Цокольный этаж

В мире Бессмертных Зара, подчинивший время, получил задание: устранить Хаотическую частицу, появившуюся в мире-тюрьме. Он отправил двух учеников, Тару и Лина, в опасное путешествие в нижние миры, где их сила ослабнет. Их задача – доставить к цели сферу поиска, которая уничтожит гоблина, появившегося в мире-тюрьме, если ученики не справятся сами. Зара скрыл истинную причину устранения частицы, объяснив это необходимостью поддержания миропорядка.

В закрытом мире Тарахар, в подземном мире, гоблинёнок Зур’дах ждал охотников, надеясь получить добычу. Его заставили работать со стариком Драмаром, подкармливая светлячков. Зур’дах получил в награду угольницу, редкое насекомое. Оставшись один, он рисовал ящериц, но был окружен тремя гоблинятами, Саркхом, Тарком и Инмаром, а также девочкой Кайрой, что предвещало неприятности.

В главе описывается жестокая сцена побоев и конфронтации между Зур’дахом и Саркхом. Саркх, агрессивный и сильный мальчик — сын охотника, показывает свою власть, жестоко избивая Зур’даха, не жалея силы. Он провоцирует его, унижает и бьет, делая это с целью унизить и запугать. В процессе побоев Зур’дах испытывает боль, обиду и ужас от бессилья и жестокости сверстника, при этом его внутренняя злость и ненависть растут. Несмотря на физические травмы, он пытается сохранить достоинство, пряча эмоции, и одновременно завидует силе и статусу Саркха, отмечая пропасть между собой и ним по силе и происхождению, так как у младшего охотника есть особая кровь и способности, подтвержденные знаками на руке.

Когда побои все усиливаются, вмешивается старик Драмар — наставник и защитник, сильный и умелый охотник, который быстро и решительно расправляется с Саркхом. Старик одолевает мальчика, нанося ему мощные удары и приказывая ему отползти, тем самым спасая Зур’даха и давая понять, что есть уважение к старшинству. В этот момент становится ясно, что за внешней слабостью и дряхлостью Драмара скрывается огромная сила и ловкость, он действует с хитростью и умением, демонстрируя свою власть и заслуженное уважение. После этого старик уходит, оставляя мальчика полуграбо́ленным, но живым, и смотрит на раненого Зур’даха с сочувствием и сарказмом, указывая, что сил у него уже мало, и помогает ему добраться до матери.

Зур’дах, обеспокоенный собственным состоянием и обидой, размышляет о несправедливости происходящего, думая о том, что его бьют не за что, и что взрослые не защищают их. Он осознает, что вся ситуация — результат жестокости и равнодушия взрослых, и чувствует себя преданным и одиноким. Его накатывает волна злости и обиды, он мечтает сбежать, но понимает, что побег невозможен из-за силы и грубости своих обидчиков. В своих мыслях он уже готовится терпеть побои, оправдывая свое смирение тяжестью боли, но одновременно внутренне злится на несправедливость и ощущает глубинное отчаяние.

В конце глава особое место занимает светляк, оказавшийся в руках врага. Он чувствует тревогу и страх, осознавая, что его выдирают из родного гнезда, нарушая привычный круг жизни. Светляк скучает по своему рою, боится новых опасностей и неизвестного окружающего мира. Его захват и перемещение символизируют лишение свободы и нарушение природного баланса, вызывая у него сильный страх и ощущение уязвимости. Этот эпизод подчеркивает тему противостояния между природой и насильственной силой, тьмой и светом, хаосом и порядком.

Ксорх, вернувшись с удачной охоты, стремился к своей возлюбленной Айре, но его мысли были заняты предстоящим Испытанием и просьбой Айры. Она просила ядро для своего сына, чтобы тот смог выжить, но Ксорх понимал, что это опасно. Он не хотел, чтобы сын Айры выжил, но и не мог отказать ей в просьбе.

В тайнике Ксорх выбрал самое опасное ядро паука, решив, что оно станет смертельным для мальчика. Он понимал, что это решение избавит его от раздражающего присутствия сына Айры, и, возможно, даже улучшит его отношения с Айрой.

Ксорх, приняв решение, отправился к Айре, готовый отдать ей ядро, не подозревая, какие последствия повлечет за собой его выбор. Он был уверен, что смерть мальчика будет неизбежной, и это принесет ему облегчение.

Зур’дах вместе со стариком дошли до круга жилищ зур, где им выделили место, самое близкое к изгойским стойбищам и Окраинам, что говорило о их низком статусе. Старик довел мальчика почти до его дома, после чего тот должен был идти один, лишь перед этим он получил от Драмара угольницу — редкое насекомое, которое мальчик спрятал в рукавах. Пока он шел, его встречали недружелюбные взгляды и ругательства со стороны женщин зур, которые ненавидели чужих детей, и даже бросали в него плевки и камни. Не миновала его и опасность — крупная зура Ташка, которая увидела угольницу и попыталась её схватить, но мальчик успел вонзить ей в глаза струю ядовитого светляка, что вызвало у неё сильную боль и дезориентировало её.

Мальчик смог благополучно вернуться в жилище матери, где его сразу же осмотрели. Айра, мать Зур’даха, ухаживала за его ранами, понимая, что сегодня он был избит и слаб, и размышляла о необходимости сделать из него охотника, чтобы он мог выжить в Испытании. Она была обеспокоена его состоянием и решила, что нужно провести для него опасную процедуру — поглощение ядра, что укрепит его, но также связано с большой опасностью. Перед этим они вместе выпили горькое зелье, а затем мальчик проглотил ядро, испытывая сильную боль и сопротивляясь его опасным свойствам. После этого он потерял сознание, и мать с охотником Ксорхом следили за его состоянием, зная, что у него есть только два варианта — выжить или умереть.

Во время погружения мальчик оказался в темной, чужой тьме, где почувствовал присутствие огромного паука, чьи черные глаза следили за ним. Появившись в полупрозрачном теле, он начал бороться с этими мыслями и чувствовал, что враг заметил его. Паук атаковал звериными прыжками, и Зур’дах, уклоняясь, учился сражаться со слишком огромной и сильной тварью, ощущая боль от царапины. Постепенно он начал овладевать своим телом, учился реагировать и уклоняться, что давало ему шанс выжить, несмотря на разрыв в размерах и силе врага.

