Цокольный этаж

В сентябре 1559 года в Константинополе Андрей Палеолог, недавно провозгласивший себя императором Восточной Римской империи, отверг предложение стать младшим соправителем царя Ивана IV. Он обосновал свой отказ двумя причинами: во-первых, его императорский титул делает невозможным подобное подчинение; во-вторых, он считает, что московские власти, в частности Патриарх Сильвестр и Шереметьев, своими действиями довели Русь до катастрофического состояния, игнорируя его советы по реформированию армии и занимаясь интригами и предательством. Андрей не желает исправлять их ошибки.

После официального отказа, на частной аудиенции, он вновь повторил свой отказ, добавив, что его войско нуждается в отдыхе, а Константинополь не может быть оставлен без защиты. Он подчеркнул недоверие к московской элите, упомянув многочисленные попытки его убийства и подставы с самого его прибытия в Россию. Андрей раскрыл, что на самом деле он Всеслав, и что на роду Палеологов лежит проклятие, связанное с историей Римской империи и её жестокостью, проклятие, которое, по его мнению, поразило и московскую знать через линию Зои (Софьи) Палеолог. Он заявил о намерении основать новую династию, чтобы избежать проклятия, связанного не с кровью, а с душой. Делегация, потрясенная откровениями Андрея, покинула Константинополь, не добившись своего.

Глава начинается 13 октября 1559 года в Туле. Марфа, жена Андрея, покидает воеводские палаты, где временно проживает с детьми, и направляется к новой резиденции на правом берегу Упы. Резиденция, больше и комфортнее воеводской, построена в японском стиле. Марфа отмечает прогресс в строительстве и отоплении дома, но все же сетует на холодную тульскую погоду.

Она едет в двуколке мимо строящегося каменного моста через Упу, строительство которого ведется итальянцем, освобожденным Андреем из рабства. Затем Марфа прибывает на ткацкую мануфактуру, где готовится запуск первой линии механических ткацких станков. Она оставляет детей дома, так как старший сын болен, а дочь с младшим сыном слишком малы. Ее сопровождают масаи, вооруженные телохранители Андрея, которые уже обзавелись местными женами и крестились.

Марфа отмечает успехи Андрея в развитии Тулы и окрестностей: прекращение татарских набегов, внедрение конных косилок, создание ферм (начато с коз), реформы земледелия, основанные на колхозах и машинотракторных станциях (МТС), использование Норфолкского цикла, введение новых культур (картофель, фасоль, кукуруза). Андрей планирует расширение пашни, строительство прудов для судоходного Волго-Донского канала, рыбоводства и птицеводства. В целом, жизнь в Туле значительно улучшилась благодаря реформам Андрея.

На мануфактуре Марфа наблюдает за запуском механических станков, которые производят парусину с высокой скоростью. Она обсуждает с мастером возможность производства саржевой ткани. Внезапно появляется Иван Шереметьев с известием, что Андрей принял титул Императора Восточной Римской империи.

Марфа, потрясенная новостью, получает письмо от Андрея, написанное на современном языке с использованием сленга. Шереметьев сообщает, что Андрей отказался от предложения стать младшим соправителем царя и что договорился об обручении дочери Марфы и царевича. Марфа, опасаясь за жизнь дочери, направляет на Шереметьева пистолет, но успокаивается, узнав, что обручение может быть оформлено договором между правящими домами, и что нет необходимости немедленного переезда в Москву. Глава заканчивается размышлениями Марфы о стремительном взлете Андрея и о том, как хорошо было раньше.

В Константинополе 13 октября 1559 года Андрей Палеолог, провозгласивший себя Императором, а не Василевсом, встретился с иерархами Православной церкви, которые ранее, по приказу Султана, объявили его демоном. Андрей потребовал от них покаяния и отмены этого решения. Он объяснил свой отказ от титула Василевса проклятием, которое, по его словам, тяготеет над поздней Римской империей. Палеолог заявил о создании новой династии — Неологов, и о желании возродить традиции ранней Империи, адаптировав их к современности. Он призвал иерархов осудить протестантизм как форму сатанизма и утвердить новый кодекс христианина, основанный на идее, что вера без добрых дел — лицемерие. Андрей предложил федерализацию церкви при общности философских взглядов, намекнув на возможность военного вмешательства в дела Рима и Руси, если его требования не будут выполнены. В конце встречи Патриарх Константинополя сообщил, что некоторые духовные лица патриархата были замешаны в покушениях на семью Андрея, организованных по приказу Сулеймана через Курфюрста Саксонии, и что эти люди находятся под арестом на Афоне. Андрей, подозревая, что иерархи могли быть причастны к заговору, но устранились, задал вопрос о гарантиях того, что арестованные не их сдадут. Патриарх заверил, что они не были непосредственно вовлечены и что их причастность ограничивалась знанием о планах Султана и Михримах.

Ранним морозным утром 14 октября 1559 года в Орешке гарнизон крепости, следуя новому приказу (введенному по совету таинственного колдуна из Тулы), формально нес караул, оставаясь в башнях и занимаясь своими делами: дремали, играли в кости или пировали. Козьма, один из служилых, после отправления естественных нужд, под влиянием выпитого вина и любопытства, вышел на крепостную стену. Там он увидел приближающуюся к крепости армаду небольших лодок, полных вооруженных людей.

Сначала Козьма подумал, что это галлюцинация, но, убедившись в реальности угрозы, поднял тревогу. Старший караула, сначала раздраженный, после осмотра окрестностей, понял серьезность ситуации и, вспомнив свои обязанности, начал организовывать оборону. Гарнизон, состоящий в основном из бедных служилых, привыкших к строгой дисциплине, действовал слаженно и молчаливо. Неприятель, предположительно немецкие наемники (а не шведы, как предполагалось изначально), намереваясь незаметно проникнуть в крепость, подошел к надвратной башне. Внезапный обстрел из башни картечью застал их врасплох. Ворота захлопнулись, и начался бой. Несмотря на недостаток опыта и невысокое качество оружия, гарнизон, благодаря введенным Иоанном Васильевичем улучшениям (большие газыри для затинных пищалей и унитарные картузы для малокалиберных орудий), обеспечил частую и эффективную стрельбу, нанеся наемникам значительные потери. Вторая волна десанта не решилась на атаку и отступила.

После получасового боя наемники отплыли вниз по Неве, высадившись на левом берегу. Их предводитель, узнав о гибели своего разведчика, который сообщил о предполагаемом застолье в крепости, вместе с командирами обсуждал дальнейшие действия. Они отвергли идею штурма других крепостей из-за отсутствия артиллерии и приближающейся зимы, а также опасались возвращения колдуна. В итоге решили оставить заслон у Орешка и двигаться к Ладоге, планируя зимовку и возможное последующее нападение после ледостава.

