата Юрия и части бояр. Священники, союзники Бориса Васильевича, объявили отравление происками дьявола и провозгласили Бориса великим князем, подвергнув Ивана анафеме. Однако, Иван пользовался большой популярностью в Москве благодаря щедрости и поддержке ремесленников, в частности, снабжая городовой полк качественной броней. Митрополит, опасаясь заговора, бежал к Ивану, что ещё больше укрепило позиции последнего.

Борис Васильевич оказался в осаде в Кремле. Городовой полк и большинство бояр отказались его поддержать, ожидая возвращения Ивана. Они покинули Кремль, поселившись в посаде и прекратив снабжение Кремля продовольствием. Переговоры Бориса оказались безуспешными. Даниил Холмский, командующий войсками Ивана, организовал оборону посада, используя опыт Алезии.

Через две недели к Москве подошло войско короля Польши и великого князя Литовского Казимира IV Ягеллона, остановившись на подступах к городу. Даниил Холмский, следуя плану Ивана, организовал строительство баррикад, в чём ему помогли горожане, полностью блокировав Кремль.

Ахмат, хан, находившийся в Кремле в качестве пленника, заметил, что Казимир не спешит атаковать, ожидая чего-то или кого-то. Священник предположил, что Казимир ждёт возвращения Ивана, чтобы заключить с ним договор после его предполагаемого поражения. Борис понял, что Казимир знал о его планах и действовал в своих интересах. В итоге, Борис, осознав своё безнадёжное положение и предательство священников, решил бежать из Кремля вместе с Ахматом, когда Иван вернётся в Москву.

В Москве, 1 сентября 1472 года, Борис Васильевич, укрепившийся в Кремле, наблюдает за прибытием стругов своего племянника. Он приказал избавиться от потенциальных предателей, включая священников. Злость сменилась решимостью, и он планирует прорыв, но понимает, что всё идёт не по плану, когда племянник отправляет основные силы к Казимиру, оставив его в Кремле.

Ахмат, хан, разделяет его разочарование. Они понимают, что их шансы на успех уменьшились.

Тем временем, князь Ваня, не тратя времени на дипломатию, атакует лагерь Казимира, используя артиллерию и пехоту. Итальянское посольство, прибывшее в Смоленск, наблюдает за происходящим. Джан Батиста делла Вольпе, комментирует происходящее, предсказывая успех Вани.

Войско Казимира не успевает подготовиться к бою. Ваня использует тактику, вызывающую удивление у итальянских наблюдателей: пехота строится в необычные, но эффективные формации, а артиллерия наносит урон.

Итальянцы, включая легата Пьетро Риарио, наблюдают за ходом битвы. Ваня, заметив их, меняет планы, чтобы не спровоцировать конфликт.

После артиллерийского обстрела, Ваня останавливает свою пехоту, позволяя противнику бежать. Холмский с кавалерией преследует отступающих.

Джан Батиста объясняет легату, что Ваня не стремится к добыче, а преследует другие цели.

Ваня вступает в переговоры с Джан Батистой, который сообщает о прибытии посольства от Святого Престола, включая невест для Ивана III и Вани.

Ваня приказывает итальянцам присоединиться к нему.

Затем Ваня штурмует Кремль. Он вызывает дядю на поединок, чтобы избежать кровопролития.

В ходе поединка Ваня побеждает Бориса Васильевича, используя шпагу и дагу.

После смерти Бориса Васильевича, Ваня входит в Кремль, где принимает капитуляцию воинов дяди.

Ахмат сообщает Ване, что его отец жив.

Иван III освобождён, восстановлен в статусе и объявлен королём Руси. Легат зачитывает послание Папы Римского.

Ваня преклоняет колено перед отцом, за ним следуют его воины и итальянцы. Элеонора Арагонская, невеста Ивана III, обращает внимание на Ваню, что вызывает у него опасения.

В эпилоге, действие которого происходит 3 сентября 1472 года в Москве, Ваня находит отца при смерти после длительного заключения в холодном подвале. Он уходит и беседует с Элеонорой на латыни, обвиняя её в попытке отравления отца, на что указывает её взгляд. Ваня, несмотря на молодость, демонстрирует знание придворных интриг и предупреждает Элеонору, что любые будущие попытки убийства или отравления будут возможны только с его разрешения, иначе он её убьёт. Он объясняет, что ему нужна умная и лояльная супруга, а не опасная соперница. Элеонора, пытаясь его очаровать, целует Ваню, но он отвечает на поцелуй неожиданно умело, оставляя её в замешательстве.

Глава представляет собой приложение, описывающее градацию населённых пунктов в средневековой Руси по трём критериям: население, укрепления и наличие церкви.

**Деревни:** До «взлёта на холмы» располагались вдоль рек, насчитывая 2-3 дома (10-25 человек). После перемещения на холмы, некоторые выросли до 4-5 домов (20-30 человек), но укреплений и церквей не имели. Хуторов в современном понимании не существовало.

**Усадьбы:** Небольшие укреплённые поселения, сопоставимые по численности с деревнями, принадлежавшие аристократам или купцам. Церквей не имели, укрепления были признаком статуса и зажиточности. В XVI-XVII веках укреплённые усадьбы постепенно вышли из употребления.

**Сёла:** Небольшие административные центры с 10-12 домами (50-60 человек и более), имевшие церковь, обслуживавшую также окрестные деревни и усадьбы. Более крупные сёла (до 30 домов) могли иметь укрепления.

**Города:** Административные, финансовые и ремесленные центры с укреплениями, церковью и населением не менее 10-12 домов (50-60 человек). Большинство городов были небольшими (1-2 гектара), хотя существовали и крупные города с населением в 10-20 тысяч человек (но их было мало). В XV веке более 90% русских городов были небольшими, в отличие от Западной Европы, где города с населением менее 1000 человек составляли более 60%. Пример крупного города — Великий Новгород (230-240 гектаров), население которого, по расчётам, не превышало 19-25 тысяч человек. Муром, как пограничный город с гарнизоном, имел площадь около 8 гектаров и вмещал, по оценкам, не более 200-250 человек.

**Посады:** Села, расположенные рядом с городами, с более низкой плотностью застройки, чем города. Во время вражеских нападений посады обычно уничтожались огнём, а жители укрывались в крепости или погибали.