Процесс превращения и борьбы с пауком оказался тяжелым, но мальчик понял, как правильно с ним взаимодействовать: он уклонялся, учился контролировать свои движения и чувствовал, что его тело становится более управляемым. В конце концов, он смог нанести ответный удар и отбросить паука, заметив слабое место — его собственную слабость и царапину. Этот опыт дал ему начало понимания, как бороться с враждебными существами в глубинах его сознания, и вселил веру в свои возможности против опасного врага.

Зур'дах, гоблин, вступает в смертельную схватку с паукообразным существом. После нескольких неудачных попыток, он понимает, что победить можно, нанося удары, которые ослабляют противника и одновременно усиливают его самого. В ходе боя Зур'дах использует эту тактику, постепенно изматывая паука и нанося ему все больше урона. В итоге, гоблин одерживает победу, поглощая энергию поверженного врага.

После поглощения Зур'дах переживает мучительные изменения в своем теле, но выживает. Он просыпается с новыми способностями, включая необычное зрение, которое позволяет ему видеть мир по-другому. Ксорх, охотник, опасается последствий этих изменений, но признает, что Поглощение прошло успешно. Зур'дах получает от Ксорха наставления о сокрытии своего нового знака и контроле над своими способностями.

Зур'дах начинает исследовать свои новые возможности, экспериментируя со зрением и привыкая к нему. Он обнаруживает, что может включать и выключать необычное зрение по желанию. В то же время, в другом месте, жук-светляк, находящийся в плену, начинает привыкать к своей новой жизни и обретает способность к размышлениям, готовясь к неизвестному будущему.

Драмар, старый и уставший изгои, находится на окраинах гоблинской пещеры, привалился к камню, усталость и боль охватили его тело. Он давно забыл детство и помнит только старость, его память часто подводит, мелькают лишь фрагменты и ощущения. Осмотрев свой посох, он замечает множество насечек, каждая из которых signifies прошедший год, и понимает, что уже прожил около пяти сотен лет, что для гоблина невозможно. Он пытается вспомнить свое прошлое, но память остается пустой, и он решает выйти за пределы пещеры, чтобы найти безопасное место для племени, ведь его чутье подсказывает, что там, за границами, есть надежда.

С опасностью и трудностями он преодолевает охраняемые стражей тоннели, изначально успешно уклоняясь от наблюдения, и наконец достигает границы. Перед ним стоит большой межевой камень, символизирующий вход в новую территорию, однако страх, вызываемый загадочными камнями, блокирует его попытки приблизиться. Он сталкивается с волнами внутреннего ужаса, которые удерживают его на расстоянии, вызывая мучительные страдания и даже потерю сознания. Силы сопротивляться страху у старика постепенно иссякают, и только на грани отчаяния он решается сделать последний, решающий шаг, внушая себе отсутствие страха, и, несмотря на невыносимую боль, проходит чуть ближе к камню, что приводит к кратковременному ощущению просветления и воспоминанию о его прошлом.

В этом воспоминании он оказывается лидером племени, ведущим гоблинов по опасным подземным тоннелям, ориентирующимся исключительно на свою интуицию и чувство. Он охраняет и ищет безопасную пещеру, которая могла бы стать их новым домом, и вскоре находит подходящее место, спокойное и надежное. Племя начинает осваивать новую территорию, и за этим последовал долгий и тяжелый переезд, наполненный надеждой на спокойствие. Однако не все идет гладко: старик узнает, что в ближних тоннелях по-прежнему есть волны страха, вызванные загадочными камнями, которые, как выясняется, не пустышки, а настоящие ловушки.

Драмар, под давлением страха, предпринимает попытки обмануть свою природу, убедить себя, что угрозы нет, и продолжает исследования. Но страх одолевает его вновь и вновь, вызывая сильнейшие приступы паники и боли, пока он наконец не теряет сознание. В состоянии аутентичного воспоминания он видит своё прошлое, свою роль в племени, и понимает, что он — ведущий, почти что Тотем, ощущающий опасность на уровне интуиции, независимо от зрительных подтверждений. В этот момент он осознает, что его воспоминания и формы восприятия давно искажаются, что всё, что он помнил, могло оказаться иллюзией, созданной подсознательным страхом или даже самой ловушкой камня.

Вернувшись к реальности, Драмар испытывает облегчение и ясность ума, его тело и разум начинают работать лучше. Он приходит к странной мысли, что всё это — лишь иллюзия и что племя до сих пор живо в безопасности, ведь его цепкое чутье никогда не обманывало. Однако внутри он не может избавиться от ощущения, что что-то не так, и вдруг чувствует странную вибрацию стен и слышит эхом знакомый грохот — предостережение о скрытой опасности, которая скрыта внутри загадочных камней. Внутренний конфликт и подозрения заставляют его усомниться в ранее сделанных выводах, и он понимает, что возможно, всё его воспоминание — лишь игра иллюзии, вызванной лживой силой, и не существует ни старика-вождя, ни племени, ни даже предка, которого он так отчетливо ощущал.

Зур’дах, обнаружив необычные способности своего зрения, начал экспериментировать с ним, рисуя и пытаясь контролировать фокусировку. Он обнаружил, что новое зрение позволяет видеть детали, недоступные обычному глазу, и даже помогает в создании более реалистичных рисунков. Однако, после длительного использования, глаза начали уставать. Вернувшись в свой круг, он обнаружил, что его мать подверглась жестокому нападению: ее лицо было изуродовано ядовитыми личинками. В отчаянии Зур’дах попытался спасти мать, но было уже поздно.

Осознав трагичность ситуации, Зур’дах увидел виновницу – Ташку, которая стояла и наблюдала за страданиями его матери. Внутри гоблиненка закипела ярость, и он почувствовал прилив неведомой силы. Он решил позвать на помощь Драмара, старого изгоя, надеясь на его помощь.

Встретившись взглядом с Ташкой, Зур’дах ощутил, как его глаза сами собой активировали новое зрение, наполненное гневом. Он осознал, что теперь обладает большей силой, и, оставив Ташку в страхе, помчался к Драмару, надеясь спасти свою мать.