В Орешке после боя гарнизон собрал трофеи, занял пленных и начал хоронить убитых. Воевода отправил в Новгород сообщение о нападении и сложившейся критической ситуации, связанной с малым количеством продовольствия (часть которого он тайно продавал местным жителям). Он понимал, что без помощи из Новгорода, которая может быть заблокирована наемниками, гарнизон вряд ли переживет зиму.

В Константинополе 19 октября 1559 года Андрей Палеолог тайно собрал командиров наемнических отрядов, перешедших на его сторону, в помещении с плохой акустикой, чтобы подслушать их разговоры. Наемники, формально нанятые для борьбы с разбойниками в Румелии, неофициально договорились о сотрудничестве с Габсбургами и венгерскими феодалами в крестовом походе. Однако, впечатляющие победы Палеолога над превосходящими силами османской армии, приписываемые сначала колдовству, а затем признанные заслугой превосходной подготовки, дисциплины и вооружения его легиона (в особенности скорострельности аркебузиров и артиллерии), заставили наемников пересмотреть свои планы. Они осознали, что в открытом столкновении с легионом Палеолога понесут огромные потери, и поэтому фактически изменили Сулейману.

Андрей, выслушав их разговоры, предложил наемникам вассальную присягу в обмен на обширные владения в районе Антиохии, освобожденные от османского контроля. Он подчеркнул свой авторитет непобедимого полководца, способного защитить их от возможного вмешательства Испании. Наемники, опасаясь последствий своей измены и соблазнившись перспективой богатства и аристократического статуса, в основном согласились, за исключением нескольких человек, отказавшихся из-за своей приверженности протестантизму. Андрей объяснил свое неприятие протестантизма, предложив им сменить веру или покинуть его владения.

После этого Андрей назначил церемонию присяги на следующее воскресенье в Святой Софии. Затем он встретился с Баязидом, последним сыном Сулеймана I, формально законным наследником, но фактически лишенным реальной власти. Андрей, не желая вести затяжную войну с Баязидом, предложил ему сделку: в обмен на Михримах (сестру Баязида) и ее дочерей, Андрей признает Баязида вассальным эмиром на границе с Персией. Баязид, понимая безысходность своего положения, согласился. В заключение, Андрей обрисовал свои планы по возрождению Империи, включая возможное строительство канала, соединяющего Средиземное и Красное моря, чтобы перенаправить торговые пути и замедлить развитие европейских колониальных держав.

В Константинополе 28 октября 1559 года Андрей Палеолог, недавно взошедший на трон, принял венецианскую делегацию. Его трон, простой, но изысканный, был изготовлен из дуба и слоновой кости. Андрей, одетый в дорогую военную одежду, отказался предоставить Венеции монополию на торговлю в своих владениях, заявив, что в случае необходимости он предпочтет военное решение для обогащения. Он подчеркнул, что Венеция, утратившая ведущие позиции в мировой торговле, стремится вернуться к прежним схемам, не предлагая ничего взамен.

Андрей напомнил делегации о существовании Траяновой реки, засыпанного канала, соединявшего Средиземное и Красное моря, восстановление которого могло бы вернуть Средиземноморью прежнее торговое значение. Он предложил Венеции вассальный договор с Римской империей (Андрей утверждал, что Император Востока юридически является и Императором Запада), обещая взамен захват Египта и восстановление Траяновой реки, что обеспечит Венеции доступ к торговле с Индией и Китаем через северные торговые пути (Днепр и Дон). Венеция должна будет платить налоги и предоставить флот и вспомогательные войска для предстоящего похода на север. Андрей намекнул на свои планы по усмирению Курфюрста Саксонского и завоеванию Великого княжества Литовского для обеспечения безопасности этих путей.

Венецианская делегация, потрясенная напором и масштабом предложений Андрея, попросила отсрочки для обсуждения. Андрей согласился, указав, что в случае отказа Венеции, он обратится к Генуе. Он подчеркнул необходимость быстрого ответа и поставки продовольствия и фуража для его армии. В заключение Андрей упомянул о формировании нового легиона из добровольцев, вербуемых в Европе и России.

В Софийском соборе Константинополя 16 января 1560 года состоялась коронация Андрея. Собор был переполнен гостями, в основном представителями бывших земель Османской империи, включая Папу Римского Пия IV, прибывшего очень быстро, вероятно, из-за заманчивого предложения Андрея о едином фронте против протестантов. Андрей, вопреки ожиданиям, появился на церемонии в полном боевом облачении, сопровождаемый легионом в парадной форме, что вызвало некоторое беспокойство у гостей, одетых в роскошные одежды.

Коронация отличалась от традиционных церемоний. Андрей, после торжественной литургии, проведенной пятью патриархами Пентархии на греческом и латинском языках, сам надел корону, получив затем от патриархов символы власти, напоминающие регалии фараонов (цепь, скипетр, пояс с рапирой), и, наконец, пурпурный плащ. Он занял трон из слоновой кости, после чего его коронацию подтвердили возгласы палатинов и части присутствующих.

В своей речи Андрей объявил о возрождении Империи, подчеркнув, что ее основой являются люди и их благополучие. Он заявил о создании Империи на принципах разумной автономии регионов при единых законах, которые будут утверждаться Имперским Сенатом. Андрей подчеркнул свою терпимость ко всем верам, стремящимся к благим делам, и объявил о создании Совета из иерархов всех религий Империи. Он отказался от централизованной системы управления старой Османской империи, понимая нехватку кадров и необходимость федерализации, и постарался показать, что не является врагом ислама. Хотя его выступление не вызвало восторга, оно показало присутствующим потенциальные возможности и вызвало интерес к сотрудничеству.

В Константинополе 17 января 1560 года Андрей, император, допрашивает Михримах, переданную ему братом Баязидом. Андрей обвиняет Михримах в попытке убийства его жены и интригах против него. Михримах признается в любви к Андрею, но отрицает попытку убийства, списывая свои действия на влияние дьявола. Андрей описывает ей ужасы медленного удушения, намекая на возможную казнь ее и ее детей. Михримах клянется, что младшая дочь — его ребенок. Андрей, не имея прямых доказательств лжи, приказывает отвести Михримах к Минасу для установления отцовства младшей дочери, запрещая пытки на начальном этапе. Андрей сомневается в правдивости Михримах, но и не хочет спешить с ее казнью, видя в ней ценный инструмент, пока что не зная, как его использовать. Он также осознает важность сохранения Баязида в живых, как управляемого оппозиционера.