В главе описывается критическая ситуация, когда мама гоблиненка Зур’даха, Айра, тяжело ранена и борется за жизнь после нападения. Старый Драмар, зная о состоянии женщины, быстро отправляется к её шалашу, чтобы помочь ей. Он осматривает ее, обнаруживая, что ее раны погрызли личинки паразитов, и приступает к оказанию помощи, накладывая мази и порошки, а также заставляя пить лекарственные снадобья. В то же время он дает Зур’даху задание — срочно найти у знахарки необходимые травы, чтобы подготовить дополнительные лекарства. Гоблиненок, преодолевая опасности, спешит к жительнице племени, живущей на окраине, в надежде спасти маму.

Он должен пройти через охраняемый участок и добраться до дома знахарки, который окружен каменной оградой и охраняется ящерами. В процессе пути Зур’дах сталкивается с защитниками, ящерами-стражами, и вынужден бороться с их нападениями в условиях усталости и кровотечений. Несмотря на кровоподтеки и царапины, он чувствует, что становится быстрее и ловчее, что дает ему надежду. После трудных попыток вызвать старуху, он приходит к пониманию, что она, скорее всего, отсутствует. Однако, чтобы выполнить задание, ему нужно войти в дом, внутреннее пространство которого наполнено множеством трав и приспособлений для ведения целительства.

Проникнув внутрь, гоблиненок замечает, что старуха — слепая, и предпочитает ориентироваться по запахам и звукам. Она быстро собирает требуемые травы и ингредиенты, показывая свою мудрость и привычку выживать в изоляции. Перед уходом она дает Зур’даху мешочки с необходимыми снадобьями и просит передать Драмару ее привет и сообщение о том, что она ждет его. Перед выходом мальчик осторожно излечивается от страха и напряжения, понимая, что времени мало, и нужно срочно возвращаться, чтобы помочь маме, рискуя в пути столкнуться с последующими опасностями, которые могут помешать ему выполнить важную миссию.

Зур’дах, вернувшись с добычей, обнаружил мать раненой и без сознания, а Драмар, старый гоблин, принялся ее лечить. Зур’дах, уверенный в причастности Ташки к случившемуся, хотел отомстить, но Драмар убедил его подождать, пока мать не придет в себя и не расскажет правду. Драмар остался ухаживать за Айрой, а Зур’дах, несмотря на обещание, продолжал вынашивать планы мести.

Вскоре мать Зур’даха пришла в себя, и Драмар заверил, что ее жизни больше ничего не угрожает. Внезапно прозвучали удары гонга, возвестившие о начале Испытания. Зур’даха, которого жребий не миновал в прошлом году, охватило предчувствие беды.

За Зур’дахом пришли, и он, попрощавшись с матерью и заручившись обещанием Драмара присмотреть за ней, присоединился к другим детям, отобранным для Испытания. Собрав всех, их повели на центральную площадь, где предстояло решить их судьбу. Зур’дах понимал, что на этот раз ему не избежать участия в Испытании.

В центре площади собиралась толпа взрослых и детей, ожидая ритуала Жребия, который определит, кто из них отправится на опасное Испытание. Перед детьми поставили два камня с символами круга и креста, и по древнему обычаю каждый выбирал один из них, не зная, что именно делает выбор. Зур’дах, как и остальные дети, боялся, что ему достанется крест, означающий испытание, но надеялся на удачу, ведь он прошел Поглощение и чувствовал себя сильнее остальных. Когда настала его очередь, он быстро выбрал камень и оказался в числе тех, кто получил крест, почувствовав внутреннее потрясение и разочарование.

После завершения ритуала детей распределили по повозкам для отправки в опасное место испытаний. Они прошли через узкие тоннели и вышли на окраине пещеры, где их ждала тяжелая грузовая техника. Все дети, включая Зур’даха, были заперты внутри специальных повозок, предназначенных для долгой и медленной перевозки. Перед отправлением им напомнили вести себя тихо и спокойно, чтобы избежать опасных хищников, скрывающихся в подземельях. Волнение и страх охватили мальчиков, все понимали, что путь впереди очень опасен, и не у всех будет шанс вернуться живыми.

Во время пути дети общались между собой, обсуждая, что их ждет, и пытались понять, как действовать в сложной ситуации. Зур’дах заметил, что в его повозке находится старый шаман, что вызвало у него легкое удивление, так как от него ожидали другого отношения. В процессе движения дети испытывали страх, молчали, и ожидали следующего этапа. Вскоре они вошли в длинный подземный тоннель, где впервые ощутили холод и прохладу, и, перемещаясь на медленных ящерах, продолжали путь в глубь подземных лабиринтов.

Этот длинный и опасный путь превращался в испытание не только физических сил, но и духа. Внутренние страхи, страх потерять быстрое возвращение,уася в каждом, кто ехал, особенно в самых слабых. Тем не менее, Зур’дах, осознавая свою силу, пытался держать в голове мысль о шансах на выживание и надежду на возвращение домой. Вскоре они достигли входа в один из крупнейших тоннелей, погружаясь в мрак и прохладу подземелья, что символизировало начало нового, смертельно опасного этапа их пути.

В ходе путешествия по расширяющемуся и усеянному светящимися растениями тоннелю, дети и охотники сталкиваются с различными опасностями и необычными природными явлениями. Постепенно в тоннеле появляется мягкое освещение, диковинная растительность и висящие сталактиты и сталагмиты, создавая таинственную атмосферу. Однако безопасность нарушают внезапные нападения мелких насекомых и насекомоподобных тварей, которые быстро уничтожаются охотниками. В пути появляется ощущение приближающейся опасности, и ксорх вводит строгие меры, предписывая детям надевать мешки на головы и задерживать дыхание при приближении к опасным участкам.

Когда тоннель начинает снижаться и покрываться странными фосфоресцирующими образованиями, над детьми нависает новая угроза — черные капли, которые проливаются сверху, прожигая кожу и вызывая сильную боль. Зур’дах и другие дети вынуждены терпеть жгучие раны, задерживая дыхание и стараясь не дотрагиваться до капель. Многие дети и даже отдельные охотники не выдерживают, погибая или получая тяжелые ожоги, что вызывает у Зур’даха мучительные мысли о несправедливости и трагедии, случившейся без боя, просто из-за черных капель.