Параллельно описывается Вселенский Собор, созванный Андреем для укрепления своего политического влияния и решения вопроса с протестантами. Собор объединяет представителей различных конфессий, включая иудаизм и ислам. Выступление аятоллы Ахмада ибн Мухаммада Ардабили, представителя Ирана, резко осуждает протестантизм, подчеркивая его лицемерную сущность и вредные последствия, ссылаясь на исламские и христианские писания. Его речь оказывает сильное влияние на ход Собора, заставляя и христиан пересмотреть свою позицию относительно протестантов. Андрей, хотя и не присутствует постоянно, следит за ходом Собора и собирает информацию для создания кодекса, который будет распространен среди духовенства.

Глава 8 описывает ситуацию в 1560 году, после того как шведская армия, состоящая преимущественно из немецких наемников, захватила Орешек. Командующий шведской армией, однако, не испытывает радости от победы, так как Орешек был взят обманным путем: комендант крепости, воспользовавшись плохой погодой, тайно эвакуировал гарнизон и вывез все ценности, оставив лишь кучу фекалий в качестве прощального "подарка". Теперь шведы стоят перед Ладогой, еще одной русской крепостью, укрепленной гарнизоном из Орешка и усиленной артиллерией. Командир наемников обеспокоен, предчувствуя трудности предстоящей осады и опасаясь засады в окружающих лесах. Его беспокойство усиливается известием о коронации Андрея (Белого Волка) как императора Римской империи и его скором походе на север. Друзья, находящиеся в контакте с Андреем, предупреждают о возможной измене со стороны короля Швеции, который может бросить шведов на произвол судьбы.

Параллельно описывается поражение русского войска под Смоленском. Иван Шереметьев описывает разгром царской армии швейцарской баталией в засаде, что связывает с предательством. Царь Иоанн Васильевич, получивший ранение, собирает остатки армии для борьбы с угрозами со стороны шведов (на Новгород), крымцев (на Тулу) и поляков.

Третья сюжетная линия повествует о встрече Давлет-хана, крымского хана, с Ахметом, представителем Андрея. Ахмет блокирует путь крымской армии к Москве, объясняя, что это необходимо для защиты людей Андрея. Давлет-хан, опасаясь силы Андрея после его побед в Антиохии и Константинополе, соглашается на предложение Ахмета: Андрей заплатит за доставку пленных из Литвы и Польши в Кафу. Давлет-хан понимает, что столкновение с Андреем может привести к катастрофическим последствиям для Крыма.

В 1560 году, после завершения Вселенского Собора в Константинополе, Андрей, император, размышляет о стратегическом значении Босфора, находясь в башне правосудия. Собор, проведение которого он считал маловероятным, прошел относительно успешно, хотя и с некоторыми спорами между участниками. Андрей сосредоточен на восстановлении Константинополя: ремонте, создании запасов, формировании пожарной службы и городской стражи. Он также добился относительного порядка на Балканах и в Малой Азии, используя дипломатию и вассальные присяги, при этом Венеция, после кровавого внутреннего конфликта, приняла его условия из-за упадка левантийской и работорговли. Андрей планирует трансформировать формально феодальную структуру империи в федеративную с единым управлением.

Ключевым решением Собора стало взаимное снятие анафемы между католиками и православными, хотя вопрос униатов остался открытым. Создан постоянно действующий консультационный совет, включающий представителей католицизма, православия, суннизма, шиизма и иудаизма. В ходе частных бесед Андрей, используя аргументы о лживости протестантизма как приближающего приход Антихриста, убедил участников Собора в необходимости борьбы с ними. Эта концепция, аналогичная иранской концепции второй половины XX века, была принята и фактически исключила протестантов из числа «людей Книги», квалифицируя их как сатанистов.

В кулуарных беседах Андрей, чьи знания вызывали удивление у иерархов, отвечал на их вопросы, касающиеся философского камня (который он назвал метафорой самосовершенствования), атомной структуры вещества, палеонтологии и возраста Земли. Он подчеркивал несовершенство человеческого восприятия мира, ограниченного языком и уровнем знаний. Хотя его слова вызывали отторжение, Андрей избегал прямых конфликтов, стремясь к гармонизации науки и религии. Эти ежедневные беседы, часто с представителями разных религий и послами, требовали от него значительных усилий и терпения.

В апреле 1560 года королева Елизавета I обсуждает с Фрэнсисом Уолсингемом решение Вселенского Собора, которое ставит Англию в невыгодное положение из-за торговых отношений с Андреем (предположительно, Иваном Грозным). Уолсингем объясняет, что Андрей, получив поддержку католиков, предложил Венеции выгодный торговый союз, включающий восстановление Суэцкого канала и открытие новых торговых путей через Русь, что делает Англию менее важной. Он предлагает Елизавете подтвердить тезисы Собора о добрых делах для спасения, чтобы избежать негативных последствий. Уолсингем также сообщает о политических изменениях в Европе: Дания воюет со Швецией, Испания контролирует Нидерланды, а Франция занята внутренними проблемами. Он упоминает о многочисленных попытках убийства Марты Плантагенет, жены Андрея, организованных, в том числе, дочерью султана Сулеймана, Михримах, которую Андрей, судя по всему, приручил и использует в своих целях. Уолсингем советует Елизавете воздержаться от вмешательства в попытки убийства Марты из-за опасности Михримах. Елизавета, несмотря на это, приказывает Уолсингему убить Марту. В конце главы Елизавета пишет письмо Андрею, планируя использовать ситуацию после смерти Марты в своих интересах, видя в нем единственного подходящего кандидата для обеспечения будущего Англии и своего собственного. Глава заканчивается размышлениями Елизаветы о жестокости женщин, особенно в борьбе за власть и будущее своих детей, и о повышении ставок в политической игре.

Глава начинается с описания высадки Андрея со своим войском на берег Днепра в мае 1560 года. Несмотря на то, что он заранее предупредил Сигизмунда II Августа о своих намерениях, Андрей сомневается в готовности польско-литовского королевства к войне из-за его феодальной структуры. Его армия состоит из немногочисленных, но хорошо обученных легионеров (потери всего 119 человек из 2580), а также вспомогательного корпуса, собранного из бывших османских войск.

Андрей договорился с шахом Ирана Тахмаспом о выводе османских гарнизонов из Междуречья в обмен на помощь против наступления Абдулла-хана из Шейбанидов. Бывшим янычарам и другим османским солдатам был предложен выбор: принять православие и служить Андрею или быть отпущенными. Примерно треть отказалась и была отпущена, несмотря на опасения Михримах, советницы Андрея, которая приняла православие. Некоторые из отпущенных позже вернулись на службу. К Андрею также присоединились другие османские специалисты, оружейники и артиллеристы.

Вспомогательный корпус Андрея насчитывает около 1800 человек, включая янычар, сипахов и артиллеристов, плюс 2400 пехоты (включая 1400 аркебузиров), 1100 конницы (включая 180 драгун), и 54 орудия. К этому числу добавляется еще около 1800 нестроевых, а также ожидаемый отряд молдавского господаря. Хотя это меньше, чем армии других крупных держав, Андрей считает свои силы достаточно сильными, особенно учитывая их вооружение и выучку. Он предполагает, что Сигизмунд недооценивает его, полагая, что Андрей использует чародейство.

Параллельно описывается встреча Сигизмунда II Августа с Давлет-ханом. Король, узнав о переходе Крыма на сторону Москвы, решил напасть на крымских татар. Небольшой отряд литовской шляхты, используя обманный манёвр, заманивает в засаду тысячу крымских татар, после чего на них обрушивается основная масса польско-литовской армии. Давлет-хан с остатками своих войск отступает, а остальные крымские татары гибнут в засаде.

Описание этой главы отсутствует.

В мае 1560 года Андрей, император, вел свое войско южнее Киева через лесистую местность. Движение осложнялось необходимостью сохранения боевой готовности и организацией маршевой колонны, чтобы головная часть обладала максимальной огневой мощью, вспоминая о поражении Иоанна Васильевича, подстроенном Сигизмундом. Часть войск и припасов перевозилась по Днепру на венецианских кораблях. Андрей боролся с проблемами дисциплины и здоровья солдат, наказывая нарушителей дополнительной работой на веслах.

Внезапно дозор обнаружил приближающийся отряд литвинов. Андрей приказал командиру Савве занять пригорок с 6-фунтовой артиллерией и драгунами, заряженными картечью, в то время как рейтары и уланы выстроились в боевой порядок. Передовой дозор имитировал бегство, завлекая противника в засаду. Литвины, около 300-400 человек, попали под массированный огонь артиллерии и драгун, которые вели залповый огонь с высокой скорострельностью благодаря использованию газырей. Рейтары и уланы атаковали остатки литвинского полка в ближнем бою, практически уничтожив его.

Сигизмунд, наблюдавший за боем, осознал провал своей засады. Разведка Андрея подтвердила масштабы поражения передового полка. Затем появилась легионная пехота, выстроенная в баталию, отразившая атаку засадного полка Сигизмунда за счет залпового огня аркебузеров. Деморализованное войско Сигизмунда, несмотря на численное превосходство, атаковало, но было отброшено плотным строем легионной пехоты. Андрей, возглавив конницу, атаковал правый фланг, где находился Сигизмунд, уланы прорвали строй противника, а затем последовала атака всей конницы, завершившая разгром польско-литовского войска.

В Лондоне 26 мая 1560 года королева Елизавета I, после того как Фрэнсис Уолсингем смиренно подчинился её воле, ощутила необычайный покой. Её окружение также стало более покладистым, в том числе и глава англиканской церкви. Елизавета объясняет это отсутствие беспокойства тем, что информация, поступающая к ней из трёх источников (авторитетные фигуры, круг общения и близкие люди), была однородной и не противоречивой. На самом деле, Уолсингем, интуитивно понимая механизм формирования общественного мнения, искусно манипулировал ситуацией, убрав из поля зрения королевы документы, связанные с Вселенским Собором, и создав иллюзию всеобщего согласия.

Успокоившись, Елизавета отправилась помолиться в часовню. Во время молитвы её задушил неизвестный мужчина, шепнувший перед смертью: «Сдохни, исчадие ада… сдохни…». Убийство произошло быстро и жестоко. Уолсингем со стражей вовремя прибыл в часовню, застрелив убийцу, который так и не назвал своего заказчика. Уолсингем понимал, что убийство было тщательно спланировано, и что ему предстоит зачистить все следы.

Параллельно в Константинополе состоялся важный разговор между Михримах и её собеседником. Они обсуждали ситуацию в Англии, предсказывая скорую смену власти и возможность для императора и его супруги Марфы претендовать на английский престол. Разговор касался также Андрея, предположительно, угрожающего Михримах и её детям, но одновременно предлагающего им защиту в обмен на верность. Михримах, показывая внешнее спокойствие, напевает песню на русском языке, подчёркивая сложную ситуацию и скрытые угрозы.

В мае 1560 года Андрей прибыл в Киев, который, несмотря на титул «матери городов русских», находился в упадке из-за частых татарских набегов и был значительно меньше, чем домонгольская Русь. Город, имея слабый гарнизон, отказался мирно встретить Андрея и даже обстрелял его отряд, хотя польско-литовское войско Сигизмунда уже отступило из-за нехватки продовольствия. Разведка показала слабость киевских укреплений и вооружений.

Андрей, располагая мощными 12-фунтовыми пушками «Львами», в течение получаса обстрелял городские ворота, разрушив их. Последующий обстрел надвратной башни, прикрытый мушкетным огнём драгун и дымовой завесой от гренадер, привел к её захвату без серьёзного штурма. Последующие четыре часа были отмечены шумом и беспорядками внутри города, но без попыток нападения на легион Андрея.

В итоге, появились переговорщики, которые, избитые и запуганные собственными согражданами, согласились на условия Андрея: выплата десяти тысяч рублей, наказание сторонников Сигизмунда и присяга на верность царю Ивану IV. Андрей, не желая длительной осады и кровопролития, принял капитуляцию, надеясь, что бояре не обманут его. В завершение главы, Андрей организует оборонительные позиции из походных фургонов у ворот города.

В битве под Киевом армия Сигизмунда потерпела сокрушительное поражение от войск Андрея. Неожиданная конная атака уланов и рейтаров, поддержанных сипахами, прорвала строй шляхты. Рейтары, несмотря на запрет, стреляли из пистолетов в упор, а затем атаковали холодным оружием. Легионная пехота, эффективно используя аркебузы, продолжала наступление, прикрываясь дымом. Сигизмунд, получив легкое ранение, бежал с поля боя, что спровоцировало паническое бегство большей части шляхты. Армия отступила к Смоленску, теряя обоз и людей, преследуемая войсками Андрея. Многие шляхтичи дезертировали. Сигизмунд, опасаясь дальнейшего разгрома, пытается собрать остатки армии и набрать новые полки, но не имеет точной информации о численности своих войск и не может контролировать магнатов. Он понимает, что начал войну против Московской Руси, отправившей лучшие войска в крестовый поход, что привело к обсуждению в Риме его отлучения от церкви. Ситуация усугубляется войной между Францией и Габсбургами за английский престол после смерти Елизаветы Тюдор. Франция, стремясь к унии с Англией через брак Марии Стюарт, вступает в конфликт с Испанией и Австрией. Война охватывает Фландрию и Пикардию, а Филипп II Испанский поднимает мятеж в Гиени и Окситании. Сигизмунд понимает, что эта дестабилизация Европы может спасти его от отлучения, но одновременно Андрей, женатый на Марфе Плантагенет, претендующей на английский престол, может стать фаворитом Рима, оставив Сигизмунда козлом отпущения. В конце главы Сигизмунд обещает швейцарским наемникам освободить их от контракта в случае победы над Андреем, воодушевив их, но сам планирует использовать свою артиллерию для победы, повторив тактику, примененную против Иоанна.