После пройденного насыщенного опасностями участка тоннель вдруг становится более прохладным, и вместе с этим показывает признаки возврата к более спокойной жизни: появляются светящиеся мхи, грибы и новые ответвления. Вскоре берега и стены тоннеля изменяются, превращаясь в сложные структуры, напоминающие пчелиные соты, что пробуждает у Зур’даха мысль о предстоящем испытании внутри этого сложного лабиринта. Охотники организуют проверку и командуют детям надевать мешки на головы, чтобы защититься от новых опасных капель, которые продолжают стекать со стен и покрывать тела.

Когда охотники начинают движение, воздух наполняется ощущением угрозы, поскольку на стенах появляется блестящая жидкость, прожигающая кожу при контакте. Операция затягивается, и детям приходится долго терпеть боль и удушье, задерживая дыхание по приказу охотников. Только после того, как большая часть участников справляется с адским испытанием, их отпускают дышать и оценивают состояние пострадавших. В результате два мальчика погибают, оставленные на камнях, что вызывает у Зур’даха глубокое потрясение и страх за судьбу остальных. Он видит, как погибшие исчезают из поля зрения, а вместе с ними исчезают и надежды на легкое прохождение испытания.

В конце концов, отряд достигает очередной пещеры, внутри которой стены напоминают пчелиные соты, и их ждет новая опасность — разрушенные и обрушившиеся ходы. Детям запрещают подходить к стенам и разбредаться по пространству, чтобы не попасть в опасные ловушки. Среди необычных отметок на стенах Зур’дах замечает белые и красные кресты, что вызывает у него тревогу и вопросы о значении этих символов. После того, как один из охотников замечает что-то необычное внутри стены, командование решает продолжить подготовку к дальнейшему движению, формируя длинную цепочку из детей, чтобы преодолеть новые препятствия внутри загадочной и опасной пещеры.

Гоблины, ведомые охотниками, отправлялись в опасное путешествие по подземным тоннелям в поисках загадочных цветов. Зур'дах, один из гоблинов, получил костяной кинжал и указания по сбору цветов, а также предупреждение о смертельной опасности, таящейся в пещерах. После проникновения в узкие и темные проходы, Зур'дах столкнулся с трудностями, включая сужающиеся тоннели и отсутствие видимости, что вынудило его использовать новое зрение.

В ходе продвижения по тоннелю Зур'дах обнаружил светлячка, который помог ему ориентироваться в темноте, и столкнулся с опасной многоножкой. Завязалась смертельная схватка, в которой Зур'дах, благодаря своим способностям и смекалке, одержал победу, хотя и ценой усталости глаз. После победы над тварью, гоблин продолжил свой путь, стремясь выбраться из опасного тоннеля и достичь цели.

Несмотря на усталость и боль в глазах, Зур'дах преодолел труп многоножки и продолжил свой путь, движимый желанием выжить и выполнить задание. Победа над опасным противником придала ему сил, и он продолжил ползти вперед, надеясь на скорое завершение своего опасного путешествия.

Зур’дах, спасаясь от смертоносной многоножки, пробирался по тоннелю, пока не наткнулся на боковой проход. Отказавшись от исследования, он продолжил путь, пока не услышал странные звуки. Обнаружив другого гоблиненка, раненого и окруженного многоножкой, Зур’дах вступил в схватку, убив тварь, но спасти товарища не удалось. Оставшись один, Зур’дах продолжил путь, пока не почувствовал, что за ним кто-то следит. Обернувшись, он увидел огромную змею и бросился бежать, спасаясь от преследования.

Преодолев множество поворотов и тупиков, Зур’дах, измученный, достиг выхода в пещеру. Змея, не сумев его догнать, скрылась в стене. Оглядевшись, гоблиненок осознал, что находится в огромной пещере Испытания, полной растительности и загадок.

Зур’дах, спасаясь от преследователей, находит убежище в пещере, где встречает группу гоблинят. Они планируют вместе пройти опасный путь, полный ловушек и неведомых существ. Гоблинята ждут остальных выживших, чтобы увеличить шансы на успех, но Зур’дах подозревает, что их лидер, Шарх, преследует свои корыстные цели.

Группа движется вперед, сталкиваясь с колючими растениями, которые стреляют шипами. Зур’дах, благодаря своим способностям, научился уклоняться от них. Вскоре на них нападают шарообразные растения, опутывающие и атакующие гоблинят. Зур’дах вступает в схватку с одним из таких шаров, отбиваясь от его щупалец, в то время как вокруг разворачивается ожесточенная борьба за выживание.

Зур’дах, спасаясь от смертоносных растений, сражался с ними, уничтожая их уязвимые места. Во время схватки погибли его соплеменники, а сам он получил ожоги. Преодолев лианы и избежав ловушек, он приблизился к кусту с цветами, но обнаружил там гигантского паука, контролирующего растения. Спасаясь от паука и преследующих тварей, Зур’дах стал свидетелем жестокой борьбы за выживание, где гоблины сражались друг с другом за цветы, необходимые для спасения.

В ходе хаотичной схватки многие погибли, а Зур’дах, уклоняясь от камней и преодолевая препятствия, добрался до спасительных тоннелей. Он видел, как его соплеменники погибали, а другие, заполучив цветы, спасались. Оказавшись в тоннеле, он убедился в отсутствии преследователей и, успокоившись, решил вернуться, чтобы продолжить путь, сохранив добытый цветок.

Зур’дах, измотанный обратным путем по тоннелю, едва выжил в испытании, получив серьезные раны. Его спасли, и он оказался в числе немногих выживших детей, добывших цветы забвения. Старший охотник Ксорх, обеспокоенный выживанием Зур’даха, сына Айры, и последствиями этого для себя, был вынужден покинуть пещеру. Шаман Ралд, управляя крысой, отслеживал ход испытания, сообщая Ксорху о происходящем.

Ксорх, участвовавший в схватке с камнеедами, был недоволен выживанием Зур’даха, опасаясь последствий. Шаман сообщил о добыче цветов и о том, что все прошло успешно. После возвращения детей, Зур’дах, несмотря на слабость, был доставлен в телеге. Ксорх, раздраженный, поспешил покинуть пещеру, опасаясь проблем с Айрой и дедом.

На обратном пути Зур’дах, испытывая физические страдания, несколько раз приходил в сознание. Он опасался участка с падающими каплями, но благодаря скорости ящеров, прошел его без проблем. После этого дети, включая Зур’даха, уснули, измученные испытанием.