В июне 1560 года, неподалёку от Орши, императорская армия под командованием Сигизмунда заняла оборонительную позицию на поле. Армия была выстроена следующим образом: в центре располагалась мощная батарея из около семидесяти фальконетов, прикрытая швейцарской пехотой и королевской ставкой. Шляхетская конница занимала фланги, её отступление было затруднено обозом, расположенным на севере. Сигизмунд опасался дезертирства шляхты, что могло повлечь за собой поражение всей армии.

Передовой дозор передал сигналы, непонятные для командования. Вскоре прибыл сам Император Андрей со свитой. Андрей, используя зрительную трубу, оценил дистанцию до неприятеля примерно в 320 саженей (591,36 м). Артиллеристы Андрея отметили, что фальконеты противника вряд ли смогут эффективно поразить их небольшую группу на таком расстоянии.

Вскоре из леса вышли сипахи и черкесы, атаковав фальконеты. Залп из фальконетов оказался неэффективным. Чтобы защитить артиллеристов, швейцарцы выдвинулись вперёд, а шляхта начала имитировать атаку. Однако, сипахи и черкесы отступили, а шляхта, увлекшись, создала беспорядок у фальконетов, мешая перезарядке.

В этот момент императорская артиллерия, состоящая из двух «Львов» и сорока семи османских кулеврин, открыла огонь, нанося значительные потери шляхте. Началась артиллерийская дуэль, в которой фальконеты противника проигрывали из-за меньшего калибра и низкой скорострельности. Пехота Андрея скрытно продвигалась по лесу.

Когда Сигизмунд восстановил порядок, шляхта, пытаясь спасти фальконеты, атаковала. Императорская артиллерия переключилась на картечь, нанеся шляхте огромные потери. В результате, артиллеристы и шляхта бежали. Швейцарцы, понимая безнадёжность ситуации, пошли в самоубийственную атаку.

Легионеры Андрея, прикрытые орудиями, приняли удар швейцарцев. Одновременно стрельцы обходили швейцарцев с фланга, а «Волки» (тяжёлая артиллерия) и ручные гранаты атаковали с других направлений. Швейцарцы были разбиты. Конница Андрея преследовала и уничтожала остатки неприятельской армии.

В июне 1560 года шведские наемники осаждали Ладожскую крепость. Несмотря на пролом в стене, атака захлебнулась из-за организованной обороны русских: подковообразная баррикада и обстрел с стен крупными камнями предотвратили захват. Шведские наемники исчерпали запасы пороха и провианта, ожидаемые подкрепления не прибыли. Ситуация усугублялась дождем.

Внезапно к осажденным прибыло небольшое посольство от русского царя во главе с Иваном Шереметьевым, отряд которого отличался необычным, единообразным вооружением и доспехами (ламеллярные доспехи, длинные копья, рапиры, щиты). Шереметьев сообщил о войне Дании со Швецией, блокирующей снабжение шведов, и о походе Андрея Палеолога на Литву. Он предложил наемникам перейти на русскую службу, обещая зарплату, провиант и участие в кампании в Ливонии. В качестве подтверждения своих слов Шереметьев представил ганзейского купца, который подтвердил невозможность получения шведами дальнейшего финансирования и снабжения.

После недолгих раздумий, учитывая безвыходность своего положения, командир наемников и его соратники приняли предложение. Они согласились перейти на службу русскому царю, сдав крепость и получив обещанное вознаграждение и снабжение в Новгороде.

В июне 1560 года в Смоленске царит напряженное ожидание прибытия Андрея Прохоровича. Жители города, вспоминая его прошлые завоевания (Азак, Антиохию, Царьград дважды, Киев и другие города вдоль Днепра), боятся его гнева и жестокости. Слухи о его чародействе и безжалостности к предателям усиливают панику. Разговор нескольких горожан на крепостной стене подчеркивает их страх и раскаяние за сдачу города Сигизмунду. Они обсуждают возможность избежать гнева Андрея Прохоровича, призывая к молитве и раскаиваясь в измене царю Ивану Васильевичу.

Внезапное появление Андрея Прохоровича со своей армией у стен Смоленска вызывает всеобщую панику в городе. После короткой артиллерийской демонстрации, Андрей Прохорович обращается к горожанам, обвиняя их в измене и предательстве. Он угрожает сжечь город, если они не казнят всех сторонников Сигизмунда и не присягнут Ивану Васильевичу. Смоляне, после долгих препирательств, соглашаются на условия Андрея Прохоровича: выплатить контрибуцию в десять тысяч рублей и самостоятельно казнить предателей.

Андрей Прохорович демонстрирует загрузку раскаленных ядер в свои пушки, подчеркивая серьезность своих угроз. Описание технологии изготовления ядер того времени (каменные, железные, свинцовые, обливные) подчеркивает сложность артиллерийского дела в то время и преимущества литых железных ядер, используемых Андреем Прохоровичем.

Параллельно описывается реакция царя Ивана Васильевича и царицы Анастасии на известие о событиях в Смоленске. Царь негодует по поводу жестокости Андрея Прохоровича, в то время как царица Анастасия рассматривает его действия как необходимые для укрепления власти царя и наказания предателей. Их диалог раскрывает сложные отношения между царем и Андреем Прохоровичем, где царь чувствует себя марионеткой в руках могущественного Императора, а царица пытается успокоить его и объяснить необходимость действий Андрея. Глава заканчивается тайной встречей Патриарха Сильвестра и московской верхушки, обеспокоенных как действиями Андрея Прохоровича, так и настроением царя Ивана Васильевича.

В Москве 19 июня 1560 года прибыла крупная и богатая английская торговая делегация, фактически выполнявшая роль дипломатической почты. Царь Иван Васильевич медлил с аудиенцией, опасаясь, что англичане попытаются склонить его к игнорированию решений Вселенского Собора, осудившего протестантизм как сатанизм. Он разделял эти решения, но желал сохранить торговлю с Англией. Англичане, однако, настойчиво добивались встречи.

Наконец, царь принял делегацию, пораженную щедростью подарков: ягуар, слоновая кость, шкуры, карибские служанки. Глава посольства, архиепископ Кентерберийский, объяснил, что их цель – не только торговля, но и изменение духовного статуса Англиканской церкви. Они рассказали о смерти Генриха VIII и его потомков, приписав все бедствия Англии проклятию за принятие протестантизма. Они просили о признании Англиканской церкви согласно догматам Вселенского Собора и рукоположении архиепископа Кентерберийского в автокефального патриарха Русской Православной Церковью.

Один из дьяков удивился, почему англичане обратились именно к России, а не к Франции или Испании. Архиепископ ответил, что Франция и Испания претендуют на английский престол. Папа Римский также враждебно настроен к Англиканской церкви.

Иван Васильевич, видя параллели между судьбой Англии и своей собственной (смерть сына, болезнь второго, страдания народа от войн), согласился помочь англичанам обрести «спасение души». Однако, помимо решения церковных вопросов с Патриархом, англичане попросили разрешения отправиться в Тулу к Марфе Палеолог, жене Андрея Курбского, чтобы предложить её сына на английский престол как законного наследника.

Царь, понимая риски вмешательства в дела Андрея Курбского и опасаясь проклятия, связанного с его родом и женитьбой на Софье Палеолог, всё же разрешил поездку в Тулу, но с условием, что англичане будут действовать только с благословения Патриарха и не будут оказывать давления на Марфу. Он подчеркнул, что Марфа свободна в своем решении, и что Андрей Курбский может повлиять на её выбор.

Глава начинается с возвращения Марфы из Москвы, куда она приехала ненадолго. Иоанн Васильевич хотел ее задержать, но Анастасия, его жена, убедила его не ссориться с Андреем, мужем Марфы, учитывая успехи его легиона. Марфа избежала встречи с английским посольством, хотя они и наблюдали за ней в отъезде из Москвы с помощью зрительной трубы, обратив внимание на ее уверенность и властность, окружение из чернокожих воинов, и необычное поведение. Английские послы, особенно Уолсингем, обсуждали происхождение Марфы, предполагая, что она может быть реинкарнацией дочери Вильгельма Завоевателя, Аделизы, учитывая ее решительность и воинственность.

Вернувшись в Прохоров, Марфа обнаружила, что Андрей, несмотря на сопротивление Иоанна Васильевича, самостоятельно начал денежную реформу в своем графстве. Он организовал монетный двор, выпускающий денары (по 10 копеек) и кроны (по 50 копеек), используя серебро 750 пробы. Производство было налажено с помощью относительно простой, но эффективной технологии, с привлечением немецких граверов и константинопольских ювелиров. Монеты Андрея быстро завоевали популярность благодаря качеству и стабильности, использовались в крупных торговых сделках по всей Руси. Марфа, вернувшись домой, проверила работу монетного двора, после чего осмотрела перестроенную в японском стиле цитадель.

В июле 1560 года императрица Марфа инспектировала работы по строительству канала между озером Иван и Доном, обеспечивающего снабжение Азова. Проект, возглавляемый Андреем, включал в себя трудоемкие работы по расчистке русла, созданию технических прудов-гидроаккумуляторов и строительству простых, но надежных шлюзов с семафорной системой сигнализации. Вдоль канала строились грунтовые дороги для буксировки судов, а также цепочка сигнальных башен-фортов, являющихся прототипом башен Мартелло, обеспечивающих быструю связь между Тулой и Азовом. Андрей планировал дальнейшее развитие проекта, включая строительство полноценной дороги с мостами и укрепленных фортов, а также расширение сигнальной системы до Москвы. Марфа, чувствуя себя не на своем месте, была раздражена масштабом своих обязанностей и поведением царя Иоанна Васильевича. Внезапно прибыли английские послы с Патриархом, с просьбой отдать старшего сына Марфы на английский престол. Марфа категорически отказала, сославшись на опасность и нежелание вмешиваться в английские дела. Послы, несмотря на отказ, решили следовать за Марфой в Смоленск, чтобы встретиться с её мужем Андреем и попытаться переубедить её.

В 1560 году на острове Марфы (Манхэттен), колонии русских в устье реки Северной (Гудзон), процветала жизнь. Основатель колонии, Андрей Палеолог, занимался этим не только ради прибыльной пушной торговли, включающей треугольную схему с Испанией, но и для создания русского флота. Он убедил царя Иоанна Васильевича, что постоянный флот нуждается в постоянной деятельности, а заморские владения — идеальный способ обеспечить это. Андрей финансировал колонию за счет огромных доходов от производства уникальной яркой краски, продаваемой в Европу, и от мануфактуры по пиролизу древесины, производящей, помимо прочего, карболку и креозот. Его состояние составляло около миллиона рублей, но он избегал больших трат, опасаясь инфляции в России.

Ермак Тимофеевич, казак, нашедший в Новом Свете новый дом и семью, описывает укрепленное поселение Новый Псков как простой, но функциональный форт. Русские налаживали торговые и семейные связи с местными могиканами, что привело к вмешательству в конфликты с ирокезами. Ирокезы, раздраженные доступом могикан к русским металлическим изделиям, напали на Новый Псков с огромным войском (до двух тысяч человек).

Могиканы предупредили Новый Псков и эвакуировали женщин и детей. Защитники крепости, казаки и немногочисленные могиканские воины, отразили первую атаку ирокезов с помощью тюфяков — простых огнестрельных орудий, стрел и копий, поразив врагов неожиданностью и мощью оружия. После непродолжительного совещания ирокезы предприняли вторую атаку, но и она была отбита с аналогичным результатом. Ирокезы отступили, пораженные огнестрельным оружием, которое они восприняли как магию.

В июле 1560 года, неподалеку от Вильно, король Сигизмунд II Август наблюдал за приближающимся войском Андрея Палеолога. Сигизмунд, несмотря на слухи о своей храбрости, испытывал страх перед смертью, который усиливался после встречи с молодой женщиной, напоминавшей ему о смерти. Его армия была значительно слабее армии Палеолога: артиллерия почти отсутствовала, швейцарская пехота разбежалась, а основная сила состояла из плохо вооруженных помещичьих ополченцев, укрытых за вагенбургом. Сигизмунд, уставший от войны, предлагал отступление в Вильно, но магнаты настояли на битве.

Встреча Сигизмунда и Палеолога состоялась на поле боя. Палеолог, в отличие от уставшего и подавленного короля, выглядел жизнерадостно. Он обвинил Сигизмунда в нарушении мира, но предложил мирное решение: возвращение Смоленска Иоанну и уступку Поднепровья. Палеолог, осмотрев армию Сигизмунда, подчеркнул ее слабость. Сигизмунд признал свое бедственное положение, но магнаты верили в оборонительные возможности вагенбурга.