Зур'дах, выживший в жестоком испытании, получил метку Стража, но не ощутил радости, видя гибель товарищей. Старый шаман, ослабевший после испытания, проводил обряд, а татуировщица нанесла знак на ладонь гоблиненка. После этого Зур'дах вернулся к матери, которая, несмотря на радость от его выживания, скрывала боль. Внутри гоблиненка боролись чувства, но голод взял верх.

Шаман Ралд, после обряда, отправился к Предку, чтобы обновить цветы забвения. В подземном тоннеле, в ледяной пещере, он совершил ритуал, но почувствовал тревогу, предчувствуя неладное. После ритуала, он ощутил вибрацию и услышал громкий звук, что усилило его опасения.

Тем временем, жук-светляк, вырванный из своего роя, пережил опасное путешествие с большим существом. Он был вынужден освещать путь, чуть не погиб в схватке, но выжил. Найдя и попробовав незнакомое растение, светляк испытал блаженство и жажду повторить это. Существо, с которым он путешествовал, оградило его от растения, а затем жук погрузился в сон. Проснувшись, светляк испытывал слабость и непреодолимое желание найти это растение снова.

Айра пережила страшное испытание: она получила ранения и изуродовала лицо, из-за чего потеряла свою красоту и стала выглядеть ужасно. Ее мысли постоянно возвращались к тому, как теперь ее воспримут окружающие, кто она будет без внешней привлекательности, и как изменится ее статус в племени. Она чувствовала себя изгоем и уродом, на нее смотрели с презрением и насмешками, что усиливало ее внутренний разлад. Неуверенность и отчаяние овладели ею, и она начала мыслить о смерти как о единственном выходе.

Несмотря на внутреннюю борьбу и страх, Айра решилась на попытку уйти из жизни, выпив зелье-смертельное средство. Однако у нее возникло сильное сомнение и страх перед окончательным исчезновением, и она не смогла сделать глоток до конца. Внутренний конфликт и страх смерти взяли верх, и, погружаясь в состояние агонии, Айра ощутила, как ее душа отделяется от тела, уносится в бесконечную темень, и в конце концов сердце перестает биться, оставляя после себя лишь холод и тишину.

Параллельно развивается история Зур’даха, сына Айры, который после Испытания проснулся, осознав, что выжил, и испытывает сильную боль и голод. Он ищет мать, потому что чувствует, что что-то случилось с ней, и беспомощно пытается понять, почему она не отвечает. В процессе поиска он сталкивается с ужасным открытием: его мать мертва. На это указывает тяжкая картина — она мертва, и есть подозрения, что она сама приняла смертельное зелье, хотя он верит, что ее кто-то убил. В ярости он обвиняет Ташку и решает отомстить, хоть и осознает, что сам он еще очень мал, чтобы справиться с этим.

В трудный момент Зур’дах сталкивается с горькими эмоциями и отчаянием, он чувствует себя полностью бессильным и разбитым. Старик Драмар подтверждает его даже худший страх: мать умерла от отравления, сделанного кем-то другим, и это вызывает громкое протестование и боль в душе мальчика. В глубине своей боли и злости он решает отомстить преступнику, хоть и понимает, что его силы еще слишком малы для этого. В этой истории переплетаются темы утраты, отчаяния и жажды мести, которая наполнена интенсивными эмоциями и драматизмом.

Зур’дах, гоблиненок, потерял мать. Драмар, старый гоблин, нашел успокоительное для мальчика, но тот все равно был безутешен. Айра, мать Зур’даха, попросила Драмара позаботиться о сыне, предчувствуя свою смерть. Драмар, привыкший к смертям, был тронут ситуацией. Он решил похоронить Айру и узнать, кто виновен в ее смерти, понимая, что теперь ему предстоит заботиться о Зур’дахе.

Драмар и другой гоблин отнесли тело Айры на Пепелище, место кремации. Зур’дах, находясь под действием зелья, следовал за ними, испытывая смешанные чувства. Он видел презрительные взгляды соплеменников, особенно Ташки, и в его сердце зародилась жажда мести. На Пепелище, в окружении лавы, тело Айры было сожжено.

Зур’дах, наблюдая за кремацией, испытал ужас и боль. Его вырвало, а затем наступила пустота. Драмар увел его, оставив от матери лишь пепел. Зур’дах, испытывая обиду и злость, покинул Пепелище, оглядываясь на место, где исчезла его мать, и задаваясь вопросом, как все могло так закончиться.

После долгого и мучительного пути Зур’дах и Драмар возвращаются в круг зур, где гоблиненок видит, как его ждут сородичи. Старик, возмущенный их взглядами, выгоняет их, а затем ведет Зур’даха в его шалаш, где гоблиненок погружается в воспоминания о матери. Драмар приносит еду, а затем они перебираются в жилище старика. Зур’дах узнает, что его шалаш разобрали, и испытывает гнев. Он решает отомстить, используя знания о травах и жуках-огневиках, чтобы поджечь жилища зур, включая жилище Ташки.

Зур’дах тщательно готовится к мести, собирая необходимые ингредиенты и выжидая подходящий момент. Он поджигает несколько шалашей, включая жилище Ташки, используя сонную траву, чтобы усыпить ее и ее сожителя. После поджога он скрывается, испытывая смесь страха и удовлетворения.

На следующий день Драмар узнает о поджогах и отчитывает Зур’даха за его безрассудство. Он объясняет ему последствия его действий и предлагает договориться со Стражами, чтобы избежать наказания. Зур’дах соглашается слушаться старика, надеясь, что тот поможет ему избежать расплаты.

Драмар похоронил мать и взял к себе младого гоблиненка Зур'даха, чтобы выполнить обещание и защитить его от изгоев и опасностей пещеры. Он заботится о мальчишке, давая ему успокаивающую настойку, и при этом пытается вспомнить свое прошлое, которое ускользает из памяти под воздействием страха и травм. Для этого он каждый день приближается к камню, чтобы стимулировать воспоминания, преодолевая сильнейший страх и боль, чтобы наконец понять, кем был раньше и что скрыто в его памяти.

В процессе возвращения воспоминаний он обнаруживает свою прошлую жизнь — рабство в копях, побег и последующую борьбу за свободу, а также первую встречу с ядрами и их силой. Всплывают картины юности, тяжелой работи и жестокого надзирателя-дроу, что вызывает у него смесь ненависти и гордости за победу над прошлым. Постепенно он узнает о том, что поглощенные ядра делают его сильнее и долговечнее, а также что у него есть скрытая связь с неким Предком, что вызывает у него тревогу и желание выяснить все.

Образы исчезают и вновь проявляются, перед ним возникают сцены из другого времени — его бегство из рабства, убийство насекомого, первая встреча с ядрами и понимание их силы. Воспоминания о подземных боях, испытаниях и постоянном ощущении опасности сменяются новыми, страшными открытиями — огромной мертвой существом, которое, несмотря на состояние, живо и способно чувствовать. Старейшины обеспокоены, что его присутствие опасно, и пытаются понять, что скрыто в этом мертвом гиганте и существе, охраняемом подземельем.

В конце Драмар осознает, что история про Предка — лишь легенда, придуманная давно, а реальная опасность находится внутри пещеры. Он чувствует растущее тревожное предчувствие и желание увести детей и изгоев подальше, потому что опасность, вероятно, связана именно с этим огромным существом и скрытыми силами. Внутри его растет желание защитить своих — даже несмотря на изнурение и старость — и понять истину о себе и мире, в котором он оказался.

Стражники, получив наводку, явились за гоблиненком Зур’дахом, чтобы наказать его за проступки. Драмар, старик, с которым жил мальчик, вступился за него, легко расправившись с двумя стражниками и охотником, прибывшим им на помощь. Драмар предупредил, что придут новые, и оказался прав. Вскоре явились новые стражники с охотником, но и с ними старик справился, применив загадочную силу.

В это время Ксорх, узнав о смерти Айры, впал в отчаяние. Он напился, избил жену и, бродя по окраинам, стал свидетелем схватки Драмара с охотниками. Старик вновь защитил Зур’даха от охотников, применив свою силу.

Появившийся Ксорх, узнав мальчика, попытался приблизиться к нему, но Драмар остановил его. Ксорх, не послушавшись, попытался схватить старика, но тот, применив силу, с легкостью уложил охотника на землю. Зур’дах был поражен увиденным.

В главе раскрывается жестокая сцена сражения, в которой старик Драмар жестоко избивает охотника Ксорха, намеренно выведя его из боеспособности. Старик, сильнее проявляя свою силу и претендую на авторитет, объясняет, что его действия необходимы для выяснения правды о судьбе Айры, умершей матери мальчика, которого охотник теперь охраняет. Между персонажами идет короткий разговор, в котором старик рассказывает о событиях произошедших с Айрой, о том, как ее изуродовали и кто стоит за этим, показывая свою гораздо большую силу через поглощение большого количества ядер, что делает его невероятно могущественным и опасным.

Ксорх, узнав часть правды, чувствует накопившуюся злость и одновременно осознает, что виновные останутся безнаказанными, если подтвердится информация Драмара. Старик также показывает ему знак неизвестного жука на ладони, что указывает на его необычайную силу и опыт, превышающий силы большинства. В разговоре возникает необходимость проверить состояние Предка, что ведет к планам о дальнейшем расследовании и возможных мерах. Старик предупреждает охотника о необходимости быть готовым к всему и о том, что доверие к старым цепочкам власти должно быть пересмотрено, поскольку истинные враги могут находиться ближе, чем кажется.

После этого сцены переносят к жестоким наказаниям, где Ксорх подвергает Ларку пыткам личинками, вызывая у нее ужас и признания. Его мучения и месть таким образом связаны с более глубокой историей безнаказанности и жестокости, и он еще раз убеждается в личности виновных, в том числе в жене Ларки, которая, по всему, помогает преступникам. В этот момент он чувствует внутреннее сопротивление, но продолжает делать свое дело, осознавая, что справедливость еще не достигнута, а месть становится лишь частью его внутреннего конфликта.

Также в повествование введена сцена с жучком-светляком, который, спрятавшись и следуя за крупным существом, проникает в опасную зону, где обнаруживает цветы и труп, символизирующие смерть и разложение. Жук находит подходящий цветок и, под действием сильного радостного эйфтерического эффекта, начинает поедать лепестки, постепенно погружаясь в состояние крайнего наслаждения и умирает, поглощенный цветами. Эта сцена символизирует опасность и неизбежность расплаты за зло, а также внутреннюю опасность, которая скрыта за таинственными и мощными связями с природой и магией.

В целом, текст создает насыщенную атмосферу мрака, предательства, силы и безнаказанности, где каждый персонаж оказывает влияние на развитие событий через жестокость и тайные соглашения. Несмотря на временные победы и личные мести, ощущается неизбежность расплаты, которая рано или поздно настигнет героев, а внутренние страхи и тайны стариков и охотников дополняют общую атмосферу тревоги и неопределенности.

В течение нескольких дней никто не тревожил Зур’даха и старика Драмара, что свидетельствовало о постепенно наступающем спокойствии и исчезновении опасности. После проявления своей силы и борьбы с охотниками старик заметно ослаб и стал вести себя более утомленно и медленно, однако через некоторое время его состояние улучшилось. В это время он рассказал Зур’даху о трагической судьбе своей матери и о мести, которую он уже осуществил, хотя и ценой крови и боли других. Гоблиненок почувствовал облегчение после того, как удалось устранить внутренний гнев, и стал крепче спать, избавившись от мучительных мыслей и переживаний.

Впоследствии старик начал обучать Зур’даха навыкам выживания и ориентирования в окружающем мире. Он объяснял значение различных насекомых и показывал свою коллекцию редких жуков, раскрывая их свойства и применение для зелий и мазей, что захватывало мальчика. В этот момент к ним пришла Кайра, посланная Пратой, и попросила взять чернохвостого тарма, что вынудило гоблиненка проявить свою растерянность и неуверенность, поскольку он не вспомнил, какой именно ковырявшись в памяти. Это стало началом более внимательного отношения Зур’даха к словам старика и его учебе, а также к тому, что между ними возникло ощущение некоего доверия и ответственности.