Палеолог предложил Сигизмунду назначить Иоанна Васильевича своим наследником в Литве и Польше, чтобы избежать хаоса после смерти короля без наследников. В случае отказа, Палеолог угрожал убить Сигизмунда и добиться избрания Иоанна Сеймом. Сигизмунд, понимая, что Палеолог имеет подкрепление под Смоленском и сильную армию, начал переговоры. Магнаты, впечатленные масштабом планов Палеолога, поддержали идею о назначении Иоанна наследником, видя в этом возможность расширения своих владений за счет участия в будущих завоеваниях.

В итоге, стороны договорились: Сигизмунд объявляет Иоанна своим наследником, а Палеолог не требует наказания виновных в нарушении мира. Соглашение было оформлено актом и разослано по всей стране. Вечером, во время празднования, Сигизмунд и Палеолог обсудили необычность созданной унии и дальнейшие планы Палеолога, включая возможное присоединение Богемии и освобождение западных славян от немецкого господства. Разговор коснулся и слухов о происхождении Палеолога, которые тот опроверг, назвав их «шагом в темноту».

В июле 1560 года купец, плывущий на галеоне «Виктория» (одном из трёх, построенных по его заказу испанскими мастерами для Андрея Прохоровича) к Холмогорам, размышляет о своём положении. «Виктория», водоизмещением около 500 тонн, является одним из крупнейших парусников своего времени. Экипажи галеонов интернациональны, но общаются на русском языке, привлеченные обещанием земли и денег за службу. Корабли везут в Холмогоры специалистов (ювелиров, граверов, кузнецов и др.), нанятых в Западной Европе агентом Прохоровича Жаном, а также груз: золото, серебро, оружие, кобыл фризской породы и др. Оружие, закупаемое Прохоровичем в больших количествах по единым стандартам и тщательно проверяемое Жаном, хранится на складах. Купец не знает истинных целей Прохоровича, но понимает, что тот вкладывает значительные средства в освоение северных земель. Разговор с попутчиком, рассказывающим о расширении деятельности Прохоровича на восток (до Урала и устья Оби), о добыче меха, «земляного зуба» (неизвестного купец минерала) и возможном золоте, заставляет купца задуматься о собственных перспективах. Он планирует предложить Прохоровчичу экспедицию к восточному побережью Африки, используя как предлог наличие у Прохоровича темнокожих слуг. Купец видит в этом шанс увеличить своё богатство, используя связи Прохоровича и его торговые пути.

Глава начинается с Андрея, приближающегося к Смоленску, где его ожидают венецианский флот и его жена Марфа с отрядом пехоты и артиллерии, формирующим ядро второго легиона. Встреча с Марфой происходит у ворот лагеря, где она выражает свою усталость от одиночества и бремени ответственности, связанного с управлением и постоянными покушениями. Внезапно появляется английская делегация, просящая Андрея разрешить его старшего сына занять английский престол, поскольку правящая династия пресеклась, а Марфа — единственная законная наследница через свою родословную. Андрей резко отказывает, обвиняя англичан в убийстве двух королев и намекая на их участие в заговорах. Он предлагает им корону для себя, с управлением через генерал-губернатора и совет, при условии единогласного одобрения парламента. Англичане, не имея лучших вариантов, соглашаются. Андрей, оставив англичан в замешательстве, отправляется в лагерь. В заключительной части главы описывается Иоанн Васильевич, читающий книгу «История государства Российского», изданную Андреем. Книга, содержащая иллюстрации Марфы, представляет историю Руси, подчеркивая право Рюриковичей на правление и критикуя раздробленность и «хатаскрайнические» настроения князей. Иоанн Васильевич, пораженный содержанием книги и ее широким распространением, задумывается о возможных амбициях Андрея на русский престол.

Глава начинается с Иоанна Васильевича, сидящего рядом с умирающей женой Анастасией. Их сын Иван недавно умер от чахотки, и теперь Анастасия также страдает от этой болезни. Анастасия, перед смертью, просит Иоанна помириться с Андреем Прохоровичем, считая его единственным, кто желает царю добра. Она также сообщает, что получила весть от Андрея о заключении мира с Сигизмундом и приглашении Иоанна на подписание договора в Смоленск. Анастасия настаивает, чтобы Иоанн поехал, даже несмотря на ее смерть, ради их дочери Феодоры, единственного оставшегося в живых ребенка. Иоанн, подавленный смертью сына и предстоящей смертью жены, чувствует себя проклятым.

После разговора с Анастасией, Иоанн встречается с группой купцов во главе с Аникеем Строгановым, которые просят его о помощи в борьбе с татарами, грабящими их поселения на Каме. Иоанн, раздраженный и подавленный личными проблемами, резко отказывает Строганову, обвиняя его в жадности и желании переложить все расходы на казну. Купцы, покинув царя, обсуждают ситуацию и приходят к выводу, что без помощи Андрея Прохоровича им не справиться. Они опасаются обращаться к нему из-за его сурового характера, но признают, что только он может им помочь. Глава заканчивается размышлениями о том, что жестоких правителей часто ошибочно считают тиранами, в то время как по-настоящему безжалостных боятся и превозносят.

Глава начинается в Бахчисарае 9 августа 1560 года. Давлет-хан принимает своего старшего сына Мехмеда и его окружение из восьми человек, одетых необычно богато. Мехмед сообщает, что недовольство мурз после недавних поражений Давлет-хана от Сигизмунда угрожает его власти. Хан, хотя и осознает опасность и необходимость успешного военного похода для укрепления своего положения, не видит подходящего направления: Тула хорошо укреплена, Москва рискованна из-за приближающегося конца войны между Сигизмундом и Иваном Грозным и сильной армии Андрея, Литва также опасна. Другие варианты, такие как Черкесия, Молдавия и восточное побережье Черного моря, также неприемлемы.

Внезапно Давлет-хан замечает нервное поведение своего слуги, который роняет кувшин с кумысом. Подозрение подтверждается взглядом Мехмеда. Кумыс был отравлен. Окружение Мехмеда достает скрытые пистолеты и убивает Давлет-хана.

Далее повествование переключается на Баязида Сулеймановича, последнего наследника Сулеймана, который получает от мамлюков значительную финансовую помощь для сбора войска и возвращения отцовских владений. Он осознает угрозу со стороны Андрея, планирующего завоевание Египта, но надеется на то, что Андрей будет занят войной на севере, а Тахмасп — войной с Шейбанидами. Баязид размышляет о своих дальнейших действиях, учитывая присутствие его сестры в Константинополе, как наложницы Императора, и неопределенность в отношении вассалов Андрея в Малой Азии.