Тем временем гоблиненок стал чаще заходить за пределы пещеры, постепенно преодолевая страхи и становясь смелее. Во время очередной прогулки его неожиданно атаковали другие дети — выходцы из племени, чья агрессия и желание отомстить за побитыми друзьями вынудили его отбиваться отчаянно и жестоко. Он легко увернулся от ударов, и в ярости начал бить обратно, показывая свою силу. В итоге, дети, испуганные его неожиданной мощью, попросили прощения и предложили мир. В обмен Зур’дах протянул руку, и это стало началом нового понимания — он осознал, что может постоять за себя и не обязательно быть слабым. Дети оказались вовсе не такими злодеями, как казалось, и даже предложили дружбу.

Вернувшись к старцу, гоблиненок размышлял о своих переживаниях и понимании, насколько уязвим он без поддержки Драмара и как опасно становится, если его силы раскроются. Старик заметил его мысли и, несмотря на свою слабость, продолжал обучать его новым знаниям, в частности, различию в видах жуков. Постепенно между ними сформировалась связующая нить доверия, а его участие в жизни племени и окружающей среды становилось все важнее. Перед искренним желанием понять окружающий мир Зур’дах начал чувствовать себя более уверенно и менее одиноко, несмотря на опасности, связанные с жизнью здесь.

Общение со старыми односельчанами и новыми знакомыми укрепляло его решимость. Но все же он оставался сфокусирован на секретах и опасностях, скрываемых вокруг, опасаясь обнаружить свои слабоые стороны и потерять поддержку старика. Он понимал, что без защиты Драмара его судьба могла бы окончиться плохо — его силы еще не настолько крепки, а враги, такие как Стражи и Охотники, могут легко его забрать. Взволнованный и немного сдержанный, он пошел в жилище, чтобы продолжить обучение, понимая, что каждое новое знание делает его сильнее и приближает к выходу из этого мира опасностей и тайн.

Зур’даху рассказал Кайре о своих приключениях во время Испытания, преувеличивая опасности, хотя и не скрывая, что они были очень опасными. Он много времени проводил с детьми-изгоями, которых они познакомил и которых Кайра сразу же полюбила. Особенно он хотел нарисовать свою маму и собирался с силами, чтобы увидеть ее лицо, ведь воспоминания о ней доставляли ему сильную боль, а запомнить лицо оказалось очень трудно. После множества неудачных попыток, когда он потерялся в деталях и почти сдался, ему наконец удалось вспомнить и изобразить лицо матери, и он был очень доволен результатом, несмотря на то, что рисунок было трудно сохранить из-за постоянного движения и любопытных детей.

Когда он показал рисунок Кайре и спросил, где находится мама, он был вынужден признаться, что она умерла, и это было трудно произнести. Эта трагическая новость остановила всех, и зарыдавшая Кайра и Зур’дах почувствовали глубокую грусть и скорбь. Он решил защитить рисунок, покрыв его специальной смесью, чтобы сохранить его навсегда, и начал планировать, как закрепить память о матери. В это время его окружение расширилось: он стал проводить больше времени с детьми-изгоями, исследуя их мир, в том числе и опасные пещеры с слизнями, которых они охотно выращивали и кормили. Он наблюдал за их жизнью, слушая разговоры и участвуя в их развлечениях, хотя и испытывал отвращение к еде — слизню, и вовсе нежелая его пробовать.

Путешествия привели их в дальние пещеры, где Зур’дах увидел, как добывают и выращивают слизней, что вызвало у него смешанные чувства: интерес к процессу и неприязнь к самим существам. Он наблюдал за их кормежкой, встречал гоблинов, работающих в этом месте, и пытался тоже взаимодействовать, хотя и с трудом. В конце концов он узнал, как выставлять слизней на откорм и как они их собирают, что казалось ему очень монотонным и скучным. В основном он был сосредоточен на рисовании: он учился точно изображать предметы, тренируя руку и развивая навыки, стараясь добиться идеальных линий. В процессе он заметил, что рисование помогает ему не только совершенствовать мастерство, но и отвлечься от грустных мыслей о матери.

Когда вокруг собралась его компания из детей и Кайры, он с удовольствием стал рисовать их портреты, и его работы становились все более живыми и точными, особенно изображение Кайры. Он чувствовал радость от творческого процесса, несмотря на постоянное присутствие тревожных голосов, связанных с печальными воспоминаниями и внутренней болью. В атмосфере спокойствия и уединения он смог немного отвлечься от тревог и боли, окунувшись в рисование и исследование нового мира, который открывался для него вместе с детьми-изгоями. Однако в один момент его внимание отвлекли ненавистные слова и голоса врагов, что затмило его радость и вернуло в реальность трудных событий.

После столкновения с Саркхом и его спутниками Зур’дах снова почувствовал свою глубокую ненависть к нему, несмотря на прошедшие недели. Когда тот увидел рисунки Зур’даха, в которых вдруг появились живые лица и лицо матери, его охватила ненависть и отвращение. Караулом он попытался стереть изображение, но его остановила Кайра, защищая рисунок и побуждая его удержаться. В этот момент гоблин почувствовал бурю эмоций, его глаза почернели, и он испустил страшный, будто бы управляемый яростью, взгляд, который ужаснул всех присутствующих. Внутри него словно проснулся паук, контролировавший его кровью, вызвав ощущение жуткого спасения от мучений, и зажглись его глаза с непредсказуемой силой.

Внезапно в пещере наступила тишина, и ощущение опасности усилилось — все почувствовали, что внутри происходит что-то страшное. Исчезновение страха вдруг сменилось всеобщим ужасом, когда из центра пещеры поднялся грохот и клубы пыли, а затем распространилось синее сияние, приносящее холод и ощущение смерти. Все начали спешно отступать, изо всех сил стараясь убежать, и Зур’дах вместе с другими детьми несся по тоннелю, полному ужаса и опасности. Он увидел, как из центра исходил черный и красный потоки, тела покрывались налетом и рассыпались, и даже если бы кто-то внешне пытался остановить бег, сделать было бы нельзя — страх и ярость гнали их вперед.

Несмотря на усталость, они смогли добраться до Источника — тихий, красивый уголок, где всё напоминало о жизни и спокойствии, которое казалось таким недосягаемым в этот миг. Там они сделали короткую передышку, но чувство тревоги из-за незавершенности событий и угрозы, исходящей из пещеры, не исчезало. Вдруг раздался шум и взметнулся столб пыли — знак, что в центре пещеры снова происходят опасные процессы. Группа быстро решила отступать, отправившись в длинный тоннель, который вел к выходу из опасной зоны. В процессе бегства глаза Зур’даха вновь чернели до полной темноты с переливами, он увидел, как тела окружающих исчезали, покрываясь белым налетом и разлетаясь на части, что напомнило им о какой-то ужасной игре смерти, которую они не могли понять.

Когда они очутились у выхода из туннеля, перед ними открылась спокойная и живописная часть подземелья — источник с прозрачной водой и цветами, наполненная тишиной и покоем. Все присели у воды, чтобы передохнуть и осмыслить случившееся, опасаясь, что вернутся туда и всё окажется только страшным сном. Но даже в этот момент никто из них не мог избавиться от преследующего чувства, что всё произошло не по-настоящему, что их пугающие видения — всего лишь воспоминания или иллюзии. Только взрослый Драмар оставался сильным и спокойным, ведя детей дальше, даже несмотря на свои собственные страхи, подтвержденные тревожным ощущением, что внутри них проснулся что-то очень страшное и неопределимое.

В пещере раздался глубокий вдох, предвещавший катастрофу. Шаман, живший рядом с гробницей Предка, первым ощутил резкое похолодание, предзнаменование пробуждения древнего существа. Его помощники и мальчик, за которого он отвечал, охваченные ужасом, ждали неизбежного конца. Пробуждение Предка, о котором говорили поколения, означало смерть для всех.

Вскоре младший помощник шамана мгновенно превратился в ледяную статую, его кровь испарилась. Старший помощник, осознав происходящее, принял свою участь. Шаман, понимая, что Предок поглощает их жизни, смирился со смертью, но успел лишь подумать о своих помощниках. Взрыв разрушил гробницу и окрестности, а охотники, выбежавшие на площадь, увидели пробудившегося Предка, чьи глаза сияли ледяным светом.

Предок, взмахнув рукой, уничтожил всех, кто был на площади, высасывая из них жизнь. Шала, жена старого шамана и татуировщица, предчувствовала смерть, но приняла ее, стремясь к освобождению от телесной оболочки. Ларка, жена охотника Ксорха, услышала вдох и, охваченная страхом, ждала гибели. Ташка, израненная и озлобленная, пропустила предзнаменование, но ощутила холод и смерть, настигшую ее.

Знахарка Прата, полагаясь на обостренное обоняние, почувствовала пробуждение Предка и его смертоносное влияние. Сурия, жрица, предсказывавшая судьбы, предсказала себе смерть и, услышав вдох, смирилась с неизбежным. Водонос Мхар, обнаружив мертвых стражников, осознал масштаб трагедии, но был убит прежде, чем успел что-либо предпринять. Все они стали жертвами пробудившегося Предка.

Тархан проснулся после долгого и медленного сна, в состоянии созерцательности и медитации, где его сознание находилось в особом, отвлеченном от привычных ощущений состоянии. Его тело было истощено и усохло, а зрение практически исчезло, поскольку глаза разрушились, а зрение мешало его чистому восприятию. В этом состоянии он наблюдал за энергетическими сгустками и живыми огоньками, среди которых были и разумные, обладающие сознанием существа, которых он мог управлять через воздействие — так называемые гоблины. Все его усилия были направлены на поддержание парализованного состояния тела, чтобы продлить свою жизнь, ведь традиционные методы культивации уже не давали результатов, а новые требовали радикальных и опасных шагов, таких как раскалывание сознания, что он и рискнул сделать.

Долгие годы он претерпевал трансформацию, отделяя части своего сознания и превращая тело в источник энергии, превращая себя из обычного культиватора в некое срединное существо — безэмоциональное и безликое, лишенное человеческих слабостей. Постепенно он отверг все эмоции, избавился от них, чтобы очистить разум и повысить свою способность к постижению истины. В ходе этого он начал ощущать окружающие огоньки жизни — сначала как тепло, затем холод, и со временем стал чувствовать и смерть, и жизнь вокруг, оставаясь равнодушным к их хрупкости и кратковременности.

Постепенно, через века отсечения чувств и переформатирования сознания, Тархан достиг нового уровня бытия — он стал существом, находящимся между жизнью и смертью, бессмертным, но не живым и не мертвым. Его тело и разум обрели особую силу, а в сознании появились частицы, которые начали соединяться, позволяя ему вновь обрести целостность. В момент возвращения к целости он испытал сильную боль, которая означала его пробуждение и начало окончательного объединения его частей, что позволило ему вновь открыть глаза, хоть и с частичным зрением. Он продолжил восстанавливать тело и энергию, поглощая живых существ, чтобы обеспечить себе питание и силу для дальнейших преобразований.

Процесс восстановления оказался долгим и мучительным, тело восстанавливало утраченные функции, а его сознание вновь стало полноценно функционировать, несмотря на ощущение боли и ограничений. Он понял, что стал нечто иным — не полностью живым, не мертвым, а их средним состоянием, в полном смысле слова — без эмоций, желаний и слабостей, специально выбирая путь темных Практик. Постепенно он пришел к мысли о собственном бессмертии и необходимости продолжать развитие, даже если для этого придется пожирать жизни других существ, что он воспринимал как естественный процесс, не вызывающий у него ни эмоций, ни сожалений. В конце концов, он заметил, что его тело одержимо нуждается в энергии, и он будет продолжать поглощать её, чтобы достичь окончательной формы и реализовать свой уникальный путь трансформации.

Дети, пережившие трагедию, нашли убежище в пещере у Источника, где пытались осмыслить произошедшее. Зур'дах, гоблиненок, тяжело переживал потерю семьи, но старался сдерживать эмоции. Старик Драмар, лидер группы, понимал опасность и принял решение двигаться дальше, опасаясь преследования. Он заставил детей набрать воды и готовиться к пути, объяснив, что безопасность важнее всего.

Дети, подавленные и напуганные, подчинились приказу, понимая, что Драмар знает, что делает. Они разделились на группы, изгои и охотники, каждый переживал потерю по-своему. Драмар, опираясь на посох, повел их в неизвестность, к Грибникам, где, по его словам, можно было найти еду.

Путь к Грибникам был полон неизвестности, но Драмар был уверен в своем решении. Он объяснил детям, что еда изгоев выращивается именно там, и это необходимо для выживания. Дети, несмотря на страх и усталость, следовали за ним, надеясь на лучшее будущее.