В заключение, описывается Андрей, который занимается организацией двух новых легионов, смешивая опытных воинов и новобранцев, и расформированием шестого легиона. Он также переводит кавалерию и артиллерию за штат легионов. К Андрею прибывают купцы Строгановы, жалуясь на притеснения со стороны татей и на отказ Ивана Грозного в помощи. Андрей соглашается помочь им, но на своих условиях: он предоставит им сотню татар для защиты, но взамен требует к Рождеству пятьсот селян для формирования стрелецких отрядов, а также строительство острогов и обеспечение пропитания для войск. Строгановы соглашаются, понимая, что Андрей фактически берет их бизнес под свой контроль.

В главе описываются два параллельных события.

**Первое:** Осада Нарвы ливонской армией в августе 1560 года. Ливонская армия, несмотря на неплохую артиллерию (17 кулеврин, 2 бомбарды и 49 малых кулеврин), не смогла взять город из-за подковообразных баррикад и узких улиц. Нарва неоднократно горела, но жители эвакуировались в Ивангород через понтонный мост, спасая имущество. В самой Нарве остались только защитники и небольшие рабочие отряды. Иван Шереметьев прибывает под Нарву с германскими наемниками и поместными войсками. Он тайно переправляет наемников в Нарву, а затем, используя плоты, переправляет свой отряд. С помощью заранее оговоренного сигнала (тряпка в окне башни) Шереметьев координирует действия наемников и своего отряда. Он имитирует атаку, отвлекая ливонцев, после чего наемники из Нарвы и помещики атакуют ливонский лагерь с двух сторон, вызывая хаос и бегство осаждающих.

**Второе:** В 1560 году происходит противостояние между шведской и датской армиями. Шведский король Густав I Ваза располагает 8000 ополченцев и 20 фальконетами, занимая выгодную позицию на возвышенности. Датский король Фредерик II Ольденбург имеет 2000 опытных пехотинцев и небольшую конницу. Фредерик несколько раз имитирует атаку, но не решается на нее из-за численного превосходства и укрепленной позиции шведов. Вечером, после того как шведское ополчение устало и разошлось по лагерю, датчане совершают ночную атаку, используя боевой клич из скандинавской саги, застав шведов врасплох.

В Смоленске, 12 августа 1560 года, царь Иван Васильевич встречается с Андреем Палеологом. Царь сообщает Андрею о смерти своего сына и тяжелой болезни жены от лихорадки, которую, по мнению Андрея, можно было бы вылечить народными средствами. Андрей выражает соболезнования, указывая на упущенную возможность спасти их.

Разговор переходит к политике. Андрей сообщает, что убедил Сигизмунда II Августа заключить мир и признать Ивана наследником его владений. Иван, однако, объявляет о своем намерении отречься от престола и уйти в монастырь, мотивируя это семейным проклятием, из-за которого вымер весь его род, и отсутствием наследников (кроме малолетней дочери). Он считает себя проклятым и неспособным изменить ситуацию.

Андрей резко реагирует на это решение, указывая на катастрофические последствия для Руси. Он подчеркивает сложность управления огромной и разнородной державой, включающей Московскую Русь, Литву, Польшу, Пруссию, Ливонию, Крымское ханство, Константинополь, Балканы, Мальтийский орден, Венецию и другие территории, а также необходимость урегулирования сложных внутренних отношений.

Сигизмунд поддерживает Ивана в его решении, видя в Андреем как наследнике гарантию мира и спокойствия. Иван предлагает Андрею стать своим наследником, что тот категорически отвергает, осознавая масштаб ответственности и сложность ситуации. Однако, после разговора с царем, Андрей понимает, что его действия в прошлом не случайны, и что он связан с судьбой Руси неким долгом. В итоге, Андрей соглашается стать наследником при условии, что Иван станет Патриархом Руси, объединив таким образом духовную и светскую власть для решения сложнейших проблем государства. Иван и Сигизмунд соглашаются на это условие. Андрей, осознавая масштаб предстоящих трудностей, с тревогой принимает это решение.

В августе 1560 года, после разговора в шатре, царь Иван IV, польский король Сигизмунд II Август, и Андрей Палеолог незамедлительно приступили к реализации плана. В присутствии магнатов, бояр и церковных иерархов Сигизмунд провозгласил Ивана своим наследником, подписав соответствующий акт. Иван, в свою очередь, назвал своим наследником Андрея, также закрепив это письменно, и отрекся от престола. В тот же час Патриарх Сильвестр рукоположил Ивана в епископы и его тут же избрали Патриархом объединенной Московской и Литовской православной церкви. Андрей Палеолог произнес подготовленную речь, после чего Сигизмунд подтвердил назначение Андрея наследником и соправителем, потребовав от магнатов присяги, которую те принесли. Все действия были проведены максимально быстро, чтобы избежать возможного отказа Андрея.

Затем небольшое, скорее церемониальное, войско, сопровождаемое Иваном, Сигизмундом, аристократами и церковными иерархами, направилось в Москву на коронацию. Вся Москва вышла встречать процессию, люди были одеты в лучшие одежды, неся цветы и иконы. В первом ряду стояла выздоровевшая Анастасия с дочерью Ивана. Андрей, глядя на счастливого Ивана, искренне улыбнулся. Смена эпохи и начало нового мира были ощутимы для всех.

Послесловие к восьмитомному роману описывает приключения Андрея, современного человека, переместившегося в 1552–1560 годы, чтобы избежать смерти. Андрей, будучи из состоятельной семьи с хорошим образованием, достигает невероятного успеха, быстро поднимаясь по социальной лестнице. Его успех объясняется не исключительными способностями, а контрастом между его знаниями и возможностями, полученными в современном мире, и ограниченными возможностями людей XVI века, страдавших от недостаточного питания, образования и более мистического мировоззрения. Андрей подобен Алисе Селезневой, но действует более прагматично и сурово. Роман, хоть и художественный, показывает роль личности в истории: Андрей, оказавшись в нужном месте и в нужное время, изменяет ход событий, став императором, объединившим огромные земли. Послесловие также объясняет судьбу профессора Дементьева, отправившего Андрея в прошлое – он не смог спасти своих близких, так как мир сильно изменился. В заключение подробно рассматривается образ царя Ивана IV Грозного, его психическое состояние (маниакально-депрессивный психоз), причины его отрекшегося от престола, и объясняется, почему его поступки, кажущиеся странными, на самом деле отражают его внутренние переживания и страхи, сформированные в детстве. Автор подчеркивает, что Иван IV был сложным человеком, и его жестокость сильно преувеличена по сравнению с другими европейскими монархами того времени. Роман завершается как начало правления Андрея, оставляя дальнейшие события для будущих книг.